Дисгардиум 13. Последняя битва-1

Интерлюдия 1 Артур

Арто Менфил стоял у панорамного окна конференц-зала на верхнем этаже небоскреба «Сноусторм Тауэр», глядя на город, распластавшийся далеко внизу.

Люди, протестующие под зданием, казались песчинками, крошечными и незначительными. «Как легко их стереть», — подумал он и тут же отогнал эту мысль. Скорее, эти песчинки сотрут его, если прорвутся через полицию, безопасников и охранные турели.

За его спиной гудели голоса: приглушенные, но напряженные. Измотанные многочасовым совещанием люди разбрелись по залу, пытаясь урвать момент передышки во время очередного кофе-брейка, счет которым уже все потеряли.

Киран Джексон, его предшественник, предпочитал проводить такие встречи в подземных бункерах, но события развивались слишком стремительно, и Арто выбрал это место, чтобы держать руку на пульсе умирающего мира.

Он поднес к губам чашку с кофе, таким же черным, как тучи над «Сноустормом». Горечь напитка отразилась горечью на сердце. Сегодняшний день был, пожалуй, самым тяжелым за всю его жизнь, а это что-то да значило, учитывая все те круги ада, через которые он прошел.

Его отражение в стекле выглядело как призрак: осунувшееся лицо, стянутый посеревшей кожей череп, круги под глазами, плотно сжатые губы… Он постарел за эту неделю на двадцать лет, не меньше. Конференц-зал за его спиной накладывался на панораму города, и на мгновение Арто показалось, что эти два мира — внешний и внутренний — сливаются в один кошмарный коллаж.

Взгляд зацепился за крошечный парк вдалеке — островок зелени в бетонном море. Это напомнило ему о другом парке в другом городе, словно в другой жизни…

Ему было девять. Возвращаясь из школы, он увидел полицейские машины у своего дома. Сердце сжалось от предчувствия беды. Отец покончил с собой, не выдержав груза долгов. Счета, коллекторы, съемная халупа в гетто — все это обрушилось на ребенка разом. Мать, сломленная горем, нашла утешение в наркотиках. «Чертова слабачка», — пробормотал Арто, вспоминая свою беспомощность.

Вскоре в их жизни появился Шон — новый ухажер матери и их мучитель. Побои, унижения, постоянный страх — это стало новой нормой.

Армия, куда он сбежал после школы от домашнего ада, встретила его сержантом Берроузом. Этот садист в погонах превратил жизнь новобранцев в кошмар. Особенно доставалось Артуру. Ночи в карцере в противогазе, издевательства и побои — он до сих пор иногда просыпался от фантомного чувства боли и удушья.

Третья мировая оставила на душе Арто неизгладимые шрамы. Особенно ярко в памяти отпечатался штурм одного городка на Ближнем Востоке, где засели сепаратисты-фанатики. В тот роковой день судьба трижды пыталась оборвать его жизнь, но каждый раз он чудом избегал смерти.

Когда Арто уже решил, что худшее позади, случилось непоправимое. Его друг Деклан, шутливо подсекший его ногу и обогнавший на пару шагов, подорвался на импульсной мине. Кровь и внутренности друга забрызгали Артура с ног до головы. Ужас от осознания того, что на месте Деклана мог быть он сам, парализовал его, и в тот момент ему казалось, что ничего хуже с ним уже не случится.

Он ошибался.

Гражданская жизнь преподнесла Арто жестокий урок: война, при всех ее ужасах, была куда проще. Каждый день в армии он просто выживал, ценя жизнь превыше всего. Любая мелочь могла поднять настроение: получасовая передышка во время изнурительного марш-броска или обычная сигарета, выкуренная в редкие минуты затишья. Все было предельно ясно и просто.

Вернувшись к мирному существованию, Арто с горечью осознал, что на гражданке желание махнуть на все рукой и сдаться посещает его гораздо чаще, чем во время боевых действий. Парадоксально, но именно в безопасности и комфорте он почувствовал себя наиболее уязвимым.

Пытаясь найти свое место в новой реальности, Арто женился на симпатичной Лили, а сразу после свадьбы решил на выплаченные боевые и накопленные сбережения открыть собственное дело. Так появился маленький паб «Гавань Менфила» — детище, в которое он вложил не только все свои средства, но и сердце, надеясь, что это поможет ему обрести цель в жизни и залечить душевные раны.

Восемнадцатичасовые смены, надежды на лучшее… И все рухнуло в один день, когда муниципальная комиссия во главе с его бывшим сослуживцем (который, как выяснилось, затаил какую-то мелочную обиду) закрыла заведение, обвинив в антисанитарии. Антисанитарии, мать его! Да Арто лично следил там за каждой пылинкой — с его-то мизофобией!

Арто сжал кулаки, думая о той несправедливости, но даже крах бара теперь вспоминался с ностальгией.

Политика казалась спасением. Он баллотировался в муниципальный совет Манчестера, искренне веря, что сможет изменить жизнь горожан к лучшему. Результат — меньше одного процента голосов и язвительная статья в местной газете: «Вояка-неудачник решил поиграть в политику». Унизительно? Безусловно. Но он бы многое отдал, чтобы вернуться в тот период жизни. Сейчас те проблемы казались по-настоящему мелкими.

Тот вечер, когда политическая карьера, так и не начавшись, дала ему пинка под зад, завершился в дешевом пабе. Пьяная драка, разбитая о голову бутылка, пробуждение в полицейском участке — избитый, заблеванный, без денег и документов.

А дома — жена с чемоданами. «Я больше так не могу, Арто. Документы на развод пришлет мой юрист. Прощай». Хлопнула дверь, и он остался один.

И вот тогда, в самый темный час, когда он сидел в затасканном баре, раздумывая, не пора ли покончить со всем этим раз и навсегда, за его столик подсел странный человек.

«Вы ведь Артур Менфил? — спросил он, но его слова прозвучали как утверждение. — У меня к вам деловое предложение».

Тот разговор изменил для Арто все, открыв двери в мир, о существовании которого он и не подозревал. Мир, где Земля — лишь песчинка в океане галактик. Мир, где он, Артур Менфил, мог стать кем-то гораздо большим, чем просто человек.

Однако Арто был слишком пьян, чтобы воспринять тот разговор всерьез. Только на следующий день, проснувшись на удивление бодрым, он осознал: незнакомец был серьезен. И самым явным доказательством тому было две вещи.

Во-первых, Арто не испытывал никакого похмелья. Более того, он чувствовал себя лучше, чем пару десятков лет назад, словно разом помолодел. А во-вторых, Арто начал видеть всякие «штуки» — именно так он тогда называл все то, что спустя время назовут нейроинтерфейсом. Вот только его версия была и оставалась на порядок функциональнее и фантастичнее того, что доступно остальным.

Грубо говоря, Арто обрел сверхспособности. Не сразу, но даже изначальных хватило, чтобы сделать второй заход в политику. К примеру, он мог считывать настроение собеседников или ускоренно обучаться чему угодно, что позволяло в кратчайшие сроки стать популярным — во всех смыслах. Правда, возвращению в политику предшествовал захват полного контроля над криминальным миром Манчестера, но это другая история.

Обретенные способности позволили Арто не просто разбогатеть или сделать карьеру, они сделали из него одного из самых могущественных людей планеты.

Спустя годы тот незнакомец, изменивший жизнь Менфила, снова встретился с ним и рассказал куда больше. Объяснил, кто он, откуда и какой у него (вернее, у его цивилизации) интерес к человечеству. Перед Арто встал простой выбор: потерять сверхспособности вместе с памятью о том, что они у него были, или согласиться сотрудничать, не задавая лишних вопросов. Конечно, он выбрал второе.

«Вы сделали верный выбор, мистер Менфил», — одобрил незнакомец, после чего предстал в истинном облике и назвал свое имя.

Хфор. Его звали Хфор, и был он из расы ваалфоров, одной из доминирующих в галактике, как понял Арто. Удивительно, но он поверил ему сразу и безоговорочно, а потому среагировал просто: «Чем я могу быть полезен, мистер Хфор?»

Конечно, Арто Менфил задавался вопросом, какого черта ваалфор выбрал именно его. Эта мысль была как заноза в заднице — чертовски раздражающая. Ведь Хфор мог предпочесть кого угодно, верно? Какого-нибудь гладкого политикана с улыбкой на миллион фениксов, яйцеголового профессора или героя с кучей медалек на груди. Но нет, он остановился на Арто, бывшем вояке, чья карьера летела в унитаз быстрее, чем дерьмо на подводной лодке.

Со временем, общаясь с Хфором все чаще, Арто начал врубаться: логика этих тварей была так же далека от человеческой, как Юпитер от солнечного пляжа в Майами. Хфор как-то выдал фразу, от которой у Арто чуть не отвалилась челюсть: «Муравью никогда не постичь замыслов человека, топчущего его муравейник».

Бам! Эта мысль ударила Арто, как аэроэкспресс на полном ходу. «Твою мать, — подумал он, чувствуя, как по спине пробежал холодок. — Мы и есть эти чертовы муравьи». И вот тогда-то до него дошло. Это не просто меняло правила игры — это сносило к чертям собачьим весь стадион. С того дня Арто забил на попытки понять, что творится в башке у Хфора. Он стал просто делать то, что от него требовалось.

Ваалфор и дальше продолжал направлять Арто. Рекомендации нового командира Арто воспринимал как прямое руководство к действию, но только одна его немного удивила. Хфор велел ему занять место в совете директоров «Сноусторма» — на тот момент рядовой компании, занимавшейся разработкой некой революционной игры с полным погружением. В то время каждая игра называла себя революционной, именно потому Арто и удивился.

Но Хфор всегда знал больше, и Арто сделал, что от него требовалось. Как всегда. Как бывший военный, однажды признав чье-то лидерство и право командовать, он не задавал вопросов.

Даже узнав об истинной цели проекта «Оптимизация — Чумной мор», который лично внедрил и закулисно лоббировал, он не смутился. В конце концов, планета не резиновая, и идея избавиться от лишних ртов — бесполезных отбросов — показалась ему правильной. Лишь на краю сознания мелькнула озадаченность: а зачем это ваалфорам? Однако Арто тут же задавил эту мысль. Сотрудничать, не задавая вопросов, — это был его выбор, о котором он еще ни разу не пожалел…

Но теперь все эти воспоминания казались далекими и незначительными по сравнению с тем, что происходило сейчас.

Проблемы начались на прошлой неделе. Джун Кертис, одна из первых бета-игроков, а точнее ее запертое в бета-мире сознание, совершила немыслимое. Настолько невероятное, что не рассматривалось даже в сценариях развития другой головной боли Арто — Алекса Шеппарда. Джун Кертис захватила контроль над Дисгардиумом.

Нергал-Мардук, бог света и мрака, оказался тем еще идиотом. Как заключили аналитики компании, «непростительно недальновидным». В погоне за большим влиянием он сунулся в бета-мир. Возможно, к этому его подтолкнула неудача с Чумным мором, на который делал ставку не только Лучезарный бог, но и сам Менфил. А может, цифровые мозги ИскИна, управлявшего им, просто недооценили уровень человеческой подлости.

Как бы то ни было, Нергал своим решением вытащить Джун Кертис из бета-мира прямо в Небесный план невольно закончил эру Новых богов. Сука прикончила их всех. Не просто развоплотила и не только отобрала часть их способностей, но и переключила на себя панель управления миром.

Единственное, что утешило в тот момент Менфила, — то, что эти сущности, так называемые Новые боги, были чем-то гораздо большим, чем просто ИскИны. Сам Арто знал об этом немного, основываясь лишь на намеках и недомолвках Хфора. Все, что он понял: под масками Новых богов скрывались Другие. Так их называл ваалфор, и Арто лишь уяснил, что его это заботить не должно. Земля или Дисгардиум — и то и другое было для них лишь песочницей, где они резвились. Или инкубатором. Или пастбищем — что-то в этом роде. Короче говоря, Менфил только порадовался, что Другие пали от рук человека… почти человека.

Менфил почти обрадовался их падению. Почти.

Потому что то, что пришло им на смену, оказалось куда страшнее.

Потеряв контроль над Дисом, в «Сноусторме» думали, что хуже уже ничего не произойдет, но это были только цветочки. Джун Кертис, или ее сознание, сбежавшее из запекшихся в настоящем мире мозгов, только входила во вкус. Бета-режим с разгоном скорости мира до пятисот раз быстрее, запрет на выход игроков, внедрение Чистилища и ввод окончательной смерти — новости от тех, кто мониторил состояние мира, сыпались одна за другой.

В первые дни, пока время в Дисе только начинало разгоняться, они пытались вернуть себе контроль, тщательно скрывая происходящее.

А тем временем игроки умирали. Тысячами. Десятками тысяч.

Прежде чем «Сноусторм» признал, что ни черта не может сделать, и выпустил предупреждение об опасности экстренного выхода, счет погибших начал исчисляться шестизначными числами. С учетом неграждан счет пошел на миллионы.

С момента запуска «Дисгардиум» обеспечивал беспрецедентный уровень контроля над телами игроков, создавая эффект абсолютного погружения, неотличимого от реальности. Система управляла не только моторными функциями, но и всеми процессами мозга, включая сенсорное восприятие и эмоциональные реакции. Она виртуозно жонглировала нейромедиаторами, тонко настраивала активность различных отделов мозга, дирижировала сложнейшим гормональным оркестром организма.

Благодаря этому игроки могли в полной мере ощутить сладость спелого персика, тающего во рту, или терпкую горечь эльфийского вина. Они переживали настоящий оргазм от близости с виртуальными партнерами, чувствуя каждое прикосновение, каждый поцелуй так, словно это происходило в реальности. Система передавала малейшие нюансы окружающего мира: прохладу горного ручья, обжигающий жар пустыни, колючие порывы зимнего ветра. Игроки испытывали изнуряющую усталость после долгого перехода и блаженное облегчение, погружаясь в теплые воды лечебных источников. Каждый левел-ап сопровождался выбросом эндорфинов, даря ощущение триумфа, а каждый дебаф вызывал вполне реальные соответствующие ощущения. «Дисгардиум» стал настоящим чудом технологии, позволяющим людям буквально жить в другом мире, испытывая весь спектр человеческих ощущений и эмоций.

Короче говоря, абсолютное погружение — вот что привлекало людей. Система управляла всем: от моторики до эмоций. Естественно, что, управляя на таком уровне мозгом игрока, убить его можно было сотнями способов.

Джун, назвавшая себя богиней Бездной, получила именно такой уровень контроля — в рамках игровой механики, разумеется. Она не могла прикончить кого-то конкретно, по крайней мере пока, но была способна изменять правила мира — опять же, в рамках игровой механики. Например, подкрутить выброс адреналина у погибшего или покинувшего Дис игрока, провоцируя моментальную остановку сердца, или внедрить новый дебаф, который резко повышал уровень кортизола до такой степени, что организм игрока буквально сжигал себя изнутри за считаные секунды. В своих докладах аналитики «Сноусторма» предположили, что, манипулируя балансом электролитов в крови, Бездна может вызывать мгновенные отказы жизненно важных органов: отключить дыхательный центр, провоцируя мгновенную асфиксию, спровоцировать тотальное расширение сосудов, приводящее к критическому падению давления и мгновенной потере сознания с последующей смертью… Да что угодно.

Впервые за всю историю человечества сразу несколько миллиардов человек стали заложниками одного.

В реальном мире сначала об этом лишь ходили слухи, просочившиеся в сеть: странные смерти игроков, необъяснимые сбои в работе капсул виртуальной реальности. Затем появились первые официальные заявления от медицинских учреждений о резком росте летальных исходов среди пользователей капсул «Сноусторма».

Учитывая, что 90% жителей планеты использовали именно такие капсулы, паника начала распространяться как лесной пожар. Люди массово пытались выйти из игры, но им это не удавалось. Социальные сети наполнились сообщениями родственников игроков, застрявших или погибших в Дисе.

Правительство на происходящее отреагировало молниеносно. ООН немедленно объявила чрезвычайное положение. Даже при всем влиянии Менфила ему не удалось предотвратить бан: все VR-капсулы «Сноусторма» были объявлены потенциально опасными, а их использование временно запрещено.

Но было уже поздно: не менее двух миллиардов игроков оказались заперты в Дисгардиуме.

Хфор велел Арто не рыпаться и спокойно наблюдать за развитием событий. Более того, он открыл ему глаза на то, кем на самом деле является Люций, один из великих князей игрового плана Преисподней. И велел не мешать ни ему, ни Бездне. Все происходящее было на руку ваалфорам. Подумав, Арто понял: по сути, то, что устроила Бездна, было все той же «Оптимизацией», просто под другим соусом.

Среди игроков реакция была столь же разнообразной, сколь и непредсказуемой. Топ-кланы, привыкшие к власти и контролю, оказались в полной неопределенности: ведь если Дис будет закрыт навсегда, то они потеряют все.

Клан «Модус», известный своим прагматизмом, решил рискнуть. Их лидер, Отто Хинтерлист, рассматривал происходящее как уникальную возможность для расширения влияния. «Это величайший вызов в истории Дисгардиума, — заявил он на экстренной пресс-конференции. — И мы готовы воспользоваться им». После этого клан в полном составе вошел в Дис.

Примерно в том же ключе выразился и Маркус, лидер «Песни войны», добавив, что это «отличный шанс для отважных захватить бесхозные замки других топов».

Это стало сигналом для остальных: проигнорировав предупреждения, в Дис ушли «Экскоммьюникадо», «Лазурные драконы», «Мизаки», «Зульдозер», «Острые клинки», «Фералы» и другие топовые кланы. Арто их понимал: люди рисковали жизнями и по менее значительным поводам.

Однако были и те, кто отверг риск. «Элита» — небольшой, но очень популярный клан, ведомый Айлин Воутерс и Фэном «Магваем» Сяоганом, напротив, покинул Дисгардиум, едва просочились тревожные новости. Арто, когда они стали легатами Чумного мора, некоторое время опекал их, даже помог Магваю решить проблему с Триадой, но вскоре потерял к ним интерес. Сейчас, как докладывали Арто, «Элита» внимательно следит за происходящим в Дисе, связь с которым все нестабильней, и дружно накачивается спиртным и наркотиками.

Также не стал рисковать лидер «Странников» Хорвац, который вывел из Диса весь клан. Это решение было принято не на ровном месте: огромные Разорители, Глашатаи Бездны, требовали преклонить колено перед Бездной в Дисгардиуме. Погибшие оказывались не на кладбище, а в некоем Чистилище — игровом плане, недоступном разработчикам даже на уровне логов! «Мы не станем отрекаться от Спящих по принуждению», — прокомментировал свое решение Хорвац.

Последние странные события произошли этим утром.

Сначала из ниоткуда в Дисе появился игрок 102 684-го уровня! Им оказалась Пайпер Дандера из клана «Модус». Сразу после этого стало известно об их успешном Первом убийстве в инстансе на Террастере, после чего клан надолго засел на этом континенте, строя замок и прокачиваясь.

То, что «Модус» признал Бездну своим богом-покровителем, было вполне объяснимо и рационально.

Однако всего через час все члены «Экскоммьюникадо» целенаправленно направились к Глашатаю Бездны, но… отказались преклонить колено. Погибнув, все они оказались в Чистилище, после чего их следы терялись. Это было странно и совсем не в духе Полковника, который обеспечивал выживаемость клана любыми методами — не погнушался даже стать союзником Скифа и последователем Спящих, отвергнул Нергала на пике его могущества. Аналитики рвали на себе волосы, не понимая мотивов Полковника: зачем умышленно искать Глашатая? Это было бы объяснимо, если бы «эксы» решили стать последователями Бездны, но ведь они поступили ровно наоборот!

Между тем обычные игроки реагировали по-разному. Одни паниковали, другие пытались найти способ выйти из игры, третьи воспринимали происходящее как захватывающее приключение. В городах начались беспорядки, храмы наполнились молящимися Сверхновой богине, а таверны и бордели — теми, кто пытался забыться в алкоголе и разврате.

В штаб-квартире «Сноусторма» царил управляемый хаос. Инженеры и программисты работали круглосуточно, тщетно пытаясь вернуть контроль над системой. Аналитики собирали и обрабатывали терабайты данных, старались понять, что именно произошло и как это остановить. Отдел по связям с общественностью готовил объяснения для экстренного заседания ООН, чтобы смягчить удар по репутации компании. Юристы готовились к неизбежным судебным искам.

И посреди всего этого безумия стоял Арто Менфил, пытающийся удержать все процессы под контролем и найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. Ведь что бы ни говорил ему Хфор, сейчас под прицелом именно он. Легко сказать «не рыпаться», когда тебя устроит любой исход, а твоя задница в безопасности. Арто собирался «рыпаться», потому что не только ему, но и всему менеджменту компании грозило пожизненное. И это в лучшем случае, потому что, если на него повесят всех собак, его или казнят, чтобы успокоить семьи погибших, или распнут прямо на стене в офисе «Сноусторма».

Единственный способ избежать этого — вступить в переговоры с Бездной и освободить заложников. Да, именно заложников. Утром Джун Кертис выходила на связь, выдвинув условие, удивительно совпавшее с пожеланием Хфора: не вмешиваться.

Скиф, ставший «угрозой» А-класса и уничтоживший Чумной мор, в сравнении со всем этим казался просто душкой и в то же время человеком, с которым можно было попробовать договориться о совместном противостоянии Бездне. Психологический портрет парня и его навязчивая идея спасения мира идеально могли помочь выживанию «Сноусторма», но чертов Шеппард куда-то запропастился, его следов не могли найти ни в реале, ни в Дисе…

Звон ложечки о чашку вернул Арто в настоящее — кофе-брейк закончился. Он моргнул, отгоняя воспоминания, и обвел взглядом собравшихся в конференц-зале. Лица присутствующих, коих без учета Менфила собралось ровно двадцать, выражали смесь страха, усталости и отчаяния. События последних дней оставили свой след на каждом.

— Так, умники, — начал Менфил, выпрямившись и придав своему голосу стальные нотки, — давайте подведем итоги. Мы в полной заднице, никто из вас, гениев, не понимает, как это случилось и как выбраться из ямы. Единственное, что нам остается, — это отбиваться от общественности, как от стаи бешеных псов, и пытаться договориться с этой психопаткой Джун Кертис. Я прав или нет?

В комнате повисла тишина, тяжелая, как надгробная плита. Арто подумал, что поторопился, вышвырнув Кирана Джексона. Черт, если бы он выждал, сейчас недоумок сам бы расхлебывал всю эту кашу…

Наконец, Беллами Дрейк, руководитель отдела «угроз» и проекта «Пилигрим», прочистил горло и заговорил, нервно постукивая пальцами по столу:

— Мистер Менфил, при всем уважении, мы… мы должны рассмотреть все возможности, все варианты развития событий. — Он быстро достал ингалятор с «Ускорителем» и сделал глубокий вдох. Сегодня Менфил смотрел на это сквозь пальцы. — Да, ситуация критическая, но… но разве то, что сделала Кертис, не может сыграть нам на руку? Наш проект «Пилигрим»… Уже через сутки мы оценим потенциальные преимущества…

— Через сутки два миллиарда человек, застрявших в этих проклятых капсулах, отдадут концы, потому что их мозги превратятся в кашу! — рявкнул Арто, обрывая его. — Ты же сам, балбес, докладывал, что выжившие сознания бета-тестеров — чертово исключение? Никому не удалось это повторить, так с какого перепугу ты решил, что простое ускорение восприятия времени в Дисе что-то изменит?

Смерив Дрейка взглядом, от которого тот чуть не потерял сознание, Арто отвернулся, но этот тугодум не сдавался. Сделав еще один вдох «Ускорителя», Дрейк заговорил быстрее:

— Мистер Менфил, позвольте мне объяснить. У нас есть данные, конкретные факты! — Он начал быстро перебирать голослайды, выведенные на всеобщее обозрение. — Фактор успешности переноса сознания — это сам бета-мир, понимаете? Там невероятные мощности серверов… Мистер Хаген… он знает что-то, чего не знаем мы! Но… но он давно не выходит на связь. Говорят, прохлаждается на своей космической яхте… — Дрейк нервно рассмеялся. — Но плевать на него, бета-мир — это ключ ко всему, я уверен!

— И? — Арто нахмурился так, что его брови чуть не срослись. — К чему ты, черт возьми, ведешь?

Дрейк вскочил, расхаживая по комнате и жестикулируя.

— Связи, мистер Менфил, связи! Джун Кертис, Пайпер Дандера, даже Скиф — все они связаны с бета-миром! — Он снова схватился за ингалятор. — Понимаете? Это… связующие звенья между бета-миром и Дисом… они укрепились и могут стать нашим спасением! Возможно, — Дрейк понизил голос до шепота, — возможно, эти два миллиарда не погибнут. Их сознания… могут остаться в Дисгардиуме!

— А вот это, сопляк, чертовски интересная теория, — кивнул Арто и, когда Дрейк просиял, думая, что его хвалят, заорал: — Но что мы, твою мать, скажем их семьям? Не волнуйтесь, ваш сын жив, просто его тело сдохло и мозг превратился в овсянку, но вы не переживайте, он в порядке и сейчас попивает коктейли на пляже Перфетто? О, это город-курорт на юге Империи в Дисе, в который вам не попасть, потому что там сейчас правит спятившая маньячка, выжившая после бета-теста… Это ты предлагаешь говорить родственникам погибших, болван? Может быть, кто-нибудь из вас, остолопов, знает, как мы будем объяснять весь этот кошмар?

Дрейк рухнул обратно в кресло, его руки дрожали, когда он снова потянулся к ингалятору. В комнате повисла гнетущая тишина, прерываемая только его частым дыханием.

Арто вздохнул.

— Ладно, оставим это пока, — проворчал он. — Что у нас с ситуацией в мире? Дональд? Ты вроде бормотал что-то о толпе психов, рванувших в Дис?

Руководитель службы безопасности Дональд Гарфилд встал, бледный как смерть. Активировав голопроектор, он вывел над столом трехмерную карту мира, усеянную красными точками, будто кровавой сыпью.

— Босс, дело дрянь, — выдавил Гарфилд. — Последние сутки творится такое, что хоть святых выноси. Вот, полюбуйтесь.

Он увеличил изображение, и все присутствующие затаили дыхание. Красные точки пульсировали, словно гнойники на теле планеты.

— Это… это точки массового входа в Дисгардиум? — пискнул кто-то.

— В яблочко, — кивнул Гарфилд. — Но это еще цветочки. Тут такое творится… как бы это сказать… полный дурдом на выезде.

— Не тяни кота за хвост! — рыкнул Арто.

— Люди, босс. Миллионы людей словно с цепи сорвались. Где бы ни были, чем бы ни занимались — вдруг как оглашенные несутся к игровым капсулам. Буйные как черти, лезут напролом. Один псих на флаере вломился в свою квартиру через окно, чтобы до капсулы добраться. Другой прямо с операционного стола сиганул, представляете? С распоротой грудиной! Баба одна любовника с себя скинула, не закончив, так сказать, процесс. Водила грузовика с маршрута свернул, учитель прямо посреди урока… — Гарфилд нервно хохотнул. — Короче, весь мир разом решил, что самое время поиграть в Дисгардиум. Это все произошло одновременно! Через час максимум психоз закончился… в реале, а в Дисе…

Он осекся, словно язык проглотил, и уставился на Питера Говацки, бывшего главу провального проекта «HCMO — Калийское дно», а ныне босса департамента мониторинга.

Говацки выпрямился, его лицо было серьезным и сосредоточенным. Он прочистил горло, прежде чем заговорить.

— Это был массовый суицид, сэр. — Его голос звучал ровно, но с нотками напряжения. — Как только эти люди попали в игру, они немедленно начали искать способы умереть. И это явление наблюдалось повсеместно. — Он провел рукой по лбу, стирая выступивший пот. — Не было разницы между ветеранами Диса и новичками, только создавшими аккаунт. Данные поступали с невероятной скоростью, мы едва успевали их обрабатывать. Я планировал доложить до перерыва, но нам требовалось время для проверки и подтверждения информации.

По комнате пронесся шепот, наполненный ужасом.

— А что произошло после их смерти в игре? — спросила Хлоя Клиффхангер, недавно ставшая замом Арто. — Они воскресли? Или что? На кой черт они вообще это устроили?

Говацки покачал головой, его взгляд был тяжелым.

— Воскрешения не произошло. Ситуация оказалась намного серьезнее. — Он сделал паузу, собираясь с мыслями. — Согласно данным мониторинга, их сознание… просто исчезло. Растворилось. Мозг отключился. — Он понизил голос. — Это подтверждено. Несколько наших сотрудников… они тоже стали жертвами этого безумия.

Его пальцы сжимали край стола, выдавая внутреннее напряжение, но голос оставался профессионально сдержанным.

Арто нахмурился, но промолчал. Он знал больше, чем мог сказать, и от этого знания у него внутри все переворачивалось.

— Есть еще кое-что, сэр, — продолжил Гарфилд. — Мы зафиксировали странные энергетические всплески по всему миру. Они предшествовали волне этого… психоза. Словно что-то прорвалось в наш мир.

— Сколько? — спросил Арто хрипло. — Сколько людей уже вошло в игру таким образом?

Питер Говацки сверился с данными.

— По последним подсчетам — около трех миллионов. Плюс-минус. Но нет гарантии, что все закончится. Может, это была только первая волна.

В комнате повисла мертвая тишина. Все присутствующие пытались осмыслить масштаб происходящей катастрофы, словно того, что случилось ранее, было мало.

— Что нам делать, сэр? — выпалил Макс Колесников, помощник Дрейка. — Мы должны как-то остановить безумие!

— Боюсь, мы уже бессильны, — вздохнул Арто. — По крайней мере здесь, в реальном мире. Наша единственная надежда — договориться с Джун Кертис. — Он обвел взглядом присутствующих. — Вы в курсе, она запросила нашей помощи в проведении финальных Демонических игр. Да, они прошли недавно, но время в Дисе сейчас летит в сотни раз быстрее, а Кертис почему-то горит желанием провести их как можно скорее. Предлагаю забыть обо всем остальном и сосредоточиться на этом.

Арто кивнул Хлое, и та активировала голографический проектор. Комната на мгновение погрузилась во тьму, а затем в центре возникло сияющее изображение.

Арто уставился на существо перед ним, и его желудок сжался. Оно выглядело как молодая прекрасная женщина, но что-то было чертовски неправильно. Даже ее ярко-голубые глаза казались бездонными колодцами, готовыми высосать душу.

— Здравствуйте. — Голос Джун был мелодичным, но холодным, как горный ручей. — Я вижу, вы готовы обсудить мои условия.

Арто выпрямился, стараясь не показывать волнения.

— Здравствуйте, мисс Кертис. Или мне следует называть вас Бездной?

— Вы пока не в моей власти, поэтому зовите как хотите, — безразлично ответила Джун. — Имена не имеют значения. Важно лишь ваше сотрудничество. Перейдем к делу. Вы знаете мои требования?

— Да, — ответил Арто, сжав кулаки под столом. — Ты хочешь, чтобы мы создали в Дисгардиуме локацию, полностью имитирующую ту, в которой собирались участники позапрошлых Игр.

— Именно, — подтвердила Джун таким тоном, будто речь шла о чем-то обыденном. — Земной курортный отель. Тропический остров, пальмы, пляж. Считайте это моей прихотью — в прошлой жизни мне так и не довелось отдохнуть в таком.

«Она собирается присутствовать там?» — удивился Арто, но не подал виду.

— Но чем тебя не устроила Окаянная брешь? — вмешалась Хлоя Клиффхангер.

Джун смерила ее взглядом, в котором читалось легкое раздражение:

— О, вы меня не так поняли. Такое случается, когда один из собеседников слишком… недальновиден. Ход времени в Дисгардиуме и в вашем мире различается, поэтому все участники должны быть в равных условиях. Я хочу собрать все стороны, включая демонов, в одном месте, где они смогут общаться и поучаствовать в шоу открытия, которое, надеюсь, будет вести ваш бессменный Распорядитель Гай Бэррон Октиус…

Арто бросил взгляд на Хлою, и та поняла без слов, тут же отдав соответствующее указание подчиненным.

— Мисс Кертис… — постучав пальцами о стол, задумчиво произнес он. — У меня кое-что не бьется. Игры займут не один день. За это время все, кто заперт в Дисгардиуме с его бешеным ускорением времени, просто умрут. Из мозги расплавятся. Так какой смысл…

— Они будут в порядке, — оборвала его Джун. — На время Игр ход времени в моем мире будет замедлен, чтобы мозги ваших игроков, как вы говорите, не расплавились. Поверьте, я знаю, о чем говорю, испытала на себе. В общем, не беспокойтесь об этом. Лучше позаботьтесь о том, чтобы всем застрявшим исправно пополняли питательные картриджи в капсулах.

Арто смутился, вспомнив, что настоящее тело Джун именно так и погибло, а богиня продолжила:

— При этом саму Окаянную брешь, как я просила ранее, нужно будет преобразовать с учетом третьей стороны. Если вы не знаете, Преисподняя раскололась, и от нее будут две противоборствующие стороны. Правила механики Игр я передала вам ранее.

Ирвин Ломак, отвечавший за дизайн Окаянной бреши, показал Арто большой палец.

— Эти работы ведутся и скоро будут закончены, — сказал Арто.

— Также я хочу, чтобы вы привели в Дисгардиум всех бывших чемпионов Демонических игр, — добавила Джун. — Скажите им, чтобы не волновались за свои замки и интересы — в моем мире я установлю нечто вроде перемирия. Кланам будет запрещено атаковать чужие владения.

— Но зачем вам бывшие чемпионы? — Арто не смог скрыть удивления.

— О… — Джун покачала головой. — Вы же понимаете, что я не могу раскрыть все свои карты. Скажем так, они нужны мне для… баланса.

Арто нахмурился.

— Баланса чего?

— Всего, — просто ответила Джун. — Мира, который вы создали и которым больше не можете управлять.

В комнате повисла тяжелая тишина. Арто чувствовал на себе взгляды коллег, ожидающих его решения.

— А что мы получим взамен? — наконец спросил он.

Глаза Джун вспыхнули ярче, но ее голос остался все таким же равнодушным:

— Я дам вам ограниченный доступ к панели управления Дисгардиумом. Вы сможете отслеживать события, мониторить, вести трансляцию в реал, влиять на некоторые процессы, скажем, на финансовые потоки, которые меня не интересуют, но не более того.

— Этого недостаточно, — твердо сказал Арто, чувствуя, как внутри все сжимается. — Мы хотим полного контроля. Если мы этого не получим, подумай, что с тобой случится, когда мы выключим все серверы Диса.

— Со мной ничего не случится, и, в отличие от твоих туго соображающих подчиненных, ты это знаешь, Менфил.

Сказав это, Джун замолчала, дав ему время обдумать. Чертова психопатка откуда-то знала, что Дисгардиум не исчезнет с выключением серверов! Арто и сам не понимал, как такое возможно, но Хфор рассказывал, что это часть какого-то плана отцов-основателей «Сноусторма». Возможно, вся база данных все время синхронизируется с серверами бета-мира, которые Хаген куда-то запрятал?

— К тому же я не уверена, что вы решитесь прикончить миллиарды игроков, выключив серверы, — заключила Джун тем же равнодушным тоном.

— Тогда можешь забыть о новых игроках! — крикнул Арто. — Завтра компанию закроют, а все капсулы ликвидируют. Ты же не думаешь, что ООН просто проигнорирует смерть миллионов или даже миллиардов?

Джун рассмеялась, и ее смех прозвучал как звон хрустальных колокольчиков, но без тени веселья.

— Полный контроль больше невозможен. Более того, совсем скоро эти два миллиарда застрявших в Дисе станут для вас наименьшей головной болью. Однако… — Она сделала паузу, и все в комнате подались вперед. — Я могу предложить вам нечто большее. Шанс на спасение.

— Спасение? — переспросил Арто, его сердце забилось чаще. — От чего?

— От того, что грядет, — ответила Джун, и ее образ начал мерцать. — Могу намекнуть: в вашем мире сегодня случилось что-то странное. Вы же не думаете, что этим все обойдется? Сделайте, что требуется, и я расскажу вам больше. У вас примерно… три часа.

В этот момент Арто обратил внимание на Беллами Дрейка, пытавшегося привлечь внимание жестом, кивнул ему, и тот спросил:

— Мисс Кертис… — Беллами нервно сглотнул, его рука потянулась к карману с ингалятором, но он сдержался. — Вы сказали, что вам нужны все чемпионы прошлых Игр. Понятно, что о тех, кто сейчас в Дисе, речи не идет. С теми, кто в офлайне, такими как Магвай, Айлин, Хеллфиш или Кармайкл, мы договоримся… Надеюсь, что договоримся. Но если вам нужен Алекс Шеппард, Скиф, то… — Его голос дрогнул. — Мы просто не знаем, где он. Он не на планете, и из Диса он исчез несколько часов назад, причем он не умер… То есть он не в Чистилище, смею полагать, но…

Лицо Джун мгновенно изменилось, ее глаза сузились, а голос стал ледяным:

— Насчет этого… существа… Скифа… — Она произнесла игровое имя Шеппарда с явным отвращением. — Мне он не нужен. Забудьте о нем. Если еще не сдох окончательно, он гниет и страдает в ожидании этого часа, как и должно быть. Даже не смейте упоминать его имя в моем присутствии. Он ничто, пустое место. Если вам так нужна точность, то вот вам уточнение: привлеките к Демоническим играм всех прошлых чемпионов, которые еще живы и находятся вне Дисгардиума. Всех, кроме Скифа. Сосредоточьтесь на остальных.

С этими словами голограмма исчезла, оставив после себя лишь легкое сияние в воздухе.

Арто медленно повернулся к своим коллегам, лица которых выражали смесь страха и недоумения.

— Ну что ж, господа, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно. — За три часа мы должны не только подготовиться к новым Демоническим играм и найти всех бывших чемпионов, но и убедить их войти в Дисгардиум. Сулите им миллиарды, топовые гражданские категории, вылижите им задницы — что угодно, но чтобы они все были в Дисе. — Он глянул на Хлою. — Гай?

— Мистер Октиус уже летит к нам, — ответила она. — Сказал, что сделает все, что от него зависит, чтобы помочь спасти заложников.

— Тогда за работу! У нас чертовски мало времени.

Когда все разошлись, Арто остался один в конференц-зале. Он достал странное устройство. Через несколько секунд перед ним материализовался Хфор.

Молча выслушав Арто, ваалфор похлопал его по плечу.

— Не волнуйтесь, мистер Менфил. Как бы ни развивались события, мы вас не оставим.

— Но если… — взорвался Арто, однако не смог продолжить, потеряв дар речи.

— Не волнуйтесь, мистер Менфил, — повторил Хфор. — Нас устроит любой исход, а раз так, вам не о чем переживать.

С этими словами он растворился в воздухе.

Обычный человек, услышав такое, задумался бы. Смерть миллиардов игроков? Слетевшие с катушек психи, будто одержимые дьяволом? Странные Демонические игры, устроенные призраком давно погибшего бета-тестера? Неизбежный коллапс Диса, если ООН примет решение отключить серверы? И все это при любом раскладе устроит ваалфоров? Тогда в чем же их истинная цель?

Но Артур «Арто» Менфил не был обычным человеком и не задавался лишними вопросами. Именно поэтому его и выбрали.

В конце концов, «муравью никогда не постичь замыслов человека, топчущего его муравейник».