Зона 54

Часть 4. Глава 1

— Что за гранатомет, модель какая? — орал Максимов так, что хотелось сорвать гарнитуру.

— Что-то типа довоенного РПГ-30, но с модификациями, — спокойно отвечал Артем. — С ходу сказать сложно, но по логике усилен и переделан для многоразового использования.

— В лоб не пробьет.

— Это неважно, если с бортов есть еще такие же, просто мы их не видим. И еще сраные баскеры.

Максимов был убежден, что нужно было давать по газам и постараться уйти, понадеявшись на броню. Но Тема не хотел рисковать. Максимов не был полевым военным и, к тому же, понимал обстановку вслепую, со словесного описания.

— Придется разговаривать, — подал голос Илья.

— Согласен, — подтвердил Роман, — если стоят и ждут, значит, хотят поговорить.

— Или гранат жалко, чтобы нас отсюда выковыривать, хотят что бы мы сами вылезли, — возразил Артем.

Ситуация была адски сложная. Контакт состоялся, но совсем не так, как хотелось бы. На крайне невыгодных для Атома стартовых позициях.

— Отправим Марту, — вдруг сообщил Максимов.

— Чего?

— А что? Ее нам запрягли, как человека, который с этими ребятами уже общался. Вот и пусть выполняет свою задачу.

Некоторое время царила тишина, видимо, особист переключился на внешний интерком и высказывал свою идею. Тема невольно усмехнулся, представляя, как реагирует дьяволица и какими словами кроет капитана.

Вряд ли ей захочется лезть туда, где шастают баскеры.

— Так, — Максимов вновь появился в эфире, — тут республиканец предлагает идею, которая мне не нравится. Выходит Марта — может, ее кто-то узнает, пленница и мы трое в силовой броне. Остальные остаются внутри, а ты, Артем, в случае чего готовишься давить гранатометчика.

— План и правда ужасный, — подтвердил Тема.

— Особенно тем, что с тобой в БТР останутся чужеземцы.

— Я скорее про ту часть, где “давить гранатометчика”. Но идея выйти в силовой броне потенциально неплоха. Покажем силу.

Максимов думал. Ему, очевидно, не хотелось лезть наружу, под пули, под чудовищных собак-мутантов, в неизвестность. Но перспектива зажариться внутри БТР после прямого попадания кумулятивного снаряда ему тоже не нравилась.

— Держим связь, — наконец, произнес он. — Будь готов.

— Я не буду давить гранатометчика, — сказал Тема. — Я закрою вас бортом, если дело станет совсем худо. Постарайтесь выбраться, пока они палят по нам.

— Да они тут на триста шестьдесят, от кого закрывать будешь?

— Мы можем придумать еще с десяток отчаянных и очень малоэффективных действий, — предложил Артем, — или уже выходите и будем импровизировать.

Какое-то время шла возня. Илья обреченно согласился на план, Лена сопротивлялась — она не видела ни одной причины, по которой ей надо быть снаружи. Но в конце концов ее убедила красочно описанная Артемом картина горящего БТР с ними внутри.

Двери десантного отсека открылись и сзади стало тихо. Из-за того, что начинка силовой брони не позволяла одновременно включить и внешний интерком и радио, слышно переговоров не будет.

Осталось лишь надеяться, что бешеная дьяволица и видящий только военный исход особист не наговорят слишком много глупостей.

— Переговорную группу хуже этой сложно представить, — угадал мысли Скай.

— Держитесь в поле зрения триплекса, — сообщил Артем по радио.

Вскоре три крупные фигуры в силовой броне и до ужаса хрупкие на их фоне женские показались справа.

Высокий гуль, у ног которого лежал баскер, выглядел брутальнее своих сородичей. Его лицо провалом носа и отсутствием кожи не ограничивалось. По багровой поверхности шли белые безобразные кривые шрамы. Следы попыток приручить баскеров? Пытались откусить ему лицо, а откусывать-то и нечего, невесело подумал про себя Артем.

Он что-то начал говорить, явно вступив в диалог, а потом вдруг подозвал кого-то рукой. И ему принесли… мегафон.

— Я хочу, чтобы меня слышали все! — сказал он в него. Голос неожиданно громко ворвался в уши — будто и не прошел сейчас вовсе сквозь толщину брони. — Я знаю, что внутри осталось еще два или три человека. Так вот знайте, что вам это не поможет, если решите совершать резкие движения.

Ему явно что-то отвечал Максимов, и гуль внимательно слушал, даже кивал. Потом снова поднес мегафон к губам.

— Ваш предводитель говорит, что вы — делегация для переговоров. Очевидно, что стальной костюм — это такой вид дипломатической одежды. Демонстрация мирных намерений. Но это неважно. Дело в том, что вам не повезло. Среди нас есть те, кто с удовольствием бы с вами поболтал и, возможно, даже о чем-то бы договорился. Но вы попались мне. А я четко следую гласу Пришедшего. И если Пришедший утверждает, что вырожденцы должны быть утилизированы — значит, так оно и будет.

Снова стали говорить переговорщики. Даже Марта что-то говорила, точнее — кричала, судя по жестам.

— Конечно, я бы вас уже уничтожил. Но мне нужно ровно три вещи — вернуть своего человека и частицу, а также найти среди вас полезные рабочие руки. И это прекрасное переговорное устройство мне в этом поможет. Каждый из вас сейчас немедленно убьет своего ближнего.

Сначала Артем не понял, что несет этот облезлый, но потом увидел, как одна из фигур в силовой броне сбивает другую с ног.

Илья! “Болванчики подчиняются гулям”. Судя по всему не всем, иначе бы Елизавета давно бы уже попробовала этот трюк. Но этот явно обладал теми же способностями, что и тот, которого пленная называла Нетопырем и Двенадцатым.

Две тяжелые фигуры боролись на оплавленной земле. Гуль с любопытством наблюдал за этим.

— Что ж, хотя бы один, — деловито сообщил он, — остальные нам не нужны…

Его явно перебили и в поле зрения Артема появился еще один, хромой на одну ногу. Роман. Он держал руку вверх, показывая ту самую плату из рации, частицу Пришедшего.

— Прекратить! — рявкнул гуль и борьба тут же прекратилась. — Что ж, вот и все три вещи, что мне нужны. Теперь давайте аккуратно их унесем на безопасное расстояние, и мы спокойно закончим с вами. Без лишней суеты.

Роман продолжал что-то говорить, затем опустил руку и убрал за спину.

Гуль слушал. Его лицо, точнее то, что от него осталось, выражало скуку. Свободная рука стала медленно подниматься вверх.

— Он сейчас отдаст приказ стрелять, — предупредил Скай, но Артем уже и сам это понимал. Он приготовился дать полный газ вперед, а затем резкий поворот вправо — чтобы прикрыть своих бортом, как и договаривались.

Но рука так и не поднялась. Вдруг все гули вокруг побросали оружие и схватились за головы. А их главарь резко повернулся в сторону.

Там, слева, появился кто-то еще. Кто-то неожиданно невысокого роста, будто ребенок.

— Разве так встречают гостей? — очень молодой, мягкий, почти мальчишеский голос звучал прямо в голове. Артем схватился за висок.

Шрамированный быстрым движением выхватил пистолет из кобуры корчащегося рядом гранатометчика и направил его прямо в новую фигуру.

Да, это был подросток. Ребенок-гуль. На обезображенном лице сидели круглые очки с тонкой оправой, делавшие новоприбывшего еще более невинным и кротким на вид, чем он есть. Он спокойно продолжал идти прямо на наставленный на него пистолет.

— Перестань, Седьмой, убери это, — снова голос в голове, и он не просто звучал, он будто слегка резал мозг, как тонкая бритва — почти не больно, но ужасно дискомфортно. Краем сознания Артему неистово хотелось залезть пальцами прямо под череп и почесать зудящие извилины.

— Валим! — вывел его из ступора голос в гарнитуре.

Команда засуетилась, лежащий на спине Илья поднял руку и Максимов с Леной вдвоем, кое-как, подняли стальную тушу на ноги. Побежали, в десантном отсеке загрохотало.

— Эй, Тема, жми уже! Мы все внутри!

Артем поставил ногу на педаль, врубил заднюю передачу… и вдруг мощная вспышка боли прошила его голову от лба до затылка, будто сквозь мозг пустили раскаленную иглу. Или пулю.

— Нет-нет, — мягко произнес подросток. — Все останутся здесь. Нам очень многое нужно обсудить.

Отпустило почти сразу — через пару секунд. Артем вытер слезы, глянул в триплекс. Подросток стоял в упор к шрамированному, на пистолет не смотрел. Он странно водил рукой по воздуху… нет. Он гладил баскера

Он гладил гребаного баскера.

— Ч-черт… — выругался рядом Юрий. — А я думал, меня ничего не сможет остановить. Но это… как… как…

— Как пуля в голову, — подсказал Тема.

— Да. Но без летального исхода.

Артем связался с Максимовым и спросил как там у них сзади обстановка. Стонущий капитан сообщил, что в норме, а потом принялся за перекличку.

— Выходите, — вновь раздался в голове голос. — Обсудим наше положение.

Очевидно было, что сопротивляться бесполезно. Они ничего не могли противопоставить этому странному маленькому гулю в очках. Он по желанию поджаривал их мозги — с помощью устройства или из-за каких-то неведомых способностей — неважно. Может быть, это и есть этот их Пришедший, может быть, это он и вещает ахинею по радио — и заодно использует вот эти свои мозговые приколы, чтобы гнать сюда Орду.

Мы были слишком самонадеянны, подумал Артем. Схватили одного их представителя в плен и подумали, что можем все. И проиграли.

Поэтому он безропотно подчинился — открыл люк и вылез наружу, ускоритель оставил внутри, из оружия только пистолет на поясе. Скай последовал его примеру. Остальная команда тоже потянулась обратно из десантного отсека.

Отряд Седьмого вокруг потихоньку очухивался. Сам шрамированный уже опустил пистолет и стоял с очень хмурым, но принявшим положение видом. Приятно видеть, что и в стане Потомков нет согласия.

— Это Александр, он же Седьмой, он же Иволга, — зачем-то представил подросток шрамированного, которому кое-как дотягивал до плеча. — Вы, наверное, не знаете, что такое иволга. До войны существовала такая птичка. Очень красивая, желтая. В знак примирения и чтобы Седьмой потом сильно не расстраивался, я попрошу отпустить Лизу.

— Она нас атаковала, — тут же ответил Максимов, — стреляла на поражение.

— Да, — просто ответил подросток, — я попрошу вас простить ее за это. Некоторые из нас слишком трепетно относятся к Новосибирску. Вы, кажется, называете его Пятном? Так вот, среди некоторых наших людей, лидером которых является наш дорогой Александр, ходит поверие, что это наши священные земли. И вы, выходцы из внешнего мира, эти земли оскверняете.

— И кощунствуют над частицей Пришедшего! — выпалила пленница.

— Значит, вы теперь знаете и про это, — спокойно продолжал подросток. — Что ж, тем проще мне будет все вам объяснить.

— Пророк, твою мать, — вступил Александр, — если они надругались над частицей, то можешь сжечь мне мозги прямо здесь, но их следует немедленно казнить.

— Они ведь не понимают, — отозвался парень. — Она у вас?

Роман поднял руки в примирительном жесте, а затем медленно полез в карман.

— Если я правильно понимаю, то она цела, — сообщил он. И достал на свет плату.

Гули вокруг загалдели почти одновременно, но Пророк поднял руку, и они тут же замолчали.

— Наверняка повреждена, — сквозь зубы выпалил Александр. — Дикари тупые. Он же все чувствует…

Артему показалось или за круглыми очками Пророк на миллисекунду, но закатил глаза?

— Освободите Лизу, отдайте это ей и продолжим разговор, — предложил подросток.

Роман уже хотел было подчиниться, но Максимов остановил его жестом стальной руки.

— Что если это наш единственный залог того, что вы нас сразу не убьете?

— Я лишен религиозных предрассудков дорого Александра, — заметил Пророк, — если бы мне нужно было вас убить, частица не стала бы преградой.

— Скажите, чего вы хотите, — предложил Максимов. — И тогда, может быть, продолжим обмен. С вашим… Седьмым, все понятно, мы для него мусор, который надо вымести из дома. А у вас что за интерес?

— Контакт, конечно, — Пророк даже улыбнулся. — Вы же здесь за этим?

— Мы здесь за тем, чтобы остановить трансляцию Храма, — ответил Максимов. — И если вас это не устраивает…

— О чем мы тут вообще говорим? — Александр повернулся к Пророку. — Мне достаточно свистнуть, и Ветерок вмиг закончит их короткие жизни. Остановить трансляцию… Что вы еще хотите? Погасить солнце? Уронить луну на Землю?

Пророк опустил голову, вздохнул. Затем посмотрел на шрамированного снизу-вверх.

— Ничего такого делать мы не будем, — сказал он ему таким тоном, будто отец отчитывает подростка за глупости, хотя выглядели они в точности наоборот. — Подумай хотя бы о том, что это люди, обычные люди снаружи, которые вообще-то уже давно должны были собственной кровью захлебнуться, учитывая наш местный уровень фона. Но они вон стоят, здоровые. Те, что в силовой броне, защищены ею. А вот те, что без…

— Они из Нетопыря сыворотку сварили! — вдруг выпалила Елизавета. — И вкололи себе.

— Двенадцатый мертв? — быстро спросил Александр.

— Да! Они его убили!

Глаза шрамированного забегали — его взгляд скользил по группе, как будто он пытался внешне вычислить убийцу своего товарища.

Очевидно было, что если бы не подросток, Седьмой бы уже приказал открыть по ним огонь из всего что есть. А баскерам приказал бы дожрать то, что осталось.

— Не из какого Нетопыря мы сыворотку не варили, — быстро вступил Артем, — он умер в попытке захвата одной заставы Атома на юго-востоке. Он набрал добровольцев среди Дьяволов и захватил один из наших постов. И затем погиб, когда пост отбили обратно. Вы напали, мы защищались. Понимаете? Это не было намеренное убийство, обычная гибель в пылу сражения.

— То есть не вы конкретно, — Пророк кивнул, как бы удовлетворясь ответом. — В ином случае, было бы, конечно, тяжелее.

— И ты им поверил? — почти рявкнул Александр.

— Почему нет? Кирилл не отличался… манерами, скажем так.

Подросток пошел вперед и остановился прямо перед группой.

— Не могу понять, кто из вас главный. Но это неважно. Я могу говорить со всеми. Итак, надеюсь, мы все уладили? Конфликт случился из-за всеобщего недопонимания. Но теперь можно поговорить цивилизованно. У меня тысячи вопросов, но среди них есть тот, который нужно прояснить сейчас, прежде чем мы двинемся дальше. Зачем вы хотите остановить трансляцию?

— Это единственный способ спасти наш дом, — быстрее всех ответил Юрий. — На наши города и поселения движется Орда. Огромная обезумевшая армия с юга. Нет никакой возможности остановить ее силой. Но мы знаем, что у Орды есть цель. Она идет на ваш сигнал. На трансляцию Нового Храма.

Пророк помолчал. Потом повернулся к Александру.

— Ладно, — он сказал это будничным голосом, а не тем возвышенно-воздушным, которым излагал мысли ранее, — должен признать, я зря называл Кирилла сумасшедшим.

Потом снова обернулся к команде.

— Судя по всему так и есть, — сказал он, — и это новость для нас. Уверяю, у трансляции нет цели призывать какие бы то ни было армии. Это просто маяк. Светоч для своих.

— Просто маяк, — фыркнул Седьмой, — если бы ты был не Пророк, тебя бы поставить к стенке за ересь вместе с этими гладкокожими.

— Давай не будем устраивать религиозные споры перед гостями? — спросил подросток, не поворачиваясь.

— Теперь они гости… — продолжал бурчать шрамированный.

— Вы можете отключить этот… маяк, пока мы не разберемся в ситуации? — спросил Илья.

Пророк внимательно посмотрел на него. Так, словно видел белобрысого ученого сквозь толщу силовой брони.

— Я так понимаю, для вас это вопрос личный, — сказал подросток. — Что ж, это не так просто, как вы думаете. Трансляцию ведет Пришедший.

— Х-хорошо, — пробормотала Лена. — Раз так, то можно его попросить перестать?

Александр засмеялся. Точнее заржал в голос. И остальной его отряд тоже принялся смеяться вслед за ним. И Елизавета.

— Боюсь все немного сложнее, чем вы думаете, — ответил Пророк. Он улыбался, но к веселью своих сородичей не присоединялся.

Когда все отсмеялись, Александр напомнил:

— Частица и пленница.

Максимов медленно, будто нехотя, подтолкнул Елизавету к Роману. Тот протянул ей плату. Она приняла ее двумя руками, придирчиво осмотрела, быстрым движением спрятала куда-то в одежду, а затем подняла глаза на Артема.

— И оружие, — сказала она.

Артем нахмурился. Ему не хотелось возвращать ускоритель. Внутри поднялась жажда собирателя. Это его добыча. Законная. Очень редкая! По правилам пустошей он мог оставить ее себе.

Но они были не в пустошах.

Юра толкнул Артема локтем. Тот вздохнул и полез в транспортер. Вытянул пушку за ремень, спрыгнул обратно и подошел к Елизавете.

— В настоящей снайперской дуэли я бы тебя уделала, — сказала она, протягивая руки.

— Надеюсь, не придется это проверять, — буркнул Тема в ответ, выпуская добычу.

Елизавета закинула ускоритель за плечо и гордо двинулась к Александру. Встала по правую руку от него.

— Отлично, — сообщил Пророк. — А теперь можно и прокатиться.

— Что? — вопрос задал кто-то один, но ощущалось так, что спросили сразу все — и гули, и люди.

— Я поеду с вами, — пояснил подросток, — покажу дорогу до Храма.