Буран, Тайга и Асмодей. Дополнение

Глава 8

Похоже, несмотря на то, что северяне каким-то образом ассимилировались на Юге, от версии событий прошлого, выдуманной предателем Кранаджем, они не отказались. Хотя возможно вспоминали о ней только после обильных возлияний.

– Ваш новый король, трусливый узурпатор, руками Всадников прибрал власть, а вы здесь пьете, славя убийц Нартагойна и Кеола!

– Это чушь! – выдохнул я одновременно с несколькими голосами, полетевшими со всех сторон.

– О, Рейнар, к тебе никак память возвращается? – улыбнулся Локхейм.

– Но это же ложь!

Я глянул на своих приятелей, внезапно снова ощутив себя в Скирате на нелепом судилище Кранаджа, обвинившего нас в гибели Кеола.

– Это Кранадж убил Нартагойна!

Я едва не заявил, что сам видел, как это произошло, но это было не так. Свидетелем смерти Нартагойна была Санрайз, а наемника Рейнара там и вовсе не было.

– Это клевета! – вскинулся скабенит, пытаясь испепелить меня взглядом, – Всадники, которых вы славите вместо простых воинов, сражавшихся за вашу страну, именно они погубили короля Кеола! И Кранаджу стало известно об этом! Он решил покарать преступников, но глупец Нартагойн вступился за них и чем они ему отплатили?!

Скабенит обвел людей пылающим взглядом:

– Синеокая смерть пришла за ним!

Синеокая смерть? Я не сразу догадался о ком речь, но лживые обвинения в адрес Санрайз на мгновение меня обрадовали словно еще одно подтверждение ее существования, а еще через мгновение я уже был готов втащить северянину за клевету, но его порывистая речь, оправдывающая Кранаджа, словно пригвоздила меня к стулу.

– Как удачно все вышло в Скирате! – оскалился в улыбке скабенит, – Нартагойна убили, Кеола убили, Кранаджа оклеветали и убили, а кто? Ваш нынешний король и его верные Всадники!

Мужик стелил так гладко, что сложно было ему не поверить. Конечно я знал, что в смерти Кеола и Нартагойна нашей вины не было, но на миг я всерьез усомнился в благородстве ставшего королем Слидгарта. Возможно он действительно ловко воспользовался ситуацией, но это все равно не делало его злодеем. Я оглядел людей в зале, пытаясь прочесть по лицам, сколько из них поддерживают мнение северянина. Одни смело поносили скабенита, обвиняя его во лжи и скудоумии, а кто-то помалкивал, то ли в тайне разделяя его мысли, то ли слушая его историю как охотничью байку.

На какое-то мгновение я даже подумал рассказать людям, что Кранадж вовсе не мертв и в это самое время готовит нападение на Орлинг, но вспомнил, что мне нечем доказать свои слова. И это могло стать проблемой, если я решусь поделиться ценными сведениями с королем Слидгартом. Бл…ть!

Пока я пребывал в ступоре, размышляя о том, как сообщить новости из Оскернелия королю и стоит ли вообще, северянин напомнил публике, что Слидгарт оказался на троне Орлинга благодаря Санрайз, что лишь укрепляло мысли о вероломном заговоре.

– Довольно, Родмунт! – внезапно прикрикнул трактирщик, ударив кулаком по стойке, – За подобные речи недолго головы лишиться!

– Да и хрен с ней, – шепнул с улыбкой Глыба.

– Всадники вместе с герцогом вас одурачили, а вы до сих пор этого не видите! – не унимался скабенит, – Жалкие южане со своим трусливым королем, не желающим платить долг крови! Мы сражались за вашу чертову страну, а теперь вместо того, чтобы отплатить нам тем же, вы здесь хлещите пиво и кичитесь убитыми монстрами! Празднуете победу, которую мы вам добыли!

– Так присоединяйся к нам! – со смешком и радушным жестом предложил Глыба. Скабенит окинул его презрительным взглядом и сплюнул на пол.

– Наш король уже присоединился однажды, и теперь он мертв! Мертв по вине синеокой чаровницы, которую вы славите здесь вместе с ее дружками демонами!

Я ощутил, как во мне все сильнее закипает праведный гнев и не только от выпадов в адрес Санрайз, но и потому, что лживая речь Родмунта пробудила воспоминания о пылающем Скирате и предательстве северян. Я с новой силой ощутил, как гуляет горячая кровь в моем новом мужском теле и в голове тут же родилась мысль испытать его в бою прямо сейчас!

– Я сказал, хватит Родмунт! – снова рыкнул трактирщик, – Нам всем хорошо известны подвиги северян, как на стороне союза…, так и на стороне некроманта Амерона!

Последние слова были произнесены ледяным тоном, от которого в трактире заметно похолодало. Люди притихли, кто-то активно закивал, а Родмунт стиснув зубы сверлил взглядом трактирщика. Его глаза метали молнии, но видимо о предательстве Кранаджа не редко напоминали северянам, и эта версия все же считалась официальной. Не сложно было догадаться почему, ведь Слидгарт лично пришел к нам на помощь, когда Кранадж решил сдать нас Амерону. Он видел предательство Кранаджа своими глазами.

Наконец, словно сдавшись, скабенит медленно опустился на стул, пробубнив себе под нос довольно громко: «проклятые лживые ублюдки!».

– Как по мне, всех северян после предательства Кранаджа стоило казнить, – холодно высказался Морлан.

– А почему не казнили? – спросил я, все еще ощущая желание поквитаться.

– Не все северяне это заслужили. Какие-то до конца сражались на стороне союза, а кто-то сложил оружие, едва стало известно о гибели Амерона. Слидгарт учел заслуги северян в походе и к тому же, объявив амнистию, он смог очистить леса от разбежавшихся скабенитов докучавших мирному люду, что в преддверии коронации прибавило ему популярности, – Ответил Глыба, – Но такие как этот Родмунт постоянно сеют смуту среди своих, выставляя Всадников демонами, погубившими королей, а Слидгарта их пособником.

– Надо заметить, что своим бездействием Слидгарт явно играет Родмунту на руку, – хлебнув эля, покачал головой старик Блиф, – Не ровен час, северяне поднимут очередной бунт.

– Потому-то Слидгарт и объявил Великую Охоту, – заметил Морлан, – пока простой люд, как может, истребляет монстров за деньги, профессиональная армия охраняет его от северян, которые все еще ждут, что король вернет им должок за помощь Орлингу.

Черт, если все было так на самом деле, значит, Слидгарт одним указом прикончил даже не двух, а трех зайцев!

– Эй, бард, исполни «Синеокую смерть», напомни этим глупцам, за кого они пьют! – внезапно, потребовал Родмунт.

– Только не в моем трактире! – процедил сквозь зубы трактирщик.

– Что за «Синеокая смерть»? – спросил я, уже догадываясь о ком эта песня.

– Вирши северян, порочащие честь миледи Санрайз, – покачав головой, ответил Морлан.

Мой взгляд метнулся к северянину и я поймал себя на мысли, что хочу послушать эти вирши только чтобы снова услышать о Санрайз из чужих уст, а после разбить эти уста, за то, что порочат ее имя.

– Ну же бард! – снова рявкнул северянин, – Пой за монету или будешь бит за молчание!

Родмунт швырнул в побледневшего барда золотой дарлий, тот прикрылся лютней, жалобно звякнувшей струнами, в которые угодила монета.

Парень растерянно посмотрел на трактирщика, который выскочил из-за стойки и прорычал:

– Никто не станет исполнять ваши кляузы на Всадников в моем трактире, особенно в канун праздника Избавления!

– Значит, мы исполним сами! – зарычал Родмунт и вскочил со стула, – А кто правду слышать не желает, пусть проваливает!

Жахнув кулаками по столу, остальные северяне поддержали товарища и поднялись, явно намереваясь запеть. Я заметил, как Ринель с Кудряшкой отложили подносы и спрятались за стойку, явно предвидя мордобой. Моя рука уже лежала на рукояти меча, а в голове неожиданно родилась мысль прикончить северян и выдать это за защиту интересов короля. Это ли не лучший способ организовать встречу с ним?

Трактирщик заметно оробел, поскольку комплекция позволяла ему выкинуть на улицу одного двух смутьянов среднего сложения, но сейчас потасовку решили затеять девять огромных северян при оружии, с которыми в размере мог сравниться только Глыба. Должно быть, поэтому взгляд трактирщика непроизвольно метнулся к нему. Но Глыба только широко улыбнулся и хмыкнул:

– Да пусть поют! Всадников здесь нет, так что никто не оскорбится, а добрую песню я за всегда рад послушать.

Он посмотрел на барда и добавил:

– Эй, Мальтер, потренькай им что-нибудь мелодичное, а то пение без музыки как кружка без пива тоску нагоняет.

Бард снова посмотрел на трактирщика и тот, осознав, что остался без поддержки, покачав головой, вернулся за стойку. Шепнув что-то Ринель, мигом скрывшейся где-то в глубине таверны, он бросил Родмунту:

– Стража скоро будет здесь, так что с песней сильно не затягивай и как закончишь, больше в моей таверне не появляйся! Тебе и твоим дружкам я больше наливать не буду!

– Не велика потеря, пойло твое дерьмовое, – оскалился северянин и кивнул своим приятелям.

Они тут же дали средневековый бит, стуча кулаками и кружками по столу. Мальтер подобрал золотой дарлий и тронул струны, выводя печальную мелодию, и где-то со второго такта могучие голоса скабенитов затянули:

Вот сказ о том, как пал король,

Сражен коварною красой,

Когда наш мир терзала смерть

Своею острою косой.

Он вел свои войска на Юг

Дать бой ожившим мертвецам,

Не ведая, что в том бою

Он их ряды пополнит сам.

Сражен ни сталью, ни огнем,

А девы взглядом ранен в грудь,

И скорбный плач звучит о нем,

В чужой стране прервавшем путь.

Хор захмелевших северян звучал удивительно стройно. В поэтичном соцветии сплеталась знакомая мне история с явными небылицами о королях, доверивших свои жизни чародейке Санрайз, едва ли не превосходящей коварством самого некроманта Амерона. Несмотря на явное отклонение от правды, я невольно заслушался песней, возвращаясь к тем теперь уже далеким приключениям, которые нам довелось пережить. Песнь северян крайне фривольно трактовала события и выставляла Санрайз единственной виновницей гибели Нартагойна и падения Оскернелия. Словно черная вдова она лишила жизни двух несчастных влюбленных правителей. При всей несуразности и отсутствии каких-либо подробностей ее злодеяний, в песне удивительным образом всплывали детали наших с Санрайз взаимоотношений с королями, изрядно приукрашенные враньем. В ней даже упоминалось кольцо, которое Кеол подарил Санрайз, но теперь это был не просто подарок, а однозначный признак помолвки и в продолжение баллады Санрайз уже упоминалась не иначе, как невеста короля: одновременно прекрасная и вероломная…

То ли трактирщик блефовал, заявив, что стража мчится к нему на помощь, то ли она просто сильно запаздывала, но пение никто не прерывал, а некоторые даже подхватили, то ли сочувствуя северянам, то ли просто по пьяни не разбирая слов.

Взгляд синих глаз пленил царя,

Он им как хмелем опьянен,

И трон лишился короля

И Север Тенью покорен.

Таков итог пьянящих чувств

И вероломства женских чар.

Ей стоило лишь раз взглянув,

Разжечь в чужой стране пожар.

И он пылает до сих пор

В душе у северных племен.

В нем выкован войны топор

И ждет возмездия времен.

За смерть Кеола короля,

За гибель северной страны

Должны угаснуть навсегда

Глаза небесной синевы.

Очевидная угроза в последних строчках навела меня на мысль, что их сочинил сам Кранадж сидя на своем мерзлом троне в перерывах между вероломными мыслишками.

Теперь мне было понятно негодование трактирщика. Моя рука до побелевших костяшек сжимала рукоять меча и на последних строках я был готов вскочить с места и запихать меч в глотку Родмунту за его рифмованную угрозу Санрайз, но ощутил на плече огромную ладонь Глыбы.

– Похоже, кого-то еще пленили «глаза небесной синевы», – насмешливо заметил он.

Я растерянно уставился на него и тут же отвернулся, будто наваждение отпустило меня и гнев в душе развеялся с последними аккордами лютни Мальтера.

– Расслабься, приятель, это просто песня, – улыбнулся Глыба, – Не стоит из-за нее шкуру портить.

Ощутив себя невероятно глупо, я все же отпустил рукоять меча и взялся за кружку с элем, пытаясь скрыть за ней свое смущение. Глыба был прав, драка в трактире с пьяными северянами из-за глупой песни не сделает из меня героя, достойного Санрайз. К моему удовлетворению, большинство людей в зале скверно приняли песню скабенитов и многие осуждающе качали головами, вернувшись к своим напиткам. Никто не одарил певцов аплодисментами, а кто был посмелее, смотрели на них не скрывая презрения.

Несмотря на то, что мы закрыли Разлом, в целом отношение к Всадникам не изменилось: для южан мы были героями, а для лишившихся дома северян проклятыми демонами. И главным демоном отмороженные говнюки назначили Санрайз!

– Чушь какая…, – выдохнул я, спрятав лицо за кружкой с элем.

Горькая жижа оказалась не так противна на вкус, как на вид и я в порыве чувств даже сделал пару глотков.

– Отличная песня! – внезапно похвалил Глыба, подняв кружку, – И как не крути, а правда в ней имеется: бабы коварные создания!

По залу разнеслись неуверенные смешки, в том числе женские. Родмунт окинул людей презрительным взглядом, процедив сквозь зубы:

– Смейтесь, глупцы, смейтесь пока можете, ибо скоро Север воспрянет и тогда с каждого южанина мы взыщем плату за гибель наших братьев! Вы все оплатите долг Нартагойна за помощь Севера!

Слова скабенита не напугали людей и большинство вернулось к выпивке, бормоча под нос шутки, но я знал, что угроза Родмунта скоро воплотится в жизнь.

– Коли так охота отбить Оскернелий, то почему вы все еще злоупотребляет нашим гостеприимством? – заплетающимся языком спросил толи слишком пьяный, толи слишком глупый старик.

Родмунт, сверкнув глазами, резво подхватил с пола свой топор и я уже было решил, что революция северян начнется прямо сейчас, предоставив мне шанс прикончить засранца, как в дверях таверны появились долгожданные стражники в доспехах со знакомым гербом Серебряной гвардии и в компании с Ринель.

– Родмунт, снова ты! – рыкнул коренастый капитан стражи с пурпурным плюмажем на шлеме, – Если эль так горячит твою кровь, что не можешь усидеть на месте, держись подальше от трактиров!

Северяне окинули стражников презрительными взглядами, после чего похватали оружие. В воздухе явно запахло грозой, но когда стражники взялись за мечи, Родмунт демонстративно провернул топор в руке, напугав ближайших посетителей, и закинул его за спину. Сплюнув на пол, он взглянул на пиз…анувшего не подумав старика и ответил:

– Мы здесь не гости, а пленники, лишенные родины! Но это ненадолго…

Последние слова прозвучали так, будто Родмунт знал о Кранадже и его планах. Вполне возможно так и было. Сбежав из Скирата на Север, Кранадж мог оставить в Орлинге своих шпионов и в назначенный час они ударят южан в спину…. Об этом определенно стоило рассказать Слидгарту. Несмотря на то, что частично претензии северян были обоснованы, я все же не простил им предательства и клеветы в адрес Санрайз и жалеть их не собирался.

– Ты все сказал? – с явным трудом сохраняя спокойствие, спросил капитан, – Теперь, если не желаете наблюдать праздник из темницы, проваливайте отсюда, именем короля!

– Пусть твой король катится к черту! – рыкнул Родмунт, с компанией своих товарищей оттеснив стражников от дверей.

Взгляды капитана стражи и северянина схлестнулись, но тучи разошлись, так и не разразившись громом. Северяне покинули трактир, а следом за ними ушли и стражники.

На какое-то время в трактире воцарилась тишина, будто все посетители прислушивались к звукам за дверью, но вскоре праздничная атмосфера восстановилась. Бард с легкой подачи трактирщика заиграл веселую мелодию и между столами снова закурсировали девушки, разнося хмельные напитки.

– Пора бы королю разобраться с этими северянами, пока они революцию не устроили, – вздохнул старик Блиф, первым нарушив молчание за нашим столиком.

– Почему король просто не отправит их на север? – спросил я, не столько ради того, чтобы узнать мотивы Слидгарта, сколько для того, чтобы выяснить, какие проблему предстоит решать нам с друзьями, чтобы добраться до загадочного Оринлейна.

– Для этого придется убедить эльфов открыть порталы, – ответил Морлан, – А после вторжения нежити в Милгут они так просто не согласятся. Да и северяне не глупцы, они понимают, что сами Оскернелий не освободят, а король только и делает, что выдумывает новые оправдания, чтобы отложить поход. Сперва восстанавливали города, разоренные нежитью и монстрами, потом охотились на монстров, с которыми простым охотникам не управиться (хотя вполне вероятно, что король их просто выдумал). А в последний раз выяснилось, что в Орлинге нет флота, чтобы перебраться через море. Думаю, покуда оно не пересохнет Слидгарт на север не пойдет.

Аргументы короля показались мне вполне разумными, но тут Глыба покачал головой, заметив:

– Дело не только в короле. В чем-то засранец Родмунт прав и судьба Севера действительно может оказаться в руках Всадников.

– То есть? – тут же насторожился я.

– Слухи ходят, что король вовсе не просто так выжидает. От армии Орлинга мало что осталось и даже если ему удастся добраться до Оскернелия и освободить его от нежити, потери Юга будут огромными. А сколько на севере говнюков вроде Родмунта, жаждущих отомстить за гибель короля Кеола?

По крайней мере, одного я знал точно, но все еще не решался заявить о нем новым знакомым.

– Хватит одного предательского удара, чтобы Слидгарт последовал за Нартагойном и тот, кто этот удар нанесет, может стать правителем двух королевств!

Очевидно, именно это и задумал Кранадж…. Ему хорошо известно, в каком состоянии пребывает Орлинг после битвы с легионами Амерона, а теперь у него еще и посох некроманта! Только теперь я задумался над тем, сколько у нас времени, чтобы приготовиться к битве? Возможно мне следовало рвануть к Слидгарту едва я оказался в этом мире, а не торчать в таверне в сомнительной компании! Глупо было ждать Веронику с Джеймсом, очевидно, они здесь не появятся. Мне нужно встретиться с королем и уже у него вызнать все о Всадниках, поделившись тем, что я знаю о Кранадже.

– Так и чего же ждет Слидгарт? – озадачился Локхейм, выдернув меня из размышлений, – Пока все северяне передохнут?

Глыба пожал плечами:

– На это его терпения вряд ли хватит.

Великан обвел нас взглядом и улыбнулся уголком губ:

– Чтобы прийти на Север, освободить его и при этом не получить предательский удар от северян, Слидгарту нужен новый король Севера. Тот, кого признают жители Оскернелия и кто не восстанет против Юга.

Я не представлял, о ком мог говорить Глыба, пока не задумался о своих друзьях. В этот момент меня будто осенило – Пиксель! Серега засранец уже был альдергом правой рукой короля Кеола! Неужели Слидгарт прочит корону Севера ему?! Я ощутил, как мои губы против воли расплываются в улыбке. Черт, я три дня просидел в хандре, тоскуя по друзьям, почти смирившись с тем, что потерял их навсегда, а они, похоже, неплохо здесь устроились! Словно это я проиграл в последнем бою в Разломе, а они продолжили игру и победили, обретя славу и почет!

– Ты говоришь о Пикселе? – все же решил удостовериться я.

К моему удивлению Глыба покачал головой:

– Нет, Пиксель к этому делу не годится. Он хоть и был альдергом Кеола на Севере его вряд ли признают, а здесь сам видишь, скабениты Всадников не жалуют. Да и не рвется милорд Пиксель во власть, ему милей отираться среди эльфов со своим приятелем Меркристом.

Вот оно что! Я мысленно улыбнулся, окончательно убедившись в том, что мои друзья обосновались в Кельморне, а значит, я мог прямо сейчас раздобыть коня и рвануть к ним!

– И кто же тогда сможет стать королем, угодным и Северу и Югу? – озадачился Локхейм, вернув меня к теме разговора.

– Законный наследник трона, – ответил за Глыбу Морлан, – Сын короля Кеола и миледи Санрайз.