Эй на Груманте

Глава 84

Сегодня был выпуск Практического курса гардемаринов в Морской Академии (согласно реформы военного образования, было организованы три академии, где учащиеся проходили полный курс обучения, от начальных классов, до офицерских погон. Я пошел на это в первую очередь из за недостатка преподавательского состава, а при данной централизации проблема более менее нивелировались. Две годовых практики выпускники проводили в армии, на флоте и на статской службе, после чего распределялись по вакансиям. Чисто штатских чиновников у меня не было, ибо любой госслужащий был офицером или сержантом запаса. В этой академии учились два моих старших сына и посему, я ей особо покровительствовал и на Морском плацу приказал построить галеон в натуральную величину для практических занятий по устройству корабля. А предприимчивый комендант Академии, ветеран морпех лишившийся ноги в бою, но оставшийся в строю, для жителей и туристов ввел по выходным платные экскурсии на Корабельную площадь.

Он был инструктором по применению мобильных митральез в одном из Оленьих полков, был ранен во время одного из боев на ливонско-польской границе и спасен оленем, который вынес его истекающего кровью с поля боя (ему раздробило шляхетской пулей ступню). И этот старый оружейник написал мне прошение с просьбой поставить на территории Академии памятник боевому оленю, ибо олешки принесли много пользы в боях и спасли много жизней. Я умилился и приказал изготовить данный памятник, причем олень был с всадником, имевшим черты лица схожие с комендантом. Курсанты конечно не могли пропустить такой объект мимо и у оленя все время блестел нос, так как был запущен слух, что если его потереть перед экзаменом, то успех гарантирован. Как мне доложила Багряная палата, идея исходила от моих мальчишек. И плюс к этому они запустили еще одну хохму… Педант комендант везде развешал таблички «Не сорить» и мои красавцы запустили перформанс заключавшийся в том, что ночью под официальным текстом появлялась дописка «… а то задолбали». Я имел с сыновьями беседу, в результате которой лишил их месячной порции фруктов, но внутренне ими гордился, ибо парни были все в меня*.

Я четко понимал такие механизмы власти, как хлеб и зрелища. Что касается хлеба, то основной пакет продуктов в Северном Королевстве держался в бюджетных ценовых рамках (спекуляции и игры с ценами Багряная палата пресекала жестко, вплоть до «Конопляной тетушки»**). А в школах каждый ребенок имел ежедневный стакан морлока с булочкой, а по пятницам, порцию экзотических фруктов из Магриба (естественно без молока). Два наших рефрижератора были на ходу, а еще один служил для них ремонтной базой и складом запчастей). Что характерно в магриб за фруктами корабли шли не пустыми, а с новейшим продуктом с Груманта — мороженным. Наши кулинары наладили его выпуск и спрос на него в Европе был фантастический, тем более, что в одном из порталов, перед тем, как мы его заблокировали, был выкинут грузовоз с грузом какао и рецепт шоколадного мороженного был только у нас. От всех королевских кухонь Европы на Посольский остров ходили корабли с ледниками, а там был постоянно пополняемый ледник с контейнерами с мороженым. Один «стаканчик» стоил золотой, но продукт тем не менее улетал птицей. В Магрибе за каждой новой партией мороженого, в порту выстраивались вооруженные очереди и каждый раз имели место стычки. А на внутреннем рынке Груманта, мороженное стоило, серебрушку молочное и две шоколадное.

А вот туризм я ввел, как поощрение за так сказать доблестный труд и прилежную службу. Теплоход «Тамбов», раз в три месяца возил в круизы счастливчиков, члены семей которых личным примером заслужили путевку для себя и своей семьи. Ещё один теплоход, переименованный в Принцессу (из Работницы) был филиалом Казино с Посольского острова и курсировал между Лондоном и Копенгагеном, с заходом в Рулон и Киль. Все монархи в подданстве которых находились данные морские бассейны, объявили этот борт неприкосновенным ибо на нем постоянно находились члены августейших семейств и представители высшей аристократии. Ну и Тайный приказ, там резвился вовсю интригую и вербуя.

Все в меня* — в прошлой жизни во время одной операции, надо было в местном заповеднике оставить сигнал глубоко законспирированному агенту и я придумал следующее… Там местные зоозащитники развесили плакатики с надписью: «Друзья, не бросайте окурки, подумайте о зверях». И я с помощью местных молодых сторонников самой прогрессивной идеологии в мире, устроил силами местного студенчества перформанс, заключавшийся в том, что на табличках появилась приписка: «… А то бедные зверушки начнут курить!». Слух об этом моментально разнесся по городу, а наш умница-агент, сразу понял, что явка в заповеднике провалена. Ибо в сигнале тревоги присутствовало обязательное слово «зверь».

Конопляная тетушка* — виселица