Кодекс Суперзлодея

Глава 18. Ядро

— Как это, не задел мозг? — Марк довольно профессионально занял место слева и чуть сзади меня, готовясь под моим прикрытием нанести выпад копьём.

Зомби-медсестра почему-то не спешила нас атаковать, чем нарушала ещё один общий закон всех зомби, которые, почуяв живого, сразу переходили в состояние каптёра российской армии, услышавшего: «Чужое. Халява. Взять, взять!» Вместо этого она стояла, пошатываясь, и что-то искала в карманах.

Происходящее мне откровенно не нравилось, но я пока не могу понять чем. Нет, само по себе непонятное поведение напрягало и взывало к осторожности, но было что-то ещё, что я не мог ухватить. А потому остановился метрах в пяти. Очень не хотелось отдавать инициативу, но и повторить опыт самоуверенных клановых придурков, которые должны были её сразу атаковать, не хотелось.

Если бы я был один, то отступил бы, выманивая противника на себя, подальше от непонятного тумана, но командир не должен отдавать приказов, которые будут непоняты подчинёнными. Особенно в боевой обстановке. Посему нужно пояснить Марку, чем именно мы тут занимаемся.

— Поймали как-то учёные блондинку, — начал объяснять я, изо всех сил сканируя аурой вышедшего на вечный отдых медицинского работника. — Решили изучить, как работает у неё мозг. Вскрыли череп, а там пустота. Только поперёк головы ниточка натянута. Обрезали её, а у неё уши отвалились.

Марк хрюкнул от неожиданности. Да, знание иномирных анекдотов сделает любого попаданца душой компании.

— Зомби же используют мозг для формирования трупного кристалла. Но это не обычный зомби, а созданный кем-то кадавр. Такие монстры должны быть в более высоких аномалиях. Значит, её уровень искусственно понижен. Кем и для чего? Тебе ничего не кажется странным в её движениях?

— Она как будто резиновая кукла, наполненная водой.

Точно! Вот кого мне напоминала её вихляющая походка. Ту пузатую тварь их Сайлент Хилла, блюющую кислотой.

Между тем медсестра нашла-таки в грудном кармане скальпель и поднесла его к лицу.

— Отходим!

Начинаю быстро пятиться, прикрываясь щитом. Марк, не задавая вопросов, делает то же самое. Мертвечиха, уверенной рукой быстро перерезает сшивающие рот нити и делает в нашу сторону движение, каким тюлени ловят мяч на нос. Из громадного, разверзнутого от уха до уха рта на нас вылетела чёрная, размером с её голову, капля.

Я поймал её на центр щита, отчего та расплющилась, прилипла к нему и начала заливаться за края по всей окружности. Быстро отбросив щит подальше, я отошёл за спину Марку, что готовился принять на щит вторую атаку.

Медсестра снова распахнула рот, и когда в нём показался чёрная поверхность второго плевка скверны, в неё вонзился мой нож.

Я тоже небольшой мастер токэндзюцу, но с контролем полёта с помощью аурного щупальца, это и не нужно. Нож вошёл туда, куда я и хотел. Чёрный пузырь, едва показавшись, лопнул прямо в глотке, брызнув и на лицо. И тут же обхватил его, как голодная личинка Венома.

Мы отступили уже метров на пятнадцать. Но и отсюда прекрасно видно мой растворившийся в чёрной луже щит, и то, во что превращается исполняющая на спине танец в стиле агонизирующего брейк-данса, извращённая версия Макса Фрая. Тот тоже любил плеваться ядовитой кислотой, но не переходил черту, за которой обиженный интеллигент меняет пол и превращается в…

— Да, — с уважением сказал Марк, сбивая меня с мысли. В голове почему-то вертелась фраза про элегантные шорты. — Теперь я понимаю, что такое убийство с особой жестокостью!

Обойдя то, во что превратился щит, мы подошли к растворившемуся в собственной токсичности монстру.

На бетонном полу, в скрюченном силуэте из чёрного праха, пытался остаться незамеченным серый кристаллик.

— Вот он, — показываю на него Марку.

Мы заранее договорились, что все монстры ниже третьего уровня отойдут ему, поскольку мне поглощать их энергию просто опасно. В случае зомби первого уровня одарённым не обязательно было прибегать к помощи алхимиков. Те всё равно не очень желали работать с такой примитивной добычей, лучше уж потерять половину энергии, просто разбив кристалл. Марк так и поступил, обрушив на него пяту копья.

Постояв пять секунд с закрытыми глазами, он вынул карту авантюриста и расплылся в счастливой улыбке.

— Я — первый уровень! — сообщил он, показывая чёрный прямоугольник, в центре которой светился круг с единицей.

Зомби низкого уровня хороши тем, что имеют кристаллы с нейтральной, без атрибута Смерти, энергией. Её можно поглощать сразу, пусть и с большими, около пятидесяти процентов потерями. А вот ядер, в отличие от живых монстров, они не имели.

— Поздравляю, — я тем временем осматривал наши, вынутые из праха, ножи. — Вроде не пострадали.

Из-за перчаток доспеха я рискнул взять их, убедившись, что чёрная слизь испарилась. Даже чёрная лужа, оставшаяся от щита, при ближайшем рассмотрении, оказалась расплавленной пластмассой.

— Кислотный зомби, — кивнул Марк, принимая свой нож, — подтип ядовитых зомби. Их кровь превращается в кислоту от контакта с воздухом. Но этот какой-то мутированный. Обычные кислотники просто плюются кислотой или взрываются, если нанести им глубокую рану.

— В следующий раз нужно брать метательные расходники, — ворчу я, недовольный своим промахом. Вступаю в туман первым. Конечно, правильно было бы направить вперёд того, у кого есть щит, но я чувствовал, что впереди противников нет, а так мы могли передвигаться быстрее.

— Судя по всему, твоя теория с отсутствующим некромантом не подтвердилась. Кто-то ведь занимается там экспериментами с мертвецами.

Мы проходим туманную стену насквозь и оказываемся в небольшой пещере. По плану подземелья тут до возникновения разлома был большой зал с несколькими выходами в тупиковые коридоры. Такая простая планировка позволяла с большой долей вероятности предсказать, что с возникновением аномалии она не превратится в слишком сложный лабиринт. На первом уровне изменения, вносимые в реальность разломом, обычно косметические. Вот как сейчас. Бетонные стены зала превратились в кладку из серых, слегка отёсанных камней, светильники на потолке регрессировали в электрические, гудящие от нестабильного напряжения, лампочки, связанные между собой провисающими кабелями.

То, из-за чего они провисали, делало передаваемый через них переменный ток, переменным в таком смысле, какой и не снился Николе Тесла. На кабелях, в качестве сопротивлений или ещё каких резисторов висели зомби. Точнее, кабели кончались металлическими крюками и в каждого зомби втыкалось минимум два. Некоторые, кому особо повезло, были подключены сразу к четырём линиям. За все свои конечности.

На то, что это были необычные мертвецы, намекали их периодические подёргивания. Хотя я вообще не в курсе, как мёртвые тела реагируют, когда через них пропускаю электрический ток. Но они совершенно точно не светятся зелёным. Я уверен.

А под этим кошмаром электрика, в центре зала находился обычный стол вивисектора. От хирургического он отличался наличием ременных креплений для рук и ног. Правда, сейчас они не использовались. На столе смирно лежало громадное тело лысого мужчины. Ну, судя по вторичным половым признакам, при жизни он был мужчиной. Причём не одним. По местной традиции сей кадавр оказался сшит из нескольких трупов. А его лоб украшал брутальный пирсинг — пара больших железных плоских блямб, напоминающих спиленные почти под основание рога.

Половые органы, Добрый доктор, стоящий рядом на табурете, чтобы несмотря на свой маленький рост, возвышаться над столом, видимо, счёл для такого красавца излишними. А может, постаралась его помощница. Ещё одна медсестра. С нормальным ртом, но зато пришитыми на место глаз чёрными пуговицами. Из обрубков пальцев на обеих руках этой невесты Фредди Крюгера торчали скальпели. Как она ими подключала провода к телу, загадка. А их было немало. И все они тянулись от странной конструкции, напоминающую утыканный шипами метровый чёрный шар. Он висел на тех же кабелях, что и потолочные зомби. Но его центральное положение намекало, что он и есть источник энергии всей этой электросистемы.

Добрый доктор — не фигура речи, а название одного из видов разумных монстров. Можно даже сказать, злодеев Астрала. В мирах, использующих нетрадиционную магию, они занимают нишу некромантов. Одним из представителей Добрых докторов был Виктор Франкенштейн. Но сей персонаж обладал такой известностью, что должен был находиться уровне на десятом, не ниже. А у нас тут был, скорее Игорь.

Карлик в слишком длинном для него белом халате, посмотрел в нашу сторону, что-то сказал ассистентке и двумя руками прижал к контактам во лбу сшитого наспех, о чём свидетельствовали неровные швы с торчащими концами ниток, два конца кабеля. Ударил электрический разряд, тело покрылось зелёными искрами и открыло глаза. Как две зелёных фары дальнего света. Вот я и встретил своего монстра третьего уровня.

Заметка на будущее. В шлеме должен быть световой фильтр. Пока просто сгущу защитный слой ауры на глазах.

— Марк, на тебе медицинский персонал. А я займусь их пациентом.

— Понял, — он начал смещаться вправо, по дуге направляясь к медсестре. Оба монстра рядились белые халаты, но на врача и уж тем более доктора, она явно не тянула. А я медленно пошёл вперёд, тоже немного смещаясь, но влево, не сводя глаз с кадавра.

Марк вытащил нож и метнул его мимо мертвечихи. Прямо в грудь карлику. Тот взмахнул ручками и упал с табуретки, а его помощница, заскрипев зубами, рванула прямо на направленное на неё копьё.

Дальше мне некогда было наблюдать за её личной драмой, ибо на меня, вырвав из тела все кабели, налетел плод экспериментов зомби-конструктора. Несмотря на габариты, двигался он довольно быстро. Без аурного ускорения сознания я вряд ли бы мог долго уклоняться. А то, что придётся этим заниматься довольно долго, я понял, рубанув его мечом по шее. Лезвие рассекло её, но, уткнувшись в шейный отдел позвоночника, глухим звуком сообщило, что на этом его полномочия всё.

Из шеи выступила знакомая чёрная слизь, но вместо того, чтобы растворить плоть, застыла, намертво склеив рану. То же самое, как я только сейчас понял, произошло и с ранами от вырванных электрических крючьев.

Я отскочил назад и вытащил ножны из рукояти, превратив боевой посох снова в меч. Кадавр был безоружен, но обладал большой силой и ещё большей регенерацией. Я решил сделать ставку на быстрые и лёгкие удары. Тем более что по теории игр, сильные монстры, попавшие на первый уровень, просто обязаны иметь легко находимую уязвимость.

Увернувшись от быстрого, но неуклюжего удара, я разрезал шов на животе. Он легко разошёлся, открыв чёрное нутро. Из него начали вываливаться чёрные от связывающей их клейкой жижи, внутренности. Они так и застыли большим, свисающим с живота, бугром. Сместившийся центр тяжести начал мешать двигаться и без того не слишком ловкому бойцу. Так что мне не составило труда нанести ещё три рассечения швов. На груди, горле и сбоку под рёбрами.

Рассечение на груди почти ни к чему не привело, кости, покрытые чёрным налётом, я разрубить не смог. На шее получилось чуть лучше, и из зомби вылилось не меньше литра чёрного клея. Когда тот застыл, мой противник уже не мог вращать головой. Это и помогло распороть ему бок. Вскрытый шов был достаточно большой, кадавру залило всё бедро, после чего он явно снизил темп. Похоже, запас чёрной, застывающей на воздухе крови, да это более точное название, у него оказался не больше, чем у человека такого же веса.

Дальше было просто. Зашёл за спину и воткнул меч в затылок. Провернул несколько раз, отчего из раны густым сиропом полились мозги в чёрном соусе.

Кадавр упал на живот, а я едва успел вытащить меч, пока его насмерть не приклеило к застывающим прямо на глазах чёрным мозгам.

Я успел увидеть на другой стороне пещеры Марка, прыгающего с мечом вокруг медсестры с копьём в груди. А потом над головой раздался электрический треск. Отступив подальше от мёртвого трупа, я посмотрел вверх. Как раз вовремя, чтобы увидеть одного вспыхнувшего зелёным пламенем зомби. Он сгорел буквально за пару-тройку секунд. И из того места на потолке, откуда он начал осыпаться прахом, ударила зелёная молния прямо в спину побеждённого монстра.

Вся застывшая чёрная кровь мгновенно стала жидкой и втянулась в раны, на месте которых остались уже зажившие, такие, какими они бывают после снятия швов, шрамы.

Ещё пару таких каток, прикинул я, и он станет совсем здоров. А, учитывая, сколько у него замен на потолке, может, и оживёт в конце. Хотя нет, мне столько боёв не протянуть. А у Марка нет дальнобойного оружия, чтобы уничтожить все висящие трупы. Да и не факт, что повреждение от копья, если он вообще в них попадёт и копьё не застрянет в первом же теле, помешает им отдать накопленную энергию. Значит, должен быть другой выход.

Кадавр встал и с удвоенной силой кинулся в атаку. Отбивая, его загребущие руки дубинкой ножен, я попытался влезть ему в голову аурным щупальцем. Не, управление не перехватить. Зато почувствовал, что к энергетическому кристаллу в мозгу подсоединены два металлических гвоздя, шляпки которых служили для контактов электрошоковой терапии. План сложился мгновенно.

Я снова, уже с большим усилием, распорол ему шов на животе, затем шею, и когда его голова оказалась приклеенной к плечам, нанёс два сильных удара по гвоздям. В конец моих ножен было залито грамм сто свинца, так что, учитывая длину дубинки, удар получился как хорошим молотком. Штыри вошли в череп, разрушив кристалл. Кадавр ещё стоял, а я уже почувствовал волну мощной энергии, проникающей в моё тело и разбивающей на мелкие кусочки блокирующую печать. А потом и эти кусочки растворились в бушующем потоке энергии, переводя тело в состояние начала формирования ядра. Теперь у меня настоящий первый уровень, а не то, что карта авантюриста рисовала мне из-за перекаченной ауры.

Потолок надо мной озарился ярким зелёным светом сгорающих в бесполезной жертве зомби. Их энергия молниями била в продолжающий стоять труп. Но в нём уже не было, могущего поглотить её кристалла. Молнии слились в одну особо яркую зелёную вспышку. Я зажмурился и закрыл глаза рукой, ощущая, как аурная защита не справляется с буйством переходящей в видимую часть спектра, энергии.

Когда гром и порождённое им эхо смолкло, я открыл глаза. На месте кадавра лежала лишь маленькая горка пепла. Большая его часть развеялась и до сих пор висела в воздухе. Заметка на будущее. В шлеме нужно забрало с фильтром воздуха. Или хотя бы носить на такие дела матерчатую маску, как у шиноби.

Ко мне подошёл Марк. Его щит напоминал когтеточку на последнем издыхании. Он осмотрел его в свете надетого на шлем налобного фонарика и со вздохом, выбросил.

Я только сейчас понял, что все лампы в пещере погасли и мы оказались в темноте. Марк явно в ней ничего не видел, а для моего аурного зрения тьма означала только более бедную, тёмно-серую цветовую гамму.

Вообще-то, у меня в рюкзаке лежал обычный вечный фонарик на кристаллах. У Марка должен был быть такой же, а то, что у него он до сих пор выглядит как электрический, означает, что аномалия гораздо сильнее, чем мы думали. Хорошо ещё, что наши доспехи не превратились в какие-нибудь скафандры.

— Копьё пришлось бросить, — пояснил он, принимаясь оттирать меч специальной тряпочкой.

У меня в рюкзаке тоже лежало несколько таких. Иногда кровь монстров бывает слишком токсичной, и, если сразу не отчистить оружие, оно придёт в негодность. А уж местная чёрная кровь била все рекорды.

Мой клинок, несмотря ни на что, чист. От быстрых ударов на нём ничего не удержалось. А может, чёрная кровь этого монстра просто не приклеивалась к посторонним, не являющимися частью его тела, предметам. Иначе он бы просто прилип к полу.

— У этой медсестры кислота была слабой, — объяснил Марк, — но клейкой.

Понятно. Первый зомби вышел комом, второй ни то, ни сё. А третий получился что надо. Можно восхищаться этим экспериментатором…

— А где карлик? — смотрю на Марка, он смотрит на меня. По глазам вижу, что о своей первой жертве тот забыл. — Пойдём искать.

Кровавый след с того места, куда упал Игорь, был коротким и вёл под стол. Предчувствуя неприятности, я ножнами в левой руке поднял свисающую почти до пола прорезиненную простыню и увидел умирающего. Маленький монстр сидел, привалившись к одной из ножек своего стола, и, я это понял, посмотрев ему в глаза, изо всех сил старался не умереть, пока мы его не найдём. Убедившись в моём внимании, карлик торжествующе показал мне маленькую коробочку, усмехнулся и нажал единственную на ней кнопку. После чего с довольной улыбкой испустил дух.

Зараза.

— Это был детонатор? — спросил Марк под усиливающийся над нашими головами треск.

— Ну что ты, — я выпрямился и начал искать источник звука, — это просто красная кнопка. Она может запускать всё что угодно. Например, межконтинентальные ракеты.

— Я в этом сомневаюсь, — Марк начал за мной шустро отступать к выходу из пещеры. Вернее, к стене, где он раньше располагался. Шум, а это был треск сминаемого металла, исходил от шипастого шара. В свете фонарика мы видели, как его оболочка сминается и втягивается внутрь, будто в его центре открылась маленькая чёрная дыра.

Нет, всё оказалось не так страшно. Когда метровый шар смялся в металлический комок раз в десять меньше, чем был, он раскалился добела, а потом вспыхнул, освободив из заточения шарик яркой энергии.

— Это же, — начал Марк, но искрящая шаровая молния взорвалась с диким скрежетом раздираемого пространства, и посреди пещеры засиял золотым светом астральный разлом.

— Теперь всё ясно, — где-то даже с облегчением поведал мой ботаник. — Изначально это была аномалия третьего уровня. Но её босс запер выход в Астрал и понизил её до первого. Но продолжил использовать часть энергии разлома для своих экспериментов. Наверно и сам не знал, что и для чего он делал. Всё-таки попадая в аномалии, разумные монстры сильно теряют в интеллекте. А он ещё и понизил место своего обитания до нижней границы Астрала. Сумасшедший монстр.

— Может, и сумасшедший, но две группы он погубил. И справься с нами, его аномалию просто запечатали бы, и он мог бы тут делать всё что угодно.

— Может быть. Должен признать, что мой анализ оказался неверен. Безумного и одновременно умного противника невозможно просчитать… Что будем делать?

— А ты как думаешь?

— Охранник должен увидеть, что аномалия поменяла разряд и стала доступна для всех старших курсов. Тогда скоро к нам явится спасательная экспедиция.

— Ты кое о чём забыл. Вернее, ты просто не видел, с какой радостью убитый тобой карлик жал на кнопку. Если его пульт просто открывает нам выход на третий уровень Астрала, то я чего-то не понимаю в этой жизни.

— А почему мы тогда не…

— Бежим, теряя тапки? А куда?

Марк повернулся и начал водить лучом фонарика по стене в том месте, где недавно выход перекрывала стена тумана. Вот только она была элементом аномалии первого уровня и во время эволюции, исчезла вместе с выходом.

— Так не должно быть, — поправив приносящие ему спокойствие очки, начал он рассуждать. — При росте уровня аномалия расширяется, а не… — луч фонаря попытался проиллюстрировать его слова, пройдясь по лишившейся всех, пусть и тупиковых выходов, пещере, но не преуспел. Классический электрический фонарь вернулся к виду обычного фонаря авантюриста, только без его главного элемента, светящегося кристалла. Вместо него сквозь линзу пытался светить комочек биомассы, похожий на гриб. Такой же, как я видел в коридоре.

Это могло значить много чего, но наиболее разумным объяснением было то, что аномалия оказалась частью биопанковского Астрала. А все электрические компоненты материализовались из астральной энергии из-за вмешательства карлика. Возможно, даже он относился не к Добрым докторам, а к менее распространённому виду, а может, и к расе монстров, работающих с механизмами. Но, тогда как он попал не в свою аномалию?

— Еретик? — сам не заметил, что подумал вслух.

Марк посмотрел на меня, потом на фонарь.

— Он из тех чуваков, что нарушают законы своей астральной зоны? Похоже на то. Наверно, за его инакомыслие и заперли в аномалии… Но это уже не имеет значение.

— Да. Что бы он ни сделал с разломом, тот явно испортился.

Марк достал карту. По тому, как изменилось его лицо, я понял, что моя догадка подтвердилась.

— Аномалия нестабильна!

Угу, я и без штатного анализатора неприятностей вижу, что трещина в пространстве расширялась. Но не как разлом, превращающийся в обычный, стабильный портал. Он расширялся, превращаясь в круг. А в центре его шипела шаровая молния. Или что-то, что так выглядело.

— Из неё нет выхода, — как-то растерянно произнёс Марк, обновляя картинку с данными на карте.

— Потому-то и нет, что нестабильна. Её заблокировали. И нас вместе с ней.

— Значит, конец. — В очках Марка отразилась стремительно расширяющийся огненный шар. — Я часто представлял себе смерть. И это не самый худший…

Закончить последние слова этот романтический самурай не успел. Ядро аномалии взорвалось, и всё утонуло в ярком свете.