В глубинах неба

Глава 20 Что-то назревает

20. Что-то назревает

– Что это сейчас было? – спросил шепотом Войцех, едва мы оказались в коридоре.

– Ты о чем?

– Забудь. – Морф кивнул. – Кажется, понял. А что насчет их работы?

– Незаконно, но думаю, пару недель можно им дать. Валентин, когда вас последний раз спрашивали о станции?

– Сейчас… – Выглядел он, словно никак не мог принять какого-то важного решения. – С момента, как отозвали рабочих, ни разу.

– А что потом? – снова подал голос морф. – Набегут шишки с Земли, зарегулируют все так, что станет тошно. Разрешения, допуски, а потом все равно запретят. Может нам вообще ни о чем не сообщать?

– Посмотрим. Все! Собрались!

До ангара дошли в молчании, забрались в батискаф. Я уже пристегивался, когда вдруг в голове сверкнула запоздалая догадка.

– Стоп! Возвращаемся!

– Что опять? – спросил Войцех от экрана, на котором как уже загорелась иконка шлюзования. Снаружи взвыли насосы, выкачивая из помещения воздух.

– Отменяй! Выходим!

Отбросив страховочный ремень, я вскочил и пытался добраться до пистолета через клапан распахнутого скафандра. Кузнецов и Войцех смотрели на меня с тревогой и непониманием. Пришлось объяснять:

– Та девочка, она ведь скат?

– Да… – Валентин все еще не сообразил, морф же потемнел лицом:

– Не бывает скатов женского пола!

– Именно! Идиоты…

Я зло плюнул на пол. Ведь знал же, с самого начала эта информация у меня была, но все равно дал себя заболтать! Какое к черту обращение? Клонированием они здесь занимаются!

– Остановись, – сказал Войцех тихо. Он, кажется, и это понял. – Если они там заняты клонированием, значит, позволят нам обойти ограничение на размножение.

Он переводил взгляд с меня на оружие в моей руке. Немного поколебавшись, я убрал пистолет в сумку на груди скафандра.

– Дело не только в клонировании, пусть это и преступление. Сейчас у меня к доктору Мартину будут совсем другие вопросы. Войцех, никто не собирается никого арестовывать.

– Надеюсь… – Он еще колебался, но угрозы в его голосе не было. – Так что, сходим и расспросим?

– Сходим и спросим.

Шум насосов снаружи затих. Мы выбрались из батискафа и уже шли к выходу во внутренние помещения, когда световые панели на потолке моргнули и погасли. Вместе с ними отключились фонари скафандров, а следом и сами скафандры, теперь они превратились в неудобные тяжелые мешки, мешающие двигаться и ходить.

– Черт! Оставайтесь здесь, я пойду один!

Перед внутренним зрением возникла воссозданная по записи картина ангара. Я кое-как сбросил скафандр и направился к двери. За спиной загремели шаги, ко мне приближался Войцех, и шел он довольно уверенно, смотря прямо на меня.

– Ты меня видишь?

– Плохо, но мне хватает. В инфракрасном тут как в сумерках. Валентин, ты там как?

– Не вижу ничего. Останусь тут, батискаф работает, у него обшивка защищена от электромагнитных импульсов.

– Хорошо, работаем. – Я видел, как Кузнецов осторожно, шаркая ногами, разворачивается к батискафу, потом подошел Войцех, и мы занялись дверью.

Любая автоматическая дверь оснащена системой ручного открытия. Правило, оплаченное кровью, теперь поможет и нам. Я зажал механические клавиши, утопленные в раму, а Войцех потянул створку, взявшись за откидной поручень. Скрипнуло металлом, появилась щель, мы взялись уже вдвоем, откатили.

– Не нравится мне это, – сказал Войцех. – Что они творят?

– Не хотят… Раньше времени раскрываться… – Я слегка запыхался. – Нужно дать им понять, что мы не собираемся…

– Еще бы знать, как это сделать!

Войцех сунулся было в проход, но я остановил, двинулся первым. Мое зрение, основанное на компьютерной симуляции, было в разы лучше в заранее изученных помещениях. Я шел медленно, держа оружие перед собой. В телах морфов полно электроники, я зафиксирую ее излучение. Каким бы слабым оно ни было, но во мраке будет светиться ярче светодиода.

Движение! Я упал на колено, едва почувствовав движение воздуха, одновременно с этим впереди грохнул выстрел. Сзади кто-то застонал и грузно рухнул на пол. Войцех?! Шутки кончились! Я вглядывался в картинку впереди, но движения больше не было. Черт! Опустившаяся на плечо рука едва не заставила меня подскочить. Дрожащий от напряжения и злости голос Войцеха сказал:

– Они подстрелили Валентина! Уроды!

Скосив глаза, я увидел в руке морфа пистолет.

– А это у тебя откуда?

– У него был. – Войцех мотнул головой в сторону ангара. – Он за нами поперся, еще ствол откуда-то взял…

Снова движение! Из-за изгиба коридора и из едва различимого дверного проема в стене одновременно выступили две фигуры. Косматые плоские тени двинулись в нашем направлении, одновременно раздались выстрелы. Стреляли они неприцельно, но нас все же видеть были должны. Войцех начал стрелять в ответ, в азарте вскочил на ноги, но я дернул назад, потащил под прикрытие изгиба коридора. Пули свистели совсем близко, били в стены, улетали дальше. Меня дернуло за рукав, Войцех зарычал и начал заваливаться, я подставил плечо, едва не оказавшись на полу вместе с ним, когда под ноги подвернулось тело Кузнецова. Отступали до самого ангара. Оказавшись внутри, навалились, перекрывая вход, потом долго сидели, восстанавливая дыхание.

– Зачем… оттащил? Я там видел кого-то, по ним начал…

– У тебя пуля в ноге.

– Я в курсе… Там два каких-то урода… – Он поморщился, выпуская воздух сквозь сжатые зубы.

– Техники, которых мы искали, – объяснил я, стягивая с Войцеха скафандр. – Один был на мусоросжигателе во время взрыва. По второму не уверен, но нашел в трущобах место, откуда отправили сигнал активации печи. Думаю, они жили там.

– Тогда тем более нужно их завалить!

Я перетянул ему ногу вшитым в комбинезон жгутом. Войцех вскочил, но снова оказался на полу. Я встал, помог ему подняться.

– Нет. Это все прямо связано с убийствами, мы должны вернуться на Центральную станцию.

Морф только кивнул. Кое-как забравшись в батискаф, он рухнул на место пилота. Питание на захват еще подавалось, лапа неторопливо потащила нас к воротам: экстренная отстыковка предусматривала отсутствие шлюзования. Я переключился на нормальное зрение, еще забираясь в аппарат, и теперь видел на экране, как расширяется светлая полоска открывающихся ворот и как закипает в ней мгновенно замерзающая газовая пена. Батискаф покинул ангар. Мы уже почти освободились, когда захват вдруг остановился. Войцех разразился руганью:

– Они перехватили управление! Пытаюсь сорваться, но они сейчас потащат нас назад!

Он повел ручным управлением, батискаф дернулся в захвате, еще раз и еще. Я заорал:

– Не смей! У тебя скафандра нет, если повредишь обшивку…

– Да не ори ты! Если сдохну… Шлем одень!

Спорить было некогда. Надев шлем, защелкнул крепления. Наверху заскулил разрушающийся металл, батискаф свалился в Юпитер, быстро выровнялся и рванул прочь. На видео с кормовых камер Плавучая станция быстро удалялась. Я кинул быстрый взгляд на показания датчиков: все было в норме. Войцех со своего места рассмеялся хрипло:

– Вырвались. Правда, верхний шлюз потеряли… А я все удивлялся – за каким интересом им тут целых три люка? – Он вдруг оскалился: – Твою мать! Сзади!

На моем экране появились и начали увеличиваться две темные точки. Система распознала их, как обычные челноки, о чем я сообщил Войцеху.

– Вот значит, на чем они сюда летают, – ответил морф. – Ну, логично, батискафы наперечет, а на таких опасно, но незаметно… Держись!

Батискаф зашипел, выгоняя газ из балластных цистерн, и резко нырнул. Мой желудок подобрался к горлу, но падение все не прекращалось. Челноки еще попробовали гнаться за нами, но быстро отстали. Не знаю, что именно они хотели сделать. Постараться взять на абордаж, протаранить, может, даже атаковали бы каким-то не замеченным с такого расстояния оружием? Но Войцех сделал то единственное, чему они противостоять не могли. Наконец, погружение остановилось, батискаф перешел на горизонтальный полет.

– Еще одно последнее, и можно будет передохнуть, – сказал Войцех. Он пошарил в меню, нашел панель управления транспондером и отключил его. – Вот так. Они знают, что мы полетим к Центральной, но теперь смогут обнаружить только визуально. Буря ушла, сейчас в том районе такое движение, что не протолкнуться, так что сумеем прорваться.

– Отлично. – Я прикрыл глаза. – Тогда есть время определиться, к кому мы пойдем с нашей информацией.

Поймав вопросительный взгляд Войцеха, я объяснил:

– Двое членов совета настоятельно рекомендовали мне слишком в это дело не улезть. Я не знаю теперь, можно ли вообще хоть кому-то здесь доверять.

После долгого раздумья, за время которого мы успели обойти Центральную станцию на глубине и по большому кругу, я решился. Выходить на связь было еще рано, чтобы не выдать себя, и я решил просмотреть записанное на Плавучей видео. На отрезке, где мои глаза захватили помещение с учеными, я замедлил воспроизведение и открыл список пропавшего с Европы оборудования. Программа подсветила розовым одинаковые позиции, которых оказалось немало. Конечно, не исключено, что это другое оборудование, но совпадение очень уж удачное. Ни на что особо не рассчитывая, запустил программу распознавания лиц. Без связи она не могла подтянуть информацию из сети и работала с уже имеющимся списком, и от того мое удивление было особенно сильным. На записи за спинами ученых в одном из переходов я увидел Егора Федорова. Больше тянуть было нельзя, я записал короткое сообщение Хаммеру и отправил сжатым лучом.

Как и предсказывал Войцех, движение вокруг Центральной станции оказалось чрезвычайно оживленным, так что еще на подлете пришлось включить транспондер снова. К счастью, никто нас не атаковал, а на выходе из ангара встречали люди Хаммера с самим безопасником во главе.

– Господин следователь, это уже становится недоброй традицией, – холодно сказал он.

– Вы уже отправили кого-то на станцию?

Я стаскивал с себя скафандр, переложив пистолет обратно в кобуру. Войцех переминался с ноги на ногу, с подозрением поглядывая на людей с оружием.

– Да, как только получил ваше сообщение. Позвольте узнать, зачем вы туда полетели? Можно было хотя бы предупредить?

– Зато теперь мы знаем, что Федоров жив. Это все меняет. Извините, мне нужно вернуться в гостиницу и привести себя в порядок. Давайте поговорим позже.

Протолкавшись через хмурую охрану, я вышел на станцию. Меня нагнал Войцех, сказал, переминаясь с ноги на ногу:

– Поеду я, дела, понимаешь…

– Давай. Я тогда к себе, будь на связи.

Морф взмахнул рукой и быстрым шагом двинулся вдоль улицы, ловко маневрируя в толпе. Я отправился в противоположную сторону. Напряжение в воздухе за прошедшие часы стало еще заметнее, от атмосферы праздника не осталось и следа. Людей-плюс вокруг меня заливала злая радость. Они быстрее двигались, с вызовом глядели по сторонам, стараясь задеть редких теперь нормов. Наконец, я сдался и вызвал карт.

В гостинице было не намного спокойнее. В ресторане не оказалось посетителей, а немногочисленный персонал из людей, о чем-то перешептывающийся возле кухни, при моем появлении испуганно замолчал. Провожаемый нервными взглядами, я прошел к лестнице, но на середине первого пролета меня остановил вызов. Со мной пыталась связаться Феррара.

– Вячеслав, нам нужно срочно встретиться, – сказала она вместо приветствия.

– Когда и где?

– На прежнем месте. Сейчас. Я вас жду.

И отключилась. Что за спешка? Хаммер пожаловался, что я продолжаю копать там, где мне запретили, и теперь снова попробуют… Что? Карт, еще не получивший нового вызова, так и стоял у гостиницы. Я прыгнул за руль, на ходу ставя отметку на адресе. По сравнению со столпотворением, царившим на станции еще пару суток назад, сейчас на улицах было намного просторнее, и я оказался на месте в считанные минуты. Миновал ресепшен, на посту в коридоре на этот раз охрана присутствовала. Коротконогий коренастый морф-проходчик с протезом вместо ноги сидел на стуле, но зато держал под рукой крупнокалиберный полуавтоматический «волк», предназначенный для разгона толпы. Он посмотрел на меня из-под тяжелых надбровных дуг, но промолчал, и я пошел дальше.

Дверь в комнату была распахнута. Феррара нервно расхаживала из одного угла крошечной комнаты к другому. Комбинезон уже не выглядел таким аккуратным, волосы были собраны в пучок. Увидев меня, она остановилась, тяжело выдохнула, прикрыв глаза. Когда она чисто по-женски начала поправлять волосы, пальцы ее дрожали.

– Бьянка, что за срочность?

– Я знала, что ты не прекратишь расследование! Хотя, теперь уже не важно, ничего не отменить. Что-то сдвинулось раньше, чем должно было, мы не успеваем сделать хоть что-то.

– Кто мы? Что сделать? – Я смотрел на нее непонимающе. – Что вообще происходит?

– Я расскажу тебе только то, что знаю. Это какой-то заговор, в нем замешаны сотни плюсов и людей, здесь и на внутренних планетах. У них есть свои люди даже в Совете.

Феррара, сама того не замечая, растягивала манжеты рукавов. Износостойкая полимерная ткань уже пошла мелкими трещинами. Она снова начала ходить по комнате, но поймала себя на этом и с заметным усилием остановилась.

– Хаммер? – назвал я первого, кто пришел в голову.

– Нет, как раз он на нашей стороне. Мы с ним… работали вместе, еще на Земле, и по другому профилю…

– Секретная служба? Разведка?

– Не имеет значения! Важно только, что он единственный, кому я здесь доверяю. Мы раскручивали дело последние три года, но потом начались все эти смерти, и руководство вызвало тебя и Дарью. Ты должен был работать открыто, а ее заданием было разузнать как можно больше на местах.

– Дарья… – сказал я задумчиво. Меня вдруг осенило: – Туристка?

– Да, – Феррара кивнула. – К сожалению, она погибла. Сообщили полчаса назад, убита при попытке ограбления…

Она опустила голову. Я видел, как тяжело поднимаются и опускаются ее плечи.

– Возможно, я знаю, кто ее убил. Двое техников прибыли одновременно с нами, – я отправил ей фотографии. – Эти двое также замешаны в теракте в цеху и убийстве Кузнецова, зама управляющего с двадцать шестой. Мы на них там наткнулись. Хаммер уже отправил своих людей, так что…

– Уже не имеет значения. – Она помотала головой.

– Но там наверняка можно найти ответы! – я старался поймать ее взгляд, но не мог. – Там, на станции, я видел Федорова!

– Не удивлена. Мы как раз сегодня закончили с тем видео. Это оригинал, не к чему придраться, но ты был прав, что-то в ней было не так. И на последних кадрах мои люди обнаружили вот это.

Феррара передала мне файл. Это был увеличенный в несколько раз фрагмент кадра. На первый взгляд обычный, если бы не стрелки и обозначения, я бы ничего не заметил. Всего несколько сотен пикселей складывались в нечто, распознанное программой как «фрагмент фюзеляжа».

– Значит, Федорова забрал другой батискаф. Нужно будет отследить, кто был там в это время, захватить и допросить его самого…

– Да, да, я уже сообщила все что нужно. А теперь улетаю.

– Что? Куда?

– Вернусь на Землю. Совет уже почти весь эвакуировался, остались трое, включая нас с Хаммером. И сразу после этого разговора я лечу на Кольцо. У них там правда какие-то неполадки, но лучше я буду подальше отсюда, когда все полыхнет. И тебе тоже нужно убираться. Полетели со мной!

Она шагнула ко мне, запрокинула голову, смотря мне прямо в глаза. Я покачал головой:

– Мне нужно закончить здесь. Может, получится все это предотвратить?

– Как скажешь. – Она отступила, обошла меня, задев плечом, и направилась к выходу. Остановившись на мгновение в дверях, бросила коротко: – Лучше бы ты не прилетал совсем.