Эй на Груманте

Глава 8

Коронация князя была помпезной, тем более это была первая коронация на Груманте. Гостей было человек двести… старшие офицеры с эскадры, главы родов, новое и старое начальство всех видов и естественно с женами и спутницами. Принаряженная толпа окружала площадку, в центре которой стоял я в адмиральском мундире, но с непокрытой головой. Сзади меня красовались мои княжны затянутые в подогнанные по фигуре офицерские морские кителя. Перед нами находился Совет в полном составе с епископом посредине. Епископ, Староста, Глебовский, Иванов, Петрухин и Паратов, по очереди произнесли тексты челобитных на княжение от народа Груманта, прервались на одобрительные здравицы толпы, после чего епископ Грумантский Савва, подошел ко мне с короной спешно изготовленной местными златокузнецами. Епископ начал протягивать руки с короной, ожидая, что я по сценарию преклоню выю и он меня коронует. Но я почему-то вспомнил известную картину Жака Луи Давида, где Наполеон сам одел на себя корону вырвав ее у Папы и я буквально по наитию повторил этот жест и судя по тому, как заорали ура мои моряки, это было правильное решение. А потом естественно был банкет, вернее банкеты.

Для, руководства столы накрыли прямо на берегу Княжеского озера, а в Белеке и Кронштадте организовали фуршет на улицах. В нашем Караване, очень удачно затесался спиртовоз, а среди провизии было несколько сот ящиков лимонного концентрата и большой специалист по напиткам, боцман Тарасюк, сделал шикарную лимонную тридцатиградусную наливку, которая птицей летела, под местные рыбные деликатесы. Но как говорил Первый секретарь Грузинской ВКПб Лаврентий Берия: «Партийная работа, это очень сложная работа и расслабляться ответственным товарищам нельзя никогда».

И тут в разгар пиршества пришла радиограмма с крейсера «Сокол» (бывшего сухогруза превращенного в супер-рейдер). На «Соколе» установили несколько автоматических зенитных установок, там же была на постоянной ротации рота морпехов с пулеметами и получилась супервундервафля для этих вод. В ближней акватории успешно дежурили «Речные крейсера», а вот «Сокол» и его систер-шип «Орел» осуществляли контроль за дальними водами. Они оба имели комплексные двигатели, то есть могли работать и на нефти, и на угле и ходили парами, находясь в визуальном контакте, на эту тему был мой строгий приказ. Тут я дул на воду, на молоко и на Ямайский ром в придачу, ибо потеря хода нашего одинокого корабля была чревата букетом ненужных осложнений и утечек.

А так «Корсары Князя» паслись на дальних подступах к Груманту, периодически выходя на периферию торговых путей и беря призы. Грузы шли в магазины и на рынки, экипажи на угольные копи и рудники, а суда, какие поморам, а какие и на дрова. С «Сокола» сообщили что захвачен шведский галеас, оказавшийся дипломатическим судном ведущим посольство шведского короля во Францию. Плыло в составе посольской флотилии три корабля, но они нарвались на эскадру датских пиратов. Один шведский корабль был потоплен, корабль посла сцепился в абордаже с пиратским флагманом, а третий, корабль шведов обратился, в бегство и целых два пирата погнались за ним, а потом в разгар боя начался шторм. Сцепившихся флагманов унесло в северный воды, дипломаты смогли победить пиратов, но попались в руки морпехам с «Сокола». И тут всплыла интересная информация… Среди писем которые посол вез французскому королю, было секретное послание с просьбой, по тихому удавить посла и двух из трех его помощников и дела вести с третьим из них. Лейтенант морпехов знал французский и это в данный момент было очень удачным. Так что я приказал доставить барона Паткуля и сопровождающих его лиц на «причал торпедных катеров номер семь»… Это был секретный объект в дальнем фьорде, названный мною по имени ностальгической пивнушки на Москве реке из прошлой жизни. Там была база личного спецназа каперанга Мазура. И там же было одно из присутствий Тайного приказа старшего-майора Глебовского. Звания я оставил российские, так было привычнее народу. Только добавил в должностную и сановную терминологию, дьяков, бояр и. т.д.