Ломщик

Глава 16

Воистину, работая на сильных мира сего, стоит рассчитывать лишь на гонорар или оклад, но не благодарность. Унесли тело стрелка, потяжелевшее от впившихся в него пуль. Екатеринослав стонал, сидя на полу, его тоже зацепило, но вбежавшие медики всецело обратили внимание на князя, шутка ли — перенес стресс, хоть не получил ни царапины. Макс отпихнул охранника, едва сдерживающего палец на спуске, одно движение — и молодой Радиславич отправится вслед за братцем в ад. Оторвал раненому рукав перепачканной красным рубахи и соорудил жгут на плече, из которого фотанировала темная венозная кровь. После этого услышал голос князя:

— Оставь падаль. Им займутся врачи. Подойди!

Если Макс предполагал, что его светлость собралась поставить спасителя на одно колено и, хлопнув клинком по плечу, возвести в достоинство рыцарей Кречета за то, что броском в голову Горислава не дал тому прицельно выстрелить, да еще прикрыл Руслану от пуль своим телом, то жестоко ошибся. Князь гневался, что его спаситель разбил драгоценный бюст его любимого дедушки!

Ситуация выглядела настолько абсурдной, что объяснить вывих в мозгах Всеслава Макс мог разве что черепно-мозговой травмой. Из-за отцовского плеча выглядывала княжна и делала страшные знаки глазами и бровями: если только ляпнешь что-нибудь невпопад, лично урою.

«Виноватый» поклонился.

— Прошу прощения, твоя светлость. В следующий раз, когда буду спасать жизнь тебе и твоей семье, выберу более подходящий метательный предмет.

Вельможа оцепенел. Видимо, соображал травмированной головой, это — проявление почтения или простолюдин всего лишь смеется над ним. Шумно выдохнул и удалился, волоча супругу в кильватере. Руслана задержалась и, когда княжеская чета скрылась за дверью, подскочила к Максу и вцепилась ему в запястье.

— Спасибо! Сотни мужчин мне клялись в любви и преданности, но ни один не заслонил собой, рискуя жизнью!

— Да ладно, чего уж там. Обращайся.

Голубые глаза налились плотной синевой, губы собрались в гневную складку… Потом она рассмеялась.

— Если бы знала тебя только первый день, решила бы: хамишь. Еще раз: спасибо. Кстати, ты понял, отчего вызверился отец?

— Изготовление нового бюстика могу оплатить из своего жалования. В чем, собственно, дело?

Руслана отпустила его руку и прикусила губку.

— Конечно… Ты не знаешь всех наших обычаев, да мы и не рекламируем их в среде непосвященных. Если рожденный простецом спас князя от верной гибели, то вправе рассчитывать на прием в семью. Иначе говоря, папа обязан предложить тебе стать Радиславичем!

— Вот как… сестренка.

— Да не сестра! Даже брак между нами теперь допускается, но в любом случае за тебя не выйду, не мечтай. Член семьи — это член клана, братства.

— Хорошо, брат Руслана. Готов зваться сиятельством. И что теперь?

«Сестра-брат» всплеснула руками.

— Очевидно же! Ты — чужак с непонятным прошлым, нечипованный и внесистемный. С уникальными способностями ломщика. Редкий драчун — поколотил княжескую охрану. Не растерялся под стволом автомата. Ты — сплошная угроза! Зачем такую угрозу запускать внутрь семьи? Отец имеет все резоны противиться.

— Значит — проехали. Согласен тысяч на сто призовых, и замнем для ясности.

— Обороты речи у тебя тоже чуждые. У нас не говорят «замнем для ясности», хоть смысл понятен. Оп… — взгляд девушки расфокусировался, она явно поймала сообщение на чип. — Твои притязания обсудим позже. Отец ввел чрезвычайное положение в Кречете. Я протолкну тебе наивысшие полномочия в управлении сетью и ИИ. Бегом в вычислительный центр! Контролируй блокировку счетов, управление космическими объектами. В общем, всем, до чего мог дотянуться Радмислав. Пока мы с ним разберемся.

— Бегу!

— Стой. Я подумала, что ты как боец предпочел бы ехать с нами на штурм их резиденции?

— Нафиг надо! Там будут стрелять. Я геройствую только под страхом смерти, когда нет выбора, сам никогда не лезу на рожон. Главное, ты не подставляйся. Меня не будет рядом, не прикрою.

— В первый раз в жизни на мне лежал мужчина, но мы не занимались шух-шух, — задумчиво и совершенно не к месту произнесла княжна.

— Забавно, что мысли обо мне у тебя приобретают эротический оттенок, — не полез в карман за словом Максим. — Пока, убежал.

Он действительно резвым аллюром двинул к залу с вычислительными машинами. Конечно, Зафир и его команда получили необходимые распоряжения, и блокировка электронных возможностей бунтовщиков началась. Но кто-то же сообщил им про колупание Макса в ПО «Скифа», иначе не объяснить решимость Горислава немедленно стрелять… Неужели гаденыш предполагал, что убийством князя, его жены и старшей дочери сможет привести Радмислава на княжеский трон? Или тупо выполнял приказ отца? Но Брячеслав, со слов его внучки — вполне бодрый себе дед, сохранивший ясный ум, и он запросто может встать у руля до взросления сыновей Всеслава.

Что-то шевельнулось на сердце… Ах, да, в самом деле его не покидало беспокойство за Руслану. Если она примет участие в карательной экспедиции, то подвергнется опасности. Нет, никаких романтических чувств и никаких «разок можно», особенно накануне приезда Энги, он не испытывал. Но принцесса более других обитателей Кречета лоббирует интересы Макса. Даже заточение под домашний арест выглядело с ее стороны скорее заботой, а не наказанием.

Позади Макса гремели ботинки двух безопасников, в суматохе событий не получивших отмены приказа следовать за ним по пятам. От них избавляться не стал.

Ворвавшись в компьютерное сердце империи Всеслава, Макс потребовал полный отчет у Зафира, просмотрел список отданных команд и решил не вмешиваться. Штатные сотрудники гораздо лучше знают, как сковать руки непокорным электронными стяжками. Сосредоточился на другом, вернувшись к своим файлам из анализа ПО разбитого корабля.

Так… Эйшер. Зафир. Самые доверенные — они и самые подозреваемые. Но не только! Доступ к отчету ИИ получил еще кто-то с рабочего места — здесь, в вычислительном центре. Кто именно? Информация затерта.

Макс провел ладонью по лбу. Думай! Любое движение информации оставляет в машинной памяти несколько следов. Все не стереть. Он призвал на помощь ИИ.

«Похищена и передана по сети важная информация. Вот предполагаемый промежуток времени. Кто и кому отправил данные анализа?»

Ответ пришел отрицательный. Искусственный интеллект, обработав колоссальный исходящий трафик за два часа после того, как Зафир и Эйшер получили доступ к файлам, не нашел данных о сливе секретов кому-то за пределы этого зала. Хакер предвидел, что противостоит опытному ломщику, и принял меры.

Мы пойдем другим путем, как завещал дедушка Ленин…

«Предполагаю, что злоумышленник затер сведения о перекачивании файлов. Ищи подозрительный пробел в передаче данных в тот же период».

Теплее. Паузы наблюдались на шести рабочих местах.

«Мне нужна видеозапись. Что творилось на этих терминалах в момент пауз».

Плохо, что объем информации невелик. При здешней скорости обмена данными много времени не надо. Макс рассчитывал, что шпион просто удалил часть записей об активности в нужный период точно так же, как пользователь любого персонального компьютера под Windows заходит в меню «удалить данные браузера» за последний час, за последний день, за все время, затем тупо кликает на наиболее подходящий вариант.

Увы, операторы ВЦ всего лишь устраивали себе перерывы. В России их назвали бы перекурами. А вот шестой подозреваемый не разочаровал. Он остался за терминалом и совершил несколько активных манипуляций ровно в то время, когда лог свидетельствовал о полной пассивности данного рабочего места. Попался!

«Руслана, вы уже выехали к цели?»

Ответ пришел незамедлительно.

«Да. Скоро уже. У тебя все под контролем?»

«Более чем. Похоже, обнаружил, кто слил результаты моего расследования твоим родственничкам. Иду задать ему пару вопросов».

«Макс… Я сообщила отцу. Он дает санкцию на любые, повторяю — любые меры, чтоб получить признание до того, как мы начнем штурм».

«Принято. Не подставляй красивую грудку под пули».

Он выключил терминал и поплелся к избранной жертве, проклиная себя, что подписался на эту миссию.

Оператор машинного доения не сразу обратил внимание на подошедшего, а только когда Макс ухватил спинку его кресла и повернул негодяя лицом к себе. К сожалению, тот был тщедушный и какой-то хлипкий на вид. Чуточку проще морально гнобить здоровяка.

— Без предисловий. Из-за того, что ты скормил на сторону сведения о вредоносном ПО, обнаруженном на «Скифе», только что погиб один из Радиславичей, старший сын Радмислава, которому я проломил голову. Он пытался застрелить князя. Ты понимаешь, что натворил?

— Я… я никому…

По тому, как жалобно блеял застигнутый врасплох человечек, яснее ясного читалось: виновен.

— Думаешь, все подчистил? Все зеркала? Я даже передачу данных через шлюз вычислительного центра не трогал. Проверил, кто затирал логи о работе на своих рабочих местах и сравнил с записью видеокамер. Ровно тогда, когда секретные файлы утекли наружу, ты увлеченно хлопотал над своим терминалом и удалял следы. Дилетант! Намерен тягаться с профессиональным ломщиком? Так я умею не только машины ломать. На фоне попытки убийства князя твои жизнь и здоровье не стоят ни гроша.

Макс всего лишь ухватил паразита за мизинец и крутанул его, молясь, что не придется ломать пальцы. Их потом залечить — плевое дело, но не хочется пачкать карму и совесть. Компьютерщик раскололся моментально.

Ухватив его за шиворот, Макс поволок к своему терминалу, ни на миг не выпуская хилого засранца из поля зрения.

«Руслана! Ушлепок по имени Браг воспользовался недосмотром Зафира, хакнул данные и перекинул их Гореславу. Сдать его полиции?»

«Нет, нашей охране. Очень вовремя. Мы окружили резиденцию, отец сейчас начнет переговоры. Ты дал ему бесценный аргумент».

«Бесценный — такой цифры нет. Конкретизируй в денежных единицах. Потом расскажешь, как у вас срослось. Не рискуй!»

Макс вручил разоблаченного предателя соглядатаю-безопаснику с ссадиной на скуле, передал приказ княжны, совсем в духе Салтыкова-Щедрина: держать и не пущать.

Расслабился… На какое-то время развитие событий больше от него не зависело. Поборол искус вызвать Энгу, имея вычислительные ресурсы Кречета в своем распоряжении, потому что в нервной обстановке после попытки переворота подобные акции будут истолкованы превратно.

— У тебя одежда в крови, начальник, — вежливо подкатил Зафир. — Не ранен?

— Чужая кровь. А ты готовься к неприятностям. Почему Браг получил доступ к секретным файлам?

Слушая оправдательное мычание Зафира, Макс сам знал ответ. Относительно надежно был установлен лишь запрет на перетекание информации во внешнюю сеть, где царствует Глоба. Внутри местной все хило. Мы же — подданные князя, практически его родные дети, сплоченные великой идеей, философией духовной свободы… А в реальности тут плетутся обычные интриги, разворачивается борьба за власть внутри клана, борьба за экономическое доминирование с другими семействами. Отличия от покинутого мира сохраняются лишь в несущественных деталях.

Война — войной, а обед по расписанию. По окончании трапезы на терминал Макса прилетел видеоотчет Русланы о последних событиях, что само по себе было знаково. Никогда ранее она не удостаивала его столь подробным информированием. И здорово, что обошлось без стрельбы и без новых трупов. Радмислав велел пропустить гоп-бригаду князя к своей койке беспрепятственно, долго с ними беседовал, полностью признал вину в снижении добычи — конечно, исключительно в интересах Радиславичей и поднятия рыночной цены гелия-3. Ломщиком-злодеем был выставлен покойный Горислав, его демарш в княжеском доме — якобы собственная инициатива молодого человека, дорого ему обошедшаяся.

«Твой отец поверил?»

«Сделал вид, что поверил. Ему мир в семье важнее, чем расставить последние точки над i», — заверила княжна.

«Радмислав, выходит, знает, кто разоблачил их аферу с крушением корабля».

«Да. Поэтому охрана будет сопровождать тебя постоянно».

Да уж! Такая охрана, что он сам в состоянии завалить ее голыми руками. Макс всерьез задумался о принятии княжеской фамилии. Одно дело — завалить внесистемного, совсем другое — персону голубых кровей, пусть даже искусственно перелитых в результате посвящения в родственники. В правоте последнего вывода он убедился после неожиданного приглашения в княжескую резиденцию, переданного после заката. От подобных приглашений не отказываются в духе «прости, устал, занят, давай до свиданья». Поэтому он собрался и пошлепал туда, сопровождаемый двумя тенями в княжеской униформе.

Предпочел бы беседу с Русланой, она — девица крайне неоднозначная, но хотя бы симпатичная. Когда возлежал на ней после стрельбы, убедился: и на ощупь вся вполне-вполне. Но его пригласил дед княжны Брячеслав, так сказать, князь-пенсионер.

Покои его были обставлены в подчеркнуто-старинном духе. Дубовые панели на стенах, тусклое освещение мелкими лампочками, имитирующими свечи, висели латы и оружие раннефеодальных времен. Сам дедок тоже выглядел задубевшей статуей самого себя — с коричневым морщинистым лицом. Насколько знал Макс, он был вдов. Единственный сын унаследовал трон, одна дочка выдана замуж в великосветских традициях — за отпрыска могущественного заокеанского рода. Другая отказалась от замужества и материнства, что предосудительно, но не криминально, и ведает больницей Кречета.

— Присаживайся, Макс-ломщик, — предложил хозяин резиденции. — И я присяду. Старые ноги не держат, как у молодых.

Он явно прибеднялся, каких-то 69 лет от роду. В Политбюро ЦК КПСС такой возраст считался расцветом для политика, а медицина этого мира, в том числе гериатрия, ушла далеко вперед по сравнению с советской. И на момент исчезновения Макса из родного мира лидеры США, России, Китая, а также маленькой Беларуси перешагнули 70-летний рубеж и не считали себя немощными, рассчитывая править долго — минимум до восьми десятков. «Молодым везде у нас дорога», а у штурвала державы, выходит, стоят лица пенсионного возраста. Так было и будет, нравится кому-то или нет.

— Спасибо, твоя светлость, — поблагодарил Макс, сев в кресло.

— Времени у меня мало на долгие предисловия. Сын выдал тело Горислава и живого Екатеринослава людям Радмислава, спеша засвидетельствовать, что почитает заключенный мир. Дохлого поганца уже вскрыли, поскольку родители заметили, что у того здоровая вмятина в башке. Ты его убил, а не пули! Бюст моего предка, увесистый, кстати, проломил недоноску лобную кость и висок, обломки пробили насквозь правое полушарие. В общем, не спасти, даже если сразу положили бы в реанимационный бокс.

— То есть он стрелял… — осмелился перебить Макс.

— Стиснув в смертной судороге пальцы и завалясь назад. Наши герои-охранники нашпиговали пулями фактического покойника. И у Радмислава появились новые аргументы. Нет никаких доказательств, что Горислав собирался стрелять, а не только припугнуть. Как вариант, не намеревался убить князя. Например, решил показательно разделаться с одним тобой, внесшим сумятицу в семью.

— Что промычал Екатеринослав?

— Ничего. Изображал беспамятство от потери крови, таким его и отдали.

— Сукин сын…

— Щенок? Нет, собаки зачастую лучше людей, ломщик Макс. Я бы променял Радмислава на хорошего кобеля для нашей псарни. Знаешь, что Радмислав заявляет, прикрывшись мирным соглашением? Простолюдин убил Радиславича! Значит, достоин смерти. Требует твоей выдачи.

Внутри екнуло. Он всецело находится во власти этих персон, мнящих себя высокородными. Вот она, княжеская благодарность. И гонорар платить не надо — покойнику он ни к чему.

— Но как спасший князя от смерти я сам получил право на вхождение в семью…

Макс цеплялся за последнюю соломину, но она не выручила.

— На момент броска головы ты еще не считался Радиславичем. Так что, хоть причисли тебя к лику святых, Радмислав остается в своем праве.

— Мне бежать? Или вскрывать вены?

— Это уж мне решать, как старейшине, — дед сипловато вздохнул. — Да, ты отнял жизнь. Но спас Екатеринослава, зажав ему рану. Иначе тот помер бы от потери крови по пути в больницу. Поскольку речь идет о довольно древних традициях, я помню еще одну: поединок. Сомневался, знаю же, что все эти ломщики да операторы цифровых машин сплошь дохляки. Но видел тебя в записи, как расправился с Гориславом. Не такой уж ты хилый. Примешь вызов?

— Дичь какая-то. Фехтование на световых мечах? Дуэль на автоматах с полным магазином? Защекотать до смерти?

— Ты — фантазер и насмешник. А дело серьезное. Если объявить право на поединок, Радмислав — вызывающая сторона. Значит, выбор оружия за тобой.

— Танк. Ему — автомат.

— Сейчас лишишься моего покровительства, если не образумишься.

— Тогда голыми руками. Рукопашный бой — до увечий или до смерти. С удовольствием откручу Радмиславу его высокородную башку.

Старик махнул рукой: ты — безнадежен.

— Думаешь, в Кречете никто не умеет драться? К тому же Радмислав не выйдет после года в невесомости. Он едва на ногах держится. Выставит бойца, не обязательно Радиславича. Из челяди.

— Дурдом. Или оперетта дурного вкуса. Но если это самый разумный выход, я согласен.

Возвращаясь к себе, Макс подумал, что лучше бы соперник в самом деле не происходил от «бла-ародных» родителей. Иначе, в случае успеха, простолюдин снова убьет аристократа, а пострадавшая сторона потребует сатисфакцию… И так до бесконечности.

Интересно, что думает по этому поводу Руслана? Но искать девушку в резиденции в столь поздний час не комильфо, а тащиться в вычислительный центр к терминалу ради связи с ней Макс поленился.