Всем женщинам нравится это

Глава 10 Откушенное ухо Кархина Брома

Я тоже узнал его. И как было не узнать, если на лбу этого коротыша синела огромная шишка, оставленная по глупости Карасем.

— Спокойнее! Спокойнее, Герх Каррун! — повысила голос незнакомая мне фэлиса с длинными светлыми волосами, убранными золотой диадемой. — Фея, разберется без тебя!

Селеста обернулась на нее и на гнома, миг назад дравшего глотку, и неспешно подошла к Карасеву.

— Значит, вы оба не адархи, а так называемые мужчины? — спросила она, переводя взгляд с Глеба на меня.

— Да, светлевшая госпожа, — признал я. — Мы мужчины — существа из другого мира. Я очень сожалею о недоразумении на поляне возле статуи Ланиты. Вышло досадное недоразумение из-за непонимания. Очень прошу нас простить.

— По каким причинам вы набросились на мастера Герха Карруна и избили его⁈ Если вы не адархи, и никогда прежде не видели Герха, то зачем вы это сделали⁈ — темные глаза феи пронзительно смотрели на меня. — Или у вас все-таки были какие-то счеты с Герхом?

— Да брешет ваш Герх, — Карась встал, отряхнув от земли испачканное колено. — Все было так: мы с Саней стояли в кустах. Спокойно стояли, никого не трогали. Мир же нам незнакомый, чужой, возможно, опасный. Только дурак полезет нарожен. Вот мы и прятались в зарослях, чтобы не нарваться на неприятности. А этот, — Глеб указал на гнома с шишкой на лбу, — с дружками на поляну пришел и отчего-то прямиком к нам. Подходит, весь сердитый такой, физиономия злая…

— Не злой я был! И я знать не мог, что там… — попытался было вставить свое Герх Каррун.

— Молчи! Ты уже свою брехню высказал! Моя очередь! — прервал его Карасев. — Так вот, походит злой как собака. Саня ему по-доброму…

— Я не злой был! — снова встрял гном.

— Молчи, мудило! А то будет как тот раз! — прикрикнул на него Глеб и продолжил, мило улыбаясь Селесте: — В общем, друг мой Алекс приветствует его, говорит: «Наилсис!». И я с полной добродушностью говорю: «Наилсис, дорогой друг!». А он, ни капли вежливости к нам, даже не поздоровался и вот этот топорик из-за пояса выхватил! Нам-то что было делать? Вдруг он этим топором бросится нам головы рубить? Чтобы избежать большей беды, я поднял крохотный камешек и в лоб ему запустил. Вышла шишка. А карлик испугался и убежал. Все, светлейшая госпожа! Наша совесть чиста как воды источника Вэалэ!

— Врет он все! Кулаком меня ударил. Кулаком с ходу в лоб. А поздороваться я не успел! — обиженно прогундел Герх Каррун. — Рубак отдай!

— Кто с вами был еще? — прищурившись, спросила фея. — Герх Каррун утверждает, что вас было много.

— Брешет! — усмехнулся Карасев. — Нас никак не могло быть больше, потому как в ваш мир мы попали вдвоем.

— Плыли мы вдвоем на лодке по озеру «Дачному», которое находится в нашем мире, — дополнил я Глеба. — Налетела буря, мы перевернулись, пошли на дно, вынырнули уже в вашем мире. Как это все получилось, понятия не имею. Одно точно могу сказать: никого больше с нами не было и не могло быть. Думаю, гному что-то привиделось, может от страха.

— Что скажешь, мастер Каррун? Привиделось или говорил неправду мне и Танаис? — фея строго глянула на гнома.

— Привиделось, светлейшая госпожа. И с глазами у меня плохо последнее время. А ветки там густые, могло показаться, что за ними еще кто-то, — жалобно сказал гном и уронил взгляд к земле. — Прошу, пусть отдаст рубак. Дорог он мне. Пожалуйста!

— Мужчина, отдай ему рубак! — повелела Селеста. — На этом будем считать ваши противоречия разрешены. И вы вдвоем, — фея явно имела в виду меня с Глебом, — больше не будете нарушать покой наших божественных мест. Вы должны понимать, что все мы живем совершенной чистоте и гармонии, угодной Ланите. А те, кто не согласен с высшим законом и заповедями Небесной, тот отправляется служить другой богине — Санре. Если вам еще неведомо где это, то я подскажу: в жутком подземном мире!

Селеста повернулась и пошла вверх по пологому склону холма, слегка покачивая бедрами, которые так изящно обтягивало ее зеленое платье.

— Как же хороша сучка! — процедил Карась.

Некоторые фэлисы и часть гномов удалились следом за Селестой. Другие спустились ниже, обходя кусты и незрелые тыквы. Несколько фэлис: Сэнта, еще какие-то, неизвестные мне, и десяток гномов окружили Карасева, расспрашивая его о чем-то. После рассказа о случае с Герхом Карруном Глеб превратился в местного героя или антигероя — черт его знает. В любом случае дамы разглядывали его с любопытством, расспрашивали о чем-то. Я же, убедившись, что инцидент исчерпан, отошел в сторону, нашел взглядом Элли и поспешил к ней. Моя фэлиса стояла одна в тени огромного листа тыквы, похожего на зеленый зонт и с укоризной смотрела на меня.

— Элли, ты сердишься? — спросил я, едва подойдя к ней.

— Нужно было сразу сказать мне обо все, что случилось у Серебряной струи! — ответила она. — Меня Селеста расспрашивает, а я понятия не имею, чем вы обидели гномов Танаис. Нехорошо вышло. Настолько нехорошо, что я очень разволновалась и мысленно ругала вас.

— Прости, — я взял ее руку, фэлиса не стала ее вырывать — наверное, это было добрым знаком.

— Прощаю. Мне кажется… — жестом увлекая меня за собой, она отошла на десяток шагов от своих гномов. — Кажется, что ты не такой, как Карась. Я даже уверена, ты не стал бы обижать гномов. Ну какая же глупость, совсем без причины камнем по голове! Откуда такая жестокость⁈

Сейчас мне было сложно ей ответить. С одной стороны, Карась, ударив коротыша камнем, сделал большую глупость — здесь я полностью согласен с фэлисой. Изначально я был против такого. И, разумеется, я не сделал бы подобного сам. С другой, сказать, мол, это все Глеб, а я весь хороший и пушистый, было бы жестом крайне некрасивым. Я сказал так:

— Элли, очень сожалею, что вышло так. Конечно, произошедшее там, у озера, иначе как глупостью не назовешь. Нужно было сразу рассказать об этом тебе. Но подумай сама: вчера мы только познакомились. Для тебя мы были совсем чужие люди. Даже более, чем чужие. Ты вообще думала, что мы какие-то особые адархи и не ждала от нас ничего хорошего. И мы тебя не слишком знали, имели свои опасения. Пускаться в откровения и рассказывать о собственных грехах в такой ситуации тоже было бы как бы неумно.

— Да, наверное, ты прав, — кивнула она. — Все, забудем об этой неприятности. Сегодня важный светлый праздник, не следует омрачать его неприятными мыслями. Пойдем принимать рождение гномов — они созрели и давно ждут меня! Мои кусты там дальше за холмом. Мастер Кархин Бром и вы уважаемый Хорлук Баррилон, следуйте за нами и приготовьте сеть, чтобы не вышло как прошлый раз!

Глеба Карасева Элли не позвала, может быть потому, что он стоял с Сэнтой и в окружении других фэлис, явно проявлявших к нему много интереса. Что пошли без Глеба, наверное, это и к лучшему: я был рад побыть с Элли наедине. Гномы не в счет, они шли позади на почтенном расстоянии и никак не мешали моему общению с фэлисой.

— А фея у вас — это существо, имеющее большую важность? — спросил я. — Гораздо большую, чем любая из фэлис?

— Да, феи важны, ведь они служат в храме богини и общаются с Небесной. Мы с уважением относимся к феям. Любая фэлиса со временем может стать феей, если у нее достаточно высокая харисма и того желает Ланита. Но это не значит, что феями становятся многие, ведь существует всего двенадцать башен фей, и некоторые из них сейчас пустуют. А еще, далеко не каждая фэлиса желает стать феей. Например, Сента не захотела, и я, наверное, не захочу. Мне ближе мой милый дом и сад, мои гномы, которые любят меня. Скажу по секрету… — она обернулась на идущих сзади коротышей и шепнула мне на ухо, — они меня иногда боятся, между собой переговариваются, будто я могу превратить в лягушек, если рассержусь. Здесь остановимся, мастер Аллекс, — улыбка слетела с губ Элли, фэлиса стала серьезной. — Вот мои кусты с тыквами. Жаль, они далеко от кустов Сэнты. Вместе с Сэнтой принимать новых гномов было бы веселее.

— Что мне делать? — спросил я, видя, что фэлиса извлекла из-за пояса серебряный жезл и к чему-то готовится.

— Ровным счетом ничего. Но быть осторожным, чтобы тебя не сбил с ног новорожденный! — предупредила Элли, хотя я не понял смысла ее предостережения — слишком странным оно показалось.

— И нам не мешайте, уважаемый, — проворчал Хорлук Баррилон, наклонившись, и разглядывая грубовязаную сеть, которую раскладывали его приятели. При этом его длинная седая борода касалась земли, а водянистые глаза сияли лихорадочным блеском.

— Мастер Аллекс, — подсказал рыжий гном, напоминая мое имя.

— Ага, этот самый, — старик-коротышка на миг поднял ко мне взгляд.

Тем временем Элли подошла к кусту, рядом с которым лежало две огромных ярко-желтых тыквы. Их пока еще соединяли с кустом толстые колючие стебли.

— Добрейшая Ланита! Пожалуйста, помоги! Дай брата! Пожалуйста! — тот коротыш, которого завали Гурлам Харринг, упал перед тыквами на колени и страстно молился, то вскидывая голову к небесам, то опуская ее так, что лоб убирался в землю.

— Брата? Он просит брата? — переспросил я Элли.

— Да. Не догадался почему? Гурлам сам родился из этого куста. Его корни здесь, — носочком сандалии фэлиса указала на корневище куста, уходящие в землю точно тонкие белесые червячки. — Родственные связи для гномов очень важны. И если погибает один, то оставшиеся в живых братья испытывают страдания, пока взамен ушедшего богиня не пошлет им нового брата.

— То есть брат Гурлама Харринга сейчас находится в этой тыкве, — я осторожно коснулся поверхности ребристого плода, она была горячей от солнца, а сама тыква почти доходила мне до груди.

— Да. И здесь тоже. Еще один брат, — Элли кивнула на вторую тыкву. — Оба уже созрели. Я должна вдохнуть в них жизнь. Именно фэлисы дают жизнь гномам. Мы наделяем их душой и разумом.

— А если кто-то вскроет… — я не смог подобрать более удачного слова, — тыкву помимо фэлисы, то что будет?

— Будет мертвый гном, — печально отозвалась Элли.

— Будет злодеяние равное убийству! Такое никто не посмеет сделать! — сердито проговорил старик Хорлук Баррилон.

— Раз такое случилось: тыква, росшая на склоне холма, оторвалась от стебля от тяжести и покатилась вниз. Разбилась на куски, а там… — фэлиса горестно покачала головой. — Мертвое тело. Такое розовое, юное, но мертвое. Я плакала целый вечер.

— Прости, Элли, что тронул неприятный вопрос. Не знал, что так… — я положил руку на ее талию, слегка приобнял ее — фэлиса не возражала. Мне кажется, в моих прикосновениях она начала находить для себя все больше приятного.

Где-то справа раздался громкий хлопок. Следом еще один и послышался чей-то крик. Крик показался неестественным, каким-то диковатым. Я обернулся, успев заметить метрах в ста разлетевшиеся куски тыквы.

— Началось! Пошли нам удачу Добрейшая Ланита! Пошли новых смышленых братьев! — упав на колени, взмолился Кархин Бром.

— Отойди немного, мастер Аллекс, — попросила Элли, и когда я отошел, она подняла серебряный жезл.

Говоря какие-то заклинания, фэлиса очертила кончиком жезла замысловатую линию. Голубой кристалл вспыхнул ярче, собирая вокруг золотые искры из харисмы Элли. Затем фэлиса резко взмахнула жезлом, и тыква, лежавшая перед ней, разлетелась на мелкие кусочки. Один кусок угодил мне в плечо, другой в грудь, оставляя на футболке оранжевый след. Следом я услышал испуганный крик:

— А-а-а!..

Орал, появившийся из тыквы гном. Он стоял посреди останов тыквы, голый, мокрый и истошно орал, выпучив глаза и сжимая кулаки.

— Спокойно, брат! Спокойно! — жалобно призывал Гурлам Харринг, зачем-то держа наготове веревку. Два других гнома подняли сеть.

— Что с ним? — с беспокойством спросил я. Происходящее: вид новорожденного гнома, мокрого, местами покрытого оранжевой слизью; его выпученные глаза и крик, заставил бы любого занервничать.

Элли не ответила. Она стояла, прикрыв веки и подняв жезл, от которого исходило яркое свечение.

— Ничего. Ни души в нем сейчас, ни ума. Наша фэлиса сейчас занята, чтобы этим все его наделить, — ответил старый гном. — Лишь бы бежать не бросился.

— А то гном фэлисы Маэрис улизнул прошлый раз. Душу она в него вдохнуть успела, а ума дать не успела. Потом он несколько дней наводил ужас на Хоурхин, пока его волки не загрызли, — поделился неприятной историей рыжий гном.

С первым новорожденным все обошлось мирно: через несколько минут он осел, поблагодарив Элли за подаренную ему жизнь. С помощью брата Гурлама Харринга выбрал себе имя, назвавшись Горухой Харрингом, после чего ему дали простенькую холщовую одежду из дорожного мешка. Тем временем Элли колдовала уже над второй созревшей тыквой, затем перешла к новому кусту. Неприятность случилась лишь на шестом новорожденном. Он сразу повел себя как-то странно. Когда тыква разлетелась на куски, он не орал как все, а стоял первые мгновения набычившись. Потом неожиданно прыгнул на Кархина Брома, вцепился зубами ему в ухо, отгрыз половину и побежал с диким хохотом, петляя между кустов и недозрелых тыкв. Сетку накинуть на него не успели.

Я нагнал этого разбойника с ухом во рту лишь на участке какой-то другой фэлисы. Смог повалить его, сделав подсечку. Навалился, прижимая к земле. Тут же подоспели гномы Элли, накинули на беглеца сеть.

— Моя благодарность, мастер Аллекс, — старик Баррилон отвесил мне легкий поклон, и я испытал легкую приятность. Мне нравится быть с любыми живыми существами в добрых отношениях, будь они люди, будь гномы. Эту простую истину никак не желает принять Карасев. Он неплохой человек, несмотря на некоторые выходки, и Глеб надежный друг — много раз серьезно выручал меня, но с незнакомцами он бывает иногда непочтителен и заносчив. А женщины Карасева любят женщины, как-то легко у него всегда получается с ними. Вот и сейчас я его видел у подножья холма вместе с феей Селестой, поглядывавшей в мою сторону, Сэнтой и еще двумя фэлисами, которые, наверное, закончили работу с новорожденными.

К дому Элли мы добрались, когда солнце коснулось башенок Оулэна. Впереди шли гномы, в том числе и полтора десятка новорожденных, тех, что родились из тыкв, принадлежавших Элли. Всех новеньких мастер Баррилон и Гурлам Харринг должны были отвести в Арахтар, где этих юнцов обучат различным ремеслам. Хотя, «юнцов» — не очень метко сказано, поскольку новорожденные коротыши уже имели небольшие бородки и внешностью не слишком отличались от других гномов, разве что лица из выглядели свежее и глаза словно у детей были полны наивности и удивления.

Карась, никак не мог распрощаться с Сэнтой и своими новыми знакомыми и нагнал нас только полпути к Оулэну. Честно говоря, я был бы безмерно раз, если бы он остался с Сэнтой или еще какой-нибудь из фэлис, которые проявляли ему интерес. Но видимо его острое желание оказаться с Элли в одной ванне, оказалось сильнее всех других соблазнов.

Я ему так и сказал: — Карась, ты же понимаешь, что именно сейчас тот редкий случай, когда я тебе не рад. Ну чего тебя несет? Пошел бы к Сэнте, тем более она тебя приглашала. Наверняка у нее тоже есть какая-то ванна со святым источником. Я не хочу, чтобы ты обломал мне этот вечер.

— Сань, я не могу так. Элли сказала, чтобы я присутствовал. Присутствовал в ванне. И как я могу ослушаться хозяйку дома? Уж потерпи меня. Завтра пойду к Сэнте, — заверил он с кроткой улыбкой, хотя за ней явно скрывалась немалая наглость. — Уже договорено, — подчеркнул он. — Ты же не будешь спорить с Элли. Кстати, как тебе фея Селеста?

— Нормально мне фея. Здесь все дамы очень хороши, — неохотно отозвался я.

— Вот! Я в сказке или в раю! И я толкую о том же, что вокруг огромное разнообразие. Этих фэлис больше чем бабочек над клумбой, — повторил он свои же недавние слова. А раз так, то глупо цепляться за одну лишь Элли. Фея меня особо впечатлила. Роскошная женщина. Вот ее надо обязательно трахнуть. Я пока с ней рядом стоял, у меня хуй чуть застежку не порвал. Ах, да, здесь эта штука называется хвост хвостик Санры, — он рассмеялся. — В общем, трахнуть фею — это первое дело. Мне нравятся строгие женщины. Особенно нравится их забавные перевоплощения в постели. И куда девается эта строгость! Кстати, Селеста тобой интересовалась. Хотя я пытался ее увлечь, она чего-то все больше о тебе спрашивала. Собираюсь к ней послезавтра так сказать на чай. Она сказала, чтобы ты тоже пришел.

Я молчал. Мы почти подошли к дому Элли, и думать о Селесте мне как-то не хотелось. Да, она мне тоже понравилась. Но сейчас было такое ощущение, что мне что-то навязывают.

— Сразу к бассейну? Или что там сказала Элли? — просил Карасев, когда я свернул на садовую дорожку.

— Не знаю. Сказала, что будет ждать меня там, — ответил я, намеренно подчеркнув, что Элли будет ждать именно меня.

Карась этого не заметил или сделал вид.

Элли, одетая в полупрозрачное голубое платье, стояла в тени куста, покрытого большими розовыми цветами. Ванна, которую питал водой источник Вэалэ, на самом деле предстала собой небольшой бассейн, вырезанный в мраморной плите.

— Мужчины, раздевайтесь, — сказала фэлиса. — Я пока наложу на воду чары и сразу присоединюсь к вам.

— Прямо так раздеваться? — спросил я, решив, что уместно будет проявить хоть немного скромности.

— Шуруп, не тормози. Сама Ланита дает тебе шанс, — тихо усмехнулся Карачев. Мигом снял футболку и начал стягивать джинсы. — Робость в таких вопросах неуместна.