Некромант Империи. Том 1

Глава 16

Из печати вышел ослепительный белый столб света. Ничего особенного — просто ровный луч, как прожектор, только гораздо ярче. Настолько яркий, что пришлось щуриться. Но самое интересное творилось вокруг…

От столба света дул сильный ветер. Сначала он просто трепал тетради и конспекты, но с каждой секундой становился всё сильнее. Листы бумаги, ручки, карандаши — всё летало по аудитории. И что характерно: если что-то залетало в луч — обратно не вылетало.

Я с интересом наблюдал за происходящим. Чисто теоретически, если что-то заходит и не выходит, значит, где-то должен быть другой выход. Вопрос — где именно? И главное — что там на другой стороне?

Ученики спешно эвакуировались. Но… хех, как всегда, остались только мы трое: я, Костя, который нервно косился на светящийся столб, и этот гад Топольский, бледный как простыня. Тупили, откровенно говоря.

Иванченко метался между нами, как раненый зверь. Одной рукой он судорожно придерживал парик, который так и норовил слететь, а другой тыкал в меня пальцем, чуть не попадая в нос:

— Это переходит все границы! Все! Абсолютно все границы допустимого! — брызгал он слюной, пытаясь перекричать шум ветра. — Да как вы посмели… А ведь я специально вас даже не вызывал к доске! Надеюсь, вас исключат! Только исключение, никаких полумер! БЫСТРО ВЫШЛИ ОТСЮДА!

Я демонстративно отвёл его палец от своего лица:

— Не смейте меня трогать! И хватит так кричать, сейчас уйдем, — я нахмурился, а затем добавил. — И вам советую сделать то же самое.

Иванченко отшатнулся. На секунду в его глазах мелькнул испуг. Но тут же его лицо исказила ярость, и он отступил на пару шагов, продолжая брызгать слюной:

— Да как вы… да что вы себе… Немыслимо! Неслыханно! В моей практике… за всю мою карьеру… — он захлёбывался словами, а его парик окончательно съехал набок.

Массивные дубовые двери аудитории с грохотом распахнулись — на пороге возник Полозов, его чёрная мантия развевалась от потоков воздуха. За его спиной маячили несколько встревоженных академиков и пара гвардейцев.

Ну конечно, как же без группы быстрого реагирования — видимо, ждут, что сейчас из портала полезет какая-нибудь очередная хтонь.

— Опять вы, Волконский? — Полозов устало потёр переносицу. — Почему каждый раз, когда в академии происходит что-то… из ряда вон выходящее, поблизости обязательно оказываетесь вы? Сначала монстр из бездны, теперь это… Что дальше? Почему вы до сих пор здесь?

Я окинул взглядом пульсирующий столб света, прикидывая варианты. С одной стороны, можно свалить всё на Топольского — это действительно его рук дело. С другой… этот феномен явно стоит изучить повнимательнее.

Особенно интересно, куда ведёт эта штука. Судя по силе ветра, на той стороне должно быть пространство с очень низким давлением. Возможно, высокогорье?

Или… может, это вообще космос? Хотя нет, будь там вакуум, нас бы уже всех размазало по стенам.

Занятно… Если предположить, что это действительно портал…

— Знаете, господин ректор, — я сделал шаг вперёд, — возможно, мы случайно открыли что-то… перспективное.

Я шагнул ближе к порталу, игнорируя испуганный вздох Иванченко.

— Отойдите немедленно! — рявкнул один из академиков, седой старик с козлиной бородкой, который уже успел приблизиться к светящейся печати с другой стороны. Его морщинистая рука потянулась к сияющему столбу.

— Стойте! — голос Полозова хлестнул как кнут. — Не трогайте! Мы до сих пор не знаем природу этого явления.

Я подошёл к Топольскому, который жался к стене.

— Слушай, — я постарался придать голосу максимум дружелюбия, — давай по-хорошему. Что ты там подрисовал? Может, вместе разберёмся?

— Отвали от меня! — огрызнулся отличник. — Ничего я не делал!

Ах вот как? Ну ладно… я активировал свои способности. Так-с, где тут у нас кишечник… О, вот он, родимый!

Я направил тонкий поток энергии, стимулируя выработку определённых желез. Немножко усилим перистальтику, слегка увеличим секрецию… В прошлый раз Стрешнев оценил, теперь твоя очередь, умник.

Я с интересом наблюдал, как бледность на его лице сменяется нездоровым румянцем. Ещё немного, и наш образцовый студент начнёт искать пути отступления к ближайшему туалету. А учитывая, что нас пока никуда не выпускают… Будет весело.

— Последний шанс, — я понизил голос. — Что именно ты изменил в печати?

Топольский только мотнул головой, но его лицо уже покрывалось испариной. Что ж, сам напросился.

Преподаватели собрались в углу аудитории, подальше от светящегося столба. Несмотря на шум ветра, до меня долетали обрывки разговора:

— … нестабильный портал…

— … может схлопнуться…

— … да как у него…

Полозов задумчиво разглядывал печать, и его лицо постепенно менялось — от раздражения к заинтересованному:

— Знаете, коллеги, похоже, мы имеем дело с порталом в иномирье. Судя по характеру воздушных потоков, он ведёт в какое-то… весьма любопытное место.

Он провёл рукой по подбородку, словно что-то прикидывая:

— Многие благородные семейства зарабатывают именно на этом — отлове существ из других миров. От самых банальных вроде демонов-быков и бабо-рыб, до редчайших экземпляров вроде однорогов. — Он хмыкнул. — На чёрном рынке некоторые твари уходят за такие суммы, что можно купить небольшое княжество.

Я навострил уши. Вот это уже реально интересный поворот!

— Но открытие стабильного портала, — продолжал Полозов, — требует серьёзной подготовки. Нужны как минимум маги высшего ранга… — он покосился на меня. — Целые боевые кланы специализируются на этом промысле. Некоторые роды только этим и живут. — Он прищурился, разглядывая светящийся столб. — А тут… какой-то первокурсник случайно открывает проход.

Он резко развернулся ко мне:

— Как. Ты. Это. Сделал?

— Да-да! — взвизгнул Иванченко, окончательно теряя остатки самообладания вместе с париком. — Как ты это сделал, гадёныш⁈ — его лысина поблёскивала в свете портала.

Я устало закатил глаза. Ну вот как объяснить этим… педагогам, что вместо того, чтобы искать виноватых, лучше бы подумали, как использовать ситуацию? Судя по словам Полозова, тут можно неплохо заработать.

— Я начертил обычную печать медитации, — сказал я, скрестив руки на груди и небрежно прислонившись к парте. — И, к слову, начертил идеально. А вот этот… жополиз, — я кивнул в сторону Топольского, — решил внести свои коррективы. Подрисовал что-то, когда думал, что никто не заметит.

Я позволил себе лёгкую улыбку, наблюдая, как действует моя «терапия». Топольский, который до этого момента старательно изображал слияние со стеной, вдруг резко согнулся, прижимая руки к животу.

Его лицо, и без того бледное, приобрело престранный оттенок — что-то среднее между зелёным и серым. На лбу выступила испарина, а глаза забегали, явно выискивая пути к отступлению.

Он попытался что-то сказать в свою защиту, но вместо слов вырвался только сдавленный писк.

Костя, стоявший рядом со мной, явно оценил ситуацию. Он прикрыл рот рукой, но его плечи предательски тряслись от смеха. Неудивительно — после случая со Стрешневым он прекрасно знал мой метод воспитательной работы.

— Топольский, что с вами? — Иванченко наконец заметил странное состояние своего любимчика. — Вам плохо?

О, это только начало…

Внезапно его страдания отошли на второй план — один из гвардейцев решительно направился к световому столбу. Не обращая внимания на крики Полозова и других преподавателей, он по-простому, по-солдатски, засунул руку прямо в сияющую субстанцию.

— Сержант Громов! Немедленно прекратите! — рявкнул Полозов, но было поздно.

Лицо гвардейца изменилось, словно он нащупал что-то неожиданное. Задумчиво нахмурившись, он сунул вторую руку в портал и через несколько секунд вытащил… ветку. Обычную, почти окаменелую ветку, покрытую какой-то чёрной маслянистой субстанцией.

Я с интересом подался вперёд. Наконец-то что-то действительно стоящее внимания! Пока Топольский за моей спиной начинал плакать, я пытался разглядеть находку получше.

— Волконский! Куда вы лезете? — возмущался Иванченко. — А ну немедленно отойдите!

— Вообще-то, — я спокойно обошёл его, — это моя печать. Ну, технически моя.

— Да как вы… — начал было преподаватель, но осёкся под тяжёлым взглядом Полозова, который внимательно изучал ветку, поворачивая её в руках.

Чёрная маслянистая субстанция медленно стекала на пол, оставляя странные узоры. Я принюхался — от неё исходил резкий запах серы. Я сразу отметил, что такой запах характерен для некоторых редких минералов, используемых в зельеварении.

— Любопытно… — Полозов поднёс ветку ближе к глазам. — Очень любопытно. Видите эти прожилки? Похоже на окаменелую древесину из Огненных пустошей.

Он провёл пальцем по чёрной смоле:

— Если я не ошибаюсь, это малый портал в один из регионов иномирья. Место, где земля никогда не остывает, где вулканы извергаются непрерывно тысячи лет. — Он хмыкнул. — И где водятся огненные саламандры — одни из самых ценных существ для артефакторики. Все же знают, сколько стоит чешуя огненной саламандры на чёрном рынке?

Я не знал, но молчал, продолжая впитывать информацию как губка.

— Более того, — Полозов поднял ветку повыше, — даже эта окаменелая древесина бесценна. Из неё делают лучшие накопители маны — она тысячелетиями впитывала энергию вулканов. А эта смола… — он задумчиво растёр её между пальцами. — Основной компонент для создания защитных амулетов. Империя покупает её за золото у дворянских домов, специализирующихся на добыче.

За его спиной Топольский наконец не выдержал и, зажав рот рукой, рванул к выходу.

— Видите ли, — продолжал Полозов, — каждая точка нашего мира намертво связана с определённым местом в иномирье. Это как… замочная скважина, которая подходит только к одному ключу. Эта аудитория, похоже, соединена именно с Пустошами.

Я внимательно слушал, мысленно конспектируя.

— Иномирье изучено всего на три процента, — в голосе Полозова появились нотки азарта. — Мы знаем о нём меньше, чем о глубинах океана. И никогда не знаешь заранее, куда выведет портал. Благородные семьи держат постоянные проходы в своих имениях — проверенные, относительно безопасные точки входа. Но существуют и дикие порталы, которые открываются хаотично. — Он поморщился. — Вот тогда начинается настоящий кошмар. Твари лезут без разбора, мы едва успеваем закрывать бреши. А вы, Волконский, — Полозов смерил меня долгим взглядом, — либо гений, либо самый везучий раздолбай в истории академии. Случайно открыть стабильный портал в одно из самых ценных мест иномирья… — он покачал головой.

— Но сейчас открытие порталов — настоящая редкость, — сказал один из академиков, промокая платком вспотевшую лысину.

— Именно, — Полозов задумчиво постукивал пальцами по столу. — То, что случайно сотворили Волконский и этот… эвакуировавшийся молодой человек, — он покосился на дверь, за которой скрылся Топольский, — настоящий феномен. У нас есть специально обученные мастера печатей, которые открывают порталы. Но даже они работают исключительно в точках силы — там, где высокая концентрация маны.

Он провёл рукой по воздуху, словно что-то показывая:

— Представьте себе карту мира, где каждая точка намертво связана с определённым местом в иномирье. Если пытаешься открыть портал там, где связь не установлена… — он поморщился. — Это как нырять в темноте. Никогда не знаешь, во что врежешься.

— Полагаю, нам всем стоит разойтись, — Полозов окинул взглядом собравшихся. — А вы, Иванченко, как специалист по магическим печатям, закройте этот портал. — В его голосе появились ироничные нотки. — Уверен, для преподавателя Императорской Академии это не составит особого труда?

— Я помогу! — вызвалась одна из академиков, женщина средних лет, и начала что-то чертить в воздухе.

Люди начали покидать аудиторию. В дверях показался Топольский — бледный как полотно, с испариной на лбу. Он еле держался на ногах, но хотя бы перестал хвататься за живот. Прости, но в следующий раз думай дважды, прежде чем пакостить.

В помещении остались только мы с Костей, незнакомая мне женщина, Топольский, Полозов и заметно нервничающий Иванченко.

Преподаватель печатей начал что-то чертить мелом, бормоча под нос формулы закрытия. Я внимательно следил за его движениями — что-то в его технике казалось… неправильным.

Портал вдруг замерцал, как неисправная лампочка. Световой столб начал пульсировать.

— Что за… — только и успел произнести Полозов.

Яркая вспышка ударила по глазам, на мгновение ослепив всех присутствующих. Пространство вокруг словно сжалось, скрутилось в спираль, а потом резко расправилось.

Возникло странное ощущение, будто нас пропустили через мясорубку и собрали обратно — голова кружилась, а внутренности, казалось, перемешались.

Когда зрение наконец вернулось, мы обнаружили себя… вроде бы и в той же аудитории. Вот только что-то с ней было категорически не так.

Вроде всё знакомое, та же планировка, окна, двери, арки под потолком, но всё старое и разрушенное. Стены, некогда белые, сейчас покрывал толстый слой грязи и плесени. Сквозь трещины в потолке пробивались растения с фиолетовыми листьями, их корни змеились по стенам как вены.

— Где мы, чёрт возьми? — Костя нервно пнул какой-то обломок, валявшийся на полу. — И как нам выбираться?

Иванченко, до этого момента пребывавший в ступоре, вдруг встрепенулся, словно вспомнив что-то важное:

— Невероятно… — прошептал он, оглядываясь с благоговейным ужасом. — Это же Зеркальная Академия! Я столько читал о ней в старых хрониках, но никогда не думал, что своими глазами увижу.

Он медленно провёл рукой по покрытой пылью стене, словно пытаясь прикоснуться к истории:

— Это удивительное место. Когда Асеевы возводили нашу академию, здесь, в иномирье, происходило нечто невероятное — каждый заложенный внизу кирпич материализовывался наверху. Строительство шло одновременно в обоих мирах.

Иванченко благоговейно понизил голос. — Представьте: рабочие кладут стену в нашем мире, и в тот же миг здесь, в небесах, камень за камнем выстраивается её точная копия. Каждая дверь, каждое окно, каждый витраж — всё появлялось синхронно, создавая два идентичных здания.

Он провёл пальцем по узору на стене:

— Даже малейшие детали совпадают. Две половинки единого целого, связанные древней магией Асеевых.

— Погодите, — Костя нахмурился. — Асеев? Это не тот самый Асеев, который основал нашу академию?

— Именно. Николай Асеев. Два идентичных здания, усиливающих друг друга через грань миров. Гениальное решение… если бы только оно не привело к таким катастрофическим последствиям.

— А почему нельзя просто… долететь сюда? — спросил Топольский. — Ну, на самолёте или с помощью левитационной печати?

Иванченко покачал головой:

— Это место существует отдельно от нашего мира. Это такое же иномирье, как Огненные пустоши или любой другой параллельный мир. Каждая точка намертво связана с определённым местом в иномирье. Академия была связана с этим, пока мана тут не иссякла. Сюда можно попасть только через портал. Все попытки долететь физически заканчивались одинаково — люди просто пролетали сквозь пространство над академией, не найдя ничего, кроме облаков. Есть и другие зеркальные места, их иногда находят случайным образом.

— Зачем? — спросил я, разглядывая остатки некогда роскошного убранства. Даже сквозь слой грязи проглядывала позолота на лепнине.

— Асеевы контролировали добычу кристаллов силы из воздушных жил, — Иванченко говорил непривычно оживлённо, без своей обычной напыщенности. — Здесь, в верхних слоях атмосферы, концентрация маны была невероятной. Они построили целый летающий город…

Мы подошли к окну. За мутным стеклом открывался фантастический и жуткий вид — бескрайнее море облаков внизу, а вокруг руины некогда величественного комплекса.

Огромные каменные платформы, покрытые остатками садов, медленно дрейфовали в воздухе. Некоторые конструкции накренились, готовые в любой момент рухнуть…

— Но род угас, — продолжал Иванченко. — Мана иссякла, парящие земли опустели. Портал перестал функционировать, и это место… просто забыли. Потому что порталы из нашей, земной академии перестали вести сюда. Сами видели… портал вел в пустошь…

— Прекрасно, — я скрестил руки на груди. — И как нам вернуться в нашу, более обитаемую версию академии?

— Нужно найти источник силы, — Иванченко потёр переносицу. — Где-то здесь должен быть участок с концентрацией маны. Если мы его обнаружим, я смогу начертить печать перехода. Но… — он замялся.

— Что «но»? — резко спросил Полозов.

Топольский, который всё это время прижимался к стене, хватаясь за живот, издал нервный смешок:

— Т-то есть мы застряли в руинах летающего замка? П-посреди неба?

Женщина-академик сорвала с шеи кулон. В тусклом свете, проникающем через разбитые окна, я разглядел изящное украшение.

Любопытная вещица — корпус из белого металла, похожего на платину, но с каким-то странным голубоватым отливом.

В центре пульсировал прозрачный кристалл размером с горошину, заключённый в клетку из тончайших металлических нитей. По краям виднелась вязь из крохотных рун.

— Надежда Николаевна, как предусмотрительно, — Полозов едва заметно улыбнулся.

Академик что-то прошептала, касаясь кристалла кончиками пальцев. Её губы двигались беззвучно, но я уловил обрывки древних формул активации. Кулон медленно поднялся в воздух, замерев примерно в метре от её лица.

Кристалл начал пульсировать мягким голубоватым светом, напоминая крошечное бьющееся сердце. С каждым «ударом» по металлическим нитям пробегали искры, а руны вспыхивали и гасли.

— Это, дети, — она перешла в лекторский режим, словно мы были на обычном занятии, а не бродили по руинам летающего замка, — поисковый кулон маны. Артефакт, настроенный на поиск источников силы. Есть новые образцы, но это фамильный, его создали ещё во времена Первой Магической войны, когда…

Я мысленно усмехнулся — вот оно, нетленное призвание педагога. Мир может рушиться, но лекцию провести надо. Хотя… почему бы и нет? Любая информация может оказаться полезной, особенно на практике.

Мы двинулись по коридорам следом за парящим кулоном. Я внимательно осматривался, подмечая детали. Это действительно была точная копия нашей академии, только… мёртвая.

Гнетущее зрелище, если честно. Там, где в нашем мире сияли начищенные люстры, здесь свисали обрывки проржавевших цепей.

Роскошная лепнина превратилась в крошащийся мусор, а от некогда величественных гобеленов остались лишь истлевшие клочья, колышущиеся на сквозняке.

Проходя мимо одной из бойниц, я невольно замедлил шаг. В глубоких нишах стояли странные устройства — похожие на пушки, но явно магического происхождения.

Их стволы покрывали сложные узоры рун, пульсирующие остаточной силой, а в казённой части виднелись пустые гнёзда для кристаллов. Интересная конструкция…

Мы продолжили путь по извилистому коридору. Наши шаги гулко отдавались под сводчатым потолком, создавая неприятное эхо. И тут произошло что-то странное — кулон внезапно погас. Просто раз — и всё, даже руны перестали светиться.

— Этого не может быть, — Надежда Николаевна растерянно уставилась на потухший кристалл. — Артефакт древний, но абсолютно исправный. Я проверяла его буквально вчера…

Я насторожился. Если артефакт внезапно отказывает, значит, рядом есть что-то, способное его заглушить. Что-то достаточно мощное.

В этот момент пол под ногами задрожал. Сначала едва заметно — лёгкая вибрация, от которой зазвенели осколки витражей в окнах. Но с каждой секундой толчки становились всё сильнее. По стенам зазмеились трещины, сверху посыпалась каменная крошка.

А потом… мы услышали это. Низкий, утробный рёв. Он накатывал волнами, нарастая и затихая, словно дышало что-то огромное. По коридору пронёсся порыв затхлого ветра, принося с собой запах гнили и плесени.

Топольский, который и так едва держался на ногах, не выдержал. Он тяжело опустился на пол, прислонившись к стене:

— Я… я больше не могу, — простонал он, сжимая живот. — Просто не могу…

Да уж. В обычных условиях — я бы оставил его мучиться. Но сейчас… Если придётся быстро уносить ноги, он нас только задержит. А судя по нарастающему грохоту…

— Ладно, — я положил руку ему на плечо, направляя поток целительной энергии.

Стены ходили ходуном всё сильнее. Кулон в руках Надежды Николаевны то вспыхивал, то гас.

Костя подскочил ко мне, схватив за рукав:

— Дим, ты же что-нибудь придумаешь? — в его голосе звучала неприкрытая паника. — Как вернуть нас в академию?

Я не успел ответить — новый рёв заставил нас всех вздрогнуть.

— Все за спину! — скомандовал Полозов, выступая вперёд. В его руках уже формировались сгустки огненной магии. — Немедленно! Похоже, здесь водится какая-то тварь.

— Этого не может быть! — взвизгнул Иванченко, поспешно прячась за широкой спиной ректора. — В летописях ничего подобного не упоминалось!

Его голос оборвался на полуслове. Впереди, в узком коридоре, начало происходить нечто. Прямо из воздуха материализовывались камни. Сначала появлялись мелкие, размером с кулак, затем все крупнее и массивнее.

Я анализировал происходящее, пытаясь понять — нас запирают или от чего-то ограждают? Камни двигались с механической точностью, выстраиваясь в стену.

А вот по правую сторону от нас стена словно растворялась, камни расступались в стороны, формируя идеально ровную арку.

Мы синхронно обернулись — и точно, сзади уже выросла глухая стена до потолка. Выбора особо не было — только вперед, в этот новообразовавшийся проход.

И тут я замер на пороге, пытаясь осмыслить открывшуюся картину. Просторное помещение было буквально завалено телами. Гоблины — десятки, может сотни серокожих тварей, застывших в самых разных позах.

Кто-то полусидел у стены, кто-то лежал, скрючившись, словно умер в страшных муках. У многих не хватало конечностей, некоторые были без глаз.

И тут я почувствовал ЭТО.

Волна некротической энергии накатила с такой силой, что перехватило дыхание. Ничего подобного я раньше не испытывал — мелкие опыты с насекомыми и мышами были как капля в море по сравнению с этим потоком чистой смерти.

Она пульсировала, затекала в каждую пору, резонировала с моим даром, заставляя его вибрировать в ответ.

И в этот момент гоблины начали оживать. Сначала лёгкие подёргивания, потом всё более сильные конвульсии, словно через мёртвую плоть пропустили электрический ток.

А потом… они начали открывать глаза. Десятки, сотни пар глаз вспыхнули мертвенно-зелёным светом. Но это не моих рук дело… тогда чьих? А после, первая волна мертвецов рванулась к нам…

В просторной столовой особняка Патаниных царил полумрак — тяжёлые бархатные шторы пропускали лишь тонкие лучи света, падавшие на антикварный стол из красного дерева.

Велимир Святославович с явным удовольствием макал печенье в чай, не обращая внимания на крошки, падающие на расшитую скатерть.

Графиня сидела напротив, величественно выпрямившись в резном кресле. Перед ней стояла нетронутая чашка — мёртвым, как известно, чаепития ни к чему.

Тихий стук в дверь заставил их обернуться. На пороге застыла молоденькая служанка с конвертом на серебряном подносе. Она старательно отводила глаза от графини.

Вроде и похожа на пропавшую хозяйку особняка, но… что-то неуловимо неправильное было в её облике. Может, слишком бледная кожа? Или тот факт, что за последнее время никто не видел, чтобы она хоть что-нибудь ела?

— П-письмо из академии, — пролепетала служанка, чуть не выронив поднос.

Именно в этот момент размокшее печенье с предательским «плюх» шлёпнулось в чашку старого некроманта, забрызгав его бороду.

— Едрить твою через коромысло! — старик по-простецки выругался, пытаясь выловить ложечкой утонувшее лакомство.

Графиня величественно протянула руку за конвертом. Служанка, торопливо положив письмо, буквально вылетела из комнаты — казалось, она боялась задержаться здесь лишнюю секунду.

«Её Сиятельству графине Патаниной от Ректора Императорской Академии Магии В. С. Чарского. Имею честь уведомить Вас, что Императорская Академия Магии с превеликим удовольствием готова принять в число своих студентов Вашу внучку, Ирину Патанину, происходящую из древнего и благородного рода одарённых. Для окончательного оформления документов просим Вас прибыть в канцелярию Академии не позднее следующего вторника. С глубочайшим почтением, В. С. Чарский»

— Подать экипаж! — величественно произнесла графиня, складывая письмо.

Ирина, до этого момента молча стоявшая у окна, положила руку с родовым перстнем на плечо графини:

— Бабушка, — мягко поправила она, — сейчас говорят «подать машину».

Графиня на мгновение растерялась, но тут же взяла себя в руки:

— Ах да, конечно… — Она задумчиво провела рукой по подлокотнику кресла.

Волхвов, наконец выловивший многострадальное печенье, только хмыкнул в бороду. Забавно наблюдать, как существо, пролежавшее в могиле больше века, пытается освоиться в современном мире.

Уже через пару часов, чёрный представительский автомобиль плавно затормозил у КПП академии. Велимир Святославович, непривычно элегантный в современном костюме и с аккуратно расчёсанной бородой, помог графине выйти из машины.

Ирина выпорхнула следом, с любопытством оглядывая территорию.

Что-то было не так. Некромант принюхался, словно старый волк, почуявший опасность. В воздухе витало какое-то… напряжение. Не физическое — магическое.

Они миновали КПП, не спеша прогулялись по аккуратной аллее, обсаженной вековыми дубами. С каждым шагом тревога усиливалась.

Когда впереди показался главный вход академии, Волхвов едва сдержал недовольное ворчание — у парадной лестницы торчали гвардейцы в парадной форме.

Но куда больше его заинтересовали двое работяг на стремянке. Они явно пытались замаскировать какие-то провода, выходящие из стены.

— А это что? — графиня указала на их возню, словно прочитав мысли старого некроманта. — Тут будет учиться моя внучка, и я хочу знать — безопасно ли здесь?

— О, не беспокойтесь, графиня! — один из гвардейцев приосанился. — Устанавливаем «Око Инквизитора» — новейший артефакт. Ни один некромант или его поделки мимо не проскочат.

Велимир Святославович почувствовал, как по спине пробежал холодок. Ещё пара секунд, и эта дрянь бы их спалила… Он незаметно огляделся, выискивая что-нибудь мёртвое поблизости.

Ага, вон в мусорном баке дохлая крыса! Старик попытался дотянуться до неё силой, но… не тут-то было.

«Хм, — пронеслось в его голове, — а тварюшку-то уже кто-то поднимал. И приказал сдохнуть намертво. Интересно…»

Он расширил поиск. Ничего существенного — только дохлые насекомые, разбросанные по территории. Стоп… Насекомые? Старый некромант едва заметно усмехнулся в бороду.

Его губы беззвучно зашевелились, творя заклинание. Со всех уголков территории начали слетаться полчища: жирные мухи, осы с проржавевшими жалами, вонючие клопы и прочая крылатая мелочь.

— А-а-а! Да что за… — заорал один из работяг, отмахиваясь от атаки.

— Твою ж!.. — второй в панике отшатнулся, теряя равновесие.

Стремянка опасно закачалась. Монтажник в отчаянии схватился за провода, выдирая их из стены. Раздался треск, посыпались искры, и артефакт с печальным звоном отключился.

— Проклятые осы! — рабочий остервенело чесался. — Откуда они взялись⁈

Велимир Святославович невозмутимо наблюдал за суматохой, только кончики его бороды едва заметно шевелились, направляя атаку мёртвого роя.

— Что ж, — он повернулся к Ирине, протягивая ей документы, — дальше тебе придётся самой. Нам с графиней в академию вход воспрещён — а то обратно не выйдем.

Он подмигнул девушке:

— Выкручивайся, деточка. Я в тебя верю.

Ирина кивнула и послушно пошла по широкому коридору, прижимая к груди папку с документами. Мраморные колонны, витражные окна, позолоченная лепнина — всё кричало о вековых традициях и аристократизме.

Внезапно кто-то довольно сильно толкнул её в плечо. Ирина обернулась — блондинка с двумя тугими косичками смотрела на неё сверху вниз.

— Слышь! — процедила блондинка. — Дорогу не видишь? Широкая больно!

Ирина смерила её холодным взглядом, демонстративно отряхнула плечо, словно стряхивая грязь, и элегантно продемонстрировала средний палец. После чего развернулась и пошла дальше, игнорируя доносящиеся вслед угрозы:

— Ещё раз попадёшься, соплячка…

«301» — бронзовые цифры на дубовой двери блеснули в свете витражей. Ирина постучала и вошла.

За массивным столом сидела женщина — уже седая, но стильная. Её безупречно скроенный костюм-тройка пепельного цвета явно от именитого дизайнера, изящные туфли-лодочки на тонкой шпильке, нитка крупного жемчуга на шее.

— Добро пожаловать, дорогая! — женщина поднялась навстречу. — Я Виктория Павловна, ваш куратор. Наслышана о роде Патаниных…

Она элегантно опустилась обратно в кресло:

— Понимаю, что вы из очень сильного боевого рода, но правила едины для всех. Нужно пройти распределение, чтобы определить ваш потенциал. — Она улыбнулась. — Уверена, вы попадёте в класс «А» для избранных, как и подобает вашей семье.

«Класс „Б“, — мысленно поправила её Ирина. — Мне нужен именно класс „Б“. Там Дмитрий…»

Они вышли во внутренний дворик, где располагался знаменитый распределительный фонтан. Над чашей из черного мрамора парил огромный хрустальный шар. Рядом располагалось что-то вроде циферблата.

Ирина сунула руку в специальное углубление и прикрыла глаза, сосредоточившись. Сейчас главное — правильно рассчитать. Не больше 900… Она приоткрыла один глаз, следя за цифрами. 850… 870… 890… Стоп!

Она полностью перекрыла поток силы, когда показало 900.

— Не может быть! — Виктория Павловна в шоке уставилась на циферблат. — В роду Патаниных все всегда попадали в класс «А»! Может… — она понизила голос до шёпота, — мы немного подкорректируем результат? Для такой талантливой девушки…

— Нет, спасибо, — Ирина мило улыбнулась. — Я пойду в «Б».

До общежития пришлось идти через весь кампус.

Красивый парк с фонтанами, аккуратные дорожки, посыпанные гравием — всё дышало какой-то старомодной элегантностью. У входа в общежитие их встретила комендантша — грузная женщина с массивной связкой ключей на поясе.

— Комната 207, второй этаж, — она протянула Ирине ключ. — Соседку зовут Диана Светлова. Правила стандартные: не шуметь после десяти, не использовать боевую магию в комнатах, не держать фамильяров крупнее кошки.

Ирина поднялась по широкой мраморной лестнице. 207… Она открыла дверь и почти сразу почувствовала что-то странное. Словно воздух стал гуще, тяжелее. На одной из кроватей сидела девушка — хрупкая, рыжая кудряшка с огромными карими глазами. Она вскинула голову, когда Ирина вошла.

— Привет, я твоя новая соседка, — Ирина попыталась улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. Что-то явно было не так.

Девушка смотрела на нее так, словно видела насквозь.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросила Ирина.

— Да, — кивнула соседка. — Словно портал открылся. Причём очень мощный.

— Пойдем посмотрим? — предложила Ирина. — Кстати, я Ира.

— Диана, — девушка протянула руку. — Я медиум. И да, определённо стоит проверить. Что-то мне не нравится эта энергетика.

Они выбежали из общежития и помчались к главному корпусу. Вокруг кабинета магических печатей уже собралась толпа. Гвардейцы оттесняли любопытных.

— Расходимся, здесь не на что смотреть! — командовал один из них.

— … Волконский там застрял, Топольский, — донеслось из толпы. — Профессор Полозов…

— Портал схлопнулся, — раздраженно бросил один из преподавателей. — Вызываем спецгруппу из столицы, но… — он покачал головой. — Шансов практически нет. Куда их забросило — неизвестно.