В оковах судьбы III

Глава 9 Темные семьи

Глядя на сидящего перед ним мужчину, Корнелиус гадал какие мысли сейчас роятся в голове Блэка. Увы, но Сириус не радовал окружающих богатством мимики, а его оккулюментные щиты надежно скрывали истинные чувства. От того Фаджу оставалось теряться в догадках и надеяться на то, что бывший узник Азкабана воспринимает разговор более-менее адекватно и сохранил здравость разума.

Недавний арестант выглядел не лучшим образом. Худой, изможденный, бледный, с несколько неуверенной походкой и очень медленными скупыми движениями. Помощь целителя, хоть и была своевременной, но не могла заменить полноценное лечение, в котором нуждался Блэк.

Однако, несмотря на подорванное жуткой тюрьмой здоровье, взгляд темного мага оставался тверд. Мужчина, даже плохо себя чувствуя, не показывал слабости, держа спину прямой и предвигаясь без посторонней помоши. Удивительное дело для того, кто больше десятка лет провел под постоянной охраной дементоров в камере-одиночке.

— Это… Интересное предложение, — произнёс наконец Блэк, взяв из лежащей на столе пачки сигарету, — Однако, вы понимаете, что после Азкабана я не в лучшей форме?

Корнелиус задумчиво покрутил между мальцами ручку, глядя на то, как кончик сигареты начал тлеть, а сам Блэк спустя мгновение выдохнул струю табачного дыма.

— Понимаю, — кивнул Фадж, подумав, что физически Сириусу действительно паршиво, но вот его магия, за десяток лет в аду, лишь окрепла.

Сила Блэка действительно впечатляла. Если сравнивать его нынешнего с тем, что было в документах десятилетней давности, получалось, что маг умудрился развить свою связь с Тьмой. И, судя по всему, она и помогла мужчине сохранить рассудок там, где другие сходили с ума.

— Это хорошо, — криво усмехнулся Сириус, — Когда вы соберетесь убивать Дамблдора, позовите меня. С удовольствием поучаствую в этом увлекательном деле.

— Мы пытаемся признать Орден Феникса террористической организацией, — покачал головой министр, — Увы, пока не удается провести закон через Визенгамот, а министерский указ может быть оспорен.

— И ничего не получите в итоге, даже если у вас получится, — спокойно произнёс Блэк, — У шавок старика нет меток. Доказать причастность к этой организации невозможно… Или вы собираетесь массово потрошить мозги с помощью легилименции?

— Это тоже не вариант, — произнёс Крауч, сидящий в соседнем с Сириусом кресле, — Как минимум, потому, что почти все выпускники магических ВУЗов владеют окклюменцией. А степень подготовки в этом направлении у членов Ордена Феникса нам вообще не известна.

— У костяка — более чем на высоте, — кивнул Блэк, сбив пепел с сигареты в стоящую на столе пепельницу, — Во всяком случае, у известных мне лиц. Уже этого достаточно для того, чтобы вы остались с пустыми руками, а они принялимсь за старое.

— Можете назвать имена? — подался вперед Крауч.

— МакГоннагалл, Дингл, Снейп, Дож, Моуди, Щеклболт, Хадсон, Флетчер…

По мере перечисления фамилий, которые записывались обоими чиновниками, лица Бартемиуса и Корнелиуса становились всё более мрачными. Масштабы внедрения сторонников Альбуса в департаменты Министерства впечатляли. Фактически, Дамблдор сейчас в состоянии попросту саботировать деятельность Фаджа практически на любом уровне государственного аппарата.

— Это… Проблема, — выдохнул Фадж, когда Блэк замолчал.

— Зато становится понятно почему вас упекли в Азкабан, — покачал головой Крауч, — Такая информация действительно опасна и может стоить жизни.

— Конечно. Мне ещё повезло. Альбусу нужен особняк моей семьи. Вместе с нашей библиотекой и архивами. Другие маги, излишне осведомленные об Ордене Феникса, давно погибли, — кивнул Сириус, закуривая новую сигарету, — И я удивлен тому факту, что вы ещё живы и даже смогли выдернуть меня из Азкабана. Дамблдор только на публику демонстрирует доброту и готовность давать второй шанс. Когда ему было нужно, свидетели замолкали гарантированно — некромантов ныне же нет.

— Вы так спокойно об этом рассуждаете, — покачал головой Корнелиус.

— Я ещё одиннадцать лет назад понял, что мне конец, — пожал плечами Сириус, — Стоило дать Дамблдору доступ в семейный особняк… Одним мертвым заключенным в Азкабане стало бы больше, — добавил Блэк, криво усмехнувшись, — Потому, я готов к смерти. Просто хочу утянуть за собой как можно больше ублюдков.

То спокойствие, с которым говорил мужчина, пробирало могильным холодом. Он не угрожал, не кричал… Голос темного мага оставался ровным, почти лишеным эмоций.

«А, ведь, он уже давно попрощался с жизнью, — понял министр, представив себе, что именно пришлось пережить его собеседнику в одиночной камере, где никогда не бывает света, — Похоронил себя. И держался просто на жажде мести…»

В эту секунду Фаджу было страшно смотреть в глаза Блэка. Они и без того казались кусками синего льда, каким-то образом смотрящими на мир с равнодушием могильной плиты. Единственное, что отличало их от глаз покойников — ярость. Несмотря на умиротворенность и спокойствие, Корнелиус неким животным инстинктом внутри себя чувствовал ярость Блэка. Ту натянутую пружину гнева, что все одиннадцать лет не давала Сириусу сломаться и пойти на уступки Дамблдору в надежде не освобождение из тюрьмы.

Сейчас перед министром сидел действительно тёмный маг. Не слабак, что вздумал резать маглов ради получения силы или в качестве жертв. И не идиот, что решился использовать именно запрещенные законом ритуалы или Непростительные заклятия. Нет.

Сириус Блэк полностью оправдывал как свою фамилию, так и репутацию семьи. Его сила была действительно черной, тяжелой, удушающей. Находясь рядом с бывшим узником Азкабана, Фаджу, откровенно говоря, хотелось забиться в какую-нибудь щель, укрывшись кучей щитов, и не высовывать оттуда носа.

Подобные чувства Корнелиус испытывал в тот день, когда открыто потребовал от Дамблдора покинуть посты директора Хогвартса и Верховного Чародея. Только Альбус был зол и, видимо, давил своей энергетикой. А вот Блэк пребывал в довольно благодушном состоянии… Насколько это возможно для представителя его семейства.

— Учитывая данный список… — вздохнул Крауч, нарушая затянувшееся молчание, — Нам будет очень сложно доказать причастность этих людей к Ордену Феникса. Собственно, то, как они между собой связаны, говорит о проблематичности сбора доказательств даже по их личным преступлениям…

Выслушав Бартемиуса, Сириус покачал головой и, притянув к себе со стола телекинезом чашку, сделал глоток кофе.

— А вы не думали, что для вас будет проще сформировать отряд ликвидаторов и решить вопрос тихо? — поинтересовался Блэк после того, как расправился с ароматным напитком, — На эту свору вам Азкабана не хватит… Учтите, я перечислил вам исключительно тех, о ком знаю достоверно, поскольку видел их на собраниях в «Кабаньей голове». Кто ещё состоит в Ордене Феникса — большой вопрос. Да и за эти годы многое могло поменяться. Наверняка, Альбус умудрился набрать новых сторонников. Не зря же он так упорно держался за Хогвартс? Там он мог букально ковать себе новые кадры.

— Проклятье! — выдохнул Крауч, — А, ведь, под носом у всех! Аберфорд!

— Спокойно! — поднял руку Фадж, — Судя по тому, что нашлось в особняке Дамблдора, эта «Кабанья Голова» будет натуральной крепостью. А у нас сейчас не так много надежных оперативников.

— Я провожу чистки, но… Вы прекрасно всё знаете, — вздохнул Бартемиус, — Быстро у меня не получится разобраться с годами проблем.

— Ну, вы всегда можете для этих целей использовать наёмников, — усмехнулся Блэк, окинув своих собеседников задумчивым взглядом, — Или дать возможность чистокровным… пустит кровь их врагам. От таких предложений никто отказываться не станет.

Видя задумчивость Корнелиуса, Бартемиус поспешил вмешаться в разговор, пока он не свернул в опасное русло с далеко идущими последствиями.

— А по итогу получим новую гражданскую войну. И не известно к чему она приведет, — нахмурился Крауч-старший, — Не выход.

— Я лишь предложил вариант решения вопроса, — пожал плечами Сириус, — Вы же тут главные — вам и решать. Мне вообще не до политики и разборок с Дамблдором. Я не в том состоянии. Как и моя семья.

Посмотрев на Блэка, министр вздохнул:

— Полагаю, вы хотите заняться своим здоровьем?

— И увидеть своего крестника, — кивнул тот.

Фадж, бросив задумчивый взгляд на Крауча, хмыкнул. Такой поворот разговора они оба ожидали, а потому подготовили для Блэка документы и копии воспоминаний. Причем, как касающиеся самого мальчика, так и связанных с ним ситуаций. Проблема заключалась в том, что предвидеть реакцию темного мага, что больше десятка лет находился в Азкабане, на все этим материалы было крайне трудно. Всё же, Поттер действительно вызывал вопросы. И если до летних событий о мальчике никто не вспоминал, то после штурма коттеджа его родни, когда обнаружились наёмники, а сам юнец попался на глаза Корнелиусу, ДМП и Аврорат начали проверку. Ситуация с василиском так и вовсе заставила министра задуматься о крайних мерах. Лишь юный возраст Поттера и поставленные целителями диагнозы остановили главу государства заставив задуматься в целесообразности приказа ликвидировать грифиндорца.

— Это… сложный вопрос, — покачал головой Корнелиус, — Ознакомьтесь, — добавил он, доставая из стола папку с надписью «Г. Дж.Поттер», — Тут как общие данные, так и материалы одного дотошного следователя… И вот… — на столе появились несколько флаконов с клубящимся в них туманом, — В соседней комнате есть омут памяти.

Напрягшийся было Блэк задумчиво уставился на толстую папку, а затем, решительно её открыв, принялся неторопливо изучать её содержимое. С каждым новым листом лицо мужчины становилось всё более мрачным и злым, а его сила, разливающаяся по помещению, всё более тяжелой и удушающей. Периодически темный маг возвращался к уже прочитанным частям папки, словно бы что-то проверяя, а затем продолжал изучение собранных сотрудниками Министерства Магии материалов.

— Очень интересно… Где, вы говорите, омут памяти? — спросил Сириус, закрыв папку,

— За той дверью, — кивнул в нужную сторону Фадж, — Мы вас не торопим.

Когда Блэк отправился изучать воспоминания авроров, что выжили в Хогвартсе во время появления там василиска, Крауч издал тяжелый вздох и спросил:

— Думаете, стоило сейчас сообщать о Поттере? Всё же, он не совсем адекватен.

Бартемиус не скрывал своего скепсиса. Более того, мужчина искренно считал, что Блэку следует самому разбираться со своим крестником и дальним родственником. Однако, Фадж, изначально решивший проявить инициативу, имел на этот счёт своё мнение. Министру требовалась своя команда, состоящая из сильных магов. Чистокровных. Увы, но представители этой части населения не торопились становиться под знамёна главы государства, предпочитая вести свою политику. Именно по этой причине Корнелис решился настолько серьёзно обрабатывать Сириуса. Остальные бывшие заключенные Азкабана, несмотря на лояльность министру, выглядели рядом с Блэком блёкло. К тому же, темное семейство, несмотря на потери последних десятилетий, фактически, являлось владельцем одной пятой алхимических и артефакторских производств страны. Капиталы Блэков создавали рабочие места и обеспечивали поток налоговых поступлений в казну. В таких условиях хорошие отношения с недавно освобожденным Сириусом станровились ещё более важными.

— Лучше сейчас, чем он потом натворит глупостей, — ответил Корнелиус, мрачно глядя на список фамилий, — Во всяком случае, он под действием успокоительных зелий и более-менее вменяемо реагирует на…

Громкий хлопок дверью заставил Фаджа замолчать, уставившись на Блэка.

— Благодарю вас, — произнёс Сириус, возвращаясь в своё кресло.

Мужчина выглядел более мрачным, чем несколько минут назад, но держал себя в руках. На взгляд Корнелиуса, это было хорошим признаком. Однако, задумчивый взгляд Блэка вызывал вопросы. Сириус не проявлял беспокойства в отношении своего крестника и родственника. Будто бы он убедился в правильности неких своих мыслей и догадок.

— Полагаю, что…

— Это не одержимость, — фыркнул Блэк, закуривая, — Мы за Гарри с момента рождения замечали странности. Будто бы взрослый человек, забывший кто он… Что-то помнит, а что-то нет… Порой, он вообще выдавал вещи, что и взрослым-то не свойственны…

Крауч и Фадж переглянулись, ожидая продолжения рассказа.

— Мы ещё в первые месяцы заподозрили неладное и потому начали проверять его, — задумчиво произнёс Бдэк, — Одержимости и подселения не обнаружилось, но разум мальчика был удивительно развит. Невероятная память и умение строить логические цепочки, делать выводы… Высочайший уровень интеллекта.

— И вы… — осторожно подбодрил Сириуса Фадж.

— И Джеймс решил оставить всё как есть, — пожал плечами Блэк, — Тем более, что его сын с рождения был очень силен… Сохатый даже говорил, что он похож на предков… Такой же сильный и спокойный.

Несмотря на всё сказанное Сириусом, Корнелиус понял — его собеседник врёт. Впервые за весь разговор Блэк не ушел от ответа или промолчал. Нет. Он откровенно соврал.

— И что вы планируете сделать? — спросил Фадж, пытаясь понять, что именно от него ускользает в словах собеседника.

Странные неувязки и логические нестыковки сразу же бросились в глаза чиновника.

— Мне надо с ним встретиться и поговорить, — пожал плечами Сириус, — Проверить на предмет одержимостей, подмены сущности или подселения тоже не помешает…

«Ещё одно противоречие, — мысленно нахмурился министр, — Секундой раньше Блэк говорил совершенно другое… Неужели его что-то смогло так сильно выбить из колеи?»

Глядя на Сириуса Фадж понял одно. С Поттером что-то не так. И бывший заключенный более чем детально осведомлен об этом, но говорить не собирается ни при каком раскладе. Упрется, но будет либо молчать, либо откровенно врать, что уже и начал делать.

С одной стороны, учитывая уровень личной силы и скорость развития Поттера, требовалось изролировать ребенка и устроить тотальную проверку. Причем, не только целителями, но и специалистами из Отдела Тайн. Однако… «Гренадеры Честера» являлись одной из множества причин, что не давали действовать подобным образом. Наёмники уже продемонстрировали готовность сцепиться за юнца с кем угодно. Да и другие Поттеры, что наняли их, наверняка не могли после этого создать проблемы.

Ко всему прочему, Фадж понимал — сейчас не та обстановка, чтобы терять драгоценные кадры в возможных боях с достаточно хорошо подготовленными и экипированными наёмниками. А, ведь, как соощили подчиненные Боунс, Поттер оказался далеко не единственным уникумом. Его сокурсники тоже демонстрировали неожиданную тягу к знаниями и непривычную большинству магов скорость развития. Более того, помимо тех, кто постоянно контактировал с юнцом, подобное имело место и с Лонгботтомом. Системы контроля Хогвартса, к архивам которых обращались следователи ДМП, выявили странности и у внука Августы.

Сумма этих факторов, сдобреная нежеланием марать руки детской кровью и ломать жизни школьников, заставила Конрелиуса остановить подчиненных Боунс и Крауча. С некоторыми особо упертыми, вроде Уильямса, даже пришлось даже проводить личные беседы, напоминая о необходимости выполнять приказы, а не устраивать самодеятельность.

— Вы так спокойно говорите о ребенке, что в возрасте двенадцати лет умудрился отбиться от, как предполагается, тысячелетнего василиска? — хмыкнул Крауч, — Блэк, вы в своём уме?

— Более чем, — оскалился Сириус, — И именно по этой причине и хочу проверить Гарри на предмет… незапланированных жильцов.

— Что ж, ваше право, — произнёс Фадж, взглядом заставив Бартемиуса молчать.

Корнелиус уже понял — давить на Блэка бесполезно. Остается лишь наблюдать за ситуацией и пытаться использовать её для усиления позиций Министерства и давления на чистокровных, маглорожденных, ЧВК и Альбуса с его сворой.

— Тогда, позвольте мне откланяться, — улыбнулся Сириус, поднимаясь из кресла.

Когда за Блэком закрылась дверь, Крауч с удивлением посмотрел на Корнелиуса.

— Почему?

— Он что-то понял, — произнёс министр, доставая сигареты, — Что-то, относящееся к семейным делам Поттеров. И эту информацию он нам не сообщит даже под пытками. А смысла вмешиваться я не вижу. Пускай сами разбираются.

* * *

Именно боль стала первым, что я почувствовал, когда открыл глаза. Матерные высказывания Филча и Джоанны, которые, видимо, взялись соревноваться в изысканности и длине нецензурных выражений, поведали моему разуму, что я ещё жив.

— Симус? — выдавил я из себя, заставляя собственное тело проявить признаки жизни.

— Лучше бы я сдох… — хрипло простонал мальчик.

— Значит, жив, — выдохнул я, садясь, — Вот же… Живучая…

Гермиона действительно выжила, что меня изрядно удивило. Более того, в ней сохранились остатки дара! Не много, заметно меньше, чем уровень среднего первокурсника из числа маглорожденных. Но эта сила у неё есть!

— А должна была? — спросил Финниган, со стоном сползая с каменной плиты, — Действительно живая, — добавил мальчик, посмотрев на Грейнджер, — Лучше бы сдохла…

Симуса я посвятил в причины происходящего ещё в день приезда из Хогвартса. Реакция мальчика была ожидаемой — он хотел наказать Гермиону за смерть друга. Однако, когда дело дошло до ритуала он всерьёз задумался. В какой-то момент мне даже показалось, что Финниган откажется от участия в грядущей мистерии.

Однако, мальчик меня удивил:

— А отказаться и не удобно, как-то… Да? Я тебе уже обязан. Да ещё и шанс отомстить… Гарри… Или Реван, раз уж ты своим наёмникам так представился, ты, не посланник Дьявола на земле?

— Считай, что я его неудачный эксперимент, — усмехнулся я в ответ, наблюдая за своим сокурсником, — Изгнан за непослушание.

— Оно и заметно, — фыркнул Финниган, оглядывая помещение библиотеки, в котором мы в тот момент находились, — Обидно, что Дин мертв… Фей… Лаванда в Мунго и не ясно — выживет ли…

В этот момент он замер, глядя мне в глаза.

— Ты же можешь ей помочь?

— В начале — мы. Ты, я, Филс и Джоанна. Лаванда… Только если получится у нас, а потом её родственники сами обратятся к нам. Первым я не стану ничего делать. И предлагать помощь тоже. Это слишком… опасная ситуация. У нас могут быть серьёзные проблемы, если в Аврорате что-то узнают. Для лечения Браун нужен маг, что станет жертвой ритуала. По закону, за подобные вещи положен срок. И скидку на возраст никто делать не станет.

— Вот как… — протянул мальчик, — Но, если к тебе обратятся за помощью и будет возможность не попасть в тюрьму, ты поможешь?

— Да, — кивнул я, — Помогу.

Некоторое время мы оба молчали. Я пытался понять ход мыслей своего будущего соратника и последователя и то, как лучше всего его обработать уже окончательно, а не только зацепить дружбой, знаниями и «повязать кровью». Пока вариантов было не так уж много, даже с учетом проблем с отсутствием места жительства и моей помощи в этом вопросе. Требовалось придумать что-то ещё.

Помолчав, Симус вновь посмотрел мне в глаза:

— У мамы есть друзья. Но они все отказались принять нас. А отце… По сути, ты единственный, кто протянул руку помощи. Чужой человек…

— В первую очередь, я твой друг, Симус, — положил я руку на плечо однокурсника, — Тебе всегда стоит помнить об этом. Я никогда не откажу в помощи своим друзьям.

— Я вижу, — кивнул мальчик, грустно улыбнувшись, — Спасибо тебе. За всё.

Теперь же, когда ритуал завершился, а его жертва неожиданно выжила, требовалось понять как действовать дальше. Впрочем, не только мне. Симус тоже пребывал в задумчивости.

— И что ты с ней будешь делать? — поинтересовался Финниган, пытаясь встать.

— Это к Джоанне, — кивнул я на одевающуюся вампиршу, — Она просила себе Гермиону… Да и надо разобраться почему не удалось вытянуть всю силу…

В этот момент я повернул голову в сторону Филча и задумался о том, что кто-то или что-то явно повлияло на ход ритуала. Либо, информаторы Джима паршиво работают и смогли узнать о бывшем завхозе далеко не всё. Как и о его травмах.

— Поттер, — оскалился Аргус, заметив мой взгляд, — Ты чего уставился на меня так, словно впервые проститутку встретил?

— В зеркало посмотри, — покачал я головой, — Сразу поймешь.

Назвать Филча стариком теперь язык не поворачивался. Во всяком случае, даже зная о его возрасте. Для своих лет он теперь выглядел более чем молодо.

На каменную плиту перед началом ритуала лег пожилой мужчина семидесяти с лишним лет, а вот по завершению мистерии встал уже мускулистый парень около тридцати. Шрамы и седая шевелюра никуда не делись, но во всем остальном Аргус ныне совершенно не походил на ту развалину, каковой являлся несколько часов назад.

— Так… Садюга мелкий, — хмыкнул Филч, демонстративно усмехнувшись, — Теперь ещё вспоминай заклинание нужное…

Пока он искал прихваченный с собой футляр со своей палочкой-проводником, который бережно хранил все эти годы, я принялся изучать всех на предмет результатов ритуала. Надо сказать, что картина выглядела… Странной.

Финниган по личной силе скакнул аж в два раза, почти догнав меня по состоянию на момент начала ритуала. Я сам тоже подрос в этом плане, примерно на половину от этой же планки. А вот Джоанна изменилась сильнее, но не столько со стороны усиления, сколько в своем…. Качестве? Скорее всего, именно так можно охарактеризовать то, что с ней произошло.

— Мне кажется или она теперь нечто среднее между лургом и вампиром? — поинтересовался Финниган, тоже рассматривающий вампиршу.

Мальчик ещё не мог видеть духовную составляющую реальности, но чувствительность у него успела развиться. Благодаря данному факту школьник сразу ощутил изменения, произошедшие с Джоанной. А незаметить их было трудно, ибо энергетика девушки разительно отличалась от того, что имело место до мистерии.

Лурги, являясь высшей нежитью, по классификации Министерства, описанной в учебниках ЗоТИ, относятся к пятой категории опасности, находясь в одном ряду с вампирами, навьями, дементорами и драконами. В шестую, к слову, внесены демоны, элементали и личи. Они точно так же нуждаются в крови, чтобы продлевать своё существование и пользоваться имеющимися способностями, но возможности этого вида нежити куда шире.

Начать стоит с того, что лурги, в отличии от вампиров, могут не впадать в спячку в дневное время суток. Та же Джоанна, к слову, уже через несколько часов после наступления рассвета попросту отключалась, превращаясь в обычный труп без признаков жизни. Более того, лурги, защитив себя от попадания прямых солнечных лучей, в состоянии появляться на улице и днём.

Вторым преимуществом этих существ является состояние их плоти. Они могут имитировать жизнь, употребляя обычную еду и, даже, чувствуя её вкус, хоть и весьма слабо. Однако, пользы та же отбивная лургам не то чтобы не приносит… Из-за того, что организм этих существ всё так же мертв, им приходится попросту выблевывать всё съеденное, поскольку дальше желудка оно не пойдет, а потом и вовсе начнёт гнить.

К тому же, в отличии от вампиров, лурги обладают некоторой тактильной чувствительностью, чем выделяются на фоне остальной, даже высшей, нежити. Та же Джоанна прежде ощущать могла только боль, причиняемую ей огнём, боевой магией, заклятиями против подобных ей существ и артефактного оружия. Её более совершенные сородичи в этом плане имели довольно много преимуществ, находясь на шаг ближе к живым существам, хотя ими и не являясь.

В плане способностей лурги находятся где-то между личами и старыми, обладающими большим опытом, вампирами, пережившими отметку полутора-двух веков посмертного существования, не дотягивая до первых, но являясь сильнее вторых. Они, в некоторой степени, владели магией живых волшебников, но очень ограниченно и не способны выполнять те же целительские заклятия или заклинания, основанные на энергии стихий. Трансфигурация им так же не доступна. Зато некромантия и нейтиральные дисциплины — вполне. Потому, во время войны с армиями нежити, лишившимися своих хозяев-некромантов, лурги являлись одними из самых опасных врагов для магови церковников. Более того, они имели возможность пользоваться боевыми жезлами, различного рода проводниками и даже умудрялись создавать артефакты, пусть и весьма специфичные.

Зато всё, что связано с деструкцией давалось лургам более чем хорошо. Между тем, в отличии от вампиров, лурги не могли прятаться в зеркалах или превращаться в туман. Вместо этого они способны оборачиваться в громадных нетопырей. Из общих с вампирами способностей, у лургов имелась власть над тенями, возможность ощущать жизненные силых смертных и магия крови.

Собственно, сейчас мы наблюдали перед собой нечто вроде гибрида вампира и лурга в лице Джоанны.

— Что? — едко поинтересовалась девушка, поправив свою куртку и застегнув её верхние пуговицы, чем вызвала неприкрытый вздох разочарования Симуса и смешок Филча, не забывающего наблюдать за нами, — Или мне заново раздеться, чтобы вы в деталях рассмотрели всё?

Симус покраснел, а я попросту фыркнул и спросил:

— Ты изменения в своей силе чувствуешь? Понимаешь чем стала?

— Была — приличным вампиром, — демонстративно оскалилась Джоанна, — А как с тобой связалась — стыдно собратьям на глаза попадаться… Испортил девушку, мерзавец.

— Я серьёзно.

— Ну… У меня появились ощущения… Например, я вполне себе чувствую что именно на мне одето и как оно сидит на теле, — пожала плечами вампирша, — В остальном… Надо проверять…

С этими словами она превратилась в туман, затем прешла в форму плотной тени в виде женского силуэта на полу, а потом вновь вернулась в обычное состояние.

— Ну… Мне явно проще использовать вампирские способности, — после короткого раздумья произнёсла Джоанна, — Но чувствую жажду… Сильную. Похоже, что у меня серьёзо возросли аппетиты, — хмыкнув, добавила девушка.

— Поттер, — раздался в этот момент крик Филча, — Шкет! Это что за срань?

Посмотрев на Аргуса, я не смог сдержать смех.

Мужчина крутился перед зеркалом, схватившись за волосы, периодически тихо матерясь. В энергетическом спектре Филч выглядел тоже довольно прилично. Учитывая, что изначально его ядро было лишь повреждено, а не уничтожено, результат ритуала действительно был достойным. Последствия поражения тонких тел, ауры, каналов внутренних энергий и остальных составляющих мужчины, что отвечали за магические способности и состояние организма, оказались устранены. Сейчас он был немного сильнее того же Снейпа и рядовых бойцов «Гренадеров», но заметно слабее Джима Честера и Аластора Моуди — памятного одноногого мага, что был с Дамблдором в день моего боя с Квирреллом.

— Мистер Филч, — усмехнулся я, решив напомнить о нашей договоренности, — Кажется, с моей стороны, сделка выполнена полностью… И даже сверх того.

Повернувшись ко мне, Аргус задумчиво уставился на меня.

— Я своё слово держу, Поттер, — произнёс мужчина после молчания, — Тем более, что, — вновь покосился он на своё отражение в созданном с помощью трансфигурации зеркале, — Теперь мне лучше не светиться… в ближайшее время. Пока не восстановлю прежнюю форму. Да и нынешние приемчики надо освоить. А то я отстал в практическом плане.

— Хорошо, — кивнул я, — Приводи себя в порядок, осваивайся с восстановившимися способностями и готовься.

— Сразу командовать? — прищурился Филч, усмехнувшись, — Правильно. Нечего вольную каждой вше давать. Подчиненные должны помнить о дисциплине и знать своё место в отряде.

Повернувшись к Симусу, я внимательно посмотрел на мальчика. Финниган, хоть и выглядел нормально, но вот в эмоциях у него царил раздрай. Мальчик стоял над плитой, где лежала Гермиона, и смотрел на неё расширившимся глазами. Страх, чувство вины, гнев… Дикий коктейль, от которого и у взрослого человека могут возникнуть сложности с адекватностью.

— Симус! — обратился я к нему, — Эй!

В следующую секунду Джоанне едва удалось поймать его руку. Финниган на удивление быстро заклинанием трансфигурации превратил свою майку в нож и замахнулся, явно намереваясь прирезать Грейнджер. Выбив оружие из руки мальчика, вампирша оттолкнула его от Гермионы и произнесла:

— Успокойся, мальчик. Раз она уцелела, то останется жива… какое-то время. Твоему другу надо с ней разобраться, а мне… получить ответы на вопросы о её крови. После этого ты сможешь порезать её на части. Сама эту мразь буду держать, чтобы тебе удобнее было. Договорились?

Уставившись на Джоанну, Финниган нахмурился и повернулся ко мне, явно ища поддержки.

— Не сейчас, друг. Рано, — кивнул я ему, — Подожди пока мы разберемся со всеми её странностями. Да и опасно эту предательницу убивать обычным методом. Тут всё очень сложно.

— Почему? — спросил Симус, — Дин мертв. Фей мертва, Кэти… Лаванда в госпитале… А Гермиона жива! Эта тварь ни разу даже не заплакала на похоронах! Ей никого не жалко! Она заслуживает смерти!

— Она умрет, — кивнул я, схватив Финнигана за плечи, — Если ты захочешь, то сам её зарежешь! Но сейчас! Нам надо понять почему она выжила в ритуале… И не думай, что её жизнь окажется легкой.

Мальчик некоторое время смотрел на меня со злостью, а затем рухнул на колени и заплакал:

— Почему всё так? Почему? Почему наши друзья умерли, а она живая? Почему эту тварь не убила чертова книжка?

Сев на каменный пол рядом с ним, я положил мальчику руку на плечо и произнёс:

— У меня не получется утешать. Я этого не умею. Просто я знаю, что в мире нет справедливости. А чтобы суметь выжить и защитить тех, кто нам дорог, надо быть сильными и держаться рядом с друзьями. С теми, кто не отвернется в трудную минуту… Жаль, что такие как Гермиона пользуются нашей добротой, но… мы никогда не знаем кто так и останется другом, а кто предаст. Всё что нам остается, быть сильнее и осторожнее.

Филч и Джоанна попросту отошли в сторону. Бывший сквиб, хоть и подозрительно косился на вампиршу, держась в напряжении, но сохранял спокойствие и упокоить её не пытался.

Издав громкий вздох, рядом с нами опустилась на колени вампирша и, обняв школьника, прошептала ему на ухо:

— Я обещаю, что помогу тебе причинить суке максимум боли и страданий. Это будет твоя месть. Ты имеешь на неё право. Но не сейчас. Подожди. Нужно время. Да и тебе надо успокоиться. Нельзя мстить на эмоциях. Это сломает тебя. Сделает слабым. Поверь мне.

В конечном итоге, чтобы привести Финнигана в более-менее вменяемое состояние, у меня и вампирши ушло около получаса. Для мальчика всё, произошедшее за последние дни, было настоящим кошмаром, который и вылился в истерику. Что ж, так даже лучше. Слезы и крики куда безопаснее срыва магического, последствия которого непредсказуемы и не всегда устранимы.

— А куда её девать? — поинтересовалась Джоанна, глядя на всё ещё находящуюся под действием зелий Грейнджер, — Что-то мне не хочется её без присмотра оставлять.

— Правильно не хочется, — кивнул я, — В идеале, её бы сразу прирезать, как хотел Симус, но… Опасно. Нужно взломать ту мерзость внутри неё, что едва не сломала наши артефакты, а уже потом её убивать. Мало ли что может ещё вылезти и в какой форме.

Помолчав, Джоанна произнесла:

— Она сейчас почти сквиб… На уровне слабосилков… Только, знаешь, когда эта штука внутри неё проявила себя, я изрядно удивилась и перетрухнула. Словно бы у этой Грейнджер не один Внутренний Источник, а два. Причем, второй — со своим разумом.

— Почти так и есть, — кивнул я, — Только не с разумом, а очень хорошими, продуманными алгоритмами работы. И серьёзной защитой от взлома и перехвата управления.

Повернувшись ко мне, вампирша поинтересовалась:

— И ты знаешь что это? Иначе бы не отдавал все эти приказы по поводу Грейнджер.

— Мне удалось ещё в Хогвартсе частично вскрыть эту дрянь, но до самого ядра я не смог добраться. Не успел, — пришлось пояснить мне ситуацию и собственные действия.

Вампирша, между тем, быстро заметила странности и не соответствия.

— И что это за дрянь такая? — спросила Джоанна, — Она могла влиять на поведение?

— Относительно, — покачал я головой, — Только обостряла то, что и так есть в человеке. А что за дрянь… Творчество одного гениального темного мага. Древнего.

— Спрашивать как оно попало внутрь малолетки, как я понимаю, глупо, — понятливо кивнула вампирша, — Ладно… Что с ней делать?

— Придется тебе периодически пить её кровь, — хмыкнул я, — Чтобы у девочки не было сил.

— Не легче ли убить? — покосилась на меня Джоанна, — Я-то не против её крови. Мне же проще — не потребуется так часто на охоту в Лондон мотаться… Да и кровь у неё… странная, как ты помнишь. Но держать под боком настолько опасное существо… Человеком её даже я не назову, как ты понимаешь.

— Если бы её смерть гарантировала отсутствие проблем, — вздохнул я, принявшись массировать свои виски, — То так бы и сделал. Но ты сама видишь какие возникают неожиданности.

— Адское Пламя? — поинтересовалась девушка, — Хоть Честера попроси, если сам не умеешь. Или Аргуса, когда он восстановит форму.

— Может, оно и так, — кивнул я, — Но, как бы и тут какой неожиданности не вылезло… Ты многих магов знаешь, что способны сопротивляться сразу двум комплектам артефактов? Где гарантия, что эта дрянь не явится в виде не в меру буйного и опасного призрака?

— Мда… Ситуация… — покачала головой вампирша, — Убить — рискованно, отпускать нельзя, а выкачать силу до конца не выходит… Кстати, по поводу силы и крови, — напомнила Джоанна тему странностей, которые заметила во время захвата.

— Я не знаю. Надо проверять опытным путем, — пожал я плечами, — А для этого ещё нет никаких условий… и подопытных.

— А ты, поскольку не местный, не знаешь как эти условия организовать, — кивнула вампирша, — Понятно… Значит, результаты будут не скоро… А свою кровь для сравнения дать не хочешь? — с намеком кивнула на мои руки девушка, — Дабы удостовериться, так сказать.

— Обойдешься, — фыркнул я.

— Какой ты галантный, — оскалилась Джоанна, не забыв продемонстрировать клыки, — И обходительный…

— Оставь сарказм для других вопросов, — отмахнулся я, — Тем более, для тебя есть ещё одно задание.

— Очередную малолетку с неизвестной дрянью внутри захватить? — скептически покосилась на меня Джоанна, — Говорю сразу — я не пойду на такое. Мне одного раза хватило.

— Нет. Семейство Хадсон, — вздохнул я, изучая то, что осталось от детища Вишейта внутри Гермионы, — Пока они не схватились, нужно найти способ расправиться с ними.

— Удар на упреждение, — понимающе кивнула вампирша, — Логично. Только, есть одна беда. Я не справлюсь. Министерские чиновники и служащие аппарата Визенгамота — не те личности, чтобы суметь подобраться к ним. Наверняка у них на особняках стоят серьёзные защиты. А подловить в ночное время за пределами дома будет очень сложно. В здание Министерства, как ты понимаешь, мне соваться тоже не стоит.

«Ритуал не смог распотрошить информационную составляющую, — понял я, оценив результаты прошедшей мистерии, — Мы попросту выкачали потенциал ядра и созданных им структур. Причем, каким-то образом, оно скрывает накопленную силу, сжимая и концентрируя, а при активации — разворачивает в виде некоей подвижной структуры, имеющей привязку к физическому телу девочки. Благодаря данному факту её кровь, в момент срабатывания ядра, оказалась перенасыщена энергией, а прошедший ритуал оказался эффективен сверх меры. Более того, созданные ядром-преобразователем структуры частично отразились на Джоанне и Филче… Правда, о последнем я подозревал изначально, а вот с вампиршей надеялся только на усиление, а не мутацию.»

— Для начала, постарайся собрать информацию и провести разведку, — повернулся я к Джоанне, — Сразу к ним соваться не будем — у нас есть фора в несколько дней, а там… Филч, и ты — уже что-то.

— Наемникам своим не доверяешь? — усмехнулась вампирша.

— У меня с доверием серьёзные проблемы, — хмыкнул я, — Его очень сложно заслужить и легко потерять.

Войдя в свой дом, Сириус втянул носом его воздух, вспоминая былые годы. Эти запахи деревянной мебели, дубового паркета и настенных панелей, лака и парфюма, чуть смешанные с ароматами, доносившимися с кухни, всегда вызывали в душе Блэка чувство уюта. Только здесь он чувствовал себя в безопасности. Только в этих стенах мужчина позволял себе расслабиться, уже не опасаясь удара в спину и мог спать спокойно.

Дело было не в том уровне безопасности, что давали многочисленные артефакты и громадный пространственный карман, в котором, по сути, находился особняк. Нет. Дом, за многие поколения Блэков, живших в нём, пропитался их силой, став чем-то большим нежели обычное здание, пусть даже измененное магией. Он стал похож не верного пса-волкодава, что ласков с семьёй, в которой живет, и готов разорвать любого чужака, покушающегося на своих хозяев.

Увы, но древняя семья, некогда ступившая на тёмные тропы магии, успела за время своего существования обзавестись множеством врагов. Да, большинство из них давно стали строками фамильных летописей. Однако, не все. Кое-кто по сей день помнил пролитую Блэками кровь и жаждал мести. Таков удел тех, кто ищет силу и власть. Пройти по этому пути, не замарав рук, невозможно. И именно по этой причине каждое поколение древнейшего и благороднейшего семейства вносило в щиты и ловушки, обеспечивающие безопасность здания, нечто новое. Всё это не могло не повлиять на фамильный особняк, и без того пропитавшийся Тьмой. Однако, неестественно густые тени в углах, тихие шепотки в пустых коридорах и постоянно присутствие потусторонних сил были нормой для обитателей сего мрачного места. Здесь Сириус и его родня всегда чувствовали себя комфортно… В прежние годы.

Сейчас дом был практически пуст. Привычное тепло живых существ выветрилось из комнат и коридоров особняка, уступив место атмосфере склепа. Здесь больше не слышно детского смеха. Нет запаха вечерней готовки, дорносящегося с кухни. Нет тихих бесед в уютных креслах перед камином и запаха табака в библиотеке. Блэк-Хауз стал памятником былого величия темной семьи. Горьким напоминанием об утраченной силе и погибших родичах.

От грустных размышлений, Блэка отвлек громкий хлопок.

— Старый Кричер явился, — раздался хриплый голос домовика, — Старый Кричер приветствует хозяина Сириуса.

Открыв глаза, Блэк посмотрел на домовика. Кричер, служивший семье больше ста лет, был чем-то вроде рекордсмена. Ни один другой домовик не протянул бы столько. Он — пережил всех своих собратьев, а потом и перешагнул вековую черту, поддерживаемый ритуалами магии крови и прямыми вливаниями силы. Мало кто из современных магов так заботился о собственных слугах. Однако, несмотря на репутацию жестокой семьи, Блэки в этом плане отличались от других. Правда, причиной тому являлся банальный расчет. Ведь, опытный и сильный домовик всегда лучше молодого, глупого и слабого. А если его ещё и превратить в один из элементов обороны особняка…

— Ну здравствуй, развалина, — усмехнулся Сириус, подходя к верному слуге своей семьи, — Как ты тут жил без меня? Рассказывай.

Разрезав заклятием ладонь левой руки, мужчина поднял её над головой домовика. Тот, поняв, что от него требуется, довольно оскалился и открыл широкую пасть, закинув голову назад. Даже несколько капель крови, попавшие в рот химеры, произвели на неё чудодейственный эффект. За считанные секунды морщины Кричера разгладились, исчезли многочисленные пигментные пятна, облысевшая голова обзавелась новой шевелюрой, а на месте выпавших зубов выросли новые. Сутулость домовика тоже осталась в прошлом. Теперь он больше походил на гордого оруженосца, нежели на ничтожного служку, забитого хозяевами.

— Я жду твоего рассказа, старик, — требовательно произнёс Сириус, наблюдая за изменениями в домовике.

Кричера, равно как и остальных своих слуг, Блэки создали сами, проектируя химеру с расчетом на то, что он сможет, в случае необходимости, защищать особняк. Собственно, именно благодаря этому он и смог прожить столько лет. Имея запитку от темного Источника, когда-то созданного кровавыми жертвоприношениями, развитый разум и способности к ментальной магии, а так же власть над пространством и тенями, домовик не раз отражал попытки проникновения в дом. Всё это делало Кричера невероятно опасным для врагов и полезным для хозяев существом. К тому же, он являлся и хранителем пространственного кармана, куда могло уйти здание с целым кварталом вокруг него.

— Сюда много раз приходили чужаки, — покачал головой домовик, — Кричеру приходилось прятать дом от них. Старик с огненной тварью пытался попасть сюда в обход защит, но не смог. Духи Темной Воды были на страже и не пустили их. Даже потрепали огненную тварь.

— А что с мамой? Отцом? Братом? — спросил Сириус, услышав ожидаемые новости о попытках проникновения.

Неприятные слова Кричера подветрдили худшие предположения Блэка. Дамблдор и его шавки пытались захватить особняк. Что конкретно им тут было нужно — ещё предстояло выяснить. Возможно, дело не в самом здании, а в неких материалах в семейных архивах. Всё же, директор Хогвартса был известен своей тягой к стяжательству чужих знаний и артефактов. Впрочем, как успел заметить Сириус, мантия Певереллов, доставшаяся Поттером, неплохо наказала Альбуса за его пристрастия и повадки.

— Хозяйка Вальбурга умерла, — грустно вздохнул домовик, — Хозяин Орион тоже. О Хозяине Регулусе ничего не известно. Он не появлялся после ареста Хозяина Сириуса. Но Кричер чувстсвовует — он не жив, но и не мертв. На гобелене сказано — он стал низшей нежитью.

— Как они похоронены? — опустил взгляд Блэк, вспоминая свою семью.

В эти мгновения, их лица, словно маггловские слайды, проносились перед ним. Улыбающийся Регулус, вечно мрачная мама и спокойный Орион… Альфард и Сигнус…

— Кричер, — посмотрел в глаза домовика Сириус, — Кто из наших ещё жив?

— Сигнус, — произнёс домовик, — Но ему очень плохо. Блэки с континента пытались помочь, но их целители не смогли ничего сделать. Сигнус стар и слаб. Ему осталось не так уж много.

— Свяжись с домовиками Блэков с континента, — помрачнев, произнёс Сириус, — Передай через них о моём освобождении. Завтра я жду от них писем с описанием ситуации в Британии и на континенте… Защищенных. Возможно, почту попытаются перехватить. И добавь, что мне нужны целители… — на мгновение задумавшись, Блэк продолжил, — Ритуалисты, менталисты и мастера зелий. Скажешь домовикам моей родни, что я подозреваю вмешательство в мой разум, отравление отсроченными ядами и, возможно, подселение в меня каких-то существ, — добавил мужчина, вспомнив некоторые странности в себе, обнаружившиеся во время путешествия из Азкабана в Лондон и в зале суда.

— Кричер понял, — кивнул домовик, — Кричер всё сделает… Кричеру нужно рассказаывать о бывших хозяйках?

— О ком именно? — нахмурился Сириус, сообразив, что речь идет о его кузинах.

— Нарцисса много раз пыталась войти в дом. Но Кричер не пустил её. Как и Андромеду. Так приказала хозяйка Вальбурга. Она назвала бывших хозяек предательницами. Беллатриса четыре раза звала Кричера и птылась приказывать.

— Белла? — нахмурился Блэк, — Как давно?

— Последний раз — летом. Около полугода назад, — подумав, произнёс Кричер, чем удивил Сириуса.

— Она умерла несколько лет назад, — нахмурился Блэк, — Ты ничего не перепутал?

— Бывшая хозяйка Беллатриса жива, — уперся домовик, — Хозяин Сириус может увидеть это на фамильном гобелене.

— Так… Значит, в Азкабане… — Сириус задумался, а затем тихо выругался.

Получалось, что сторонники Волдеморта, якобы умершие в своих камерах, вполне могуть быть живы и здоровы. Ещё одна причина экстренно заняться своим здоровьем и восстановить контракты с «Черными Гриммами». Будучи одиночкой, имея в качестве врагов Пожирателей Смерти, выжить проблематично. А Блэк не собирался ограничиваться только этим. Мужчина надеялся восстановить былое влияние своей семьи.

— В любом случае, — вздохнул Сириус, — Свяжись с Сигнусом. Мне нужна помощь. И…

Подумав, Блэк тяжело вздохнул. Ему этого не хотелось, по всей видимости, придется истребовать долги перед семьёй с некоторых личностей. Подобные вещи темный маг не желал использовать, оставляя на самые крайние ситуации. Увы, но обстановка требовала быстрого восстановления после многолетнего заключения. Обычные целители едва ли могла поставить Блэка на ноги с такой скоростью и эффективностью.

— Я напишу письма для некоторых людей. Отправишь их через общественную совятню, — решился мужчина.

— Как прикажете, хозяин Сириус, — поклонился домовик, — Кричер сделает.

Вопреки тому, что Блэк сказал Фажду, бежать к своему крестнику мужчина не торопился. Если уж мальчик по сей день жив, обзавелся охраной в лице «Гренадеров Честера» и живет в неплохом особняке, то и дальше спокойно проживет без визитов недавнего заключенного. Тем более, что маг прекрасно понимал насколько ему паршиво после тюрьмы.

Собственную неадекватность удалось заметить по контрольным вопросам. Любой менталист знает старую как мир практику. Составляется список вопросов и ответов к ним. Происходит это после тщательной проверки на вменяемость, дабы гарантировать нормальное состояние разума. Если при прочтении искомых вопросов ответы отличаются более чем на одну треть, значит, необходимо пройти проверку у специалиста.

Собственно, помимо необходимости позаботиться о собственном физическом и душевном здоровье, имелись и другие причины в ближайшее время не встречаться с Поттером.

В первые недели после рождения Гарри, Джеймс и Лили были невероятно счастливы. На удивление сильный ребенок с умными глазами… убийцы, что первым заметил Сириус, но не решился говорить о данном факте своему другу. Зато рассказал собственной семье.

Дальше количество странностей стало расти. Полноценный, уже оформленный дар, развитые тонкие тела и более чем странное поведение заставили Поттера забить тревогу, а потом и всю остальную родню, включая Блэков. Гарри обследовали в Мунго, опасаясь подселения, однако ничего подобного найти не удалось и все, более-менее, успокоились.

Однако, шло время, мальчик рос, а количество странностей за ним росло. Он рисовал неизвестные символы, что меняли свойства предметов, пользовался телекинезом столь привычно, будто бы у него за спиной целая жизнь… В определённый момент Гарри поранился, когда играл в саду коттеджа Поттеров. Лили уже собиралась было наложить на него лечебные чары, но тут произошло неожиданное. Глаза ребенка сменили свой цвет, став золотым, вокруг его миниатюрной фигурки проявилась нечто темное, злое, источающее гнев, а затем пораненные ладони мальчика вдруг исцелились.

Казалось бы, детский выброс, направленный на лечение, но… Глаза. Жуткие глаза кого-то очень опасного, хищного, привыкшего убивать, каких не может быть у ребенка. И сила, от которой даже у Блэка, позднее просматривавшего воспоминания Лили в думосбросе, сердце пропустило удар. Не просто темная, а обжигающая своей яростью и жаждой уничтожения.

В тот день Джеймс, вместе с женой, отправился в дом Альфарда, единственного из Блэков, что ни разу не видел Гарри. Именно этот человек имел в темной семье наилучшее образование в магической медицине и громадный практический опыт, связанный с данной наукой.

Дядюшка Сириуса лишь в последние годы начад вести затворнический образ жизни, предпочтя отдалиться от политики. Собственно, именно он внес наибольшую лепту в доработки защиты их семейного особняка, а так же провел цикл ритуалов, что продлили жизнь Кричера, давая ему новые силы и возможности.

Альфард больше месяца обследовал Гарри, пытаясь понять что же не так с юным Поттером. И докопался до истины. К ужасу Джеймса и Лили. Впрочем, Блэки их чувств не разделяли. Даже сам Сириус был бы рад иметь такого родственника.

Реинкарнация.

Душа какого-то сильного мага, что в процессе перерождения не лишилась своей личности. По какой-то причине, это существо не смогло осознать себя в новой жизни, но существенно влияло на текущее развитие ребенка. Личность странного мага, по словам Альфарда, была сильно повреждена и подавлена, из-за чего шел процесс её распада. Дядя Сириуса предположил, что если ситуация будет развиваться тем же путем, то ничего страшного не произойдет…

Он ошибся.

Произошло.

Самое худшее произошло.

Хэллоуин восемьдесят первого.

К этой проклятой ночи за Гарри уже хватало не просто странностей, а более чем серьёзных проявлений памяти этого неведомого мага, что реинкарнировал в ребенке. Лили и Джеймс проводили многочисленные ритуалы, дойдя до человеческих жертвоприношений, намереваясь уничтожить ту личность, что пряталась внутри их сына. Безуспешно, к слову. Будто бы нечто скрытое от магов защищало его. Всё, чего они добились — ослабление магических способностей собственного сына. Но справиться с разумом того, кто прошёл через Царство Мертвых и вернулся в Мир Живых, у них не получилось.

Сириус пытался урезонить их, напоминая, что даже если произойдет невероятное и этот чужак полностью осознает себя, да ещё и сможет восстановить свою личность, речь всё равно будет идти об их сыне, но Поттеры ничего не хотели слушать. Казалось, нечто затмило разумы молодых людей, мешая видеть очевидное, на взгляд Блэка и его родичей.

Джеймс проклинал свою родословную, в которой имелись Певереллы. Он боялся, что в Гарри проявил себя один из древних некромнатов, чья кровь и без того создает его семье проблемы, вынуждая каждое новое поколение до пятнадцатилетия их детей жить вне фамильного особняка. Всё стало совсем плохо, когда Лили вновь забеременела. Стоило этому произойти, как Джеймс заговорил о том, что после рождения второго ребенка лишит Гарри наследства и фамилии, отправив жить к сестре жены — Петунии. Никакие уговоры Сириуса не могли повлиять это желание Поттера.

Сам Блэк, воспитанный в идеалах верности семье и родной крови, не видел проблемы в том, что мальчик изначально обладает полноценной личностью. Он же их сын. Кровь от крови, плоть от плоти. Кем бы этот темный маг не являлся в прошлой жизни, теперь он Поттер. А то, что ему уже известны некоторые аспекты магии — очень хорошо. Не придется обучать с нуля, а то и вообще новые знания получится приобрести. Да и наличие жизненного опыта позволяло избежать многих проблем в воспитании.

Однако, Лили и Джеймс подобного мнения не разделяли, чем удивляли Сириуса. Мужчине казалось, будто Джеймса подменили и вместо друга с ним разговаривал кто-то совершенно чужой. Куда подевались присущие Поттерам взгляды? Воспитание и семейные традиции? Принципы и гордость? Джеймс буквально забыл главное правило Поттером — всё во благо семьи. Его ритуалы начали вредить сыну, пагубно сказываясь на разуме и магических способностях. Но Джеймсу было плевать — мужчина желал буквально вытравить переродившегося темного мага из своего сына, не осознавая, что этим убьёт собственного потомка.

Выход предложила Вальбурга.

Мать Сириуса, выслушав сына, несколько недель консультировалась с семейными юристами и давно прикормленными министерскими чиновниками. А затем, когда мужчина уже обдумывал как договориться об опеке с Петунией, если вопрос не удастся уладить с самим Джеймсом, не вынося ситуацию на всеобщее обозрение, нашла выход.

— Мы попросту купим мальчика, — оскалилась Вальбурга, но, увидев удивление Сириуса, поспешила пояснить свои слова, — У нас есть замечательные родственники в Швеции. У них как раз родилась девочка, которую назвали Коссеопеей. Мы заключим с Джеймсом брачный договор по старым традициям… То есть, дадим громадный закуп. А по условиям договора, Гарри уже не будет Поттером, а примет фамилию Блэк.

Джеймс, получив это предложение даже не от Сириуса, а от Ориона в виде письма с гербовой печатью семьи, неделю не хотел видеть своего школьного друга, но потом смягчился. Произошедший летом восемьдесят первого года разговор напугал Блэка, заставив задуматься об истинных причинах поведения друга и его жены.

Джеймс выглядел безумным. Он что-то лепетал о пророчествах, Дамблдоре, которого раньше вообще человеком на считал и ненавидел… Не став рассуждать, Сириус попросту приложил друга по голове, предположив, что оглушающие заклятия окажутся бесполезны, и отволок к Альфарду, который вдумчиво обследовал Поттера и обнаружил внутри него Рабский Комплект.

Пока Джеймс пребывал «на лечении» у Блэков, Сириус навестил его супругу, которая оказалась вполне вменяемой. Лили отказываться от предложения Вальбурги не стала и все документы подписала. Правда, только за себя, ибо в подобных договорах требовались два заверения — отца и матери. В этот же день Сириус, вместе с ней и юным Гарри, прибыл в Блэк-Хауз, где провел ритуалы, дающие ему допуск к особняку, а после достижения восемнадцати лет — возможность управления здешними артефактами и даже Источником.

Вальбурга и Орион, этому не только не препятствовали, но и помогли в ритуалах, а затем и вовсе предложили Сириусу, как и его брату Регулусу, оформить завещания, по которым, в случае их смерти и при отсутствии других живых Блэков наследником окажется Гарри, но с условием принятия фамилии темного семейства, а так же отказа от наследия Поттеров.

Причина столь странного на первый взгляд поступка крылась в самом мальчике.

Блэки, видя его силу и состояние разума, предполагали, что в критической ситуации у него будет куда больше шансов выжить и сохранить древнюю фамилию, чем кого-то другого. Да и сама сила юного мага, говорила лучше любых слов. Тьма и Смерть. Действительно опасное для окружающих сочетание. И именно она стала целью Блэков. Кровь, несущая в себе настолько большие возмножности и приносящая в их семью могущество магов смерти — некромантов.

Такого родичи Сириуса не могли упустить. Даже Регулус, не слишком жаловавший некоторые семейные традиции, был склонен согласиться с мнением старших поколений — появившимся шансом надо воспользоваться сполна. Второго раза могло и не быть. Едва ли Джеймс, будучи более-менее вменяем, додумался до всего того, что вытворял со своим сыном.

После того, как Поттера освободили от Рабского Комплекта, мужчина обдумал совершенное Лили и Сириусом, махнул рукой и поставил в документах и свои магичекие подписи. А затем рассказал странную историю о том, что Дамблдор вдруг обзавелся невнятным пророчеством, под которое попали Лонгботтомы и Поттеры. Блэки, выслушав Джеймса, от души посмеялись, представив себе противостояние младенца и опытного темного мага, да ещё и Темного Лорда.

Учитывая бушующую в стране гражданскую войну, в которой Министерство и Дамблдор с его орденом, показали себя не с лучшей стороны, пав перед лучшей выучкой и организацией Пожирателей Смерти, действия старика становились относительно понятны. Он, как предполагали Орион, Сигнус и Альфард, попросту хотел устроить ловушку… Если, конечно, это всё не было результатом отчаяния проигравшего.

А потом Тёмный Лорд решил договариваться. Более того, он согласился на условия Сириуса и Джеймса, передав своих жену и детей Блэку и Петтигрю в качестве заложников на время переговоров. Правда, и сам потребовал наличия в здании, куда явится на разговор, семьи Поттера. Собственно, к этому моменту, практически все, кроме Джеймса уже были согласны на сотрудничество с Волдемортом. На тех или иных условиях, но каждый из компании Мародеров смог договориться с Темным Лордом и получить от него гарантии. Последним на очереди оказался Поттер. Тот проклятый вечер должен был поставить точку в затянувшихся переговорах между Мародерами и лидером Пожирателей Смерти.

Так и произошло… Джеймс и Лорд договорились, скрепив достигнутое соглашение рукопожатием. А вот затем всё пошло не так… Появившийся Гарри вдруг ударил по Волдеморту, а тот ответил, убив Джеймса и Лили. Боевые артефакты в их особняке сработали, отправив Темного Лорда на перерождение.

— Сириус! Остановись! — заорал Питер, видя как Блэк направил палочку на Гонтов, — Не делай этого!

— Он убил Джеймса и Лили! — прорычал мужчина, кипя от гнева.

Всё нутро темного мага требовало мести. К тому же, Сириус дал своему уже покойному другу слово — если Поттеры погибнут, то семья Гонта отправится вслед за ними. А свои обещания Блэки всегда выполняли. Любой ценой и при любых обстоятельствах.

— Остановись! — Петтигрю оказался между Блэком и заложниками, — Ты не понимаешь! Это была случайность! Гарри его атаковал и…

«Он же не знает! — вдруг понял Сириус, — Ему никто не сказал!»

— Ты не понимаешь, — произнёс Блэк, стараясь держать себя в руках, — Всё не так просто. Отойди и дай мне сделать то, что я должен совершить.

Женщина и её дети, что сидели на диване позади анимага, прижались друг другу, ожидая своей участи. Сириус не хотел их убивать, понимая, что их вины в произошедшем нет, но… Он должен был выполнить своё обещание! И раз Блэк дал слово, что они умрут вслед за Поттерами, то так и будет, даже если самому Сириусу это не нравится.

— Не виноваты! Слышишь меня? — вдруг закричал Питер, бросившись на друга, — Не смей этого делать! Слышишь меня! Они не виноваты!

В ту ночь они впервые сражались не шуточно или оттачивая мастерство жестокой тренировкой, а в полную силу, желая друг другу смерти. Семья Темного Лорда погибла. Блэк сдержал своё слово и убил их, использовал Непростительные — безболезненный конец для тех, кто попал под жернова гражданской войны.

Зато схватка с Питером не была скоротечной. Они творили заклятия и уворачивались от ответных ударов, не разбираясь куда что летит и кто вокруг их схватки пострадает. За те несколько минут, что два темных мага пытались прикончить друг друга, их заклятия разрушили стены нескольких зданий, развороти проезжавший неподалеку автобус…

А затем он пришел в себя в темноте камеры в изоляторе Аврората. Скоротечное судилище, устроенное для него Альбьусом стало последним днём, когда Сириус видел дневной свет. А потом были холод и Тьма Азкабана.

— Хозяин Сириус, — голос Кричера вырвал мужчину из воспоминаний, заставляя открыть глаза, — Прибыл хозяина Сигнус с двумя Блэками с континента.