Первый альянс

Глава 19 Ложь во благо

Дирижабль начал снижаться, заслонив своим огромным «телом» солнце. Поначалу его постоянно сносило вправо, но винты левого борта стали крутиться активнее, выравнивая «небесного кита». Наконец он завис прямо над пепелищем Золотого.

Не самое приятное зрелище, особенно когда ты находишься под этой длинной махиной. А ну как рухнет!

Сколько уже раз наблюдал эту картину, а всё равно боязно.

Ревун в носу воздушного корабля трижды плюнул протяжным, трубным звуком. Понять его несложно — разбегайтесь, иначе зашибём! Кто не спрятался, я не виноват! Или что-то ещё менее вежливое. Возможно, ругательное.

Но особых предупреждений и не требовалось, немногочисленные жители Золотого поспешили прижаться к уцелевшим складам.

На палубах дирижабля началась какая-то суета. А затем транспортная гондола с паладином пошла вниз, не столько опустив, сколько сбросив тяжёлую машину.

Земля вздрогнула. Даже руны облегчения транспортного короба не могли полностью погасить вес сверх-тяжелого паро-магического голема. Иначе бы тех же рыцарей да паладинов дирижабли пачками могли таскать, как и другие грузы. Да что грузы! Будь рунные цепочки уменьшения веса настолько эффективны, то дирижабли можно было бы бронёй обшить, что морской броненосец, укрыв уязвимую газовую оболочку слоями стальных бронеплит.

Сейчас вся защита на магах экипажа. А броня, если и есть, то только у гондолы, да и то слабая.

Внимательно осматриваю паладина. Давненько мне не доводилось видеть вблизи эти могучие машины. Корпус этого явно взяли от «Черного Дракона», увеличив раза в два и зачем-то добавив чуть больше углов и рубленых поверхностей. Манипуляторы — привет от «Краба». Ноги и вовсе ни на что не похожи.

В левом манипуляторе из предплечья торчит два раструба огнеметателей. Нет… поправка — раструб огнеметателя и ствол картечной пушки. В плече расположен болон с огнесмесью или с сжатым воздухом, а в предплечье, там где оно утолщается, барабан с зарядами для пушки. Думаю, зарядов на двадцать.

В правом манипуляторе тоже есть картечная пушка — старший товарищ траншейной метлы, но отсутствует огнеметатель.

Откуда такая любовь к картечи? Так магические щиты в массе своей реагируют на количество ударов, а не на их силу. Нет, сила удара (или правильней говорить энергия?) тоже влияет. Но практический опыт показал, что при прочих равных выстрел картечью по магическому щиту истончает этот самый щит куда лучше ядра или бомбы. Ненамного, но всё же.

В районе коленей голема система сброса дымовых гранат, круглые шары которых закреплены прямо на броне. На мой взгляд, штука для паладина совершенно бесполезная — такую махину в дыму довольно сложно спрятать. Сколько не дыми, а на поле боя ты главная — приоритетная цель.

Вслед за паладином, на землю полетело четыре троса. А по ним вниз соскользнул десяток сержантов в однотипных, выкрашенных в яркий синий цвет «Драгунах». Своей охраной маркграф Тьерн Готмал явно не пренебрегает. Паладин — паладином, но не станет же он сидеть в нём днём и ночью. Да и переговоры как вести?

Честно говоря, вообще непонятно, зачем маркграф решил паладина сбросить.

Спущенный на землю паро-магический голем стоял всё так же неподвижно, а затем в его нижней части открылся люк. Вниз поехала не какая-то там лестница, а полноценный подъемник, чем-то похожий на птичью клетку.

Что же, должен признать — появление эффектное. Но если маркграф Тьерн Готмал хотел меня поразить, то просчитался. Что я, пневматических лифтов в паро-магических големах не видел? Собственно, система древняя. Ещё на «Слонах» что-то похожее применялось.

С одной стороны подобный лифт позволяет быстро забраться в машину. Но с другой стороны, компрессоры, баллоны, дублирующая их механика, на тот случай если пневматическая система выйдет из строя. Подгонка рунных цепочек, чтобы всё это работало и не конфликтовало с остальными рунными цепочками. Всё это занимает полезный объем в корпусе машины, увеличивает массу. Да и надежность под вопросом. Лично я предпочитал обходиться без всех этих изысков — лестницей и ножками. Лучше дополнительную броню навесить или еще один бак с огнесмесью. Её постоянно не хватает.

Но отец Дэи явно не лишен артистизма — любит устраивать зрелища. В том прошлом-будущем познакомиться нам так и не довелось. К тому времени, когда мы с Дэей сошлись, вся её семья погибла.

Я покопался в памяти, но ничего особого, кроме факта, что до смерти императора маркграф Тьерн Готмал был Первым рыцарем империи, в ней не отложилось. Служил я на противоположном конце империи, и о том, что творится на юге, не знал. Даже насчёт обстоятельств его гибели неуверен. А с Дэей мы об её семье практически не разговаривали.

Шагнувший из клетки-подъёмника на землю мужчина был немолод, хотя и стариком я бы его не назвал. По-моему, Дэя была довольно поздним ребенком. По крайней мере, ее братья, насколько я помню, лет на десять старше.

Голубые выразительные глаза маркграфа Южной марки равнодушным взглядом изучили пепелище. Отыскали меня и раздраженно сузились, явно определив главную причину случившегося несчастия.

— Развалины и трупы… Слухи оказались правдивы. Маркграф Гарн Вельк я полагаю? — Сухой, с легкой хрипотцой голос звучал угрожающе.

Я машинально оглянулся на склад, где лежал Энно. Маг часом свои мысли не научился транслировать? Или я сам виноват и эти слова, становятся моим неофициальным девизом? Хоть на золотую ленту под гербом их заноси. Или лучше что-нибудь не такое? Ну там: «Вы всё еще спокойно живете? Тогда я лечу к вам!».

А если под это дело деньги собирать? В том плане, не хотите, чтобы я прилетал — платите. Либо обогащусь, либо меня прибьют. Причем второе более вероятно. С неприятностями проще смириться, чем с потерей денег.

— Совру, если скажу, что рад вас видеть, Ваше Сиятельство, — продолжил Тьерн Готмал. — Это будет слишком неприкрытой ложью. Особенно в данных обстоятельствах.

Теперь его голубые, похожие на два куска льда глаза с интересом изучали живописную груду тел ликанов и варгаров.

Местные порывались отрезать у мертвецов уши и хвосты — ценный трофей, за который, еще со времен завоевания Спорных земель, платят серебром. Но я запретил им это делать, выкупив тело того единственного ликана, на которое они могут с полным правом претендовать.

Никогда не любил этот дикий обычай. Убить врага — это нормально, но не стоит глумиться над мертвыми. Пусть ликаны и дикари, а варгары — не более чем созданные из людей живые химеры, но всё равно.

Но вернёмся к маркграфу Тьерну Готмал. Можно подумать, мне его появление нравится. Я бы предпочёл тихо свои дела обделать, да удрать в Вольную марку. А там пусть себе строчат телеграммы да письма пишут, требуя объяснений. Телеграфная связь в Вольной марке ох как ненадежна — поломаться может, не приняв нужного сообщения. А почта ходит нерегулярно.

К сожалению, теперь этот план никуда не годится. Да и всё пошло по худшему сценарию. Если бы прилетел не маркграф Готмал, а кто-то из его представителей, пусть и трижды официальных, на этом можно было бы сыграть, прикрываясь бумагой императора. А с маркграфом этот фокус не пройдет. Мы не в Коронных землях, а в Южной марке. И слово Тьерна Готмала тут весит несколько больше, чем Его Величества.

И что мне ему отвечать? Хорошего дня пожелать? С учётом окружающей обстановки это будет походить на издевку. Соврать, что рад его видеть? Сказать правду, что не рад?

— Ваше Сиятельство, хорошо, что вы прибыли, — соврал я, выбрав что-то более-менее нейтральное.

— Не вижу счастья на твоей потрепанной физиономии, — отметил маркграф Готмал. И не поймёшь, шутит он или говорит всерьёз. — Рассказывай, что произошло? И как в Южной марке оказался маркграф марки Вольной⁈ — потребовал он, вновь обжигая меня холодным взглядом.

Его люди ненавязчиво, но довольно профессионально охватили меня полукругом. Оружие не нацеливали, но сержантский доспех против безоружного — сам по себе оружие.

— Не так давно, когда на Вольную марку древолюбы напали, мне удалось захватить пленника из варгаров. Много из него выудить не удалось, но кое-что он рассказать успел, — начал спешно импровизировать я, мешая правду и вымысел. — В том числе и о странном интересе альвов к этим местам. Решив проверить его слова, я нанял местных врачей. Они постоянно в разъездах по предгорьям. И вот, недавно получил от них телеграмму о вспышке непонятной болезни. Прибыл в Южную марку, а тут… началось, — я ткнул в кучу тел.

История шита белыми нитками, причем на живую. Но проверить мои слова не так-то просто. Прию и Винея я с собой утащу, а о том, когда именно я их нанял, до их переезда в Горан или когда они уже открыли практику в городе, знает не так много людей. Конечно, если копать активно, то легко узнать, что до этого они пытались открыть практику в Тирбозе. А там и до верных выводов недалеко. Но ключевое слово — активно копать.

Хотя один только факт, что я выбрал именно докторов, и они (о чудо!) нашли непонятную болезнь, выглядит подозрительно. Может, стоит отметить, что и помимо супругов Шелат у меня есть люди в Южной марке? Или это звучит ещё хуже?

К счастью, отец Дэи не обратил на данное «счастливое совпадение» ни малейшего внимания. Заинтересовало его другое.

— И почему я, правитель этой земли, впервые слышу о каком-то там интересе альвов к моим землям? — строго поинтересовался он.

Пожимаю плечами, универсальный жест, можно использовать в любой непонятной ситуации.

— У меня не было доказательств, кроме слов пленника. Да и те были весьма расплывчатыми.

— И где этот пленник?

— Погиб при попытке бегства.

— Как удобно, — поморщился Тьерн Готмал, задумчиво барабаня пальцами по пряжке широкого поясного ремня.

— Еще одна причина, по которой я не мог никому ничего рассказать, — вздохнул я, изображая крайнюю степень смущения.

Мои слова явно зародили в отце Дэи определённую искру сомнений. Не в отношении меня, со мной и так ясно, что я крайне сомнительный тип, а к древолюбам. Сложно спорить с аргументом из нескольких тел варгаров и ликанов. Самый пристрастный злопыхатель не сможет обвинить меня в том, что я притащил дикарей в своём багаже.

— Допустим, — согласился маркграф, указав на тела. — Но как ты объяснишь это нападение? Сомневаюсь, что это случайность.

— С некоторых пор мое имя действует на альвов словно удар хлыстом, — вновь скорбно вздохнул я. И в этот раз почти не играл.

— Не только на альвов, — впервые за разговор сухо улыбнулся маркграф. — Иначе, почему я здесь?

Демоны, это очень плохая шутка… потому что не шутка.

— Похоже, альвы как-то причастны к появлению этой странной болезни, — продолжил излагать я свою точку зрения. На островитян, пока что, стрелки не перевести при всём желании. Да и нужно ли? Нам только войны с Великогартией для полного счастья и не хватает. Вот альвы-то порадуются! — Поэтому небольшая группа древолюбов и находилась поблизости, чтобы проконтролировать, как все идёт. Что-то вроде испытаний, как мы новые модели големов обкатываем, — подобрал я подходящую аналогию, вспомнив испытания «Стилетов» в Вольной марке.

— Испытания, значит? — тихо прошипел Тьерн Готмал. — На моих землях и людях, значит? — с каждым словом голос его крепчал, словно ветер, предвещающий бурю. — Я им покажу испытания! Прочешу все леса, каждую пещеру в предгорьях. Под каждой болотной кочкой посмотрю. Найду каждое логово этих тварей! Чтобы надолго запомнили, куда лезть не стоит!

Сомневаюсь, что в Южной марке ещё остались древолюбы, но лучше промолчу. Пусть маркграф Готмал отведёт душу и займёт себя делом — ко мне меньше вопросов будет. К тому же его энергию и злость можно и нужно использовать.

— Я бы посоветовал проверить города, — предложил я. — Варгары — большие любители маскироваться под обитателей городского дна. В Тирбозе не так давно целое логово «когтей» накрыли, и в Степном Страже пришлось целый дом спалить, чтобы этих тварей выкурить.

Может, кого и найдут. Если не варгаров, так тех же «мастеровых» или ещё каких бунтовщиков, либо просто преступников — всё польза.

— Хороший план! — одобрил маркграф Готмал. — Городское дно полезно чистить. Не будь ты маркграфом, взял бы тебя себе в советники, — зло усмехнулся он. Но злость эта была направлена не на меня, а на древолюбов. — Кстати, ты ведь ещё не женат, да?

Как-то слишком резко тема разговора изменилась. И свернула явно не туда. Неужели маркграф Готмал загорелся идеей сплавить мне кого-то из тех самых тётушек Дэи, на которых мне намекал ещё Константин? Или он говорил об одной тётушке? Не могу точно вспомнить! Разница лет в десять для династического брака ерунда.

— Пока что не женат, — ответил я и тут же быстро добавил: — Помимо прочесывания местности и городов стоит обратить внимание на возможные вспышки этой непонятной болезни.

Демоны, а ведь появление такой толпы в центре зараженного поселения, это очередное нарушение карантина, внезапно понял я. Такими темпами мы разнесем Изумрудную чуму по Южной марке лучше всяких там островитян и древолюбов.

Зато какая отличная тема, чтобы отвлечь маркграфа от матримониальных планов насчёт своих родственниц и моей скромной персоны. Ладно бы речь шла о Дэе. Но она свой выбор сделала.

— В Золотом, да и в других поселениях, где обнаружится болезнь. Стоит объявить строгий карантин. По этим же причинам я бы не советовал вам и вашим людям долго общаться с местными или находиться на заражённой территории. Умерших от болезни пока что не было, но в Золотом заражены практически все жители.

Понятия не имею, так это или не так, но лучше щедро сгустить краски.

— Дожили! Меня гонят с моей же земли, — проворчал Тьерн Готмал. — И кто? Маркграф соседней марки! — Но шаг назад, слегка разорвав дистанцию, всё же сделал. — Что еще посоветуешь? Говори, не стесняйся, если начал. Стеснение, это вообще не про тебя. Мог бы хоть телеграмму отправить. Предупредить, кто летит и зачем.

— Виноват, не подумал, — признал я и спешно сменил тему. Один раз сработало, почему бы не попробовать второй? — Мой маг, ласс Суман Энно, очень хочет изучить данную болезнь. Для этого я планирую забрать с собой часть жителей Золотого, которые захотят переехать в Вольную марку.

Главное не уточнять, что эта самая «часть» может оказаться большей, если не всеми жителями Золотого. Условий, лучше чем я, им всё равно вряд ли предложат. Крепостное право, конечно, почитай двести лет как отменено. Но какому рачительному хозяину понравится, если немаленькое селение решит сбежать к правителю соседней марки?

Ущерб может и невелик, а всё же ущерб. Репутация, опять же, пострадает. Слухи пойдут разные. Разговоры. От хорошей жизни в Вольную марку ведь не бегают.

Да и про стадный инстинкт, присущей людям, забывать не стоит. Раз столько людей разом ринулись в Вольную марку, то может в этой самой марке не жизнь, а сказка? Если не самородки золотые, так артефакты древних и диковинки всякие под ногами валяются. Только нагибайся да подбирай! А затем неси их представителям фольхов или императора. А уж они тебе за это дело щедро серебра отсыплют или кредитными билетами забросают.

Хм, может стоит самому такие слухи распускать? Людишки мне очень нужны. Конечно, когда мечты разобьются о суровую реальность, многие обратно захотят, в более спокойные и обжитые земли. Но кто-то ведь и останется. Да и кто сказал, что я буду спонсировать отъезд? Это дорогу в Вольную марку можно оплачивать. А обратно пусть сами. Работы хватает, заработать на билет можно. Поработают, глядишь, и ещё кто-то решит задержаться.

Да, этот вопрос стоит обмозговать, когда свободное время появится. Газеты для рекламы привлечь. Конторы открыть переселенческие, вроде тех, что в колонии людей заманивают.

Энно я не зря упомянул. Кто-кто, а маркграф Южной марки должен знать, кому именно на самом деле служит мой маг. А железный маркграф — довод в споре не хуже чем император. Тем более, теперь Александр Ранк и Тьерн Готмал родственники, пусть и не самые близкие.

Человека родственника маркграф же не обидит? И меня за одно!

— Они свободные люди, — небрежно отмахнулся Тьерн Готмал. — Захотят уехать, так я никого и не держу.

Ох, зря он это сказал. Жалеть ведь будет. Но этим нужно пользоваться, пока маркграф не передумал. Где бы быстро отыскать дирижабль, способный доставить пассажиров в Вольную марку.

Изоляция больных? Это дело вполне себе решаемое, как во время полёта, так и в Вольной марке. У меня недалеко от Степного Стража как раз один интересный форт есть, о котором практически никто не помнит. Отличное место, чтобы спрятать больных от чужих глаз и не разнести заразу.

Дирижабль… Дирижабль?

Я с задумчивым интересом посмотрел в небеса и улыбнулся, краем взгляда отметив, что от моей улыбки маркграф Тьерн Готмал сразу же насторожился, предчувствуя неладное.