Пасынок

Сквозь стекло

— Устала. — Криста улыбнулась и чуть размяла плечи, обескураженно глядя на полупустую квартиру. Здесь действительно успели собрать кое-какие комплекты мебели из каталога: широченную кровать, которая стояла едва не в центре такой же широченной комнату, изголовьем к стене, несколько светлых прикроватных тумб, стеклянный столик под телевизор. Казалось, мебель появилась только в спальне, рабочие были заняты исключительно ею. — У тебя все так быстро… взял, и купил квартиру за один день. Я с тебя, немного ни мало, в шоке.

— А зачем тянуть? — Глухо спросил пасынок, расставляя в коридоре бесчисленные пакеты с пошлой одеждой. — У нас более достойных альтернатив не было, потому что тебя купил маленький парк снаружи. Так к чему тянуть время? Просто чтобы выглядеть взвешенным человеком, который обдумывает все плюсы и минусы? Так я обдумал их прежде, чем сюда идти. И если б минусов было больше, я бы не пошел смотреть здесь квартиру вообще. А стал бы сомневаться ради сомнений — остался бы ни с чем. Квартиры тут уводят быстрее чем хотдоги у метро в девять утра.

— Сомневаться ради сомнений? — Обескураженно прошептала девушка. — Я не думала об этом в таком ключе.

— Зачастую этим страдает абсолютное большинство. Когда в душе определился, но, почему-то, мнешься, теряешь время. Как итог, возможность вообще может испариться в процессе бесцельных раздумий. Так что… никогда не теряй время, Криста. — Мужчина поставил у входа последний пакет, выпрямился и размял шею. Сквозь тьму она чувствовала, что он улыбался, но какой-то странной, тяжелой улыбкой. — А то… тебе это свойственно.

— Мне можно, я вампир. — С хитрой улыбкой ответила Ллейст.

— Выходит, в сомнениях и откладываниях будешь жить вечно, так? — Улыбка становилась все шире. — Так не пойдет.

— Ну не вечно. — Она замялась.

В чем-то Нил был прав.

— Ладно. — Его голос становился теплым. — Подумай об этом как-нибудь на досуге.

— А где вторая кровать? Или диван? — Внезапно спросила Криста, и стала вертеть головой. Перед ней, вроде бы, спальня. С огромными широкими окнами. низкими подоконниками, с огнями ночи, что были видны сквозь стекло. Две другие комнаты точно еще пустовали, как и кабинетное помещение наверху. Или, может, она что-то проглядела? — Где мне ложиться, можешь показать?

— Прямо здесь. — Улыбка становилась все шире. — Мужчина кивнул на кровать и чуть склонил голову в сторону.

— А ты тогда где будешь спать? — Вампирша вновь нервно огляделась. Тело медленно начинала охватывать странная, тяжелая тревога.

— За твоей спиной. — Усмехнулся Нил. — Или перед твоим лицом, как захочешь.

— Не поняла. — Тревога все усиливалась. — Тут, что ли, кроватей больше нет? Или диванчика, там. Почему мы тогда сюда поехали? Здесь же не лечь.

— Ну почему же? Лечь. — Внезапно она почувствовала на своих плечах чужие горячие руки. Сердце пропустило удар, затем с новой силой забилось снова.

— А… нет. Мне просто… — Зрачки носились по коридору. В следующую секунду Криста ощутила тяжелое горячее дыхание прямо над ухом. Оно щекотало мочку, касалось взъерошенных волос. По спине пополз холодок, все внутри опускалось вниз.

— Знаешь. Я так по тебе скучал. — Вновь послышался хриплый, стихающий голос. — Я думал о тебе каждый день. Утром, вечером… Представлял, как ты здесь. Представлял, как ты среагируешь, когда я вернусь. И как всегда не угадал. — Раздался тихий, практически беззвучный смех. — Никогда не могу угадать. Хотя это, вроде бы, должно быть легко. Криста. — Она вздрогнула, когда почувствовала, как его нос зарывался ей в волосы. Нос, губы. Он касался лицом её головы, и все еще чуть-чуть улыбался. — Я люблю тебя. Сил нет, как сильно. Иди ко мне. — Руки скользнули с плеч на талию, чуть задевая грудь. В следующую секунду пальцы сжали обтягивающую ткань, и стали задирать её наверх.

— Нил, Нил, стой!! — Ллейст вытаращила глаза, и схватилась за запястья пасынка. — Стой, нет. Я, наверно, к себе поеду. Утром… поговорим. — Каждое слово приходилось, буквально, выдавливать. По телу гуляла дрожь, от внезапного страха и шока подкашивались колени.

— К себе, значит. — Мужчина мрачно усмехнулся. И, все же, пальцы продолжали задирать и без того короткое платье. — Ну конечно. Чего я ждал?

Ладони медленно погладили ягодицы, иногда чуть сминали их, иногда отпускали. Сквозь тонкую ткань ощущались даже его ногти, их скрипящие, царапающие нажатия.

— Я думала, ты завязал с этим. — Дрожащим голосом прошептала вампирша и уставилась на пол.

Завязал, серьезно? С чего вообще она так подумала? С того, что он, якобы, собирался жениться? А после этого примерил на нее едва не всю атрибутику эскортниц торгового центра? Сейчас Криста с ужасом хотела схватиться за лоб. Это он тут невыносимый хитрец, или она наивная слепая дура?

— Нет, это тебе пора с этим завязывать. — Нил пошло оскалился. — Я подыгрывал тебе много лет. Давай теперь по-другому поиграем? Будет приятно, я обещаю. Намного более приятно, чем было до этого. — Руки продолжали сжимать ягодицы, практически до боли. Девушка слышала в ушах грохот собственного пульса. — Я… был для тебя послушным пасынком. Теперь твоя очередь быть послушной. Интересно, о чем ты фантазируешь, когда хочешь секса? Куда мечтаешь, чтобы тебя поцеловали?

В ту же секунду в коридоре раздался звук тяжелой, хлесткой пощечины. На мгновение мужчина отстранился, раскрыв глаза от шока, затем медленно стиснул зубы и оскалился.

Она не знала, что говорить. Нужно было, наверно, просто молча уходить, но молодой человек вцепился в её запястье с такой силой, что оно едва не немело. Вампирша совершила рукой несколько рваных движений, но он лишь сжимал его еще больше.

— Нил. — Ллейст опустила голову. — Я еще не настолько тронулась умом, чтобы с тобой спать. — Ей хотелось сказать, что лучше бы они продолжали жить на расстоянии, но… не поворачивался язык. В конце концов, она, все же, была неимоверно рада, когда его увидела. Была счастлива с ним побыть, поездить, покататься. Счастлива, даже если сейчас живот подводило от ужаса.

— Как же меня это достало. — Мужчина вновь раскрыл глаза. — Видит бог, я пытался быть хорошим. Внезапно руки стали ощущаться стальными, а пальцы — толстыми болтами, которые впивались в кожу. — С кем ты только не спала, только не со мной. Кому только не улыбалась, но только не мне. Ненавижу. Боже, как же я тебя ненавижу. — Он скалился все сильнее, и даже сквозь тьму было заметно, как сильно искажалась его лицо. — Из них из всех любил тебя только я. Выхаживал. Кормил. Заботился. Только мне было до тебя дело. И каков итог? Только мне ты имела смелость давать по лицу.

— Любил?! — Вампирша сжала кулаки, едва не задыхаясь. Она все еще едва не тряслась от страха, но теперь тело захватила еще и импульсивная злость. — Ты вечно меня подначивал! Постоянно пытался меня задеть, отпускал нелепые шутки, и закатывал сцены, если я гуляла с кем-то кроме тебя!! Ты это называешь любовью, да?! Ребенок-собственник с больным фетишем!!

— Я задевал тебя. Да... Я очень хотел тебя задеть. Хотел тебя уничтожить, сравнять с землёй за то, что ты так надо мной издевалась. Своей заботой. Словами. Ты верила в то, что я ребенок, а я на тебя смотрел, и едва держался, чтобы не накинуться и не раздеть. Но я... держался. Потому что любил тебя. И ненавидел, ибо ты слепая. Одновременно. Ты ничего не замечала, или же не хотела замечать, но ничего. В контексте вечности, которую мы проведем вдвоем, наши выдуманные ранее странные отношения — сущая мелочь. Твое место подо мной. С годами ты привыкнешь ко мне как к мужчине, которому ты принадлежишь, и все встанет на свои места.

— Нил. — Девушка проглотила огромный ком. Злость тут же сходила, уступая место смеси непонимания и страха. — Нил, это невозможно. Это ненормально. Ты хоть сам осознаешь, насколько это ненормально? Ты был мальчиком. — Она тихо всхлипывала, стараясь не поднимать головы. — Мальчиком... боже...

— Заткнись, меня это достало!! — Не помня себя, закричал мужчина. — Я не просто хотел задеть, нет, я тебя ненавидел. За то, что ты ничего не видела. Слепая дура, ты ничего не видела. В твоих глазах я был ребенком, год за годом, и вот оно опять. Снова. А ты в моих — тупой непосредственной идиоткой. Ты водила в дом таких же идиотов и лезла к ним обниматься, знаешь, что я тогда чувствовал? Знаешь?! Ни черта не знаешь, мразь. — В комнате вновь раздался тихий смех. — Издевалась надо мной... теперь ты видишь во мне мужчину, Криста? Ничего. — Он странно улыбнулся. — Сейчас я подойду ближе, и увидишь. Сегодня ты будешь любить меня так, как мне это нужно. — Нил схватил мачеху за лицо, резко притянул к себе и впился губами в её приоткрытый рот.

Вновь стук сердца. Бешеный, горячий. Незнакомый запах повсюду, запах новой мебели, запах… мужского геля для душа, который практически исчез за целый день. Щеки горели от прикосновений, все сильнее дрожали колени. Она слышала, как он дышал. Тяжело, глубоко, рвано. Чувствовала, как касался подушечками пальцев кончиков её мокрых ресниц. Подступал все ближе, хотел полностью прижаться, а Криста пятилась, пока не ощутила спиной холодную стену.

Незнакомый. Чужой.

— Я заставлю тебя меня хотеть. — Прохрипел Кайзер. — Ты будешь хотеть, чтобы именно я тебя трахнул. — Он остервенело засунул руку во внутренний карман пиджака, и стал остервенело там рыться. — Будешь любить только меня. Всегда.

Через пару секунд в руке блеснул небольшой, стеклянный, вытянутый флакон с темно-красным содержимым. Криста нервно шарахнулась, глядя, как он бликовал в ночи. Рядом с ним был едва ощутимый запах крови.

— Я все думал. — Мужчина медленно поднес руку, и оперся ею на стену рядом с лицом девушки. — Почему на вампиров ни черта не действует? Ни черта… не работает? Их можно поить тяжелым алкоголем, давать наркотики, или разного рода… афродизиаки, но ни черта не работает. Что я только не делал, чего только не перепробовал… в их организм не всасывается ничего, кроме крови. А потом до меня дошло. — Он ехидно оскалился. — Дошло. Что если добавить в кровь то, что мне нужно, и дать этому коктейлю настояться… то это сработает. Я долго шел к этому очевидному открытию. — Нил медленно отвел руку от стены и коснулся горячей щеки своей мачехи. Затем поднес её к флакону и снял с того резиновую пробку. — Выпей это, пожалуйста. Ради меня.

— Что это? — Сдавленно прошептала Ллейст. Голос дрожал. — Я не буду это пить.

— Криста. — Улыбка становилась все шире. — Выпей, пожалуйста. — Молодой человек приблизил склянку к её приоткрытым губам, а затем резко залил его содержимое ей в рот, и после этого схватил её за лоб и наклонил назад голову. — Тебе понравится наш первый раз. Ты — мой подарок на день рождения. Извини, что я решил тебя распаковать чуточку раньше, чем было задумано.

Она рефлексивно сглотнула содержимое, и тут же закашлялась, прикрыв рот рукой. Вроде бы, жидкостью ощущалась как кровь, но какая-то жгучая, тяжелая, со странным привкусом. Глаза нервно носились по полу, на лбу продолжал выступать пот. Холод ползал по спине, в ушах стучал глухой тихий пульс.

— Вот так. — Хрипло продолжил Кайзер. — Иди сюда ко мне. — Взгляд жутко блеснул в ночи. Руки вновь схватились за ягодицы, продолжили задирать наверх скрипящее светлое платье. Оно сминалось где-то на талии, иногда раздавался его тихий треск. В какой-то момент показались белые хлопковые трусы. — Какие красивые у тебя ноги. — Тяжело дыша, повторял мужчина. — Всегда хотел посмотреть на них без одежды. — Её колени чуть дрожали, под взглядом пасынка девушка скривилась и отвела лицо в сторону.

— Нил. — С ужасом выдохнула она. — Это ничего не изменит. Прошу. — Она рефлекторно облизывала губы. Пальцы вздрагивали сами собой.

— Да нет, изменит. — Он медленно погладил обнажившийся живот, чуть надавливал на него горячими пальцами, затем скользнул ими вниз, и чуть оттянул резинку нижнего белья. — Боже, какая ты красивая… и всё мне. Наконец-то все мне. — Улыбка становилась все шире.

Мужчина скинул пиджак на пол, и стал остервенело расстегивать пуговицы на рубашке. В какой-то момент одна из них отлетела в сторону, упав на пол. Грудная клетка поднималась под тяжелыми вдохами, от напряжения на теле все сильнее проступали мышцы, затем слегка расслаблялись.

Она словно оцепенела, разглядывая в темноте его жуткий нависающий силуэт. Голос словно пропал, не получалось выдавить из себя ни слова, глаза заволакивала пелена. Нужно было что-то сделать, кинуться в драку, оттолкнуть, бежать отсюда прочь, но ноги не слушались, оттого раз за разом Кристу накрывал ужас. Внизу живота отдавалось какое-то скользкое, тянущее ощущение, которое медленно нарастало с каждой секундой.

Чужая рука скользнула между ног, вновь вцепилась в резинку трусов, и стала их стаскивать. Вампирша стиснула зубы, схватив мужчину за запястье, и крепко его сжала.

— Нил, нет! — Голос продолжал дрожать. — Так нельзя!!

— Опять ты несешь эту чушь. — Зарычал он. — Даже сейчас. Ну что ж, хорошо. — Он вновь схватил мачеху за мокрые щеки, и впился в раскрасневшиеся влажные губы.

Упругий. Горячий. Язык протискивался глубоко в рот, отчего девушка с ужасом раскрыла глаза. Все внутри захватывал ужасающий стыд, который медленно сменялся тем же вязким, тянущим ощущением внизу живота. Дыхания не хватало.

— Тебе мешает это чертово платье, я его порву. — Пальцы опять скользнули вниз, мужчина схватился за ткань, и резко потянул её в разные стороны. Раздался мерзкий, внезапный треск, который звенел в ушах. Пробирал до самого сердца.

Ллейст схватилась за тело и попыталась прикрыться, когда несколько кусков ткани упали на пол. Стиснула зубы, стыдливо закрывая небольшую раскрасневшуюся грудь с топорщащимися сосками. Продолжали влажнеть ресницы, и влага с них падала на начищенный паркетный пол.

— Пожалуйста. — Шептала Криста. — Нил, пожалуйста.

— Дай мне посмотреть на тебя. — Он вытаращил глаза. — Дай посмотреть. — Мужчина резко схватил свою бывшую опекуншу за предплечья, и поднял руки над прямо над ней. Она склонила голову, все еще стараясь спрятаться, её едва не трясло.

Грудь медленно поднималась под рваными вздохами. Хрупкая, маленькая и круглая с розовыми ореолами. Кайзер медленно наклонился, коснувшись губами небольшого покрасневшего соска. Несмотря на страх и постыдное омерзение, сейчас это прикосновение обожгло, отвратительно сладко, тяжело.

Мужчина хищно оскалился, затем схватил губами грудь едва не полностью. Ждал слишком долго, чтобы сдерживаться, месяц за месяцем, год за годом. Она чуть вспухала под навязчивым, болезненным поцелуем, девушка чувствовала, как глаза закатывались под верхние веки, иногда вздрагивал подбородок.

Её пасынок сейчас облизывает ей соски. Едва слышно хрипит о том, что все это должно принадлежать только ему, каждый вздох, стон. Каждый волос и ноготь. Пошло хватает за ягодицы, опять больно их сжимает, слегка царапает подушечками пальцев. Тот самый мальчик, который так странно, подозрительно на нее смотрел.

Внезапно Кайзер оторвался, прижал вампиршу к себе. Чуть поднял над полом, и поволок в комнату с огромной свежей кроватью. Через пару секунд она рухнула на одеяло, но тут же поползла в сторону.

— Нил, ты не можешь. — Мысли путались. Пелена на глазах становилась все бледнее и толще, правда слезы по-прежнему падали вниз, на постельное белье. — Так нельзя. Пожалуйста.

— Сегодня мне можно все. — Мужчина рваными, остервенелыми движениями расстегивал штаны. — Ты отказалась быть моей женой, любимая. Отказалась. Год за годом ты заставляла меня страдать. Ну что ж… если не хочешь быть женой, сегодня ты будешь моей шлюхой. Ты будешь кончать на мне, и ничего не сможешь с этим сделать. — Он медленно достал из ширинки плотный член с крупными венами и чуть поблескивающей в ночи влажной головкой. Небрежно провел по нему большим пальцем, затем медленно навис над мачехой. — Посмотри, что ты со мной сделала. Я превратился в помешанного извращенца, и мне, если честно, плевать. Я так тебя хочу, что сейчас тронусь умом. — Нил оскалился. Схватил девушку за колени, и резко развел ей ноги в стороны, безумно глядя на трусы, которые не успел снять в коридоре.

Ллейст зажмурилась и подалась назад, пытаясь скрыть мокрую, прилипшую к половым губам ткань. По спине ползли мурашки, ведь он её там разглядывал. Держал, наклонялся, с одержимой усмешкой рассматривал выступающие сверху прозрачные разводы.

Она резко закричала и выгнулась, когда ткани трусов коснулся упругий горячий язык. Тело словно пронзило током, отвратительно сладкое чувство заставило раскрыть рот и сжать кулаки. Сквозь хлопок мужчина давил на клитор, затем тяжело выдохнул и зубами оттянул в сторону полоску трусов.

— Хватит меня там трогать!! — Закричала девушка, и схватилась руками за плечи пасынка. — Хватит, хватит, хватит!! — Она попыталась отодрать его от себя, но Кайзер только сильнее схватил её за ягодицы, с нажимом проводя языком между вспухших от возбуждения половых губ.

Её трясло. Омерзительно сладкое, чудовищно сильное удовольствие тянуло внизу, ныло, тело отзывалось на каждое следующее прикосновение. Вновь выгибался позвоночник, хватать пасынка за плечи больше не получалось. Криста, мельком, видела, как он сжимал в другой руке член, надавливал пальцем на уретру.

— Не смей меня. — Хрипела девушка, ощущая лишь тяжелую, нервную, сладкую дрожь от предоргазменных конвульсий. — Не смей меня. Не смей…

Мокрые ресницы дрожали в темноте широкой комнаты. Постоянно раздавались вязкие вздохи, и пошлые, тихие, женские стоны. Мужчина едва не дразнил, постоянно слизывал лишнюю влагу, чуть покусывал прямо перед оргазмом. Сердце отчаянно колотилось внутри, правда, в какой-то момент Нил отстранился, и с ухмылкой вытер влажные губы тыльной стороной ладони.

— Будешь кончать на мне. Я буду накачивать тебя спермой, а ты будешь кончать. И никак по-другому.

Она стыдливо отвела лицо в сторону и выдохнула, когда тот выпрямился. Однако, вновь вскрикнула, ощутив как внутрь начинал протискиваться твердый толстый член.

— Как ты… ты… — Опять закатывались глаза. — Как ты можешь…

От чувства наполнения распирало, ладони рефлекторно сжимали в руках одеяло. Несмотря на омерзение, было стыдно и больно признавать, что то было самое приятное, что Криста испытывала за жизнь. Так много, нестерпимо, невыносимо. Глубоко.

— Ты… — Рот открывался сам собой.

— Кто? пасынок? — Нил оскалился. — Тебе нравится размазывать по себе эту грязь, да? — Железная ладонь схватила её за шею. — Нравится считать меня своим подопечным, даже сейчас? Хорошо. Я тебе подыграю. — Постепенно стали ощущаться медленные, глубокие толчки. — Как ты относишься к тому, что в тебя сейчас кончит пасынок? Нравится?

Комната вновь наполнялась обрывками сбитого дыхания, хлюпающих звуков. Молодой человек склонялся над её лицом, изучал выражение, и пряди волос чуть-чуть щекотали шею. В какой-то момент он резко вышел, и стал переворачивать мачеху на живот, сжимая в руках слабые локти. Затем тяжело выдохнул, и вошел снова. В помещении едва различались силуэты двух сношающихся тел.

— Как же я хочу, чтоб ты от меня залетела. — Он вытаращил глаза, глядя в темноте на изгибы лопаток, на слегка торчащий позвоночник и растрепанную голову. — Двойней, тройней. Чтоб смотрела на свой огромный живот и понимала, чей приплод ты носишь. А я… я все равно буду продолжать тебя трахать, беременную, до дня родов. Тебе нравится эта идея, Криста? Залететь от своего пасынка.

— Ты не… — Хрипела она в темноте. — Не...

— Да что ты, правда? — Мерзко, притворно-удивленно спросил мужчина. — Дошло наконец? Я — твой мужчина. Только твой, и сыновья у тебя будут от меня. Ты мне родишь. — Толчки становились резче и рефлексивнее, он уже плохо себя контролировал, закидывая назад голову, а она так же рефлекторно, со стыдливым, вымученым стоном шире расставляла ноги, чтоб ему было удобнее, чтобы было глубже. Девушка едва не высовывала язык, дрожала от приливов сильного, нестерпимого наслаждения. Хотелось, чтобы стало легче. Хотелось, чтобы он продолжал.

В какой-то момент внутри стало адски горячо, много, и вязко. Сперма стекала у нее по ногам, по стволу полового члена, брызгала на кровать. Волнами вливалась внутрь, отчего становилось так хорошо, что терпеть становилось невозможно. Все вокруг потемнело, тепло накрыл тяжелый, импульсивный оргазм. Руки как плети повисли в ладонях Нила, пульс с грохотом шумел в висках.

— Стоит продолжить. — С безумной улыбкой сказал мужчина. — Мне мало. Я хочу еще.

Она неадекватно, разрозненно кивнула. Слезы высыхали с припухших щек.

Раскалывалась голова. Тошнило. Девушка едва разлепила глаза, и уставилась на просвет меж тяжелыми темно-синими шторами. Комната казалась тусклой, через чур белой, и такой же пустой без остатков необходимой мебели. Без шкафа, или дивана, или, хотя бы, комплекта кресел. Пахло грибами и беконом, с кухни доносился какой-то треск.

Воспоминания обрывочными кадрами всплывали в больной голове. Сердце тут же умножило свой ритм, по спине пополз пугающий холод.

Девушка с ужасом схватилась за волосы, запуская в них холодные пальцы.

— Криста, доброе утро. — Тут же послышался довольный, тихий голос в дверях. — Вставай, соня, завтрак. Поешь, и пойдем, съездим в город, у нас еще уйма дел.

На его совершенно голое тело был накинут легкий мужской халат. Кайзер улыбался, довольно глядя на мачеху, у которой дрожали губы.

— Ты в порядке. — Он недобро прищурился. — Все хорошо?

— Нил. — Едва выдавила из себя Ллейст. Соленая вода опять пачкала щеки, капала на одеяло. — Как… как ты мог? Что ты сделал со мной? Ты… ты сошел с ума.

Уголки потресковшихся губ поползли вниз. Она едва не рыдала.

— Что? — Молодой человек раскрыл глаза, и сжал в руках железную кухонную лопатку.