Кодекс Ассасина Том 2: Министерство магии

Глава 4

Следующее утро было на самым простым в моей новой жизни. Еще бы, несколько бокалов медовухи в честь принятых мною решений дают о себе знать.

Сознание вернулось ко мне, но далеко не сразу. Оно пробивалось сквозь слои тяжелого, безосновного сна, как ныряльщик сквозь мутную воду. Первым пришло обоняние — запах пыли, свежей штукатурки и старого дерева, смешанный с едва уловимым ароматом вчерашней медовухи, что застоялась на полу у кровати. Новое жилье. Еще не обжитое, еще не ставшее моей собственной крепостью, а так — временный укрепрайон, ячейка в бетонной пустыне города на реке Неве.

Я открыл глаза, встречая тусклый свет питерского утра, пробивавшийся сквозь немытое окно. Посмотел на Потолок, он был белым и безликим. Как незаполненная страница. Или как чистое поле перед боем двух сильнейших армий на снегу зимой.

День первый. Начинается охота на крупную рыбу.

Мышцы мягко напряглись, отзываясь на мысленную команду, и я поднялся с матраса, брошенного прямо на пол. Никакой роскоши. Никаких лишних деталей. Все так, как должно быть. Ритуал начался с первого шага по холодному ламинату.

Дальше несколько подходов отжиманий и прокачки пресса. Потом продолжение ритуала.

На крохотной кухне, больше похожей на нишу, я поставил на конфорку джезву — старенькую, медную, купленную между делом на ближайшем от меня рынке. Не магнитом по дереву, не заклинанием огня. Обычный газ. Простота успокаивала. Она напоминала, что за стенами этого убогого мирка существует другой, куда более сложный и опасный, где магия была не ритуалом, а инструментом убийства и власти.

Я насыпал внутрь мелкого помола турецкого кофе. Густой, черный, как ночь после удачного задания. Без сахара. Горечь была необходима. Она будила не только тело, но и душу, выжигая из нее последние остатки сомнений, которых у меня в принципе не было никогда.

Повернут голову и увидел, как из окна напротив за мной наблюдает девушка лет так двадцати, но все её лицо покраснела. Еще бы, я же не одел трусов, а утренний стояк никто не отменял. Заметив, что я увидел ее слежку она стремительно покинула мой взор.

Пока кофе закипал, поднимаясь пенистой шапкой, я прошелся по квартире. Взгляд упал на строгий черный конверт, лежащий на подоконнике. Документы. Диплом об окончании Академии Магических Искусств имени того самого… Нет. Не будем вспоминать имя. И рекомендательное письмо. Подписанное изящным, уверенным почерком: Артемий Кайзер, Ректор.

Кислота ярости, едкая и знакомая, плеснула в глотке. Предатель. Тот, кто продал мой орден, моих братьев, нашу клятву. Тот, кто спокойно читал лекции по этике магического взаимодействия, когда сам от этой этики был максимально далеким сукиным сыном. Надеюсь, его душа, если она вообще у него была, вечно бродит где-то на окраинах небытия, в вечном холоде и пустоте. Рай? Нет. Для него ничего, кроме забвения. Он даже Ада недостоин!

Я потянулся к письму, пальцы едва не прожгли бумагу от ненависти. Но нет. Это был мой ключ. Мой пропуск в логово зверя. Кайзер, сам того не ведая, дал мне возможность докопаться до истины. До тех, кто стоял за ним. Ирония судьбы была горче моего ежедневного кофе.

Я отхлебнул из джезвы. Обжигающая, терпкая влажность ударила в нёбо, разливаясь по телу волной животворящего огня. Сознание прояснилось, мир за окном обрел четкие, резкие границы. Я был готов. По крайней меня я полностью уверен в себе и самое главное, я верю в путь, который определил для себя.

Через полчаса, облаченный в строгий, ничем не примечательный черный костюм (идеальная униформа для того, кто хочет раствориться в толпе чиновников), я вышел на, ставший для меня уже любимым, Невский проспект.

Воздух ударил в лицо — свежий, влажный, с легкой примесью невской воды и далекого, но неумолимо приближающегося моря. Я шел, не спеша, впитывая в себя ритм города. Тысячи людей, тысячи судеб, сливающихся в один бесцельный, суетливый поток. Они шли на работу, болтали по марафонам с другими людьми, смеялись. Они не знали, что по их улицам идет призрак. Охотник, чья цель скрыта за стенами министерства внутренних дел.

Я шел, и каждый шаг отдавался в висках ровным, боевым ритмом. Мое дыхание было глубоким и ровным, как перед схваткой. Я не просто шел на собеседование. Я шел на разведку. На внедрение в клан врага.

Здание Министерства Внутренних Дел, что притаилось в одной из исторических улиц, не поражало воображение. Серый камень, тяжелые двери, высокие окна. Оно дышало холодной, казенной силой. Я ощущал от него ледяное спокойствие.

Охранник на входе, просканировав мой пропуск, оформленный заранее по тому самому рекомендательному письму от ректора, пропустил меня внутрь. Ехидно сказав:

— Велком, господин!

Внутри пахло старым паркетом, дымом от дешевых, крепких сигарет и растворимым кофе. А ещё страхом. Страхом тех, кто приходил сюда с мольбами и проблемами. Меня проводили по длинным, безликим коридорам, пока наконец не остановились у двери с табличкой «ОТДЕЛ КАДРОВ. МАЙОР С. В. ОРЛОВ».

Ага, Орлов. Что-то мне подсказывает, что это родственник Антона из академии, а значит плохо. Дела мои плохо. Но ладно и не из такой задницы выбирались, проскочим и тут, как будто смазанные вазелином.

Секретарша, девушка с глазами-пуговицами и натянутой, как струна, улыбкой, кивнула: «Можете заходить, майор свободен и ожидает вас».

Я вошел. Кабинет был таким, каким и должен был быть кабинет майора из такого ведомства: строгая мебель, сейф, флаг в углу, портрет верховного главнокомандующего на стене. И за столом — красномордый он.

Майор Орлов. Человек лет пятидесяти, с лицом, изрезанным морщинами усталости и привычкой ко всему недоверчиво щуриться. Его взгляд, тяжелый и оценивающий, поднялся на меня с каких-то бумаг. Он не предложил сесть. Проверка на прочность. Стандартная тактика.

— Алмазов Демид? — его голос был низким, хрипловатым, как скрип несмазанной двери он ударял в мои уши. Как же неприятно.

— Так точно, товарищ майор, — я ответил четко, по-военному, хотя никогда в регулярной армии не служил. Дисциплина — лучшая маскировка в данном случае.

— Рекомендательное письмо от… Кайзера, — он произнес имя без особого пиетета, просто констатируя факт. Его пальцы постучали по бумаге. — Сильная рекомендация. Пишет, вы один из самых перспективных выпускников за последние годы. Специализация — «Прикладная магическая безопасность и нейтрализация угроз».

— Так точно. Все так, как написано.

— Почему МВД? Почему не пошли по академической линии? С такими-то данными… — он откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе. Его глаза буравили меня, выискивая слабину, ложь, неуверенность. Но у него не было ни единого шанса пробить мою оборону.

Я позволил себе едва заметную, холодную улыбку.

— Теория — это хорошо, товарищ майор. Но я всегда считал, что настоящая магия должна служить порядку. Находить практическое применение. Сидеть в башне из слоновой кости и читать древние фолианты, пока на улицах творятся безобразия… Не по мне. Я хочу быть на передовой. Защищать империю от ее Арагона.

Я говорил ровно, уверенно, вкладывая в слова нужную долю идеализма и прагматизма. Идеальный коктейль для карьериста-патриота. По крайней мере мне в тот момент так казалось.

Орлов хмыкнул:

— Защищать. Громкие слова. А готовы ли вы, выпускник-теоретик, к реальной работе? У нас тут не академические дуэли на булавах или че эт вы там используете? Здесь грязь, кровь, подлость и магические выбросы такой силы, что мозги наизнанку выворачивает даже у опытных псов.

— Теория без практики мертва, — парировал я, не отводя взгляда. — А практика без теории слепа. Я готов к грязи. Более того, я уверен, что мои теоретические познания помогут систематизировать многие эмпирические данные, накопленные вашим отделом. Выявить закономерности в действиях магических преступников, которые ускользают от взгляда, замыленного рутиной.

Я видел, как в его глазах мелькнул интерес. Я не лебезил. Я не просился. Я предлагал. С позиции силы. С позиции эксперта в том, что ему по настоящему нужно.

— Закономерности, — протянул он. — Любопытно. А как насчет применения силы? Готовы ли вы применять магию для задержания? Для нейтрализации? Вплоть до… летального исхода? Ответьте мне, господин, Демид Алмазов.

Вопрос был ловушкой. Сказать «да» — выглядеть кровожадным маньяком. Сказать «нет» — проявить слабость.

— Я готов применять ровно ту степень силы, которая адекватна уровню угрозы, товарищ майор, — ответил я, выдерживая его взгляд. — Закон и служебная инструкция — мои главные ориентиры. Но если на кону жизнь невинных людей или моих коллег… Я сделаю все необходимое. Без колебаний. Уж поверьте мне на слово, но это так!

Орлов молча смотрел на меня еще с десяток секунд. Воздух в кабинете сгустился, стал вязким, как сироп. Я чувствовал, как он пытается сканировать мою защиту, нащупать слабое место. Но мои щиты были выстроены годами тренировок. Я был черной дырой. Пустотой. У него ничего не получится.

Наконец он кивнул и потянулся к печати. — Ладно, Алмазов. Беру вас на испытательный срок. С завтрашнего дня. Отдел по Контролю за Оборотом Магических Сил и Нейтрализации Несанкционированных Выбросов. Должность — рядовой гвардеец. Оклад минимальный, работа опасная, премии по результатам. Инструктаж в девять ноль-ноль. Не опоздать. И добро пожаловать!

— Благодарю за доверие, товарищ майор. Не подведу, — я кивнул с той же холодной вежливостью, без тени подобострастия.

— Посмотрим, — буркнул он, уже погружаясь в новые бумаги. — Свободны.

Я развернулся и вышел из кабинета, не оборачиваясь. Моя походка была ровной и уверенной. Сердце билось спокойно. Первый рубеж взят. Враг допустил меня в свое логово.

Я не пошел сразу домой. Вместо этого я направился в район, где вовсю кипели работы. Мой бар. Мое детище. Мое алиби.

Еще издали я услышал звук перфоратора и почувствовал запах свежей краски. Я ускорил шаг. И вот он предстал передо мной.

Там, где еще вчера был полуразрушенный фасад, теперь красовалась аккуратно заштукатуренная стена. Внутри царил контролируемый рабочий хаос. Работники в комбинезонах таскали мешки со строительным мусором, кто-то монтировал электропроводку, с потолка спускались будущие люстры, завернутые в целлофан.

И в центре этого шторма, словно дирижер симфонии разрушения и созидания, стояла она.

Лия. Она была одета в простые рабочие джинсы и черную футболку, забрызганную свежей известкой. В одной руке она держала планшет с чертежами, другой — энергично жестикулировала, что-то объясняя здоровенному мужику с брутальной бородой, похожему на прораба.

— Нет, Иван, я сказала, этот проем должен быть не два метра, а два двадцать! Иначе диванчики не впихнем! И светильники те, что я заказывала, сапфировые, а не голубые! Это разные вещи, понимаете? Совершенно разный эффект! Сделайте все так, как я сказала и это не обсуждается.

Она говорила властно, уверенно, без тени сомнения. Ее глаза горели, на щеках играл румянец. Она была в своей стихии.

Я постоял в дверях несколько минут, наблюдая за ней. Она проверяла поставки материалов, сверялась со сметой, указывала на недочеты. Она была рождена для этого. Она не просто контролировала процесс — она вдыхала в эти стены жизнь. Тот самый дух, который я когда-то почувствовал в Амстердаме.

Она обернулась и заметила меня. Ее лицо мгновенно озарилось улыбкой.

— Демид! Пришел! Смотри, как движется! — она широким жестом обвела помещение. — К концу недели обещают сдать чистовую отделку! Осталось только неон завести и мебель!

— Я вижу, — я кивнул, с трудом сдерживая собственную улыбку. — Я вижу, что все в надежных руках. Ты просто рождена для этого, Лия.

— О, еще бы, — она хитро подмигнула. — Я тут уже и диджея присмотрела, и барменов протестировала. Девочек на хостес тоже. Все будет как ты хотел. Только намного лучше.

Она подошла ближе, понизив голос:

— Ну как там? В министерстве? Все получилось?

— Берут, — так же тихо ответил я. — С завтрашнего дня. Все по плану.

В ее глазах вспыхнуло что-то тревожное и гордое одновременно.

— Осторожнее там, Демид. Не самое приятное место, если честно…

— Всегда осторожен.— я улыбнулся уже по-настояшему. — А ты тут рули. На следующей неделе открываемся. Мне нужна ты здесь. Как главный тыл.

— Не подведу, — пообещала она, и в ее взгляде читалась та же сталь, что и в моем. — Никогда.

— Лия, мы не договорились с тобой о зарплате, скажи 50% от чистой выручки тебя устроят?

Она сильно удивилась такому моему решению, но по факту тем самым я снял с себя полную ответственность за работу данного заведения и только мог собирать прибыль.

— Ты наверное сейчас шутишь или пьян? Но знаешь, мне все равно. Конечно же я согласна! Аааа! — радостно прокричала Лия.

— Демид, остался последний вопрос, а как мы бар назовем? — спросила Лия.

— назови его Кодекс. Приятно звучит.

Я еще раз окинул взглядом бурлящую деятельность. Шум, грохот, пыль. Из этого хаоса рождалось нечто прекрасное. И рождалось это в правильных руках. В руках Лии.

Повернувшись, я вышел на улицу. В голове уже строились планы. Завтра — первый день на службе. Первый шаг в пасть к зверю. А через неделю — открытие бара. Моя легальная жизнь, моя легенда, которая будет обеспечивать мою жизнь.

Две реальности. Две войны. Одна — тайная, в стенах министерства. Другая — явная, здесь, среди неона и музыки.

И я был готов к обеим. Ведь я — Демид Алмазов. И я шел к своей цели.