Альфа-особь

Глава 31. Стратегический замысел

Станция метро, ещё недавно пустая, полуразрушенная, теперь дышала пульсацией улья: стены обросли монокультурой, протянутые кабели переплетались с серо-голубыми жилами, лампы едва тлели сквозь полупрозрачные плёнки, будто сам Хронофаг принялся интегрировать человеческие технологии в свою экосистему.

В заброшенных залах уже не было мусора и луж слизи, омеги заранее прибрали, протянули электричество, поставили генераторы. В одном из бывших служебных помещений устроили склад оружия и боеприпасов, в другом кухню и место для хранения продовольствия. Даже связь наладили, военные радиостанции стояли рядами, а провода от них тянулись к антеннам наверх. Радиотелепатия давала мощные возможности, но Вадим настаивал: техника нужна. Улей ульем, а привычные средства коммуникации никто не отменял.

Совещание проходило в центральном зале. Каменные своды здесь были оплетены мягким органическим материалом, создавая что-то вроде амфитеатра. В центре, за длинным столом, сидел Вадим. По правую руку от него Исаев, в своём вечном белом халате, насквозь измазанном пятнами слизи.

''Что у него за фетиш с халатом? Все время забываю спросить. ''

Чуть поодаль, в тени, стоял Игнат, в чёрной броне, нервно постукивающий пальцами по прикладу автомата. Дружок втиснулся ближе всех, подрагивая ногами, словно подросток, которому не терпелось высказаться. И напротив Вадима, с выправкой бывалого офицера и тяжёлым взглядом, сидел полковник Стасевич.

— Хорошо, — начал Вадим, опираясь на стол локтями. Его глаза в тусклом освещении отливали кровавым. — Давайте к делу. Эдуард, что твои люди узнали про передвижение ''чёрных''? Сколько их и чем дышат?

Стасевич кашлянул, словно собираясь с мыслями, и достал из папки потрёпанную карту. Его голос прозвучал уверенно, по-военному сухо:

— В Ломоносове и Петергофе они закрепились прочно. Численность по нашим данным — до полутора тысяч штыков, плюс техника. БМП, БТРы западного образца, роботы на колёсах и собаки-дроны — всё так, как докладывал Игнат. Но основная масса — люди. Обычная пехота, плюс мобильные группы зачистки. Теперь по нашим силам. Полноценных бойцов — девятьсот двадцать три человека, включая ополченцев и кудровских ментов. Росгвардейцы и морпехи с Кронштадта в строю, дисциплина нормальная.

Он сделал паузу, хмуро взглянув на Игната, будто подчеркивал: командует именно он. Игнат дёрнул плечом, но промолчал.

— Зомби… — Стасевич вздохнул. — Их столько, что пересчитать невозможно. Это наше преимущество. Развитые и прыгуны тоже есть, хотя учёт вести сложно. По технике. Десять Т-90, из них три удалось восстановить. Одиннадцать БТР-82, два ''Бумеранга'', все на ходу. Семь ''Тигров'', один ''Панцирь'' три вторых бэхи, ''Бережков'' и четыре ''Тайфуна''. Дальше... стрелковка, РПГ, ПТУРы, ПЗРК, миномёты с распотрошенных складов. Боеприпасов достаточно.

Вадим кивнул, но в глазах его мелькнула тень сомнения. Это было много по меркам апокалипсиса, но мало для войны с такой глобальной силой, как Основатели.

— Ещё, — добавил полковник. — Я организовал отряд БПЛА. Люди опытные, во Вторую Украинскую воевали. Успели собрать пару сотен FPV-дронов и раздобыть станции РЭБ. Для разведки и для боя пригодятся.

Дружок прыснул смехом:

— Вот это по-нашему! Пусть их псы железные подавятся!

Вадим медленно поднял голову.

— Неплохо. Очень даже. Мы перестаём напоминать дикую орду, теперь у нас армия.

Стасевич выпрямился, будто только ждал этого момента, и глухо стукнул костяшками пальцев по столу:

— Скажу прямо, сидеть в засаде дальше смерти подобно. ''Черные'' укрепляются, ставят блокпосты, возводят баррикады, минные поля. У нас есть шанс ударить первыми, пока они не окопались по полной.

Вадим скрестил руки на груди, молча выжидая. Игнат, наоборот, зашевелился, проворчал:

— Легко сказать. Ты видел стоянку их техники на АЭС? Там не только пехота, там куча брони и авиации.

— Видел, — холодно ответил полковник. — И именно потому нужно действовать.

Он развернул карту, заштрихованную его пометками.

— Первая цель — Петергоф. Близко, и ''черные'' там ещё не успели закрепиться основательно. Наваливаемся с нескольких сторон быстро, вырезаем гарнизон. Вторая цель — Ломоносов. Там придётся повозиться дольше, но без него путь к АЭС не откроется. Третья фаза — штурм Ленинградской станции.

Вадим слегка улыбнулся, склонив голову набок:

— Красиво расписали, товарищ полковник. А теперь расскажите, как именно вы собираетесь брать укреплённые города силами девяти сотен солдат и толпы заражённых, которые не отличаются умом и сообразительностью?

Полковник даже не смутился:

— План простой. В авангарде идут зомби, живые волны, дешёвое мясо, прощупывающее оборону. Их не жалко, а врагу придётся тратить патроны и нервы. Второй эшелон — развитые, прыгуны и крикуны. Их задача — наносить быстрые отвлекающие удары, рвать коммуникации, вызывать панику. Третьим эшелоном пойдут омеги и ульевые воины, только когда оборона врага начнёт сдавать. Удар будет решающим.

Вадим кивнул, но лицо оставалось напряжённым.

— А что с воздухом? Их дроны мы уже хлебнули в полной мере.

— Для этого у нас птицы, — вмешался Дружок, вытянувшись с гордостью. — Я их гоняю каждый день, стаи растут. Справятся.

Стасевич коротко хмыкнул, но не возразил.

— Главное, — продолжил он. — Чтобы мы держали инициативу. Если будем сидеть в городе ждать, пока они нас зажмут в кольцо, конец неминуем.

Исаев, до этого молчавший, поправил очки и негромко вставил:

— И не забывайте про РЭБ. У них наверняка есть средства подавления сигналов, биотелепатия может глохнуть.

Вадим резко поднял руку, останавливая возможный спор:

— Всё продумано. Орда научилась слушать голосовые команды, пусть это примитивнее, но надёжнее в некоторых ситуациях... Я проверял.

Вадим откинулся на спинку стула, скрестил пальцы на груди и несколько секунд молчал, будто прислушиваясь не столько к словам, сколько к биосигналам в комнате. От Дружка исходило возбуждение и щенячий энтузиазм, от Игната — привычное раздражение, от Исаева — ледяное спокойствие и неуемное любопытство. Лишь Стасевич держал себя в руках, но за его сдержанностью горела едва прикрытая жажда действия.

— Значит так, — наконец произнёс Вадим. — Я вижу, что всем вам не терпится пойти в наступление. И правильно, мы больше не голодранцы, лазающие за тушёнкой по подвалам. У нас есть армия, техника, дисциплина и чёткая цель. Но мы не можем позволить себе роскошь бездумного удара. Петергоф берём первым. Быстро, пока они только роются в земле и ставят заграждения. Сломаем хребет гарнизону, получим склады, технику, коридор к Ломоносову.

Палец скользнул по карте дальше, к Ломоносову.

— Здесь будет тяжелее. Но если удержим Петергоф, то у нас будет плацдарм, время перегруппироваться и втянуть в бой больше заражённых. Если мы преуспеем, слухи пойдут ещё дальше. Люди потянутся сами, а у ''черных'' не хватит сил давить всех одновременно.

Стасевич кивнул коротко, почти военным жестом.

— Тогда приказ понятен. Я займусь подготовкой штурмовых групп.

— Игнат, — Вадим повернулся к нему. — Твои ульевые воины идут в третьем эшелоне, под командованием Стасевича. Никакой самодеятельности, он кадровый офицер, у тебя лишь срочка за плечами.

Игнат скривился, но сдержался, только буркнул:

— Понял.

— Дружок, — Вадим посмотрел на своего протеже. — Птицы — твоя ответственность. Старайся, чтобы ни один их дрон не прорвался, контроль за воздухом — приоритет.

Гигант радостно закивал, словно подросток, которому доверили важное дело.

— Артур, — Вадим задержал взгляд на иммунологе. — Твоя задача — наблюдать за всеми нашими новыми солдатами, следить за стабильной телепатической связью.

— Естественно, — сухо ответил тот.

— Послезавтра идем на Петергоф.

После совещания работа закипела сразу. Приказы Вадима и Стасевича разошлись по через роевое сознание, и рассредоточенные по городу силы начали скрыто выдвигаться к южным пригородам Санкт-Петербурга.

Пехоту разделили на три эшелона. Первые — малые и большие орды зомби, собранные со всего города. Их задача была проста и безжалостна: идти в лобовую атаку, тратить боеприпасы противника, прощупывать оборону. Сотни безвольных тел станут живым щитом и разведкой боем одновременно.

Второй эшелон составляли развитые и прыгуньи стаи. Здесь Вадим сделал особый упор на небольшие мобильные группы, рассредоточенные по флангам. Их скорость и живучесть превращали их в идеальное оружие для отвлекающих ударов — молниеносных налётов на блокпосты, внезапных атак на колонны снабжения. Противнику придётся растягивать силы, чтобы реагировать на десятки ложных угроз.

Третий эшелон — омеги и ульевые воины. Они должны были вступать в бой лишь после того, как враг будет измотан. И именно им предстояло занять и удержать захваченные позиции. В их числе было девять сотен ''полноценных'' бойцов с бронетехникой и на гражданских авто, переделанных в ''технички'' с пулеметами.

Последних должны были использовать точечно, не бросая в мясорубку сразу, а как средство прорыва, когда у противника ослабнет сопротивление.

Для воздушной войны в дело шли сразу два компонента. Во-первых, сотни FPV-дронов, собранные в спешке и доработанные бойцами из отряда БПЛА. Они предназначались для ударов по бронетехнике, для охоты на пулемётные расчёты и наземных дронов. Во-вторых — стаи созданных в ульях птиц. Их выпускали высоко над полем боя для борьбы с беспилотниками противника и разведки в радиусе многих километров.

Всё складывалось в стратегию, которую Стасевич и Вадим обозначили как ''изматывание и рассечение''. Орды зомби должны были ударить первыми, прыгуны распылить силы врага на десятки направлений, а омеги и техника завершить разгром, добив уцелевших и закрепившись на новых позициях. Единству придется на ходу учиться воевать тем, что имеется.