Некромант на страже человечества. Том 2

Глава 25

Прикончив по дороге парочку клиотов, я подошел к Горгане в компании Гвали. Мертвого, естественно. Не знаю, кто оборвал его жизненный путь, но убийцу не остановил даже вполне надежный на вид круглый щит. Теперь по моему приказу зомби прикрывал обломком зияющую рану в груди, чтобы хоть на время скрыть свою зомбячность. А на его остекленевшие глаза с отсутствующим взглядом я надвинул снятый с другого трупа шлем.

Вообще пока я шел, ситуация на поле сражения несколько изменилась. Неизвестно за счет чего, но люди Умана постепенно стали брать верх. То один, то другой нелюдь падали на землю, а победитель спешил на помощь товарищам.

Вот только все это не имело смысла, если из поединка мэлэхов победителем выйдет Элельевед. Воину второй ступени не составит труда раскидать горстку Пробужденных, жидко разбавленных Освоившими. А потому я все еще планировал помочь Уману. Ну и чтобы сдержать слово, конечно.

— Чего приперся, недорослик? — процедила Горгана, боковым зрением заметив дварфа. Вблизи схватка монстров выглядела куда эпичнее, хоть и плохо проглядывалась за поднятыми в воздух кубометрами песка и пыли. Возможно, именно из-за них орчиха не заметила странности в движениях бывшего соратника. — Найди Тхимина! Пусть поможет мэлэху. Нужно поставить обнаглевших челов на мест…

Договорить она не сумела, потому что послушный моей воле мертвяк вонзил нож ей в бок по самую рукоять.

— Гвали? — прохрипела нелюдь.

В этот момент с головы зомби съехал шлем, и со звоном упал им под ноги. Увидев застывший взгляд союзника, орчиха тут же все поняла.

— Гвали теперь играет за другую команду, зеленокожая. — проорал я, перекрикивая рев почувствовавшего слабину Трицебыка. — Ему тут лучше. Скоро поймешь.

— Это вряд ли. — змеей прошипела Горгана, а в глазах ее вспыхнул огонь ненависти.

Я определенно недооценил живучесть орков, потому что раненной любовнице Элельведа хватило сил оттолкнуть от себя зомби, а следом еще и швырнуть в него заклинание похожее на облачко осьминожьих чернил. Вот только те оказались не маскировкой, а чем-то вроде кислоты, принявшейся разъедать плоть дварфа.

— Сдохни, тварь! — с ненавистью крикнула Горгана, запустив еще одно облако в меня, и удивленно замерла, когда я даже не попытался уклониться.

А зачем лишний раз дергаться, если всегда наготове есть подходящее заклинание?

Призрачный щит.

Стоило мне повести рукой, и в сопровождавших меня светляков влилась толика Межмировой Энергии, превратившая их в гексаэдры. Те же в свою очередь мгновенно слились гранями и образовали один сплошной непроницаемый для магии барьер, надежно защитивший меня от вражеских чар.

Горгана проревела что-то нечленораздельная и хотела уже повторить попытку, как в грудь ей вонзился все тот же нож. Слишком рано она списала со счетов угодившего под раздачу зомби.

Будь Гвали живым, он бы непременно катался по земле в отчаянной попытке соскрести пузырящуюся, словно кипящее варенье, плоть. А может и вовсе валялся бы в отключке, ведь местами у него уже выступили кости. Однако нежити подобные страдания чужды, и подконтрольный мне мертвяк закончил начатое, пронзив сердце бывшего сподвижника.

Отчаянно всхлипнув, Горгана упала навзничь, и жизнь покинула ее бренное тело. Я почувствовал это своим умением Некроманта. А еще от нее отделилась едва заметная серебристая дымка, и я, наверное, смог бы с ней что-то сделать, будь у меня время, и не находись я на поле боя. В текущих же условиях мне пришлись резко уходить в сторону и, оборачиваясь, выхватывать из кольца пожарный багор. Сзади кто-то приближался.

Я уже замахнулся для превентивного удара, но со спины ко мне подкрался не кто иной, как Ефим. Выглядел он неважно. Несколько порезов и гематом, сильное рассечение левого плеча, фингал на половину лица и явная хромота на правую ногу. Тем не менее взгляд его горел решимостью, а к себе он бережно прижимал закутанную в отрез ткани фигуру. Не иначе Олька.

— Кто это тебя так? — спросил я.

— Тхимин. — ответил мужчина.

— Ты дрался с Освоившим? — удивился я.

— Не просто дрался, а победил! — не без гордости в голосе заявил Ефим. — Все-таки я тоже Освоивший. И… кто, если не я?

— Силен!

— Ты, я смотрю, тоже времени не терял. Прикончил мага. Я знал, что на тебя можно положиться! Во имя Захауруна, а это…

— Гвали. Вернее то, что от него осталось.

К текущему моменту заклинание Горганы прекратило свое действие, но и зомби я потерял. Едкая дрянь начисто слизала плоть с головы и верхней части туловища, обнажив череп и ребра. Кажется под ними даже еще что-то булькало. Или нет? Впрочем, уже не важно.

— А теперь помоги Уману! — решительно потребовал без пяти минут отбывший свое наказание караванщик, оторвав взгляд от искореженных останков. — Клятый Элельвед оказался сильнее, чем я думал!

И действительно. Бои почти прекратились, а нелюдей преследовали и добивали, но мэлэхи еще не смогли выявить победителя. Заклинания и навыки сталкивались в воздухе, порождая вихри бушующей энергии, а люди боялись приближаться, не рискуя угодить под горячую руку. Лучник что-то тоже «молчал».

Что ж, для таких целей прекрасно подойдет зомби-Госгоск, который…

— Черт, бычара, ну как же так? — разочарованно проронил я, обернувшись к монстрам.

Дело в том, что пока я разбирался с Горганой и мило болтал с Ефимом, Трицебык одолел лишившихся контроля тварей и теперь втаптывал их в чавкающий от крови и кусков мяса песок. Воскрешать было уже некого.

— Пускай теперь Уман зовет свою зверюшку на помощь. — скрестив руки на груди бросил я. — Думаю, вместе они справятся.

На теле Трицебыка хватало ран, и особенно бросалась в глаза сорванная с левой-передней ноги роговая пластина, но чудовищу определенно еще хватало сил раздавить парочку-другую зарвавшихся воинов.

— Не выйдет. — нехотя признался Ефим.

— Почему это? — не понял я. — Алаум, помнится, ловко с ним управлялся.

— Так прежний мэлэх был Развившим. Звери на ступень ниже слушались его, как собственную маму.

— А Уман Осознавший… — догадался я.

— Да. — подтвердил Ефим. — Он сейчас даже сражаться в полную силу не может, не то что управлять. Зверя сдерживает… Помоги, Леон, прошу тебя. Весь Караван будет у тебя в долгу!

Я еще раз посмотрел на сражение Осознавших и понял, что лезть в него мне категорически не хочется. Однако и торчать посреди Диких Земель, щедро оросив их кровью, тоже не следовало. Всякое могло случиться. В основном нехорошее.

Ну и что делать?

В идеале для победы над Осознавшим требовался Развивший. Ну или другой Осознавший. Я, конечно, уже во всю штурмовал третью стадию этой ступени, за которой собственно и следовала долгожданная веха, но, несмотря на кажущуюся близость, так просто оставшийся отрезок преодолеть не мог.

Прыгнуть же с дубиной на голову превосходящему тебя по силам противнику мог только Леуш. Да и не прокатит такое против воина. Нужна магия.

Магия…

Магия!

Блуждая взглядом, я наткнулся на труп Горганы. Магов воскрешать мне еще не доводилось, однако я уже достаточно разбирался в некромантии, чтобы понять, что, став зомби, она полностью утратит способность колдовать. А значит, несмотря на свою первую ступень, получится даже слабее обычного Пробужденного воина. Тут требовался иной подход. Я не знал получится или нет, но…

— Леон, сделай что-нибудь.

— Заткнись и не мешай!

Не обращая больше на Ефима внимания, я сотворил заклинание Создания зомби, но не торопился пустить его в ход. Вместо этого я осторожно коснулся сплетенным из Межмировой Энергии жгутом груди орчихи и принялся медленно вводить в ее тело фиолетовые нити контроля. Вот только большую часть из них я устремил не к мышцам и сухожилиям, а направил на поиск того места, где происходит формирование чар.

И не на ходил.

Пот градом катился у меня по вискам, а Межмировая Энергия расходовалась так, будто я пытался напитать ею черную дыру. Пришлось выхватить и сжать в кулаке осколок этерния, но помогал он слабо.

Если воин тренирует тело, то маг для накопления сил и создания заклинаний закаляет душу. По крайней мере так считалось. Не факт, что душа вообще существует, а не является всего лишь метафорой. А если и существует, то где ее искать у мертвеца? В сердце? В мозгу? В заднице? Я обшарил все эти места, но результат по-прежнему не радовал.

Краем уха я услышал, как к нам прибежали Балалай с Казаном. Возбужденные после боя, они явно хотели что-то сказать, но Ефим их грозно осадил, не дав нарушить мою концентрацию. Хоть на этом спасибо.

Душа, душа, душа… Колдовской центр мага. Сосредоточие его сил. Вынырнув из Горганы, я заглянул внутрь себя, пытаясь понять, где же сам творю чары. Не понял. Но уловил некую закономерность в движении потоков накопленной Энергии.

Вернувшись в Горгану, я попытался повторить циркуляцию с помощью своих нитей. Сбился. Снова посмотрел у себя, потом опять назад… Черт! Напрягшись, я разделил сознание и оставил одну часть внутри себя, а с помощью второй продолжил колдовать в теле орчихи. Тяжело! Но именно так закаляется умение!

Я не до конца осознавал, что делаю и на что посягнул, однако и не думал сдаваться. Хоть и израсходовал уже больше половины Межмировой Энергии. Тем более, что что-то начало получаться.

Мне так и не удалось обнаружить «душу» — или что там вместо нее — однако я смог нащупать нечто, способное мне помочь. Не то отголоски сознания не успевшего еще остыть трупа, не то обрывки памяти — ведь прямо перед смертью она активно колдовала — но я вцепился в находку мертвой хваткой и принялся оплетать ее своими нитями.

Действуя словно хирург, проводящий операцию через введенные в вену тончайшие инструменты, я сумел создать жалкое подобие неизвестного мне заклинания. А может и чего-то другого. Я не понимал. Но я нутром чувствовал, что это должно сработать!

А потому, влив еще Межмировой Энергии, вручную завершил процесс частичной зомбификации и тут же, чувствуя, что вот-вот потеряю контроль над собственными чарами, спустил магию с поводка.

Не знаю наблюдал ли я за результатом изнутри Горганы или из своего тела, а может с двух точек одновременно, но мертвая орчиха села, подняла руку и с ее ладони сорвался чернильный сгусток. Совсем не такой аккуратный, как при жизни. Корявый, рваный, да еще и к тому же брызгающий во все стороны, но он по неровной траектории полетел вперед, а я кое-как собрал собственное сознание воедино и в полнейшем изнеможении рухнул на спину.

— Кхазул… тьфу, Шош… тьфу, Захаур… — не мог определиться пораженный Казан. — Боги и демоны, это что вообще сейчас было?

— Кажется, Леон только что заставил дохлую орчиху что-то колдануть. — с широко распахнутыми глазами проронил Балалай. — А так можно вообще?

— Ни разу о таком не слышал. — произнес не менее удивленный Ефим. — Какими, говоришь, заклинаниями ты владеешь?

Я не ответил.

И не только потому, что ощущал себя очищенным, пережеванным и выплюнутым бананом, но и из-за того, что сам не до конца понимал, что именно только что сделал. Я действовал полностью интуитивно, слившись с умением Некроманта в единое целое. А еще, пусть запоздало, но в моей душе поселился холодок. Такой, когда уже постфактум понимаешь, что считанные мгновения или миллиметры отделяли тебя от чего-то страшного. Очень. Возможно даже непоправимого.

Порожденное же моими с Горганой усилиями заклинание тем временем летело прямо в спину Элельведа. Я уже представлял, как его плоть начнет кипеть и растворятся, но чертов эльф достиг второй ступени определенно не по блату и каким-то чудом почувствовал приближение угрозы. Отскочив в сторону, он рубанул катаной воздух, и в этот раз я разглядел, как с его клинка сорвалась светящаяся голубая дуга, уничтожившая чары.

Возможно эльф уже устал, а может это я в результате своей волшбы продвинулся в восприятии — размышлять об этом не хотелось. Я лишь с горечью отметил, что столько усилий пошли прахом…

Или нет!

Потому что Уман, так же будучи Осознавшим, мастерски воспользовался заминкой противника и сумел достать его очередным Огненным шаром! Тот угодил нелюди прямо в левую половину груди.

Со вспышкой пламени Элельведа закрутило и отбросило в сторону, но не убило. Шатаясь, он поднялся на ноги. Его одежда сгорела, а на обугленную плоть налипла корка песка. Он осмотрелся. Сражение уже прекратилось, а от его Каравана осталась лишь платформа и разбросанные там и тут трупы.

Его взгляд скользнул по Горгане. Та безвольно сидела, склонив голову к открытой ране на груди. Не знаю любил ли в самом деле эльф орчиху или всего лишь забавлялся с ней в свободное время, но, когда он посмотрел на меня, в его глазах я не увидел ничего хорошего.

— Сдавайся! — с гордо поднятой головой потребовал Уман, перейдя на понятный противнику язык. На его ладони крутилась готовая сорваться в полет фиолетовая сфера.

— И что будет? — грустно усмехнулся Элельвед. — Оставишь мне жизнь?

— Обещаю отпустить на все четыре стороны.

Послышались удивленные шепотки. Я же подумал, что скорей всего Уман и сам уже знатно выдохся. Все-таки ему приходилось одновременно с боем держать под контролем монстра одного с ним уровня силы. Не исключено, что демонстрируемое сейчас заклинание могло быть последним. Или около того.

Элельвед не стал отвечать. Вместо этого он собрался с силами и без каких-либо финтов и уловок побежал на противника. По прямой. С занесенной для удара катаной, светящейся Межмировой Энергией.

Уман швырнул чары в эльфа. Ими оказалась уже знакомая мне фиолетовая ловчая сеть, которой в детстве молодой сын мэлэха пытался заарканить меня с сестрой и Леушем. Черт, как же давно это было! Вот только теперь заклинание выглядело куда надежнее, объемнее, да и к тому же летело не в пример быстрее.

А Элельвед даже не пытался увернуться. Лишь в последний момент он остановился и взмахнул катаной, порождая голубую волну.

Но целился он не в Умана, сетку и даже не в меня.

Развернувшись всем корпусом, эльф потратил свою последнюю атаку на Трицебыка! И его умение угодило ровнехонько в место, где Госгоски сорвали костяную пластину, и начисто отрубило монстру ногу.

— Не-ет!!! — запоздало крикнул Уман, когда спеленатый магией Элелевед без сил рухнул на землю.

А следом начал заваливаться и ревущий от боли Трицебык.

Причем прямо на меня.

— Ходу! — завопил Ефим. Он закинул Ольку на плечо и припустил прочь.

Сбегать у него хорошо получалось. Это я с детства помнил. Самому же мне едва хватало сил, чтобы приподняться на локтях и попытаться встать. Получилось. Но только слишком медленно. А потому, будь я одни, то непременно превратился бы плоский некромантский блин. Вот Некрономикон бы обрадовался.

К счастью, мои спутники не растерялись и не забыли того, кто спас их из рабства. Они дружно подхватили меня под руки и сделали большой синхронный прыжок. А уже в следующую секунду вся платформа вздрогнула, когда на нее рухнула многотонная туша, и даже укрепленные магией доски не выдержали, разлетевшись в щепки.

От платформы словно кусок откусили. Ну и еще несколько колес слетели со своих осей и покатились в разные стороны. Как будто бы довольно легко отделались. Странный выбор для финальной атаки поверженного мэлэха.

Однако Уман так не считал. Побледнев не хуже похоронных тапочек, он подскочил к ревущему от боли монстру, но сделать со страшной раной ничего не мог. А потому прекратил его страдания, закинув Огненный шар прямо в широко распахнутую пасть.

— Я что-то не понял. — проговорил я, поблагодарив товарищей за спасение. — А где крики радости? Мы же победили.

— Он убил нас всех… — пробормотал ни чуть не менее бледный Ефим. — Клятый эльф всех нас прикончил! Как теперь выбираться из Диких Земель?

И он крепко прижал к себе по-прежнему безмолвную Ольку.