Возвращение рейдера «Нибелунг»

Глава 16 Черная эскадра

Подошло время аукциона. За одну ночь Бек подобрал охранную компанию и заключил договор на услуги. Денег он не пожалел. Так что теперь Грай с Ивором передвигались по городу с целой свитой. Королевская гвардия охраняла непосредственно тело принцессы, вооруженные агенты компании прикрывали всех их вместе. Небольшие группы шли или ехали на квартал впереди, другие прикрывали фланги и тыл, еще одна команда прослушивала эфир и следила за частотами на которых могли работать дистанционно управляемые средства поражения. Над головой летала стайка дронов-перехватчиков, над озером висел геликоптер со средствами слежения и автоматической пушкой, а группа быстрого реагирования ожидала на базе в центре города.

Новых покушений, однако, не последовало и в назначенное время капитан и принцесса вошли в невысокое здание аукционного дома. Репортеры и стримеры местных и иноземных медиа заполнили зал больше чем наполовину. Не каждый день с молотка идет боевая эскадра. Остальные места достались представителям местной элиты. Эти пришли скорее из любопытства, да из желания показать, что держат нос по ветру.

Для покупателей и их агентов организаторы мероприятия отвели весь первый ряд кресел. Сюда проводили и принцессу с Ивором.

Вскоре началась презентация. Пятиминутная динамичная проекция представила публике эскадру. Показала крейсер, четыре эсминца, поведала историю захвата родного мира Моконо Маджаливы и его команды. Затем штатный юрист аукционного дома сообщил, что с точки зрения международного права боевые корабли должны быть интернированы, то есть оставаться в системе прибытия в нейтральном статусе до окончания войны. Однако, законы Иджис признают сражающуюся часть вооруженных сил дееспособной стороной даже после капитуляции правительства. Поэтому продажа кораблей с наймом их экипажей по контракту является юридически безупречной.

Затем начался собственно аукцион, вернее оглашение его результатов, так как регламент не предусматривал длительных торгов. Моконо Маджлива обставил финальное действие весьма драматично. Он вскрывал конверт за конвертом, просматривал предложение и убирал картонку обратно в конверт. И конверты и картонки выглядели одинаково, их раздали за полчаса до аукциона, поэтому определить первенство никто в зале не мог. И даже если бы конверты различались, на лице Моконо не отражалось никаких эмоций, точно он играл в покер.

Затем неожиданно коммодор сгреб все конверты, кроме одного в стопку и бросил в огонь камина.

— Победила заявка номер шесть, — объявил он.

— Шесть! Это же мы! — воскликнула принцесса Грай и вскочила с кресла.

Это был, наверное, первый случай на памяти Ивора, когда Грай не сдержала радостных эмоций на людях. Обычно на людях она не сдерживала раздражение, презрение, нетерпение, злость. Но радость? Едва отметив сей психологический казус, Ивор вдруг и сам осознал, услышанное. Они выиграли, черт возьми! Выиграли, предложив жалкие два миллиарда долларов за пять первоклассных кораблей. Переиграли жучил, ворочающих триллионами. Но как такое возможно?

Вопрос этот задавали друг другу и многие сидящие в зале.

Моконо, однако, отказался комментировать сделку.

— Сумма контракта составляет коммерческую тайну, — заявил он.

Журналисты попытались надавить на Ивора и принцессу, окружили их плотной толпой, не давая пробиться к Моконо.

— Я полагаю мы заслужили эту победу, — не растерявшись, сходу заявила принцесса. — Королевство Райдо давно находится в состоянии войны, которая пришла в остальные миры только теперь. А за время войны мы научились хранить военную тайну. Поэтому, леди и джентльмены, больше никаких комментариев. Всего доброго!

Её энергичный голос заставил народ расступиться. Тут подоспели и гвардейцы с агентами охранной компании. Победители торгов наконец-то смогли пожать руку чернокожему офицеру.

— Если хотите избежать неожиданностей и неприятностей, лучше бы нам убраться из города побыстрее, — произнес Маджалива с улыбкой.

— «Нибелунг», подойдет? — спросил Ивор.

— Вполне.

В зале для совещаний на королевской палубе находились лишь очень важные персоны. Принцесса Грай, Ивор, Ник Тавиани, министр де Лаваль и Маскариль. Эскадру Маджаливы представлял сам Моконо и его заместитель, капитан крейсера «Виктория» Макинда. Такой же чернокожий парень, что и коммодор.

Прохладительные напитки, алкоголь, закуски — все было аккуратно расставлено на низеньких столиках. Сделав свое дело стюарды удалились, плотно закрыв за собой двери, а с внешней стороны у входов встали морские пехотинцы.

— Давайте поднимем бокалы за начало сотрудничества, — предложила принцесса, отсалютовав фужером с игристым вином.

Тост поддержали, хотя каждый выбрал алкоголь на свой вкус.

— До сих пор не могу поверить, что все эти толстосумы из центральных миров продешевили, — произнес Ивор, закусывая черное вино кусочком дыни.

— Кроме вас никто не предложил меньше пяти миллиардов, — спокойно сказал коммодор и откинулся на спинку кресла со стаканом виски в руке.

— Вот как? — усмехнулась Грай. — Хотите сказать, что выбрали наименьшую сумму?

— Пять миллиардов или два… для простых людей разница не велика, — Маджалива усмехнулся и сделал глоток. — Только, чур, между нами! Не хочется, чтобы об этом узнали наши парни.

Все улыбнулись, хотя недоумение на их лицах сохранилось. Насладившись этим Моконо пояснил:

— Меня интересовал не покупатель, а партнер. Тот, кто сам готов сражаться. Если бы вы не прибыли вовремя, пришлось бы выбрать кого-то ещё. Хоть с какими-то амбициями. Но если честно, я ждал именно вас.

— Есть еще один нюанс, — добавил капитан Макинда. — В любом из центральных миров какая-нибудь адвокатская контра по заказу неназванного клиента могла начать процесс по отмене сделки и как минимум заморозить счета. В то время как у вас всем заправляет король. И наши два миллиарда гарантированно останутся при нас.

— К чему тогда аукцион? — спросил Маскариль.

— Я взял то, что вы смогли предложить, — пожал плечами Маджалива. — Моим людям, тем из них кто выживет, их семьям, больше не придется думать хлебе насущном.

Пока Маджалива пожирал глазами принцессу (одетую как всегда весьма вызывающе), Маскариль изучал его самого.

— Только без обид, коммодор, но у меня есть вопрос, — наконец, произнес он.

— Да, сэр, — повернулся к нему Маджалива.

— Что помешает вам взяв деньги и, имея при себе свои корабли, исчезнуть с нашего горизонта?

В комнате воцарилась тишина. Даже Ивору стало немного не по себе. Маскариль, конечно, тот ещё фрукт, умеет подбросить проблемку и обломать веселье.

— Я вас знаю, — сказал Маджалива, явив белоснежную улыбку. — Вы работаете клоуном у короля.

— Если вы хотели задеть меня, то напрасно стараетесь, коммодор. Моя должность называется не клоун, а шут. Это что-то вроде министра неналоманных дров. Отсюда и мой вопрос.

— Что ж, министр. У нас с собой семьи. И вы можете забрать их на «Нибелунг», тем более что комфорт тут у вас повыше, чем на боевом корабле. А потом они будут жить на Барти, пока мы будем воевать на вашей стороне. Такой ответ вас устраивает?

— Вполне, — Маскариль отсалютовал стаканом и сделал глоток.

Не то чтобы Маджалива затаил на королевского шута злобу, но, как понял Ивор, друзьями они станут не скоро. Что ж, он лишь облегченно вздохнул, что щекотливый вопрос пришел в голову не ему.

— К счастью, множество роскошных кают освободилось на Надале, — обворожительно ухмыльнулась принцесса. — Не желаете их осмотреть, коммодор?

Маджалива с готовностью поднялся, а Ивор в который раз поразился, насколько принцесса умело манипулировала людьми. Сейчас это пришлось кстати, позволило разрядить обстановку.

Еще одна каюта на королевской палубе освободилась на следующий день.

— Ну, друзья мои, я, наконец-то, договорился на счет складов и покидаю вас. — произнес Дайнингер. — Вечером пассажирский рейс на Гуншу, а оттуда до Карса рукой подать. Спасибо, капитан, за то, что подбросили.

— Добудьте противоракеты, шевалье, и флот окажется перед вами в неоплатном долгу! — заверил его Ивор — Вам нужен шаттл?

— Не откажусь.

Ивор вызвал ангар. — Ларри, подготовь птичку для советника Дайнингера. Его нужно подбросить до… как называется ваш лайнер?

— «Луиза Мишель».

— До «Луизы Мишель».

— Да, командир, сделаю.

— Всего доброго, шевалье.

Им самим осталось лишь получить обещанный «Денар и Читтам» крейсер, подобрать грузовоз в качестве корабля снабжения, какой-нибудь танкер и обеспечить все эти борта командами.

К счастью, в расчете именно на покупку боевого корабля экипаж «Нибелунга» был заполнен сверх штата.

Когда с поверхности сообщили на «Нибелунг» координаты парковочной позиции крейсера и передали коды доступа к его системам, узкий круг важных людей вновь собрался на королевской палубе.

— Как назовешь кораблик, моя дорогая? — спросил Маскариль.

— Разве я должна это делать? — удивилась Грай.

— Это привилегия короля, — подтвердил Ивор. — Но в его отсутствие имя должны дать вы, ваше высочество,

— Пусть называется «Покупка».

Грай достала из инкрустированной шкатулки капитанский патент и протянула его Нику Тавиани.

— От имени короля, поздравляю вас со званием капитана, шевалье, — произнесла она.

На этом торжества закончились. Принцесса со шкатулкой удалилась.

— Что ж, Ник, дружище, ты заслужил, — Ивор пожал ему руку. — Бери шаттл и отправляйся принимать командование.

Хорошо, что во время сидения у астероида они подтянули квалификацию нижних чинов. Теперь многие из них получили нашивки мастеров и новые должности. На Иджис пришлось нанять несколько десятков человек, но ключевые посты заняли проверенные люди с «Нибелунга».

— Я дам тебе Манна на должность боцмана, — предложил Ивор товарищу. — И двух новоиспеченных лейтенантов. Себе оставлю виконта Томкинса, все равно на крейсере нет противоракет, а также баронессу Монаган…

— Понимаю, — улыбнулся Ник.

— Она отличный навигатор. Но ты получишь Перкинса, а также Софи Либерман на ОКП и Джея Косту на башню и осевые орудия. Наконец-то у него будет из чего пострелять.

— А Лору?

— Лора останется на «Нибелунге». Извини, мне хороший связист нужен больше.

Ивор пригласил своих бывших курсантов в капитанскую каюту. Произносить пафосные напутственные речи он не умел. Поэтому обошелся коротким сообщением.

— Что ж, молодые люди, вот и настало время вручить вам то, что вы давно заслужили. С этого дня вы лейтенанты королевского флота Райдо. Вот ваши патенты подписанные королем. В ателье «Андерсон и Шепард» вам заказаны мундиры.

— На Иджис, сэр? — удивился Томкинс.

— Именно. Здесь можно выправить любую униформу любого воинского подразделения: существующего или существовавшего когда-либо, придуманного писателями и режиссерами шоу. Но это не всё. В развлекательном центре вам забронированы номера. Ваша увольнительная действует двадцать четыре стандартных часа. После чего наши морпехи доставят вас на борт, в каком бы виде вы не пребывали. Вернее двоих доставят на «Нибелунг» а двух других сразу на «Покупку». Так что, идите и развлекайтесь.

— Спасибо, сэр, — ответил за всех Томкинс.

Это меньшее что Ивор мог для них сделать. На Барти выпускники устраивали вечеринку в Миладе, обмывая заодно и дворянство, которое получали курсанты из низов. Он взял в полет уже состоявшихся дворян, что вышло кстати. Возводить в дворянство мог только король, причем лично.

Всего их эскадра насчитывала теперь семь боевых кораблей. Два крейсера, рейдер четыре эсминца и в добавок они прикупили танкер и транспорт. Щепетильным оставался вопрос с общим командованием. Невелика задача перегнать корабли к Барти, но даже находясь на ремонте в доках, состоя в резерве, флотские объединения или подразделения всегда имели старшего командира. Он принимает решения, он же и отвечает за успех дела, даже если дело ограничивается проверкой ржавчины.

Коммодор не мог подчиняться капитану. И званием выше и кораблей под его командой находилось больше. А капитан Гарру не мог подчиняться человеку со стороны, наемнику, не имеющему в иерархии королевского флота никакого веса. Черная эскадра формально не входила в королевский флот. Её офицер не являлись дворянами и подданными короля.

Эту коллизию изящно разрешила Грай.

— Я буду вашим адмиралом. Возражения есть?

Коммодор не возражал. В конце концов, ему платила именно принцесса.

Ивор, подумав, особых нарушений регламента не нашел тоже. Монархи имели полное право возглавлять войска, а принцесса являлась дофиной, то есть наследницей, и обладала в этом качестве большинством монарших прав. В свое время Фроди возглавлял кампанию будучи младшим принцем.

С другой стороны, Ивор понимал, что с помощью этого нехитрого трюка принцесса передавала власть над эскадрой ему. Ведь она сама будет находиться на рейдере и просто покрывать своим именем его, Ивора, распоряжения.

Однако, чтобы соблюсти приличия, Грай назначила советником Маскариля.

— Нам нужно смываться, — выдал первый совет Маскариль. — Даже если генерал не решится атаковать Иджис, он может поджидать где-то рядом и тогда сядет нам на хвост.

— У нас теперь семь боевых кораблей! — возразила принцесса.

— Да, моя госпожа, и лучше бы доставить их королю в целости.

Собственно, выбирать приходилось из двух маршрутов — обратно через Надаль и дальше вдоль Северной Дуги, или через Хризолитовый треугольник сразу на Барти. В первом случае они могли быстрее оказаться среди своих. И усилить пикет Новой Австралии. Но планы командования им были неведомы. Что если король сделал ставку а защити родной системы? А они уведут резерв на передовую. В этом и заключалась дилемма.

— Что скажете капитан? — спросила принцесса у Гарру.

— Мы не провели боевого слаживания, плохо знаем возможности друг друга, наверняка учились по разным канонам, а на притирку требуется время. Поэтому… я бы пошел через Соледад.

— А вы что скажете, коммодор? — спросила принцесса.

Маджалива вновь пожирал Грай глазами, вызвав даже у Ивора чувство ревности.

— Мы составляем большую часть ваших сил, принцесса, и мы готовы к бою, — заявил коммодор. — Рейдер и крейсер «Покупка» могут пойти вторым эшелоном, вместе с судами снабжения. Так и нам будет спокойнее, поскольку наши семьи находятся на «Нибелунге».

Грай задумалась.

— Брат не простит мне, если я сожгу попусту целую эскадру с опытными астерами. Поэтому мы как можно быстрее отправимся на Барти, где я с удовольствием передам вас в руки короля и штаба флота.

— Что ж, мисс Норман Стар, — сказал Ивор чуть позже. — Вы займете должность старшего помощника на «Нибелунге».

— Я? — удивилась Ломка. — Но мой брат старше по званию.

— Ваш брат на своем месте, мисс Норман. Он электронщик и ОКП для него вершина карьеры на корабле. Здесь на мостике нужен хороший тактик и пилот.

— В космосе плавают, а не летают, — Ломка повторила любимую поговорку.

— Значит, пловец, — ухмыльнулся Ивор.

— Это Орбита-Кросс Иджис, — раздался на общем канале голос диспетчера. — Мы желаем счастливого пути кораблям Райдо и Черной эскадре и всегда будем рады видеть вас вновь в пространстве Деметры.

— Какие приветливые люди, — произнесла лейтенант Монаган, всё еще не отошедшая от вечеринки.

— Давайте синхронизируем разгон с остальными, мисс Монаган и отправимся в путь. Мисс Норман, мостик ваш.

— Мостик мой, сэр.

Им предстоял переход через Хризолитовый Треугольник, перешеек между пустошами и верхний изгиб Северной Дуги. Самый скучный переход за последнее время, во всяком случае в сравнении с тем, что пришлось пережить.

Но никто, что характерно, не жаловался.

Перед прыжком через перешеек между пустошами эскадра сделала полную остановку у Соледад. Здесь они заправились на государственной заправочной станции и отправили вперед медленный танкер с грузовиком. Разгон гражданских судов занимал вдвое больше времени, зато флотские экипажи получили двое суток на отдых.

Не то, чтобы отдых на Соледад мог привлечь много желающих.

Аристократов здесь на дух не выносили, а аскетическая жизнь местного населения не требовала много твердой валюты. Но все же государство не могло производить на месте всё нужное, так что от приработка на транзите не отказывалось. В системе не имелось привычных корпоративных филиалов — заправки, добыча метанола и ресурсов, почтовая станция, ремонтная база — все принадлежало общине и работало под надзором правительства. Планета вообще вела замкнутую жизнь.

Как результат изоляции новости сюда приходили редко, что особенно раздражало Ивора. Он привык быть в курсе событий. Пусть даже в пересказе какой-нибудь радиостанции в необитаемой системе. И вот теперь даже не смог обновить представление о текущих делах.

Вдобавок и само королевство Райдо с началом войны перешло на режим цензуры, заблокировав международные сообщения. Почта работала только на МИД и военных, а торговцы привозили новости с большим опозданием.

Поэтому Ивор так и не узнал оперативную ситуацию в Северной Дуге, не узнал даже, добралась ли «Астролябия» до Барти. Все что знали на Соледад — королевство Райдо всё ещё контролирует три мира, отбитые у Марбаса. Но в реальности это могло уже сто раз измениться. А впереди их ждал длительный прыжок через Перешеек.

Ощущение глухоты и слепоты вызывало дискомфорт.

Единственным человеком во всей эскадре, у которого Соледад вызывал живой интерес, был Маскариль. Ему уже приходилось бывать здесь проездом когда-то давно и теперь любитель социальных наук делился впечатлениями.

— Это очень странный мир, мой друг, — сказал он Ивору. — Их доктрина чем-то походит на религиозную, но праведность имеет в основе не спущенные с небес постулаты, а написанный людьми этический кодекс. Это выглядит более рационально, но… заповеди есть заповеди, от кого бы они не исходили.

— Какая у них валюта и каков обменный курс?

— Представь себе, дружище, у них нет денег, — Маскариль рассмеялся. — Орбитальный сервис иностранцам предоставляют за твердую валюту. А на поверхность нас все равно не выпустят за пределы гостевой зоны, где мы сможем при желании потратить еще пару кредитов. Как и религиозная секта общество Соледад уязвимо перед открытыми контактами и наши соблазны способны разрушить их стройную систему догматов.

— Какой тогда смысл спускаться на поверхность, если даже не погуляешь по городу среди людей, не поговоришь с ними?

— Воздух там настоящий. И дождь, и солнце, и гравитация. Что еще нужно уставшему астеру? Развлечений в гостевой зоне и правда не много. Но местную жизнь можно постичь просматривая медиаканалы. Здесь в ходу испанский, английский и эсперанто.

Они спустились на шаттле на небольшой аэродром, к которому примыкала обнесенная высоким забором территория. Здесь находились дипломатические представительства, немного инфраструктуры — госпиталь, гостиница, конгресс-центр для международных переговоров и досуговый комплекс. Последний содержал обычный набор развлечений. Не имелось в нем только привычных для подобных заведений сексуальных услуг.

— С этим у них строго, — подтвердил Маскариль. — Даже андроидов для утех не держат.

Как пояснил Маскариль, только колонизация Галактики позволила создавать подобные политические проекты. Они не могли возникнуть в конкурентной политической среде, потому что невозможно изнутри общества прийти к идеологическому консенсусу и создать механизмы его поддержания. Другое дело проект. Интеллектуал или группа интеллектуалов разрабатывают концепт, какое-то число людей его воспринимают, а какой-нибудь фонд финансирует терраформирование планеты и переброску туда людей. Вот тогда система может заработать. При условии, опять же, что будет закрыта от внешнего воздействия.

— Как видите, мой друг, и технически это не отличается от религиозного общества. Кстати говоря, и на Земле мятежные умы предпринимали попытки. Создавали кибуцы, коммуны, религиозные общины, высаживались на островах. Однако, цивилизация неизбежно настигала их.

Судя по медиа, Соледад в целом выглядел скучным миром равенства. Робототехника освободила людей от большей части физического труда, вместе с чем отпала надобность в распределении благ и ресурсов. Однако, местные социалисты не упустили возможность устроить некое подобие государства. Основной задачей властей стало следить за правильным воспитанием детей и поведением взрослых.

Ивор видел на экране, как играют дети. Это мало походило на игры его юности. В Соппеле любили подраться, отдавали предпочтение состязанию. В спорте, в компьютерных играх, в школьных викторинах и даже в благотворительности — везде стремились к первенству, желали обойти конкурентов, утереть нос другим.

На Соледад большая часть игр требовала взаимодействия между людьми с разными способностями. Задача стояла не создать нечто лучше других, а просто создать. Конструирование, спектакли, хоровое пение, подвижные игры, больше похожие на танцы. Все это поначалу выглядело мило, но быстро приедалось.

— Обществу некуда развиваться, — заметил Маскариль. — Здесь не предлагают будущее, хотя бы чуть лучшее, чем настоящее. Им не нужны рекорды, не нужно освоение новых территорий. Правда, они неплохо благоустраивают места обитания, высаживают декоративные растения, ставят скульптуры, но все это делается под какой-то усредненный вкус.

Застывшее общество не могло заморозить людей. Но свобода в условиях равенства имела странное воплощение. Прямых запретов на самореализацию не имелось. Человек мог написать картину, компьютерную игру, песню или роман, но продать за неимением денег не мог. И даже просто выложить в общий доступ (в локальную сеть, в музей, получить концертную площадку или хотя бы подиум в баре) человек мог только с одобрения комиссии. Он мог устроить исполнение или показ в личном помещении. Как объяснил Маскариль, подобные квартирники стали своеобразной оппозицией общественной доминанте. Их не трогали. Только чихвостили и порицали в медиа и на собраниях.

Даже служащие местного флота не производили впечатление романтиков. Догматов равенства придерживались все. Впрочем и авторитаризм здесь не прижился. Людей на все казенные должности назначали с помощью жребия и обновляли состав органов каждый местный год.

Министр де Лаваль предпринял попытку договориться о военном сотрудничестве, но верховный комиссариат флота ему отказал. Продавать что-либо из военных запасов местная власть отказалась тоже.

— Мы уже жалеем, что уступили вам те два крейсера, — сообщили министру народные представители.

— Не знаю, уж что они так уперлись, — пожаловался де Лаваль уже на борту перед отправлением. — Мне кажется, генералу это мир и даром не нужен.

— Ну почему? — возразил Маскариль. — Захвати он его, то нашел бы много парней, желающих изменить судьбу. Им всем не хватает куража, драйва. Здесь нет ни коммерции, ни азартных игр, ни политических интриг. Из всех страстей у местных остался разве лишь секс, но и тот ограничен. Адюльтер порицается. А тех кто блудит распекают на общественных собраниях.

— Может такие собрания и заменяют им зрелища? — предположила принцесса.

— Ничего, еще прыжок и мы будем дома, где сможем на полную катушку предаться аристократическому разврату и разложению! — ободрил друзей Маскариль.

А Ивор отметил, что домом товарищ называет не Барти, а всю Северную Дугу. Вот что значит большие расстояния.