Дорога – мой дом

Глава 15

15

Что-то плотное и довольно тяжелое лежало на мне, не давая мне как следует вздохнуть. С трудом, собравшись с силами, я попытался выбраться из-под всего этого и с удивлением обнаружил, что нахожусь на полу собственной каюты, заваленный двумя матрацами, и постельным бельем, сброшенным с обеих диванов. Выбравшись из-под этого барахла огляделся.

Гондола судя по всему, покоилась на твердой земле, вдобавок ко всему, с некоторым наклоном, в сторону входной двери в каюту, и едва заметного покачивания, которое на грани сознания ощущалось весь полет, не было. Добравшись до окна, которое оказалось наполовину разбитым, я выглянул в него, и обнаружил за ним гладь, несколько мутноватой воды, теряющейся где-то у горизонта. По всему выходило так, что после вспышки молнии и взрыва, которые отложились в моей памяти, и последовавшего вслед за этим падения, гондола ударилась о воду, что наверное, в какой-то степени смягчило удар, и села на дно. Похоже водоем был или недостаточно глубоким, или именно в этом месте, его дно оказалось рядом с поверхностью. Во всяком случае учитывая то, что вода за окном плескалась сантиметрах в пятидесяти ниже окна, выходило именно так.

Вдруг откуда-то со стороны, появилось какое-то зеленоватое заплесневелое бревно, плывущее по поверхности воды, а мгновение спустя, я отшатнулся от рамы, поняв это вовсе никакое не бревно, а самый настоящий крокодил, причем довольно больших размеров. Тот похоже, тоже заметил меня, и мигнул левым глазом, явно намекая на скорую встречу, из-за чего по моему телу прошла заметная дрожь, вызванная таким соседством. Крокодил же, спокойно поплыл дальше. Подумав, что раз уж такие твари плавают рядом с гондолой, следует вооружиться. Поэтому открыв рундук, в котором находились мои вещи, извлек оттуда один из кофров, принадлежащих мне, и достал из него свой старый карабин взятый еще на Санькиной заимке, и с тех пор находящийся постоянно при мне.

Осмотрев его, зарядил его обоймой патронов, но в последний момент передумал, а просто накинув на себя перевязь с патронташем и кобурой с револьвером, решил, что пока я нахожусь на гондоле, револьвер будет гораздо более к месту, чем винтовка. Оставив последнюю на своем диване, пошел в сторону выхода, и вдруг услышал несколько выстрелов раздавшихся за пределами моей каюты, и звук похожий на падение, чего-то тяжелого. Тут же вытащив револьвер из кобуры, подошел к двери прислушиваясь к тому, что там происходило, а затем осторожно приоткрыв дверь вышел в центральный проход.

Здесь ничего не говорило о том, что произошла авария, разве, что двери нескольких кают оказались открытыми. А возле входа в кают-компанию обнаружилось тело старшего помощника нашего капитана. Причем, судя по луже крови, растекающейся из-под него, именно он и был застрелен пару минут назад. Стараясь ступать как можно тише и прижиматься к дверям кают, я подобрался к кают-компании. И осторожно выглянул из-за дверей.

Моему взору открылся довольно удручающий вид, полного разгрома этого некогда аккуратного и большого зала, в котором я вместе с остальными пассажирами, проводил большую часть своего времени. Сейчас все столы и стулья, находящиеся там, оказались сваленными в кучу, у одного из бортов гондолы, рояль перевернулся вверх ножками и лежал неподалеку от них, а в баре напротив, казалось не осталось не одной целой бутылки, из некогда целой армады спиртных напитков, выстроенных на витрине. В самом зале витал тяжелый удушливый запах спиртного, не желающий выветриваться оттуда, несмотря на то, что окна, по обеим сторонам гондолы были разбиты напрочь. По левому борту, у самого нижнего края рам плескалась вода, изредка перехлестывая через выбитые стекла и стекающая по стенам на пол кают-компании. и наверное только слишком узкие перелеты рам не давали возможности крокодилам проникнуть на порт судна. Чуть в стороне от центра зала, прислонившись спиною к одной из колонн, в полулежачем положении находился капитан нашего судна херр Шнайдер.

Похоже этот человек услышал шорох, который я нечаянно создал, и он тут же воскликнул.

— Кто там, шарахается по коридору?

— Это, я, херр Шнайдер, Серж дю Пре, из пятой каюты. Я только что очнулся, услышал выстрелы, и поспешил сюда.

— А мсье дю Пре. Выходите спокойно, обещаю, что не буду стрелять. Я бы и пару минут назад не стал этого делать, но увы лейтенант Крюгер, показал себя не с самой лучшей стороны, опозорив честь офицера и бросившись… впрочем, вряд ли стоит об этом вспоминать. О покойнике или хорошо, или ничего. Пусть все и остается, на моей совести. Кстати, а как получилось, что вы остались не замечены. мистер Браун, еще недавно проверял все каюты и служебные помещения в поиске выживших, но кроме него самого, с женою, нашего прекрасного повара херра Коха, техника связи Ганса Вебера, ну и меня со старшим помощником, никто не обнаружился.

— Оказалось, что из-за удара, последовавшего после вспышки молнии и взрыва, я каким-то образом, очутился на полу, и меня завалило вещами с обеих диванов.

— Да, херр Браун упоминал о том, что видел в одной из кают этот бардак, но не решился разбирать его, думая, что если под ним кто-то и находится, то он скорее всего мертв.

— Как видите, мне повезло чуть больше. А кстати, где люди, о которых вы упомянули?

— Увы, их больше нет на нашем судне. На дирижабле имелись несколько спасательных средств, на случай возможного приводнения. Вот и вышло, что проверив все сохранившиеся каюты, и не найдя в них живых, эти люди взяли одну из лодок, загрузили ее припасами, и отправились в путь, надеясь добраться, до какого-нибудь поселка. Судя по имеющимся картам, мы приводнились на озеро Руква, а отсюда до реки Замбези не больше пятисот километров. Люди решили, что вполне смогут добраться туда, и по возможности оповестить об аварии. Впрочем, учитывая, что на данный момент, в живых остаемся только мы с вами, вряд ли это что-то изменит.

— А почему тогда вы остались на борту воздушного судна?

— Ну, во-первых, потому, что капитан должен покидать корабль последним. А я все-таки офицер. Это закон, на котором держится наш мир. А, во-вторых, я просто физически не могу этого сделать? Во время падения я находился в радиорубке.

— Да, я слышал, ваше, объявление по громкой связи.

— Так вот, после того взрыва унесшего жизни большей части пассажиров и экипажа, наша радиостанция, сорвалась с креплений, и просто рухнула на меня переломав мне обе ноги, вдобавок ко всему ударив и током. И то, что я дожил до вашего появления уже чудо.

В этот момент, я обратил внимание на то, что одна из ног капитана вывернута под каким-то невероятным углом в сторону, а сам он сидит в луже крови, след которой тянется от этого столба в сторону рубки управления. Возле капитана находится как минимум пара бутылок какого-то пойла из тех бутылок которые чудом остались целыми, а сам он время от времени прикладывается к бутылке.

— А как же тогда, ваш помощник?

— Он остался якобы для того, чтобы составить мне компанию до моей кончины… На самом деле причина была в ином, но пусть это останется нашим делом. Впрочем, лодка которую взял мистер Браун с выжившими людьми, после того, как на нее загрузили припасы, и так оказалась перегруженной, поэтому он собирался отправиться на другой, после того как я наконец отправлюсь на встречу с богом. Кстати если надумаете отправиться вслед за остальными, спасательные лодки еще имеются в наличии, как и еда, вода и оружие.

— Как же так произошло, что из шестидесяти человек, находящихся на борту, выжили всего семеро?

— Большая часть пассажиров находилась в основном корпусе дирижабля. Часть готовясь ко сну в своих каютах, часть находясь в баре курительной комнаты. Мистер Хофман, устроил там турнир игры в покер, и не считая восьми сражающихся игроков, там же находились и болельщики. Еще несколько человек, находились в верхнейчасти корпуса, пытаясь разглядеть звезды. Где они их искали в такую погоду, ума не дам. Фактически выжили в основном те, кто в этот момент находился непосредственно в нижней гондоле судна.

Капитан поморщился, слегка застонал от боли, поднес ко рту бутыль с виски, и сделав несколько глотков продолжил.

— И то, скорее те, кто в этот момент находился уже в собственных постелях. Ну за исключением повара, который отходил в туалет, и потому отделался несколькими синяками, и рассеченной рукой, остальные люди, из его команды, получили страшные ожоги, из-за рухнувших на них кастрюль, и сковород с кипящим маслом. Кто-то из экипажа, находился в основном корпусе, проводя вечерний обход, кто-то вышел на обзорную площадку. Одним словом, когда молния пробила обшивку дирижабля, из-за чего оказался поврежденным танк, наполненный водородом, который, тут же взорвался и вызвал цепную реакцию для остальных танков и топлива, которое находилось там же. Каких-то сорок секунд, или даже меньше, и «сигара» основного корпуса, рассыпалась в пыль. Вы представляется, как горит алюминиевая пудра?

— Да, видел несколько раз.

— Вот, а учитывая наличие водорода, в сочетании с молнией и запасами топлива, основной корпус вспыхнул белым пламенем, и моментально сгорел. Ведь он полностью был собран из алюминиевых конструкций и обшит такими же листами металла. Что не сожрал огонь, завершили крокодилы. Гляньте в окно, сегодняшний день для них стал настоящим праздником. Сейчас уже конечно не так, а еще час назад, здесь их было десятка три, если не больше.

— Как же тогда выбираться отсюда?

— В кладовой имеется еще несколько разборных лодок, которых в принципе должно хватать на всех людей, находящихся на борту. Есть запасы консервов, воды, хотя здесь она не настолько актуальна, и сухих пайков. Гондола, на которой мы находимся, теоретически имеет положительную плавучесть, рассчитанную на пару часов. То есть за это время, можно было вполне организовать спасение пассажиров и экипажа, сядь мы куда-нибудь в океан или реку. В этом отношении нам повезло. Мы упали на озеро Руква. Оно хоть и довольно большое, но максимальная глубина, не превышает трех метров. Правда здесь водятся африканские животные, такие как крокодилы и бегемоты, но последние редко нападают на лодки. Одним словом, уплыть отсюда довольно просто. Дальше немного хуже. Сейчас мы находимся на так называемой мандатной территории Лиги Наций, отданной под управление Великобритании, и именуемой Танганьикой. До побережья Индийского океана чуть больше семисот километров, со всеми прелестями Африканской саванны. То есть львы, жирафы, носороги, и крокодилы, бегемоты и слоны, присутствуют в полной мере. Хотя судя по времени года, они не должны быть особенно голодными, но все же, довольно опасное соседство.

Капитан, в очередной раз приложился к бутылке, содержимое которой, судя по всему, помогало ему переносить боль от раздробленных конечностей, и продолжил свой рассказ.

— Вообще-то, сигнал бедствия в эфир был отправлен, и теоретически, сюда должна прийти помощь. Вопрос в том, когда это произойдет и произойдет ли вообще? Но если у вас нет опыта путешествий, то, наверное, лучше будет остаться здесь. Гондола лежит, практически ровно, крокодилы и прочая живность сюда не доберутся, припасов и воды, более чем достаточно. Разве что придется избавиться от трупов, находящихся на борту, потому что довольно скоро они начнут разлагаться, но выставить их за борт, не такая большая проблема. Да и трупов здесь от силы штук десять. А крокодилы избавят вас от остального.

— Опыт как раз есть. — Ответил я. — Месяц назад, пересек половину Сибири, всю Монголию, и часть Китая с севера на юг.

— О! Тогда вы опытный путешественник, и за вас можно не беспокоиться. Гондола в вашем полном распоряжении, в кладовой есть разборные парусиновые лодки, оружие, и припасы на любой вкус. Там же вы найдете неприкосновенный запас, в котором есть и некоторые медицинские препараты, и компас. Карты можно взять в рубке управления, она сохранилась неплохо. И небольшая просьба.

— Слушаю вас.

— Если можно, после моей смерти, перетащите мое тело в мою каюту и оставьте там. Очень не хочется стать пищей для крокодилов, знаете ли. И если, вам, удастся выбраться отсюда, на моем столе находится конверт с письмом и надписанным адресом. Он не запечатан. Добавьте туда пару строк, и отправьте по указанному на нем адресу. А я за это подскажу вам один интересный выход из создавшегося положения.

— Я готов исполнить вашу просьбу, безо всяких условий. И разумеется исполню ваше желание.

— И все же слушайте. В техническом помещении, расположенном возле выхода на смотровую площадку имеется запасной баллон, для блау-газа, ну, топлива, которое используется в полете. Изготовлен он из армированной резины. При желании, этот баллон, можно заполнить водородом, находящимся там же. Как сказал мой помощник, пока был еще жив, два полных баллона сохранились в целости и сохранности. Их содержимого хватит, чтобы наполнить баллон, обеспечив подъемную силу, порядка двух тонн, конечно такое количество будет излишним, и в итоге получится скорее монгольфьер, нежели дирижабль, то есть его полет будет полностью зависеть от направления ветра, но согласитесь, если это даст возможность добраться без особых проблем, до какого-нибудь городка, пусть и расположенного где угодно на материке, почему бы и нет. Большинство африканских городков сейчас находится под управлением европейцев, так что помощь вам окажут в любом из них. Все лучше, чем отбивать собственные ноги, прорываясь через африканскую равнину, вздрагивая от каждого шороха по ночам, и сражаясь со зверями и местными племенами. Впрочем, решать вам. Хотя, если бы не мои ноги, я бы сделал именно так.

Капитан Гюнтер Шнайдер, умер, через полтора часа. Последние минуты, он уже совсем обессилил, и похоже держался на одном упрямстве, и алкоголе, который в какой-то степени, притуплял его боль. После того, как он наконец отошел в мир иной, я убедился этом, проверив пульс, затем подхватив его под мышки, волоком дотащил до его собственной каюты, и уложил на диван. Там завернул его тело в простыни и одеяло, как в саван, взял на столе тот самый конверт, тут же черкнув пару строк, описывая его гибель, после чего запечатал конверт, и уложил его во внутренний карман легкой куртки, которая была на мне. После чего, вышел из его каюты, и плотно закрыл за собою дверь.

Предложенный капитаном Шнайдером вариант, был действительно хорош, хотя бы тем, что избавлял меня от нужды тащиться очередные семь сотен километров через все прелести африканской саваны. Опять же учитывая, что мне придется брать с собою еду, оружие, и что-то еще, путешествие обещает быть не самым легким. А так, пусть даже я пролечу двести-триста километров, по воздуху, и то будет большим облегчением. А там глядишь, увижу какой-нибудь городок, и спущусь вниз. Учитывая, что в подобных городах сейчас чаще всего обитают выходцы из Европы или Англии, договориться там, о дальнейшем маршруте, мне кажется будет гораздо легче.

Первым делом, я решил убрать лишние тела из гондолы, включая труп помощника капитана. Не знаю, в чем именно он провинился перед последним, но это в конце концов не мое дело. А вот то, что это тело при здешней жаре, начнет довольно скоро попахивать, сомнений не возникает, поэтому подхватив его за ноги, отволок труп в конец коридора, и открыв дверь на смотровую площадку, вытащил тело туда, разумеется убедившись, что там меня не ждут зубастые земноводные. Следующие два часа, ушли на то, чтобы избавить гондолу от всех остальных погибших. С обной стороны все это может выглядит и несколько неправильно, но с другой, мне, для того, чтобы подготовиться к эвакуации потребуется несколько дней, и дышать все это время смрадом разлагающихся трупов, это через чур.

Все найденные при них документы, я складывал на отдельный стол, отмечая время выноса тела за пределы гондолы. Там же была указана и причина моих действий. К вечеру я вымотался до такой степени, что едва передвигал ноги. Всего оказалось жвенадцать тел погибших не считая капитана, тело которого осталось лежать в его собственной каюте, как он того и просил.

Раз уж находился возле упомянутой капитаном кладовой, заглянул и туда. Лодка, о которой рассказывал херр Шнайдер, оказалась довольно большой. Фактически она представляла собой складную алюминиевую раму, на которую натягивалось специальным образом, сшитое парусиновое полотно. После того, как рама, на манер раскладной кровати расправлялась, это полотно образовывало собой, довольно приличных размеров плавательное средство, с заострёнными носом и кормой, чуть более метра шириной, и около пяти метров в длину.

В комплект лодке шло решетчатое основание, которое укладывалось на дно, четыре поперечных скамьи, которые подвешивались на трубчатое основание, и четыре алюминиевых весла, с довольно широкими лопастями. Если судить по картинке, имеющейся в инструкции, то грузоподъемности такой лодки хватало на восемь-девять человек. Дело в том, что я ориентировался, больше по рисункам, потому что инструкция по сбору была на немецком языке, которого я не знал, но представленные рисунки, в общем-то вполне компенсировали это незнание.

Заодно рассмотрел и баллон, о котором говорил капитан. Он представлял собой цилиндрическую резиново-тканевую емкость, длиною около шести метров. На которой имелись какие-то встроенные в него резиновые проушины, приклепанные металлические петли, и крючки. Все это видимо предназначалось для каких-то креплений, внутри основного корпуса дирижабля, а сейчас вполне могло пригодиться для удержания веревок, с помощью которых можно будет закрепить этот баллон над лодкой. на одном из концов находилась металлическая вставка с несколькими входными отверстиями, предназначенными для наполнения этой емкости газом, с надписями, все на том же немецком языке, но в общем-то вполне понятными в контексте того, для чего все это предназначалось.

Водородные баллоны, представляли собой две довольно высоких алюминиевых сигары с вентилем наверху. Тут же имелся редуктор с гаечным ключом, для присоединения к баллону, и длинный гибкий шланг, с переходником, вполне подходящим к одному из клапанов на резервуаре. Осталось только решить маленькую проблему, состоящую в том, каким образом, укрепить этот резервуар над лодкой, с таким расчётом, чтобы при подъеме над поверхностью, груз остался на своем месте, а лодка не кувыркнулась, высыпав из себя все, что я хотел бы взять с собою в дорогу, а заодно и меня самого. Но теоретически, я примерно представлял как все это можно организовать, и честно говоря был рад, что у меня появился именно такой вариант, для эвакуации с погибшего дирижабля.