Начальник милиции. Книга 6 (СИ)

Глава 7

— Мал пока для пистолета, — ответил я, поглядывая на Егорушкина. — Твоя задача в другом состоит. Ты должен прикинуться местным и побродить по окрестностям. Покурить, с мужиками перетереть, если встретишь кого. Ну и наблюдать за одним домом. Как только там появится постоялец, нам сигнал дашь. И тут уж мы его прижмем. Задача ясна?

— Угу… — хмуро, но решительно кивнул тот. — А что за постоялец? Преступник?

— Хуже… Беглый зек. Опасный тип, — добавил я весомое обстоятельство.

— Так я его сам могу того, — здоровяк размял кулаки. — Чего вас звать? Как увижу, так скручу в бараний рог.

— Давай, Глебушка, без самодеятельности. Он вооружен, а ты хоть и большой, но пока гражданский. Нельзя нам тобой рисковать, ясно? Ты его просто выследи. У тебя вон какая борода, на милиционера совсем не похож, не подумают. Твоя задача — вынюхивать, понял?

— Угу… — немного грустно кивнул Егорушкин. — Жаль, что нельзя самому упыря скрутить. Уж я бы постарался.

— Привыкай, братец. Служба в милиции — это тебе не «зарница». Тут повязки не срывают, а ранить или убить могут. Если боишься — сразу скажи. Мы что-нибудь придумаем другое.

— Ха! Егорушкин — и боится⁈ Скажешь тоже, командир. Да и с криминалитетом я дела имел уже.

— В каком смысле? — насторожился я.

Впрочем, насторожился не очень — мне ли не знать, что люди имеют свойство меняться.

— Однажды ко мне в дом воры залезли.

— Обворовали?

— Вынесли все — побои, страх, боль и унижение, — от души ухмыльнулся тот.

Кажется, даже Салчака в переднее сиденье пихнул, не зря же он так подпрыгнул — мне неудобно было наблюдать. Но я радоваться тому, как кстати он ввернул анекдот, не спешил.

— Тут тебе не воры, тут матёрый убийца. Так что аккуратнее давай.

— Угу… Понял уже, командир.

Мы выехали на окраину города и уперлись в кривой ряд домиков на берегу. Я поставил машину у забора, под деревьями, будто в гости кому-то приехал. Еще раз проинструктировал Егорушкина, показал ему нужный дом и отправил его в патрулирование территории.

Сам с Тулушем остался в жигулёнке сидеть. Прошел час… Мухтар дремал на заднем сиденье. Салчак сделал свистульку из прутика, вырезав отверстие перочинным ножиком, и теперь тихо наигрывал какую-то мелодию. Я поглядывал в сторону нужной улицы, а заодно не забывал смотреть по сторонам. Если Сафрон появится, то может пройти аккурат мимо нас. Но не факт, может, и с другой стороны зайдет. Интересно, почему он не свалил из города?

— Смотри, Саныча! — воскликнул Тулуш, тыча в закрытое окошко и отбросив свистульку. — Гора возвращается. Не один.

— Мать честная! — я глянул в ту сторону. — Он кого-то тащит ещё!

Я выскочил из машины и побежал навстречу. На плече у Егорушкина, свесившись, болталось тело. Живое? Не знаю.

— Ну вот, — здоровяк приблизился и улыбнулся. — А вы говорите, не справлюсь.

Он скинул на землю добычу. Это был мужик без сознания и с назревающим фингалом под левым глазом. Одет по-простому — драная кофта, трико, ботинки. На пальцах синие татухи, морда с виду криминальная, морщинистая, но это был совсем не Сафрон.

— Японский домовой! Ты кого притащил? — уставился я на задержанного, который бездыханным тельцем валялся на пожухлой травке.

— Так этого, рецидивиста же… — пробасил Глеб. — Жильца из дома того. Он в дверь сунулся, ну я и приложил его кулаком малёха. Хотел промеж глаз, а получилось чуть вбок. Вот он и потерял сознание. Думал, придуривается, пнул несколько раз, ан нет — действительно без чувств. А вы говорите, опасный, опасный. Ха!

— Ага. Только это не тот, кого мы ищем, — цокнул я.

— Как не тот? Вон наколки тюремные. Морда, что у Фантомаса с похмелья, сразу видно — урка прожженный. Пузом клянусь, он из сидельцев.

Я задумался. Может, я ошибся? Может, Вовка видел именно этого хмыря? А Сафрона тут и не было…

Тем временем тело зашевелилось и замычало.

— Аллё! Пионерия! Подъем! — тряхнул я мужика за плечо.

Тот раскрыл глаза и ошалело оглядел нашу компашку.

— Вы кто, в натуре? — выдохнул он. — Я Бивню скажу, он вас за меня порвет! Вы не знаете, на кого напали! Фраера, бля!

— Слышь, ты, хвост от Бивня — видишь этого человека?

Я показал на Тулуша.

— Ну?

— Он по-русски ни бельмеса, дикарь. Если не расскажешь всё, что мы спросим, отдам тебя ему. Из твоей кожи бубен сделает, а скальп на стену повесит.

Тулуш мало того что помалкивал, так ещё и оскалился. Вид был у него серьезный и реально дикий. Молодец, хорошо играет.

— Вы кто такие, вы чё попутали? Какой бубен нах?

— Шаманский, из твоей жопы. Там кожа эластичнее. Он уже не один такой сделал.

— Э-э… Да вы чё, мужики⁈ — задержанный попытался встать на ноги, но бородач легонько ткнул его двумя пальцами в грудь, и тот впечатался обратно в землю. — Вам чего надо? Я же Пашка-косой! Меня все знают здесь!

Только сейчас я заметил, что один глаз у него смотрит в сторону.

— Жить, Пашка, хочешь?

— Хочу, хочу, — закивал тот уже без всякой спеси.

— Говори, что делал в доме по адресу: Речная, пятнадцать.

— Да ничего не делал, шел себе потихоньку, гулял. А этот бычара выскочил, — он ткнул пальцем на Глеба. — И вмазал. Я брык — и в отключку. Всё…

— Складно стелешь, Косой, — грозно скривился я, а затем, повернувшись к Тулушу, проговорил, — Забирай его, только здесь не режь, кровищи много будет. В лесок свези. В ту лощинку. И смотри, чтобы не как в прошлый раз, тупым ножом резал. Крику было… А лучше кляп вставь.

Всё это я сопровождал жестами — сам же сказал, что напарник мой русского не понимает. Тулуш подступил к пленнику, скаля белоснежные зубы. Ну чистый демон, только рогов не хватает.

— Погодите! — воскликнул Косой и умоляюще посмотрел на меня. — Ты у них старший будешь?

— Поздно, Паша. Грузим его, ребята….

— Ни-и нада-а! Я все скажу! Меня урка один попросил в дом зайти. Это дом Савелича. Он пропал.

— Какой урка? — насторожился я.

— Матёрый такой, челюсть, что кирпич. Партаки у него серьезные, отметины зоновские. Я же так, только в СИЗО сидел, но рисунки выучил, разбираюсь маленько.

— Давай, Паша, рассказывай, может, уговорю друга бубен не делать.

— Да что рассказывать? — сглотнул тот, косясь на Тулуша, который пока что снова замер. — Я на опохмел искал, возле продуктового терся, он подошел, за наколки мне предъявил, мол, где сидел, что такие болты на пальцах нарисовал. Я струхнул, наколки-то у меня вправду не по масти. Никто не спрашивал за них в нашем-то захолустье. А тут такой фуфел приключился. Подумал, что щас перо в бок как воткнет, ну и рассказал все, всю свою жизнь. Как еще по малолетке попал в СИЗО. Он водку мне купил. Сказал, что проступок мой прощает, но надо будет каждый вечер дом проверять, чтобы не было там засады. Дескать, мильтоны его ищут. Вот и сейчас, он ко мне пришел, а я на проверку дома направился.

— Где он? — чуть ли не крикнул я, но сдержался, чтобы не разводить шум.

— Кто? — непонимающе хлопал косым глазом Паша.

— Дед Пыхто! Тот, кто тебя направил! Имя его как?

— Так во-он тама он, — Косой указал на домик за поворотом улицы. — В моем дворе сидит. Ждет, когда вернусь. А имени не назвал. Сказал, что откликается на «кореш».

Я быстренько пристегнул Косого к дереву — завел его руки вокруг березки и нацепил наручники.

— Не рыпайся… — я достал пистолет.

— Я не понял, мужики! — пучил задержанный глаз, а второй совсем ушел куда-то в сторону. — Вы, что ли, мильтоны? Фух! Ну напугали! А ловко вы меня развели…

— За мной, — я вытащил ПМ, передернул затвор и кивнул своим. — Окружаем дом. Вы с огорода, я с Мухтаром с калитки зайду.

У Тулуша пистолет был с собой, а бородач с ним пойдет, для подкрепления.

Быстрым шагом мы направились к дому Косого. Хотелось вообще рвануть со всех ног, но не стали привлекать к себе излишнего внимания. Хотя две бабульки, что глазели в окна, все равно уставились на нас с нескрываемым удивлением через мутные стекла. В первый раз по их улице прошла такая колоритная троица: человек с пистолетом, Гулливер и китаец.

Уже ближе к нужному месту мы разделились. Как назло, забор на участке Косого был ветхий и дырявый. Незаметно не подберешься. Поэтому я изображал беспечного прохожего, пистолет спрятал, руки в брюки — и поплёвывал по сторонам. А Мухтара оставил за углом, приказал сидеть.

Вижу промеж досок, что во дворе кто-то сидит на лавке и курит. Не могу разглядеть, кто именно, но силуэт большой, вполне похож на Сафроновский.

Смотрю, он засуетился, отбросил окурок, резко встал. Сейчас побежит.

Пора!

И я рванул за ним что есть мочи, крикнув Мухтару: «ко мне!» Тот кинулся со всех лап. Силуэт дернулся, вытащил из-за пазухи какой-то продолговатый предмет и бросился бежать через огород.

Я увидел, как тускло сверкнула вороненая сталь. Вот черт! Это же у него обрез!

Нельзя Мухтарчика за Сафроном пускать. Пес уже был рядом со мной и ждал своей любимой команды «фас». Но я не торопился ее отдавать, не хочу под пули друга подставлять, сам справлюсь.

— Рядом! — скомандовал я ему на ходу, и пес как приклеенный бежал сбоку от меня.

Пару раз гавкнул, подумав, что это игра такая. Я с ходу махнул на забор, уцепившись, подтянулся, перескочил и очутился внутри заросшего сорняками убогого дворика. Пес же прыгать не стал, раздвинул доски и просочился за мной.

Бах! Выстрел прогремел оглушительно. Я почувствовал, как по штанине полоснула дробина или картечь. Вскинул пистолет и выстрелил в ответ. Сафрон мелькал среди неухоженных садовых деревьев, переламывая на ходу обрез. В том, что это был Грицук, я уже не сомневался. Узнал его даже со спины.

Бах! Бах! Бах! — положил я три пули ему вдогонку. Но по движущейся цели и с такого расстояния из Макарыча не попасть.

— Фас! — крикнул тогда я, рассчитав, что Мухтар его догонит быстрее, чем тот успеет перезарядиться.

И пес рванул в охотничьем азарте. В три прыжка от меня оторвался, а еще через несколько секунд уже почти нагнал Сафрона, призывая его грозным рыком к схватке.

Грицук обернулся и защелкнул обрез. У меня в груди похолодело. Успел-таки гад перезарядиться.

Все как замедленной съемке. Вот он поднимает ствол на Мухтара. А тот уже летит на зека в прыжке. Ну же! Скорее, давай! Не дай ему прицелиться! Вали его на землю!

Все эти мысли пронеслись со скоростью звука, а тело в это время на рефлексах само приняло стойку для прицельного выстрела. Шанс на выстрел будет лишь один, второй я просто не успею сделать. Рука выпрямлена, сжимает рукоятку пистолета. А мушка пляшет в прорези целика. Нужно остановить пляску и нажать на спуск. Плавно, не дергая, чтобы не дай бог не промахнуться.

Казалось, времени прошло много, но на самом деле прицелился я буквально за секунду. Адреналин обострил чувства настолько, что они опережали течение времени.

Я нажал на спусковой крючок.

Бах!

Целился в грудь. Пуля ударила в обрез, выбив щепу и зацепив палец преступника. Тот вскрикнул и выронил оружие. Есть!

В тот же миг Мухтар вцепился ему в другую руку, которой Сафрон прикрылся от пса.

Я уже был на подходе, бежал на всех парах к ним. Стрелять теперь точно нельзя, могу ранить Мухтара.

Мухтар рвал руку противника. Но тот не утих, не сдался — пер носорогом, будто не чувствовал боли. Пес сумел его дернуть и повалить на землю. Прихватил убийцу за ногу, грыз, но Сафрон даже не пискнул.

Уже подбегая, я увидел, как в его руке блеснул нож. Он сумел вытащить его из сапога. Мухтар рвет ногу и в азарте не видит смертельный блеск стали.

— Фу! Назад! Ко мне! — крикнул я, но пес не расслышал, заглушил мои команды собственным рычанием.

Я прицелился, но нет — стрелять нельзя. Мухтар мечется между мной и Сафроном. Зацеплю! Черт! Счет пошел на доли секунды. До них еще метров десять, а рука Сафрона уже пошла на замах, стискивая рукоять ножа с огромным клинком.

Но на руке у него кто-то повис. Ловко вывернул ее и забрал нож.

Это был Тулуш! Как же вовремя он успел! Вот это да! Я почувствовал, что могу свободно дышать, а мысль бежала вперёд, объясняя — ну да, он зашел с огорода и добрался до Сафрона быстрее меня, так как тот бежал к нему навстречу. Следом подоспел бородач. Егорушкин громко пыхтел и был не так быстр, отстал.

Я подскочил к Мухтару, оттащил его от Грицука. Сафрон зло хрипел и попытался встать, шарил по земле рукой в поисках камня.

Бам! Ударом ботинка по голове я «потушил свет» Сафрону. Он распластался на земле, не шевелился, а Мухтар всё рвался его куснуть, еще не остыл от схватки.

— Тихо, тихо, — погладил я вздыбившуюся шерсть пса. — Ты молодец, хорошо его потрепал.

— Кровь быстро течет, — кивнул Тулуш на бедро Сафрона.

— Артерию, видимо, прокусил, — удовлетворенно хмыкнул я.

— Несколько минут и каюк, — провел пальцем по горлу Тулуш. — Кровь вытечь, смерть.

— Скорую надо вызвать… — нахмурился здоровяк.

— Добрый ты, Глеб, — хмыкнул я. — Знал бы ты, сколько на нем крови. Вызовем, конечно, мы же не изверги. Хотел его пристрелить при задержании, но обрез его спас, пулю на себя принял. А в безоружных не стреляем. Эх! Повезло тебе, Сафрон, — я плюнул в его сторону. — Ну ничего, подлатают, и я лично сопровожу тебя в суд, под расстрельную статью.

ДОСААФ Зарыбинска

— Ну как, готов? — спросил я Ершова, поправляя ему галстук. — Ты прямо как жених вырядился…

— Ну так, первый день… Волнуюсь, — пожал плечами ветеран-кинолог.

— Смотри, Георгий Пантелеевич, не подведи меня, я уже всем рассказал, какой ты специалист замечательный, — я, шмыгнув носом, принюхался. — Не пьешь?

— Завязал… А вот с ребятишками опасаюсь работать. Вдруг не справлюсь.

— Справишься, — заверил я и легонько подтолкнул его. — С собаками умеешь, значит, и с людьми сладишь. Давай, вперед.

Я распахнул дверь учебного класса, пахнущего свежей краской и побелкой. Там уже собрались первые курсанты клуба служебного собаководства. Школьники разных возрастов сегодня были с родителями.

Здесь были и гости: Эрик Робертович, две тети из гороно, пузатый представитель от военкомата в капитанских погонах. От местной прессы присутствовала Зина Метелкина с фотокамерой наготове.

Вокруг важных гостей вился начальник ДОСААФ — прощелыга Чижиков. Что-то лопотал им на ушко, дескать, открыть такой клуб — его старая задумка, и вот, наконец, ему это удалось.

Но всерьез Трудомира Платоновича никто не воспринимал, гости знали его рабочую хватку, вернее, ее отсутствие. А всё внимание мигом переключилось на нас.

Вступительную речь предоставили сказать мне, как инициатору и активному участнику создания клуба. Меня представил Эрик Робертович.

— Ребята, — обратился я к школьникам. — Юные кинологи! Сегодня мы с вами стоим у истоков важного дела — открытия клуба служебного собаководства в нашем городе. Это не просто секция, а настоящая школа дисциплины и преданности делу, где каждый из вас научится работать с верными друзьями человека — служебными собаками. Собаки всегда помогали человеку — они защищали границы нашей Родины, искали нарушителей закона, спасали людей, несли службу в милиции и армии. Теперь и вы, наши юные патриоты, станете частью этой великой традиции! В клубе вас ждут увлекательные занятия: изучите курс общей дрессировки, затронете основы ветеринарии, историю служебного собаководства. Здесь вы научитесь понимать язык собак, воспитывать их и вместе с ними выполнять ответственные задачи. Помните, что хороший кинолог — это, прежде всего, ответственный и добрый человек. Ведь собака — не просто животное, а ваш товарищ, который всегда готов прийти на помощь. Ухаживая за ней, тренируя её, вы сами учитесь стойкости, терпению и преданности — тем качествам, которые так важны для настоящего советского гражданина, защитника Родины.

Зина осветила меня фотовспышкой, а присутствующие одарили аплодисментами.

Потом я представил курсантам их наставника — инструктора Ершова. Тот рассказал немного о своей жизни и работе в милиции. Все слушали с интересом. В заключении Мухтар показал несколько простых трюков (отреагировав на команды — лежать, сидеть, голос и прочие), ничего особенного, но у детей это вызвало восторг. Каждому захотелось иметь такого умного пса. Несколько школьников уже шептали на ухо родителям, чтобы те купили им щеночка. Видимо, не у всех еще были собаки, у кого-то только в ближайших планах.

Первое вводное занятие Жора провел на ура. Он перестал заикаться и мямлить уже после пяти минут вещания, лишь только стал раскрывать свою любимую тему.

Официальная часть была закончена, и гости вышли, оставив курсантов наедине с инструктором. Родители тоже покинули класс.

— Александр Александрович, — ко мне подошел незнакомый мужик в костюме. — Позвольте представиться, я Сергей Павлович. Заместитель директора мясокомбината.

— Какими судьбами к нам? — пожал я в ответ протянутую руку.

— По поручению Виталины Сергеевны.