Предельный квант

Глава 20. Выбор

Во сне я болтался на краю огромного металлического диска, который вертелся всё быстрее, стараясь сбросить меня в пропасть. Так и последние события, подобно этому диску, всё дальше отбрасывали из точки равновесия, безмерно увеличивая центробежную силу. На каждом «витке» казалось, что вот оно, самое неординарное происшествие. Но дальше — больше. Сначала меня, как пушинку на ветру, перенесло в этот мир. Потом парализация эльтаинцев на утёсе. Затем гонка в руинах, загадочные артефакты, гибель Рины, встреча с роботами. И это лишь только цветочки! Ведь сегодня — заседание чёртового межгалактического совета, где судьба планеты поставлена на карту. Боже, почему именно мне, скромному москвичу, выделена такая ответственность? Ведь есть Армант, Гровелин и другие настоящие руководители. И ещё эта аномалия внутри… Где найти силы?

Я достал книжонку с изображением окружности и уже привычно открыл случайную страницу:

«Выбор. То действие, которое мы совершаем чаще неосознанно, опираясь на жизненный опыт и сиюминутные желания. Рано или поздно, перед человеком встаёт дилемма, решение которой определяет весь будущий жизненный путь. Верный ответ именно на этот вопрос не даст ни ваш багаж знаний, ни опыт, ни мудрость близких. Чтобы принять правильное решение, забудьте обо всём этом. Превратитесь в чистый лист бумаги и напишите на нём, слушая лишь сердце: "да", либо "нет". Пусть этот выбор противоречит всему, к чему вы стремились в жизни. Но только так он будет истинным…»

Ну ты, это ж прям точь-в-точь описание моего испытания. Алсины, что, по бумажке задания раздают?

Я открыл глаза, любовно оглядев интерьер своего уютного домика. И тут же в дверь постучали. За ней оказалась шайка-лейка: Армант, Иги и Аса.

— Рассказывай, — прожестикулировал Армант, и вся троица бесцеремонно ввалилась внутрь.

Сидеть у меня, собственно, было негде. Стулья куда-то запропастились, и компания попросту расположилась на полу. Я кратко пересказал вчерашние события, заострив внимание на происхождении стелы и будущем заседании совета. Какое-то время эльтаинцы сидели молча, переваривая услышанное. Потом Армант встал, подошёл ко мне и положил руку на плечо:

— Иван. Я уверен, что ты поступишь правильно. Помни о своём испытании. Чувствую, что именно сегодня тебе придётся принять то самое судьбоносное решение. В твоих руках, без преувеличения, — наше будущее. И я рад, что такая ответственность выпала именно тебе. Уже сейчас ты стал настоящим алсином — одним из нас. Будь начеку. Как бы тебя ни убеждали, не верь на слово, взвешивай всё, что тебе говорят. А теперь пройдись, а лучше — прокатись на коне вдоль реки. Свежая голова будет крайне полезна.

Вся компания, откланявшись, спешно удалилась. Я рассеянно вышел из домика. Тёплый ветер с привкусом ночной прохлады приятно обдувал лицо. На улице оказалось непривычно людно. С востока тянулись жители близлежащих хуторов, сопровождая нагруженные телеги. От них сквозило такой горькой обречённостью, что меня всего сжало. Подошёл к старику, который еле волочил ноги, опираясь на кривую палку:

— Что там?

Тот, вздохнув, показал:

— Стирание. Уже рядом. Завтра поглотит Эльтаин.

Так, ясно, пора действовать. Времени совсем не осталось. Я побежал по дороге к южным конюшням. Миа последовательно выедал корм из поилки, а, завидев меня, заржал, выражая полную боевую готовность.

— Привет, дружище! Прокатимся?

Конь ткнулся мне вбок, как бы намекая.

— Да-да, конечно, держи.

Я скормил ему целую горсть грушевых цукатов, потом запрыгнул на спину и поскакал галопом вдоль реки. Сердце громко билось в преддверии совета. Оно никогда не вело себя так буйно, даже перед экзаменом по сопромату в институте. Мы слились в Миа одно парящее целое, рассекая стоячий воздух и пригибая к земле сочные зелёные травинки. Андроид, по своему обыкновению, вылез из кустов через пару километров южнее Эльтаина. Я без разговоров спешился, привязал бесхвостого друга к дереву, ослабив верёвку, чтобы он мог свободно пастись вокруг. Флаер взмыл над дорогой, превратив речку в узкую тёмно-синюю линию. Я так и не смог унять дрожи в руках, когда мы подлетели к орбитальной станции. В этот раз андроид высадил нас не в большом модифицируемом пространстве, а в обычном, с виду, доке. Хотя о чём я? Как может быть обычным док на космической станции?

Олег провёл меня через череду тоннелей с раздвижными дверьми и оставил в небольшой комнатке с белыми стенами и большим окном с видом на планету Ин. Я ухватил его за рукав дорогого пиджака, пристально посмотрел в глаза и спросил:

— Мы где сейчас? Получается, на станции не только модифицируемые пространства, а есть и обычные каюты?

— Получается так, — неопределённо пробурчал он и скрылся за дверью.

Уютных велюровых кресел в каюте не было, только пара пластиковых стульев с низкими спинками и стол. Какая-то больница, получается. Я присел на ближайший стул и стал ждать, прокручивая в голове наставления Трунгха и Арманта. Хм, не очень-то удобно.

Бесшумно отворилась дверь.

«Недолго пришлось ждать», — подумал я и сразу осёкся.

В комнату вошёл типичный земной уборщик с каталкой, к которой были прикреплены швабра, половая тряпка и стойка с моющими средствами.

— Э-м-м.

— Здравствуйте, я немного приберусь, — пробормотал уборщик на чистом русском, достал швабру и принялся усердно намывать пол.

— А разве кеттанцы не должны использовать для такой работы роботов?

— Используют. Знаете, у меня такое хобби. Иногда хочется оторваться от утомительных исследований и что-нибудь отдраить, — он, словно подтверждая свои слова, достал пластиковую банку с порошком, высыпал немного в воду и стал тщательно размешивать деревянной ручкой от половой тряпки.

Я совсем потерялся и внимательно осмотрел нежданного посетителя. А жизнь его определённо помотала. Щёки под чересчур высокими скулами настолько провалились внутрь, что их практически не было видно.

— А что, нет более технологичных средств для мытья? Ну там роботы-пылесосы, управляемая машина для мойки какая-нибудь?

— Есть, конечно, но на то оно и хобби, что приятно всё делать по старинке. Вот вы у себя, на Земле, уже давно перевели музыку в цифру. Но при этом ценители тратят все свои сбережения, чтобы купить редкую пластинку. Ноги поднимите, пожалуйста, — незнакомец принялся намывать пол под стульями и столом. На его запястье я обнаружил татуировку с пятью кругами и линиями между ними.

— Ну вы даёте? А чем занимаетесь на основном месте работы?

— Да неважно это, — вдруг отстранённое выражение лица уборщика резко сменилось хищным и острым взглядом. Он выпрямился, подошёл и пристально взглянул мне прямо в глаза:

— Иван, должен тебя предупредить. Так как я фигура здесь незначительная, могу выложить всё начистоту, не то, что наше высокое начальство. Члены Тэта сами установили стелу-катализатор на планете. Не доверяй Трунгху, он, как и остальные члены совета, преследует только свои политические интересы. На судьбу Ин и алсинов им плевать. «Комплексное обследование», о котором говорил советник — не разовая быстрая процедура, знай, из тебя на долгие месяцы сделают самую настоящую лабораторную крысу. Это раз. И второе: сон Арманта — чистая правда, тебе угрожает реальная опасность.

— Как?!

Я вскочил, намереваясь всё выяснить у этого странного выскочки, но тот просто растворился в воздухе, как и каталка, и влага на полу. Удивлённо огляделся. Вот свинство!

Открылась дверь, вошёл Трунгх в отвратительном ярком алом плаще с чёрными линиями. Он оглядел меня с головы до пят, словно невесту на выданье, и удовлетворённо кивнул. В голове появилось ощущение присутствия кого-то ещё. Кого-то, дружелюбно настроенного. Более того, я даже чётко мог сказать, какие эмоции испытывает этот присутствующий: удивление вперемешку с паникой. Армант! Его сон — действительно вещий!

Трунгх положил на стол мультипер и голокуб:

— Приветствую, Иван.

Я коротко кивнул в ответ.

— Готов? — Трунгх посмотрел на меня пристально.

— Да, как и договаривались, — мы словно разыгрывали с советником сцену, предварительно тщательно заученную, ведь разговор слово в слово повторял беседу из сна Арманта.

— Точно готов? Второй попытки уже не будет. — переспросил советник, сверля меня взглядом.

Я с трудом сдержал улыбку:

— Точно, точно… Хотя погоди, один момент нужно прояснить.

— Слушаю.

— У меня есть веские основания полагать, что моей жизни на совете угрожает опасность. Можно ли предпринять какие-то меры для защиты?

«Вот идиот» — подумал Трунгх, а вслух произнёс:

— Если ты переживаешь, можем кое-что сделать.

Но я-то прекрасно всё прочитал по его лицу.

— Спасибо.

После пяти минут приготовлений Трунгх скомандовал: «Приступим», и положил руку на голокуб. Стены каюты пропали, и мы вместе с мебелью остались парящими прямо в космосе. Я ухмыльнулся про себя, ощущая импульс испуга от Арманта, и сделал вид, что и сам испытал страх.

— Не дёргайся ты так, это всего лишь проекция, — усмехнулся советник.

— Что, если не получится? — с притворной опаской спросил я.

— Всё, что тебе дорого, погибнет. Так что будь уж добр, постарайся. Действуй чётко по плану.

— Хорошо.

Как я ни старался относиться к происходящему с холодным спокойствием, всё равно дрожь пробрала тело. Лишь присутствие Арманта действовало успокаивающе. Я словно проходил заново сложный уровень в компьютерной игре, где до этого помер. И теперь уже со знанием будущих нюансов.

Одна из звёзд замерцала, усилила своё свечение и стала увеличиваться. Через несколько секунд превратилась в метеор, движущийся прямо на нас. Подлетев почти вплотную, он исчез, а на его месте оказался старик в синей накидке и перчатках, почему-то сидящий на металлическом стуле. Да нет же, это трон! Во, позёрство.

— Приветствую, советник Ивао, — Трунгх тактично поклонился.

Старик лишь ухмыльнулся в ответ. О да, бюрократия здесь наверняка цветёт и пахнет, с какими-то персонажами. Начали вспыхивать и другие звёзды, принося каждая по такому же «подарку», а потом пошёл целый метеоритный дождь. Вскоре вокруг нас очутилось не менее сотни цветастых особ. Казалось, я попал на какой-то фантасмагорический карнавал. Люди в перьях, люди в сверкающей чешуе, люди в зеркальной броне. Один зачем-то прибыл только в семейниках. Дичь. И эта толпа галдела, гоготала и вообще вела себя совершенно не так, как я себе представлял заседание совета. Представлял с учётом того, что Армант уже поведал мне в красках про этот дикий балаган.

Ивао тихо произнёс: «Объявляю начало заседания». Толпа мгновенно замолкла. А старикан, оказывается — большая шишка тут.

— Уважаемый советник Трунгх Карди будет держать слово, — продолжил Ивао, посмотрев на того с хищной ухмылкой.

Трунгх встал, коротко кивнул, и стал вещать твёрдым менеджерским голосом:

— Уважаемый совет, как многие уже, вероятно, знают, злоумышленники установили на планете мира десять А0-0 катализатор и трансформатор инфополя. И перерабатывали свободное инфопространсто для нужд своей системы.

Он вывел с помощью голокуба карту планеты с увеличенным изображением стелы. Публика завозмущалась.

— Как только мы выявили этот вопиющий факт, немедленно подали заявку на экстренный сбор совета. Вопрос о срочной блокировке этого устройства сегодня имеет наивысший приоритет. Но процесс стирания уже запущен. И, даже если мы остановим катализатор, планета будет уничтожена в течение стандартного месяца. Как вы все знаете, мы не располагаем возможностью останавливать стирание. Вернее, ранее не располагали, — Трунгх сделал торжественную паузу, оглядывая собравшихся.

«А мне ты, конечно, забыл сообщить, что процесс стирания уже необратим! У-х-х, старый жучила!» — я покинул свирепый взгляд на советника.

По залу пошли перешёптывания.

— Вот он, наша возможность, — Трунгх протянул руку в мою сторону, — Позвольте представить вам Ивана Смелова.

Члены совета уставились на меня, словно на диковинную зверюшку, которую на пару дней привезли в зоопарк издалека.

Вдруг что-то щёлкнуло и воздух со свистом пронзил синий сгусток пульсирующей энергии, пройдя сквозь мою грудь. Присутствующие хором ахнули, а я от потрясения поперхнулся и раскашлялся. Ух, не зря просил Трунгха о безопасности. Ведь сейчас на стуле сидела лишь моя проекция. Советник кивнул, как бы говоря: «Да, да, признаю, ты был прав», слегка заметно улыбнулся и громко заявил:

— Уважаемый совет, прошу зафиксировать в протоколе: на Ивана только что было совершено покушение. Схватить её, — он указал пальцем в северо-западном направлении.

Белокурая девица в жёлтом сарафане и миниатюрным чёрным прибором в правой руке дёрнулась, пытаясь скрыться. Но два крепких мужчины в зеркальной броне ухватили её за плечи, и уволокли куда-то в сторону.

— Валисса Мерис, — невозмутимо продолжал Трунгх, — представитель системы ВО-40. Вам прекрасно известно, что основная деятельность этой системы — разработка и внедрение устройств, предназначенных для выкачивания и переработки свободного инфопространства. Вначале я специально не заострял внимание именно на них, предпочитая использовать общий термин «злоумышленники». Но как видите, обстоятельства сложились таким образом, что я просто вынужден добавить конкретики и прямо указать, кто является преступником. Содружество Тэта располагает неопровержимыми доказательствами того, что именно ВО-40 установили катализатор стирания на этой планете, — Трунгх мотнул головой в сторону синего диска Ин, — отчёты уже у вас во входящих сообщениях, уважаемые члены совета.

Карманы у присутствующих завибрировали, портативные устройства связи массово принимали послание. Некоторые уже вывели голограммы с текстом и графиками. Тишину сменил ропот. Ивао побагровел.

— Теперь насчёт Ивана, — видно было, что Трунгх полностью контролирует обстановку и явно упивается своим триумфом, — встань, пожалуйста, — бросил он мне.

Я послушно поднялся.

— В теле Ивана Смелова была обнаружена аномалия, позволяющая полностью компенсировать потери свободного инфопространства в масштабах целой планеты. Это уникальный шанс, господа! Чудо, которое нужно принять и использовать с умом. Ведь если мы грамотно распорядимся таким редким ресурсом, все насущные потребности по экономии информации отпадут навсегда!

Собрание загудело, сотни мыслей и фраз окрасили надеждой и приторным запахом лёгкой наживы безвоздушное пространство.

— Итого, — продолжил советник, подняв руку в просьбе замолчать, — ВО-40 нарушили первый и основной пункт устава совета, запустив процесс стирания на А0-0. Плюс к этому, требуется провести всесторонние исследования аномалии Ивана. В соответствии с пунктом пять приложения восемь устава, прошу предоставить содружеству Тэта расширенные полномочия по работе с инфополями в мирах 10-250 и право преимущественного сбора сведений по аномалии. Финансирование и всё материальное обеспечение мы берём на себя. Результаты работ по исследованию аномалии обязуемся обнародовать не позднее одного стандартного года с момента получения полномочий. Голосуем!

В воздухе появилась трёхмерная гистограмма, и одна из её полос резво поползла вверх.

— Двести тридцать два голоса за. Четыре против. Двадцать четыре воздержались. — торжественно заявил Трунгх, — решение принято!

Советник повернулся ко мне и тихо произнёс:

— Иван, осталась небольшая формальность, нужно подтвердить твою готовность сотрудничать, мысленно нажав на этот синий прямоугольник.

Я поднёс мысленный палец к «кнопке», намереваясь нажать. Остановился. Вспомнил про Эльтаин, Арманта, Асу, Иги и Эль. Вспомнил фрагмент о выборе, который прочёл в книге о Пути Ин. Вспомнил странного уборщика, его шокирующий монолог и про трагическую гибель Рины. Вспомнил про своё испытание и то, как солнце степенно заходит за Разделяющую Гряду, окрашивая долину Ин тёплым оранжевым светом, и сменяется вечерним бризом.

— Нет, — прошептал я.

— Не понял, что значит «нет»? — нахмурился Трунгх.

— Не буду подписывать, — громко прокричал я, — не стану вашей лабораторной зверюшкой, ведь планету вы всё равно уже не успеете спасти!

Трунгх налился краской, как недавно Ивао.

— Слушай, я понимаю, ты нервничаешь. Сейчас для тебя всё в новинку. Боишься кардинальных изменений. Но ты даже не представляешь себе, насколько важно исследовать аномалию! Спасёшь триллионы жизней, станешь героем в сотне миров, у тебя будет всё, что ни пожелаешь. Не будь эгоистом, нажми на кнопку, это же пустая формальность!

— Нет! — я закричал. — Я отказываюсь, и пусть все это слышат!

Трунгх заскрипел зубами и принялся ходить взад вперёд по пустому космическому пространству:

— Ты дурачок, Иван. Мы такой шанс тебе предоставили!

Ивао вовсю веселился и хохотал в голос:

— Отпусти парня, Карди, видишь, он твёрдо решил. Ты уже проиграл эту партию, признай это. Иван, смотрю, ты получил моё послание. Одобряю выбор. — Ивао подмигнул.

— Какое ещё послание?

— Ну как, подарочек кубический в руинах, припоминаешь?

Я совершенно растерялся. Голокуб. Но ведь ему тысячи лет! Эти подковёрные игры кеттанцев меня окончательно запутали.

— Ну и вали в свой вонючий крестьянский мирок!

Трунгх махнул рукой, и я вернулся в каюту. Андроид схватил меня за плечо и поволок. Руки дрожали, сердце выдавало неровный ритм, одновременно принимая и сожалея о моём решении. Через минут двадцать меня грубо вышвырнули из флаера недалеко от вечернего Эльтаина. Я пролетел метра два, вспахав носом землю, изнурённый, но довольный как слон.

Угрюмый строй всадников в кожаной броне, как лава, затёк на улицы Глотаина, заполнив весь средний ярус города.

— Чтобы через два пин принёс на всех еды. — грозно скомандовал Сагард, подъехав к испуганному Югу.

Стук копыт по мостовой отбивал нестройный ритм, то переходя в ровный марш, то сбиваясь в невнятную шумную кашу, от которой местные в ужасе разбегались, закрыв уши.

— Побежали, муравьишки. Ничего, и ваш черёд придёт. Но не сегодня. Не сегодня…

Сагард запрокинул бурдюк, потряс его, и жадно глотнул последние капли воды.

— Сейчас привал. Перекусим. А вы пока найдите свежих коней, — раздавал он поручения следующим за ним десятникам, — неплохой городишко, надо бы обзавестись здесь собственной резиденцией.

Сагард с сумасшедшей ухмылкой разглядывал каменную кладку, упиваясь безнаказанностью.

— Ух, весёлое же завтра будет утречко в Эльтаине, — пробормотал он, поглаживая лук.

— Уж больно ты разогнался, Сагард. Как бы не поплатился за свою беспечность, — Ваннора с безразличием провожала глазами разбегающихся глотаинцев.

— Да брось! Хватит нагнетать, воины и так на взводе.

— Ты сам не игнорируй слово Духов.

Сагард отмахнулся и быстро поскакал по мостовой на нижний ярус.

Сумерки медленно проглатывали пространство, но ещё было довольно светло. И я с горечью заметил, что стена дыма почти вплотную подобралась к восточной границе Эльтаина. Тот самый дым, из которого я, отплёвываясь, выбирался, очутившись в этом мире. Голодная бездна приближалась, испаряя всё живое на своём пути. Как лангольеры Стивена Кинга, туман медленно, но упорно стирал реальность.

Но даже эта горючая неизбежность не мешала мне всей грудью ощущать счастье. Счастье принятия и освобождения. Я приветствовал угасающий мир, как старого приятеля. Радовался каждому встреченному человеку, грушевому дереву, травинке и жучку. Хоть завтра и меня, и моих друзей уже не будет, но сейчас я стал частью этой планеты, и она в ответ стала частицей меня.

У здания администрации было не пройти: туда-сюда сновали взволнованные эльтаинцы. Я отыскал Арманта и подробно пересказал последние события. Заверил, что, независимо от моего решения, планета будет стёрта. Ещё раз искренне поблагодарил за то, что он рассказал о своём сне. А потом сбежал, оставив временного главу с открытым ртом и не высказанным жестами вопросом.

Эль сидела на деревянном стульчике возле своего дома в ультрамариновом кимоно. На столе стояло восемь зажжённых свечей в форме окружности. Дымился чайник. Я присел рядом.

— Ничего не хочешь спросить? — я испытывающе рассматривал её потрясающие карие глаза.

— Нет, давай просто помолчим.

Она налила грушевый чай, нежно накрыла мою ладонь своей рукой и протянула чашку.:

— Расслабься и слушай.

Эль взяла прислонённый к стене сай. Провела по струнам, поморщилась и стала легонько подкручивать колки, настраивая инструмент.

— Но ведь… — не унимался я. Столько всего хотелось рассказать.

Она отрицательно покачала головой, оборвав мою жестовую реплику. И уже через секунд пять воздух окрасила медленная незамысловатая мелодия. Что-то подобное на земле называют фолком. Эль бережно перебирала струны, флегматично сплетая простой и нежный узор из звуковых волн. Мелодия всё лилась и лилась, не торопясь, без надрыва. Словно её хозяйку и не ждала скорая смерть. Мелодия без кульминаций, резких переходов и модуляций на мгновение затихла, и Эль запела простой вокализ, без слов. Я закрыл глаза. Её голос одновременно успокаивал и провоцировал сотни мурашек, звал за собой и прощался, поучал и смирялся. В песне слились журчание прозрачного ручейка, который прячется за сочными зелёными листьями подорожника, воздух горных вершин с привкусом талого снега и аромат ночного вспаханного поля. Сладкая нега растеклась по всему телу, расслабив каждую мышцу. Я только сейчас осознал, что смотрю на Эль во все глаза с открытым в глупой улыбке ртом, а ночь уже давно вступила в свои законные права.

Сколько длилась песня? Час? Два? Я вовсе потерял счёт времени. Мы ещё долго сидели молча, Эль пару раз заново кипятила чайник. За ночь я выпил этой грушевой смеси, наверное, литра три. Потом она передала мне свечу и приобняла сзади. И так, в сменяющихся тенях и в отблесках огня, нас встретил рассвет.