Гарри Поттер и прошлое будущего

— Ты не пойдёшь завтракать со мной?

— Я бы хотел, но этим утром меня наверняка будут искать.

— И правда. Ладно, тогда я вернусь к обеду. Может, Сириус или Тонкс смогут проводить нас в Мунго.

— Мы можем просто трансгрессировать туда, — заметил Гарри. — Дамблдор ведь теперь об этом знает.

— Да, но нам ещё рано демонстрировать такое умение всем подряд, — напомнила Гермиона. — Думаю, следующие несколько дней нам будут уделять очень много внимания.

***

Гарри не был удивлён увидеть множество мрачных членов Ордена, сидевших за столом, когда вошёл на кухню через несколько минут, но удивился, заметив среди них две рыжие головы. Рон и Джинни сидели рядом с Эммелиной Вэнс у дальнего края стола.

— Что происходит? — спросил он, и взгляды всех обратились к нему.

— Доб'гое утро, 'Арри, — сказала Флёр. — Я соби'галась ско'го подать тебе завтрак, — она кивнула на тарелку с pain au chocolat. — Сделала специально для тебя.

— Выглядит здорово. Но тебе не обязательно было...

— Может, и не обязательно, — Флёр улыбнулась. — Но вче'га ты спас мою жизнь, и жизнь моего жениха. Так что я хотела тебя отблагода'гить.

— Ты спас и наши жизни, — сказал Элфиас Дож; престарелый волшебник сидел рядом с Эммелиной. — Спасибо тебе.

— Э... рад, что все в порядке, — сказал Гарри, а затем поспешно сменил тему: — Как остальные? МакГонагалл, Римус... Артур с Молли?

— Все они выживут, — сказала Вэнс. — Артура выпишут сегодня, а Молли, Минерву и Римуса — через пару дней.

— Билл как 'газ в Мунго, — добавила Флёр. — Навещает своих 'годителей. И поэтому, — она кивнула в сторону Джинни и Рона, всё ещё не сказавших ни слова, — они сейчас здесь. Я соби'галась рассказать тебе, когда подала бы завт'гак. Пока Молли в Мунго, а Артур хочет быть с ней, мы решили, что они поживут здесь. Сириус сказал, что не воз'гажает, если они не будут доставлять проблем, — она повернулась к детям Уизли. — Ве'гно?

— Э... конечно, — ответил Рон, чьи щёки слегка покраснели. Сглотнув, он

747/821

добавил чуть тише: — Гарри... э... спасибо за то, что... ну... спас маму и папу.

— Да, хорошо, что мы с Гермионой успели, — Гарри выделил голосом имя Гермионы и внимательно посмотрел на Рона, ожидая увидеть проявления зависти.

— Да, хорошо, — пробормотал Рон. Его искренне потряс тот факт, что он чуть не потерял своих родителей. Всю прошлую ночь, когда его не донимал тот кошмар про сад, он думал о том, каково бы было никогда больше их не увидеть. И в какой-то момент со всей ясностью осознал, что именно с этим Гарри имел дело каждый день. — Гарри, я... я знаю, что здорово с этим опоздал, но... извини, пожалуйста. За всё.

Гарри уже собирался дать какой-нибудь саркастичный ответ, но слова так и не сорвались у него с языка, когда он осознал, насколько искренне звучал голос Рона. В итоге он лишь устало кивнул. Бросив взгляд на Джинни, он увидел, что та улыбнулась ему. Эта улыбка выглядела неуместной после всего произошедшего.

— Джинни меня пугает, а вот Рон извинился, — сказал он своей жене.

— Что?

— Рон попросил прощения. Искренне.

— Что Рон там делает?

Гарри вкратце пересказал Гермионе слова Флёр.

— Ну, я собиралась там пообедать, так что посмотрим, — сказала Гермиона. — А чем тебя напугала Джинни?

— Она мне улыбается, — ответил Гарри, снова бросив взгляд на младшую Уизли. Та завтракала, но каждые пару секунд её взгляд стрелял в его направлении. — Не знаю, но... это как-то неправильно. Жутко.

— Тогда будь осторожен. Она ещё может быть опасной.

Дож взял газету, лежавшую рядом с его тарелкой, и протянул Гарри:

— "Пророк" написал довольно хорошую статью о вчерашнем.

Гарри взял газету, заметил свою фотографию на первой странице, и принялся читать.

Гарри Поттер снова это делает

Автор: Бетти Брайфвайс

Пока мракоборцы Министерства, фигурально выражаясь, гонялись за своими хвостами по всей Великобритании, Гарри Поттер и его девушка Гермиона Грейнджер сражались с Пожирателями смерти и дементорами практически на министерском заднем дворе. Когда три дюжины Пожирателей и десятки дементоров атаковали магловскую больницу менее чем в двух милях от

748/821

Министерства и Косого переулка, кто пришёл на помощь? Гарри Поттер. Пока Министерство "не могло выделить ни одного человека", чтобы справиться с тёмными силами, угрожавшими невинным людям, наш герой и его маглорождённая девушка не только вынудили Пожирателей и дементоров бежать, но и сумели схватить либо убить больше дюжины из них. Да, дорогие читатели, больше дюжины! Пока наше Министерство продолжает демонстрировать некомпетентность и нежелание разбираться с Тем-Кого-Нельзя-Называть, на переднем краю схватки находится Избранный — подросток, только-только закончивший пятый курс Хогвартса.

Статья продолжалась и дальше, в красках описывая, как Гарри и Гермиона сделали всю работу, и заявляя, что мракоборцы не желали сражаться с Пожирателями.

— Это несправедливо, — сказал Гарри, наконец дочитав. — Они не упомянули ни Тонкс, ни кого-либо из вас. Не упомянули, что вы защищали больницу.

— Ну, об Ордене известно далеко не всем, и мы сами предпочитаем, чтобы о нашем существовании не распространялись, — сказала Эммелина.

— И всё же, — возразил Гарри. — Люди должны знать, что на самом деле происходило. О тех, кто погиб вчера. Несправедливо, что всё приписывают мне и Гермионе.

— Хорошо сказано, Поттер, — раздался позади него голос Грозного Глаза. Гарри резко повернулся к нему, и Грюм продолжил: — Но видишь ли, мы ввязались в это не потому, что хотели засветиться в газете, а потому что хотели поступить правильно. Когда этот тёмный ублюдок сдохнет раз и навсегда, тогда и придёт время для историй.

— Дайте 'Арри спокойно поесть, — сказала Флёр, ставя перед Гарри тарелку.

— Не проблема, — ответил Грюм. — Если найдёшь и мне чего перекусить, буду очень благодарен.

— Oui, — кивнула Флёр.

— И ещё, Поттер, — Грозный Глаз снова посмотрел на Гарри, — Дамблдор хотел тебя сегодня видеть.

— И послал вас, чтобы удостовериться, что я приду?

— Нет, — ответил Грюм, усаживаясь на стул. — Он пытался, но я твёрдо сказал, что сопровожу тебя к нему, только если ты сам захочешь. Ты заслужил полное право решать, что хочешь делать.

— Спасибо. Я вполне могу сходить.

— Тогда давай после обеда, — на изборождённом шрамами лице Грюма появилось что-то напоминавшее улыбку. — Так он поймёт, что ты не спешишь прибегать по первому зову.

Гарри невольно улыбнулся в ответ:

749/821

— Мне подходит. Кстати, если Сириуса тут не будет, — может кто-нибудь проводить сюда Гермиону перед обедом?

— Я это сделаю, — сказала Флёр. — Это меньшее, что я могу.

— Сегодня тебя сюда проводит Флёр, — сообщил Гарри Гермионе. — Раз уж Дамблдор теперь знает, что мы умеем трансгрессировать, ты, пожалуй, можешь рассказать и ей.

***

— Наконец-то ты очнулся, — сказал Сириус, когда позднее утром Римус заворочался. Они с Тонкс провели долгую ночь, сменяя друг друга у его кровати.

— А-а... — Римус застонал, ощутив прострелившую спину боль. — Что произошло?

Сириус встал со стула, подошёл к его кровати и взял с прикроватной тумбочки флакон:

— Целитель сказал, что тебе будет больно, когда ты проснёшься. Вот, выпей, — он поднёс флакон к губам Лунатика, и тот стал осторожно пить.

— Спасибо, — пробормотал Римус. Когда флакон опустел, а боль стала отступать, он начал вспомнить произошедшее. — Мы... отгоняли дементоров.

— Это была ловушка, — мрачно сказал Сириус. — И, вероятно, виноват в этом Нюниус.

— Что? Снегг? — растерялся Римус. — Давай-ка сначала. Что за ловушка?

Сириус набрал в грудь воздуха:

— Дементоры были приманкой, чтобы Орден оказался в нужном месте. Потом появились Пожиратели, блокировали пути отхода, и один из них попал в тебя мерзким проклятием, прежде чем я успел что-то сделать. К счастью, от дальнейших попаданий я сумел тебя защитить.

Римус выдавил улыбку:

— Знал, что ты мне ещё пригодишься. Кто-то ещё пострадал?

— Дингл, Назёмникус и Гестия мертвы, — мрачно ответил Сириус. — Из выживших больше всего пострадали Минерва, Молли и Артур, но все они выкарабкаются. Остальной Орден отделался царапинами. Но если бы не Гарри с Гермионой, погибли бы мы все.

— Что? Гарри? Но он же был с Дамблдором...

— Дамблдор был ранен, пока они были в отлучке. Гарри с Гермионой спасли и его.

— Что они сделали?

750/821

— С Дамблдором, — не знаю, а вот чтобы спасти наши жизни... — Сириус сделал паузу. — Лучший полёт на метле, что я когда-либо видел. В одну секунду всё небо в дементорах, а в следующую они драпают, и Сохатый раскидывает их в стороны. А потом Гермиона... — Сириус был так взбудоражен, что начал жестикулировать, — кинула взрывающее в одного Пожирателя, и того разорвало в клочья. Потом... потом она призвала палочки нескольких Пожирателей, над которыми они летели — представляешь, летят, а за ними несутся палочки? — а затем крутанула их и послала обратно в Пожирателей, так, что их насквозь пробило. Чёрт, клянусь, даже Грозный Глаз рассмеялся! А потом появилась Тонкс...

— Тонкс? — удивлённо воскликнул Римус.

— Ага, она прилетела с Гарри и Гермионой, но сначала мы её не заметили: она была на отдельной метле и под дезиллюминацией.

— Подожди, а почему она не дезиллюминировала Гарри и Гермиону? — возмущённо спросил Римус. — Или всё же...

Сириус ухмыльнулся:

— Нет, Лунатик. А причина была проста. Гарри сам попросил Тонкс его не маскировать, чтобы отвлечь внимание Пожирателей от нас. Чтобы они целились в него. Серьёзно, это так похоже на Джеймса...

— Но...

— И это сработало, — продолжил Сириус, перебив своего друга. — В итоге, когда мракоборцы появились, осталось девять мёртвых Пожирателей, и ещё пять настолько раненых, что они не смогли сбежать. По крайней мере, так мне рассказала мадам Боунс.

— Откуда они узнали, где вы были?

— Гарри вызвал меня через зеркало. Я попросил его сказать Дамблдору, а когда он сказал мне, что тот был ранен... ну, я подумал, что всё было кончено. Но Гарри и слышать о таком не хотел. Он оседлал метлу и полетел к нам; ну и, как ты знаешь, где он, там и Гермиона.

— Им не стоило... — пробормотал Римус. — Они могли погибнуть.

— А не приди они на помощь, погибли бы мы. Они уже не дети, Лунатик. И имеют право решать, что им делать. Даже Тонкс не смогла их остановить.

Заметив, как дёрнулось лицо Римуса при упоминании Тонкс, Сириус добавил:

— Лунатик, я знаю, ты считаешь, что Тонкс пыталась заставить тебя шпионить за Дамблдором или Гарри. Но это не так. Она просто... чёрт, она просто пытается любить тебя.

— Она...

— Она ослушалась приказа Амелии защищать Гарри и Гермиону, потому что знала, что ты был ранен!

751/821

— Но ты же только что сказал, что она пыталась их остановить, — Римус потёр ладонью лоб. — Но в то же время... прилетела с ними?

— Остановить их она пыталась крайне неохотно, — ответил Сириус. — Достаточно Гарри было чуть надавить, и она пошла с ними. Чтобы спасти тебя.

Римус вздохнул:

— Ты не понимаешь...

— Не понимаю, почему ты так глубоко засунул голову в задницу? — перебил Сириус. — Да, я действительно этого не понимаю.

Римус только и мог, что смотреть на своего друга.

— Знаешь, Гермиона недавно задалась одним интересным вопросом, — продолжил Сириус. — Почему ты был единственным оборотнем, который учился в Хогвартсе?

— Потому что это было опасно. Я ведь... чуть не...

— А раньше почему этого не было? Пять лет Дамблдор считал, что его предосторожности хорошо работают.

— Что ты имеешь в виду?

— Гермиона предположила, что Дамблдору был нужен оборотень, который был бы ему верен, — пояснил Сириус. — Он знал, что Волан-де-Морт завоёвывал среди оборотней влияние, а у него этого влияния не было.

— Что за глупость, — запротестовал Римус.

— Мы оба начали учёбу через год после того, как Волан-де-Морт открыто заявил о себе, — напомнил Сириус. — Совпадение? Возможно. Но подумай ещё вот над чем: когда Дамблдор снова к тебе обратился? Сколько лет он с тобой не связывался? А потом, когда ты снова стал ему нужен...

Римус сглотнул. Он пытался найти контраргумент, но не мог.

— Заметь, я не говорю, что Дамблдор плохой, — добавил Сириус. — Но он ведёт какую-то свою игру, и не думаю, что в ней есть место для дружбы.

— Но он ведь...

Римус снова замолчал, когда его разум начал следовать по пути, который прежде закрывало его сердце. Как и всякий раз, когда он думал о днях своей учёбы в Хогвартсе, он вспомнил ту страшную ночь и Снегга. Это заставило его вспомнить о том, что Сириус сказал ранее:

— Что ты имел в виду, говоря, что виноват Снегг?

Сириус мрачно сощурился:

752/821

— Прошлой ночью я случайно встретился с мадам Боунс. Они успели допросить пару выживших Пожирателей, и, судя по показаниям тех, прямо перед атакой Снегг говорил с Волан-де-Мортом. Похоже, оба они знали, что Дамблдора с Орденом не будет.

— Он бы не стал... Дамблдор ведь говорил...

— Говорил, что он на нашей стороне, — согласился Сириус. — Но я больше склоняюсь к теории Гарри и Гермионы, по которой Снегг на своей собственной стороне. А точнее, играет за обе стороны, чтобы в любом случае остаться в выигрыше. Разве что он предпочтёт, чтобы победила наша сторона, потому что так его будут превозносить, а ему не придётся стелиться перед Воландемордой.

— Он не мог...

— Неужели? На этих допросах мадам Боунс узнала ещё кое-что. Приоритетными целями атаки были МЫ — то есть ты и я. Предположительно, это должно было припугнуть прочих оборотней и "предателей крови", но я вижу здесь другую возможность. И ты тоже, не отпирайся.

Римус снова погрузился в молчание, обдумывая слова Сириуса.

— Ладно, Нюниуса мы можем обсудить и потом, — Сириус посмотрел на свои часы. — А сейчас к тебе придёт моя дорогая племяшка. Она сидела тут всю ночь, но я отослал её поесть прямо перед тем, как ты очнулся.

— Она была здесь?

— А думаешь, я бы смог её удержать? Чёрт, да я бы скорее убедил Гарри снова жить у Дурслей! Ты всё ещё не понимаешь, да? Она любит тебя. Не знаю, что она нашла в твоей шелудивой шкуре, но советую воспользоваться шансом, вытащить наконец голову из задницы и сказать, что ты тоже её любишь.

— Она заслуживает лучшего, — слабо возразил Римус.

— Может быть. Лили тоже заслуживала лучшего, чем Джеймс... пока Джеймс сам не стал лучше. Если ты считаешь, что моя племянница заслуживает лучшего, так будь человеком, которого она заслуживает.

Римус не успел ответить, потому что дверь отворилась, и вошла Тонкс. Под её глазами были мешки, в руках она несла поднос с едой. Сириус бросил на неё взгляд:

— Пожалуй, оставлю вас наедине.

— Что? — спросила Тонкс, не обращаясь ни к кому конкретно.

Когда Сириус прошёл мимо неё и закрыл за собой дверь, она повернулась к Римусу. Тот сглотнул, но наконец заговорил:

— Я... был дураком.

Тонкс возвела очи горе:

753/821

— То есть, чтобы заставить тебя это осознать, мне было достаточно тебя проклясть? Сколько бы нервов могла сэкономить...

Римус неуверенно улыбнулся:

— Мне уже поздно сказать, что я тоже тебя люблю?

Тонкс посмотрела на свои часы:

— Хмм... представь себе... ты как раз вовремя.

***

Когда Гарри с Гермионой вошли на кухню во время обеда, они сразу бросили взгляд на Рона и Джинни. Рон расставлял на столе тарелки и стаканы, а Джинни помогала Флёр с готовкой.

— Ско'го будет готово, — сказала Флёр. Провожая Гермиону на Гриммо, она заметила, что та прихрамывала, и решила, что причиной тому была какая-то вчерашняя травма. Но сейчас, заметив, как Гермиона осторожно опустилась на стул, поняла, что именно случилось, и решила её слегка подколоть. — Ты ранена, 'Эрмиона?

— Нет, просто немного больно после вчерашнего полёта на метле, — соврала Гермиона. Но, увидев лёгкую улыбку Флёр, поняла, что та ей не поверила и догадалась о настоящей причине. Она отвернулась и покраснела.

— Oui, — невозмутимо согласилась Флёр. — Могу представить, что польёт на метле 'Арри был неп'гивычен.

— Э-э... — Гермиона покраснела ещё сильнее.

— Надеюсь, ты хотя бы приняла ме'гы п'гедосторожности?

— Конечно, — сердито ответила Гермиона, пытаясь одним взглядом упросить Флёр прекратить. Посмотрев в сторону, она увидела, что Рон и Джинни прислушивались к их разговору, но, видимо, не понимали, о чём шла речь.

— Наверное, на метле Гарри было здо'гово лететь? — продолжила Флёр.

— Ну так у Гарри лучшая модель метлы, — сказал Рон. — Конечно, здорово.

Гермионе отчаянно хотелось то ли сжаться в комок и забиться в какую-нибудь щель, то ли разразиться хохотом. Победил второй вариант, и они с Флёр одновременно прыснули. Гарри тем временем просто сел, избегая встречаться с остальными взглядом.

— Чего тут смешного? — нахмурился Рон.

— Ничего, ничего, — ответила Гермиона, переведя дыхание. Но, бросив взгляд на Флёр, невольно снова засмеялась.

Флёр положила перед Гарри и Гермионой столовые приборы. Наклонившись, она

754/821

шепнула Гермионе на ухо:

— Я знаю лечащее заклинание. Чтобы не было больно.

— Правда? — прошептала Гермиона в ответ. — Гарри искал обезболивающее зелье, но ни одного не осталось.

— Сп'госи меня после обеда, — ответила Флёр.

Перешёптываясь, они не обратили внимания, как Джинни поставила перед ними тарелки с салатом.

— Мне не надо, — сказал Рон, указывая на салат.

— Я и не собиралась, — ответила Джинни, вытерев руки тряпкой. Положив тряпку на стол рядом со своей тарелкой, она перенесла на стол тарелку с сандвичами. Взяв два, она затем подтолкнула тарелку Рону, который взял четыре.

— Принести тебе чего-то попить, 'Эрмиона? — спросила Флёр.

— Достаточно воды.

Гермиона бросила взгляд на Джинни. Та жевала сандвич с огурцом. Заметив направленный на неё взгляд, младшая Уизли улыбнулась и отвела глаза.

— Ты прав, — сказала она мужу. — Джинни ведёт себя странно.

— Следи за ней и Роном, — напомнил Гарри.

Гермиона мысленно согласилась. Краем глаза смотря на Джинни, она встала и потянулась за заправкой для салата, стоявшей дальше по столу, но поморщилась и застонала.

— Рон, можешь помочь Гермионе? — спросил Гарри.

"Помоги Гермионе".

Рон застыл, когда со всей ясностью вспомнил слова из своего кошмара. По его спине пробежали ледяные мурашки.

— Не нужно, я сама, — сказала Гермиона, успевшая взять бутылочку с заправкой и сесть на место.

"Помоги Гермионе," — снова эхом раздалось в голове у Рона. Он не отрывал взгляда от Гермионы, словно наяву видя, как она исчезает под землёй.

— Что-то не так, Рон? — спросил Гарри, заметивший этот взгляд.

— Э, нет, — пробормотал Рон.

"Помоги Гермионе".

Он закрыл глаза, но слова не желали оставлять его.

755/821

— Это просто сон, просто сон, — прошептал он себе под нос. — Просто чёртов кошмар.

— Что? — переспросил Гарри, пристально смотревший на него.

То, как Рон смотрел на Гермиону, заставило его напрячься. Он сунул руку в карман и нашарил палочку, готовый при первой необходимости пустить её в ход.

— Ничего, — пробормотал Рон, покачав головой.

Открыв глаза, он посмотрел на свою сестру. Взгляд Джинни не отрывался от Гермионы, а её глаза странно блестели, словно она чего-то ожидала.

"Помоги Гермионе".

Рон снова посмотрел на Гермиону. Всё казалось нормальным, но его спине снова пробежали мурашки. Гермиона тем временем наколола на вилку помидор-черри и лист капусты.

"Помоги Гермионе".

У Рона возникло чувство, что содержимое её миски вот-вот поднимется, словно сорняки из кошмара.

— Рон, у тебя какие-то проблемы? — спросил Гарри.

По лбу Рона потёк пот. Он снова посмотрел на Джинни. В её глазах был такой же безумный блеск, как в его снах...

— НЕТ! — выкрикнул он, повернувшись к Гарри и Гермионе.

— Что? — в унисон спросили те, посмотрев на него.

— Э-э...

Рон сам не был уверен, почему закричал, но чувствовал: что-то было неправильно. Его отчаянный взгляд метнулся из стороны в сторону, и он заметил полотенце, которым Джинни вытерла руки. К белой ткани прилипли кусочки зелёной травы. На кухонной стойке лежали разделочная доска и нож, тоже с остатками чего-то зелёного. Это напомнило Рону о том, как он застал Джинни в её комнате, режущей болиголов для Фреда и Джорджа.

"А точно для Фреда и Джорджа? — спросил сам себя Рон. Он заметил, как в глазах его сестры мелькнула досада. Он знал это выражение, и теперь твёрдо уверился, что она что-то замыслила. — Стоп, болиголов... Гермиона..."

Ещё пара секунд прошли в замешательстве: Рон просто не хотел верить, что такое было возможно. Гарри и Гермиона продолжали сверлить его сердитыми взглядами.

— Э... — наконец пробормотал он. — Мне... кажется, что в салат Гермионы что-то подмешано.

756/821

— Что?! — Гермиона выронила вилку.

— Думаю, Джинни могла... у неё был болиголов... — прошептал Рон.

Гарри мгновенно вскочил на ноги и нацелил палочку на Джинни Уизли:

— Ты добавляла что-то в салат Гермионы?

— Я... нет... — но с лица Джинни сбежала вся краска, и она съёжилась под прицелом палочки.

— Гермиона, ты уже начала есть? — спросил Гарри, не отрывая взгляда от Джинни.

— Нет, — руки Гермионы дрожали, когда она начала осторожно разгребать салат вилкой. — Не вижу... стой, тут что-то мелко порезано... будто какая-то трава.

— Я ничшего такого не клала, — сказала Флёр, заглядывая ей в миску. — Видишь, в моём салате этого нет.

— Значит, у неё было с собой, — пробормотала Гермиона. — Наверное, она добавила его, когда ставила миски.

— Да, — голос Рона дрогнул.

— РОН! — вскричала Джинни.

— Вон, видите, на полотенце остались следы, — Рон кивнул в сторону полотенца. — Она вытирала им руки.

— Флёр, проверь её карманы, — сказал Гарри. — Джинни, если ты хотя бы сдвинешься с места, ты горько об этом пожалеешь.

— Но... но Гарри, — слабо запротестовала Джинни.

Но Флёр уже подошла к ней и начала обыскивать карманы мантии. Вскоре она извлекла из одного маленький стеклянный контейнер. В том ясно были видны зелёные листья.

— Нет! — воскликнула Джинни, переводя взгляд с кончика палочки на глаза Гарри. — Она... она заколдовала тебя.. это был единственный способ!

— То есть ты собиралась убить Гермиону?

— Пока смерть не разлучит нас, — прошептала Джинни. — Это был единственный способ...

— Вызываем мракоборцев? — спросил Гарри свою жену.

— Ей требуется помощь... но она слишком опасна, чтобы оставаться рядом с нами. Давай потом выдвинем Дамблдору ультиматум. Или он поддержит нас в том, чтобы отправить её на лечение, или она отправится в Азкабан.

— Вам нужно как-то помочь? — спросила Флёр.

757/821

— Свяжись с Биллом и расскажи ему, что случилось, — попросил Гарри. Затем он перевёл взгляд на Рона: — Ты знал, что она собиралась сделать?

— Н... нет...

— Тогда откуда ты узнал о болиголове? — с нажимом спросила Гермиона.

— Мы... нашли его в саду, когда пропалывали. А потом я видел, как она режет его в своей комнате.

— И никому не рассказал?

— Я... я подумал, что она это делает для Фреда и Джорджа. Ну помнишь, как те собирали докси в прошлом году? — Рон тяжело сглотнул. — Я просто... не мог подумать, что она... дойдёт до такого.

— До чего? — раздался голос Билла. Он только что вошёл на кухню и растерянно остановился, увидев Гарри, целящегося палочкой в его младшую сестру. — Что произошло? Что Джинни сделала?

— Попыталась убить мою жену, — холодно ответил Гарри. — Подмешав в её салат болиголов.

— Это так, Билл, — сказала Флёр. — Я нашла это в её ка'гмане, — она протянула своему жениху контейнер. — И она п'гизналась.

— Джинни? — тихо спросил Билл.

— Это... это был единственный способ, — повторила Джинни, по чьим щекам теперь текли слёзы. — Ты ведь понимаешь это? — она повернулась к своему старшему брату. — Иначе бы ничего не получилось.

— Что не получилось? — Билл до сих пытался осознать услышанное.

— У нас с Гарри... — даже сквозь всхлипы в голосе Джинни послышались мечтательные нотки. — Только так мы могли пожениться...

Билл рухнул на ближайший стул и несколько секунд смотрел в никуда. Наконец он тяжело вздохнул и посмотрел на Гермиону:

— И что вы теперь собираетесь делать?

— Добиться или того, чтобы её отправили лечиться, Билл, — ровно ответила Гермиона, — или срока в Азкабане. Я не собираюсь всю жизнь оглядываться через плечо и проверять каждый съеденный кусок, — она подтолкнула миску к Биллу. — Вот ещё одно доказательство.

— Флёр, забери у Джинни палочку, — устало попросил Билл, — и, пожалуйста, не спускай с ней глаз. Сейчас, похоже, её нельзя оставлять одну, — он поднялся со стула и тяжело вздохнул, подумав, что на его семью свалилось слишком многое. — Думаю, мне нужно обратно в больницу.

— Oui, — кивнула Флёр.

758/821

Билл пристально посмотрел на своего младшего брата:

— Рон, ты в этом участвовал?

— Нет, — замотал головой тот.

— Он знал о болиголове, просто не понял, что Джинни хотела с ним сделать, — уточнил Гарри. — Но, когда он сообразил, он предупредил нас.

— Он может остаться здесь, или мне взять его с собой?

Гарри снова посмотрел на своего давнего друга, который был крайне бледен.

— Думаю, он может остаться.

Билл кивнул:

— Я вернусь как только смогу, — он направился к кухонной двери, но на полпути остановился и повернулся. — Гарри, Гермиона... извините, пожалуйста, что так вышло. Я сам едва могу поверить...

— Билл, ты в этом не виноват, — ответил Гарри. — Просто помоги добиться для Джинни лечения.

— Это было близко, — сказала Миранда, когда Гарри с Гермионой через несколько минут вернулись в комнату Гарри. — Я думала, что Судьба все волосы себе на голове повыдёргивает, прежде чем этот ходячий желудок сообразит.

— Что?! — спросил Гарри. — Вы знали об этом и не предупредили нас?

— Я не могла. Даже я в ответе перед высшей властью.

— То есть вы собиралась позволить Гермионе просто умереть? — Гарри ощутил поднимавшийся в груди гнев.

— Ты уже знаешь, что смерть — это лишь начало, — ответила Миранда. — Я не говорю, что мне это нравилось, но мне запретили вмешиваться.

— И кто же стоит выше богини? — спросила Гермиона.

— Тот, у кого нет имени. Первый, — ответила Миранда таким тоном, словно это было очевидно.

— И почему он запретил вам вмешиваться?

— На пути Рона Уизли был нексус, — пояснила Миранда. — То есть, упрощённо говоря, ему нужно было принять решение. Позволь он тебе умереть, и его душа вступила бы на путь, от которого бы не оправилась. Но он сделал правильный выбор.

— То есть Гермиона была лишь испытанием для Рона? — Гарри разозлился ещё сильнее. — Она могла умереть просто из-за какого-то испытания?

759/821

— Говорю же, у меня не было выбора, — голос Миранды был терпелив. — И, прежде чем ты продолжишь меня костерить, пойми: я провожу львиную долю времени, стараясь, чтобы всё сложилось как можно лучше. И при каждой возможности я делала Судьбе выволочку.

— И всё же...

— Гарри, — перебила Гермиона, — не надо злиться. Ведь всё закончилось хорошо. Уверена, если бы она могла, она бы рассказала нам.

— Да, рассказала бы. И, если вам станет легче, — я также заключила с Судьбой один небольшой договор.

— Какой договор? — спросила Гермиона.

— Раз уж она влезла в судьбы вас — моих соулмейтов, — я настояла на том, чтобы решить судьбу Рона.

— Рона? — переспросил Гарри. — И что вы решили?

— А это вы, думаю, узнаете на поезде обратно в школу, — в голосе Миранды прозвучали нотки веселья.

***

— Вы правда думаете, что я бы просто сидел сложа руки и позволил Тёмному Лорду атаковать весь Орден, если бы мог это предотвратить? — взорвался Снегг.

— Я уже не знаю, — Дамблдор, сидевший за своим столом, изучал зельевара усталым взглядом. — Северус, по твоей рекомендации я не сказал моим людям, что Волан-де-Морт планирует ударить по Ордену. Ты заставил меня поверить, что под удар попадёт лишь один человек. А теперь я узнаю, что потерял троих, и чуть не потерял вообще всех.

— Я рассказал вам правду, в той мере, в которой её понял. Когда же я узнал, в чём план заключался на самом деле, Тёмный Лорд не спускал с меня глаз.

— То есть ты хочешь сказать, что я больше не могу полагаться на твою информацию?

— Разумеется, можете! Но мы всегда знали, что Тёмный Лорд держит многие свои мысли при себе.

— И как он отреагировал на последние потери?

— Вполне ожидаемо, — процедил Снегг. — Он крайне недоволен, особенно из-за того, что в этом опять замешан Поттер.

— Да, это действительно было ожидаемо, — взгляд Дамблдора на мгновение задержался на глазах Снегга. — Благодарю, Северус. Ты можешь идти.

Снегг был откровенно ошарашен. Он ожидал, что директор станет расспрашивать его о будущих планах Тёмного Лорда или о том, как тот

760/821

отреагирует на поражение. Но Дамблдор просто отпускал его, причём произнёс эти слова с некой... окончательностью.

— Конечно, директор, — наконец ответил он, вставая и направляясь к выходу из кабинета.

Спускаясь по винтовой лестнице, он осознал, что теперь ему не доверяли ни Волан-де-Морт, ни Дамблдор. Снегг мысленно проклял человека, которого больше всего винил в этом:

"Чёрт бы тебя подрал, Поттер!"

761/821

Часть 37

Мужчина, сидевший за завтраком, со вздохом отложил "Ежедневный пророк". В его взгляде, брошенном на жену и дочь, читались беспокойство и усталость.

— Что случилось? — спросила его жена.

— Похоже, Поттер снова одолел Тёмного Лорда. Или как минимум немалое число Пожирателей смерти.

— Поттер? — фыркнула его дочь. — Они опять пишут про тот кавардак в Министерстве?

— Нет, — ответил отец. — Это произошло вчера. "Пророк" пишет, что Поттер и его подружка-грязнокровка убили или покалечили больше дюжины Пожирателей смерти, когда те напали на магловскую больницу.

— Враньё, — пренебрежительно бросила дочь. — Министерство просто раздувает из мухи слона, чтобы их герой выглядел ещё лучше.

— Возможно, — отец снова вздохнул, — но я так не думаю. В той же статье автор проходится по Министерству за его некомпетентность.

— И? — спросила его жена. — Почему ты волнуешься? Ты ведь не Пожиратель смерти.

— Да, Метки у меня нет, но между моими счетами и счетами Пожирателей есть связи. Если эти истории правдивы, и Поттер в итоге одолеет Тёмного Лорда, Министерство наверняка обрушится на тех, кто его поддерживал.

— Ты же не думаешь, что они... — его жена побледнела.

Отец на мгновение отвёл взгляд, но потом встретился с ней глазами:

— Я думаю, что это вполне вероятно. И мы находимся перед лицом возможности лишиться всего.

— Тогда нам стоит уехать, — сказала жена. — Мы можем перебраться на континент. У нас там есть друзья.

— А если Тёмный Лорд победит? — возразил отец. — Нас выследят и убьют за то, что мы потеряли веру в него.

— Мы можем забрать свои деньги, и... и...

— И что? — устало спросил муж. — Даже если мы скроем свои состояния, все знают, что они у нас есть. И потом, ходят слухи, что мадам Боунс вела переговоры с гоблинами. Весьма вероятно, она пытается не дать Тёмному Лорду получать средства. Если мы начнём забирать деньги из хранилищ, и гоблины ей об этом расскажут, мы точно будем выглядеть виновными. А я, знаешь, предпочту подождать с тем, чтобы терять наши галлеоны.

762/821

— И что нам делать? — спросила жена.

— Я не знаю, — снова вздохнул муж.

Той ночью их дочь легла в постель, обуреваемая разными мыслями. Она не могла себе представить, что её семья может лишиться своего состояния; что она сама может лишиться комфорта и роскоши, к которым привыкла. Но она понимала, что её отец был прав. Если Тёмный Лорд потерпит поражение, они могут потерять всё.

"Это маловероятно", — подумала она, но от беспокойства это её не избавило. Большую часть ночи она ворочалась, а наконец заснув, вскоре проснулась от кошмара, который уже видела несколько раз. Но в этот раз кошмар подарил ей идею. Её слизеринский ум, даже испытывая отвращение от мысли, шептал ей, что это был единственный способ спасти состояние её семьи. Она знала, что должна будет пожертвовать собственным будущим, чтобы помочь семье. Знала, что, если вступит в романтические отношения с кем-то из "светлой" семьи, то сможет использовать эту связь для помощи родителям. Единственной проблемой было то, что в случае победы Тёмного Лорда её сочли бы предательницей.

"Пожалуй, я всегда могу снова сослаться на любовные зелья. Но... как мне вообще соблазнить Рона Уизли?" — спрашивала себя Панси Паркинсон.

***

— Да, — с усталым вздохом ответила мадам Боунс, когда её помощница со стуком вошла в кабинет. Бросив взгляд на часы, Амелия увидела, что проспала три часа. "Ну, на два больше, чем я ожидала".

— Извините, мэм, но к вам пришёл... гоблин, — осторожно сказала помощница. — Он сказал, что вы поймёте, по какому он делу.

— Да, я знаю, — пробормотала Амелия, достав из ящика стола флакон Бодроперцового зелья и залпом его осушив. — Пожалуйста, пригласите его. И велите главам отделов магического транспорта, магического хозяйства и связей с гоблинами немедленно доложиться мне. Да, и ещё скажите Скримджеру, чтобы зашёл.

— Добрый день, мадам Боунс, — сказал гоблин, чуть позже вошедший в ей кабинет. — Меня зовут Бодрод.

Он сделал паузу, ожидая, отреагирует ли глава ОтМП на это имя. Бодрод был назван в честь Бодрода Бородатого, возглавлявшего гоблинское восстание в семнадцатом веке. Он был несколько разочарован, когда мадам Боунс ничего не сказала, но продолжил:

— Я буду возглавлять пропускной пункт, который было условлено создать. И я пришёл, чтобы уведомить вас: здание готово, нам осталось лишь соединить с ним ваши входные и выходные камины.

— Я так и надеялась, что вы пришли по этой причине, поэтому уже вызвала людей, с которыми вы будете работать. Но, прежде чем вы будете обсуждать с ними ХОТЬ ЧТО-ТО, я хочу, чтобы вы провели их через свои обнаруживающие

763/821

чары. Пока все не будут проверены, я не могу до конца им доверять.

— Мудрая предосторожность в нынешние непростые времена, — согласился гоблин. — Прежде чем они прибудут, я должен ещё кое-то обсудить. Рагнок ясно обозначил, что никто не войдёт в здание, пока затраты первого месяца не будут полностью покрыты.

— Вы можете послать счёт мне напря...

Но гоблин перебил:

— Вообще-то я принёс его с собой.

Он достал из внутреннего кармана несколько листов пергамента и положил их на стол Амелии. Та взяла счёт, и её глаза округлились при виде итоговой суммы. Затем она внимательно вгляделась в отдельные строки:

— Вы выставляете счёт за ремонт? Причём ещё и неплохую сумму?

— Этот пункт будет использоваться министерскими ведьмами и волшебниками, разве нет? — пожал плечами гоблин. — Вы сами просили сделать это как можно скорее, так что мы разорвали некоторые контракты, заплатили строителям сверхурочные, и, конечно, использовали самые лучшие материалы, подходящие для Министерства магии, — в последних словах явно крылся второй слой смысла.

Амелия вздохнула. Она терпеть не могла оказываться на неудачливой стороне сделки с гоблинами, но знала, что иного выхода тут не было. И гоблины тоже об этом знали.

— Ладно, — пробежав глазами весь счёт, она протянула его помощнице. — Отнесите это в бухгалтерию Министерства и скажите, чтобы они оплатили его не позже чем через полчаса. И да, скажите, что я не желаю слышать на этот счёт никаких жалоб.

— Есть, мэм, — помощница поспешила к выходу из кабинета.

Первым прибывшим главой отдела оказался Дирк Кресвелл, возглавлявший Отдел связей с гоблинами.

— Вы хотели меня видеть, мадам Боунс?

— Да, Дирк. Мы проводим одно дело совместно с гоблинами, и я хотела, чтобы вы присутствовали. Это — гоблин Бодрод.

Гоблин отвесил лёгкий кивок, который Кресвелл затем вернул.

— Что за дело? — спросил он.

— Боюсь, это я могу рассказать только позже, — ответила Боунс. — Вы поймёте, почему.

— Хорошо, мэм.

В течение десяти минут прибыли все остальные; последним был Скримджер. Он

764/821

провёл такую же бессонную ночь, как сама Амелия, разбираясь с событиями вчерашнего дня. Амелия снова представила гоблина, но так и не рассказала, зачем он пришёл. Через десять минут, когда Бодрод получил подтверждение оплаты счёта, они перенеслись камином в роскошную комнату с потолком и стенами из гранита. В двух противоположных стенах были десятки каминов, украшенных мрамором. В дальнем конце комнаты были две большие бронзовые двери; по сторонам каждой стояли два гоблина, одетых в обычные ало-золотые цвета их сил безопасности. У всех четверых на поясе висели короткие мечи, а в руках они держали длинные, выглядевшие весьма грозными копья.

Рядом с большими дверями, на соседних стенах, располагались двери обычного размера со смотровыми окошечками. На стенах висели плакаты, рекламирующие различные услуги Гринготтса:

Хранилища Гринготтса. Защищаем ваше золото уже больше пятисот лет.

Предоставляем также хранилища повышенной защиты.

Гринготтский отдел займов. Нужно немного дополнительного золота —

обращайтесь к нам! Справедливые расценки.

Гринготтские азартные ставки. Лучшие соотношения, быстрая выплата

выигрышей, полная конфиденциальность.

Гринготтский взлом проклятий. Если вам нужны взломщики проклятий —

вам нужен Гринготтс.

Гринготтские услуги безопасности. От простых защитных чар до троллей-

охранников! Что может быть дороже безопасности вашей семьи?

— Сюда, пожалуйста, — сказал Бодрод, указывая на бронзовые двери.

— Амелия, что происходит? — Скримджер оглядывался по сторонам с растерянностью и подозрением. — Где мы?

— Скоро узнаете, — ответила Амелия, последовав за Бодродом к левой бронзовой двери.

Когда стоявшие по сторонам двери гоблины открыли створки, они увидели тускло освещённый проход, чья ширина позволяла идти только по двое.

— Следуйте за мной, — сказал Бодрод.

Группа пошла по проходу, и Амелия заметила небольшие ниши, вырезанные в камне через каждые несколько футов. Пройдя примерно половину длины прохода, они ощутили, как их окутала лёгкая водяная дымка. Секундой позже один из членов группы упал наземь; в тот же миг двери за ними захлопнулись, а из ниш высыпали гоблины с мечами на изготовку, окружив их.

— Это гоблинская ловушка! — взревел Скримджер, выхватывая палочку и

765/821

направляя её на Бодрода. — Немедленно откройте двери, иначе...

— СТОЯТЬ, РУФУС! — крикнула Амелия, затем переведшая взгляд на упавшего человека. Меган Брэдли, глава Отдела магического транспорта, сидела на полу и дико озиралась по сторонам. — Меган? — она повернулась к Бодроду. — Она была под Империусом?

— Да, — просто ответил Бодрод. — Скоро она придёт в себя.

Он подал знак окружившим их гоблинам, и те убрали мечи в ножны, снова разойдясь по тёмным нишам.

— Что происходит, мадам Боунс? — потребовал ответа Скримджер. — Что гоблины сделали с мадам Брэдли?

— То, что не могли мы: сняли с неё проклятие Империус, — ответила Амелия. — Всё это здание... я договорилась с гоблинами, чтобы они помогли нам защитить Министерство с использованием своей магии. Что-то в этом коридоре, — мы условились, что не будем вызнавать в точности, — снимает эффекты и Империуса, и Оборотного зелья. Так что уберите палочку и проявите к гоблинам уважение, которого они заслуживают.

Руфус скривился, но наконец кивнул и убрал палочку в специально предназначенную для неё кобуру:

— Почему вы сразу не сказали?

— Потому что не хотела, чтобы кто-то, впервые шедший по этому коридору, об этом знал, — с нажимом ответила мадам Боунс. — Вы сами вполне могли быть под Империусом, или же самозванцем под Оборотным.

Меган попыталась встать на ноги. Амелия протянула ей руку и помогла подняться.

— Я... я... я была... — пробормотала Меган.

— Я знаю, — коротко сказала Амелия. — Вы знаете, кто это с вами сделал?

— Нет, — голос мадам Брэдли всё ещё дрожал. — Помню, как моя дверь открылась словно сама по себе... а потом... голос, и... и...

— Скорее всего, мантия-невидимка, — сказал Скримджер.

Амелия кивнула и спросила Меган:

— Вам велели что-то делать? С кем-то говорить?

— Я знаю, что сказала тому, кто наложил на меня Империус, универсальный пароль каминной сети, — Меган сосредоточилась, пытаясь вспомнить. — И я должна была оставить записку в определённом месте, если бы тот изменился.

— То есть тот, кто узнал этот пароль, может подключить к сети любой камин, блокировать любой камин и обойти все наши меры безопасности?

766/821

Меган Брэдли жалобно кивнула.

Амелия вздохнула:

— Надо будет сменить его как можно скорее. А затем, — она повернулась к Скримджеру, — вы подготовите западню. Директор Брэдли расскажет вам, где должна была оставить записку, и вы скрутите того, кто за ней явится. Только не забудьте провести всех мракоборцев, которых с собой возьмёте, через этот коридор. Также несколько мракоборцев должны будут дежурить здесь, под командованием управляющего-гоблина, чтобы усилить безопасность.

— Вы уверены, что мы можем доверять гоблинам? — спросил Скримджер, бросив сердитый взгляд на Бодрода.

— Мы должны, — ответила Амелия, указывая в сторону Меган. — Если, конечно, у вас самого нет метода выявлять Империус и Оборотное. Если же вы не можете доверять им или хотя бы относиться к их работе с уважением, я всегда могу найти нового главу мракоборцев. Я ясно выразилась?

— Да, мэм, — однако на лице Скримджера по-прежнему читалось неудовольствие.

— Так мы можем продолжить? — спросил Бодрод. Амелия кивнула, и он сделал сложный жест рукой, после чего послышались щелчки отпирающихся дверей.

Когда они дошли до другого конца прохода, створки двери перед ними открыли ещё два гоблина, одетых в ту же ало-золотую форму. Комната, в которой они оказались, почти не отличалась от первой, только имела в противоположном конце большое открытое пространство.

— Как и предложила мадам Боунс, гоблины будут управлять данным пропускным пунктом. Вон та область, — Бодрод остановился и указал на неё, — предназначена для трансгрессии, а это — входные камины. Все прибывающие сюда люди должны будут пройти по проходам, чтобы добраться до каминов, ведущих непосредственно в Министерство. А уходя из него, должны будут пройти тот же путь в обратном направлении. На другой комнате установлены защитные чары, блокирующие трансгрессию и порт-ключи. Если кто-то оказывается самозванцем либо под контролем, двери немедленно блокируются, и охрана окружает этого человека.

— Дирк, мне нужно, чтобы ваш отдел следил за мирным сосуществованием волшебников и гоблинов в этом месте, — сказала Амелия. — Если возникнут какие-то проблемы, немедленно известите меня. Этот пропускной пункт критически важен в борьбе с Волан-де-Мортом, и если хоть кто-нибудь, — её взгляд скользнул по Скримджеру, — попытается всё испортить, я лично откручу ему яйца и подам в министерской столовой.

— Понял, мэм, — нервно ответил Дирк.

— Меган, — продолжила Амелия, — ваш отдел должен будет перенастроить каминную сеть таким образом, чтобы все входы и выходы Министерства были связаны с этим местом. Включая камины меня самой и министра. Если кто-то будет чинить вам препоны — опять же, обращайтесь ко мне. И не забудьте сменить тот пароль, а затем следите, если кто-то попытается воспользоваться

767/821

старым. И проверьте, не были ли за последнее время добавлены неучтённые вашим отделом камины.

— Есть, — ответила Меган. — Полагаю, вы хотите, чтобы я провела моих сотрудников по тому проходу, прежде чем я извещу их об этом?

— Именно, — кивнула Амелия. — Маркус, — она повернулась к главе Отдела магического хозяйства, — заприте все входы с улицы. Оставьте сообщение, чтобы те, кто захотел через них войти, шли... — она бросила взгляд на Бодрода, сообразив, что не знала, где находилось это место.

— Здание рядом с нашим банком в Косом переулке, — сказал Бодрод. — Вы его не пропустите.

Амелия кивнула и снова повернулась к главе отдела транспорта:

— И ещё, Меган: разместите здесь на ближайшие дни несколько человек, чтобы объяснять проходящим людям, что происходит. Ни в коем случае не говорите им о защите от Империуса и Оборотного, просто скажите, что это дополнительные защитные меры, предпринятые совместно с гоблинами.

— Поняла, — кивнула Меган. — Я... так рада, что они готовы помочь. Страшно думать, что я могла бы быть виновата в каком-нибудь нападении.

— Ну, переговоры были сложными, но в итоге мы всё же договорились, — Амелия мысленно поблагодарила Гарри Поттера и его жену за предложенное решение. — Да, и ещё, — она повернулась к главе Отдела магического хозяйства, — ваши люди должны будут приглядывать за здешними каминами, чтобы пресечь все попытки нарушить их работу, и обеспечивать гоблинов всем необходимым для этого пункта. Они НЕ ДОЛЖНЫ будут пытаться вызнать, что за магию гоблины применяют. Понятно?

— Да, мэм.

— Руфус, разместите сегодня здесь побольше доверенных мракоборцев. Я полагаю, что мы найдём ещё нескольких человек под Империусом, — проинструктировала Амелия. — Их доставят... — она снова вопросительно взглянула на Бодрода.

— В те комнаты с окошками на дверях, — подсказал гоблин. — Они были оборудованы специально для ваших мракоборцев; там есть камеры содержания и комнаты для допроса.

— Спасибо, — кивнула глава ОтМП. — Руфус, я оставлю решение остальных вопросов на вас, но дайте мне знать, если произойдёт что-то значительное или вы получите сведения о готовящемся нападении, — Амелия сделала многозначительную паузу. — Повторю, этот пункт критически важен для безопасности Министерства. Как показал пример мадам Брэдли, эти меры эффективны и совершенно необходимы. Проследите, чтобы назначенные люди были вежливы с гоблинами и эффективно работали с ними. Я не шучу, когда говорю, что любой, кто попытается ставить палки в колёса, об этом пожалеет.

Главы отделов кивнули. Амелия снова повернулась к Бодроду:

768/821

— Позвольте отблагодарить вас и тех гоблинов, которые, по видимости, неустанно работали, чтобы построить это всё так быстро. Я искренне не хочу здесь никаких проблем, так что, если вы ощутите неуважение кого-либо из ведьм и волшебников, пожалуйста, дайте знать об этом Дирку Кресвеллу, — она кивнула на него, — или его назначенному представителю. Если это вдруг не решит проблем, обращайтесь лично ко мне. А теперь, если вы меня извините, я пойду в Мунго, как только соберу моих охранников.

Вернувшись через несколько минут с охранниками, Амелия Боунс с радостью заметила, что Кресвелл и Бодрод вели вежливый разговор друг с другом.

"Теперь у нас может быть неплохой шанс," — подумала она, входя в камин.

***

Через час Амелия закончила навещать всех мракоборцев, всё ещё лежавших в Мунго, и решила зайти к Римусу Люпину. Постучав и открыв дверь его в палату, она первым делом увидела Сириуса Блэка, дремавшего на стуле, опершись головой о стену. Римус сидел в кровати при помощи нескольких подушек, а рядом, держа его за руку и тихо с ним разговаривая, сидела Нимфадора Тонкс.

— Мэм, — едва увидев Амелию, Тонкс вскочила на ноги. — Я... должна была...

Мадам Боунс подняла ладонь:

— Ваши действия мы можем обсудить позже. Пока что вы занимаетесь именно тем, что мне от вас требуется. Поскольку те Пожиратели смерти были заинтересованы в мистере Блэке и мистере Люпине, мне нужно, чтобы за ними приглядывали. Дайте мне знать, если случится что-то подозрительное.

— Есть, мэм.

— Как вы, мистер Люпин? — спросила Амелия, повернувшись к мужчине в кровати.

— Бывало и лучше, — честно ответил Римус. — Но, по крайней мере, я жив.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вас спас мой отдел, но... у вас очень хорошие друзья, — мадам Боунс кивнула в сторону дремлющего Сириуса. — Мистер Блэк, мистер Поттер и его... девушка, а также мракоборец Тонкс.

Римус бросил взгляд на Тонкс и улыбнулся:

— Мне очень повезло, что они готовы мириться с моей периодической... твердолобостью.

Затем он снова повернулся к Амелии:

— Мадам Боунс, вы говорили кое-что Нимфадоре... — он осёкся, как от боли в руке, которую сердито стиснула Тонкс, так и от зрелища охранников, которые последовали за мадам Боунс в палату. Он не знал, стоило ли говорить в их присутствии.

769/821

— Моим охранникам можно доверять, — сказала Амелия. — Так что продолжайте.

— Вы упоминали работу... или что-то подобное?

— Надеюсь, вы понимаете, что я не собираюсь вставать между вами и Дамблдором, — сразу уточнила Амелия. — Я просто хочу, чтобы мой отдел получал ту же информацию. Вы ведь знаете, что в прошлой войне у Волан-де-Морта было много сторонников из оборотней, и, к сожалению, Министерству придётся исходить из предпосылки, что так же будет и сейчас... если только мы не узнаем обратного.

— Вы думаете, оборотни встанут на сторону Министерства? — фыркнул Римус.

— Нет, но нам бы хотелось, чтобы они оставались нейтральными. Впрочем, детали можно отложить на потом. Когда вас выпишут, я бы хотела поговорить с вами подробнее.

Римус кивнул.

— Мракоборец Тонкс, — Амелия повернулась к Тонкс, — мне нужно, чтобы вы или Сириус передали мистеру Поттеру и его девушке, что я желаю сегодня с ними поговорить. Также, когда отправитесь в Министерство, пользуйтесь камином. Гоблинский пропускной пункт вступил в действие, и все прочие выходы блокированы. Там есть точка для трансгрессии, но, пока вы не побываете в здании хоть раз, вы не будете знать, куда трансгрессировать.

— А Гарри безопасно путешествовать камином? — спросила Тонкс. — Мы... я имею в виду Орден, подозревали, что может иметься шпион...

— Полагаю, мы выяснили личность этого шпиона сегодня утром, — успокоила её Амелия. — Сейчас во всём отделе транспорта ведутся проверки.

***

— Сначала мы бы хотели сходить в Мунго, — сказал Гарри, когда Грозный Глаз появился вскоре после ухода Билла. — Видите ли... — они с Гермионой в общих чертах описали произошедшее.

— Мы хотим поговорить с Артуром и Молли, прежде чем обсуждать это с Дамблдором, — пояснила Гермиона. — В прошлый раз он убедил их, что Джинни — просто влюблённая девочка-подросток. Но теперь, думаю, очевидно, что её нужно или лечить, или отправить в Азкабан.

— Да уж, — пробормотал Грюм; его волшебный глаз пристально рассматривал Джинни, которая сильно побледнела при упоминании Азкабана. — Могу представить, Уизли и сами захотят с вами перекинуться парой слов. А ещё, думаю, вас сегодня вызовут в Министерство.

Гарри и Гермиона обменялись взглядами. Оба они молчаливо надеялись, что сделанное ими будет воспринято как необходимость.

— Да не волнуйтесь вы так, — добавил Грюм, заметив эти взгляды. — Вы вчера

770/821

спасли кучу жизней, включая мою. Министерство не будет выставлять себя дураками, пытаясь вас обвинить.

— Подошдёшь минутку, прежде чем уходить? — спросила Флёр, бросив многозначительный взгляд на Гермиону. — Грюм, буду очень благодарна, если ты пока п'гиглядишь за Джинни. Я хочу кое-что сказать 'Эрмионе.

Когда они обе вышли в коридора, Флёр достала палочку:

— Полагаю, тебе всё ешщё нужно то заклинание?

— Да, пожалуйста.

Флёр взмахнула палочкой, и Гермиона ощутила, как боль сменяется лёгким холодком.

— Вот так. Лучьше?

— Намного. Спасибо, — Гермиона осторожно сделала пару шагов. — А это... прямо вообще вылечило всё? Или...

— Тебе стоит подождать ещё несколько дней, — улыбнулась Флёр. — Но, если что, я могу снова его наложить.

Гермиона покраснела:

— Думаю, я подожду.

— Посмотрим, — подмигнула Флёр. — Я веть знаю это заклинания не п'госто так.

Придя в Мунго, Гарри с Гермионой решили навестить их знакомых, начиная с тех, разговор с которыми доставил бы меньше всего головной боли. Со следующим по пятам Грюмом, они начали с визита к профессору МакГонагалл. Та выглядела слабой, но сидела в кровати и читала книгу. Когда они постучались, она перевела взгляд на дверь:

— Так-так, да это же наши герои.

— Как вы себя чувствуете, профессор? — спросила Гермиона.

— Благодаря вам двоим — довольно хорошо.

— В основном всё сделали Гермиона и Тонкс, — попытался возразить Гарри.

— А все те дементоры просто сами решили улететь? — спросила МакГонагалл, приподняв брови. — Это ещё не упоминая, по словам Сириуса, "невероятно впечатляющий полёт на метле".

Гарри пожал плечами.

— В любом случае спасибо вам. Хотите вы признавать это или нет, вы спасли наши жизни.

— Не все, — тихо ответил Гарри.

771/821

— Не все, — согласилась Минерва, на чьём лице появилось печальное выражение. — Гестия и Дедалус были хорошими людьми, и мне будет их не хватать, но порой невозможно спасти всех. Дедалус погиб, прежде чем вы вообще узнали о происходящем, а Гестия.... её ничто не могло спасти.

— Но...

— Мистер Поттер, — перебила его Минерва, — дам вам совет как человек, который в прошлую войну потерял немало друзей. Не печальтесь о тех, кого больше нет, радуйтесь тем, кто всё ещё с нами. Конечно, я не говорю, что вы должны забыть о погибших, но не стоит зацикливаться на них.

— Хорошо, мэм, — ответил Гарри, вспомнив похожие слова, произнесённые Дамблдором, когда тот нашёл его у зеркала Еиналеж. "Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни".

— Однако учтите: как бы я ни была благодарна за спасение моей жизни и жизни моих друзей, не ждите от меня фаворитизма на уроках, — добавила МакГонагалл, чьи губы тронула лёгкая улыбка.

— Разумеется, профессор, — кивнула Гермиона.

— Хотя, думаю, вам он и не потребуется. Кстати, как идёт ваше изучение рун, мистер Поттер?

Ещё немного поговорив с профессором МакГонагалл, Гарри с Гермионой вышли из её палаты и направились к палате Люпина. Приблизившись, они услышали за дверью голоса.

— Мракоборец Тонкс, — это явно говорила мадам Боунс, — мне нужно, чтобы вы или Сириус передали мистеру Поттеру и его девушке, что я желаю сегодня с ними поговорить. Также, когда отправитесь в Министерство, пользуйтесь камином. Гоблинский пропускной пункт вступил в действие, и все прочие выходы блокированы. Там есть точка для трансгрессии, но, пока вы не побываете в здании хоть раз, вы не будете знать, куда трансгрессировать.

— А Гарри безопасно путешествовать камином? — услышали они голос Тонкс. — Мы... я имею в виду Орден, подозревали, что может иметься шпион...

— Полагаю, мы выяснили личность этого шпиона сегодня утром, — ответила Амелия. — Сейчас во всём отделе транспорта ведутся проверки.

В этот момент Гарри с Гермионой вошли в палату.

— Мы обязательно придём, мадам Боунс, — сказал Гарри, — но сначала нам нужно будет побывать в Хогвартсе. Профессор Дамблдор хотел с нами поговорить.

— Вы хотите, чтобы мы пришли в какое-то определённое время? — уточнила Гермиона.

Амелия повернулась к ним и бросила взгляд на Грюма:

772/821

— Так и думала, что услышала стук вашей ноги, Аластор, — Грюм что-то буркнул, и Амелия посмотрела на Гарри с Гермионой: — Я буду в моём кабинете до вечера, если только не возникнет каких-то проблем с гоблинским проходным пунктом.

— Гоблины? — переспросил Грюм. — Какие у вас дела с гоблинами?

Мадам Боунс вкратце описала новые меры безопасности в Министерстве.

— Мы уже обнаружили одного человека под Империусом этим утром, и ожидаем обнаружить ещё нескольких, — закончила она.

— Вот бы у Альбуса было что-то подобное в Хогвартсе, — проворчал Грюм. — Не пришлось бы год сидеть в сундуке.

— Ну... — начала Гермиона, но потом замолчала, прикусив губу, показывая, что глубоко задумалась. — Да, это может сработать... хотя против Империуса, конечно, не поможет...

Наконец она тряхнула головой и увидела, что все смотрят на неё.

— Вы хотите чем-то с нами поделиться? — спросила мадам Боунс.

— Видите ли, — снова начала Гермиона, — мы знаем, что защитные чары Хогвартса могут "видеть" сквозь Оборотное зелье. И ещё мы знаем, что кое-кто, — она бросила взгляд на Римуса и по-прежнему спящего Сириуса, — может извлечь эту информацию и заставить отображаться на пергаменте в реальном времени. Что, если каждый прибывающий в Хогвартс учитель будет так проверяться на соответствие личности? К тому же профессора проводят еженедельные собрания, на каждом из которых можно повторять такую проверку.

— Мы можем потом предложить это Дамблдору, — сказал Гарри.

— А также расскажите мне в деталях, — добавила Амелия. — Мне очень интересно, сможем ли мы сделать что-то подобное, используя защитные чары Министерства. Это может весьма упрочить безопасность.

— Люди, с которыми вам нужно поговорить, сейчас оба в этой комнате, — хмыкнул Гарри. — Это Римус и Сириус придумали метод, о котором говорила Гермиона.

— Вы точно хотите, чтобы мы раскрывали секреты Карты? — спросил Римус. Его руку сжали, и он увидел, что Тонкс одними губами спросила "Какой карты?"

— Не думаю, что мадам Боунс или Дамблдор станут делиться этими секретами со всеми, — сказала Гермиона. — Это всё-таки весьма важный инструмент.

— Кстати о Дамблдоре: расскажете, что именно случилось с ним вчера? — спросила Амелия. — Почему он не смог помочь? — тут её глаза округлились, когда она вспомнила, что Гарри с Гермионой рассказывали о будущем. — Он... — она сделала еле заметный жест, изображающий надевание кольца на палец.

Гермиона слегка покачала головой:

773/821

— Мы с Гарри просто случайно попали в него парой заклятий, которые потребовали лечения.

— Вы двое ранили Дамблдора? — Боунс недоверчиво покачала головой. — С нетерпением буду ждать полной версии истории. А теперь прошу меня извинить, мне нужно вернуться в свой кабинет. Уверена, совсем без проблем с новым пропускным пунктом не обойдётся. Тонкс, — она повернулась к розоволосой мракоборке, — позднее я пришлю пару охранников, чтобы вы смогли поспать и потом прийти ко мне. Мистер Люпин, мы поговорим, когда вы поправитесь.

— А мы придём к вам после Дамблдора, если у профессора... то есть Грюма найдётся время, — сказал Гарри. — Но сначала... — он тяжело вздохнул, — мы навестим Уизли. Нам нужно поговорить с ними об одном сегодняшнем событии. Оно может и до вас дойти, если Дамблдор опять попытается вмешаться.

— Что за событие? — спросила Амелия.

— Джинни Уизли попыталась отравить меня за обедом, — коротко ответила Гермиона. — Она добавила в мой салат болиголов.

— ЧТО?! — воскликнула Амелия Боунс. Резкий звук заставил Сириуса проснуться и сонно заморгать.

— Она психически нездорова, — продолжила Гермиона. — Она ведь знает о том, что Гарри и я... — она бросила взгляд на охранников и целительницу, заглянувшую в палату, дабы удостовериться, что вскрик не был зовом о помощи, — и решила, что я должна умереть, чтобы она могла быть вместе с Гарри.

— Так мне послать мракоборцев в "Нору", чтобы её арестовать?

— Она сейчас не в "Норе", и, пожалуйста, пока не делайте этого, — сказал Гарри. — Мы хотим, чтобы она получила лечение, но если Артур и Молли это проигнорируют, или если директор опять попытается их переубедить... тогда другого выхода не останется. Мы не хотим прожить всю оставшуюся жизнь, оглядываясь через плечо.

— Хорошо, тогда обсудим это на сегодняшней встрече, — кивнула Амелия.

— Что такое, детёныш? — спросил наконец проморгавшийся Сириус. — Джинни?..

— Да. Пока за ней приглядывает Флёр, и палочку у неё изъяли, — ответила Гермиона.

— А Рон? Он в этот раз был замешан?

— Нет. Более того, это он нас предупредил, — сказал Гарри. — Он не знал, что она задумала, но видел её с болиголовом, и в итоге сумел догадаться.

Сириус вздохнул:

— Знал бы, что до такого дойдёт, — ни за что не пустил бы их обратно в дом.

— По крайней мере, эта проблема будет окончательно решена, так или иначе, —

774/821

постарался подбодрить его Гарри.

775/821

Часть 38

— От чёрт, — пробормотал Грюм, шедший за подростками по коридору. — Глаз опять застрял, а больница — одно из тех мест, где ты этого точно не хочешь.

— Вы ожидаете нападения в больнице? — спросила Гермиона.

— Нападения следует ожидать ВСЕГДА, — наставительно сказал Грюм, останавливаясь и отходя в небольшую нишу, — но сейчас дело не в этом.

Убедившись, что его спина прижата к стене, и никто не сможет подойти к нему незаметно, бывший мракоборец извлёк глаз с негромким "чпок". Затем он достал из кармана плаща небольшую тряпку и начал протирать глаз, бормоча себе под нос ругательства об "идиоте Крауче, который не знал, как ухаживать за волшебным глазом". Наконец вернув глаз на место со звуком, от которых животы обоих подростков слегка скрутило, он продолжил:

— Можете себе представить, чтобы ваш глаз был вынужден смотреть на больничные палаты, где в людей тыкают всяким разным? Это ещё не говоря о родильном отделении — вот где настоящий страх.

Гарри с Гермионой были уверены, что Грюм шутит, но его изборождённое шрамами лицо ничего не выдавало. Они решили промолчать и мысленно обсудить предстоящий разговор.

— Что мы будем делать, если Молли не послушает? — спросила Гермиона.

— То, что должны, — ответил Гарри, мысленно вздохнув. — Эту проблему нужно решить. И потом, они с Артуром теперь никак не смогут утверждать, что Джинни страдает лишь от неразделённой влюблённости. Она попыталась тебя убить.

— Как думаешь, Дамблдор позволит делу дойти до суда, если мы пойдём к мадам Боунс?

— Если он попытается не позволить, мы расскажем всю историю Рите, — сказал Гарри после секундного раздумья. — Я не хочу вредить ни Артуру, ни остальным Уизли, но если они настоят на том, чтобы продолжать слепо верить Дамблдору или позволять ему так влиять... им придётся встретиться с последствиями.

Дойдя до палаты Молли Уизли, они услышали оттуда приглушённые голоса. Когда Гарри с Гермионой вошли, те резко смолкли.

Молли лежала в кровати; Артур держал её за руку, а с другой стороны кровати стоял Билл. В глазах обоих старших Уизли были заметны слёзы.

Несколько секунд никто не произносил ни слова, но наконец Молли воскликнула:

— Пожалуйста, скажите мне, что это неправда! Моя Джинни... она бы никогда так не поступила!

— Билл лично видел улики, и ещё вы можете спросить Рона и Флёр, — ответила Гермиона, стараясь, чтобы её голос звучал холодно. — Она сама в этом

776/821

призналась.

— Но... но...

— Что вы хотите сделать? — прервал жену Артур, вставая и оказываясь лицом к лицу с Поттерами.

— МЫ ничего делать не хотим, — ответил Гарри. — Мы хотим, чтобы ВЫ поняли: вашей дочери нужно лечение. Она — не просто одурманенный несчастной любовью подросток, как, похоже, вас убедил Дамблдор.

— Но... — снова начала миссис Уизли.

— Давайте сразу проясним, — перебила её Гермиона. — Ни один из нас не хочет, чтобы Джинни арестовали. Но мы только что говорили с мадам Боунс, и ИМЕННО ЭТО произойдёт, если вы наконец не поможете ей.

— Вы не можете серьёзно хотеть... — запротестовала Молли. — Она — ваш друг.

— Друг, которому нужна помощь, которой она не получает. Потому что вы, её родители, упорно верите в правоту того, кто явно оказался неправ, — Гермиона взмахнула палочкой, накладывая на комнату "Муффлиато". — Это чтобы никто не подслушал, — пояснила она.

— А голова у неё работает как надо, — громко прошептал Грюм Гарри.

— Дамблдор скрывает кое-что от вас. Кое-что, имеющее отношение к произошедшему в Тайной комнате, — продолжила Гермиона — Он боится, что, если Джинни начнёт говорить о пережитом, этот секрет выплывет наружу. Вот почему ваша дочь дошла до такого психического состояния. Вот почему он убедил вас, что Джинни не нужно профессиональное лечение.

— Мы в последнее время раскрыли немало секретов Дамблдора, — добавил Гарри. — И хотя для хранения большинства из них у него есть разумные причины, мы считаем, что в случае Джинни он намеренно ввёл вас в заблуждение.

— Альбус никогда бы так не поступил! — с жаром воскликнула Молли. — Он... он...

— Мы не собираемся с вами спорить, — отрубила Гермиона. — Можете верить во что хотите, но выбор мы вам уже обозначили. Или лечение, или арест.

— Но Дамблдор сказал...

— Миссис Уизли, — перебил её Гарри, старавшийся не злиться на раненую женщину, испытавшую за последние сутки слишком многое, — мы не будем слушать никакие аргументы, начинающиеся с "но Дамблдор сказал". Мы предпочитаем, чтобы вы думали своей головой. Но, раз уж вы не хотите, на обратном пути мы поговорим с Тонкс об аресте, — он перевёл взгляд на Билла, до сих пор сохранявшего молчание. — Мне очень жаль, Билл, но я не готов рисковать жизнью Гермионы, — бросив ещё один взгляд на старших Уизли, он взял Гермиону за руку, и они пошли к выходу.

777/821

— Гарри... — раздался за их спинами голос Артура. — Гарри, прошу, подожди. Мы отправим Джинни на лечение. Мы... я об этом позабочусь.

Гарри развернулся к нему и кивнул:

— Рад слышать. Повторю, я хочу ареста Джинни не больше вашего. Если позволите, я предложу вот что: найдите место подальше отсюда. Там, где Дамблдор не сможет оказать влияние.

— Но почему? Уверен, здесь, в Мунго найдутся люди, которые смогут помочь, — сказал Билл.

— Скорее всего, — согласился Гарри. — Но дело в том, что опасения Дамблдора были небеспочвенны. Если Джинни скажет кое-что не тому человеку, это может навредить нашей борьбе с Волан-де-Мортом, — он вздохнул, когда все трое Уизли дёрнулись. — А если этого и не случится, я боюсь, что Дамблдор не утерпит и как-то вмешается в лечение. Просто отправьте Джинни подальше.

— Я могу поискать учреждения, где занимаются магическим восстановлением душевного здоровья, — предложила Гермиона. — И найти то, которое будет лучше всего для Джинни.

— Но мы не сможем... — начал Артур.

— Сэр, расходы мы возьмём на себя, — сказал Гарри, знавший, что Артур хочет сказать. — Знаю, вы скажете, что вам не нужно подачек, так что считайте это подарком, который поможет вашей дочери наконец выздороветь.

— Но Джинни не может поехать куда-то далеко одна! — воскликнула Молли. — Нужно, чтобы с ней кто-то был.

Оба Поттера испустили мысленный вздох облегчения, поняв, что выиграли спор. Хоть Артур и говорил, что обеспечит Джинни лечение, они оба знали, какое влияние на него имела Молли.

— Сначала найдём подходящее учреждение, а потом мы сможем спросить целителей, что они порекомендуют, — сказала Гермиона. — Если они сочтут, что кто-то должен быть с ней там, — возможно, вы сможете поехать.

— Но... но...

— Давайте действовать шаг за шагом, — продолжила Гермиона, не дав Молли возразить. — А пока, миссис Уизли, просто выздоравливайте. Ваша семья в вас нуждается.

— Я заберу Джинни обратно в "Нору", — сказал Артур. — Вряд ли она будет представлять угрозу без палочки.

— Хорошо, сэр, — кивнул Гарри. — Только постарайтесь, чтобы она там и оставалась, ведь если она снова попытается навредить Гермионе... — он не закончил фразу, но все увидели, каким жёстким стал его взгляд. — А сейчас мы пойдём к профессору Дамблдору. Нам нужно кое-что с ним обсудить.

— Вы делаете хорошее дело, — сказал Аластор, выведя Гарри с Гермионой из

778/821

палаты. — Помогаете девчонке даже после того, как она попыталась сотворить такое. Но почему вы думаете, что Альбус мешал ей получить лечение?

Гермиона, по пути снявшая заглушающее заклятие, покачала головой:

— Извините, мы не можем это обсуждать. Но вы можете спросить профессора Дамблдора и посмотреть, даст ли он вам честный ответ.

— Чтоб Альбус да дал прямой ответ? — в голосе Грюма прозвучало веселье. — Больше вероятность увидеть, как гоблин раздаёт золото даром.

***

Весь остаток утра после того, как он отпустил Северуса Снегга, Дамблдор чувствовал беспокойство. Он даже начал мерить шагами свой кабинет, размышляя о Гарри Поттере и его жене в ожидании их прибытия.

— Вам шмель под мантию залетел, директор? — раздался голос с полки.

Дамблдор остановился, повернулся и увидел Распределяющую Шляпу, чуть наклонившуюся к нему.

— Что-то вас беспокоит?

— Ничего, что могло бы вас волновать, — ответил Дамблдор, затем сменив тему: — Как продвигается сочинение новой песни?

— Снова задаюсь вопросом, правильно ли я поступаю, — ответила Шляпа. — Не вызываю ли я раздор между учениками, подчёркивая различия в них? Особенно с учётом того, что это втискивает ученика в шаблон, мешая позднее развиваться другим, возможно, даже более определяющим характеристикам.

— Я порой думаю, что мы проводим распределение слишком рано, — согласился Дамблдор. — Я знаю нескольких человек, которые позднее показали себя более подходящими для других факультетов.

— Да, действительно. Вот взять хотя бы вас.

— Меня? — спросил Дамблдор с некоторым удивлением.

— Я помню тот день, когда меня водрузили на вашу голову, — продолжила Распределяющая Шляпа. — Тогда я думала, что вы были гриффиндорцем до мозга костей. Но теперь, со всеми вашими хитростями и махинациями, Салазар был бы горд видеть вас на своём факультете.

Несколько секунд Дамблдор мог только растерянно смотреть на Шляпу.

— Почему вы так считаете? — спросил он наконец. — Я провёл мою жизнь, борясь со злом в этой стране, борясь за всеобщее благо.

— Определённая одним человеком цель, какой бы благородной он её не считал, не может быть всеобщим благом, — ответила Шляпа. — Годрик сказал нечто похожее Салазару, когда тот заявил, что борется за чистоту крови ради блага

779/821

волшебного мира.

Дамблдор сел в кресло за своим столом, не отрывая взгляда от шляпы.

— А вот взять Гарри Поттера, — продолжила Шляпа.

— Гарри? — Дамблдор невольно задался вопросом, что Шляпа думала об опасном пути, по которому последнее время шли Гарри и его жена.

— Когда меня опустили ему на голову, я увидела сильное желание проявить себя, и подумала, что он наверняка попадёт в Слизерин. Я сказала ему то же на следующий год, когда он был в этом кабинете.

— Да, я знаю, — ровным тоном ответил Дамблдор. — Гарри попросил вас не отправлять его туда.

— Да, и тем самым не дал мне совершить, возможно, худшую ошибку за всю историю моего существования, — проговорила Шляпа. — Когда мы были в чертоге Салазара с василиском, я сумела увидеть настоящего Гарри Поттера. Молодого человека, больше похожего на Годрика Гриффиндора, чем любой, кого я видела за свою тысячу лет. Особенно теперь.

— Вы не можете серьёзно так считать, — запротестовал Дамблдор. — Гарри склоняется к довольно тёмному пути.

— То, что человек не следует вашим путём, директор, не означает, что его собственный путь тёмный, — парировала Шляпа. — Сам Годрик бы рассмеялся над вашими словами. Он задал бы вам простой вопрос, и по ответу на него определил, можете ли вы решать, действительно ли мистер Поттер склоняется ко тьме.

— Какой вопрос?

Шляпа сделала секундную паузу:

— Что более важно: жизнь невиновного человека или жизнь убийцы?

— Все жизни важны! — воскликнул Дамблдор.

— Хм-м-м... — протянула Шляпа. — Годрик бы с вами не согласился. Однажды он сказал, что только особый человек может обладать могуществом, убивать при необходимости, чтобы защищать невинных, и при этом сохранять собственные скромность и человечность. Вы явно не такой человек, директор. Но, полагаю, именно таков мистер Поттер.

Альбус Дамблдор растерянно смотрел на Распределяющую Шляпу, переваривая её слова. Он пытался придумать, что возразить, но его мысли были прерваны, когда дверь кабинета открылась, и вошли Поттеры в сопровождении Аластора Грюма.

780/821

Часть 39 — Дамблдор

— Благодарю, Аластор, — сказал Дамблдор, завидев входящих Поттеров.

— Не нужно благодарностей, Альбус, — ответил Грюм. — Они сами захотели прийти, а я просто вызвался их сопроводить.

Дамблдор мысленно вздохнул, но кивнул:

— Я удостоверюсь, что они безопасно вернутся на Гриммо.

— Вообще-то, сэр, — сказала Гермиона, — нас ещё желала видеть мадам Боунс. К ней нас проводит Тонкс, так что нам нужно будет либо вернуться в Мунго, либо встретиться с ней в другом месте.

— Вам обязательно продолжать подвергать себя риску? — спросил Дамблдор. — Полагаю, теперь вы уже осознали, насколько реальна опасность, которая вам грозит. Неужели так трудно просто вернуться на Гриммо?

— Оставлю вас троих наедине, — сказал Грюм, прежде чем Гарри успел ответить. — А мне пора найти кровать и поспать.

Он повернулся к двери, но, едва сделав шаг, повернулся обратно:

— Чуть не забыл, Альбус. Сириус прошлой ночью говорил с мадам Боунс. Судя по её словам, Снегг вчера перед нападением рассказал Волан-де-Морту, что ты будешь занят и не сможешь помочь. Если я узнаю, что это правда... скажем так, приглашать его на следующее собрание Ордена будет ошибкой.

— Я приму твои слова к сведению, Аластор, — ровно ответил Дамблдор. — Даже если это правда, причина могла быть в том, что при сложившейся ситуации он мог сохранить своё прикрытие, только рассказав об этом.

Грюм что-то буркнул, а потом повернулся к Гарри с Гермионой:

— Чтобы вы знали: я решил, что всю ночь стоять и пялиться на входную дверь штаб-квартиры — работа скучная. Так что, если хотите продолжать развлекать Альбуса подъёмами среди ночи, — карты вам в руки. Или даже лучше, — волшебный глаз повернулся в сторону директора, — дайте мне знать заранее, чтобы я смог полюбоваться на это зрелище.

Гарри усмехнулся и кивнул. Когда дверь за Грюмом закрылась, он повернулся к Дамблдору, только чтобы увидеть, каким осунувшимся и усталым выглядело его лицо. Даже всё ещё злясь на него за попытки удержать на Гриммо, он ощутил беспокойство:

— Как вы, сэр? Мадам Помфри вылечила ваши руки и ноги?

— И никакое проклятие с кольца вам не передалось? — уточнила Гермиона.

— Мадам Помфри, как обычно, справилась с работой замечательно, — ответил Дамблдор. — И никаких долгосрочных последствий быть не должно, ни от ваших

781/821

заклятий, ни от крестража.

Беспокойство подростков вызвало у него внутреннюю улыбку. Демонстрация проблеска уязвимости была одним из многих трюков, отточенных им за много лет. При его применении оппонент обычно либо начинал действовать агрессивно, пытаясь воспользоваться мнимым преимуществом, либо выказывал сочувствие, раскрываясь сам. Обе этих реакции можно было использовать в свою пользу, перехватив контроль над ситуацией.

— Для начала, — продолжил директор мягким тоном, — спасибо вам обоим за, вполне возможно, спасение меня от смерти или серьёзного вреда. Похоже, некоторые мои слабости не дали мне эффективно разобраться с крестражем.

— Хорошо, что мы там были, — ответил Гарри. Он говорил это искренне, зная, что в случае смерти Дамблдора Реддл мог перейти к открытым действиям против Министерства, и то могло пасть так же быстро, как в прошлой временной линии.

— Агрессии нет, — подумал Дамблдор. — Это хорошо, но надо ещё кое-что подчеркнуть, — он отечески взглянул на обоих подростков. — Надеюсь, вы понимаете, что у меня перед вами нет долга жизни, ведь я ясно велел вам не следовать за мной.

— А если бы он и не велел, — послышался в головах Гарри и Гермионы голос Миранды, — это бы всё равно не считалось, ведь вы знали об опасности и не сказали ему. Вы, конечно, и не были обязаны, но невозможно знать об опасности, осознанно позволить кому-то в неё вляпаться, спасти его и ожидать долга жизни.

— Я вообще не думал ни о каких долгах, — ответил Гарри богине, а потом повторил вслух: — Сэр, я и не думал ни о каких долгах.

— Рад, что мы разрешили этот вопрос, — сказал Дамблдор. — Пожалуйста, садитесь. Нам нужно много о чём поговорить.

— Согласна, — сказала Гермиона, усаживаясь на один из стульев напротив стола. — Для начала обсудим Джинни Уизли.

— После всего, что произошло вчера, первым делом вы хотите поговорить о влюблённой юной девушке? — спросил Дамблдор, изобразив некоторое удивление. Он хотел убедить Поттеров просто забыть про эту проблему, поскольку знание Джинни о крестраже было слишком опасно, чтобы позволить тому выплыть наружу, но ему ещё нужно было подобрать подходящие аргументы. — Уверен...

— Джинни — психически нездоровая молодая женщина, которая попыталась сегодня меня убить, — холодно прервала Гермиона. — Она подмешала в мой салат резаный болиголов, и призналась, что хотела моей смерти, чтобы иметь возможность выйти за Гарри. Если вы считаете это простой влюблённостью...

— Но... — начал Дамблдор, но потом осознал, что именно сказала Гермиона. — Джинни... попыталась убить? Невозможно; я наверняка осознал бы что-то подобное.

782/821

— Как уже сказала Гермиона, она сама призналась, — продолжил Гарри. — Мы уже поговорили с мистером и миссис Уизли, и они согласны, что Джинни нужно лечение. Потому что альтернатива — официальное обвинение в покушении на убийство.

— Я... — снова начал Дамблдор, но замолчал. Он был вынужден признать, что не ожидал такого поворота событий. — Видимо, я неправильно оценил ситуацию с юной мисс Уизли, — сказал он наконец. — Я был неправ, не послушав вас раньше, и, конечно, позабочусь о её лечении.

— Исключено, сэр, — Гермиона почти что фыркнула. — Мы вместе с Уизли сами найдём место для её лечения, где-нибудь за пределами Великобритании. Подальше от вас и ваших попыток вмешаться, — последние слова сопровождались сердитым взглядом.

— Вы правда думаете, что я стану мешать лечению, в котором мисс Уизли очевидно нуждается?

— Так ведь вы это уже делали, разве нет? — спросила Гермиона. — Довольно интересно, что Уизли выиграли в лотерею сразу после истории с Тайной комнатой. В тот самый год, когда призовой фонд обеспечивали вы. А в этом году, хоть мы и описали вам,насколько серьёзные зелья она применила, вы назвали это влюблённостью и убедили её родителей, что ей хватит успокоительных настоев.

— Единственная пришедшая нам в голову причина всего этого — вы хотели удостовериться, что Джинни никому не расскажет о крестраже Реддла, — закончил Гарри.

Дамблдор мог только растерянно смотреть на подростков, продолжавших разгадывать его секреты и планы.

— Да, теперь — точно Слизерин... — пробормотала на своей полке Распределяющая Шляпа.

Гарри повернулся к ней:

— Вы всё ещё считаете, что я должен учиться на Слизерине?

— Нет-нет, мистер Поттер, — ответила Шляпа. — Мы с директором обсуждали вас чуть раньше, и я сказала, что вы совершенно точно должны быть на Гриффиндоре. Вы похожи на Годрика больше, чем любой из учеников, когда-либо ходивших по этим залам. Я имела в виду Альбуса. Это его следовало распределить в Слизерин.

Гарри невольно обменялся усмешкой с Гермионой, но потом кивнул:

— Вынужден согласиться.

— Можем мы вернуться к вопросам, отличающимся от справедливости распределения? — спросил Дамблдор с лёгкой досадой. — Вернёмся к лечению мисс Уизли позже, а сейчас давайте обсудим то, что вчера вы решили прибегнуть к убийству. То, что на ваших руках теперь ещё больше крови...

783/821

— Мы делали то, что было необходимо для спасения Сириуса, Римуса и остального Ордена, — резко ответил Гарри. — Или вы считаете, что нам стоило летать над Пожирателями кругами, упрашивая тех пойти домой и не убивать наших друзей? Или пригласить их на чай с печеньем, чтобы обсудить разницу наших политических взглядов?

— Может, вы наконец начнёте относиться к подобным действиям серьёзно? Когда человек забирает жизнь другого человека, это оставляет отметину на его душе...

— А что делается с душой, если ты позволяешь невинным людям или своим друзьям умирать, когда мог бы спасти их? — спросила Гермиона с растущим гневом. — Жизнь кого из этих Пожирателей стоила жизни Сириуса? Или Римуса? Или профессора МакГонагалл? Или Грюма? Или вашей собственной?

— И всё же...

— Мы сделали то, что должны были, — снова перебил директора Гарри. — Хотим ли мы кого-то убивать? Нет, конечно, но будем делать это снова и снова, если в том будет необходимость. Мы не ищем неприятностей, но если Пожиратели нападают на невинных или на наших друзей, и мы можем это пресечь, — мы это сделаем. Ведь, похоже, вы, предположительный лидер хорошей стороны, этого делать не хотите.

— Невинная жизнь или жизнь убийцы... — пробормотала Распределяющая Шляпа в тягостном молчании, опустившемся на кабинет. — Какой путь ведёт во тьму, директор?

— Что? — переспросил Гарри.

— А, просто небольшой спор, который мы с директором вели перед самым вашим приходом, — ответила Шляпа. — Верно, Альбус?

— Этот спор куда более сложен, чем вы пытаетесь его показать, — пробормотал Дамблдор. Он ощущал, что его загнали в угол аргументами, и это чувство было для него непривычно. — ВСЕ жизни важны.

— Как мы с Гермионой уже говорили, мы не охотимся на Пожирателей смерти, — сказал Гарри. — Но и не позволим невинным людям умирать, если можем это предотвратить. И потом, разве вы не говорили мне, что я должен буду убить Волан-де-Морта? Это что же, получается, мне теперь стоит про это забыть? Раз уж вы против того, чтобы мы с Гермионой убивали убийц невинных людей, вы должны быть и против того, чтобы я убивал Волан-де-Морта.

— Я говорил не об этом, — попытался возразить Дамблдор.

— Так в чём разница между Волан-де-Мортом и его Пожирателями? — спросила Гермиона. — Почему один заслуживает умереть, а остальных убивать не стоит?

— Многие из этих Пожирателей — просто последователи, которые делают то, что им говорит Волан-де-Морт, — объяснил Дамблдор. — У них есть любимые и дети, которым они дороги.

— Дети и любимые, которые учатся у Пожирателей быть такими же, как они

784/821

сами, — парировала Гермиона. — Помнится, Гарри в конце семестра уже говорил вам об этом. Вы позволяете расти в этой школе Пожирательским настроениям, потому что не применяете адекватных мер воздействия на учеников, оскорбляющих и задирающих других.

— Просто слова...

— Как Гарри опять же говорил, от слов люди переходят к делу, — прервала директора Гермиона. — Особенно если эти слова постоянно поддерживаются аж деканом факультета.

— Но профессор Снегг...

— Кто придумывает пароли для гостиной Слизерина? — спросил Гарри. — Я случайно узнал, что один из паролей на нашем втором курсе звучал как "Чистая кровь". Как, по вашему, это НЕ поддерживает подобные настроения?

Альбус снова не нашёлся, что ответить. Он мог только смотреть на подростков, пытаясь собраться с мыслями. После нескольких секунд молчания Гарри встал:

— Похоже, нам больше нечего обсуждать, директор. Так что мы пойдём в Министерство, чтобы поговорить с мадам Боунс о вчерашнем. Можем мы воспользоваться вашим камином?

— А, да, пока мы не забыли, — сказала Гермиона, тоже вставая, — мы должны вернуть это вам, — она достала из сумки Бузинную палочку и положила её на стол.

Дамблдор потянулся к палочке, но, едва коснувшись её, понял, что уже не был её владельцем. От палочки, которую он много лет назад вынул из руки своего бывшего друга, побеждённого им в схватке, больше не исходило ни теплоты, ни принятия. Он мысленно вздохнул, подумав, что даже его палочка теперь следовала за Гарри Поттером, или, по крайней мере, его женой. Первым его побуждением было взять палочку и надёжно спрятать, но потом он вспомнил легенды о том, как эта палочка постоянно находила свой путь обратно к владельцу или новому владельцу. Вздохнув уже вслух, он подтолкнул палочку обратно к подросткам:

— Похоже, это теперь ваше бремя. Возможно, даже более тяжёлое, чем было для меня.

— Бремя? — переспросил Гарри. Ему было интересно, объяснит ли Дамблдор подробнее.

— Судя по вашим прощальным словам вчера, вы знаете, что я имею в виду, — ответил Дамблдор, чуть наклонившись вперёд. — Хотя то, каким образом вы так быстро опознали камень в кольце, для меня непостижимо.

— Просто вы... — Гарри чуть не проговорился, но прикусил язык. — Э... — он бросил взгляд на Гермиону.

— Вы упомянули вашу сестру по имени, сэр, — быстро соврала Гермиона. — Когда собирались надеть кольцо. Мы... гм... изучали мантию-невидимку Гарри, и нас заинтересовало то, что она безупречно работала уже столько лет. Когда мы

785/821

рассказали об этом Полумне, она вспомнила сказку о трёх братьях и мантию из неё. Сначала мне такая идея показалась абсурдной, но лучшего объяснения мы не нашли. Полумна рассказала нам о людях, которые верили в существование... Даров Смерти, как она их назвала. И нарисовала символ, который носят такие люди, — тот самый символ, что вырезан на этом камне.

— Это было шикарно, — мысленно восхитился Гарри.

— Да. Мантия, камень... и палочка, — проговорил Дамблдор, указывая на Бузинную палочку на своём столе.

Снова повисло молчание: каждый ждал, что заговорит другой. Наконец Гарри запустил руку в карман, достал кольцо с вправленным Воскрешающим камнем и положил его рядом с палочкой:

— А он... правда даёт возможность поговорить с мёртвыми?

— Истории явно указывают, что да, но, честно говоря, я не знаю, — признал Дамблдор, потянувшись за камнем.

Его рука остановилась, когда он вспомнил слова, услышанные совсем недавно. "Вы явно не такой человек, директор. Но, полагаю, именно таков мистер Поттер".

Дамблдор смотрел на Дар, который желал заполучить более всех прочих, и в его голове начали мелькать воспоминания. Воспоминания, которые он пытался загнать в самые глубины памяти. Воспоминания, связанные с одним словом, — "мёртвые".

Он словно наяву увидел безжизненное тело Арианы, лежавшее на полу в его родном доме. Отца, умершего в Азкабане. Мать, на которую обижался из-за гибели от случайного магического выброса Арианы, что вынудило его заботиться о сестре.

"Мёртвые".

Это слово снова и снова пульсировало в голове директора, бередя всё больше воспоминаний. Он видел образы миллионов маглов и волшебников, погибших в начатой Гриндевальдом войне; войне, которую при других обстоятельствах мог помочь начать и сам Альбус. Потом он вспомнил тех, кто полагался на него и умер. Эдгара Боунса и его семью, Карадока Дирборна, Бенджи Инвика, Гидеона и Фабиана Прюэттов, Гестию, Дедалуса, Назёмникуса и многих других, включая родителей юноши перед ним... Джеймса и Лили Поттеров.

"Неужели... неужели я ошибался? Кровь этих людей... пятнает и мои руки, потому что я не смог защитить их? Сколько ещё человек погибло из-за моих ошибок? Сколько? — взгляд директора снова обратился к паре перед ним, и в этот раз он увидел не двух подростков, а двух молодых людей, пытающихся не совершить те же ошибки, что он сам. — Я был готов позволить кому-то умереть... Позволить умереть человеку, который доверял мне... и из-за этого чуть не погибли все".

Дамблдор сглотнул, бросив взгляд на Распределяющую Шляпу.

— Вы хотите что-то сказать, директор? — осведомилась та.

786/821

Медленно покачав головой, Дамблдор наконец вынырнул из омута своих мыслей и убрал руку от камня:

— И, возможно, сейчас не лучшее время, чтобы это узнавать.

— Но ваша сестра... — начал Гарри, но потом замолчал. — Это как с зеркалом Еиналеж, да? Тебя так поглощают прошлое или желания, что ты забываешь о будущем?

Дамблдор встретился с ним глазами и кивнул:

— Ты весьма мудро размышляешь для того, кто ещё столь молод. Оставь себе Камень и, конечно, Палочку. Я уже не раз доказывал, что недостоин владеть Дарами.

Гарри вспомнил похожие слова, произнесённые Дамблдором после смерти.

"Видимо, он говорит правду," — мысленно сказал он. Гермиона только пожала плечами.

Зелёные глаза продолжали вглядываться в голубые, в которых теперь блестела влага. Наконец Гарри кивнул и забрал камень с палочкой, но затем покачал головой:

— Сэр, я верю, что сейчас вы говорите правду, но вы столько раз обманывали меня или направляли по ложному пути, что я не могу быть уверен. Вдруг вы пытаетесь убедить меня в своей честности, чтобы я потом слепо за вами последовал?

— Ты правда думаешь обо мне так плохо, что не доверяешь простому комплименту мудрости твоих слов? — спросил Дамблдор.

— Увы, да, — ответила Гермиона, — особенно с учётом того, как вы критиковали его за методы спасения людей, на которых напали Пожиратели, — она посмотрела на своего мужа, и они обменялись несколькими мысленными фразами. — И потом, совершенно очевидно, что вам нужно что-то от Гарри. Что-то, не связанное или лишь косвенно связанное с пророчеством; что-то, что вы от него утаиваете. Вполне возможно, вы делаете это, руководствуясь благими намерениями, но вы сами знаете, куда ведёт вымощенная ими дорога. И, гарантирую, я лично отправлю вас на эту дорогу, если Гарри умрёт из-за того, что вы не рассказали ему о чём-то важном.

— И люди ещё спрашивают, почему я отправила эту девушку на Гриффиндор, а не Когтевран... — пробормотала Распределяющая Шляпа.

— То же могу сказать и я, — негромко сказал Гарри. — Если вы утаиваете ЛЮБУЮ информацию, могущую привести к смерти либо травме Гермионы или наших друзей, я решу, что существуют два Тёмных Лорда, которых мне предназначено победить. Так что, мы можем воспользоваться вашим камином? — добавил он через пару секунд молчания. — Мадам Боунс говорила, что нашла шпиона в Отделе магического транспорта, и уже решила проблемы с безопасностью.

787/821

Дамблдор видел, какой решимостью горели глаза Поттеров, и знал, что, если они покинут его кабинет и потом узнают о последней критической детали, то он лишится даже шанса на их сотрудничество. А учитывая, как многие в последнее время следовали за ними, это могло привести к катастрофе. Тяжело вздохнув, он указал на стулья:

— Пожалуйста, сядьте обратно. Да, существует ещё кое-что, что вам стоит знать, но поймите: если я расскажу об этом вам, я, возможно, лишу нас серьёзного преимущества в битве против Волан-де-Морта, если дела пойдут плохо. А также, вероятно, причиню вам боль, которой пока что можно было избежать.

Гарри посмотрел на Гермиону:

— Неужели он наконец расскажет о том, что я — крестраж?

— А мы оставили ему выбор? — ответила Гермиона. — Но всё равно будь осторожен.

Прежде чем садиться, Гермиона подвинула стул в сторону и посоветовала Гарри сделать то же самое с другим стулом.

"Так ему будет труднее сглазить нас или стереть память," — пояснила она. Сев, они оба взяли в руки палочки.

Заметив это, Дамблдор снова вздохнул.

— Я не собираюсь вредить вам, правда. И, — он показал пустые руки, — у меня сейчас даже нет палочки.

— Ваши предыдущие действия либо бездействие не всегда соотносились с вашими словами, — заметила Гермиона. — И мы оба знаем, что вы способны на беспалочковую магию. Что до информации — мы всё же предпочтём знать о том, что касается нас, а не находиться в ситуации, когда незнание может привести к нашим смертям.

— Дело в том, что это и правда касается ваших смертей... точнее, Гарри.

Дамблдор надеялся встревожить подростков, но те просто продолжали смотреть на него. С таким расположением стульев ему приходилось переводить взгляд с Гарри на Гермиону и обратно, не имея возможность вернуть взгляд сразу обоим.

— Гарри, — наконец продолжил он, — ты задумывался о том, что является причиной твоей связи с Волан-де-Мортом? О том, как ты смог увидеть глазами Нагайны, когда она атаковала Артура Уизли? И о том, как Волан-де-Морт посылал тебе те образы?

— У нас с Гермионой есть догадка, — ответил Гарри. — но, пожалуйста, всё же просветите нас. Чтобы мы могли понять, ошибались или нет.

— Действительно? — спросил Дамблдор. — Расскажешь мне об этой догадке?

— Серьёзно, сэр? — хмыкнула Гермиона. — Это же крайне заезженный трюк.

— Трюк? — переспросил Гарри.

788/821

— Профессор Дамблдор пытается определить, что мы знаем, не раскрыв ничего из известного ему, или же ограничив то, что он будет вынужден сказать, — пояснила Гермиона. — Если мы ответим на этот вопрос, он сможет сказать, что знает только то же самое, а дополнительную информацию оставить при себе. Если же мы ошибёмся, он получит преимущество в разговоре.

Дамблдор снова вздохнул. Он действительно не раз использовал подобный трюк за свою долгую жизнь, но в этот раз задал вопрос непроизвольно, по привычке. Он не думал, что это может ещё сильнее отдалить Поттеров.

— Хорошо, — он сделал паузу, тщательнее подбирая слова. — Как я уже сказал, мне очень не хотелось делиться этой информацией, потому что я знаю, что она станет для вас бременем. Но ваши настойчивость и бунтарство не оставили мне выбора. Гарри... мне очень жаль об этом говорить, но я полагаю, что ты, или как минимум твой шрам, являешься одним из крестражей Волан-де-Морта.

Он распрямился в кресле, ожидая увидеть в глазах подростков появляющуюся панику. Но был разочарован.

— Похоже, ты опять оказалась права, — сказал Гарри, послав Гермионе усмешку.

— Это было нетрудно, с учётом всех фактов, — подыграла Гермиона, вернув ему усмешку.

— Вы... вы знали? — Дамблдор был ошарашен.

— Да, и ждали, пока вы наконец об этом скажете, — с нажимом в голосе сказал Гарри, снова переводя взгляд на директора.

— Когда вы рассказали нам о крестражах, догадаться стало довольно легко. Особенно если вспомнить случай с мистером Уизли, — пояснила Гермиона.

— Но вы ведь понимаете, что это означает? — спросил Дамблдор.

— А что, как вы думаете, это означает? — спросила Гермиона, развернув вопрос в другую сторону.

— Вы наверняка помните, что я говорил. Для уничтожения крестража он должен быть разрушен, так, чтобы никакая магия не могла его восстановить, — с грустью сказал Дамблдор.

Он был готов к любой реакции на эти слова. Но не к тому, что Поттеры просто снова встанут со стульев.

— Это был ваш последний шанс, сэр, — сказал Гарри. — Мы дали вам кучу возможностей быть с нами честным, но вы продолжаете пытаться ввести нас в заблуждение. В данном случае — привести к ответу, в который вы сам не верите.

— Потому что очень сомнительно, что вы полностью верите в то, что Гарри не может выжить, — продолжила Гермиона. — И, раз уж вам более интересно продолжать скрывать информацию, а не помогать Гарри завершить пророчество, — считайте это нашим последним разговором с вами о методах этой войны. Я УЗНАЮ, как спасти Гарри, а если по какой-то причине не смогу...

789/821

ну, вы помните, что я вам сказала про дорогу.

— А теперь мы пойдём к мадам Боунс, — сказал Гарри. — Она, по крайней мере, готова нам помогать.

При виде того, как подростки поворачиваются к нему спиной, плечи Дамблдора поникли, и он полностью ощутил каждый прожитый им год. Слишком много тайн, слишком много воспоминаний... и Поттеры заставили его полноценно ощутить все из них.

— Постойте, — еле слышно прошептал он. — Вы правы... я полагаю, у Гарри может быть шанс выжить. Но я не уверен в этом до конца.

— И каким же образом? — спросила Гермиона, оборачиваясь.

— Так же, как крестраж изначально попал в него, — путём Убивающего проклятия Волан-де-Морта, — взгляд Дамблдора переместился на Гарри. — Понимаешь, Гарри, я полагаю, что Реддл допустил ужасную, или, для нас, замечательную ошибку, использовав твою кровь.

— Какую ошибку? — Гермиона твёрдо была намерена вытянуть из Дамблдора всю историю.

— Взяв кровь Гарри, Том думал, что усилит себя, но я полагаю... точнее, надеюсь, что при этом в его тело попала часть защиты Лили. И есть шанс, что эта защита, эта связь привяжет Гарри к жизни, а вот кусок души в его шраме будет уничтожен.

— И почему вы не рассказали мне всего этого раньше? — спросил Гарри.

— По многим причинам... по крайней мере, я сам так себя успокаивал, — пробормотал Дамблдор. — Я думал, что может наступить момент, когда тебе потребуется принести себя в жертву ради других, и, если бы я ошибся, твоя смерть могла бы дать остальным такую же защиту, которую дала тебе Лили. Я боялся, что, если знание об этой части души дойдёт до Волан-де-Морта, он сможет разгадать некоторые тайны, которые его крайне интересуют. Но прежде всего я полагал, что ты был просто слишком молод, чтобы нести бремя этого знания.

— А сейчас?

— Сейчас... я могу только надеяться, что ты достаточно повзрослел, — ответил Дамблдор. — На тебе лежит уже не одно бремя... но, в конце концов, ты несёшь их уже несколько лет.

— Даже дольше, чем он считает, — подумал Гарри Гермионе, прежде чем ответить вслух: — И... что теперь?

— Теперь, полагаю, вам следует отправиться к мадам Боунс, как вы и собирались, — в голосе Дамблдора звучала неподдельная усталость. — Но я бы хотел в ближайшем будущем обсудить с вами кое-что ещё. Например, то, какие меры вы полагаете разумным применять к ученикам, демонстрирующим определённые наклонности.

790/821

Гермиона усмехнулась:

— У меня есть несколько предложений.

— И ещё, Гарри, — мне снова требуется новый преподаватель. И мне бы хотелось, чтобы ты помог мне в его найме.

— Преподаватель Защиты? — спросил Гарри.

— Нет. Я не хочу снова оказаться в ситуации, подобной прошлогодней. Я собираюсь нанять одного человека, раньше преподававшего зельеварение. Полагаю, вы оба понимаете, что это означает?

— Гм... да, сэр, — ответил Гарри.

— Возможно, вместо путешествия камином вы позволите Фоксу перенести вас в Мунго?

Гарри оглянулся на феникса и кивнул:

— Почему бы и нет.

791/821

Часть 40

— Были какие-то проблемы с тем, чтобы сюда добраться? — спросила мадам Боунс, когда Гарри, Гермиона и Тонкс сели на стулья в её кабинете.

— Помимо чёртова феникса, появившегося из ниоткуда в палате Римуса? — фыркнула Тонкс. — Мы все схватились за палочки, прежде чем поняли, что это просто эти двое решили явиться с помпой.

— Феникс? — глава ОтМП вопросительно посмотрела на Гарри с Гермионой.

— Дамблдор всё ещё сомневается в безопасности каминной сети, — пояснила Гермиона, — вот и попросил позволить Фоксу доставить нас в Мунго. Оттуда сюда, конечно, нам пришлось путешествовать уже камином, но через пропускной пункт.

— Мы практически уверены, что разрешили проблемы с каминной сетью, — сказала Амелия. — Глава Отдела магического транспорта была под Империусом, и он был снят, когда мы прошли через новый гоблинский вход, — она взяла со стола лист пергамента. — Мы нашли и несколько других жертв, включая троих моих мракоборцев. Их допрос позволит нам обнаружить других последователей и жертв Того... то есть Волан-де-Морта. Ваше предложение по этому пропускному пункту оказалось просто бесценным.

— Рада, что эта мысль пришла мне в голову, — кивнула Гермиона.

— А нам известно, как этот пункт работает? — спросила Тонкс. Её весьма впечатлили новые меры безопасности.

— А вот этот вопрос, мракоборец Тонкс, вы никогда больше задавать не будете, — мадам Боунс строго посмотрела на неё. — Вам ясно?

— Э... да, мэм. Но почему?

— Этот вход крайне важен, и мы не должны оскорблять гоблинов, пытаясь украсть их магические секреты. Я не хочу, чтобы об этом даже просто болтали. Если вы узнаете, что кто-то пытается вызнать эту информацию — доложите мне. Вам понятно?

— Да, мэм.

— Хорошо. А теперь я хотела бы в подробностях знать, что произошло вчера.

Следующие два часа они рассказывали о вчерашних событиях. Гарри с Гермионой описали поход с Дамблдором максимально сжато и расплывчато, ни на мгновение не забывая о присутствии Тонкс, и полностью опустили обед в Выручай-комнате. Под конец Тонкс рассказала о том, как искала Гарри и Гермиону, и в итоге столкнулась с ними, когда уже не знала, где ещё искать. Выслушав это, Амелия откинулась на спинку кресла и кивнула:

— А теперь, мракоборец Тонкс, мы обсудим ваше невыполнение моих приказов. Но сначала я бы хотела знать, как себя чувствует мистер Люпин.

792/821

— Э-э... он... ну... — Тонкс запнулась и слегка покраснела. — Его выпишут из Мунго завтра или послезавтра, и потом ему рекомендуется пять дней соблюдать постельный режим.

— Рада слышать, что ему лучше, — сказала мадам Боунс. — Теперь вернёмся к вашим действиям. Вы согласны с тем, что не последовали моим приказам касательно мистера Поттера?

— Да... мэм, — Тонкс понурила голову.

— У неё не было другого выхода, — начал Гарри. — Мы...

— Мистер Поттер, я отдала прямой приказ, и, судя по всему, у неё было достаточно возможностей восстановить контроль над ситуацией, — строго сказала Амелия, прежде чем снова повернуться к Тонкс. Мракоборец Тонкс, за произошедший вчера случай пренебрежения вами отданным приказом я отстраняю вас на семь дней без заработной платы. Однако, поскольку нынешние времена достаточно неспокойны, вы должны будете дважды в день связываться с отделом по камину, чтобы узнать, не требуется ли ваша помощь. Вам ясно?

— Э... да, мэм, — глаза Тонкс чуть расширились.

— Тогда ваш период отстранения начинается сейчас. Вы можете послать сюда Сириуса, чтобы тот проводил Поттеров домой. Или же я могу найти Бруствера.

— Да, мэм, — снова ответила Тонкс, вставая.

— Я обратила внимание, что у вас накопилось достаточно выходных, чтобы покрыть это время, — добавила Амелия. — Можете запросить за эти дни плату.

Тонкс кивнула и направилась к двери. Уже открыв её и выходя, она обернулась:

— Спасибо, мэм.

Амелия Боунс вернула ей кивок.

Когда дверь закрылась, Гермиона спросила:

— Это вы так завуалированно велели ей заботиться о Римусе?

— Разумеется, нет, — глаза мадам Боунс хитро блеснули. — Ведь такие действия обязательно привели бы к обвинению меня в фаворитизме. Я, очевидно, лишь отстранила её, поскольку она не выполнила свой долг. А теперь расскажите мне больше о вчерашнем. Вы достали кольцо?

— Да, — ответил Гарри, — и едва успели не дать Дамблдору его надеть. Это поэтому он был ранен. Пойдя в хижину, он велел нам оставаться снаружи, но мы всё равно пошли за ним через пару минут. Когда мы его нагнали, он уже попал под принуждающие чары. Мы с Гермионой поняли, что успеем остановить его только с помощью заклятий. И в итоге сломали ему кости в ладонях, и заставили исчезнуть кости в ногах.

— К счастью, мы успели, и он будет в порядке, — добавила Гермиона. — Чуть раньше мы имели с ним весьма продуктивный разговор. Мы наконец вынудили

793/821

его рассказать, что Гарри — крестраж, и что он верит в возможность Гарри выжить, если Волан-де-Морт поразит его Убивающим проклятием.

— А что насчёт мисс Уизли?

— И её родители, и Дамблдор согласились, что её нужно лечить, — ответила Гермиона. — Я собираюсь поискать лечебницы, способные предоставить психологическое лечение и находящиеся достаточно далеко отсюда.

— Могу я помочь? — спросила Амелия. — Я могу отправить запрос в Мунго, попросив прислать список хороших известных им лечебниц.

— Будем благодарны, — кивнула Гермиона. — Я хочу сделать это поскорее, а то, боюсь, миссис Уизли может передумать.

Следующий час они провели в разговорах о разных деталях произошедших в последние дни событий, и в итоге были прерваны, когда в кабинет ворвался министр Фадж.

— Амелия, почему мой камин заблокирован? — требовательно спросил он. — И что за новый пропускной пункт?

— Новая мера безопасности Министерства, — спокойно сообщила Амелия. — Я узнала, что у гоблинов есть способы засекать и снимать эффекты Оборотного зелья и проклятия Империус. После переговоров, при помощи мистера Поттера, — она кивнула на Гарри, — они согласились построить пропускной пункт, который будет защищать Министерство от этих методов.

— И сколько это стоило? — с подозрением спросил Фадж.

— Намного меньше, чем проигрыш этой войны, — всё так же спокойно ответила Амелия.

— Скажите, министр, — добавила Гермиона, — во сколько можно оценить жизнь хорошего человека, или то, чтобы избавить человека от принуждения работать против Министерства?

Фадж несколько стушевался:

— Гм... ладно. Просто включите мой камин заново. У меня нет времени на подобное.

— Конечно, министр, — ответила Амелия. — Но, если ваш камин будет единственным открытым, мне придётся назначить минимум пятерых мракоборцев на постоянное дежурство в вашем кабинете, а ещё пятерых на постоянное сопровождение вас, с приказом нейтрализовать вас любым способом в том случае, если вы начнёте вести себя странно. Ведь если остальные узнают, что у вас есть единственный вход в Министерство, обходящий меры повышенной безопасности, Сами-Знаете-Кто наверняка изберёт вас целью, чтобы его прислужники снова получили доступ в Министерство.

Фадж сильно побледнел и сглотнул.

— А вот если вы публично признаете важность этого пропускного пункта и

794/821

отметите, что сами им пользуетесь, у Сами-Знаете-Кого не будет особых причин пытаться взять вас под контроль или похитить, чтобы потом послать самозванца под Оборотным, — продолжила Амелия с лёгкой улыбкой. — И заодно это подаст отличный пример всем работникам Министерства, показав, что вам дорога их безопасность.

— Гм... да, отличная идея, — уступил Фадж. — Это ведь и правда незначительное неудобство. И хорошо для морали и безопасности. Я... пожалуй, вернусь в свой кабинет.

С этими словами он вышел. Мадам Боунс повернулась к Гарри и Гермионе, которые тоже улыбались:

— Иногда он прислушивается, особенно если речь идёт о его собственной сохранности.

— Мы, наверное, вернёмся на... в то место, где живёт Гарри, — сказала Гермиона, вставая.

Но тут в дверь постучали, и через мгновение заглянула помощница Амелии:

— Мэм, нам прислали какую-то коробку. Для мистера Поттера.

— От кого она?

— Её доставил гоблин, сказавший, что она от самого Рагнока, — судя по тону помощницы, она в это не верила. — Я не смогла её открыть, но провела стандартные тесты и не обнаружила никакой опасности.

Мадам Боунс бросила взгляд на Гарри и Гермиону. Все они молчаливо надеялись, что в коробке было именно то, о чём они думали.

— Поставьте её на стол, — велела Амелия помощнице. — Спасибо.

Когда помощница ушла, мадам Боунс сама произнесла несколько обнаруживающих заклинаний, и наконец кивнула.

Гарри попытался открыть крышку коробки, но та не поддалась.

— И как её открыть? — спросил он.

— Должна быть какая-то подсказка, — сказала Гермиона, начиная ощупывать коробку. Ведя пальцами по одной из сторон, она ощутила неровность. — Ага... скрытое углубление. Круглое, но ещё тут какая-то прямоугольная выемка.

Она начала пробовать разные заклинания и физические манипуляции, пытаясь заставить коробку открыться. Гарри же взял со стола мадам Боунс перо и пергамент, и нарисовал круг и прямоугольник. После минуты их разглядывания его осенило. Он совместил фигуры, улыбнулся и показал пергамент Гермионе:

— Что ты видишь?

Завидев рисунок, Гермиона хлопнула себя по лбу:

795/821

— Ну конечно, замочная скважина! Способ удостовериться, что коробку откроешь только ты. Наверняка у них есть какие-то записи о ключах, и им было легко создать замок, который может открыть только твой гринготтский ключ.

Гарри достал свой ключ из мокожаного мешочка, вставил его в показанное Гермионой невидимое углубление и повернул. Послышался щелчок, и крышка коробки открылась, явив их взглядам небольшую золотую чашу с выгравированным барсуком. Чаша была не до конца разрублена каким-то острым оружием.

— Крестраж? — спросила Амелия, хотя уже знала ответ по воспоминаниям подростков.

— Да, — кивнула Гермиона.

Она осторожно достала чашу из коробки, и они заметили, что под ней лежал лист пергамента. Это оказалась записка, в которой было написано следующее:

Благодарю вас за весьма интересный опыт. Если у вас ещё остался яд василиска, я готов заплатить за него хорошую цену. Я взял с собой в хранилище лучшие клинки из сделанных моим народом, но только тот, что подарили вы, смог преодолеть защищавшую чашу магию. Также сообщаю вам следующую приятную новость: вам не придётся возмещать стоимость чаши. Как оказалось, миссис Лестрейндж наложила на вещи в своём хранилище несколько проклятий, подвергших работников банка опасности. Я объявил, что каждый навредивший таким образом предмет подлежит конфискации. И, учитывая, какая очередь желающих "случайно" коснуться одного из сокровищ выстроилась к хранилищу Лестрейнджей, я сомневаюсь, что к моменту прочтения вами этого письма там хоть что-то останется.

Также, пожалуйста, сообщите мадам Боунс, что я весьма доволен первыми докладами с нового пропускного пункта. Если они продолжат быть такими же обнадеживающими в дальнейшем, я готов обсудить с ней и другие вопросы.

Рагнок

796/821

Часть 41

— Значит, остались только змея и вы, Гарри, — сказала мадам Боунс, когда они положили разрубленную чашу Пуффендуй обратно в коробку. — Вы думали о том, как планируете столкнуться с Волан-де-Мортом?

— Точно не в середине масштабной битвы, как в прошлом будущем, — ответил Гарри. — Думаю, нам нужно придумать способ, как застать его одного.

— Соглашусь, что это наилучший вариант, но определить, когда и где он будет, может быть затруднительно. В прошлую войну мы несколько раз думали, что добрались до него, но либо натыкались на ловушку, либо он ускользал от нас. Так что, боюсь, ваша затея будет трудноосуществима. Разве что вы знаете ещё что-то из будущего, что может помочь?

— Увы, большая часть этого знания становится бесполезной, — вздохнула Гермиона. — Всё слишком по-другому. Живы те люди, которые в прошлый раз погибли, — вроде вас, например, — и Пожирателей стало куда меньше.

— И за то, и за другое я благодарна вам и вашей богине, — серьёзно сказала Амелия. — Если вам всё же придёт в голову какая-нибудь идея о Волан-де-Морте, сообщите мне, и я попытаюсь сделать то же самое. При достаточной координации мы будем меньше рисковать.

— Спасибо, — кивнул Гарри. — Мы будем благодарны за любую помощь.

— А сейчас нам, думаю, лучше всего попытаться отыскать змею, — продолжила Гермиона. — Она ведь тоже крестраж. Но мы не можем позволить Волан-де-Морту или его шпионам понять, что мы специально её разыскиваем.

— Согласна, — кивнула Амелия. — Но у меня есть одна идея, как начать её искать, не привлекая подозрений.

— Как?

— Нападение на Артура в Рождество всё ещё остаётся нераскрытым. Теперь, когда люди знают о дамблдоровском Омуте памяти, я могу взять у Артура воспоминания и поместить фотографию змеи в "Пророке". Возможно, даже назначить награду.

— Отличная идея! — восхитился Гарри.

Гермиона, однако же, задумчиво нахмурилась:

— А это не сделает поиски змеи труднее? Ведь Волан-де-Морт может решить держать Нагайну при себе.

— И такое возможно, — согласилась мадам Боунс. — Но тогда змея лишится возможности напасть на кого-то ещё, а сам Волан-де-Морт лишится ценного средства для сбора информации. Поиски змеи, возможно, займут больше времени, зато в долгосрочной перспективе будет спасено больше жизней. Чем сильнее мы ограничим Волан-де-Морта, тем лучше.

797/821

— Вы правы, — уступила Гермиона.

***

Ещё долго после того, как Поттеры покинули его кабинет, Дамблдор сидел за столом, размышляя о разговоре с ними. Час за часом он думал о тех обличающих словах, что они произносили. Он пытался найти себе оправдания, но те одно за другим рассыпались в прах под ударами этих слов. Наконец, тяжело вздохнув и бросив ещё один взгляд на Распределяющую Шляпу, он встал и направился к камину, где бросил в огонь щепоть летучего пороха.