Эй на Груманте

Глава 39

А я решил юридически реорганизовать Шетландский вопрос, ибо Шетланды и так на две трети были в нашей собственности и надо было все это устаканивать.

Королю Шотландии Джеймсу, за уступление прав на Шетландский вассалитет я предложил сто пушек (экспортный вариант наших каронад с уменьшенным калибром) с десятью БК (черный порох был европейский) и семьдесят тысяч золотых (король просил сто, я предложил шестьдесят, на чем и сговорились). Герцога Олбани поставили перед фактом, но десять тысяч сестерций и две дюжины невольниц Али Паши, его полностью нивелировали. У герцога остался замок и два ленных баронства и он окончательно ушел в сибаритизм, с радостью отойдя от государственных дел. Наш СМЕРШ естественно работал в его окружении и как водится разоблачил небольшой заговор. Племянник герцога, которого подпитывали и инициировали на действия агенты Ватикана, затеял не больше, не меньше, как объявить Шетландские острова королевством с любимым собой на троне естественно и для этого отравить дядюшку, обвинить во всем Грумант и дождавшись десанта наемников, проплаченного иезуитами, короноваться с помощью одного из двух местных епископов, который предварительно прикормленный, обещал отравить второго. «Медовые ловушки» были и при герцоге, и при племяннике, и при обоих епископах (с целибатом у этих князей церкви было все двусмысленно). Так что в результате яд получили сами отравители (племянничка при этом на всякий случай уронили с лошади на охоте), их окружение было жестко зачищено «Багряной палатой», некоей виртуальной спецслужбой, придуманной мною по мотивам книг писателя Александра Бушкова из моего Мира. Про Багряную палату были запущены слухи, как про личную инквизицию князя Груманта уничтожающую его же личных врагов и тех, кто его предал. Все операции СМЕРШ и дипломатической секретной службы имевшие внешний резонанс, через те же слухи подвязывались к Багряной палате. Ну а с десантом разобрались Речные крейсера, которые несколько застоялись без дела, тем более надо было проверить в бою митральезы созданные моими умельцами оружейниками и еще кое какие новации. До реальных боеприпасов к ДШК было еще далеко, а нужда в тяжелых пулеметах в мире деревянных парусников, будет актуальна всегда. А еще наши корабелы под эти митральезы и каронады построили паровые броне-гукоры, нечто среднее между бронекатером и миноносцем. Как сказал капитан-лейтенант Балакин, — «кошке широко, а собаке узко». Каждый такой корабля нес шесть каронад и шесть митарльез. Отряд катеров из четырех единиц был тайно перевезен на «Доке» вместе с Щукой к Шетландам, туда же перебазировались четыре Речных крейсера. Щука под перископом выслеживала эскадру с десантом и таки выследила. Двадцать четыре разномастных судна вышли из Кадиса, только недавно оправившегося от разгрома. Войдя в Канал они подняли французские флаги, что им позднее аукнулось и упрямо поперли на встречу разгрому.

Броне-гукоры, «Пескарь», «Карась», «Лещь» и «Язь», подкрепленные с тыла собранными из окрестных акваторий восемью кораблями-ловушками и Речными крейсерами, пошли в атаку. Митральезы показали себя прекрасно. Они были установлены на огневых точках попарно и за счет модульно-барабанного заряжания вели практически непрерывный огонь. Речные катера разнесли из своих нормальных стволов четыре галеона с мощной (для них конечно мощной) артиллерией ну а остальными радостно занялись всем, кто смог до чего дотянуться. В плен брали только капитанов и офицеров, их вместе с французскими флагами доставили в Тулон на корабле под Шотландским флагом, что дало начало дипломатическому скандалу между Францией, Шотландией, Испанией и Ватиканом. Княжество Грумант, в этом принципиально не участвовало. Канцлер Пикуль заявил созванным в Походном дворце на дипломатическом острове послам, что княжество защищается, но не нападает… до поры до времени.