Дорога – мой дом

Глава 11

11

Вот не зря говорят, что Монголы, разбойники от рождения. Стоило нам отъехать примерно на полсотни километров от поселка, как услышали топот десятка другого лошадей и залихватский посвист донесшийся до нас. Санька выглянув в окно назад, сказала, что нас догоняют по крайней мере штук двадцать всадников. Конечно наши скорости были несопоставимы, но в отличии от нас, лошади могли двигаться по любой местности, в то время как я старался не покидать проложенную сквозь пустоши дорогу. Все-таки она была относительно ровной, а уже на той же обочине, попадались и камни, и ветки, что для наших колес, с деревянными спицами было прямо сказать, катастрофой. Тем более, что если на борту и висела запасная покрышка с камерой, то именно только она, а вот самого колеса предусмотрено не было.

С другой стороны, кто их знает, вроде бы пока никаких выстрелов я не слышал, вдруг они просто показывали свою удаль. Правда все сомнения, в этом отношении исчезли спустя буквально пару минут, когда вдруг в кожаный верх нашего грузовика вонзились сразу четыре стрелы. Хорошо хоть это были именно стрелы, а не пули. Потому что попади любая из них в одну из бочек, стоящих позади нас, и в следующее мгновение от нас бы ничего не осталось.

Впрочем, подруга сразу же поняла, что эти всадники догоняют нас не с мирными намерениями, поэтому, сразу же схватив винтовку сделала несколько выстрелов, в сторону нападавших. Промахнуться было практически нереально, учитывая, что разбойники неслись толпой, и пули так или иначе кого-то задевали. Пусть не насмерть, хотя мне было не до этого, потому что прибавив газу, я все внимание сосредоточил на дороге впереди. Хотя и успел заметить краем зрения, нескольких человек скопытившихся вместе с лошадьми на землю.

Саша, между тем продолжала отстреливаться, сокращая численность нападавших, которые вскоре оказались почти рядом с грузовиком. И вдруг, в какой-то момент, все изменилось. Откуда-то со стороны раздались одиночные выстрелы, а вслед за ними простучала целая пулеметная очередь. И в тот же момент, разбойники бросились в рассыпную, я от неожиданности затормозил, а когда пыль слегка осела, мы с Санькой, вдруг оказались у каких-то строений. А неподалеку от нас вдруг обнаружился, как минимум взвод солдат, в какой-то странной форме. Один из этих военных вдруг подошел к нему, и на довольно приличном английском произнес.

— Что с вами произошло, сэр?

Поняв, что нас принимают за англичан, или скорее американцев, я тут же ответил ему на том же английском языке.

— Мы немного заблудились, офицер, а после вдруг нарвались на разбойников. Александра, конечно ссадила некоторых из них с лошадей, но боюсь если бы не ваша помощь, нам пришлось бы несладко.

— Не беспокойтесь, сэр. Сейчас вы находитесь на территории Китая. А эти места, хоть и считаются Внутренней Монголией, но эти советские псы, сюда не забредают. Вы вероятно из экспедиции господина Свена Гедина.

— Можно сказать и так, офицер. Мы собирались доехать до озера Куку-нор, но вероятно не рассчитали, и нечаянно оказались на той стороне границы. Еще раз благодарю вас, за помощь.

— Это моя обязанность, сэр, но все же будьте осторожнее.

— Благодарю, вас, если вы позвлите, нам пора ехать, а то господин Гедин, будет недоволен?

— Разумеется, сэр. Счастливой дороги, сэр. До свидания, мадам.

Даже одного взгляда на подругу, оказалось достаточно, чтобы понять, что она ничего не поняла из нашей беседы. Похоже, офицера, это несколько насторожило, поэтому я очень надеясь на то, что подруга не забыла языка, перевел ей наш разговор, на французский язык. Оказалось, что она все прекрасно помнит, поэтому тут же ответила мне на нем, а я перевел все ее слова благодарности, китайскому офицеру, добавив, что моя подруга француженка, и пока не слишком хорошо понимает английский. Тот сразу заулыбался, и еще раз пожелав нам доброго пути, отправился по своим делам.

Мы же, сев в автомобиль отправились дальше на юг.

— Что это было?

— Это китайская пограничная стража, а мы перешли границу, и сейчас находимся на территории Китая. Офицер сказал, что здесь нет монгольских бандитов, и пожелал нам счастливого пути.

— А на каком языке вы говорили?

— Английский, ты разве не поняла?

— Не особенно, несколько слов, вроде бы и были знакомы, но не более.

— Придется учить, хотя, честно говоря, я склоняюсь к тому, что нам стоит двигаться на юг, никуда не сворачивая.

— В смысле?

— В Индокитай, там французская колония.

Отъехав километров десять от поста, мы остановились, и я решил дозаправить наш автомобиль. Потом вместе с подругой разложив на капоте карты, стали решать, куда нам лучше отправиться. Хотя карты и отражали местность до самого побережья Китайского моря, но уже не так подробно, как например ту же Монголию, или Россию. Но тем не менее, можно было хотя бы иметь какое-то представление, о будущем пути и кое-где были обозначены, наиболее крупные города. В итоге, мы решили добраться до Ланьчжоу, до которого было около полутора тысяч километров, и куда теоретически должно было хватить топлива. Хотя по пути встречалось еще несколько городков, и возможно мы могли заправиться и где-то там.

Изображать из себя решили американских путешественников. Тем более, что сейчас их было довольно много в стране. Они прибывали с миссионерской деятельностью, пытались насаждать христианство, организовывали школы, колледжи, даже открыли несколько университетов. В общем встречались довольно часто. И местное население относилось к ним достаточно дружелюбно, особенно в свете того, что юань изо дня в день, падал в цене, а предлагаемые американцами доллары, принимались везде, и очень охотно.

Именно поэтому, нам довольно скоро, пришлось распечатать один из мешков, и извлечь из него немного денег, для местных расчетов. Все лучше, чем светить золотые монеты. Заодно решил понатаскать Сашку в Английском языке, предупредив ее, что русский, нам придется забыть достаточно надолго.

— А почему?

— Дело в том, что Китай сейчас, как бы разделен на две части. Здесь на юго-западе властвует партия Гоминьдан под руководством Чан Кайши. Он противостоит коммунистам Мао Цзэдуна, которые занимают часть центральных провинций и восток страны. Поэтому показывать знание русского языка, как бы не очень желательно. Лучше всего общаться на английском или французском языках. Хотя английский исходя из вышесказанного, нам понадобится в первую очередь, так что тебе, его стоит выучить.

— Надо, значит, буду учить. — Ответила подруга. И с этого дня мы разговаривали в основном именно на нем. Хотя первое время приходилось повторять все сказанное и по-французски, который Сашка знала не хуже меня самого. Все-таки основы языка, мы постигали одновременно с нею.

Кстати мой китайский здесь вполне понимали, с улыбкой, но тем не менее, правда то, что говорили в ответ, уже практически не понимал я. Но где-то, как-то порой на пальцах и жестами, объясниться все же получалось. И это радовало, хотя бы потому, что в течении нескольких следующих дней, ни одного человека, знающего английский, так и не встретилось.

В какой-то момент, перед нами выросло огромное крепостное сооружение, начинающееся где-то за горизонтом, и теряющееся в противоположной стороне.

— Не хрена себе⁈ — От неожиданности выругалась подруга. — Это еще что за диво.

Мы остановились на обочине, и вышли из автомобиля.

— Перед тобою одно из чудес света, Саша! Может когда-нибудь слышала о Великой Китайской Стене. Вот это, как раз она и есть. Вообще-то она не одна, существует как минимум десяток, разных отрезков стены. Каждый император возводил, что-то свое, но в общей сложности эти стены тянутся на десять тысяч ли, по местным мерам. То есть порядка девяти тысяч километров. Мы сейчас на западе, это фактически самый край, той самой стены. Чьего нападения опасались, когда ее строили сейчас никому не известно. Правда известно, что севернее, помимо наших предков, жили еще и предки Монголов, с их Чингисханом. Правда к тому времени, стена уже стояла. Там же имелась империя Тангутов, мы как раз проезжали по их бывшей территории. А помнишь офицер на границе спрашивал не из экспедиции ли мы Свена Гедина. Вот как раз он сейчас проводит раскопки, в древней столице Тангутов Хара-Хото. И он кстати там далеко не первый. Первым был наш соотечественник Петр Кузмич Козлов, он то и разыскал среди песков, этот затерянный город. А сейчас там копается этот самый швед. Если бы его там не было, можно было бы и самим туда заехать.

— А, что же не заехали тогда?

— Понимаешь, этот господин Гедин, известный шведский географ, и ярый ненавистник всего русского. Я когда-то читал о нем в каком-то журнале, еще перед отъездом в СССР. Он как раз собирался во Внутреннюю Монголию на раскопки этого города. Похоже, до сих пор копается. И потому, произнеси мы там хоть одно слово по-русски, и могли нарваться на неприятности. Ведь мы с тобой, фактически нелегалы. То есть, вздумает, кто-то проверить наши документы, и придется как-то решать этот вопрос. И если скажем в Шанхае еще как-то выпутаться из этого положения было возможно, учитывая некоторые знакомства, то здесь сделать это будет гораздо сложнее.

— Да, кстати, забыл упомянуть еще об одной империи, которая находилась за этими стенами. Только не смейся и не обижайся.

— На что?

— Название империи для русских звучит несколько, скажем так, необычно.

— И как же?

— Си Ся.

— Шутник. — Произнесла девушка отворачиваясь.

— Я серьезно. Пишется как два отдельных слова, что это значит не знаю, но похоже эти «Сиси», были весьма грозными соседями, если китайцы решили поставить такую огромную стену, для защиты от них. Хотя может и от кого-то еще.

— А можно на нее подняться?

— Наверное можно. Подъедем поближе, может кто-то подскажет.

— А куда ты думаешь вообще отправиться, ведь так и не сказал мне о конечной точке.

— В общем-то пока я нацелился на Индокитай, и по той самой причине, что официально я считаюсь французским гражданином. Кстати разрешите представиться, мадмуазель, Серж Дюпре, к вашим услугам. И мое гражданство, довольно легко подтвердить, сделав запрос во Французский банк, города Лиона. Там хранятся копии моих документов, которые я оставил, перед отъездом в СССР.

— А, я тогда кто?

— Ты моя супруга, происходишь и русской дворянской семьи, с которой я познакомился, находясь на работе в Советском Союзе.

— Ты делаешь мне предложение? — Тут же воскликнула Саня.

— Мы же договорились, подобюждать до конца поездки.

— Хорошо.

— Ну вот. — продолжил я начатое — А после, когда меня осудили за шпионаж, и подготовку к свержению Советского государства, и я сбежал с каторги, то нашел тебя, и теперь, мы вместе прорываемся на мою Родину во Францию. Как тебе такая душещипательная история.

— В общем неплохо, а тебя не выдадут обратно в СССР?

— Не думаю. Скорее раздуют эту историю, добавят какие-нибудь подробности, и еще сделают нас с тобой героями нации. Это более вероятно. Хотя, честно говоря, мне очень не хочется влезать во всю эту шумиху. Гораздо лучше будет, просто сообразить какие-то документы, и я бы даже не стал возвращаться во Францию. С такими деньгами, можно устроиться где угодно, а тот кризис, из-за которого я собственно и отправился в СССР еще далеко не закончился, так что, по большому счету, делать там сейчас нечего.

— Кстати о деньгах. Как ты собираешься объяснить наличие такой суммы. Особенно в свете того, что тебя отправили в лагеря, а ты оттуда сбежал, и на данный момент, у тебе нет ни единого документа. Расскажешь о найденном кладе? Что-то я сомневаюсь, что тебе кто-то поверит.

— Зачем? Клад пусть остается на месте. Мы до него уже не дотянемся, но и кричать о его местонахождении, тоже не стоит. А вот объявить тебя наследницей скажем рода Батюшкиных. Пусть глава рода не был дворянином, но миллионщиком точно был.

— Так ведь у них никого не осталось, последняя представительница умерла, еще будучи несовершеннолетней.

— А вспомни, как ее звали?

— Александра… — несколько задумчиво произнесла подруга.

— Я конечно понимаю, брать имя умершего человека, не слишком хорошо. Но с другой стороны, если это пойдет на пользу, почему бы и нет. Ведь вполне могло произойти так, что девочку подменили, в угоду каких-то соображений, а теперь, ты жива и здорова, и являешься прямой наследницей рода. Тем более, что по большому счету, это не имеет никакого значения. Даже если у рода, имелись какие-то сбережения за границей, тебе до них не дотянуться, а вот объявить о том, что тебе удалось вывезти из Советской России, деньги семьи, ты вполне можешь сделать. Тем более, что любая проверка подтвердит это.

— Как?

— А, ты посмотри. Все деньги, что имеются у нас в наличии выпущены, не позднее 1914 года. То есть за три года до октябрьского переворота, и, следовательно, вполне могли принадлежать «твоим родителям», я имею ввиду Батюшкиных. Помнишь, я тебе еще в лесу, говорил, что ты самая богатая невеста в округе. Вот прямое доказательство моих слов. Три с лишним миллиона наследства. Куда уж больше-то?

— Ну половина из них твоя.

— Но ведь это пока мы в дороге.

— И когда же она завершится?

— Когда приедем во Францию. Хотя, честно говоря, я очень сомневаюсь, что хотел бы там жить.

— А где же ты хотел бы жить?

— Не знаю. В мире столько мест, куда есть возможность попасть, а мне, честно говоря хочется много, где побывать.Тем более сейчас, коглда есть такая возможность. И потом, прежде чем, что-то планировать, надо хотя бы обзавестись, хоть какими-то документами. Просто если они не нужны здесь в Китае, далеко не факт, что не понадобятся при выезде отсюда. Я конечно попытаюсь связаться с другом в Шанхае, но туда еще нужно добраться, хотя, есть идея и получше.

— Например.

— Индокитай, сейчас Французская колония. Теоретически они могут послать запрос в Лионский банк, с которым у меня заключен договор на обслуживание, и те, могут подтвердить мою личность. А после и сделать документы на тебя. Пусть даже временные. Как только доберемся до Лиона, выпишем тебе Швейцарский паспорт.

— Это так просто?

— Нет, но у меня есть чистый бланк со всеми необходимыми печатями. Позже, если соберемся заключить брак, можно будет поменять его на французский паспорт, а то и оставить как есть. Гражданство Швейцарии довольно престижно. В общем там решим.

На стену нас не пустили. Сказали, что это памятник Китайской истории, и им нужно любоваться издалека, чтобы понять все величие нации и этой постройки.

— Да уж, — воскликнула, Саня, стоило нам отправиться дальше. — Представляю сколько людей оставили на строительстве этого сооружения свои жизни. Памятник на костях.

— Может и так, но судя по тому, что стену упорно строили, на протяжении нескольких веков, это не очень похоже на амбиции, какого-то императора. Скорее, с севера действительно ожидали нападения. А может и оборонялись от частых набегов, поэтому и построили такую огромную стену. Я где-то читал, что в некоторых местах, эта стена, разрушена, почти до основания, значит все-таки строили ее не зря, была для этого причина.

Дальнейший путь по территории Китая, не выявил никаких проблем, Довольно скоро, мы избавились от обеих бочек, заменив их одной столитровой, для того, чтобы иметь хоть какой-то запас, на всякий случай. Хотя, такой случай, так и не представился, до самых границ. Автозаправочные станции, встречались пусть и не на каждом шагу, но во всех встреченных нами по дороге городах они имелись. А эти городки располагались, не так уж и далеко друг от друга. То есть заправившись в одном месте, мы свободно дотягивались до другого. С едой мы тоже не заморачивались. В первом, довольно крупном городе, Чжанъе, в котором нас не пустили осмотр Великой Китайской Стены, пришлось обратиться в банк, где мне, чуть ли, не кланяясь до самой земли, разменяли сотенную долларовую купюру, и этих денег, нам хватило с огромным запасом, до самых границ с Лаосом. Причем, хватило не только на бензин, но и на еду, и даже на несколько отелей, где мы останавливались на ночлег.

Там же в Чжанъе, мы прошлись по магазинам, и смогли обновить свой гардероб. Все-таки за время пути изрядно пообтрепались. Да и потом, одно дело, когда ты находишься на территории ССССР, где и с едой-то определенные проблемы, какая уж тут может быть модная одежда. И другое дело здесь в Китае, или чуть дальше. Может за каких-то крестьян мы бы и сошли, но вот за вполне обеспеченных людей вряд ли. А уж показываться на территории Лаоса, и объявлять о том, что я французский гражданин, в такой одежде, точно не следовало бы. С другой стороны, может быть и поверили бы, но вряд ли стали бы серьезно разговаривать. Мало ли оборванцев вокруг, каждому внимание уделять себе дороже.

Всю дорогу, за исключением, пожалуй, того момента, как мы останавливались у подножия Великой Китайской Стены, мы старались беседовать на французском, и английском языках. С последним у Сашеньки до сих пор чувствовались большие проблемы, но ее французский был не хуже моего. И этого в общем было достаточно, тем более, что очень скоро, мы должны были пересечь границу Лаоса — страны, находящейся под протекторатом Франции. И я очень надеялся на то, что там смогу восстановить документы, и как-то легализовать свою подругу.