Зона 54

Ч3. Глава 5

Всесильной она все же не была. Заметно прихрамывала на правую ногу и иногда прижимала руку к бедру — видимо, туда угодила пуля, но судя по всему лишь по касательной. Это было хорошо. Как минимум, сбежать прямо сейчас она не сможет.

Тема пытался задавать ей самые разные вопросы, но она отшучивалась или даже посылала его подальше.

— Какой у твоих людей план, если ты не выходишь на связь?

— Сбросить ядерку на мое последнее известное место дислокации.

— Понятно. Зачем вы открыли огонь по нам?

— Колымага ваша тупая не понравилась.

— Что ты знаешь про трансляцию Нового храма?

— Все знаю.

— Поделишься?

— Зачем? Проповедь говорит сама за себя. Слушай и все поймешь.

Последнее вроде даже не было шуткой. Она действительно в это верила.

План был добраться до Ини и там предпринять вторую попытку поиска транспортера. Они не могли уехать далеко — разве только вернулись в Атом.

До реки Артем планировал дойти минут за сорок, учитывая их скорость передвижения. А там придется решать, что делать с пленницей.

Большую часть шли молча, Артем старался не думать сколько хапнул радиации и подавлял желание включить дозиметр. Наверняка глина, земля и все, что налипло на одежду и кожу ужасно фонило. Тот факт, что он еще жив, что его не рвет кровью и кожа не отслаивается, говорит о том, что вакцина, которую сварили из гуля, работает.

— Эй, — окрикнул он Елизавету, — а почему вас радиация не берет?

— Потому что мы избранные, очевидно же, — ответила она, без всяких сомнений в голосе. — Все было решено еще до войны… Кто-то составил Полный список, кто-то хотел собрать нас всех…

— Что у тебя и мама и папа тоже гули, это по наследству передается?

Она засмеялась.

— Мама и папа, надо же… ничего вы там в Академгородке не знаете!

В Академгородке… значит, они тут используют довоенные названия.

— А что мы должны знать?

— Да ничего не должны. В том-то и дело. Кому вы вообще нужны, вы предыдущая ступень эволюции, сырье, основа для более сильного постчеловека.

— Так вот как вы себя называете? Постлюди?

— А как еще? Мы лучше. Сильнее. Умнее. Выносливее. Не болеем вашими тупыми болезнями. Ты сказал “гуль” — за такое в иной ситуации я бы из тебя всю твою примитивную суть выбила.

Артемий рассмеялся.

— Это ты просто не слышала, как вас рейдеры называют.

— Рейдеры… нам тут без разницы, как там людишки себя делят и называют. Для нас вы просто… ну… обезьянки? Знаешь, что до Первого дня делали с обезьянками? Садили в клетки, чтобы они развлекали людей.

Тема как-то даже устал от разговора. С Елизаветой было сложно разговаривать — очень уж идеологически заряженная. Прямо как родители, перед тем как уйти…

Ближе к реке основание для полотна расширялось, рельсы расходились на сколько путей, которые затем резко обрывались — мосты разрушены.

Справа все также внизу лежало шоссе и тоже уходило к провалу в реку. За шоссе — огромное, складского типа здание, серьезно снесенное с угла, который ближе к реке, этой частью оно приняло на себя удар от взрывов на Разъезде за рекой.

Может быть команда скрывается там, под частично уцелевшей крышей?

Слева склон прерывался — по нему наверх уходила разрушенная дорога на плато, заворачивая серпантинной лентой почти на сто восемьдесят градусов. Альтернативный путь в город. Им транспортер тоже мог воспользоваться, хоть и путь предстоял непростой — вряд ли наверху осталось хоть что-то, кроме гигантских воронок, учитывая стратегические объекты, которые там когда-то были.

Где-то там, за склоном плато поднимался рассвет. Мир посветлел и одновременно посерел — с реки пошел слабый туман.

— Поднимайся сюда, — приказал Артем. Елизавета подчинилась. Подпускать ее на близкую дистанцию не хотелось, но потерять из вида в низине — тем более.

Когда гуль оказалась наверху, она вдруг стала оглядываться и посмотрела на небо.

— Что за звук? — спросила она.

Артем прислушался. Да. Тихое гудение, часто меняющее тональность… где-то он точно это уже слышал. И да! Вот она точка в небе, спускается, приближается — робот-шпион, компаньон Ильи.

— Эй! — Тема помахал рукой в его сторону. — Я здесь!

Дрон среагировал — в тающей темноте сполохи из маневровых были очень хорошо видны, — повернулся к Теме своим “передом” и ускорил снижение.

Значит, искали. Запустили шпиона. Сам Артем совершенно про него забыл. Забугорная довоенная машинка зависла метрах в десяти над ними.

— Это что еще такое? — настороженно спросила женщина.

— А, значит, людишки-обезьянки еще могут тебя удвивить?

Она не отреагировала — смотрела только на летающий шар с антеннами, будто теперь он был основной угрозой.

— Где вы? — спросил Артем, надеясь, что штука может транслировать звук команде. — Отведи меня к транспорту!

Робошпион качнулся, развернулся и полетел в сторону плато.

— Что ж, кажется, предстоит подъем наверх… — пробормотал Тема. Внутри себя он ликовал — потому что почти уверился уже, что найтись будет невозможно и придется как-то тут выживать и действовать одному.

Дрон вел к полуразрушенному внушительному строению с полуобвалившимся куполом — довоенный планетарий, его было видно с насыпи, когда они оглядывали этот берег. Фасад полностью обвалился, но восточная стена еще стояла и под ней стоял бронетранспортер — умно, под защитой от возможного обстрела со стороны центра Пятна. И вокруг него бродили три знакомые фигуры в силовой броне. Артем и пленница пересекли пустую площадь — угадывались очертания дорожек, лучами расходящиеся вокруг, следы сквера или парка, поднялись по остаткам лестницы с торчащей арматурой и в этот момент их заметили.

Ближайшая фигура среагировала мгновенно — два силуэта, вместо ожидаемого одного, боевая реакция. Наверняка капитан Максимов.

— Спокойно, — громко сообщил Артем. — Веду пленную.

Среагировали и остальные.

— Ура! — металлический, громогласный, искаженный голос Лены из нутра все того же покалеченного баскерами силового костюма. — Живой!

— Спасибо, что искали, — сообщил Артем.

— Позже, — Максимов поворачивался, чтобы четко быть напротив гуля. — Это кто?

— Их стрелок, — сообщил Артем.

— Так это она навела на нас минометы?

— Судя по всему — да.

Перчатка на броне Максимова дернулась, разжались стальные пальцы, готовые ринуться вперед и за секунду переломать половину костей в организме Елизаветы.

— Спокойно! — громче повторил Тема свою фразу. — Теперь она вряд ли представляет опасность. Эй, Елизавета Сергеевна, не представляешь же?

Та завороженно смотрела на силовую броню.

— Понятно, почему ваша колымага такая здоровая, — пробормотала она.

— Теперь, я надеюсь, ты будешь более разговорчивой. У нас перед тобой большое преимущество. Не сбежишь. Так что если хочется жить и, может быть, даже вернуться к своим — придется пообщаться с обезьянками.

— С обезьянками? — спросила Лена.

Артем отмахнулся, мол, потом объясню.

— Как обстановка? — спросил он и в этот момент из десантного отсека появились Юра и Марта. Первый улыбался и шел не хромая — везучий хрен с вакциной своей, заживает все как на… как на гуле?

Тема посмотрел на бедро Елизаветы. Та все еще хромала и подъем ей дался тяжело, хотя видно было, что пуля прошла по касательной — вспорола ткань штанов и пропахала борозду в мясе, но ничего суперсерьезного. Рана выглядела подсохшей и поджившей, но свойств мегарегенерации у гулей все же не было.

— Как минимум, все живы, — ответил Максимов, — и ты тоже. Значит, дела, учитывая переделку, в которую мы попали, неплохи. Я доложу в Атом, что ты отыскался, потому что вчера пришлось на сеансе связи записать тебя в потери.

— Ну спасибо, — ответил Артем.

— А что? Мы думали тебя минами накрыло.

И Максимов ушел в себя, даже поник как-то в броне, ссутулился — стал вызывать Атом.

— Я рад, что вы тут все не передрались, — сообщил Артем Лене и подошедшим.

— Мы собирались, — ответил Юра, — не все хотели… продолжать миссию.

— Мы не подписывались, что по нам будут шмалять бомбами! — сразу завелась Лена, усиленный репродукторами брони голос звучал зловеще.

— Я точно не подписывалась, — довольно спокойно заметила Марта. По ее виду было понятно, что спор ведется со вчерашнего вечера, и он ее, кажется, забавляет. — А это что за облезлое чудо?

Артем покосился на Елизавету. Она слушала с любопытством, а вопрос будто проигнорировала.

— Кто у вас главный-то? — спросила она. — С кем мне разговаривать?

— Успеешь еще, — ответил ей Артем. Это, конечно, тоже интересный вопрос, вот бы они сами могли дать на него общий ответ..

— А где Панин? — перевел он тему.

— Роман отказывается выходить из машины, — сообщила Лена. — И от еды отказывается, хотя мы хотели спустить ему через люк. Максимов думает, что тот сильно ранен в ногу, не может ходить, но скрывает, потому что боится, что мы его тогда оставим где-нибудь… но вообще-то это он нас вытащил и привез сюда.

— Он и правда сильно ранен в ногу, — сказал Артем.

— Ты видел?

— Он мне сам сказал, — соврал собиратель. Сейчас не самая подходящая обстановка, чтобы еще разбираться с Паниным.

— Тогда надо как минимум его осмотреть.

— Ну… это его выбор.

Тут, к счастью, зашевелился капитан, избавляя Тему от необходимости продолжать разговор..

— Так, — сообщил он, — в центре очень рады, что команда снова в полном составе. Касательно гуля приказ один — допросить. По возможности не вступать в бой. Я сказал, что формально мы уже в него вступили, но там видимо давят ваши, институтские, чтоб их… все еще думают, что мы подойдем к передатчику мирно…

— К передатчику? — оживилась Елизавета. — Так вот зачем вы здесь? Вы собираетесь уничтожить Храм?!

Она вдруг рванулась вперед, прямо на груду стали, которая легким движением силовой перчатки откинула гуля в сторону.

— Какая резкая, — металлически фыркнул голос Максимова.

— Фанатичка, — ответил Артем. — Эй, ты живая там?

Женщина встала, отряхнулась. Сплюнула кровь.

— Сраные людишки в консервных банках, — сообщила она, впрочем, довольно спокойно.

— Мы не собираемся уничтожать Храм, что бы это ни было, — впервые подал голос Илья, — мы хотим прекратить трансляцию.

— Проповедь? — переспросила Елизавета. — Ее нельзя остановить.

— В смысле, невозможно технически, или нельзя, потому что это запрещено вашими догмами?

Максимов вдруг переключился на деловой тон. На рабочий. Допрос, его родная стихия. Учитывая искажение и усиление голоса, звучал он и правда внушительно.

— Так это ты главный? — спросила его Елизавета. — Ну так знай, что и то и другое верно.

— Что, у вашей радиостанции выключателя нет? — спросила Лена.

— Или провода можно выдернуть, — согласился Артем.

— Пришедший не позволит, — ответила она.

— Кто такой этот Пришедший?

Она пожала плечами.

— Первый. Тот, кто нас призвал.

— Что значит Первый? Первый в чем? — спросил Илья.

— Послушай трансляцию и все поймешь.

— Он ваш предводитель.

Она засмеялась.

— Какие же вы наивные дураки все, — произнесла она с очень искренней улыбкой.

— Так, ну-ка пойдем, — Максимов схватил пленницу стальной лапищей за плечо и, судя по всему, сил не рассчитал так как она громко вскрикнула, — хочешь, не хочешь, а поговорить с нами придется.

— Ты посмотри на него, железный костюм достал, думает ему все можно… — она говорила сквозь стиснутые зубы и почти не шла — ноги скорее волочились по земле.

Максимов действовал… жестко. Хотелось его остановить. С другой стороны… она стреляла в Ская, навела на них минометный огонь. В какой-то степени, заслужила. Стала врагом, как бы грустно это не звучало. Мирный контакт не получился.

Особист дотащил женщину-гуля до транспортера, грубо бросил ее в борт, но она умело спружинила и смягчила удар. Максимов присел перед ней на корточки и это выглядело бы уморительно, если бы не ситуация.

Тема поспешил следом, чтобы, если что, остановить более… серьезные действия военного. Да, пустошь, да, она в них стреляла, но это не повод намеренно превращаться в зверье самим.

— Итак, давай начнем сначала. Ты — стреляла в нас, верно?

— Да. Понравилось?

— Ты — навела на нас минометчиков?

На этот раз пленница только кивнула.

— Уже прогресс. Следующий вопрос: зачем?

— Потому что таков протокол.

— Какой еще протокол?

— Наш. Потомков.

— Потомков кого?

Елизавета презрительно усмехнулась.

— Потомки — это мы так себя называем. Не гули, понимаешь? Потомки. За гуля я тебе бы лицо снесла, если бы не прятался в стальной матрешке.

— И что, ваш протокол гласит палить по всем, кто заезжает в Пятно?

— По всему, что представляет опасность. Огромный транспортник, явно военный и явно из Академа… очевидная опасность.

— Почему вы считаете нас опасностью? — встрял Артем. — Нас, в смысле, Атом?

— Разве это не очевидно? Мы с вами разные. Вы люди, вы с каждым поколением деградируете и ваше вымирание — вопрос времени. Вы произошли от слабаков, которые устроили бойню.

— А вы?

— А мы в этой бойне родились. В ядерном огне. Мы сильнее, мы лучше. Не бывает так, чтобы два человеческих вида жили на земле в мире. История говорит об обратном. Сильнейший всегда вытесняет всех остальных. А кто сильнейший нам все равно предстоит выяснять, так что вы очевидная угроза.

— Какая извращенная логика, — заметил Илья.

— Это единственная рабочая логика, — возразила пленница.

— Это пока неважно, — прервал ее капитан, — продолжим. Твои люди — где они? Если тебе принести карту — ты покажешь, где засели минометчики и что нам можно ожидать еще?

— Можешь прямо сейчас меня убить, но этого я тебе не скажу никогда, банка на ножках.

— Мы все равно это выясним, с тобой или без тебя.

Елизавета пожала плечами, отвернулась от особиста и вдруг с интересом уставилась на Ская.

— Эй, а это же тебя я подстрелила, — вдруг оживилась она. — Ты какого черта на двух ногах стоишь? Должен, по идее, лежать, держаться за ногу и плакать.

— А у меня все быстро заживает, — легко отозвался Скай.

— Не-не-не… тут что-то более интересное. Ты что, ширнулся хендеркой? Откуда она у вас-то, черт возьми?

Хендерка. Вакцина Хендерберга. Значит, гули про нее тоже знают. Любопытно. В целом, ситуация развивалась очень странно. Как будто эта Елизавета Сергеевна знала очень многое. Больше, чем положено человеку, запертому внутри Пятна, где ничего от старого мира не осталось…

— Что ты об этом знаешь?

— О чем? О вакцине? Последняя надежда родины, — она будто рекламно продекламировала это, — набираются добровольцы! — фыркнула. — Дурацкая поделка, лишь тень того, что мог дать Пришедший.

— Да? По тебе и не скажешь, — заметил Артем, — вон за бедро до сих пор хватаешься.

— Да, ведь именно это важно в ядерной войне! Заживлять раны от пуль, — она засмеялась, но будто грустно. — Пацанов отправляли прямо сквозь поля ядерных ударов, еще грибы облаков не успевали рассеятся, мол, ведь радиация теперь не страшна. Идиоты… вместо того, чтобы сделать ее другом, они решили от нее защищаться. Это и было ошибкой.

— Что ты хочешь этим сказать? Погоди… — Илья задумался на секунду. — Была альтернативная вакцина?

— Вот это да, хоть один из вас соображает! — с сарказмом ответила пленница. — Да, была. Мы — ее результат.

— То есть вы называете себя Потомками, потому что вы потомки тех, кто получил ту, альтернативную вакцину? Которая… что? Не подавляла радиацию, а…

— Подчиняла ее, — кивнула Елизавета, — заставляла работать на пользу организма, а не против нее.

— Как это? — спросил Артем не без удивления. Тревожный ком вдруг зашевелился у него в груди. То, что она скажет дальше явно им не понравится.

— Мутации от радиации контролируются. Не вызывают повреждений ДНК, а модифицируют его в определенной последовательности. Что позволяет жить под любой дозой излучения. Клетки просто постоянно мутируют, но не ломаются.

— Поэтому у вас такая кожа… — пробормотал Илья.

— Да-да, гладкорожий, верно мыслишь, — усмехнулась пленница, — ты же там гладкорожий под этим шлемом, надеюсь?

— Это значит, та штука, что вам вкололи… — голос Лены металлическим приговором распространялся вокруг, — не защищает нас от радиации, а… изменяет под нее?

Артем на всякий случай посмотрел на свои руки. Они были нормальными. Кожа не спешила превращаться в топографическую карту Алтая. Но внутри наверняка что-то происходило. И будет происходить все время, пока они под излучением.

— Теперь понятно, почему вы не можете обходиться без радиации, — спокойным деловым голосом произнес Максимов, как будто они только что не узнали довольно страшную новость. — Видимо, когда постоянная мутация превращается вы… разваливаетесь от отложенной лучевой болезни.

— У всего есть цена, — ответила на это пленница.

— Ну, зато эта штука так хорошо закрепляется в ДНК, что даже передается по наследству, — заметил Скай, — в отличие от вакцины Хендерберга.

Елизавета посмотрела на него странным взглядом. Как будто с нежностью и тоской одновременно.

— Нет, солдатик, — ответила она, — по наследству это не передается. Не может передаться по наследству то, что делает тебя стерильным.

— Подождите, но как тогда… — Артем замолчал. Понимание ворочалось у него в голове, но никак не могло превратиться в смысл, потому что он был страшен и невероятен одновременно.

— Эти мутации… они происходят постоянно, — произнес Илья голосом медика, который выносит приговор диагнозом, — и поэтому вы не можете умереть. В том числе от старости.