В глубинах неба

Глава 13 Подозреваемые

Стоящую за моей спиной женщину я в первый момент не узнал. Черные роскошные волосы главного системщика Юпитера сейчас были собраны в тугой пучок, вместо делового костюма – простой рабочий комбинезон, скрадывающий спортивную фигуру. Через плечо у нее висела небольшая брезентовая сумка в пятнах масла и химических подпалинах.

– Госпожа Феррара… – я не сразу нашел слова, несколько долгих секунд пытаясь совместить картину из памяти с реальным человеком, стоящим передо мной. – Вы выглядите… необычно.

– Давайте без фамилий и должностей, господин следователь, – сказала она и чуть поморщилась от своих же слов. – Вячеслав Сергеевич.

– Просто Вячеслав.

– Бьянка. Нам нужно уйти отсюда, следуйте за мной.

Феррара стремительно зашагала по улице, через мгновение я потерял ее в толпе и бросился следом, но догнать не успел: она жестом указала мне держать дистанцию. Мы маневрировали среди запрудивших улицу морфов и людей, дважды меня едва не снесли виляющие по дороге карты с шумными компаниями. Спина Феррары мелькала в десяти метрах впереди, ровно на таком расстоянии, чтобы не потерять из виду, но все равно уследить за ней было делом нелегким. Я попробовал запустить программу отслеживания, но маячок просто не нашел ее айпи. Визуально зацепиться тоже не получилось: метка соскальзывала, прикреплялась к идущим рядом с ней или просто к элементам окружения. Так что пришлось глядеть во все глаза.

Мы прошли почти четверть окружности, прежде чем Феррара повернула и скрылась за дверью под ярко светящейся вывеской, обещающей нечеловеческие удовольствия и мерцающей в реале спектром, подобранным для подстегивания центральной нервной. Легкие пластиковые створки отскочили в стороны, пропуская меня внутрь, за ними открылось небольшое помещение. В освещении здесь доминировали багровый и голубой, мерцание стало интенсивнее, так что пришлось фильтром отсечь половину частот, прежде чем гормональная волна затопила подкорку. Слева от входа расположилась конторка, за которой на высоком стуле сидел обычный человек-норм. Он поднял на меня безразличный взгляд, я вопросительно вскинул брови, и в ответ человек коротко мотнул головой куда-то вглубь помещения.

Я пошагал дальше, мимо рекламы шлемов-стимуляторов, виртуальных моделей, капсул с полным погружением. Пересек холл, за которым оказался длинный коридор, уходящий в обе стороны. Дальние края не просматривались, скрываясь за изгибом. Бордель, если это был он, оказался покрупнее моей гостиницы. Стол и стул дежурного, рассчитанные на морфа, пустовали. Дежурный ушел так поспешно, что оставил висящий в пространстве экран с запущенным на нем видео. Заметив мое замешательство, норм за конторкой едва заметным движением указал направо.

По моему запросу подгрузилась информация о помещении. Это действительно оказался бордель, но рассчитанный на виртуальные развлечения. Половая сфера у морфов была значительно откорректирована. Это обосновывалось разницей в числе мужских и женских особей. На одну женщину в колониях приходилась почти сотня мужчин, что приводило к печальным последствиям, пока половую сферу не начали глушить еще на стадии трансформации. А для разрядки разбросали вот такие бордели, в которых морфы могли сбросить напряжение.

Я медленно двинулся в нужном направлении и сразу же увидел приоткрытую дверь по левую руку от меня. Толкнул, остановившись на пороге, и тут же из глубины комнаты раздался уже знакомый голос:

– Входите, Вячеслав, не топчитесь!

– Вхожу. – Я шагнул внутрь, притянул дверь, нажав на ручке виртуальную кнопку замка. На глянцевой поверхности появилась алая надпись: «не беспокоить». – Уровень конспирации впечатляет.

Полупустая с кроватью-трансформером в центре, стены и потолок – в виртуальных экранах. Под одной стеной – капсула полного погружения, на второй – полки со шлемами, предназначенными под головы морфов самых разных модификаций. Напротив кровати стояло обязательное кресло. Феррара сидела на краю кровати, опираясь на руки и откинув голову. Эротизма в этой позе не было совершенно, у меня даже отлегло на душе. Возникшее было чувство, что меня попробуют вербовать через постель, исчезло, оставив только едва уловимое разочарование.

– В детстве я смотрела слишком много детективов, – Феррара смешком обозначила шутку. – Зато сети в этой дыре можно доверять, ее ставили мои люди.

– Экстравагантно. Но действенно? – Найдя кресло, я подошел к нему и опустился в слишком мягкие подушки.

– Проверено, – Феррара кивнула. – Думаю, вам нужно знать вот что: вы ввязались в очень нехорошее дело. – Она снова поморщилась. – Ох уж эти клише, никуда от них не деться... Но я не преувеличиваю. Покушение на вас – знак, что вы копнули слишком глубоко. А случившееся на мусоросжигателе – подтверждение.

– Как и то, что я поступаю правильно. – Я развел руками. – А по поводу террориста или группы мне поможет Хаммер, работа идет. Но вы, конечно, уже в курсе.

– Да, потому что сети безопасности ставила тоже я. – Феррара плавным движением сменила позу, теперь локти ее упирались в колени. Она посмотрела на меня чуть исподлобья. – Мы нашли террориста. И готовы взять его сами, но я отдам вам его с одним крошечным условием. Не лезьте к проекту «Второе Кольцо». Оно вам совершенно не нужно. Соберите доказательства, что Ромашина убил Новотный за то, что тот лез в его дела, а самого Новотного убрали друзья Ромашина. Террорист отлично вписывается сюда, и на его поимке можно будет все закончить. Вы полетите домой, а здесь у нас все пойдет как раньше. Хорошо будет всем.

– И это правда? По поводу их ссоры?

– Нам всем нужно, чтобы преступники были наказаны. Всегда и без исключения. Мы дадим вам того, кто устроил аварию на установке, и все окажутся в плюсе.

– Нет. – Я покачал головой. – Не нужно ставить мне условий.

– Это не условия. Это даже не обсуждается.

– В таком случае, прощайте.

Я поднялся из кресла и двинулся в сторону выхода, когда за спиной раздался тяжелый вздох. Феррара встала с кровати, едва я коснулся дверной ручки, отпирая замок.

– Послушайте, вам здесь никто не станет помогать. Даже Хаммер будет делать все, чтобы затянуть свою часть расследования, ваших полномочий не хватит, чтобы дело двигалось без задержек.

– Интересно. Поводов добраться до «Второго Кольца» становится все больше.

Повернувшись к ней и не отпуская дверной ручки, я ждал. Феррара хмурилась, что-то прикидывая в уме, наконец, сказала:

– Вас убьют.

– Я постараюсь быть максимально внимательным и осторожным.

– Что ж. – Феррара подошла ближе, выдвинула болтающуюся на ремне за спиной сумку. – Вот записи с камер и данные отслеживания сигнала. Вы бы рано или поздно получили их от Хаммера, но нам всем будет проще, если… все закончится как можно скорее.

Она ткнула планшетом в мою сторону, я едва успел перехватить его руками, и вышла, закрыв за собой дверь. Пару секунд я смотрел ей вслед, затем перевел взгляд на планшет. Вещь раритетная и очень редкая теперь. Защищенная модель без портов для подключения и радиоканалом близкого действия с ключом шифрования в километр. Я попробовал свой код доступа, и он подошел.

Оболочка без украшательств, утилитарная и простая как молоток. Всего три значка на экране: видео, док и ридми. Я опустился на кровать, жесткую и неудобную, и нажал на последнюю иконку, запуская текстовый файл.

«Коростылеву. Данные на планшете одноразовые и будут удалены сразу после ознакомления. В случае, если наши условия вами приняты, информацию можно будет запросить повторно.

Человек на видео – именно тот, что устроил взрыв в мусоросжигательном цеху. В документах все данные для того, чтобы его найти.

Надеемся на благотворное сотрудничество.»

Вот так. Легким движением руки раскрываем два убийства и возможно дело о контрабанде. Остальные можно объявить несчастными случаями и отбыть на Землю. Я решительно закрыл документ, – иконка с названием «ридми» тут же исчезла с экрана – и открыл папку с видео. Здесь было четыре файла, судя по превью – запись инцидента с четырех точек.

Первая запись велась с камеры, направленной в сторону грузового тоннеля. Начиналась она, судя по всему, с момента взрыва. Едва под потолком поползли клубы дыма, от стены отделилась плоская черная тень, которую легко можно было принять за настоящую. Она двинулась по тоннелю, ломаная и плоская, полностью лишенная объема и формы, и почти затерялась в заполняющей все пространство гари, но вдруг начала принимать четкие очертания. В моем персональном поле зрения появилась подсказка: маскировочный костюм, но это было понятно и так. На проявку ушло меньше секунды, и вот уже по тоннелю в сторону выхода движется широкоплечая коренастая фигура человека-норм. Человек остановился. Еще пара шагов – и опознать его стало бы невозможно, но террорист неверно оценил охват камеры. Стянув с головы черный капюшон, он обернулся, и я поставил видео на паузу. Этот человек был мне знаком. На максимально масштабированном кадре было лицо одного из техников, прибывших со мной в систему Юпитера. Неожиданно.

Остальные видео захватывали более ранний период, секунд тридцать непосредственно перед аварией. Я смотрел на рутинную суету морфов-пауков, не подозревающих даже, что для большинства из них эти секунды станут последними. Когда печь запустилась, по всему помещению зажглись красные аварийные фонари, взвыла серена. Пауки замерли, растерянно оглядываясь. Наконец, кто-то бросился бежать, и остальные сдвинулись, заметались в панике. Всего трое продолжили выполнять работу. Оператор пульта в загоне с мониторами выронил стакан, разлив содержимое и на мгновение отвлекся, и еще двое метнулись к створке печи. Но было уже поздно: перегретый водяной пар выбил тяжелую металлическую заслонку, та пролетела через зал, а следом вырвалась плазменная дуга. Она почти сразу погасла, но короткой вспышки хватило, чтобы сжечь заживо стоявших слишком быстро и подпалить остальных. И только тогда побежали все.

Я вернулся к первому видео: возникла своевременная мысль сделать снимок с лицом террориста. Увеличив лицо техника, я вызвал виртуальную программу записи, но меня ждал сюрприз: ни картинки, ни даже самого планшета на видео из моих глаз не оказалось. Безопасность у системщика действительно оказалась на уровне. Выйдя на рабочий стол, я дождался, пока иконка исчезнет и запустил последнюю оставшуюся запись.

Здесь помещался единственный документ с лаконичным названием: «след». В нем содержались данные по расшифровке трафика. Кто-то активно обменивался пакетами с печью и пультом. Поток заполненных бессмысленным набором символов пакетов, среди которых без особого труда просачивались фрагменты кода, взломавшего системы мусоросжигателя. Людям Феррары удалось отследить отправную точку. Она находилась где-то в трущобах, и мне удалось вытянуть из записи маркер позиционирования. В самом низу документа, отделенные от основного массива, расположились новые данные, расшифрованные, но не такие объемные. Вели они все по тому же адресу. А вот точкой отправления оказался мой гостиничный номер. Черт. Ну почему «взгляд в спину» не сработал раньше?!

Наверняка этим и объясняется поспешность, с которой неизвестный избавился от улик. Насколько много ему или им известно? Мы с Войцехом обсуждали в гостинице многое, но далеко не все. И как давно идет слежка? И насколько широко? Черт. Черт!

Запустив усиленное шифрование трафика и ругая себя, что не озаботился этим раньше, я перешел на удаленный сервер одной из номерных лун. Станция на ней автоматическая, занимается какими-то не самыми важными исследованиями, и поток на вход и выход там совсем небольшой. Зато внутреннее хранилище достаточно большое, чтобы спрятать в нем собственную информацию. Теперь все новое пойдет туда, а не на сервера полицейского управления Большого Ю. Разобравшись с этим, я создал ссылку на новое хранилище, зашифровал и поставил в очередь на отправку в Центр, обозначив самый низкий приоритет. Надеюсь, так она не обратит на себя внимания и сумеет затеряться в потоке данных. Единственная защита, которую я могу позволить себе в данный момент. Все, теперь нужно двигаться.

В коридоре по-прежнему никого не было. Портье смотрел мне вслед все тем же безразличным взглядом, когда я прошел мимо и вышел на улицу. Связаться с Войцехом? Слишком долго, не стоит. Ко мне сквозь толпу протолкался беспилотный карт, приветливо моргнул виртуальными огнями. Я обошел его, занял место водителя: поведу сам. Если за мной следят через сеть, не нужно заранее оповещать их, куда я собрался.

Построив маршрут до указанной точки на карте, я нажал педаль газа, вывернул руль и вклинился в поток. Толпа поспешно расступалась, на меня оборачивались, бросали недовольные взгляды, за шумом и гомоном ругань и проклятия были почти не слышны. Я еле полз, не рискуя набирать скорость, пока не добрался до шлюза, ведущего во внутреннюю часть станции. Створки отползли, открывая дорогу и выпуская тяжелую волну спертого, плохо очищенного воздуха и химической вони. Половина ламп не горела, делая и без того глубокую тень между контейнерами совершенно непроглядной. То тут, то там замерли группами и поодиночке завернутые в тряпье морфы с застывшими взглядами, с лицами, расслабленными настолько, что казались растаявшими пластиковыми масками.

Карт осторожно пробирался между застывшими в летаргии существами, я крутил руль, стараясь никого не задеть. Дорога свернула на огромный склад, в котором контейнеры были составлены по три в высоту. Между ними оставались тесные ущелья, которые формально можно было считать дорогой. Точка на карте приближалась, но за очередным поворотом дорога закончилась, хоть проход и был обозначен на ней вполне явно. Я вызвал данные по карте и выругался: последнее обновление сделано неделю назад. И в новой версии вот этот контейнер есть. Как и узкий проход между ним и другими контейнерами, через который можно протиснуться.

Пистолет скользнул в ладонь, стоило выбраться из карта. Непрерывно оглядываясь, я двинулся к проходу. Оказавшись рядом с контейнером, прижался спиной к холодной ребристой поверхности. Выглянул, никого не обнаружил в пространстве между металлическими стенами и шагнул в тень, не отводя ствола от узкой полоски света.

Когда оставалось пройти не больше пары метров, пространство впереди стало чуть ярче, я услышал шаги. Тяжелые и уверенные, что-то заскрипело, звякнул металл, раздались тихие голоса, но слов было не разобрать. Снова шаги, теперь удаляющиеся, затем – тишина. Замерев, я вслушивался до писка в ушах. Никого. Крадучись преодолел оставшееся расстояние, выглянул, мгновенно оценивая обстановку. Никого, те, кто был здесь еще минуту назад, ушли через точно такую же щель в дальнем конце отгороженного пространства.

Не опуская пистолета, я двинулся вдоль запертых контейнеров. Запорные механизмы на створках светились красным. Какой же из них? Точка на карте была достаточно большой, чтобы захватить сразу несколько. Подойдя к одному, я огляделся и потянул запорный механизм. Двери не поддались. Снова прислушался: где-то далеко прошуршал покрышками карт, гудел кран, но поблизости все оставалось спокойно.

Второй открылся сразу, несмотря на красный огонек. Электронику вывели из строя, и теперь контейнер запирался только вручную. Я несколько раз глубоко вдохнул и потянул на себя створку. Загремело, раздался уже слышанный недавно скрип. В нос ударил густой запах ароматизированного дерьма и химической гари. Внутри было светло от растянутых под потолком лент полного спектра. К одной из стен была прикручена двухъярусная кровать с разбросанными в беспорядке одеялами, у другой – автоматическая кухня, стол, стулья. Вся мебель рассчитана на нормов. Свободное пространство заполняли пустые коробки, мятая упаковка от готовых продуктов и полуфабрикатов. По правую руку, сразу у входа, расположилась кабина биотуалета. Впереди, в самом конце, на противоположной стене темнели мониторы. А над столом с вмонтированным в него компьютером поднимался белый густой дым, распространяя ту самую химическую вонь.