Рогалик в Хогвартсе

Глава 16. Восьмое попадание: Цена неосторожности

Тишина, воцарившаяся на трибунах после моего «выступления» с Венгерской Хвостороогой, была красноречивее любых криков. Это была не тишина восхищения. Это была тишина первобытного ужаса. Мальчик-Который-Выжил одним своим присутствием, одним своим ледяным взглядом заставил дрожать не только дракона, но и сотни волшебников, включая, как я с удовлетворением отметил, самого Альбуса Дамблдора. Его лицо, обычно сияющее благодушием, было пепельно-серым, а в глазах за очками-половинками плескался плохо скрываемый страх.

Снейп… На его лице, как всегда, была маска непроницаемости, но я уловил, как дрогнул мускул на его щеке, когда я проходил мимо преподавательского стола. Он тоже понял. Понял, что его бывший ученик, его объект для издевательств и тайных экспериментов, превратился в силу, с которой придется считаться. Или которую придется уничтожать с еще большей решимостью. Мой Архив Змеиной Души уже содержал несколько весьма изобретательных планов на его счет.

А «Грозный Глаз» Муди, он же Барти Крауч-младший, его магический глаз бешено вращался, сканируя меня, пытаясь проникнуть за завесу моего внутреннего холода. В его обычном глазу я увидел смесь хищного интереса и плохо скрываемой тревоги. Я был для него одновременно и ценным активом для планов его Хозяина, и непредсказуемой переменной, способной разрушить всю их тщательно выстроенную игру.

В последующие дни атмосфера в Хогвартсе стала еще более гнетущей. Меня сторонились. Ученики перешептывались за моей спиной, их голоса были полны страха и отвращения. Преподаватели смотрели на меня с опаской. Даже призраки, казалось, старались облетать меня стороной. Рон и Гермиона предприняли несколько неуклюжих попыток «поговорить», но наткнувшись на стену моего ледяного безразличия и едва заметную ауру могильного холода, исходящую от меня, быстро ретировались. Их «дружба» была для меня лишь еще одной записью в Архиве, в разделе «Наивность, граничащая с идиотизмом, и потенциальное предательство».

Я же, игнорируя всеобщее внимание, с головой ушел в свои дела. Моя сеть союзников среди темных существ медленно, но верно расширялась. После демонстрации силы на драконе некоторые, ранее колебавшиеся, теперь сами искали контакта. Несколько старых, обиженных домовых эльфов, изгнанных из чистокровных семей, стали моими глазами и ушами в Хогсмиде и даже в некоторых закоулках Министерства, куда я сам не мог проникнуть. Они приносили обрывки слухов, копии писем, описания тайных встреч. Информация — вот что было главным оружием в этой войне.

Я также установил хрупкий, основанный на взаимном недоверии и общей ненависти к волшебникам, контакт с одной из гоблинских группировок, контролировавших черный рынок артефактов и запрещенных ингредиентов. Они не собирались сражаться на моей стороне, но за определенную плату (в основном, редкие и опасные знания из моих гримуаров) они были готовы поставлять мне необходимые компоненты для моих артефактов и зелий, а также закрывать глаза на некоторые мои… операции.

Золотое яйцо. Подсказка русалок о спасении «самого дорогого» со дна Черного Озера. В этой петле я решил не полагаться на Жабросли или пузырчатые чары. Я использовал один из древних ритуалов, найденных в Запретной секции — ритуал временного слияния с водной стихией. Это было опасно, требовало огромной концентрации и почти полностью лишало меня возможности использовать обычную магию под водой, но зато давало невероятную скорость, выносливость и способность дышать водой, как рыба.

Моим «самым дорогим», разумеется, снова оказался Рон. Я вытащил его из озера с ледяным безразличием, проигнорировав мольбы Флер о спасении ее сестры Габриэль. Крам, как и в прошлый раз, оказался «героем», вытащив обеих. Я лишь усмехнулся. Пусть тешатся своими мелкими подвигами. Мои цели были куда масштабнее.

Крам… После первого испытания он несколько раз пытался заговорить со мной, снова предлагая свой «союз». Я играл с ним, поддерживая видимость заинтересованности, выуживая из него информацию о Каркарове, о настроениях в Дурмстранге, о планах его хозяев. Я знал, что он предаст. Это было лишь вопросом времени и цены. Мой Архив уже содержал подробный отчет о его предательстве в прошлой петле, и я ждал, когда он снова допустит ошибку.

Я усилил бдительность. Каждый урок Защиты от Темных Искусств был для меня поединком. Я анализировал каждое слово «Муди», каждое его движение, каждую вспышку его магического глаза. Я знал, что он наблюдает за мной так же пристально, как и я за ним. Это была игра кошки с мышкой, но кто из нас был кошкой, а кто мышкой, оставалось неясным.

Я избегал любых неофициальных встреч с ним, любых приглашений в его кабинет. Я не пил и не ел ничего, что он мог бы мне предложить. Мой амулет от ядов всегда был наготове. Мои артефакты, скрытые под мантией, были заряжены и готовы к бою. Мои ментальные щиты были крепки, как никогда.

Шли недели. Святочный бал прошел для меня как в тумане. Я отказался от всех приглашений, проведя вечер в своей Выручай-комнате, совершенствуя очередное запретное заклинание. Танец с Падмой Патил в одной из первых петель казался теперь чем-то из другой, нереальной жизни.

Напряжение нарастало. Я чувствовал, что Крауч-младший что-то замышляет. Его взгляды становились все более хищными, его намеки — все более откровенными. Он пытался спровоцировать меня, заставить ошибиться, раскрыться.

Однажды, после очередного урока Защиты, когда все студенты уже покинули класс, «Муди» задержал меня.

— Поттер, останьтесь на минуту, — его голос был как всегда резок и скрипуч. — Есть разговор.

Я внутренне напрягся. Это оно? Ловушка?

— Я занят, профессор, — холодно ответил я, не поворачиваясь.

— Это не займет много времени. И это в ваших интересах, — в его голосе послышались металлические нотки.

Я медленно обернулся. Он стоял у своего стола, его магический глаз был направлен прямо на меня, обычный — прищурен.

— Я слушаю.

— Вы становитесь слишком сильны, Поттер. Слишком непредсказуемы, — начал он. — Некоторые… силы… обеспокоены этим. Они считают, что вы можете стать проблемой. Или… ценным союзником. Если сделаете правильный выбор.

— Я не делаю выборов, профессор. Я создаю свои собственные варианты, — ответил я, внимательно следя за каждым его движением.

— Иногда вариантов не остается», — усмехнулся он. — Иногда приходится выбирать из того, что есть. Мой Хозяин… он ценит силу. Он ценит амбиции. В вас есть и то, и другое. Он готов предложить вам место рядом с собой. Место, которого вы заслуживаете. Не место пешки, как у Дамблдора.

Это было прямое предложение. Вербовка. Я знал, что это ложь, проверка, попытка усыпить мою бдительность.

— Передайте своему Хозяину, что я не нуждаюсь в подачках, — мой голос сочился льдом. — Когда придет время, я сам возьму то, что мне принадлежит.

«Муди»-Крауч усмехнулся еще шире.

— Какая самоуверенность. Но она вам не поможет. Вы еще слишком молоды, слишком неопытны, чтобы тягаться с Ним. Или… со мной.

И тут он атаковал.

Это не было похоже на его атаку в первой петле, когда он заманил меня в темный коридор. Это было иначе. Быстрее. Яростнее.

Он не стал произносить заклинание вслух. Его палочка просто метнулась вперед, и зеленый луч — «Авада Кедавра» — сорвался с ее конца с немыслимой скоростью.

Я был готов. Я ожидал этого. Мой кулон-отражатель вспыхнул, пытаясь поглотить или отклонить проклятие. Но луч был слишком силен, слишком быстр. Кулон раскололся на сотни мелких осколков, лишь незначительно изменив траекторию смертельного заклинания.

Оно не попало мне в грудь. Оно ударило в плечо.

Боль была адской, выжигающей. Левая рука мгновенно онемела, почернела. Это была не просто «Авада». Это было что-то модифицированное, усиленное, возможно, с добавлением какой-то некротической магии.

Я упал на одно колено, пытаясь поднять палочку здоровой рукой. Но Крауч был уже рядом.

— Ты крепкий, Поттер. Крепче, чем я думал, — прохрипел он, его лицо исказилось от ярости. — Но это лишь отсрочит неизбежное!

Он снова вскинул палочку. Но я был быстрее. Я не стал тратить время на защитные заклинания. Я высвободил волну чистого, концентрированного страха, ту самую дементорскую ауру, которую оттачивал столько времени.

Классная комната мгновенно погрузилась в ледяной мрак. Температура упала так резко, что на стенах выступил иней. Крауч отшатнулся, его лицо побелело. Он явно не ожидал такого.

— Что… что это за магия?! — выдавил он, его голос дрожал.

— Это то, что ждет тебя в аду, ублюдок! — прорычал я, поднимаясь на ноги.

Боль в плече была невыносимой, но ярость придавала мне силы. Я направил на него свою здоровую руку, и с моих пальцев сорвался сгусток черного льда — одно из тех запретных заклинаний, что я изучил.

Крауч успел выставить щит, но лед пробил его, впившись ему в ногу. Он взвыл от боли.

Это был мой шанс. Я бросился к выходу. Мне нужно было время. Мне нужно было перегруппироваться.

Но он не собирался меня отпускать. Превозмогая боль, он снова поднял палочку.

— Сектумсемпра! — выкрикнул он.

Я почувствовал, как невидимые лезвия полоснули меня по спине, по ногам. Кровь хлынула из ран. Я упал, захлебываясь собственной кровью.

— Ты никуда не уйдешь, Поттер, — Крауч, хромая, приближался ко мне, его лицо было перекошено от злобы и боли. — Темный Лорд будет доволен моей работой.

Он занес палочку для последнего удара. Я видел в его глазах торжество.

И в этот момент я понял свою ошибку. Я был слишком самоуверен. Я понадеялся на свою новую силу, на свои артефакты, на свои запретные заклинания. Но я забыл о главном. О том, что мой враг — опытный, безжалостный убийца, Пожиратель Смерти, готовый на все ради своего Хозяина. И он был здесь, в Хогвартсе, под маской учителя, пользуясь своим положением и доверием Дамблдора.

Я недооценил его хитрость, его решимость, его готовность атаковать в любой момент, не дожидаясь «подходящего» случая вроде третьего испытания.

«Не успел среагировать…» Да. Потому что я ждал подвоха не здесь, не сейчас. Я ждал его позже. Я расслабился. И я заплатил за это.

— Авада Кедавра.

На этот раз зеленый луч ударил точно в цель. Мир померк.

Восьмая смерть. Такая же глупая и бессмысленная, как и предыдущие. Но она дала мне новый, бесценный урок. Урок о том, что нельзя расслабляться ни на секунду. Что враг может ударить в любой момент, из любого угла. И что Барти Крауч-младший — это не просто фанатик. Это опасный, хитрый и невероятно умелый противник.

Мой Архив Змеиной Души ждал новой записи. И я знал, что в девятой петле я буду еще безжалостнее. Еще осторожнее. И еще злее.

И Крауч… Крауч заплатит за эту боль. Он заплатит за все. Очень скоро.