Всем женщинам нравится это

Глава 7 Вполне земная магия

— Ну скажи ей, скажи! — подтолкнул меня к ответу Карась. — Сань, смелее!

Надо же! Глеб решил, что я буду воплощать его неумные идеи насчет королей положения, а он спокойно стоять в сторонке⁈ Решил в рай попасть

— Мы — не гномы! Ну, давай! — Карасев перешел на шепот.

Сейчас мне снова захотелось дать ему в морду, причем захотелось так же сильно, как в тот момент, когда он терся щекой о ноги Элли.

— Я понимаю, что вы не гномы, но вы же у себя делаете их работу, — сказала Элли, вполне расслышав тихий шелестящий голосок Карася, который тянулся к моему уху.

— Светлейшая госпожа, мы делаем несколько иную работу. Более квалифицированную. Иначе говоря, требующую больше мастерства, более сложных навыков и больших знаний, — я постучал пальцем себя по лбу. — Например, Карась занимается ремонтом сложных механизмов, а я… — вот здесь у меня возник затык: как фэлисе объяснить, что моя работа заключается в создании контента для сайтов и оболочек для несложных приложений? — Я делаю особые штуковины, связанные с передачей информации на огромные расстояния и ее позиционированием, — в спешке я не смог подобрать более подходящих понятий, но при этом я знал, что Элли, как вероятно и другие фэлисы, сразу ухватывают смысл слов, даже если они сказаны по-русски и на их языке нет подобных понятий. Возможно, версия Карасева насчет энергоинформационного поля была верна: и как мы легко ухватывали смысл большинства слов в этом мире, так же и фэлисы понимали, что я желаю сказать. Не без белых пятен, конечно, но в основном понимали.

— Ты занимаешься магией? — теперь Сэнта смотрела на меня с еще большим интересом.

— Милые леди, механика, которой занимаюсь я, тоже своего рода магия, — поспешил проявить себя Карась.

— Не совсем так, — сказал я, отвечая на сложный вопрос Сэнты. — То, что я делаю, в нашем мире не называется магией. Такие слова как Интернет, веб-дизайн, программирование вам ни о чем не скажут, но если бы вы могли видеть, как это работает, то сочли бы это за магию. Да, кстати, вот вам небольшой пример подобных чудес из нашего мира, — я вовремя вспомнил о смарт-часах на руке Карася, они были влагозащищенные и никак не пострадали после нашего заплыва.

Взяв руку Глеба, я повернул ее так, чтобы фэлисам был виден квадратный экранчик, пока еще пустой и черный, затем нажал на среднюю кнопку. За темным пластиком отобразились часы и маленькие разноцветные значки. Я нажал верхнюю кнопку несколько раз. На экране появился подвисший прогноз погоды, медиаплеер, фитнес-приложение…

— Какие маленькие и яркие рисунки! Появляются сами! Элли, они светится как знаки Оро-Харси! — Сэнта схватилась за руку Карасева. — Разве у вас это называется не магия?

— Нет, дорогая, это пока еще не магия, — с гордым видом отозвался Карась и с аристократической небрежностью добавил: — Это просто мелкие шалости на смарт-часах марки Huawei.

Я нажал кнопочку еще раз. Неожиданно для меня на экране появилась фотография Лизы.

— Кто эта фэлиса? — полюбопытствовала Элли, наклонившись и разглядывая крошечное фото внимательнее.

— Это его жена — Лиза, — сообщил я.

— Заткнись, бля!.. — нервно прошипел Карась.

Да, я его слегка подставил. Впрочем, откуда Элли и Сэнте знать, что такое «жена»? Даже если в их мире есть похожее понятие, хитрец-Карась выкрутится с легкостью.

— Жена… Выглядит почти как фэлиса, — заключила Сэнта, посмотрев еще несколько фото Елизаветы Сергеевны, сделанных на пляже под Феодосией. — Что такое «жена»?

— Жена, моя леди, это женщина вроде фэлисы, которая состоит с мужчиной в особых отношениях. Она готовит обед, убирает в доме и выполняет всякие поручения мужчины, — начал было объяснять.

— Ты хочешь сказать, что мужчины используют фэлис как гномов⁈ — большие зеленые глаза Сэнты потемнели.

— Нет, не так. Все исключительно добровольно и для взаимной пользы. У нас нет гномов, поэтому приходится все необходимые работы приходится делать женщинам и мужчинам тоже, — попытался объяснить Карасев. — Уборка в доме, мытье посуды или вот это — подмести пол, — кивком он указал на осколки разбитых тарелок, — такое у нас как бы не мужская работа.

— Элли, сейчас, когда ты видела фотографию жены Глеба и уже немного знаешь о наших женщинах, как раз удобный случай, чтобы я ответил на твой вопрос. Тот самый вопрос, который возмутил тебя, когда мой друг сказал «забирай Элли себе», — сказал я, отпуская руку Карасева — его смарт-часы уже перестали интересовать фэлис. — Давай оставим Сэнту и Глеба выяснять, кто должен работать метлой на террасе, и отойдем ненадолго. Пойдем в сад или куда тебе будет удобно. Там я все объясню, чтобы те слова больше не казались тебе обидными.

— Хорошо, мастер Аллекс, — согласилась Элли. — Отойдем. Из того, что я слышала, женщины, жены, твоя работа — все это выглядит очень сложным. У вас до невозможного странный мир! Но я должна его понять, и понять тебя. Извини, Сэнта, я отойду с мужчиной. Так нужно. Он почему-то не хочет говорить при тебе.

— Это почему так? — Сэнта с недовольством глянула на подругу, потом на меня.

— Не обижайся, Сэнта. Так потому, что я с тобой еще не успел толком познакомиться, а с Элли мы немного сблизились, и говорить на сложные и слишком личные темы мне легче с ней. Уверен, и с тобой мы скоро сблизимся, тогда мне не придется убегать для объяснений в сад, — пояснил я.

Мои слова вроде успокоили рыжеволосую красавицу, она улыбнулась мне уголками губ и еще глазами, как-то по-особенному. Затем, повернувшись к Карасеву сказала:

— Метла за той дверкой. Принести, и я научу тебя подметать пол. Как там сказал мастер Аллекс? В общем, будешь делать более квалифицированную работу.

Элли повела меня к беседке, видневшейся в конце дорожки в разрывах густой зелени сада. Я заметил, что дальше справа за рядом невысоких фруктовых деревьев действительно работали гномы — мы с Глебом не ошиблись, когда увидели поначалу непонятную суету за листвой.

— Светлейшая госпожа, — начал я, идя рядом с фэлисой. — Итак, ты теперь знаешь, что мир, откуда я родом, населен существами, которые называются «мужчины» и другими существами, очень похожими на фэлис, внешне почти неотличимыми от тебя и Сэнты. Они называются «женщины», — я не стал пока говорить, что наши женщины не могут летать и с магией они как бы не в ладах. — Вместе и мужчины, и женщины называются люди, — продолжил я. — Так вот, теперь к сути вопроса. Мужчины и женщины вступают в особые отношения, очень похожие на дружбу, примерно, как ты с Сэнтой. Только эти отношения намного более тесные. Они основаны на любви, доверии, взаимном желании быть вместе. Ты знаешь, что такое «любовь»?

— Конечно. Я люблю Сэнту, она любит меня, — с уверенностью отозвалась Элли. — Еще я люблю нашу небесную покровительницу, и Ланита любит меня. Если по большому счету, то я люблю наш Оулэн, все эти земли: сады, поля, леса до самых Алтаресских гор! Я люблю нашу землю, и все, что на ней есть!

— Очень хорошо. Только та любовь, о которой говорю я, она немного другая. Скажи, у тебя был отец и мать? — еще до того, как я произнес эти слова, я понял, что Элли, не сразу поймет их значения.

— Кто такой «отец и мать»? — фэлиса остановилась перед входом в беседку.

— Отец — это мужчина, у которого родился ребенок от женщины. А женщина, родившая ребенка, она — мать, — попытался пояснить я. — Ты знаешь, как ты появилась на этом свете?

— Конечно, знаю. Я спустилась с Небес. Меня создала Ланита. Правда, я ничего не помню, из того, что было на Небесах. Помню лишь, как очутилась на Северной дороге рядом с Оулэном. Почему-то именно на дороге, хотя большинство новых фэлис спускаются в храм Ланиты. Помню, как меня уже встречали на той дороге фея и несколько фэлис. Они отвели меня в Оулэн, показали этот дом и сказали, что, если он мне нравится, то я могу жить здесь, — Элли махнула рукой в сторону своего дома, скрытого высокими цветами. — Вот и живу я здесь уже не одну сотню лет. Впрочем, годы я не считаю. Раньше фэлисы вели летоисчисление, которое указано в старых книгах. Теперь уже мало кто считает годы даже из тех фэлис, которые пишут новые книги. А разве ты появился в своем мирке не так? Ты же спустился с Небес или появился как… — здесь она замялась, — как появляются гномы? Наверное, как гномы, — решила она, — Раз ты сказал, что мужчины смертны, то не мог спуститься с Небес.

— А фэлисы бессмертны? — спросил я, пока, не отвечая на ее вопрос. — Ведь до твоего появления в этом доме, здесь жила другая фэлиса, — я помнил, что Элли говорила, будто книга, лежавшая на столике на террасе, прежде принадлежала другой даме, и как я догадался, когда-то давно она жила здесь. Где она теперь?

— Да, конечно, до моего появления в этом доме жила Шэйлин. Я ее никогда не видела. Когда богиня решила вернуть ее на Небеса, она, как и все призванные богиней фэлисы, стала прозрачной и воспарила к заоблачному миру. Правда бывает и по-другому, — Элли вдруг замолчала, отвернувшись к клумбе.

— Как «по-другому»? — мне показалось, что она не желает об этом говорить.

— По-другому, это когда в харисме становится все меньше светлых искорок, потом там появляться темно-синие или фиолетовые пылинки, тогда фэлису забирает подземный мир. Такое случается редко. Лишь тогда, когда фэлиса нарушает небесные законы и противоречит воле богини. Не стоит говорить об этом, мастер Аллекс. Лучше расскажи, как ты появился в своем мире. Ты мне так и не ответил. Ты нравился бы мне больше, если бы не избегал моих вопросов. А у тебя, я смотрю, талант уклонятся от них, но при этом ты сам не ленишься засыпать меня своими вопросами.

— Элли, со мной все просто, как и с любым другим мужчиной. Меня родила моя мама. Мама, как ты поняла, это женщина…

— Она — богиня? — перебила меня Элли.

— В некотором смысле, — с приятной улыбкой сказал я. — Но не в том, о котором ты подумала. Моя мама вынашивала меня в животе некоторое время. В своем животе, — подтвердил я, чувствуя некоторое непонимание Элли. — Потом, когда пришел срок, я появился на свет из ее животика, беспомощный, маленький, примерно вот такой, — я мягко очертил ладонями форму младенца.

— Ты шутишь? Алекс! Посмотри на меня! Нет ты ломаешь комедию! — воскликнула фэлиса, хватая меня за руку и заглядывая в глаза.

— Клянусь тебе, Элли! Честное слово! Просто поверь! В нашем мире все мужчины и женщины появляются именно так! — со всей убедительностью сказал я, похлопав себя по животу. — Также появился Глеб Карасев. Можешь спросить у него!

— Аллекс! Но так появляются ягнята и оленята! Так появляются волчата! Так появляются лесные звери и домашние звери у гномов! Неужели и мужчины появляются так⁈ Не могу удержаться — побегу, скажу об этом Сэнте! — она повернулась к своему дому. — Наверное, она не поверит!

— Элли, потом скажешь. Подожди! — остановил я ее. — Мы же не закончили важный разговор. Ты сама очень хотела знать, почему Карась сказал «забирай Элли себе». Мы как раз подошли к разъяснению этого вопроса.

— Ладно, говори. Хотя я уже не злюсь, все равно объясни мне это, — согласилась она.

— Итак, я сказал, что в нашем мире мужчины и женщины вступают в особые отношения. Они выбирают друг друга на основе взаимных симпатий, влечения и желания быть рядом. Когда я увидел тебя, я думал, что ты обычная женщина, такая, к каким я привык в своем мира. Ты мне очень понравилась и сразу захотелось, чтобы ты стала моей женщиной, — я выделил интонацией последние два слова так, что Элли приоткрыла рот и чуть нахмурилась. Наверное, она так же, как и я, придала важность этим словам.

— Дальше, мастер Аллекс. Это мне стало очень интересным, — она коснулась моей руки. — Очень хочу понять ваши странности!

— Сейчас все поймешь. В общем, я хотел построить с тобой отношения как с привычной мне женщиной. Разумеется, это возможно, только если я тоже нравлюсь тебе, и ты пожелала бы, чтобы у нас связали те самые особые отношения, — продолжил я, чувствуя, что фэлису увлекли мои слова. — Однако, не все так просто. Кроме меня ты очень понравилась Глебу, и он тоже хотел бы, чтобы ты стала его женщиной. Вот здесь как бы сложность. В нашем мире не принято, чтобы у женщины было сразу два мужчины. Так бывает, но… — я развел руками, давая понять, что такие отношения мне не по душе. — Мне бы такого очень и очень не хотелось. Хотя я настоял перед Карасем, что ты станешь моей женщиной, его все равно влекло к тебе. Но когда он увидел Сэнту, то в тот момент решил, что больше не смеет претендовать на отношения с тобой. Поэтому и сказал «забирай Элли себе!». Теперь ты понимаешь, здесь нет ничего обидного, тем более такого, что делало бы нас похожими на адархов?

— Не знаю, мне пока это не совсем понятно, — она замялась в коротких раздумьях. — Пожалуй ты прав. Нет ничего плохого, если я нравлюсь тебе и Карасю, и если он под этими словами он имел в виду только желание подружиться со мной, а потом передумал, — согласилась фэлиса.

— Верно. И это желание должно быть взаимным. Можно я возьму тебя за руку? — спросил я, помня на ее запрет на прикосновения.

— Ты уже это делал, мастер Аллекс. Мне было приятно. Тебе разрешаю, — она протянула руку с особой грацией, свойственной, наверное, фэлисам и некоторым земным дамам.

Я взял ее руку своей, прикасаясь сначала подушечками пальцев, сполна осознавая, что это касание не обычной женщины, а дамы из, казалось бы, невозможного, сказочного мира. Причем дамы необычно красивой, полной волшебства. Я хотел, чтобы это прикосновение тоже было необычным и запомнилась мне особо ярко. Медленно я провел подушечками пальцев по ее ладони, глядя то на руку фэлисы, то поглядывая на ее лицо, ловя оттенки чувств на нет.

— Мне щекотно, мастер Аллекс… — прошептала она, прикрыв глаза. — И очень нравится, что ты так делаешь. Это необычно. Никто еще не касался меня так.

Она молчала с полминуты, позволяя ласкать руку, потом спросила:

— В вашем мире все мужчины делают так… тем… кого вы называете женщинами?

— В нашем мире много разных отношений между мужчинами и женщинами. Бывают и неприятные. Я не хочу о них говорить. Я хотел бы, чтобы между нами были только приятные отношения. Чтобы они доставляли удовольствие тебе и мне.

— Аллекс, ты говоришь такое… — Не знаю, как это объяснить. У меня нет подходящих слов, — прошептала Элли не открывая глаз, ее длинные ресницы подрагивали. — Такого я просто не переживала раньше, ни от чужих слов, ни от прикосновений. Это чем-то похоже на магию, только совсем другую, неизвестную мне и другим фэлисам. Может быть, что-то об этом есть в старых книгах…

— Если когда-то в прошлом, в вашем мире жили мужчины, то об этом, может быть, что-то сказано, — предположил я и коснулся губами ее руки. — Это называется «поцелуй», — сказал я, целуя ее тонкие нежные пальцы.

— Я знаю. Сэнта иногда целует меня, и я ее тоже, — Элли открыла глаза и провела ладонью по моей щеке. — У тебя лицо колючее, — она рассмеялась. — Но не руку, а щеку иногда в висок или лоб. Это так необычно. Признаюсь, в мужчинах много интересного. Мне вы нравитесь.

— Давай обнимемся, как ты это делаешь с Сэнтой? — предложил я, чувствуя нарастающее желание прижать эту фею к себе. Пусть фэлисы называли феями каких-то других существ, но для меня Элли уже была феей.

— Но ты же не Сэнта. Аллекс, правда, ты же совсем не Сэнта. И ты пока еще не моя подруга, — Элли рассмеялась.

— Не подруга, а друг, — поправил я ее.

— Хорошо, друг. Ладно, можно обняться. Думаю, в этом нет ничего плохого, если так выразим расположение друг к другу. Может быть когда-то ты для меня станешь как Сэнта. Допустим, через сто лет или двести, — на ее губах заиграла улыбка, а я не мог понять, шутит ли фэлиса, называя такие сроки или в самом деле думает, что сближение между мужчиной и женщиной может идти столетия.

Я обнял ее, с трепетом ощущая стройное, чувственное тело фэлисы. От первого же прикосновения на меня нахлынуло возбуждение, такое, что по спине будто пошел холодный ветерок, а в джинсах стало очень тесно.

— Элли, ты меня восхищаешь! — прошептал я, касаясь губами ее бархатистой щеки и глядя спину фэлисы; чувствуя, как ее полная, упругая грудь прижимается к моей.

— Все, Аллекс, хватит, — она поспешила освободиться от меня. — Мне нравится это, но в том, что мы делаем есть что-то такое… Меня это заставляет сильно волноваться. Так сильно, что сердцу становится тесно, — она слегка оттолкнула меня. — Что ты там прячешь?

— Где «там»? — не понял я.

— Здесь, — Элли указала на область жуткого напряжения в моих джинсах. — Кажется, у тебя этого не было раньше?

— Элли, это просто мужская особенность. То, о чем ты спрашивала, но я не хотел об этом говорить, — напомнил я, прежний разговор.

— Покажи мне. Я должна это видеть, — она указала пальцем на мое не спадающее напряжение.

— Элли, это неприлично. В моем мире показывать это считается неприличным, — засопротивлялся я, не представляя, как можно выполнить ее ненормальную просьбу.

— Мастер Аллекс! Ты снова и снова уклоняешься от моих вопросов, снова от меня что-то скрываешь! Но при этом говоришь о дружбе со мной, будто ты для меня Сэнта! Я не могу тебе доверять, если ты будешь от меня постоянно что-то скрывать. Покажи! — настояла она, начиная сердиться.

— Элли, дорогая, показывать это в моем мире считается неприличным. Но если ты так хочешь, то… — я расстегнул пуговицу джинсов и потянул замочек молнии вниз.