Брак по расчету, или Истинных не выбирают

Глава 11

Я начала с кухни. Подумала — как здорово будет, если бабушкины чайники и кастрюльки снова заблестят! Я же сумею управиться с этим быстро.

Но действительность оказалась куда сложней, чем я себе представляла. Моих сил и упрямства хватило только на то, чтобы надраить до блеска один пузатый медный чайник. Бабушка только посмеивалась, наблюдая за моими потугами.

Заток как приятно оказалось пить чай из чайника, который выглядел как новый. И пусть мои ногти уже не казались такими ухоженными, как прежде, а единственное платье было мокрым насквозь, я испытывала чувство удовлетворения.

А на следующее утро я взялась за пяльца. Ниток для вышивки у бабушки было много. Она хранила их в расписном сундучке, что стоял возле комода. Я открыла его, и мне показалось, что комната заиграла новыми красками. Я достала из сундучка ни разу не использованную, но уже чуть пожелтевшую от долгого лежания льняную скатерть.

Но бабушка покачала головой:

— С ней ты провозишься слишком долго. К тому же, ее сначала нужно отбелить. Возьмись за носовые платочки. Вышивка на них не требует много времени, и они хорошо продаются. Кому же не охота иметь оберег, который можно просто положить в карман?

Я вставила в иголку красную нить, и на сей раз бабушка одобрительно кивнула:

— Верно! Оранжево-красный рисунок защитит от измен. Женщины падки на такие вещицы. Не забудь напомнить покупательнице, что, чтобы оберег работал, для мужа нужны еще ласка и сытная еда. И ты помнишь, что на вышивке не должно быть узелков? Они разрушат всю магию.

Красно-оранжевые цвета — символ стихии огня. Это и домашний очаг, и солнце на небе. Стежок за стежком, крестик за крестиком, и уже через четверть часа на тонком платке появился яркий пион. Конечно, куда более изящным он получился бы, вышей я его гладью. Но вышивка крестиком имеет большую магическую силу.

Бабушка взяла лорнет, поднесла к лицу. И снова — одобрительный кивок:

— Пион напоминает о неугасающей любви.

Я могла бы вышить несколько таких цветов, но это было бы неправильно. Нельзя положить на прилавок похожие друг на друга товары. Каждая покупательница должна быть уверена — ее платок уникален, такой он только один.

На сей раз я взяла иссиня-черную нить — этот цвет боролся с бесплодием — и вышила виноградную гроздь. Виноград — символ плодородия. Пусть купившая его женщина обретет семейной счастье.

— Иногда в лавку заглядывают и мужчины, — напомнила бабушка. — Подумай и о них. Они редко верят в магию таких рисунков, но всё же покупают их.

Цвет финансового благополучия — зеленый. На одном платке я вышиваю зеленого карпа (рыбы — к богатству). На другом — крысу (как ни странно, но это животное тоже сулит достаток). На третьем — ласточку.

К обеду у меня набирается уже дюжина льняных и шелковых платочков. Какие-то орнаменты мне особенно удались, какие-то вышли не очень, но важна была не абсолютная похожесть на тот или иной предмет или животное, а тот смысл, который мы пытались в эту вышивку вложить. А уж в этом-то мы с бабушкой были весьма искусны.

Мне было семь лет, когда в дом бабушки пришла незнакомая женщина, которой подруга посоветовала обратиться к мадам Фонтане. Женщина направлялась в Аньер на судебное заседание по тяжбе, которую она уже несколько недель вела с богатым торговцем, экипаж которого сбил ее сына. Она была бедна и уже отчаялась выиграть дело. Моя бабушка была той соломинкой, за которую она хотела ухватиться. Но именно в тот день бабушки не оказалось дома.

Женщина тогда без сил опустилась на ступеньку нашего крыльца и закрыла глаза. Я помнила, как из-под опущенных век ее ручьем текли слёзы. Мне стало так жаль ее, что я схватила кусочек ткани и вышила на нём символизирующую победу пальму. Рисунок получился по-детски корявым, неумелым, но я всё-таки отдала его женщине, ни на что особо не надеясь. Каково же было мое удивление, когда вечером того же дня она снова пришла к нам в дом и сказала, что тяжбу она выиграла, и присужденных ей денег хватит на то, чтобы переехать в столицу и обратиться там к хорошим докторам. Она тогда принесла мне конфет, и честное слово, никогда — ни до, ни после — ничего вкуснее я не ела.

Бабушка не доверила готовить мне обед, и наверно, правильно сделала — кулинар из меня был неважный. А вот после ее крепкого, наваристого супа мне захотелось новых свершений, и я взялась за рушники, а потом — и за скатерть.

Я собиралась отправиться с товаром в Аньер — по словам бабушки, через день на Ратушной площади должна состояться ярмарка, на которую народ съедется со всего герцогства. Так стоило ли упускать такую возможность?

Нет, я не боялась, что в людном месте кто-то узнает во мне княжну Деламар. Чепец на голове, простое платье (в сундуках на чердаке отыскалась вполне годная одежда, которую в молодости носила матушка). Да и сам тот факт, что я буду стоять за прилавком, уже развеял бы все сомнения, появись они хоть у кого-то.

Мне было интересно, что происходило сейчас во дворце Кавайонов, но лишь постольку, поскольку это касалось меня. Они должны были бы уже понять, что к ним приехала совсем другая девушка. Вот только что они будут делать в такой ситуации, я не знала. Свяжутся с моим отцом? Если так, то он быстро поймет, где меня искать — ведь он-то, в отличие от меня, всегда знал, что бабушка жива. Но даже если он появится здесь и потребует, чтобы я вернулась домой, он не станет увозить меня в Деламар силой. Чтобы избежать скандала, он найдет, что сказать Кавайонам — в дипломатии мой отец был хитрым лисом.

Лишь бы герцог не поднял на ноги местную полицию. Впрочем, даже полицейские вряд ли обратят внимание на какую-то торговку на Ратушной площади.

А возможно, Кавайоны и вовсе не станут ничего предпринимать. Если они решат, что взбалмошная девица сама не захотела приезжать к ним в дом и становиться невестой их сына, то воспримут это как оскорбление и просто прекратят всякие связи с нашим княжеством. То-то отец будет удивлен!

Я решила купить местную газету, как только окажусь в Аньере — репортеры обычно первыми узнают о всевозможных скандалах.