В глубинах неба

Глава 15 Управляющий и прошлое

40 лет назад

Телевизор включен на новостном канале, никаких мультиков. Отец сидит в кресле, закинув ноги на журнальный столик. В руках – бутылка, на столе пустые, от них кислый запах. Мальчик возится с игрушками, настроения нет, но так хотя-бы можно дождаться, пока закончится пиво, и отец уйдет к себе. А еще можно уйти самому, на кухню к матери или в свою комнату, но он знает, что так будет только хуже.

– …на вторую сотню. Все эти дела переданы в Верховный суд, но решения по ним уже приняты на самом высоком уровне. Напоминаю, что умышленное оставление репродуктивных способностей в неизменном состоянии гражданам-плюс является уголовным преступлением…

Картинка сменяется.

–…Канады. Также им грозит лишение врачебной лицензии и большие тюремные сроки. Федеральная тюрьма…

Картинка сменяется.

–…ведь это же угроза видовой безопасности! Вы на самом деле не видите, что они творят?! Вы не понимаете?! – Визгливый, очень высокий голос.

– Но нельзя же делать, как ваши последователи! – Растерянный, молодой. – Не должно быть никакого принудительного ревоплощения! Точка! Я…

Картинка сменяется.

–…и все тридцать восемь погибли в течение года. Принято решение о переносе всех мощностей на орбиту, туда же будут отправлены все граждане-плюс, отказавшиеся от ревоплощения…

Картинка сменяется. Отец зло смеется, тычет в экран, разбрызгивая содержимое бутылки.

– Так вам, мрази! Сдохнете все, ни одного не оставим! – В сторону кухни: – и этот твой сдохнет! Слышишь?

***

Проснулся я с головной болью и совершенно разбитый. Пока костюм разглаживался и возвращал приличный вид, зашел в туалет. После в крошечной ванной плеснул в лицо холодной воды. Нужно действовать быстро, таймер запущен, теперь от меня будут ждать выполнения условий. И для начала займусь техниками и туристкой, шансов, что они связаны, не так много, но проверить не помешает.

Взглянув в зеркало и убедившись, что выгляжу не очень, я вышел из номера и отправился на улицу. Пара стоящих без дела картов моргнули лампами, но сейчас мне не стоит ими пользоваться. Ввинтившись в плотную толпу, я свернул направо. Морфы расступались неохотно, но расступались, вокруг меня, как вокруг любого норма, тут же возникло свободное пространство. Я включил сканер сетей и прибавил шагу. Трюк со свободной сетью наверняка сработал, и возможно сработает еще, главное менять выходы в сеть. Заодно отправлю составленный заранее запрос по Матильде. След не самый четкий, может даже и не след, но узнать следует.

Публичных сетей вокруг оказалось более чем достаточно. Я пропустил с десяток, прежде чем подключиться, и для начала запросил информацию по рейсу, на котором вместе со мной прибыли техники и туристка. Действительно, нас на рейсе было всего четверо, я перешел по ссылке на страницу женщины, оттуда запросил более полные данные. Пользуясь собственным допуском, вытянул полный файл в личное хранилище: некогда заниматься сейчас, каждая секунда на счету. О техниках же практически ничего не было известно. Фирма, на которую они работают, зарегистрирована на Земле несколько месяцев назад в Далласе. Она специализируется на подборе персонала-норм по квотам для внешних станций. Туда набирают всех, часто даже не спрашивая документы, только чтобы разбавить почти монолитную массу людей-плюс на рабочих специальностях и показать хотя бы видимость разнообразия. Вот и след этих двоих начинался только в бумагах рекрутингового отдела.

Дождавшись, пока отправится заранее подготовленный фрагментированный пакет, я вышел из сети и прошел еще сотню шагов, прежде чем подключиться снова, на этот раз официально. В информации по техникам нашлась и полезная информация о месте их работы в системе Ю. Я создал официальный полицейский запрос по месту их приписки и повернул назад, открыв файл по туристке.

Это оказалась довольно известный в своей среде режиссер, что-то из ее работ было известно даже мне, какие-то расследования, довольно, впрочем, поверхностные. Она прилетела к Юпитеру дикарем, без предварительных договоренностей, и теперь скачет между станциями, везде получая отказ за отказом. Сейчас возвращается с Ганимеда, где ее также развернули, сыплет в блог обвинениями, и лететь ей назад еще сутки. Покопавшись в деле еще немного, я закрыл документ и, подумав, удалил, но поставил себе напоминание встретиться с ней, как только появится возможность.

Вызов от Хаммера застал меня на подходе к гостинице. Я ответил и поморщился от звенящего голоса безопасника:

– Господин инспектор, мы вроде бы договорились?

– Да, но вы же знакомы с регламентом. Мне придется внести в дело все детали, к тому же нужно прояснить по второму, который, кстати, не только прибыл на станцию одновременно с террористом, но и работает вместе с ним! Мне все это с потолка брать? Или, быть может, вы знаете мою работу лучше меня?

– Хорошо, вы правы, – Хаммер снизил тон, – но я обязан все проверить.

– Проверяйте, – ответил я спокойнее. – И не забудьте о том, что обещали.

Отключившись, я обнаружил себя у дверей гостиницы. Нужно перекусить. Нужно успокоиться, слишком я стал нервным. Нужно… Много чего нужно. Связался с Войцехом, узнал, где тот находится и позвал составить компанию. Когда морф вошел в ресторан, я уже заканчивал с обедом, так что, устроившись на своем стуле, он заказал кофе и спросил, сложив руки поверх скатерти:

– Ну, судя по всему, ты не особо торопишься, так что за срочность?

– Нужно узнать об одной вещи. Некие контейнеры. Круглые, плоские, разные… Которыми торгуют в трущобах.

Я смотрел Войцеху прямо в глаза, тот не выдержал прямого взгляда, дернул щекой досадливо.

– Оно тебе не надо, и к расследованию никаким боком. – Крупные костлявые руки на столе собрались в кулаки, расслабились с заметным усилием. – Дело внутреннее, вроде как, я думал, ты еще в прошлый раз все понял.

Я мотнул головой, объяснил:

– Я снова там был, заглянул в один такой. И нашел живое сердце в контейнере с питательной жидкостью. Даже на Земле такие стоят дорого, так что представь мои мысли.

Привезли заказанный кофе, Войцех воспользовался моментом, растягивая паузу. Когда молчание уже слишком затянулось, он поставил чашку и начал:

– Жизнь тут тяжелая, не находишь?

– Везде тяжело, – сказал я холодно, хотя уже не мог не согласиться.

– Я тебе уже рассказывал про условия, про страховку, нехватку денег. Ну, вот некоторые решают вопрос так.

Он развел руками. Я подождал продолжения, не дождался и уточнил:

– Убийствами и продажей органов?

– Самоубийствами. Но редко, да, в основном продают парные органы, из тех, что не сильно повреждены.

– И берут?

– Конечно, – он кивнул, – еще как. Кто на грязном производстве – почти все. В основном из тех, кто троянцев разбирают, там реголит, его фильтры плохо задерживают, на баржах по всем жилым отсекам… А страховка не покрывает, даже если добьешься: фильтры по спецификациям годятся для работы, так что пишут всем несоблюдение техники безопасности – и гуляй.

Троянцы – часть астероидного пояса, захваченного Юпитером, оттуда в основном идут металлы на постройку станций в системе, а что-то совсем редкое оттуда тащат к Земле. Я мало слышал о них, и большую часть информации получил из подсказки только сейчас. В широком поле они не всплывали, только заметка в информационном листке, отметки во внутрисистемном расписании полетов, да у кадровиков. А при попытке закопаться глубже наткнулся на ограничение такого высокого ранга, что едва не присвистнул.

– Я не в курсе был…

– Да кто бы сомневался. – Он махнул рукой, улыбнулся примиряюще: – Не заморачивайся, доделаешь дело – улетай и забудь… Слушай! – Он вдруг оживился. – Я же тут одного знакомого встретил! Работали вместе, он управленцем был на моей первой станции.

– Ого! – Мне даже не пришлось изображать удивление. – И откуда он тут?

– Да какая разница? – Морф отмахнулся. – По работе, наверное. Отличный мужик, за работников головы отгрызает! Познакомить? Не пожалеешь!

Глаза Войцеха сухо блестели, он едва удерживался на грани, а я снова подумал, что не сумел распознать, что морф под стимуляторами. Осторожно кивнул:

– Ну, если только не совсем срочно и без долгих перелетов.

– Да куда долго-то? Станция на Ю, как раз сейчас по нашу сторону!

Мне осталось только согласиться, и Войцех тут же вскочил и, рассыпаясь в обещаниях, широким шагом покинул зал.

Значит, управляющий с рабочей станции? Интересное должно получиться знакомство.

Я еще сидел за столом и размышлял о совпадениях, когда Войцех сообщил о месте и времени встречи. Идти оказалось совсем недалеко, чем отчасти объяснялась скорость, с которой морф решил вопрос со знакомством. Войцех скинул маркер. Отметка указывала на гостиницу рангом даже ниже, чем моя, для совсем неприхотливых командировочных. Сквозь толпу я не сразу рассмотрел своего сопровождающего, машущего рукой от входа.

Гостиницы здесь строились по единому плану, так что сразу за ресепшеном нам открылся зал ресторана. Скорее, забегаловки, пыльной, бедноватой, но на удивление многолюдной. Войцех указал куда-то в конец зала, двинулся первым, задевая сидящих. Со всех сторон доносились обрывки разговоров, звон посуды, смех. Я шагал следом, стараясь не отставать. Оказавшись у стола, морф представил меня сидящему там мужчине.

– Вот он, гость из центра, который ищет, кто наших ребят сжег. – Войцех на миг потемнел лицом, кашлянул и продолжил: – Да, ребят… А это…

– Курт Шмитц, управляющий фракционного разделителя номер 26. – Мужчина поднялся со своего стула, протянул мне руку. Она оказалась мягкой и рыхлой, как и весь он: невысокий и круглый, с редкими светлыми волосами. Темные глаза смотрели как-то по-доброму и с нескрываемым любопытством. Голос его изменился, в нем появились жалостливые нотки, когда он продолжил: – Мальчиков на мусоросжигателе очень жалко, я надеюсь, вы найдете виновного!

Мы расселись вокруг стола, Шмитц провел руками по и без того безукоризненному комбинезону, туго натянутому на объемном животе, сказал все с тем же сожалением:

– У нас тут и так жизнь тяжелая, многие гибнут, кого-то убивают, а когда вот так – сразу два десятка, это совсем неприятно…

– Мы не для того пришли, Курт. – Было отчетливо слышно, как Войцех скрипнул зубами. – Легкий треп старых знакомых, все такое.

– Ой, да, что же это я? – управляющий всплеснул руками. Он с готовностью закивал мелко-мелко, от чего сам весь заходил, затрясся на стуле. Удивительно, но при этом не выглядел отталкивающе, наверное, потому, что чувствовалась в управляющем какая-то внутренняя сила, пусть и скрытая сейчас под лишними килограммами. Я указал на тонкие белые шрамы, которыми были расчерчены пальцы, идущие через округлые кисти и скрывающиеся под манжетами рукавов:

– Вы ведь из возвращенцев? Какая модификация?

– Ой, – Курт немного опешил, он наверняка ожидал совсем другого вопроса. – Да, три срока, почти с самого открытия. Был скатом… ох, у меня были потрясающие синие крылья! У меня где-то фотографии, я сейчас покажу…

Взгляд управляющего переключился на что-то, нам не видимое, глаза забегали, но тут снова подал голос Войцех:

– Дружище, ну какие фото? Уверен, Вячеславу Сергеевичу не до них сейчас.

– И то правда, – Курт виновато улыбнулся, объяснил: – люблю, знаете повспоминать, вот такая слабость. Да, вернулся, не вынесла душа, представляете? Года не выдержал – бежал сюда, бросив все!

Он немного картинно вскинул руки, но получилось это у него как-то очень органично. Я почувствовал, что начинаю проникаться симпатией к этому человеку. И что вопрос, как вот такое могло стать управляющим в месте, забитом грубыми черствыми работягами, получил ответ.

– И не тяжело? – Я неопределенно повел рукой.

– Вовсе нет! – Толстяк энергично замотал головой. – У меня команда подобралась отличная, все ребята спокойные, ответственные. С финансированием проблемы, это да, но не с людьми!

Курт развел руками, сложил их на животе. Войцех закинул одну руку на спинку своего стула и сидел, едва заметно улыбаясь. Взгляд его блуждал где-то далеко.

– Так оно и есть, да, – наконец сказал морф со странной интонацией. – Помнишь, как тогда Вольф хотел всех подбить на забастовку? Ты ведь тогда так до последнего и не понял ничего.

Войцех хохотнул, Курт залился краской, заговорил горячо, но как будто оправдываясь:

– Вовсе не так! Я ждал, когда они поймут! Когда оценят!

– И что, оценили? – спросил я, и по тому, как поморщился мой сопровождающий, понял, что нет. Курт потупился, вместо него заговорил Войцех:

– Вольф тогда собрал человек пять, наверное, все из новых. Они его бить пошли, представляешь? – Он ткнул длинным пальцем в управляющего, словно предлагая оценить глупость и низость этого поступка. – Мы их встретили в кают-компании. Молодым объяснили, где они не правы, а Вольф…

– А Вольф улетел на центральную станцию, откуда потом прислал письмо с извинениями! Я его потом всем ребятам прочитал!

Говорил толстяк уверенно, вот только звучала история неправдоподобно. Я покосился на Войцеха, тот ответил взглядом из-под полуопущенных век, загадочно улыбаясь.

Мы поговорили еще, в основном о том, каакие замечательные люди окружают управляющего на станции. Наконец, Курт глянул в правый верхний угол, на виртуальные часы, удивительно легко вскочил на короткие ноги:

– Ох! Мне пора! Войцех, господин Коростылев! Было приятно… Обязательно жду в гости! Покажу станцию, познакомлю с ребятами!

– Непременно. – Я тоже поднялся. Мы обменялись рукопожатиями, Курт протянул ладонь Войцеху, тот вяло сдавил белые пальцы, и управляющий покатился к выходу.

Морф проводил его долгим взглядом, вздохнул:

– И ведь он совершенно не рисуется, всегда такой. А если начнешь ему объяснять, только отмахивается: нет такого! И человек ведь хороший, ценят его…

– Кроме Вольфа, – сказал я утвердительно. Войцех посмотрел мне прямо в глаза:

– Не только. Но с ними разговор короткий.

– Я обязательно должен побывать на этой чудной станции.

Мы посидели еще немного, заказав еще по чашке кофе, после чего расплатились и вышли на улицу. Наступал местный вечер, но освещение оставалось все таким же ярким, на ближайшие несколько суток ночь на станции отменялась. Остановившись под стеной, Войцех повел рукой, показывая на движущуюся, непрерывно перемешивающуюся массу из людей и не совсем людей, шумную, энергичную, и на первый взгляд лишенную цели.

– Я сейчас в секунде от того, чтобы сорваться и уйти к ним.

Выглядело это немного наигранно, но по серьезным глазам я понял, что морф не совсем шутит. А то и совсем не шутит.

– Так иди. На сегодня работа окончена.

Я жестом показал, что он свободен. Войцех заметно повеселел, расплылся в улыбке, но все-таки сказал:

– Так выдернешь же потом все равно! Навязался ты на мою голову!

Но задерживаться не стал, пошагал, не оборачиваясь. Я повернул в другую сторону и пошел к гостинице, попутно проверяя входящие. Пришел ответ по поводу доставки с Марса, из-за которой произошел конфликт с Новотным. И еще один пакет с Земли. Информационная внутриведомственная рассылка, подписки, несколько видео. Но интересовали меня не они, а то, что было спрятано под многослойным фрагментированием и шифровкой. Файлы по делу Матильды, интернатовской подруги погибшей Евы Фишер.