Гарри Поттер и прошлое будущего

— Минус двое, — сообщила Гермиона.

Она удивилась, какое невероятное удовлетворение заполнило всё её существо при мысли о том, что человек, в прошлый раз проклявший и почти убивший её, был мёртв. А потом вспомнила, что могла бы убить его в кафе, когда Пожиратели нашли их после свадьбы Флёр и Билла.

— Нам стоило тогда так поступить, Гарри. Это из-за нас он получил возможность убивать дальше.

— С тех пор мы стали старше... ну, в некотором роде, — ответил Гарри. — Тогда мы не видели своими глазами, что они делают.

— Гермиона, осторожно! — неожиданно крикнула Полумна.

Гермиона случайно пнула одну из банок, и она ударилась о валун. Стекло треснуло, позволив мозгу освободиться, и одно из его щупалец уже тянулось к ноге Гермионы. Полумна, не заколебавшись ни на мгновение, поразила мозг взрывным заклинанием. Тот разлетелся ошмётками белого вещества.

Гермиона крутанулась на месте и увидела, что произошло.

— Спасибо, — выдохнула она.

252/821

— Ну, для этого и нужны друзья, верно? — улыбнулась Полумна.

— Точно, — согласилась Гермиона. — Я рада, что ты со мной.

Тут дверь распахнулась; очевидно, вскрик Полумны привлёк внимание Пожирателей. К счастью, те достаточно растерялись при виде открывшейся им сцены, чтобы Полумна и Гермиона успели скрыться в темноте.

— Беллатриса и Руквуд, — мысленно сообщила Гермиона.

Гарри крепче сжал палочку. Гермиона потянулась ко второй банке с мозгом.

БАХ! Невилл повторил свой трюк, и дверь перед завесой громко захлопнулась. Беллатриса резко обернулась:

— А-а, детишки ушли туда!

Она побежала по тропе к двери, но на полпути Руквуд закричал:

— Беллатриса, СТОЙ! Тут что-то не так.

Руквуд был одной из главных причин для опасений Гарри и Гермионы. Он раньше работал в Отделе тайн и знал, что такой комнаты там не было. Полумна, не теряя времени, швырнула одну из своих банок в спину Пожирателя.

— Это не... А-А-А-А! — завопил Руквуд, когда банка врезалась ему в затылок. Крик сменился воплем ужаса, когда мозг вцепился ему в шею. Поняв, с чем имеет дело, Рукввуд отшвырнул палочку, пытаясь обеими руками стащить с себя существо, двумя щупальцами обвившее ему шею, а ещё одним — лицо.

Беллатриса развернулась, услышав крик, и увидела, как Руквуд борется с мозгом. Она медленно направилась обратно, покачивая палочкой.

— Значит, кто-то из детишек решил играть грубо? Выходите, детишки, я тоже хочу поиграть! — пропела она сюсюкающим голоском.

Когда Невилл услышал голос Беллатрисы, его кровь вскипела. Она запытала его родителей до безумия, а теперь угрожала дорогим Невиллу людям. Он высунулся из своего укрытия и нацелил палочку в спину сумасшедшей Пожирательницы:

— Редукто!

Беллатриса крутанулась на месте и легко заблокировала заклинание.

— И кто это у нас здесь? Неужто малютка Долгопупс?

На её лице расцвела жестокая улыбка, глаза вспыхнули злым огнём. Медленно, словно выслеживающий добычу тигр, она направилась вниз по тропе.

— Ты мразь, — прошипел Невилл, намереваясь отвлечь Беллатрису от Полумны и Гермионы. — Ты пытала моих родителей.

253/821

— О да, — издала Беллатриса безумный смешок. — Вопли твоей матери были особенно... восхитительны.

— РЕДУКТО! — снова крикнул Невилл, и снова Беллатриса легко защитилась от заклинания.

— Скажи мне, где пророчество, и, возможно, мой повелитель позволит мне оставить тебя как ручную зверушку, — пропела Беллатриса.

— НИ ЗА ЧТО! — прорычал Невилл, швыряя в Пожирательницу очередное заклинание.

— Остолбеней! — крикнула Беллатриса через мгновение после сотворения очередного щита.

Невилл нырнул за валун, едва успев уйти с пути заклинания.

— О, да никак деточка испугалась? Отдай мне пророчество, или крики твоей матери покажутся пустым звуком в сравнении с тем, что я сделаю с тобой, — захихикала Беллатриса.

Невилл ощутил нахлынувшую злость. Он понимал, что ему не одолеть Беллатрису, но в то же время отчаянно хотел защитить Полумну. Если бы только был способ заставить Беллатрису пройти через дверь...

— Дверь! — подумал Невилл, и ему пришёл в голову план. Он достал из кармана фальшивое пророчество и снова вышел на тропу. — Это? — спросил он, выставляя шарик перед собой.

Он заметил, как за спиной Беллатрисы Гермиона и Полумна выбираются из тьмы, пытаясь подкрасться поближе. Невилл поймал их взгляды и еле заметно покачал головой, надеясь, что они поймут.

— Отдай его мне, — потребовала Беллатриса.

Невилл медленно начал отступать назад. Оказавшись рядом с дверью около Завесы, он усмехнулся:

— Сначала поймай меня.

Открыв дверь и обернувшись, чтобы убедиться, что Беллатриса следует за ним, он нырнул в темноту.

— НЕВИЛЛ! — закричала Полумна, припустив по тропе. — Остолбеней! Редукто! — крикнула она, целясь в Беллатрису.

Беллатриса развернулась и послала в светловолосую когтевранку оглушающее заклинание. То попало ей прямо в грудь. Увидев, что Полумна запнулась, Беллатриса довольно усмехнулась и бросилась вслед за Невиллом. Все её мысли были заняты пророчеством, которое желал получить её хозяин.

Она не обратила внимания на тьму за дверью: все Пожиратели уже успели понять, что это была лишь помеха, а не угроза. Пробежав через дверь, она уже почти слышала, как её хозяин хвалит её за успех. Это была её последняя мысль;

254/821

через секунду её безумное хихиканье резко оборвалось.

Щитовая шляпа сработала, как и было обещано, и попавший в Полумну оглушитель заставил её лишь споткнуться. Она быстро восстановила равновесие и побежала к двери, зовя Невилла. Когда она была всего в метре от неё, тот вышел из темноты.

Полумна кинулась Невиллу в объятия, чуть не опрокинув их обоих на пол.

— Я... я думала, что ты... ты... — всхлипнула она.

— Я должен был что-то сделать,— объяснил Невилл, осторожно обнимая её. — Если бы она пошла обратно, она могла бы найти тебя, а я не мог... — он замолчал, переводя дыхание. — Я знал, что если смогу заставить её побежать за мной... не волнуйся, я отскочил в сторону, пробежав через дверь.

Только теперь он начал понимать, что сделал. Он только что, по сути, убил человека, более всего виновного в состоянии его родителей. Он мысленно пообещал, что вскоре навестит их и расскажет об этом.

— Беллатрисе конец, — сообщила Гермиона Гарри. — Руквуд борется с мозгом.

Параллельно она призвала палочку Руквуда и сломала её пополам.

— Он тебя видит?

— Возможно. Но он крайне занят спасением своей жизни: мозг вцепился ему в шею и в голову, — ответила Гермиона, посылая в Руквуда заклятие немоты.

— Склей ему ноги и обязательно отбери палочку, — сказал Гарри. — И приглядывай за ним одним глазом. Но если уж он освободится, не рискуй. Или оглуши, или убей его.

Руквуд был тем, кого они хотели заполучить живым. Он мог знать, кто ещё в Министерстве служит Волан-де-Морту.

— Его палочку я уже сломала, и он не сбежит, — заверила Гермиона.

Она послала в Руквуда заклятие склеивания ног. Тот рухнул на пол, где продолжил беззвучно бороться. Гермиона сообразила, что он был слишком близко ко входу. А им было нужно, чтобы Пожиратели бежали к Завесе. Так что она быстро отлевитировала Руквуда ближе к двери перед каменной аркой.

Полумна и Невилл всё ещё стояли там, смотря друг на друга и держась за руки. Гермиона мысленно улыбнулась, но знала, что с этим пока нужно повременить:

— Жаль вам мешать, но мы должны быть готовы. Скоро появятся другие.

Полумна направилась обратно к своему укрытию, но Невилл осторожно взял её за руку. Когда она обернулась, он наклонился вперёд и чмокнул её в щёку.

— На удачу, — смущённо улыбнулся он.

Полумна улыбнулась, посмотрев ему в глаза:

255/821

— Удача — это хорошо.

После чего побежала ко входу по тропе.

Через несколько минут дверь медленно открылась, и в комнату вошли трое Пожирателей. Все они недовольно бурчали, а один отряхивал грязь с ботинок.

— МакНейр, Эйвери и Крэбб, — сообщила Гермиона Гарри. Она заметила, что одна из рук МакНейра была зафиксирована за спиной. — Кажется, ты попал в МакНейра. Его рука, похоже, сломана.

— Смотрите! — крикнул Эйвери, указывая в сторону конца тропы, где лежал Руквуд.

Все трое побежали по тропе. Едва они оказались рядом с Руквудом, Невилл захлопнул дверь перед Завесой.

— Сюда! — крикнул Крэбб, и уже хотел броситься к двери, когда Эйвери остановил его:

— Ты останешься здесь и поможешь Руквуду.

— А почему не МакНейр?

— Потому что он может пользоваться только одной рукой, — отрезал Эйвери. — А теперь помоги Руквуду, пока мы отправимся за этими детишками.

Крэбб что-то недовольно буркнул, но потом достал палочку и сел на корточки рядом с Руквудом. С отвращением на лице он начал тянуть одно из щупалец.

Эйвери с МакНейром медленно и осторожно направились вниз по тропе. Встав по сторонам от двери, они открыли её.

— Опять эта чернота, — прорычал МакНейр. — Когда я доберусь...

— Кончай ныть и двигай, пока они от нас не оторвались, — прервал его Эйвери, подтолкнув палача.

МакНейр запустил руку в темноту и коснулся каменной арки.

— Тут что-то есть. Вроде как каменное, с какой-то занавеской. Я... кажется, слышу голоса.

— Это они. Прекрати мешкать, за ними! — сказал Эйвери.

Он ещё сильнее толкнул МакНейра через дверь и почувствовал, как тот исчез. Он сам двинулся вперёд, и через секунду тоже перестал существовать.

Крэбб не заметил, что двое его компаньонов исчезли. Он сумел высвободить одно щупальце, но тут же вскрикнул в панике, потому что оно стало обвиваться вокруг его запястья. Пытаясь освободиться, он не заметил вышедшей изо мрака за спиной ведьмы, и через секунду рухнул на Руквуда, поражённый оглушающим заклинанием.

256/821

Невилл и Полумна оба бросили в Крэбба по ещё одному оглушителю, чтобы тот не очнулся, а затем Гермиона перебила ему ноги взрывным заклинанием.

— Крэбб вне игры. Трижды оглушён, а я покалечила ему ноги. Так что он никуда не денется, — сказала она, наклоняясь и начиная обыскивать Пожирателя. Вскоре найдя его палочку, она сломала её пополам и на всякий случай засунула обломки обратно в карман.

— Отлично сработано, теперь возвращайся... — начал Гарри, но тут услышал взрыв фейерверка слева от себя. — Чёрт, кто-то вломился через другую дверь.

Полумна и Невилл знали план и немедленно скрылись во мраке, отступив на свои позиции. Они помогут, только если Гарри понадобится помощь.

Гарри надел мантию-невидимку и выбрался из чёрного облака в ту область, где сработал фейерверк. Он услышал ругань двух человек, которые оказались в очередной области непроницаемой тьмы.

— Я прибью этих детей, — сказал один голос.

— Только после того, как я их как следует попытаю, Джагсон, — ответил второй голос. — Скормлю им их собственные внутренности, и когда узнаю, кто швырнул это... эту штуку...

— А что это вообще было?

— Руквуд сказал, что живой мозг. Хотя я и не понял, что он имел в виду.

Наконец двое Пожирателей выбрались из тьмы и начали оглядываться по сторонам.

— Что это за комната, Лестрейндж?

— Я не...

Родольфус не успел закончить фразу, потому что у его ног разбилась банка. Опустив взгляд, он увидел, что мозг внутри неё уже начал выпускать ленты мыслей.

— Не приближайся! — в ужасе завопил Джагсон, который хорошо помнил, как щупальца обвивались вокруг Мальсибера. — АВАДА КЕДАВРА!

Зелёный луч вылетел из его палочки и поразил мозг. К несчастью для его компаньона, тот уже успел обвиться вокруг его ноги, и в итоге луч поразил и Лестрейнджа. На лице Родольфуса отразился шок, а затем он рухнул на пол, мёртвый.

Джагсон с ужасом смотрел на случайно убитого соратника, его глаза были широко распахнуты от ужаса, который у него вызывал мозг. И поэтому он не услышал звук приближающихся шагов.

— Остолбеней! — крикнул Гарри за его спиной.

Пожиратель рухнул на пол без сознания. Два костеломных заклятия, по одному в

257/821

каждую руку, обеспечили его небоеспособность на ближайшее время. Затем Гарри взял его палочку и сломал её.

— Оба нейтрализованы. Джагсон случайно убил Родольфуса, — сообщил он. — Ещё кто-то там появился?

— Нет, — ответила Гермиона.

— Тогда, пожалуй, я дам Джагсону шанс извиниться перед его приятелем.

— Что?

— Просто сообщи мне, если кто-то войдёт, — ответил Гарри, начав левитировать бессознательное тело Пожирателя.

Проскользнув в темноту, он вышел на вымощенную ими тропу и опустил Джагсона недалеко от двери перед Завесой.

— Невилл, можешь открыть дверь полностью? — шепнул он. Невилл, на несколько секунд выйдя из темноты, быстро исполнил его просьбу.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, одновременно бросая два обломка палочки Джагсона рядом с головой Пожирателя. Затем он кинул в него оживляющее заклинание и стал ждать.

Джагсон заворочался. Первым, что он ощутил, была боль в сломанных руках. Подняв взгляд, он увидел смотрящего на него сверху вниз Мальчика-Который-Выжил.

— Джагсон, верно? — спросил Гарри.

Тот не ответил, начав обшаривать глазами всё вокруг в поисках подмоги или выхода. Тут он заметил свою сломанную палочку, и его затопила ненависть.

— Когда мой повелитель... — начал он.

— Воланчик? — спросил Гарри. — Полукровный кусок дерьма, неспособный победить даже четырнадцатилетнего подростка? — он подошёл ближе и указал палочкой в грудь Пожирателю. — Полагаю, вы собирались убить нас, не так ли? — с угрозой осведомился он. — Значит, придётся мне убить вас первыми.

Джагсон побледнел.

— Окликни меня, — попросил Гарри Гермиону.

— Что... — начала было та, но потом поняла. — ГАРРИ, НЕ НАДО!

Гарри резко повернулся в направлении окрика. И Джагсон сделал именно то, чего Гарри ожидал: вскочил на ноги, застонав от боли в руках, и кинулся через дверь. Гарри проводил его взглядом, и через секунду ещё один Пожиратель исчез в Завесе, что когда-то лишила жизни его крёстного.

— Почти что слишком просто, — заметил Гарри.

258/821

— Тебя не мучает вина? — спросил Невилл, выглядывая из укрытия.

— Нет, — признался Гарри. — Я слышал их, они хотели убить нас, и убили бы, имей возможность.

Он глубоко вздохнул и продолжил:

— Я хотел бы...

Однако тут он ощутил, как зеркало нагрелось. Это был условный сигнал от Сириуса.

— Орден скоро прибудет, — сказал он. — А ещё осталось трое Пожирателей, причём один из них — Малфой.

Он повернулся и пошёл вверх по тропе:

— Пойду отыщу их. Невилл, займи моё место. А ты, Полумна, встань на место Невилла.

Те кивнули и быстро перешли на нужные места.

— Будь осторожен, — сказала Гермиона, когда её муж оказался рядом.

— А я разве не всегда осторожен? — невинно осведомился Гарри.

Гермиона закатила глаза, после чего крепко поцеловала его:

— Мы уже разобрались с большинством из них. Так что нет нужды рисковать.

— Мне нужен Малфой, — твёрдо ответил Гарри.

Гермиона кивнула, после чего Гарри исчез из виду, накинув мантию-невидимку.

Гарри осторожно вышел из двери и закрыл её. Комната начала вращаться. Когда та остановилась, Гарри с облегчением увидел, что их метки всё ещё были на дверях. Он направился в комнату времени, решив повторить первоначальный путь.

Войдя и закрыв за собой дверь, он понял, что Пожирателей осталось только двое. Мальсибер лежал рядом с разбитым стеклянным колоколом; щупальца мозга, что Гермиона швырнула в него, крепко обвились вокруг его шеи. Гарри не испытал никаких эмоций, посмотрев в его безжизненные глаза.

— Мальсибер мёртв, — сказал он Гермионе. — Значит, остались только Малфой и Нотт.

— Мёртв? Отчего?

— Не уверен, но у него мозг на шее, — ответил Гарри, надеясь, что Гермиону не будет терзать чувство вины. — Весьма вероятно, что один из его дружков оглушил или даже убил его, как Джагсон Лестрейнджа.

— Не волнуйся, Гарри, я в порядке, — заверила его Гермиона, поняв, о чём он не

259/821

сказал. — Иди, найди остальных двоих.

Гарри вышел из комнаты времени и начал обыскивать комнату за комнатой. В итоге он нашёл последних двух Пожирателей в комнате мозгов. Едва он открыл дверь, те повернулись и нацелили в его сторону палочки.

— Это Поттер, — прорычал Малфой. — У него есть мантия-невидимка.

Гарри успел отскочить в сторону, когда через дверь пролетели два оглушителя.

— Ты же не хочешь, чтобы я случайно уронил пророчество, а, Малфой? — крикнул Гарри, со всех ног бросившись в круглую комнату, к двери с буквой 'п'.

Вбежав, он проскользнул в темноту, встав рядом с Гермионой, и начал ждать. Дверь медленно открылась, и через пару секунд Малфой и Нотт медленно вошли, держа палочки наготове. Их внимание быстро привлекли лежащие в дальнем конце тропы оглушённый Крэбб и продолжавший бороться с мозгом Руквуд.

— Что? Это Руквуд и Крэбб, — встревоженно сказал Нотт, быстро начав идти к ним.

— Стой! — скомандовал Малфой, схватив его за руку. — Тут что-то не так, — он начал оглядываться. — В прошлом году Фадж водил меня по этому месту, и этой комнаты я не помню.

— Но мы должны помочь Руквуду, — сказал Нотт, высвобождаясь из хватки Малфоя. — Он вот-вот умрёт, — он видел, что Руквуд еле-еле удерживает мозг, не давая ему задушить себя.

— Нет, — холодно ответил Малфой, продолжая оглядываться. Наконец он положил руку на валун, а затем убрал её. — Фините Инкантатем.

Отменное заклинание заставило валун превратиться обратно в небольшой камень. Малфой уменьшил ещё два камня, и увидев, что они скрывали ступени, отшатнулся.

— Это комната называется Залом смерти, — сказал он Нотту. — Думаю, это может быть...

Он не закончил, потому что справа от них взорвался фейерверк, а затем ещё один. Оба Пожирателя крутанулись в том направлении.

Отвлекающий манёвр почти сработал, но Малфой успел повернуться обратно как раз вовремя, чтобы увидеть возникшую из воздуха палочку и защититься от заклинания.

— Поттер! Что это значит? — воскликнул он.

Гарри поднял перед собой пророчество, одновременно снимая мантию-невидимку. Его палочка по-прежнему была нацелена на Пожирателей.

— Просто пытаюсь уравнять шансы, Малфой, — спокойно ответил он. — Мы нашли там внизу эту штуку, поняли, что это какой-то портал, и помогли

260/821

нескольким твоим дружкам войти в него. Где бы они ни оказались, надеюсь, что это далеко отсюда.

— Портал? Каменная арка с занавесом? — глаза Малфоя расширились.

— Ну да, — пожал плечами Гарри.

Даже в неровном свете было заметно, как сильно побледнело лицо Люциуса.

— Инкарцеро, — взмахнул он палочкой в сторону Гарри.

— Протего, — ответил тот, и волшебные верёвки растворились, столкнувшись со щитом.

— Безмозглый мальчишка! — воскликнул Люциус. — Ты хоть знаешь, что натворил?

— Ага, — сказал Гарри своей жене.

— Осторожней, — ответила та. — Он всё-таки опасен.

— Не знаю. Просветишь меня? — спросил Гарри Люциуса.

— Это не портал, — сказал тот. — Эта комната не зря называется Залом смерти.

— Зал смерти? — Гарри постарался подпустить в голос любопытства.

— Эта арка... она убивает людей.

Тут дверь в начале тропы резко распахнулась. Гарри даже не оглянулся. Выражение лица Нотта ясно сообщило ему, что Орден прибыл.

— Гарри, отойди в сторону, — послышался голос Люпина. — Ты теперь в безопасности.

— Какой придурок устроил там болото?! — крикнула Тонкс.

Малфой воспользовался возможностью и крикнул:

— Акцио!

Голубая сфера вылетела из руки Гарри. Малфой поймал её и кинулся в проход, который создал, уменьшая валуны. Через секунду он исчез во мраке. Нотт, увидев, что на него направлено несколько палочек, бросил свою и поднял руки.

Обменявшись с Сириусом быстрым взглядом и улыбкой, Гарри помчался за Малфоем, надеясь, что тот вернётся в атриум. Скоро послышался очередной взрыв фейерверка, сигнализирующий об открытии двери, и голос Сириуса:

— Поймал! Рассредоточьтесь и посмотрите, кто ещё остался.

Гарри выбежал через дверь, через которую раньше вломился Джагсон, и побежал к круглой комнате. Распахнув дверь в неё, он увидел совсем рядом дверь с буквой 'х'. Он уже слышал, как закрывается дверь одного из лифтов, и

261/821

через секунду послышался лязг, свидетельствующий о том, что тот начал подниматься.

Гарри пришлось подождать, пока комната не прекратит вращаться, но после этого он сразу помчался за Малфоем. Когда лифт, в котором ехал Гарри, достиг атриума, он увидел Малфоя в паре десятков шагов впереди. Он послал через решётку лифта оглушитель, вынудив Малфоя повернуться и заблокировать его.

Пожиратель остановился, когда увидел, кто следовал за ним. На его лице расползлась злая усмешка:

— Не стоило тебе гнаться за мной, Поттер.

— Почему? — пожал плечами Гарри. — Сегодня отличный день, чтобы избавиться от всякого мусора. А теперь отдай то, что принадлежит мне.

— Я так не думаю, — осклабился Малфой. — Моему повелителю нужно это пророчество, и ты тоже.

— Он будет весьма разочарован.

— ОСТО... — начал Люциус, но ему пришлось уворачиваться от костеломного заклинания, запущенного Гарри.

— А ты уверен, что у тебя правильное пророчество, Люциус? — спросил Гарри, неспешно идя в его сторону. — Твой хозяин будет крайне разочарован...

— Конечно, уверен, — сказал Малфой. — Я отобрал его у тебя.

— Прекрасно, Люциус, — произнёс холодный, высокий голос, который Гарри ждал услышать. — Отдай его мне.

— Гермиона, срочно посылай сюда Тонкс или Бруствера, — сказал Гарри, услышав хлопок, когда Добби трансгрессировал прочь.

— Мы уже идём, — ответила она.

— Привет, Реддл, — ровно проговорил Гарри. Для него с момента последней встречи с ним прошло лишь три недели. Он боялся, но в то же время знал, что так или иначе переживёт происходящее.

— Ты смеешь называть меня этим именем? — прошипел Тёмный Лорд.

— Да, смею, — ответил Гарри. — Или ты предпочитаешь, чтобы я звал тебя 'Том'? Или 'Молан-де-Ворт'?

— Мы здесь, — сказала Гермиона.

Гарри сделал шаг в сторону, стараясь отвлечь внимание Волан-де-Морта от лифтов. Это была самая рискованная часть. В прошлый раз Дамблдор послал за мракоборцами и министром оживлённые статуи. Гарри же было нужно, чтобы это сделали Тонкс и Бруствер. Бросив взгляд в сторону Гермионы, он увидел, что та спорит с мракоборцами, но в итоге те осторожно направились к каминам.

262/821

— Пришлось настоять, что более разумно будет привести помощь, — пояснила Гермиона.

Гарри не ответил, потому что продолжал смотреть на Волан-де-Морта.

— Знаешь, Том, — сказал он спокойным тоном, — возможно, тебе стоит спросить Малфоя, где остальные посланные тобой Пожиратели смерти. Лучшие из твоих бойцов против четырёх подростков... и ты лишился всех, кроме одного.

— Скоро они будут свободны, — усмехнулся Реддл. — Ни одна тюрьма не скроет их от меня.

— Эх, Том, ты неправильно понял. Большинство из них мертвы, — холодно сказал Гарри и ощутил некоторое облегчение, услышав, как взревел огонь каминной сети. — Эйвери, МакНейр, Мальсибер, Беллатриса, её муж со своим братом... Они говорили, что не всем снам нужно верить, — Гарри издевательски осклабился. — Я узнал, что Сириус вовсе не у тебя в плену, и пришёл подготовленным. И в итоге в ловушку попали не мы, а ОНИ!

Красные глаза Волан-де-Морта слегка расширились, но через секунду снова сузились.

— Ты доставил мне много хлопот, Поттер, — сказал он наконец. — Пора это прекратить. АВАДА КЕДАВРА!

— Экспеллиармус! — одновременно крикнул Гарри.

Лучи двух палочек снова соединились. Когда их окружила клетка золотого света, Гарри ощутил знакомое чувство, словно через него начали пропускать электрический ток. Золотистые нити клетки завибрировали, снова начав испускать песню феникса, и Гарри вспомнил, какую надежду она вселила в него в прошлый раз.

Со страхом видя между своим хозяином и Поттером то же, что он наблюдал в прошлом году, Малфой не заметил полетевшего в него заклинания парализации. Рухнув на пол, он ощутил, как его переворачивают. В его поле зрения появилось лицо девушки с густой копной каштановых волос.

— Каково это, Люциус, когда тебя побеждает грязнокровка? — спросила Гермиона.

Малфой только и мог, что смотреть на неё с чистой ненавистью.

— Скоро прибудут мракоборцы, и ты обзаведёшься уютной камерой в Азкабане... а до этого я хочу дать тебе кое над чем подумать, — Гермиона нацелила на него палочку и пробормотала заклинание.

Люциус попытался отдёрнуться, но не мог пошевелиться. Сначала ничего не произошло, и в его глазах начала отражаться издёвка. Но тут у него начала чесаться левая нога. Потом правое предплечье. Первой его мыслью было 'И это всё, что она может?'. Но когда эффект заклинания распространился на всё его тело, каждая секунда начала казаться часами пытки. В его глазах не осталось и следа издёвки, они стали наполняться слезами. Но Гермиона уже не смотрела на него, поглощённая битвой между Гарри и Волан-де-Мортом.

263/821

Гарри чувствовал, как его палочка начала вибрировать, и по соединяющему лучу начали двигаться жемчужины из света. Он сосредоточился на них, пытаясь заставить двигаться в противоположном направлении. Он знал, что ему не обязательно побеждать. Скорее, он даже не хотел побеждать, он хотел оттянуть время до прихода Фаджа.

Битва воли продолжалась. Секунды складывались в минуты. На лбу Гарри выступил пот, но он продолжал концентрироваться на световых жемчужинах. Неожиданно в каминах стал вспыхивать огонь, и в атриуме начали появляться люди в мантиях мракоборцев и в пижамах. Каждый резко останавливался и ошарашенно смотрел на клетку из золотого света, внутри которой Тёмный Лорд и Гарри Поттер вели какую-то невиданную битву. Некоторые пытались посылать в Волан-де-Морта заклинания, но те отразились от световой клетки.

Гарри поднял взгляд, встретившись глазами с Томом Реддлом.

— Ты проиграл, — выдохнул он, сосредоточившись ещё сильнее.

Световые жемчужины начали приближаться к палочке Реддла. За мгновение до того, как первая влилась внутрь, Тёмный Лорд яростным усилием вскинул палочку, разрывая связь. Когда клетка угасла, он долю секунды злобно смотрел на Гарри, прежде чем призвать к себе Люциуса.

— Лорд Волан-де-Морт никогда не проигрывает, — прошипел он, вскинув голубую сферу, после чего трансгрессировал прочь.

Гарри осел на пол. Усталость, вызванная событиями этой ночи, наконец навалилась на него. Вскоре рядом оказалась Гермиона, а ещё через несколько секунд — Невилл и Полумна.

— Ты сделал это, Гарри, — сказал Невилл, положив ладонь ему на плечо.

Гарри поднял взгляд на своего друга и через силу улыбнулся:

— Нет, Невилл. Мы сделали.

Он взглянул на свою жену, смотрящую на него с нежностью и тревогой:

— Я упоминал, насколько ты красива?

— Сэр, — услышал Гарри голос одного из мракоборцев, когда поднимался на ноги, — это... это был он. Сами-Знаете-Кто.

— А внизу — несколько Пожирателей смерти, — сказала Тонкс.

— Но... но... — бормотал голос, который Гарри опознал как принадлежащий Фаджу.

Встав наконец на ноги, Гарри вместе с друзьями направился к министру.

— Поттер, что... кто... какого чёрта тут происходит? — воскликнул Фадж.

— Я бы хотел спросить то же самое, — раздался другой голос, напомнивший

264/821

Гарри о разговоре на Кингс-Кросс.

Повернувшись, он увидел вполне живого Альбуса Дамблдора, идущего в их сторону с обеспокоенным выражением на лице. Гарри не обратил внимания на слова директора и повернулся к министру.

— Меня обманули, сэр, — начал он. — Волан-де-Морт... — министр и многие вокруг вздрогнули, — заставил меня поверить, что схватил дорогого мне человека и держит его здесь.

— Достаточно, Гарри, — сказал Дамблдор. — Думаю, я могу объяснить обстоятельства лучше. Тебе нужно вернуться в школу.

Подойдя к столу охранника и взяв с него перо, Дамблдор нацелил на него палочку и произнёс 'Портус'.

— Вот, возьми. Я присоединюсь к тебе так скоро, как только смогу, — сказал Дамблдор, протягивая перо Гарри.

— Слушайте, Дамблдор, — сказал Фадж, — создание нелегальных порт-ключей вообще-то запрещено.

— Не беспокойтесь, министр, — сказал Гарри. — Я и не собираюсь им пользоваться. Я останусь здесь, со своими друзьями.

Обняв Гермиону одной рукой, он посмотрел на Невилла с Полумной и слегка улыбнулся, заметив, что Невилл обнимал Полумну за талию.

— Гарри, — снова начал Дамблдор. — Эта ночь явно была непростой, и...

— Да, сэр, была. Но есть ещё многое, что нужно сделать, — ответил Гарри, снова поворачиваясь к министру. — Как я начал говорить, сэр, мне снились сны о комнате в Отделе тайн. Сны, которые оказались правдой. Теперь я понял, что Волан-де-Морт хотел кое-что заполучить из той комнаты. Кое-что, что мог дать ему только я.

— Гарри, — сказал Дамблдор, продолжавший держать перо. — Тебе правда стоит вернуться в замок.

Гарри снова его проигнорировал, продолжая смотреть в лицо министру.

— И что эти сны имели общего с Тем-Кого-Нельзя-Называть? И что он хотел? — спросил Фадж.

— Гарри, я должен настоять... — снова попытался встрять Дамблдор.

— На чём настоять, директор? — перебил его Гарри, повернувшись и бросив на Дамблдора злой взгляд. — На том, чтобы держать меня в неведении о важнейших вещах? Или будете отрицать, что вы последние четырнадцать лет знали, ПОЧЕМУ мои родители погибли, и не озаботились мне сказать? Я узнал это от ПОЖИРАТЕЛЯ СМЕРТИ! — его голос поднялся почти до крика. Все министерские работники, ещё остававшиеся в атриуме, ловили каждое слово.

Дамблдор положил руку Гарри на плечо, пытаясь его успокоить, но Гарри резко

265/821

её сбросил. Снова повернувшись к Фаджу, Гарри заговорил:

— Сэр, может, лучше будет продолжить разговор в вашем кабинете? Если возможно, то вместе с мадам Боунс. Я бы хотел спокойно всё объяснить.

— Да... да, конечно, — кивнул Фадж. Подозвав ближайшего мракоборца, он попросил её найти мадам Боунс.

— Она отправилась вниз, искать остальных Пожирателей смерти.

— Тогда сходите за ней и скажите, чтобы она как можно скорее отправлялась в мой кабинет, — велел Фадж, одновременно делая знак Гарри и остальным следовать за ним.

Когда Дамблдор попытался тоже последовать за ними, Гарри остановился.

— Министр, — спросил он, — вам обязательно нужно, чтобы Дамблдор участвовал в этом разговоре?

— А в чём проблема? — спросил Фадж. — Мне и вправду стоит поговорить с ним... о его возвращении.

— Если вам нужно поговорить с Дамблдором, я с радостью подожду и встречусь с вами позже, — ответил Гарри. — А проблема действительно наличествует. Благодаря моей очаровательной и невероятно умной девушке, — Гарри кивнул в сторону Гермионы, — стало абсолютно ясно, что директор утаивал крайне важную информацию и, возможно, попросту лгал мне. Я больше не могу ему доверять.

Голубые глаза Дамблдора встретились с глазами Гарри, и Гарри ощутил лёгкую попытку зондирования разума. Он мрачно посмотрел на Дамблдора:

— На случай, если засаленный ублюдок вам не сказал: я изучал окклюменцию без него. Попытаетесь снова влезть в мои мысли, будет крайне неприятно.

На лице Дамблдора отразилcя шок.

— Гарри, нам правда стоит это всё обсудить, — сказал он, стараясь звучать как можно убедительнее. — Думаю, для твоего же блага я должен...

— Что должны?! — рявкнул Гарри. — Вы не имеете надо мной НИКАКОЙ законной власти. Сэр, так вы предпочтёте поговорить со мной или с Дамблдором? — спросил он, снова повернувшись к министру.

Министр Фадж смотрел на спор между Мальчиком-Который-Выжил и Альбусом Дамблдором, и чувствовал замешательство. Он только что видел, как Поттер схватился с Тёмным Лордом и одолел его. Это видело множество мракоборцев, это будет в утреннем 'Ежедневном пророке'. Он знал, что не может позволить себе расстроить юношу. Несколько секунд переводя взгляд от Гарри к Дамблдору, он наконец сказал:

— Пойдёмте со мной, Гарри. С вами, Альбус, я с радостью встречусь несколько позже.

266/821

Часть 15 — Разговор с министром

— Министр, министр... право же, я должен настоять...

Дамблдор был так занят попытками привлечь внимание Фаджа, что не заметил, как перо в его руке вспыхнуло голубым светом. Рывок в районе пупка, и директор оказался в собственном кабинете в Хогвартсе. Когда он попытался вернуться в Министерство через камин, то обнаружил, что министерские камины на время расследования были перекрыты. Пробежавшись взглядом по кабинету, Дамблдор наконец посмотрел на жёрдочку для феникса.

— Фокс, — позвал он. Вспышка пламени, и рядом материализовался феникс. — Мне нужно вернуться в Министерство.

Он взялся за хвостовое перо красно-золотой птицы, и одной вспышкой пламени спустя оказался в атриуме Министерства.

'Хорошо, что не пришлось лететь на метле,' — подумал Дамблдор. — 'На это бы ушло несколько часов'.

***

На пути к кабинету министра Гарри старался изобразить на лице усталую самоуверенность, но на самом деле ощущал немалую тревогу. Отвернувшись от Дамблдора, он теперь был вынужден принять ответственность за всё произошедшее. В прошлый раз и его, и его друзей оставили в покое. Он не знал, что именно сделал Дамблдор, но какие-то переговоры с Министерством он явно провёл. В этот раз разрушений было куда меньше, но ему предстояло объяснить гибель Пожирателей смерти.

— Лучше уж Пожирателей, чем Сириуса, — заметила Гермиона, услышав его мысли.

Гарри улыбнулся ей, но её фраза заставила задуматься, успешно ли выбрался Сириус. На этот раз Гермионе даже не нужно было слушать его мысли, чтобы понять, о чём он думает.

— Я уверена, он в порядке, — мягко подумала она.

— Надеюсь, — вздохнул Гарри.

Они продолжали идти, и Гермиона снова мысленно заговорила:

— Помни, тебе нужно быть спокойным и дружелюбным. Фадж нуждается в тебе, но не заставляй его уходить в оборону. Скромность в этом случае будет только полезна.

Когда они наконец вошли в кабинет министра, Фадж на минуту скрылся в смежной комнате, чтобы переодеться. Вернувшись, он сел за стол и указал подросткам на стулья, стоявшие перед столом.

Все уселись, и через несколько секунд Гарри заговорил:

267/821

— Спасибо вам, сэр, за то, что уделили время для разговора со мной. Я понимаю, сейчас каждая ваша секунда очень дорога.

— Вы совершенно правы, Гарри... могу я звать вас Гарри? — спросил министр.

— Да, сэр. Я не возражаю.

— Отлично, — кивнул Фадж. — А... вот и Амелия.

Подростки повернулись, чтобы взглянуть на вошедшую в дверь седую женщину с моноклем. Её волосы были растрёпаны, в глазах виднелась усталость, но в то же время и настороженность. Она выглядела как человек в прескверном настроении.

— Благодарю, министр. Надеюсь, это не отнимет много времени. У меня куча работы, — она окинула четвёрку подростков усталым взглядом. — И начать, полагаю, нужно с этих четверых.

— Да, мэм, — кивнул Гарри, продолжавший говорить за всю группу. — Думаю, объяснение займёт немало времени.

— Хорошо, мистер Поттер, — Амелия уселась.

Гарри набрал в грудь воздуха и начал говорить:

— До того, как я всё объясню, мне нужно представить вам моих друзей. Это Гермиона Грейнджер, мой лучший друг и не только. Вы, министр, уже встречались с ней раньше, но, вероятно, не запомнили.

Затем он кивнул в сторону Невилла и Полумны:

— Невилла Долгопупса, полагаю, вы знаете. Ну или хотя бы его бабушку. А это Полумна Лавгуд, дочь владельца журнала 'Придира'.

Услышав это, Корнелиус Фадж побледнел. После того, как в 'Придире' появилось интервью Гарри о Тёмном Лорде, Министерство заняло враждебную позицию по отношению к журналу. То, что Гарри Поттер дружил с дочерью Ксенофилиуса Лавгуда, было крайне нехорошо. И, конечно, все знали Августу Долгопупс. Она была женщиной, у которой никто, ради своего же блага, не вставал на пути. Министр нервно сглотнул.

— Очень рад со всеми вами познакомиться, — наконец сказал он, задержав взгляд на светловолосой девушке, засунувшей палочку за ухо и оглядывающей его кабинет с таким видом, будто её ничто больше не заботило.

— Сэр, — продолжил Гарри, когда Фадж снова перевёл взгляд на него, — теперь, надеюсь, вы понимаете, что весь прошлый год я не врал. Я вправду видел, как Волан-де-Морт, — Гарри пришлось приложить усилия, чтобы не закатить глаза, когда Фадж вздрогнул, — возродился прошлым летом.

— Да, определённо, — кивнул Фадж. — Но, полагаю, этот момент можно обсудить и позже.

268/821

— Да, сэр, — согласился Гарри. — Ну и также я не врал на слушании по поводу дементоров. Хотя это, полагаю, уже было окончательно установлено на допросе мисс Амбридж.

Министр взял со стола первый попавшийся пергамент и стал рассеянно вглядываться в него. Гарри видел, как на его лбу набухла капля пота.

— Похоже, в отношении данной ситуации я был... введён в заблуждение, — наконец сказал он, кладя пергамент на стол.

— Я понимаю, сэр, — ответил Гарри. — Дело в том, что я однажды просил вас поверить в ещё кое-что. И теперь, когда моя правота в отношении других вещей была доказана, я надеюсь, что вы ещё раз обдумаете ту ситуацию.

— Какую именно ситуацию, Гарри?

— В конце моего третьего курса мы, — Гарри кивнул в сторону Гермионы, — сказали вам, что Сириус Блэк был невиновен, и что Питер Петтигрю был на самом деле жив.

— Он явно атаковал вас чем-то вроде Морочащих чар, — пожал плечами Фадж. — Или вы перенервничали, увидев предателя своих родителей.

Гарри вздохнул, после чего повернулся к Амелии Боунс.

— В каких преступлениях был обвинён Сириус Блэк? — спросил он.

— Поддержка Сами-Знаете-Кого, соучастие в убийстве Джеймса и Лили Поттеров, убийство Питера Петтигрю и нескольких маглов, — ответила та.

— А что, если я скажу вам, что вы ошибаетесь? — спокойно вопросил Гарри. Он поднял ладонь, останавливая возражения. — Попросите одного из ваших людей отыскать информацию о суде над Сириусом Блэком, и убедитесь, что её нет. Её просто не существует, потому что он не был официально обвинён, осуждён или приговорён к заключению. Барти Крауч просто отправил его в Азкабан, не дав шанса оправдаться.

Рот Амелии приоткрылся, но ни единого звука оттуда не вылетело. Гарри продолжил, стараясь, чтобы его слова не звучали обвиняюще:

— Я понимаю, как у него сложилась такая репутация, и помню, что в то время, когда его отправили в Азкабан, вы ещё не занимали нынешние должности. Но я бы очень просил вас относиться к Сириусу Блэку непредвзято.

— Какое отношение Блэк имеет к сегодняшним событиям? — спросил Фадж.

— Прямое, — искренне ответил Гарри, в то же время слегка наигранно вздохнув. — Сириус Блэк — мой крёстный отец, и в последнюю пару лет он и я...

— Мистер Поттер, вы хотите сказать, что знаете, где Сириус Блэк? — спросила мадам Боунс. — Если это так, то вы немедленно должны сказать мне, чтобы мы могли его арестовать. Он — опасный беглый преступник.

— Гарри, не злись, — мысленно шепнула Гермиона.

269/821

Это заставило всколыхнувшийся в груди Гарри гнев потухнуть. Он внимательно посмотрел на главу Отдела магического правопорядка:

— Мэм, как я уже сказал, он, скорее всего, не был осуждён. Докажите мне, что это не так. И учитывая, что Сириус принимал важное участие в событиях этой ночи, лучше проверить наличие информации о его суде прямо сейчас.

— Мистер Поттер, — глаза Боунс сузились так, что края монокля впились в кожу, — я не потерплю...

— Амелия, — прервал её Фадж, — право же, это незначительная просьба. Пошлите одного из ваших людей в архив судебных дел. Гарри явно считает, что это важно.

— Извините, мадам Боунс, — добавил Гарри, не желая ссориться с Амелией, — я не хотел, чтобы мои слова прозвучали грубо. Эта ночь просто была долгой и трудной. Надеюсь, вы понимаете.

— Я не смогу понять, пока вы не объясните произошедшее, — нахмурилась Амелия.

Несколько секунд она задумчиво смотрела на подростков, после чего повернулась к министру:

— Будет сделано, Корнелиус.

После чего быстрым шагом вышла за дверь. Вернулась она через пару минут:

— Я послала младшего мракоборца в архив. Скоро он принесёт дело.

— Чтобы я мог продолжить объяснение, представьте пока, что я говорил чистую правду, — снова заговорил Гарри. — Сириус Блэк — мой крёстный, и Волан-де-Морт узнал, что я считаю его частью своей семьи. Вчерашним вечером Волан-де-Морт обманул меня, заставив поверить, что держит Сириуса в заложниках в Отделе тайн.

— Зачем он это сделал? — спросила Амелия. — И каким образом?

— Как я уже говорил министру, Реддл посылал...

— Реддл? — переспросила Амелия.

— Это его настоящее имя, мэм. Лорда Волан-де-Морта на самом деле зовут Том Реддл. Он учился в Хогвартсе пятьдесят лет назад, — пояснил Гарри. — И, — добавил он, пристально посмотрев на Фаджа, — именно он тогда открыл Тайную комнату.

— Кажется, Дамблдор упоминал это имя, — пожал плечами Фадж. — Это несущественная деталь.

Гарри пришлось приложить немалые усилия, чтобы не закатить глаза или не вскочить на стол и хорошенько потрясти министра. Наконец он снова взглянул на Амелию:

270/821

— Реддл в последнее время посылал мне видения об Отделе тайн. Он пытался заманить меня туда, чтобы я достал для него кое-что.

— Что именно?

— Пророчество, мэм, — ответил Гарри. — Я ничего не знал о нём, пока мне не рассказал, как бы странно это ни звучало, Пожиратель смерти, — он поморщился, пытаясь подавить злость. — Это пророчество, похоже, привело к убийству моих родителей. И теперь Волан-де-Морт хочет его заполучить.

— Но если в Отдел тайн могли попасть его Пожиратели, зачем ему вы? — спросила мадам Боунс.

— Люциус сказал, что пророчество могут взять только люди, о которых в нём говорится, — объяснил Гарри.

— А, ну конечно, — кивнула мадам Боунс. — Совсем забыла про это.

Сделав несколько пометок на каком-то пергаменте, она снова посмотрела на Гарри:

— Итак, он прислал вам обманное видение, заставив поверить, что вашего крёстного отца держат в Отделе тайн, и вынудив вас прийти сюда. Всё верно?

— Да, мэм, — кивнул Гарри, мысленно порадовавшись, что ему не пришлось объяснять его связь с Волан-де-Мортом.

— Но почему вы решили прийти сами? Почему не попросили о помощи одного из профессоров?

— После издевательств, которым я подвергался последний год? На которые профессора реагировали лишь советами не выделяться? Извините, но после такого я не был уверен, что найду у них помощь.

— Однако в последнее время, полагаю, ситуация улучшилась?

— Пожалуй. Но представьте, что я рассказал бы кому-то. Они бы передали это вам. Я опасался, что вы скорее захотите немедленно арестовать Сириуса, а не помочь ему, — пояснил Гарри. — Времени разубеждать вас не было, я не мог позволить Сириусу умереть.

Записав ещё несколько строк на пергаменте, Амелия подняла голову:

— Значит, вы добрались до Министерства и проникли в Отдел тайн. А там на вас напали шестеро Пожирателей смерти.

— Нет, мэм, их было двенадцать, — ответил Гарри, после чего изобразил на лице такое выражение, будто вспомнил что-то важное. — Тот портал... или что это на самом деле... вам стоит послать мракоборцев туда, куда он ведёт.

— О чём вы?

— Каменная арка, в той комнате, где куча скамей, — разъяснил Гарри. — Мы

271/821

поняли, что это какого-то рода портал. Малфой вроде бы говорил, что это место называется Залом смерти.

Глаза мадам Боунс расширились:

— Но это же Завеса... она же... — она замолчала. — Возможно, вам стоит объяснить с самого начала. Расскажите всё, что произошло.

— Конечно, мэм, — ответил Гарри. — Гермиона с самого начала подозревала, что в Отделе тайн нас ждёт ловушка. Когда мы добрались до Лондона...

— Как именно добрались? — прервала Амелия. — Вы ведь были в Хогвартсе, так?

— Да, мэм. Мы прилетели на моей метле и паре фестралов, — будничным тоном ответил Гарри.

— Фестралы были очень милые, — добавила Полумна, мечтательно взглянув на Амелию и Фаджа. — Моего звали... хотя вам это, наверное, неинтересно.

Амелия промолчала. На её лице отражалось немалое удивление.

— Итак, мы добрались до Лондона, — продолжил Гарри, — и заглянули в магазин, который открыли Фред и Джордж Уизли. Они наши друзья, и мы знали, что у них есть некоторые штуки, которые могли нам помочь в случае ловушки. Вот эти шляпы, — он постучал кончиком пальца по той, что была надета у него на голове, — портативное болото и порошок, создающий облака тьмы.

— Фред и Джордж Уизли? — переспросила Амелия, снова начавшая строчить на пергаменте.

— Да, мэм. Их магазин располагается в Косом переулке, дом девяносто три, — ответила Гермиона. — У них не будет проблем?

— Нет-нет, — сказала Амелия. — Хотя, конечно, мы должны будем согласовать вашу историю с ними... а ещё меня заинтересовал этот порошок тьмы. Он может быть очень полезен.

— Вроде бы кто-то из Министерства уже заинтересовался вот этим, — Гарри снова коснулся шляпы на голове. — Это щитовая шляпа. Она может заблокировать пару попавших в человека заклинаний.

— Она здорово работает, — сказала Полумна, покручивая шляпу на пальце. — Беллатриса Лестрейндж попала в меня оглушающим заклинанием, и я даже не почувствовала.

— Беллатриса Лестрейндж? — Амелия резко перевела взгляд на Полумну. — Она была там?

— Да, мэм, — ответил Гарри. — Она пробежала через тот портал.

Амелия покосилась на Фаджа, после чего снова перевела взгляд на Гарри.

— Давайте по порядку, — сказала она. — Итак, ваши друзья снабдили вас некоторыми товарами, и вы пришли сюда.

272/821

— Верно, мэм, — кивнул Гарри. — Я знал, что нам нужно в Отдел тайн... — он замолчал на несколько секунд, приводя мысли в порядок. — Мы начали искать Сириуса и место с множеством голубых шариков на стеллажах, которое я видел в своих снах. Мы нашли комнату с баком, полным... как уж ты их назвала? — посмотрел он на Полумну.

— Вододышащие личинки, — ответила Полумна именно так, как они обговаривали. — Папа о них много писал.

— Это не личинки, — сказала мадам Боунс. — Это были живые мозги. В той комнате изучается таинство мышления.

Она перевела взгляд на Фаджа:

— В данный момент Крокер изучает весь ущерб. Доклад будет готов через несколько часов.

— Мы, — продолжил Гарри, — подумали, что это были личинки, и они могут ужалить кого-нибудь, так что взяли нескольких и закупорили в банках. Потом мы нашли комнату со скамьями. Когда мы подошли к той каменной арке, то заметили, что ткань в ней колыхается, и услышали какие-то голоса. Мы бросили туда камешек, и он исчез. Мы решили, что это был какой-то портал в другое место. Сначала мы подумали, что, если нас ждёт ловушка, мы можем сбежать через этот портал в безопасное место, — идея добавить это рассуждение принадлежала Гермионе; оно давало Фаджу и Боунс возможность думать, что всё могло быть куда хуже.

Министр и глава ОтМП ахнули:

— Мистер Поттер, это очень хорошо, что вы не стали так поступать.

— Почему? Куда ведёт этот портал?

— Никуда, — пояснила Амелия. — Он называется Завесой Смерти. Любой, кто пройдёт через него, мгновенно умирает.

Гарри заставил себя нервно сглотнуть.

— Оу... ну ладно тогда, — он поёжился.

— Прошу, мистер Поттер, продолжайте, — сказала Амелия.

— В итоге мы наконец нашли комнату с голубыми шариками и начали искать Сириуса, — продолжил Гарри. — Когда мы отыскали место, где он был в видении, Невилл случайно заметил пророчество, на котором было моё имя. Не зная, что это такое, я взял его, и мы почти сразу оказались на прицеле у дюжины Пожирателей смерти. Наверное, они были под дезиллюминационными чарами.

— Мы взяли под стражу Винсента Крэбба-старшего, Августуса Руквуда и Теодора Нотта-старшего, — перечислила Амелия список пойманных Пожирателей. — Мальсибер и Родольфус Лестрейндж были найдены мёртвыми.

— Да, Родольфуса случайно убил другой Пожиратель. Кажется, его звали

273/821

Джагсон, — сказал Гарри.

— Откуда вы знаете? — спросила Боунс.

— Я бросил в них одну из личи... то есть один из мозгов, и он вцепился Лестрейнджу в ногу. Джагсон запаниковал и применил Убивающее проклятие, которое попало и в Лестрейнджа. А потом погнался за мной, но я подстроил так, чтобы он пробежал через тот портал... то есть Завесу.

Амелия кивнула:

— Можете рассказать, кем были остальные Пожиратели?

— Другой Лестрейндж... кажется, Рабастан.... Беллатриса, Эйвери, МакНейр...

— Уолден МакНейр? Из Комиссии по обезвреживанию опасных существ?

— Да, мэм, — кивнул Гарри. — Ну а последними были Антонин Долохов и Люциус Малфой.

Он покосился на министра и заметил, что при упоминании последнего имени тот сильно побледнел.

— И все они, кроме Малфоя, прошли через Завесу? — спросила Боунс.

— Нас за это накажут? — спросил Гарри. — Они угрожали убить нас, и... и...

Фадж понимал, что после произошедшей в атриуме дуэли, которую видели множество волшебников, попытка выдвинуть против Гарри Поттера хоть какие-то обвинения будет политическим самоубийством. Особенно обвинения в случайном убийстве Пожирателей.

— Разумеется, нет, Гарри, — сказал он. — Думаю, вы тем самым оказали немалую услугу нашей стране.

— Спасибо, сэр, — ответил Гарри, испустив совершенно искренний вздох облегчения.

— Однако я бы всё равно хотела услышать остальную часть истории, — сказала Боунс, бросив на министра сердитый взгляд.

— Да, мэм. Когда появились Пожиратели, Люциус потребовал отдать ему сферу, которую я снял со стеллажа. Беллатриса угрожала пытать Полумну, если я этого не сделаю. Но я понимал, что если я отдам им пророчество, они убьют нас на месте.

Амелия понимающе кивнула.

— Как я уже говорил, Уизли снабдили нас некоторыми припасами. Мы выпустили пару шумовых обманок...

— Шумовых обманок? Что это?

— Это... ещё одно изобретение Фреда и Джорджа, — объяснил Гарри. — Ты

274/821

выпускаешь их, они убегают и через некоторое время взрываются, служа отвлечением.

— Мне определённо стоит поговорить с этими молодыми людьми, — сказала Боунс. — Но прошу, продолжайте.

— Когда обманки сработали, Пожиратели отвлеклись, и мы смогли начать действовать. Мы бросили в их сторону несколько горстей порошка тьмы и... извините, но мы намеренно взорвали несколько стеллажей со сферами. Мы старались устроить как можно больший хаос, чтобы суметь убежать.

— Я ещё бросила в Пожирателей один из... мозгов, — добавила Гермиона.

— Затем мы побежали, — продолжил рассказывать Гарри. — В итоге оказались в комнате с множеством часов... там мы обменялись несколькими заклинаниями, в основном взрывными, чтобы замедлить преследующих нас Пожирателей.

Теперь и Фадж, и Амелия слушали крайне внимательно.

— Пока мы искали Сириуса, мы немного потерялись, так что сделали на дверях отметки. Это помогло нам вернуться в комнату с порталом... то есть с Завесой. В круглой комнате мы установили болото, чтобы ещё замедлить преследователей.

— Почему вы не попытались просто убежать?

Гарри ждал этого вопроса и уже имел продуманный ответ:

— Мы боялись, что у лифтов нас будут ждать другие Пожиратели. Если бы так и было, мы бы оказались между двумя отрядами Пожирателей в довольно узком коридоре.

— И правда. Весьма разумный вывод, должна заметить, — сказала Боунс.

— И вот, когда мы вернулись в... эм... комнату с Завесой, мы начали запечатывать ведущие туда двери. Мы думали о том, чтобы пройти через арку, но в итоге решили этого не делать, потому что не знали, куда она вела. А потом нам пришла в голову идея. Что, если мы обманем Пожирателей таким образом, чтобы они сами прошли через портал? Так мы могли, по крайней мере, сократить их число.

— Да, я заметила, что в Зале смерти... многое изменилось. Что вы сделали?

— Гермиона принесла с собой некоторое количество камней, чтобы в случае засады атаковать ими врагов с помощью Отталкивающих чар. А у Невилла была с собой земля.

Амелия и Фадж вопросительно посмотрели на Невилла. Тот ответил:

— Ну, мне очень нравится травология и вообще растения. У меня в карманах было немного земли.

Это было чистой правдой. Профессор Стебль могла бы подтвердить любовь Невилла к травологии.

275/821

— Мы увеличили камни, чтобы вымостить тропу к арке, и использовали грязь и кое-что другое, чтобы скрыть ступени, — объяснил Гарри. — Перед аркой мы установили дверь, трансфигурированную из взятого в другой комнате стола, разбросали повсюду порошок мгновенной тьмы, и... ну, это сработало, — Гарри повёл плечами.

— Они просто прошли через дверь? — спросила Боунс.

— Не совсем. Мы заставили их думать, что мы пробежали через неё, захлопывая дверь Отталкивающими чарами, — пояснил Невилл. — Этим занимался я.

— И поскольку между дверью и Завесой мы тоже разбросали порошок тьмы... — Гарри замолчал, дав возможность министру и Амелии додумать остальное.

— А что случилось с Люциусом? — спросила Амелия.

— Его изменения не обманули, — сказал Гарри. — Он говорил, что его год назад водили по Отделу тайн, и, — Гарри заметил, что Фадж снова побледнел, — такой комнаты он не помнил. Он начал снимать с камней заклинания увеличения, и в итоге понял, где оказался. Я попытался подкрасться к нему поближе и оглушить, но он сумел защититься от заклинания. Потом я продемонстрировал ему пророчество, чтобы он остерёгся от применения более опасных заклинаний. В этот момент появилось несколько членов дамблдоровского Ордена Феникса. Малфой сумел призвать шарик в моей руке и скрыться во мраке. Я погнался за ним и догнал в атриуме. В этот момент появился Волан-де-Морт. Он попытался убить меня... а остальное вы видели сами.

— А что это была за золотая клетка вокруг вас? — спросил Фадж.

На этот вопрос Гарри отвечать не хотел. Он опасался, что информация так или иначе дойдёт до Волан-де-Морта.

— Я... не знаю, сэр, — соврал он. — Но такое же произошло год назад, во время нашей с ним дуэли на кладбище.

— Я заметил, что он перед тем, как исчезнуть, держал в руке голубую сферу, — сказал Фадж. — Значит, он всё-таки заполучил это пророчество?

— Эм... нет, сэр, — ответил Гарри. — Невилл, Полумна?

Двое его друзей достали голубые шарики из карманов и положили их министру на стол.

— Мы поняли, что они опасаются атаковать нас, боясь разбить шарик, так что сделали пару дубликатов.

Тут в дверь постучали, и через секунду вошёл человек в мантии мракоборца. Он прошептал что-то Амелии, после чего протянул ей свиток пергамента.

— Вы уверены? — прошептала Амелия в ответ.

Мракоборец кивнул.

— Спасибо, можете идти.

276/821

Мракоборец вышел за дверь. Амелия посмотрела на Гарри, а затем начала читать полученный свиток. По мере чтения её взгляд становился всё более и более сосредоточенным.

— Что там, Амелия? — спросил Фадж.

— Доклад об аресте Сириуса Блэка от первого ноября 1981 года, — ответила та, поднимая взгляд на министра. — Включает в себя весьма неприятные детали об обстоятельствах ареста, но... судя по словам моего мракоборца, никаких записей о проведении суда нет. Ни суда, ни приговора, ничего. Похоже, мистер Поттер прав.

— Дамблдор сказал Барти Краучу-старшему, что Сириус был Хранителем тайны моих родителей, — пояснил Гарри. — В то время он вправду так считал.

— Но если Блэк не был Хранителем, почему Дамблдор так считал?

— Вы учились в школе в то же время, что мой отец и Сириус? — спросил Гарри главу ОтМП.

— Нет, я выпустилась за пару лет до их поступления. Зато мой младший брат, отец Сьюзен, учился, — ответила та. — Он рассказывал мне о некоторых их проделках.

— Видите ли, они решили, что втайне назначить Петтигрю Хранителем тайны будет идеальным розыгрышем для Волан-де-Морта, — сказал Гарри. — Пожиратели будут охотиться за Сириусом, а Петтигрю будет в безопасности.

— Даже если я в это поверю, Блэк всё равно убил Петтигрю и тех маглов. Доклад упоминает, что от Петтигрю остался только палец, и перечисляет всех погибших маглов.

— Именно об этом мы пытались сказать вам, — заговорил Гарри, снова повернувшись к Фаджу, — в ту ночь, когда он был пойман, а позже сбежал. Мы видели Петтигрю. Это он убил тех маглов, после чего отрезал себе палец и сбежал.

— Но никто не видел Петтигрю убегающим.

— Он был анимагом, мэм, — сказал Гарри. — Превратился в крысу и в таком виде сбежал.

— Очень... удобная история, мистер Поттер, — прищурилась Амелия. — Сколько людей знали об этом редком таланте Петтигрю?

— Мэм, я с радостью покажу вам свои воспоминания о том, как мы нашли его на третьем курсе, — сказал Гарри. — У вас есть Омут памяти?

На лице Амелии появилось раздражение:

— Омут памяти? Смеётесь? Их во всём мире десяток-другой, не больше.

— Тогда мы можем воспользоваться дамблдоровским, — предложила Гермиона.

277/821

Теперь Амелия выглядела откровенно шокированной:

— У Дамблдора есть Омут памяти? — тут шок на её лице сменился гневом. — Вот ублюдок. Сколько дел могло бы быть раскрыто, если бы я могла хоть иногда им пользоваться.

Гарри был ошарашен. Он и не подозревал, что Омут памяти был настолько редкой вещью, и что министр и Амелия Боунс не знали о том, что был у Дамблдора. Но потом он вспомнил слова Дамблдора в тот день, когда сам впервые увидел Омут: 'Я как раз работал со своими воспоминаниями, как вдруг приехал мистер Фадж, и пришлось убрать сосуд. Очевидно, я слишком поторопился и не запер шкафчик'. Гарри покачал головой, обдумывая эти слова. Дамблдор был не из тех людей, которые делают что-либо торопливо.

— Он убрал Омут в спешке, потому что не хотел, чтобы Фадж о нём узнал. Ещё один из его чёртовых секретов, которые стоило вынести на свет, — послал он свои мысли Гермионе, которая тоже выглядела ошарашенной. Они собирались продемонстрировать свои воспоминания, и именно поэтому хотели, чтобы Пожиратели в Зале пророчеств сняли маски.

— Я гадал, почему Дамблдор никогда не предлагал мне дать воспоминания о ночи, когда Сириус сбежал, или о возвращении Волан-де-Морта, — наконец заговорил Гарри. — Возможно, мне стоит их предоставить теперь? Они показывают Петтигрю живым и проясняют, почему профессор Снегг дал те показания, которые дал. Он в то время был без сознания.

Амелия Боунс смотрела куда-то в стену, погруженная в размышления. Наконец она повернулась к Гарри:

— Да, мистер Поттер, это было бы неплохо.

Затем она посмотрела на министра:

— Корнелиус, если Сириус Блэк невиновен, публика будет в бешенстве.

— С возвращением Сами-Знаете-Кого она и так будет в бешенстве, — мрачно пробормотал Фадж. — Сомневаюсь, что через неделю я всё ещё буду министром.

Гарри понял, что время пришло:

— Сэр, если я предложу способ заставить ситуацию выглядеть лучше... вы его поддержите?

Фадж взглянул на юношу с интересом:

— Что у вас на уме?

— Я собираюсь позднее дать интервью 'Пророку' и 'Придире', и хотел сказать, что поддерживаю текущее правительство, — объяснил Гарри. — Не думаю, что смена министра в данный момент будет удачным ходом. Следующий министр вполне может быть под влиянием Волан-де-Морта.

Это заставило Фаджа заинтересоваться ещё сильнее, но он был в достаточной

278/821

мере политиком, чтобы не принять предложение Гарри за простой жест доброй воли.

— Вы сказали, что ХОТИТЕ поддержать текущее правительство. Значит, вы хотите что-то получить взамен? — устало спросил он.

— Две вещи, если уж на то пошло, — ответил Гарри. — Во-первых, я хочу справедливости. Пусть Сириусу...

Тут в дверь постучали, и через секунду в кабинет заглянул тот же младший мракоборец, что ходил в архив:

— Извините, сэр, но Дамблдор настаивает на том, что должен вас видеть.

Фадж посмотрел на Гарри. Тот покачал головой.

— Скажите ему, чтобы подождал несколько минут, — сказал министр.

Мракоборец явно занервничал, но быстро проговорил 'Есть, сэр' и захлопнул дверь.

— Спасибо, сэр, — сказал Гарри. — Так вот, во-первых я хочу свободы для Сириуса.

— Гарри, как заметила Амелия, если мы в данный момент обнаружим, что Блэк невиновен, народ потеряет веру в Министерство.

— Я так не думаю, сэр. Если вы скажете им правду, я уверен, что они послушают. Если вы так сделаете, и я, и Сириус обещаем вам полную поддержку.

— Он обещает мне поддержку? — нахмурился Фадж.

— Сириус не держит зла лично на вас, министр, — соврал Гарри, вспомнив, что Сириус пообещал постараться так и делать, если Фадж согласится.

Фадж посмотрел на главу ОтМП:

— Что думаете, Амелия?

— Корнелиус, если Блэк и вправду невиновен, он должен быть оправдан. Однако я хочу, чтобы его допросили под Сывороткой правды, ну и увидеть те воспоминания не помешает, — сказала та. — В данный момент мне нужно, чтобы каждый мракоборец занимался проблемой Сами-Знаете-Кого и его Пожирателей, а не охотился за кем-то невиновным. Я предпочитаю правду всему остальному, Корнелиус. С ней жизнь становится проще.

Фадж повернулся к Гарри и в первый раз с начала разговора улыбнулся:

— Тогда, думаю, мы сможем всё устроить. Когда Сириус сможет прибыть сюда для допроса?

— Если вы гарантируете его безопасность, я лично приведу его в течение часа, — ответил Гарри.

279/821

— Прекрасно, — кивнул Фадж. — Амелия, прошу вас отправиться с мистером Поттером и привести мистера Блэка сюда.

Глава ОтМП посмотрела на Гарри оценивающим взглядом. Но не успела она хоть что-то сказать, как дверь резко распахнулась, и в проёме возникла фигура Альбуса Дамблдора.

— Министр, я вправду должен настоять на том, чтобы участвовать в разговоре, касающемся лорда Волан-де-Морта и мистера Поттера.

Гарри обернулся, бросив на директора короткий взгляд, а затем снова взглянул на Фаджа:

— Сэр, мы с моими друзьями можем идти?

— Конечно, — кивнул Фадж. — Значит, через час вы вернётесь вместе с мистером Блэком?

— Да, сэ...

— Блэк? Сириус Блэк? — воскликнул Дамблдор. — Сейчас не время обсуждать его, мы должны сосредоточить все усилия на угрозе Волан-де-Морта!

Гарри повернулся и холодно посмотрел на него.

— Директор, — начал он, — почему бы вам не сказать министру Фаджу и мадам Боунс, кто на самом деле был Хранителем тайны моих родителей?

— Гарри, — сказал Дамблдор, — опять же, сейчас не время это обсуждать, у нас есть много более важные дела. Тебе и твоим друзьям стоит вернуться в Хогвартс, и я смогу обсудить с министром по-настоящему серьёзные проблемы.

— Это простой вопрос, профессор, — сказала Гермиона. — Кто был Хранителем тайны Поттеров?

— Мисс Грейнджер, — начал Дамблдор, — для мистера Поттера эта тема весьма непростая, и эта ночь выдалась...

— БЫЛ ЛИ ХРАНИТЕЛЕМ СИРИУС БЛЭК?! — рявкнул Гарри, перебив директора. — Да или нет?

— Альбус, — заговорила мадам Боунс, — раз уж вы пытаетесь уклониться от ответа на этот вопрос, я задам его сама. И помните, что в этом случае ложь при ответе на вопрос, касающийся преступления, сама по себе является преступлением. Был ли Сириус Блэк Хранителем тайны Поттеров на момент их убийства?

Взгляд директора метнулся от мадам Боунс к министру, наконец остановившись на зелёных глазах Гарри Поттера. Его плечи слегка поникли.

— Нет. Сириус Блэк не был Хранителем. Им был Питер Петтигрю, — наконец ответил он.

— Почему вы не предложили продемонстрировать наши воспоминания,

280/821

директор? — спросила Гермиона. — За последние два года было множество случаев, когда определённые воспоминания стоило показать представителям власти.

— Альбус, эти молодые люди сообщили мне, что у вас есть Омут памяти, — вызывающе сказала Амелия. — И я бы хотела воспользоваться им, чтобы заверить истинность полученной от них информации и достичь прогресса в некоторых других делах.

— Я бы, конечно, очень хотел помочь, Амелия, — ответил Дамблдор, — но это моя личная собственность, и Омут мне крайне необходим. Особенно сейчас, когда Волан-де-Морт вернулся. Мы можем обсудить этот вопрос позже, например, месяца через три.

Гарри чувствовал, что Амелия вот-вот взорвётся. Поэтому ещё до того, как Дамблдор закончил говорить, схватил со стола министра перо и пергамент и быстро написал пару фраз:

'Он не знает, что Омут у нас. Дадим вам его позже'.

Затем он протянул записку мадам Боунс. Амелия опустила взгляд, и через секунду посмотрела на Гарри, почти улыбнувшись. А затем мрачно посмотрела на директора:

— Обсудим это позднее, Альбус. Пока что мне нужно отдать моим мракоборцам приказы, касающиеся ареста Люциуса Малфоя и допроса Сириуса Блэка.

— Когда я должен прибыть на допрос? — спросил Дамблдор.

— Ваше присутствие НЕ требуется, и более того, НЕ приветствуется, — холодно отрезала Амелия, после чего повернулась к Гарри. — Что вам требуется, чтобы доставить сюда мистера Блэка?

— Гарри, тебе нужно вернуться в школу, — снова попытался увещевать Дамблдор. — Ты не осознаёшь, какая тебе грозит опасность.

— Мне понадобится мракоборец, чтобы сопровождать меня и Гермиону, — ответил Гарри, проигнорировав директора. — Возможно, хорошим вариантом будет Нимфадора Тонкс. Она, насколько я помню, двоюродная племянница Сириуса.

— Я с радостью сопровожу тебя, Гарри, — предложил Дамблдор.

Гарри почти был готов согласиться, просто чтобы посмотреть, что скажет директор, но потом вспомнил, что собирался поговорить с Сириусом наедине. А с Дамблдором поблизости это будет непросто.

— Нет, спасибо, директор, — ответил он.

— Я сопровожу вас, чтобы объяснить всё мракоборцу Тонкс, — сказала Амелия. — Распоряжения могут показаться ей странными.

— Я начну готовить пресс-конференцию, — сказал Фадж. — Мисс Лавгуд, — повернулся он к Полумне, — возможно, вы смогли бы пригласить своего отца? Он

281/821

игнорировал наши последние попытки связаться с ним.

Конечно, он не упомянул, что эти 'попытки' в основном состояли из угроз его журналу и требований прекратить поддерживать Гарри Поттера.

— О, папа наверняка согласится, — счастливо улыбнулась Полумна. — Если он, конечно, не уехал искать желтоглазых кримзелей. На прошлой неделе у него появилась зацепка.

— Эм... да, конечно, — неуверенно согласился Фадж. — Пойдёмте со мной, мы вместе постараемся с ним связаться.

Когда Полумна и Фадж вышли из кабинета, Невилл последовал за ними. Гарри и Гермиона в сопровождении Амелии ушли несколькими секундами позже. В кабинете остался только Альбус Дамблдор, пытавшийся сообразить, как вернуть контроль над происходящим. После явления лорда Волан-де-Морта он ожидал, что министр, как и все прочие, прибегут к нему за советом. Он уселся на один из стульев, и в этот момент заметил две голубые сферы на столе.

'Одна из них — наверняка пророчество,' — подумал он, засовывая обе в карман. Он на мгновение задумался, не стоит ли ему тоже отправиться на Гриммо и снова попытаться поговорить с Гарри, но потом сообразил, что тот легче согласится с его доводами при разговоре наедине.

***

Тонкс была найдена довольно быстро. Её розовая шевелюра ярко выделялась среди отряда мракоборцев, охраняющих камины атриума. Узнав от Амелии, что ей нужно будет сопроводить Гарри и Гермиону к Сириусу Блэку, чтобы привести того на допрос, она крайне растерялась, но в то же время обрадовалась.

Когда Амелия ушла, Тонкс повернулась к подросткам:

— Что происходит, Гарри?

— Мы пытаемся добиться для Сириуса оправдания, — ответил Гарри. — Сама понимаешь, после недавних событий министр выглядит в глазах публики глупо, а я пообещал ему поддержку, если он оправдает Сириуса.

— И он на это согласился?

— Ну, после того, как мы указали ему на то, что Сириуса официально не судили и не приговаривали, а также пообещали, что он тоже его поддержит... да, Фадж согласился.

Через пару минут они уже оказались на Гриммо, где обнаружили довольно улыбающегося Сириуса, сидящего за столом и пьющего чай. Он встал и поприветствовал Гарри и Гермиону так, будто не ждал их.

— Похоже, ты здорово справился этой ночью, Гарри. Когда Снегг сказал нам, что ты планируешь мчаться в Лондон, потому что решил, что меня схватили...

— Меня обманули, но, к счастью, я выкрутился, — улыбнулся Гарри, после чего

282/821

повернулся к метаморфине. — Тонкс, можно мы поговорим с Сириусом наедине, чтобы быстро ввести его в курс событий?

— Конечно, — ответила розоволосая ведьма.

Когда она вышла из комнаты, Гермиона быстро наложила заглушающее звуки заклинание, и все трое сели за стол.

— Рад видеть, что ты выбрался невредимым, — сказал Гарри.

Сириус пожал плечами:

— Хотелось, конечно, глянуть на твою схватку с Волан-де-Мортом. Я даже подумывал, не отправиться ли наверх в виде Бродяги. Но потом понял, что риск того не стоит. Так что, когда я крикнул 'Поймал!', я спрятался за одним из облаков тьмы и позвал Кикимера. Тот перенёс меня на улицу неподалёку от Министерства, и после этого никаких проблем не было. Конечно, хотелось бы потом увидеть воспоминания... как оно прошло?

— С несколькими запинками, — ответил Гарри. — Но восьмерых мы прикончили, и Фадж с Боунс нам верят. Тебя приглашают на допрос и последующую пресс-конференцию. Если согласишься поддержать Министерство и пройти допрос Амелии Боунс, станешь свободным человеком.

— А о Питере вы что-нибудь узнали?

— Я ещё не успел поговорить с Добби, — покачал головой Гарри.

— Займите пока Тонкс, — сказала Гермиона. — А я поговорю с Добби и возьму Омут памяти.

Не было её около получаса, но вернулась она с улыбкой на лице.

— Я поговорила с Добби. Волан-де-Морта у Малфоев не было, — сообщила она. — Зато там был Питер.

— Был? — переспросил Сириус. — А где он сейчас?

— В чулане хогвартской кухни, без сознания, — со смешком ответила Гермиона. — Винки стоит над ним со сковородкой в руке. Я притащила его туда и изменила ему воспоминания. Теперь он думает, что Волан-де-Морт отправил его в Хогвартс с поручением, и его там схватили. Если Фадж вдруг не захочет выполнять свою часть договора, мы сможем быстро продемонстрировать Петтигрю всем желающим. В ином случае разберёмся с ним позже.

Все они быстро приняли душ, Сириус надел свою лучшую мантию, после чего Тонкс сопроводила их обратно в Министерство. На этот раз они вышли через камин для мракоборцев, и обнаружили ждущую их Амелию Боунс. Она явно позаботилась, чтобы в комнате, кроме неё, больше никого не было.

— Сириус Блэк... вас определённо непросто найти, — сказала она, окидывая Сириуса пристальным взглядом. — Чтобы прояснить ваш статус: Министерство не выдвигало против вас официальных обвинений, но в данный момент вы под стражей, поскольку вам предстоит допрос. Если у вас есть палочка, прошу

283/821

отдать её мне.

Она протянула руку. Сириус заколебался.

— Мистер Блэк, если вы вправду невиновны, никакого вреда вам причинено не будет.

Сириус помешкал ещё секунду, после чего выудил из кармана мантии палочку, приобретённую в маленькой магической деревне, где жили крупные, ярко окрашенные птицы, а связей с внешним миром почти не было. Олливандер ушёл в бега, и он знал, что ещё нескоро сможет получить хорошо подходящую палочку.

Амелия забрала палочку, кивнула, после чего повела всех в другую комнату, где их уже ждал сидевший за столом министр. Комната явно предназначалась для допросов, потому что перед столом стояло единственное кресло. Амелия кивнула в его сторону, Сириус сел и начал ждать.

Сначала Амелия протянула Сириусу бутылочку с голубой жидкостью:

— Вы раньше работали мракоборцем, но, если вдруг забыли, это зелье для выявления антидота к Сыворотке правды.

Сириус кивнул и одним глотком выпил содержимое. Выждав положенные две минуты и увидев, что язык Сириуса не стал лиловым, Амелия убедилась, что антидота он не принимал. Затем она достала флакон с Сывороткой правды и влила три капли Сириусу в рот. Через несколько секунд взгляд того стал рассеянным.

— Ваше имя? — начала допрос Амелия.

— Сириус Орион Блэк.

— На каком факультете Хогвартса вы учились?

— На Гриффиндоре.

— Это вы предали Джеймса и Лили Поттеров?

— Нет. Это сделал Питер Петтигрю.

— Это вы убили Петтигрю?

— Я хотел этого, но нет. Он устроил на улице взрыв и сбежал.

Допрос продолжался ещё десять минут. Пара вопросов заставили Гарри и Гермиону понервничать, потому что косвенно относились к тому, что Сириус знал о недавних событиях, но в итоге и Амелия Боунс, и Корнелиус Фадж были удовлетворены.

Когда Сириус получил антидот и оправился от действия Сыворотки, Амелия протянула ему палочку. Сириус посмотрел на неё и сообразил, что это его первая палочка. Та самая, которую у него забрали в ночь ареста. Он взял её и ощутил тепло, которое не испытывал уже давно.

284/821

— Все эти годы она хранилась в комнате для улик, — пояснила Амелия. — И я первой официально приношу вам извинения за эти годы.

— Не стоит. Вы не занимались моим арестом, и у вас не было особых причин рыться в моём прошлом.

— Возможно. Но меня невольно одолевают вопросы, есть ли и другие люди, которых тогда осудили несправедливо.

— Надеюсь, вы разберётесь с этими вопросами, — кивнул Сириус, после чего повернулся к министру и протянул ему руку. — Благодарю вас, министр.

Фадж пожал протянутую руку и нервно кивнул:

— Мистер Поттер говорил, что вы готовы...

— Да, министр, — прервал его Сириус. — Сейчас не время устраивать в Министерстве раздор из-за событий прошлого.

— Сэр, мэм, — заговорила Гермиона. — Мы также воспользовались отлучкой, чтобы достать вот это, — она открыла сумку, висевшую у неё на плече, и извлекла оттуда Омут памяти.

Через час Фадж восседал за столом, который был установлен на небольшой сцене в атриуме Министерства. Вместе с ним за столом сидели Амелия Боунс, Гарри, Гермиона, Невилл и Полумна. Ещё одно место, рядом с министром, было пустым. Перед сценой было установлено множество стульев, занятых репортёрами из различных газет и журналов. В первом ряду сидел Ксенофилиус Лавгуд, помахавший своей дочери.

— Дамы и господа, — начал Фадж, открывая конференцию, — мы собрали вас здесь этим утром, чтобы обсудить несколько тем. Во многом они соотносятся с теми слухами, которые ходят о недавно произошедших в Министерстве событиях. Для начала я бы хотел затронуть проблему Сами-Знаете-Кого. Да, он вернулся.

После этих слов поднялся оглушительный гомон. Прошло несколько минут, прежде чем Фадж наконец смог снова завладеть вниманием всех и продолжить. Министр дал знак стоявшему неподалёку мракоборцу, и тот положил на стол сумку. Гермиона открыла её и вытащила Омут памяти, а затем несколько подписанных флаконов с серебристой субстанцией.

Гарри внимательно наблюдал за Альбусом Дамблдором, стоявшим в стороне от рядов стульев. Когда Гермиона достала из сумки Омут, глаза директора на мгновение расширились, а затем приобрели задумчивое выражение.

— Этот прибор, уважаемые представители прессы, называется Омутом памяти, — объявил Фадж. — Он был одолжен нам директором Дамблдором. Омут памяти позволит вам всем увидеть воспоминания о том, что произошло прошлой ночью.

Гарри и Гермиона узнали, как заставить Омут проецировать воспоминание над чашей, просто заглянув в воспоминание Гарри о том, как это делал Дамблдор, а затем повторив необходимые шаги.

285/821

Гермиона вылила в чашу своё воспоминание о битве между Гарри и Волан-де-Мортом и коснулась палочкой нужных рун. Над каменной чашей сразу же возникли образы двух фигур, сражавшихся друг с другом в золотой клетке. Амелия Боунс использовала заклинание увеличения изображения, и толпа хором охнула, увидев, что это были лорд Волан-де-Морт и Гарри Поттер. Когда воспоминание закончилось поражением Волан-де-Морта, толпа снова загомонила, но быстро утихла, когда Гарри встал.

— Как видите, — он указал в сторону Омута, — год назад я говорил правду о возвращении Волан-де-Морта, — толпа вздрогнула, и Гарри снова пришлось бороться с искушением закатить глаза. — Меня обманом заставили прийти сюда этой ночью. Мои друзья, — он указал рукой в сторону Гермионы, Невилла и Полумны, — и я в итоге оказались в засаде, устроенной дюжиной Пожирателей смерти.

Гермиона вылила в Омут следующее воспоминание, показывающее снимающих маски Пожирателей.

— Руквуд?

— Это же Беллатриса Лестрейндж...

— Люциус Малфой?

Гарри взмахнул рукой, призывая к тишине, и перешёптывания мгновенно прекратились.

— В итоге этой ночью восемь из них умерло, трое были схвачены, и один сбежал, — Гарри снова пришлось взмахивать рукой, что утихомирить толпу. — Мне с моими друзьями повезло остаться невредимыми.

Амелия кивнула другому мракоборцу, стоявшему за сценой. Тот скрылся за занавесом. Вскоре он появился, ведя троих пленённых Пожирателей под охраной отряда других мракоборцев. Лицо и руки Руквуда украшали уродливо выглядевшие красные шрамы, Крэбба-старшего приходилось левитировать, потому что его ноги явно ещё не были излечены, а Нотт был крепко связан. Все трое выглядели крайне мрачно. Нотт пытался что-то выкрикивать, но на всех Пожирателей были наложены чары немоты.

— Полное описание того, что произошло этой ночью, будет дано вам после этой конференции, — сказала Амелия Боунс. — Однако уже сейчас можно заявить, что эти четверо молодых людей сразились с двенадцатью Пожирателями и победили их, а мистер Поттер одолел в схватке Сами-Знаете-Кого.

— Только прошу, — добавил Гарри, — когда вы будете писать о событиях этой ночи, не говорите, что всё сделал Гарри Поттер, не упоминая имён Гермионы Грейнджер, Невилла Долгопупса и Полумны Лавгуд. Этой ночью мы сражались вместе. Мы победили вместе.

Фадж встал с места:

— Также я бы хотел затронуть ещё один важный вопрос. Он касается Сириуса Блэка... — в толпе снова поднялся шум. — Мы обнаружили, что человеку, за

286/821

которым Министерство охотилось в течение трёх лет, не было предъявлено никаких обвинений в преступлениях.

— Тогда почему он сидел в Азкабане?

— А как же Поттеры?..

Толпа замолчала, когда над Омутом памяти появилось ещё одно увеличенное изображение. Это было воспоминание о событиях в Визжащей хижине. Все заворожённо смотрели на то, как Питера заставили принять человеческий облик, и как раскрыли то, что именно он был шпионом и предателем.

Когда воспоминание завершилось, шум поднялся не слишком сильный. Большинство молчало, пытаясь осмыслить увиденное. Воспользовавшись паузой, Гермиона вылила в Омут ещё одно воспоминание, и вскоре все смогли наблюдать за сценами на кладбище, своими глазами увидев, как Петтигрю вернул Тёмного Лорда к жизни.

Когда воспоминание завершилось, все репортёры смотрели только на Гарри. Тот снова поднялся с места и заговорил:

— Чуть позднее я дам подробное интервью единственному человеку, который за последний год написал обо мне правду, — он посмотрел в сторону Риты Скитер, которая резко осознала, что получит самое сенсационное интервью столетия. Даже заключение в стеклянной банке на этом фоне стало казаться мелким неудобством. — Ну а права на историю будут у журнала 'Придира', — добавил Гарри, посмотрев на отца Полумны.

Фадж снова встал:

— Как я сказал ранее, и как подтвердили воспоминания, Сириус Блэк невиновен. Я лично отзываю все распоряжения, касающиеся его поимки. Вместо этого усилия будут направлены на поиски настоящего преступника — Питера Петтигрю.

Он сделал знак мракоборцу, приведшему Пожирателей, и тот снова скрылся за занавесом. Через несколько секунд оттуда появился Сириус Блэк, затем вальяжно прошествовавший к столу. Он обменялся рукопожатиями с министром и главой ОтМП, приобнял Гарри и Гермиону, а затем повернулся к репортёрам. Ему пришлось подождать, пока шум не стихнет.

— Благодарю вас, министр, — начал он, отвесив кивок в сторону Фаджа. — Признавать ошибки могут далеко не все. Тем же, кто ещё сомневается, — Сириус закатал левый рукав и продемонстрировал предплечье, — предлагаю взглянуть. Как видите, Метки у меня нет. Я бы никогда не навредил своему лучшему другу, а именно им для меня был Джеймс Поттер.

Гермиона вылила в Омут очередное воспоминание, на этот раз принадлежавшее Сириусу. Оно показывало стычку того с Петтигрю на лондонской улице. Все наглядно увидели, кто именно применил взрывное заклинание.

— И, как вы видите, я не убивал тех маглов, — объявил Сириус.

Ещё одно воспоминание, на этот раз показывавшее Джеймса Поттера в палате

287/821

Святого Мунго. Он держал на руках маленького ребёнка.

— Сириус, — проговорил Джеймс из воспоминания, — мы с Лили хотели бы, чтобы ты стал крёстным отцом Гарри.

Все взгляды снова обратились к Гарри, который чувствовал, что у него предательски щиплет в глазах. Наконец он встал и заговорил:

— Мне стало известно о невиновности моего крёстного ещё два года назад. Я рад, что теперь и все вы об этом знаете. Я от всего сердца благодарю министра Фаджа и мадам Боунс за то, что справедливость наконец восторжествовала.

На этот раз шума не было. Толпа безмолвствовала.

— Я хотел бы объявить о том, что полностью поддерживаю Министерство, и призываю всю Магическую Британию последовать моему примеру. Нам предстоит битва с Волан-де-Мортом и его Пожирателями... — на этот раз он всё-таки закатил глаза, увидев реакцию репортёров. — Но, как вы видите, — он указал на трёх Пожирателей на сцене, — они просто люди, которые торжествуют, видя ваш страх. Их можно победить.

Когда Гарри сел, Сириус одобрительно ему улыбнулся:

— Я также объявляю о том, что поддерживаю министра Фаджа и Министерство. Настало время Магической Британии объединиться. Будучи разделёнными, мы станем жертвами той же тьмы, что нависала над нами годы назад.

Вскоре после этого пресс-конференция закончилась, и Сириус Блэк покинул Министерство свободным человеком. Его сопровождали двое мракоборцев, чтобы обеспечить безопасность до того момента, когда новости о его невиновности будут обнародованы. Этими мракоборцами были Тонкс и Бруствер.

Фадж отбыл, чтобы известить британского премьер-министра о последних событиях, а также удостовериться, что магловская полиция тоже перестанет разыскивать Сириуса.

Когда Невилл спустился со сцены вместе с Полумной, он неожиданно оказался лицом к лицу с пожилой женщиной, чья шляпа была увенчана чучелом стервятника.

— Ба? — удивлённо спросил он.

Августа Долгопупс смотрела на своего внука почти целую минуту. Она видела, как на его лбу выступали капли пота.

— Совсем как твой отец, бросаешься вперёд не думая, — её губы изогнулись в слабой улыбке. — Как и должны поступать друзья. Я горжусь тобой, Невилл.

Затем она посмотрела на девушку, которую её внук обнимал за талию:

— Мисс Лавгуд?

— Ба, — сказал Невилл, всё ещё до конца не осознавший полученный от бабушки комплимент, — Это Полумна. Она моя... девушка, — закончил он после

288/821

секундного колебания.

— Приятно познакомиться, Полумна, — кивнула Августа Долгопупс.— Возможно, ты захочешь навестить нас летом?

— Скорее всего, — ответила Полумна. — Думаю, некоторые из растений, о которых знает Невилл, могут привлекать морщерогих кизляков.

Престарелая ведьма слегка растерялась, поэтому просто улыбнулась и кивнула.

— Она мертва, бабушка, — тихо проговорил Невилл. — Беллатриса Лестрейндж мертва.

Прошло много лет с тех пор, как Августа Долгопупс последний раз плакала. Она даже помнила тот день — день, когда целители сказали ей, что её сын и невестка никогда не поправятся. Но теперь в её глазах снова появились слёзы.

— Думаю, нам стоит заглянуть в Мунго, когда ты вернёшься домой, — сдавленным голосом проговорила она.

— А можно Полумна пойдёт с нами?

— Конечно, — кивнула Августа.

Когда Гарри и Гермиона сошли со сцены, они лицом к лицу столкнулись с Альбусом Дамблдором. Директор улыбался, но, кажется, через силу.

— Гарри, в этот раз я правда должен настоять, чтобы ты позволил мне отправить тебя обратно в Хогвартс.

— Конечно, профессор Дамблдор, — ответил Гарри. — Мы сможем наконец обсудить то пророчество, из-за которого, по словам Люциуса, Волан-де-Морт напал на моих родителей.

Дамблдор знал, что одна из двух сфер, что лежали в его карманах, наверняка была тем самым пророчеством.

— Возможно, когда ты станешь старше, Гарри. Твоё нежелание прислушиваться ко мне этим утром доказывает, что ты всё ещё слишком молод, чтобы понять.

— Вот же долбаный старый козёл, — подумал Гарри Гермионе. — В прошлый раз он играл на моих эмоциях, как на пианино. Знал, что смерть Сириуса вогнала меня в отчаяние, прибавил пророчество, и знал, что я последую за ним. Идеальное время, чтобы сказать кому-то, что ему надо драться с кем-то до смерти. Принятие смерти, чтоб его.

Гарри усмехнулся:

— Вы хотите сказать 'слишком молод, чтобы слепо за вами следовать', директор? Гермиона?

Девушка вытащила настоящее пророчество из кармана мантии и отдала его Гарри.

289/821

— Возможно, я прослушаю его прямо здесь, чтобы все узнали. Как вам такая идея, директор? — осведомился Гарри.

Дамблдор выглядел ошарашенным.

— Гарри... — практически взмолился он, смотря на голубую сферу, — у Волан-де-Морта по-прежнему много шпионов, и он хочет знать, что здесь говорится. Поэтому он и вынудил тебя прийти сюда этой ночью.

— Я знаю, — согласился Гарри. — Также я узнал инициалы человека, при котором было произнесено пророчество. А.П.В.Б.Д. означает 'Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор', не так ли? Так что в этом шарике? И как оно относится к смерти моих родителей?

Плечи Альбуса Дамблдора поникли. Казалось, он разом постарел лет на двадцать.

— Я провожу тебя в свой кабинет, и мы это обсудим, — наконец сказал он. — Я объясню то, что могу.

— Мы с радостью вас выслушаем, — ответил Гарри и сразу продолжил, зная, что Дамблдор скажет. — Гермиона пойдёт со мной. Это она помогла мне понять, сколько важной информации вы нагло от меня утаивали. И если я обнаружу, что вы продолжаете этим заниматься, — он сделал паузу, — я напишу мадам Максим письмо с просьбой перевестись в Шармбатон.

— Это пустая угроза, Гарри, и довольно примитивная, — ответил Дамблдор. — Для перевода тебе понадобится разрешение опекуна, а Дурсли не пойдут тебе навстречу.

— Сэр, — заговорила Гермиона, готовая к такому повороту спора, — разрешения на посещения Хогсмида могут быть подписаны только родителями или опекунами. И поскольку вы, будучи в то время главой Визенгамота, признали разрешение Сириуса действительным, вы, по сути, объявили, что Сириус Блэк является официальным опекуном Гарри.

— И угроза эта вовсе не пустая, — добавил Гарри. — Сириус позволит мне посещать любую школу по моему выбору, и у меня есть достаточно денег, чтобы оплатить обучение там.

Дамблдор, только что чувствовавший, что наконец перехватил инициативу, пояснив Гарри бесполезность его блефа, посмотрел на двух подростков и ощутил, как у него засосало под ложечкой.

***

Волан-де-Морт сидел, рассматривая голубую сферу, отобранную у Гарри Поттера. Он смотрел на неё уже больше часа, наслаждаясь фактом, что наконец узнает, что именно пошло не так в ту судьбоносную ночь много лет назад. Он поднял палочку и осторожно коснулся сферы, затем начав ждать, когда появится пророчество.

Шли секунды, но ничего не происходило. Наконец он стукнул палочкой сильнее,

290/821

и снова стал ждать. Тут Тёмный Лорд вспомнил слова Поттера, обращённые к Люциусу:

'А ты уверен, что у тебя правильное пророчество, Люциус? Твой хозяин будет крайне разочарован...'

На него накатило дурное предчувствие. Реддл наложил заклинание для определения магических свойств. Когда сфера никак не отреагировала, он гневно взревел и повернулся к Люциусу Малфою:

— КРУЦИО!

Примечание к части

Примечание автора:

Если бы Омуты памяти были хотя бы относительно часто встречающимися артефактами, просьбы дать воспоминания о событиях тоже были бы, скорее всего, обычными. Тот факт, что у Гарри никто не просил воспоминаний о событиях третьей, четвёртой и пятой книг, заставляет предположить то, что Омуты крайне редки, или даже то, что дамблдоровский Омут — единственный в своём роде.

И помните, что Дамблдор в этой истории — не злодей, а просто манипулятор, который крайне не желает делиться с другими информацией. Он готов жертвовать другими ради всеобщего блага и искренне считает, что знает, как будет лучше для всех. Проще говоря, олицетворение поговорки о том, что дорога в ад вымощена благими намерениями.

291/821

Часть 16 — Дискуссия с Дамблдором

19 июня, раннее утро

Дамблдор сидел за своим столом и молча смотрел на двух подростков, сидящих перед ним. Это был его патентованный отеческий взгляд голубых глаз поверх очков, под которым ученики обычно были готовы признаться во всех грехах. Однако Гарри Поттер просто смотрел в ответ. Зелёные глаза вглядывались в голубые, и оба ждали хода оппонента.

Наконец Дамблдор потянулся и взял из стоявшей на столе стеклянной миски шербет-лимончик. На миске были чары, не давшие конфетам заветриться с апреля, когда ему срочно пришлось покинуть кабинет. Он предложил миску Гарри и Гермионе, но те лишь покачали головами. Альбус засунул лимонную конфету в рот и несколько секунд покатал её языком, прежде чем наконец заговорить:

— Я очень разочарован в тебе, Гарри. Забрать принадлежащую мне вещь и отдать её Министерству — крайне нехороший поступок.

— Я сделал то, что вы должны были сделать два года назад, сэр, — вызывающе ответил Гарри. — Мне показался крайне интересным тот факт, что в Министерстве не знали о вашем Омуте памяти.

— То, кто знает о моей личной собственности, — не ваше дело, мистер Поттер, — отчеканил Дамблдор.

— СИРИУС МОГ БЫ БЫТЬ СВОБОДЕН ЕЩЁ ДВА ГОДА НАЗАД! — выкрикнул Гарри, вскочив на ноги и вперив разозлённый взгляд в директора. — А год назад вы могли доказать, что я не врал по поводу Волан-де-Морта! ПОЧЕМУ ВЫ ЭТОГО НЕ СДЕЛАЛИ?! — гнев Гарри был вполне искренним. — Целый год надо мной потешались и издевались, — он повернул ладонь, чтобы продемонстрировать оставленный кровавым пером шрам.

— Я делал для тебя то, что мог, — ответил Дамблдор. — Просто есть некоторые обстоятельства, которых ты не понимаешь.

Гарри тяжело опустился обратно на стул:

— Так просветите меня. Расскажите, чего именно я не понимаю. Дайте мне понять, почему мой крёстный всё это время жил, опасаясь получить Поцелуй дементора. С помощью Омута памяти вы могли показать Министерству, Визенгамоту и прессе мои воспоминания, как это сделал я. И их было бы легко убедить.

Дамблдор откинулся на спинку кресла, не отрывая взгляда от лица Гарри и пытаясь сообразить, как лучше ответить на эти вопросы. Он знал, что Омут памяти был критически важен для его поисков крестражей Волан-де-Морта. Он был уверен, что уже напал на след на одного из них, но ему требовалось снова просмотреть воспоминания Боба Огдена, чтобы удостовериться. Наконец он решил дать свой любимый ответ:

— Гарри, ты должен просто довериться мне. Я знаю, как будет лучше. Как я уже

292/821

говорил, ты не понимаешь некоторых обстоятельств, и я не вправе обсуждать их с тобой.

— Тогда нам больше не о чем разговаривать, директор, — ответил Гарри, вставая со стула. Он взял за руку Гермиону, которая тоже встала, и направился к двери. — Я поговорю с профессором МакГонагалл о том, чтобы забрать свои документы.

Едва они дошли до двери, послышался щелчок. Гарри повернул ручку, но дверь не открылась. Именно такого он и ожидал; Дамблдор не мог позволить Гарри покинуть его кабинет и связаться с Сириусом.

— Немедленно вернитесь и сядьте, — приказал Дамблдор. — Я — директор этой школы, и не потерплю, чтобы ученики со мной так разговаривали.

Гарри достал из кармана сквозное зеркало:

— Сириус Блэк.

В зеркале почти мгновенно появилось лицо его крёстного.

— Сириус, Дамблдор, кажется, запер нас в своём кабинете и не даёт нам уйти. Даже после того, как мы ясно обозначили, что планируем прекратить учёбу в Хогвартсе.

— Я сообщу Амелии и министру, — ответил Сириус, а потом повысил голос, чтобы его услышал и Дамблдор. — Альбус, не знаю, что ты творишь, но если ты хоть как-то навредишь моему крестнику или Гермионе, я позабочусь, чтобы ты провёл долгое время в моей прежней камере в Азкабане. И да, стирание памяти я тоже буду считать вредом.

Гарри повернулся и взглянул в ошарашенное лицо Дамблдора.

— Сириус дал мне эту штуку ранее, — сказал он правду, прежде чем перейти ко лжи. — Будь это зеркало со мной прошлой ночью, всего произошедшего можно было бы избежать. Будем откровенны, директор: подобное вообще не должно было произойти.

Дамблдор снял свои очки-половинки и потёр глаза. Наконец он поднял взгляд и спросил:

— Сириус, что заставляет тебя думать, что я бы навредил этим детям или изменил им память?

Гарри решил, что самое время для ещё одного удара, чтобы окончательно выбить у директора почву из-под ног:

— Потому что вы сделали это с профессором МакГонагалл в тот день, когда оставили меня у дяди и тёти.

— Откуда... — начал Дамблдор, но потом опомнился. — Мистер Поттер, вы выдвигаете серьёзные обвинения, в основательности которых не можете быть уверены.

293/821

— Возможно, нам стоит пригласить её сюда и спросить, ЗАЧЕМ она в тот день наблюдала за домом родственников Гарри? — спросила Гермиона. — Мы уже обсуждали это с ней, и я уверена, что она рано или поздно захочет поговорить с вами.

— Видите ли, директор, судя по её словам, сразу после того, как Хагрид доставил меня в ту ночь, вы положили меня на крыльцо и ушли, — сказал Гарри. — И как же вы успели наложить основанную на крови защиту? И почему Хагриду понадобился целый день, чтобы долететь?

— Получается, что вы либо садист, либо всё-таки не оставили годовалого ребёнка на пороге в ноябрьскую ночь. Особенно ребёнка, который, по словам Сириуса, уже летал на игрушечной метле, — сказала Гермиона.

На лице Сириуса мелькнуло выражение удивления, но быстро исчезло. Он не знал, откуда Гарри и Гермиона узнали о метле, которую он купил Гарри на первый день рождения, но понимал, что это знание из будущего.

Дамблдор вздохнул, поняв, что двое подростков каким-то образом начали вытаскивать на свет секреты, которые скопились у него за прошедшие годы. Он понимал, что не может позволить им двоим уйти, и не мог изменить им воспоминания, поскольку они теперь были под защитой Сириуса и Министерства. Искренняя радость, которую он испытал, увидев исчезновение Волан-де-Морта и услышав, как министр признал его существование, осталась только в воспоминаниях, потому что все тщательно срежиссированные им события на глазах переставали быть тайной. Всё это утро он испытывал один шок за другим. Он не мог понять, почему не мог предотвратить происходящее и добиться, чтобы к нему прислушались. Его секреты рассыпались на глазах, и он отстранённо подумал, что это похоже на домик из взрывных карт. Когда взрывалась одна карта, другие вскоре следовали её примеру.

— Очень хорошо, — наконец сказал он, снова вздохнув. — Сядьте, и мы сможем обсудить то, что я, по вашему мнению, от вас скрывал.

Гарри посмотрел на Гермиону, и они обменялись мысленным смешком. Вернувшись ко стульям перед столом директора, они сели и начали ждать.

— Пойми, Гарри, — начал Дамблдор, стараясь говорить отечески-убедительным тоном, — всё, что я делал, я делал ради тебя.

— Ради меня? — с горечью повторил Гарри. — И что же, по-вашему, вы делали ради меня?

— Судя по тому, что ты сумел отследить мою попытку ранее, вы с профессором Снеггом преодолели свои разногласия, и он смог научить тебя окклюменции?

Гарри насмешливо фыркнул:

— Снегг?

— Профессор Снегг, Гарри.

— Нет, сэр, поскольку Нюниус никогда больше не будет мне преподавать, и я не намереваюсь считать его имеющим какую-либо власть надо мной, я буду звать

294/821

его Снеггом, Северусом или Нюниусом. Зависит от того, какой вариант ему больше понравится.

— Он всё ещё преподаватель Хогвартса, — в голосе Дамблдора послышалось раздражение. — И ты будешь относиться к нему с должным уважением.

— А мы уже сказали, что с радостью покинем Хогвартс, — парировала Гермиона.

— А что до окклюменции, — продолжил Гарри, — вы хоть раз наблюдали за его уроками, сэр? Видели, как он инструктирует учеников?

— Причём тут это, Гарри?

— А при том, что чаще всего он просто пишет на доске инструкцию и говорит нам ей следовать. А потом кружит по классу, отпуская ехидные замечания, если кто-то сработал неаккуратно, — пояснил Гарри. — Велит нам писать эссе, не обсуждая их темы в классе. И именно так он пытался научить меня окклюменции. Сначала оскорблял меня, а потом доставал палочку и начинал применять легилименцию. Практически никаких инструкций. Скажите, сэр, неужели и вас так учили?

— Нет, но я уверен, что у Северуса были свои причины, — ответил Дамблдор. — Полагаю, он просто считал, что это лучший метод быстрее всего тебя обучить.

— Или ему просто нравилось устраивать в моих мыслях хаос. Так или иначе, это неважно, — сказал Гарри. — Мы с Гермионой сумели обучиться окклюменции вместе. Спасибо вам, Миранда.

— Пожалуйста, — откликнулась богиня. — О, чуть не забыла: вы прекрасно сработали в Отделе тайн. Отдел Смерти мне прислал шесть бутылок амброзии. Похоже, Смерть решил* позабавиться с Пожирателями, которые пробежали через Завесу. Он показывал им отрывки того, как вы и ваши друзья их обвели вокруг пальца, при этом скромно умалчивая о том, что вы знали о будущем. Думается мне, скоро он устроит им падальный пир.

— Падальный? — переспросила Гермиона.

— Ну, они же Пожиратели смерти. Будут есть всякие мёртвые штуки, только не слишком приятные.

— Эм... а как они... у них же нет тел, или... вы вообще там что-нибудь едите?

— Это всё, конечно, воображаемо. Но, как и та одежда, которую вы вообразили себе в день нашей первой встречи, для них всё это вполне реально.

— Ну... эм... надеюсь, что Смерти весело, — осторожно сказал Гарри.

— О, определённо весело. Из-за названия их организации Пожиратели смерти ему особенно по душе. Думаю, он поиграется с ними век-другой, а потом отправит на Последний суд.

— Последний суд? А что будет там?

— В обычных условиях я не должна рассказывать, но Смерть сказал, что для вас

295/821

я могу сделать исключение. Вы, похоже, ему нравитесь, — ответила Миранда. — Последний суд — это процесс, на котором судят твою душу. Есть три основных исхода; в первом твоя душа переходит в эту реальность, и ты можешь наслаждаться чудесной вечностью с дорогими тебе людьми. Во втором душа признаётся не совсем злой, но недостойной, и ей даётся ещё один шанс в виде перерождения. И наконец, душа может быть признана откровенно злой, и тогда её приговаривают к вечности страданий.

— О... эм... — пробормотал Гарри.

— Твоя душа вполне чиста, Гарри, — сказала Миранда. — Да, ты забрал жизни, но этим спас много других, невинных жизней. Ты — не злодей. А теперь возвращайся к разговору с длиннобородым идиотом.

— Очень хорошо, — сказал Дамблдор. — Оставим пока что тему Северуса. Хотя ты должен понять, что я полностью ему доверяю. И потом, ты явно обучился окклюменции в недостаточной степени, ведь Реддлу прошлым вечером удалось проникнуть в твой разум.

Гарри и Гермиона были готовы к такому вопросу, и Гарри ответил:

— Сэр, мы в последние дни часто засиживались допоздна, готовясь к СОВ, и после последнего экзамена вчера я был измотан. Я решил немного поспать после ужина, и не был готов к вторжению в разум. Но если бы кто-нибудь сказал мне, что Реддл может попытаться меня обмануть... — он посмотрел на директора взглядом, полным искренней злости, — я был бы более подготовлен. Надеюсь, что теперь, когда он поймёт, что заполучил фальшивое пророчество, он не будет больше мне докучать.

— Возможно, — согласился Дамблдор. — Но всё же дай мне знать, если у тебя будут другие видения.

— Зачем? — пожал плечами Гарри. — С какой стати я должен вам об этом говорить, когда вы сами держали меня в неведении? Вы ЗНАЛИ, что Волан-де-Морт пытался заманить меня в Министерство. Вы ЗНАЛИ, но единственной предпринятой вами мерой было то, что вы поручили единственному человеку, ненавидящему меня сильнее Волан-де-Морта, чему-то меня обучить. Так скажите мне, почему я должен вам что-то рассказывать? Когда закончите, можете объяснить, что именно вы для меня сделали.

— Гарри... — начал Дамблдор, но понял, что у него нет аргументов. Помолчав несколько секунд, он вздохнул. — Похоже, что у меня нет выбора... — пробормотал он. — Но прошу, хотя бы отключи это зеркало. Чем меньшее количество людей узнает то, что я тебе расскажу, тем лучше.

— Не уверен, что это хорошая идея, — прищурился Гарри. — Я сейчас, сами понимаете, не в настроении вам доверять.

— Я никогда не наврежу ни тебе, ни мисс Грейнджер, — твёрдо сказал Дамблдор.

Гарри обменялся с Гермионой взглядом, и затем посмотрел в зеркало:

— Свяжись с нами снова через несколько минут.

296/821

— Ты уверен? — спросил Сириус.

Увидев кивок Гарри, он прибавил более громким голосом:

— Помни, что я сказал, Альбус. Навредишь детям — отправишься в мою прежнюю камеру.

Лицо Сириуса исчезло из зеркала. Дамблдор откинулся на спинку кресла и, помолчав несколько секунд, начал:

— Чтобы начать объяснение, сначала придётся рассказать о некоторых событиях шестнадцатилетней давности. Тогда я встретился с кандидаткой на должность преподавателя прорицания в Хогвартсе. Я не был уверен, что этот предмет стоит оставить в программе, но соискательница была правнучкой крайне одарённой предсказательницы, и хотя бы поговорить с ней было простой вежливостью. Собеседование проходило в комнате над пабом 'Кабанья голова'.

— А почему именно там? — спросил Гарри. Ему было интересно, упомянет ли Дамблдор своего брата.

— Тогда была дождливая ночь, и вместо того, чтобы заставлять бедную женщину идти весь путь до замка, я устроил собеседование там же, где она снимала комнату, — пояснил Дамблдор. — И потом, я знаком с владельцем паба. Соискательница была довольно приятной женщиной, но скоро мне стало ясно, что у неё нет дара. Я вежливо объяснил, что она, на мой взгляд, не подходит для должности, и повернулся, чтобы уйти.

— При чём тут всё это, сэр? — спросил Гарри, прекрасно зная, что будет дальше.

— Если тебе не трудно, достань голубую сферу, которая у тебя с собой, и стукни по ней палочкой, — попросил Дамблдор. — Это лучше всего объяснит, что было дальше.

Гарри так и сделал, и над шариком пророчества возникла дымчатая, замотанная во множество шалей фигура Сибиллы Трелони.

— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... — заговорила она тем же голосом и теми же словами, что накрепко въелись Гарри в память, — рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, будет рождён на исходе седьмого месяца...

Когда проекция исчезла, Дамблдор поднял взгляд, ожидая увидеть в глазах Гарри страх, но увидел там лишь задумчивость. Первой повисшее молчание нарушила Гермиона:

— И из-за этого погибли Поттеры? Из-за этой ахинеи, изречённой сомнительной пророчицей? Вы отказали ей в должности, и она явно выдумала какую-то касающуюся Волан-де-Морта глупость, потому что знала, что вы боретесь с ним.

И Гарри, и Гермиона хотели, чтобы Дамблдор начал защищать пророчество, в

297/821

надежде получить от него больше информации.

— О, я бы хотел, чтобы это было именно так, — вздохнул Дамблдор. — Но, к несчастью, пророчество вполне истинное.

— Если даже и так, а я в этом не уверена, почему вы считаете, что оно относится к Гарри?

— В то время, когда пророчество было произнесено, оно могло относиться к одному из двух детей. У обоих были родители, трижды бросившие вызов Волан-де-Морту, и оба родились в конце июля. Первым был Гарри, а вторым — Невилл Долгопупс.

— И как вы это узнали? Вы подсчитывали каждый раз, когда кто-либо бросал Волан-де-Морту вызов? — продолжала давить Гермиона. — Да и то, что родители обоих детей в прошлой войне состояли в вашем Ордене, выглядит подозрительно удобно. Конечно, про них вы знали, но не могли же вы следить за каждой семьёй в стране! А маглы? Вполне может оказаться, что родители какого-то маглорождённого трижды избегали атак Волан-де-Морта. Или даже родители какого-нибудь магла.

— Заверяю вас, пророчество касается именно Гарри, — ответил Дамблдор. — Доказательство — у него на лбу.

— Шрам? В пророчестве не сказано, что отметина должна быть телесной. Невилл был также отмечен последователями Волан-де-Морта, когда они запытали его родителей до безумия. У него на всю жизнь остались душевные шрамы.

— И тем не менее, именно лично Волан-де-Морт оставил Гарри отметину, как и говорилось в пророчестве, — возразил Дамблдор.

— Мне кажется, что вы надумываете, сэр, — покачала головой Гермиона.

— Минуту... — сказал Гарри. — Если Волан-де-Морт не знает пророчества, то почему он убил моих родителей?

— Хороший вопрос, — сказал Дамблдор, на чьём морщинистом лице появилось выражение печали. — Был один молодой человек, в то время бывший слугой Волан-де-Морта, который в тот вечер подслушал мой разговор с Сибиллой. Но мне — вернее, нам, — повезло: он услышал только первую часть пророчества, ту часть, в которой говорилось о том, что мальчик родится в июле, у людей, трижды бросавших вызов Волан-де-Морту. Том не подозревал, что охотиться за тобой может быть опасно для него...

— Вам ПОВЕЗЛО?! — вскричал Гарри. В прошлый раз он не обратил внимания на эти слова Дамблдора, но теперь, когда он знал всю историю, они были куда болезненнее. — Повезло, что у него появилась причина убить моих родителей?

— Гарри, я не имел этого в виду...

— Но именно это вы сказали, сэр, — заметила Гермиона. — Если бы этот подслушавший услышал полное пророчество, Волан-де-Морт никогда бы не напал на Поттеров. Возможно, он даже перестал бы нападать на большую часть людей, из страха привести пророчество в действие. Год рождения ребёнка в

298/821

пророчестве не обозначен, так что до того, как Гарри, по вашим словам, был отмечен, ребёнком пророчества мог быть кто угодно.

— Мисс Грейнджер, вы вырываете слова из контекста и строите свои возражения на них. Уж вам-то стоит понимать, что это неразумно.

— Нет, сэр, потому что многое теперь обретает смысл, — сказала она. — Скажите, почему прошёл целый год, прежде чем Поттеры начали скрываться? Если я правильно помню случайно услышанные слова министра на третьем курсе, они были убиты всего через неделю после того, как скрылись под Фиделиусом. Получается, со времени пророчества прошло минимум полтора года.

— Они уже скрывались во время моего первого дня рождения, — напомнил Гарри своей жене. — Помнишь письмо моей мамы Сириусу?

— Они начали скрываться сразу после того, как я узнал, что Волан-де-Морт избрал своей целью именно их, — объяснил Дамблдор, в чьём голосе послышалось лёгкое раздражение. — И я не одобряю ваш намёк на то, что я якобы не предоставил им защиты. Джеймс и Лили Поттеры были не теми людьми, которые стали бы скрываться, когда шла война. Что касается вашего вопроса — на первых порах они переезжали с места на место. Несколько позднее я нашёл упоминание заклятия Доверия и предложил использовать его. Я предложил наложить его самому или стать Хранителем тайны, но Лили настояла, что сама будет накладывать заклинание. Она разучивала заклинание в течение месяца, и в итоге оно ей удалось. Они сказали мне, что Хранителем тайны будет Сириус, и вы уже знаете, чем это обернулось.

— Но разве Питер не должен был сказать вам, где был их дом, когда Фиделиус уже был наложен?

— Нет. Мне сообщили тем же методом, каким тебе, Гарри, сообщили об адресе дома на Гриммо — через записку, — ответил Дамблдор. — Записку мне передал Сириус, чтобы поддержать видимость того, что он был Хранителем.

Гарри хотел развить тему Снегга, так что задал следующий вопрос:

— Вы говорили, что моя мать отдала жизнь, чтобы спасти меня, верно?

— Да, — кивнул Дамблдор.

— Но почему она смогла так поступить? Волан-де-Морт убил моего отца, так с чего бы ему щадить мою мать?

Гарри был вынужден отдать старому волшебнику должное: тот не подавился шербет-лимончиком. Впрочем, возможно, что он уже закончил его рассасывать. Однако Гарри был уверен, что мелькнувшее на лице директора кислое выражение не имело отношения к магловской конфете.

— Я уверен, что у него была какая-то веская причина, — ответил Дамблдор.

— Он никогда не делился ей со Снеггом? — с нажимом спросил Гарри.

— Уверен, ты понимаешь, что полученная Северусом от Волан-де-Морта

299/821

информация — не та тема, которую мы можем обсуждать, — ответил директор. — А теперь продолжим разговор о произошедшем.

— Изящно сменил тему, — прокомментировал Гарри Гермионе. — Да, сэр, конечно.

Дамблдор кивнул:

— Как я уже сказал, я услышал пророчество, а Волан-де-Морт узнал его первую часть. Когда я узнал, что Реддл стал охотиться за твоей семьёй, Поттеры стали скрываться и в итоге применили заклятие Доверия. Ты знаешь, что произошло той ночью...

— И что именно произошло после смерти моих родителей? — спросил Гарри. — Профессор МакГонагалл сказала, что Хагрид привёз меня на мотоцикле Сириуса, но получается, что это заняло целые сутки. Хотя, судя по её изменённым воспоминаниям, произошло что-то другое.

— И кстати, сэр, — добавила Гермиона, — как люди так быстро узнали о том, что Волан-де-Морт погиб, и что причиной его гибели стал Гарри? Гарри сразу переправили из дома его родителей к Дурслям. Как волшебный мир узнал про Гарри и его шрам?

Дамблдор поднял взгляд и несколько секунд молча смотрел в какую-то точку над головой Гарри. Наконец, словно приняв какое-то решение, он опустил взгляд и посмотрел на подростков:

— Я расскажу вам то, что вправду произошло той ночью, но прошу не пересказывать этого больше никому.

— Почему? — спросил Гарри. — Чтобы ваши фальсификации не разоблачили?

— Я делал то, что делал, ради всеобщего блага. Полагаю, ты понимаешь, что благо общества должно стоять выше блага отдельного человека?

— Но кто решает, что считать благом, сэр? — спросила Гермиона. — В истории было немало примеров людей, которые с радостью приносили других в жертву на благо общества, но сами жертвовать собой эти люди почему-то не желали.

— Существует информация, которая слишком опасна, чтобы её знали широкие массы, — возразил Дамблдор. — Но этот спор стоит отложить на потом. Вы хотели знать о той ночи, верно?

Дамблдор снова замолчал, словно подыскивая слова.

— На твоих родителях и на тебе, Гарри, были наложенные мной следящие чары, — наконец продолжил он. — Поскольку Фиделиус был нарушен добровольным разглашением тайны, я не узнал о происходящем, пока не стало слишком поздно. Первым сигналом бедствия стало то, что чары известили меня о смерти твоего отца. К несчастью, Фокс тогда всего неделю как пережил сгорание, и поскольку даже я не могу трансгрессировать из замка, мне пришлось делать порт-ключ в Годрикову впадину. Однако Волан-де-Морт предвидел это и наложил чары, мешающие действию порт-ключа. Выигранного таким образом времени ему хватило, чтобы убить твою мать, — Дамблдор снова замолчал на