Брак по расчету, или Истинных не выбирают

Глава 39

Девушка дрожала — то ли от холода, то ли от страха. А скорее — и от того, и от другого. Но как только она поняла, что я сказала, глаза ее широко распахнулись, и она недоверчиво повторила:

— Диана Деламар?

— Именно так! И если вы присмотритесь хорошенько, то непременно меня узнаете — мы виделись с вами, когда я летела рейсом «Дракониш Айрлайнс». Думаю, нет смысла объяснять, что именно случилось — вы это знаете не хуже меня. Нас перепутали. Я видела, как вы сели в карету, которую прислали в аэропорт Кавайоны.

— Видели и не вмешались? — изумилась мадемуазель Клеман.

— У меня были на то причины, мадемуазель! Скажем так — я не хотела ехать к Кавайонам, но очень хотела навестить свою бабушку, с которой не виделась много лет.

— Бабушку? — пролепетала Эвелин. — Значит, вы и в самом деле внучка той знаменитой мадам Фонтане, о которой рассказывала ее светлость? Внучка простой вышивальщицы?

Она смотрела на меня с таким недоверием, что я рассмеялась.

— А вы полагали, что аристократию делают из какого-то другого теста?

— Но это так странно, мадемуа… ваша светлость! Значит, всё это время вы знали, что я играю вашу роль и не разоблачили меня?

Я усмехнулась:

— Ваше присутствие здесь было вполне в моих интересах. Наверно, вы знаете, что я была приглашена сюда как потенциальная невеста Арлана Кавайона. Но мне неприятна была сама мысль о браке по расчету.

— И всё-таки вы здесь! — возразила Эвелин. — Вы приехали в поместье пусть и как мадемуазель Фонтане.

— Да, — кивнула я, — признаюсь, мне было любопытно посмотреть на Кавайонов со стороны. И я была бы вам весьма благодарна, если бы вы пока продолжили играть мою роль. Изначально предполагалось, что княжна Деламар уедет отсюда через пять дней. Обратный билет до Деламара предполагает остановку в Милаве — я хотела погулять по столице Верландии. Именно там мы с вами снова сможем поменяться местами. Разумеется, если это не сильно вредит вашим собственным планам. А я заплачу вам за эту услугу — как только снова стану собой.

— О, ваша светлость, я не возьму с вас денег! — запротестовала мадемуазель Клеман. — Я и без того слишком многим вам обязана! Эти десять дней были самыми восхитительными в моей жизни! И полностью почувствовать себя счастливой мне мешало только беспокойство за вас — я не знала, где находится настоящая княжна Деламар, и это сводило меня с ума. И если вам угодно, я останусь задержусь тут еще на пять дней и с удовольствием побываю в Милаве!

Девушка вернулась в особняк, а я еще долго гуляла по парку в одиночестве. Мне нужны были эти пять дней, чтобы разобраться в собственных чувствах и дать возможность сделать то же самое Арлану. Я понимала, какой нелегкий выбор нужно будет сделать ему.

На одной чаше весов были детская влюбленность, претензия на истинность (кажется, для драконов это было важно!) и его чувства к нынешней мадемуазель Фонтане. А на другой — титул и приданое невесты, которую ему нашли родители. Сможет ли он поступить по зову сердца?

Конечно, самым простым было бы во всём ему признаться. Так ситуация разрешилась бы ко всеобщему удовольствию. Но я хотела быть уверена, что он женится на мне не потому, что я — алмазная княжна.

На следующий день всё поместье было погружено в сон почти до самого обеда — праздник накануне лишил и хозяев, и гостей всех сил. Впрочем, большинство гостей уже разъехались, да и сами хозяева на два дня должны были всей семьей уехать на Нисабонский водопад. Об этой поездке мне еще ночью рассказал и Арлан (с сожалением), и мадемуазель Клеман (с восторгом — она всегда мечтала там побывать). Эта поездка была подарком Арлана сестре, и он не мог от нее отказаться.

Они уехали на водопад после обеда в двух каретах, извинившись перед теми немногими гостями, что еще оставались в поместье. Помимо членов семьи, в двухдневное путешествие с Кавайонами отправилась только Эвелин.

Мне уже тоже не было смысла оставаться в поместье — ждать ответных действий Арлана я могла и в Виллар-де-Лане. Я начала собирать свои вещи и как раз намеревалась идти к управляющему, чтобы спросить, не поедет ли он в сторону Аньера, когда ко мне в комнату постучалась горничная.

— Вам записка, мадемуазель Фонтане! Ее привез булочник из Виллар-де-Лана — он дожидается ответа у ворот.

Первая моя мысль была о бабушке, и я разворачивала листок дрожащими руками. Но строчки в записке были написаны именно ее рукой, и когда я поняла это, у меня немного отлегло от сердца.

«Немедленно приезжай! Обо мне не беспокойся — речь идет о Нэнси Дюран».

Эта пара строк ничего не могла прояснить, и я побежала к воротам, у которых увидела повозку, на которой восседал месье Трюваль.

— Вы знаете, что случилось, месье? Бабушка почти ничего не написала!

— Этьен Дюран сегодня сильно избил свою жену, — месье Трюваль осуждающе поцокал языком. — Так сильно, что ее увезли в Аньер в больницу. Кажется, она перепутала что-то, когда упаковывала конфеты, которые он развозил постоянным клиентам.

— Избил из-за перепутанных конфет? — это не укладывалось у меня в голове.

— Именно так, мадемуазель! — подтвердил он. — Этьен всегда слишком вспыльчив. Он и прежде поколачивал Нэнси, и ему всё сходило с рук. Если хочешь, можешь поехать со мной в Аньер.

Как я могла не поехать?