Гарри Поттер и прошлое будущего

— Ну конечно, — пробормотала Гермиона. — У Рона тоже не сразу получилось. Я должна была вспомнить.

— Это уже неважно, — ответил Гарри, залезая на свою метлу. — Забирайся.

396/821

Почти не заколебавшись, Гермиона села на метлу позади Гарри и обхватила его руками. Гарри оттолкнулся ногой, метла приподнялась и через пару секунд скрылась в трубе. Для Гермионы прошло лишь чуть больше месяца после такого же полёта с Роном в будущем, и она невольно сравнивала свои ощущения. Тогда она большую часть времени держала глаза закрытыми, борясь с тошнотой от резких движений. Влево, вправо, вверх, вниз... Рон управлял метлой в трубе довольно умело, но его метла, очевидно, не могла сравниться с "Молнией" в плавности полёта.

Когда метла вылетела из трубы в тоннель, Гарри прибавил скорости. Гермиона крепче вцепилась в своего мужа, но страха не испытала. Она боялась не полётов, а высоты. Когда они наконец долетели до дверей в Тайную комнату, Гермиона была погружена в воспоминания о полёте на спине Клювокрыла в конце третьего курса, задаваясь вопросом, как бы изменилась жизнь, поцелуйся они с Гарри той ночью.

— Я думал, что ты закричишь, — признался Гарри, когда они слезли с метлы.

— Я не люблю в основном высоту, — объяснила Гермиона. — Против самого полёта я ничего не имею... особенно с тобой, — добавила она, посмотрев ему в глаза.

У них ушло чуть меньше получаса, чтобы войти в Комнату, извлечь из каждого клыка трупа василиска четыре-пять капель остававшегося там яда, собрать эти капли в банку, захваченную Гермионой, и вернуться в туалет наверху.

***

Когда они дошли до хижины Хагрида, было ещё довольно рано. Утренний холод заставлял их слегка ёжиться, но поднимающееся всё выше и выше солнце довольно быстро прогревало воздух.

— А, доброго утречка. Давненько вы ко мне не заглядывали, — улыбнулся Хагрид, открыв дверь и увидев, кто стоял на пороге. — Вы ж это, встречаться начали, а я и поздравить вас не успел, мы только на уроках виделись. Всегда думал, что вы будете здоровской парой.

— Спасибо, Хагрид.

— И чего это я слышал о свадьбе? — глаза Хагрида хитро блеснули. — А меня даже не пригласили!

Следующие несколько минут они обсуждали последние события, Грохха и его успехи, и то, как волшебный мир теперь верил Гарри. Наконец, отметив, что им ещё нужно было успеть встретиться с Невиллом и Полумной, Гарри перешёл к интересующей их теме:

— Хагрид, Гермиона недавно прочла о каких-то мокожаных мешочках, и они, судя по описанию, очень удобны. Не знаешь, где можно такие купить?

— Мокожаные мешочки? Из кожи моков-то? Это редкая штука, — поскрёб бороду Хагрид. — В них можно что угодно спрятать... — он осёкся и пристально

397/821

посмотрел на Гарри. — Что, планируешь по отцовским стопам пойти?

— Да нет, просто... — Гарри вытащил из кармана зеркало, — мне бы хотелось держать в нём вот это и ещё несколько вещей, чтобы не потерять.

— Н-да, это уж точно заставляет кое-чего вспомнить, — Хагрид посмотрел на зеркало в руке Гарри. — Эх, помню, как твой папка с Сириусом... — он нахмурился и поразмыслил несколько секунд. — Погодите маленько.

Он подошёл к шкафу, открыл его дверцы и начал там рыться. На полу оказалась куча различных мелочей, пока он наконец не нашёл то, что искал.

— Так и думал, — довольно хмыкнул Хагрид, поворачиваясь к Гарри с Гермионой. — Один парняга дал мне их несколько лет назад, — он продемонстрировал два мешочка, выглядевших в точности как тот, что он подарил Гарри на семнадцатый день рождения. — Можете взять.

Вид мешочков живо напомнил Гарри о событиях прошлого будущего, и он моргнул, борясь с подступающими слезами.

— Мы можем за них заплатить, — предложил он, запуская руку в карман.

Хагрид небрежно махнул рукой:

— Да не нужно. Я ж всё равно ими не пользуюсь, — он улыбнулся. — Назовём это свадебным подарком, лады?

— Если только ты не подаришь нам ещё один такой же на настоящую свадьбу.

— Ну, такого обещать не могу, — подмигнул Хагрид, протягивая мешочки. — Берите.

— Спасибо, Хагрид, — поблагодарил Гарри и крепко обнял своего первого друга. Гермиона через секунду присоединилась к объятиям.

***

— Ты получила свои вещи обратно, Полумна? — спросил Гарри.

Невилл и Полумна ждали их в Выручай-комнате. Вопрос, впрочем, был излишним: Добби чуть ранее уже рассказал им, что они с Винки вернули вещи на место, и перечислил людей, у которых они были.

— Да, — ответила Полумна. — Спасибо. Они даже нашли вещи, которые пропали в прошлом году.

— Да, Добби и Винки просто молодцы, — улыбнулся Гарри.

Затем они с Гермионой рассказали, как добыли яд василиска, и о своих планах испытать его на оружии. Невилл с Полумной охотно согласились помочь. Все они надели перчатки из драконьей кожи и разложили перед собой оружие, которое имело больше всего шансов оказаться гоблинским.

398/821

Испытания проходили быстро: они просто помещали одну каплю яда на оружие. Если она не впитывалась в клинок, они позволяли ей скатиться на лезвие другого оружия. Труднее всего было добиваться того, чтобы опасная капля скатывалась в нужном направлении. К половине восьмого утра они нашли маленький топор и клинок вдвое меньше меча, но всё же куда крупнее кинжала, которые оказались гоблинскими.

— Ни то, ни другое нам не подойдёт, — разочарованно сказал Гарри. — Хотя за них, наверное, можно будет что-нибудь выручить.

— Точно, — согласилась Гермиона, вынимая палочку и накладывая на клинки защитные чары, чтобы никто не мог ими порезаться. — Положим их в хранилище вместе с драгоценными камнями.

Затем они начали собирать книги, которые Гермиона хотела изучить летом, и загружать их в шкаф. Разбуженный Сириус начал им помогать, выгружая их с другого конца.

— Вчера были какие-нибудь проблемы со ставками? — спросил у него Гарри.

— Да нет... кстати, ставки на этого парня были тридцать к одному, вы об этом знали?

— Нет.

— Впрочем, ставки на стрикеров были ещё выше, — весело добавил Сириус.

— Стрикеров? — моргнула Гермиона. — Они принимают ставки на...

— Ага, — ухмыльнулся Сириус. — Я специально поставил тысячу галлеонов, просто чтобы гоблину пришлось это записать. Видели бы вы выражение его лица, — он рассмеялся и изобразил, как что-то тщательно записывает, — "Немагический человек появляется обнажённым или..."

Гермиона перестала передавать Гарри книги, и её глаза расширились.

— Это произошло, — сказала она. — Мама упоминала, что какая-то женщина сделала это прямо перед финалом. В последующих интервью победитель говорил, что это его мотивировало, а проигравший — что отвлекло.

— Серьёзно? — глаза Сириуса блеснули. — Даже не знаю, стоит ли мне увеличить ставку или купить билеты. Не помнишь, та женщина была симпатичной?

— Сириус! — воскликнула Гермиона.

— Просто спрашиваю, — вскинул руки Сириус, продолжавший улыбаться. — Ставки на это были шестьдесят шесть к одному. Думаю, часть этих денег пойдёт на какой-нибудь отличный подарок к твоему дню рождения, Гарри.

Прежде чем Гарри успел ответить, они услышали, как дверь в Выручай-комнату открывается. Быстро прервав связь и убрав зеркало, все четверо повернулись.

— Вас-то я и ищу, — проговорил голос с шотландским акцентом.

399/821

— Мы собирались вскоре к вам зайти, профессор МакГонагалл, — ответил Гарри.

— Я искала вас, чтобы сказать, что директор хочет поговорить с вами этим утром, — сказала МакГонагалл. Она бросила взгляд на Невилла и Полумну, прежде чем снова посмотреть на Гарри и Гермиону. — Также мне нужно поговорить с вами наедине. Позже зайдите ко мне в кабинет.

— Невилл и Полумна уже знают о нашем браке, — сказала Гермиона, верно истолковав намёк своего любимого преподавателя. — Поэтому они и разыграли ту сцену в Большом зале. Мы полностью им доверяем, так что можете говорить перед ними о чём угодно.

— Очень хорошо, если вы в этом уверены.

— Да, профессор, — сказал Гарри, — пока я не забыл вернуть, — он снял со своей мантии значок старосты и протянул его МакГонагалл.

— Об этом, в том числе, я и хотела вам сказать, — посмотрела на него профессор. — Поскольку мистер Малфой покинул школу преждевременно, я попрошу вас остаться старостой на протяжении обратной поездки.

— Хорошо, мэм, — кивнул Гарри, прикрепляя значок обратно.

— И ещё: какими будут ваши намерения на следующем курсе? — спросила МакГонагалл. — Рано или поздно новости о вашем браке станут достоянием общественности, думаю, вы это понимаете. Мне нужно знать, хотите ли вы на следующий год получить покои для женатых.

— Да, мэм. То есть... я понимаю, что вы хотите это знать, — поправилась Гермиона. Она бросила взгляд на Гарри, и после короткого мысленного разговора с ним продолжила. — Хотя технически мы женаты, и я очень рада быть миссис Поттер, мы ещё не готовы к полноценному браку, так что нет, мы не будем просить покои для женатых. Когда мы будем готовы признать факт брака, мы будем честны с остальными и объясним, что это произошло магически... но мы пока ещё слишком молоды для большего.

Глаза МакГонагалл слегка посветлели:

— Рада это слышать. Если бы вы запросили покои для женатых, мне бы на следующий год пришлось передать обязанности старосты кому-нибудь другому, — сказала она Гермионе. — Но поскольку вы этого не хотите, я бы хотела обсудить возможность того, чтобы их сохранили вы, — она посмотрела на Гарри.

— А как же Рон?

— Мисс... миссис Поттер, у вас на этом курсе были какие-то проблемы с мистером Уизли? — спросила МакГонагалл. — Мне, как вы могли заметить, пришлось несколько раз менять патрулирующих с ним на пару старост, потому что я получала жалобы.

— Я... — начала Гермиона, но замолчала.

— Вам стоило довести это до моего сведения ранее, — строгим тоном сказала

400/821

МакГонагалл. — Я знаю, что он был вашим другом, но теперь мне придётся рассказывать Молли Уизли о её сыне, и я уверена, что итогом этого станет громовещатель либо для него, либо для меня.

— Это не так уж важно, мэм, — попытался возразить Гарри. — Значок можно оставить Рону.

— Не соглашусь, — голос преподавательницы трансфигурации стал ещё строже. — Быть старостой — это не просто символ статуса. Не просто значок и доступ к особой ванной. Староста — представитель профессоров среди учеников, — она внимательно посмотрела на Гарри. — Я слышала, что вы говорили директору, мистер Поттер. Если вы вправду считаете, что уровень ответственности учеников стоит повысить, разве не должно это начинаться на уровне старост? Если мистер Уизли не выполняет работу должным образом, разве не должен он быть заменён?

— Да, мэм, — ответил Гарри. Он понимал, что МакГонагалл была права.

— Вы всё ещё заинтересованы в курсе рун? — сменила тему МакГонагалл.

— Да.

— Тогда, возможно, вам стоит заняться их изучением этим летом, — сказала профессор. — Скорее всего, вам будет доступно два варианта: либо со слизеринцами и пуффендуйцами на третьем курсе, либо с гриффиндорцами и когтевранцами на четвёртом. Перед учебным годом вас проэкзаменуют, и если вы достигнете достаточных успехов, то сможете посещать занятия с четверокурсниками.

— Спасибо, профессор.

— Не за что. Я просто рада, что вы готовы изучать больше предметов. Как говорится, лучше поздно, чем никогда, — МакГонагалл повернулась к двери. — Не забудьте, что профессор Дамблдор желает вас видеть.

— Мы сейчас же к нему пойдём, — сказала Гермиона. — Встретимся позже у карет? — добавила она, бросив взгляд на Невилла с Полумной.

Те кивнули, и Гермиона незаметно вложила Невиллу в руку зеркало, чтобы тот мог завершить то, чем они занимались. Кивнув им, она повернулась, взяла Гарри за руку и последовала за МакГонагалл.

Когда они вышли из комнаты, Гарри вспомнил про квиддич и про то, как в прошлый раз стал капитаном команды.

— Профессор, могу я спросить, кто на следующем курсе станет капитаном квиддичной команды?

— Не думаю, что могу поручить вам и то, и другое, — нахмурилась МакГонагалл, неверно истолковав его вопрос.

— Нет-нет, я не хотел бы этого, — искренне сказал Гарри, вспомнив головные боли после отборов, разборки с МакЛаггеном и всё прочее. Он не желал снова через это проходить... а в особенности не желал вспоминать, как Гермиона

401/821

сжульничала, чтобы помочь Рону. Он отвесил себе мысленную оплеуху. — Это должно было стать первым звоночком, — сказал он своей жене.

— Что?

— То, как ты сглазила МакЛаггена на отборах... ты не видела ничего плохого в жульничестве, чтобы помочь Рону, но постоянно попрекала меня за использование того учебника. Я должен был понять, что ты не настолько непоследовательна.

— Я тоже должна была понять, — вздохнула Гермиона. — Отдам Джинни должное, зелья ревности были идеальным решением её проблемы. Всё... всё выглядело таким разумным.

— Это оставляет мисс Белл, — закончила тем временем МакГонагалл. — Хотя я опасаюсь, что она слишком мягка для такой должности, и слишком сосредоточена на учёбе.

— А как насчёт Рона? — автоматически спросил Гарри, но быстро понял, что это и вправду была неплохая идея. Из Рона вышел бы куда лучший капитан, чем староста. — Он живёт, ест и дышит квиддичем.

— Рон?

— Он бы мог стать лучшим капитаном, чем я, — ответил Гарри. — А ещё он герой последнего матча этого курса, так что команда будет его уважать, — закончил он вслух.

— Но он будет невыносим, если Гриффиндор победит, — пожаловалась Гермиона.

— Вероятно, но, думаю, мы перед ним в некотором долгу, — ответил Гарри. — Это даст ему отличный шанс. Шанс заняться тем, в чём он вправду хорош.

— Это может успокоить Молли, хотя это я в расчёт принимать не должна... — задумчиво проговорила МакГонагалл. — Я обдумаю этот вариант.

— Мэм, — сказала Гермиона, — если вы и вправду будете обдумывать его кандидатуру, наверное, стоит проследить и за сохранением уровня его успеваемости, иначе...

— Миссис Поттер, вы слышали когда-нибудь выражение о яйцах, которые учат курицу?

— Ой... извините, мэм.

— Ничего страшного. Я ценю мнения других людей, но вам стоит понимать, что я более чем осведомлена об успеваемости мистера Уизли.

***

— Что от вас хотел профессор Дамблдор? — спросил Невилл, когда все они несколько позже устроились в купе поезда. Они прибыли сюда пораньше, чтобы

402/821

занять самое последнее купе. Любому, кто захотел бы к ним прийти, потребовалось бы пройти множество других пустых купе и людей, так что случайные визиты исключались.

— Хотел выразить своё неудовольствие интервью, которое мы дали Скитер, — ответила Гермиона.

— Похоже, ему и школе постоянно присылают сов с письмами, в которых спрашивают, почему Снегг здесь преподаёт, — усмехнулся Гарри.

— Хорошо всё-таки, что я не буду на следующем курсе брать зельеварение, — слегка поёжился Невилл.

— Если всё будет так, как и в прошлый раз, Снегг будет преподавать ЗоТИ, — сказала Гермиона. — А зельеварение будет вести Слизнорт. Ну, профессор, устроивший вечеринку, на которую Гарри ходил с Полумной. Он был куда лучше Снегга, так что, если получишь В, обдумай возможность.

— А ещё Дамблдор рассказал мне последние новости о моих дяде и тёте, — сказал Гарри. — Он не нашёл способа защитить их, а добровольно скрыться они отказались. Похоже, они считают, что это какое-то мошенничество, и я пытаюсь отобрать их дом и превратить его в... как уж он сказал?

— В дурдом, — хмыкнула Гермиона, затем продолжившая для Полумны и Невилла. — Однако Гарри сумел предложить план, который их обезопасит, — он посмотрела на Гарри и улыбнулась.

— И что ты предложил? — спросила Полумна.

— На самом деле идея была Гермионы, — признал Гарри, тоже улыбнувшийся своей жене. — Она пришла ей в голову около года тому вперёд, — он замолчал на пару секунд. — Я просто предложил модифицировать их воспоминания так, чтобы они считали, что их зовут Венделл и Моника Уилкинс, и они со своим сыном Чаклзом хотят переехать в Австралию.

— Чаклзом? Ты хотел сказать "Чаком"? — спросила Полумна.

— Нет, именно Чаклзом, — хмыкнул Гарри. — Я подумал, что это забавно звучит.

— И Дамблдор согласился... — начала Полумна.

Но тут дверь в купе скользнула в сторону, и на пороге появилась Джинни Уизли. Войдя, она начала доставать вещи из своей сумки с таким видом, будто её ждали.

Гарри посмотрел на Невилла и Полумну и подмигнул, прежде чем повернуться к младшей Уизли:

— А вот и моя младшая сестрёнка. Я уже начал задаваться вопросом, заглянешь ли ты.

Когда Джинни ответила через пару секунд, в её голосе слышалось напряжение:

— Ну... я не видела тебя за завтраком.

403/821

— Нам нужно было сходить к директору, — объяснила Гермиона дружелюбным тоном.

— Зачем? — спросила Джинни, усаживаясь.

Прежде чем Гарри или Гермиона успели ответить, заговорила Полумна.

— Это, наверное, так мило — быть для Гарри сестрой, — сказала она Джинни. — Конечно, будь я сестрой Гарри, Гермиона тоже была бы моей сестрой, она ведь уже всё равно что миссис Поттер.

Джинни ничего не ответила, но нервно сглотнула. Её взгляд метнулся от Гарри к остальным, на несколько секунд задержавшись на Гермионе.

— Ага, — наконец хрипло пробормотала она.

— Извини, Джинни, я совсем забыла сказать тебе, что сожалею о твоём расставании с Майклом Корнером, — сказала Гермиона. — Я слишком сосредоточилась на учёбе и, конечно, Гарри, — она наклонилась и поцеловала Гарри в щёку, прежде чем улыбнуться Джинни. — Если хочешь об этом поговорить...

— Нет... не нужно, — ответила Джинни слегка резковато. — Это было несколько недель назад.

— Уже положила глаз на кого-то другого? — спросил Гарри. — Кого-нибудь, кого мне придётся держать в уме ради благополучия моей сестрёнки?

— Вообще-то да, — сказала Джинни, сообразив, что это был отличный момент для осуществления её плана. — Я выбрала Дина Томаса.

"Я выбрала Дина Томаса". Эти слова эхом отдались в разуме Гарри, и ему вспомнилась прошлая поездка с пятого курса. Те же слова, произнесённые тем же человеком.

— ЧЁРТ! — мысленно воскликнул он, бросив взгляд на Гермиону. — Она сказала то же самое в прошлый раз, помнишь? Рон посоветовал ей выбирать кого-нибудь получше. И, если подумать, это могло быть подстроено, потому что он в этот момент смотрел на меня. Он, наверное, уже знал её планы. Особенно с учётом такой резкой реакции. В любом случае она сказала "Я выбрала Дина Томаса". Не сказала, что встречается с ним или хочет встречаться, а сказала, что ВЫБРАЛА его. Если они хотя бы примеривались к тому, чтобы встречаться, не логичней было бы провести часть времени в поездке вместе? Ведь после неё они бы не виделись два месяца.

— Ты прав, — согласилась Гермиона. — Очень подозрительно. Вероятно, она тогда уже начала осуществлять свои планы.

— Дина? — спросил Гарри, мысленно согласившись с Гермионой. — Ну, он весьма неплохой парень. Возможно, мне стоит поговорить с ним...

— НЕТ! — выпалила Джинни, прежде чем успела успокоиться. — То есть... не хочу, чтобы он подумал, что ты его запугиваешь. Мне и Рона для этого хватает.

404/821

— Просто стараюсь быть хорошим старшим братом, — пожал плечами Гарри.

Джинни промолчала и отвела взгляд, что-то пробормотав себе под нос.

— Я ещё забыла спросить по поводу Булстроуд, — сказала Гермиона. — Так понимаю, что-то...

— НЕ НАДО! — резко перебила её Джинни, сорвавшись почти на крик. — Я даже вспоминать об этом не хочу.

— Извини, но в это было банально трудно поверить. Во время СОВ, да ещё и с Роном тогда же подобное случилось, — сказал Гарри. — Интересно, кто подсунул тем слизеринцам любовные зелья?

— Наверное, кто-то, кто хотел им напакостить, — предположила Гермиона. — Если подумать, это произошло тем же вечером, когда они отобрали мои конфеты и твой пирог...

По мере обсуждения тех событий Джинни бледнела всё сильнее и сильнее, пока наконец слабым голосом не спросила:

— Может, поговорим о чём-нибудь другом?

— Конечно, — легко согласилась Гермиона. — Ты, наверное, ждёшь не дождёшься лета?

— Пожалуй, — ответила Джинни, бросив взгляд на Гарри. — Думаю, мы снова будем жить на Гриммо из-за Ордена. И обещаю, Гарри: что бы Дамблдор ни говорил, этим летом я буду тебе писать. Год назад это вправду было крайне несправедливо, — она бросила взгляд на Гермиону, задавшись вопросом, пойдёт ли та против Дамблдора.

— Зачем? — спросил Гарри, изображая непонимание.

— Как это зачем? — моргнула Джинни. — Чтобы тебе было не так одиноко, и...

— Нет, зачем вообще утруждаться письмами? — спросил Гарри невинным тоном. — Если ты будешь на Гриммо, мы будем видеться всё лето. Ведь теперь Сириус мой опекун, и я буду жить у него.

— Но... — глаза Джинни расширились, однако она быстро опомнилась. — Это... это просто здорово, Гарри. Больше тебе не придётся терпеть тех маглов!

Она бросила взгляд на сумку с "подарками", которые планировала дать ему и Гермионе перед расставанием, и мысленно поморщилась, поняв, что теперь не сможет давать Гарри дозу, которую хотела. Вызываемая зельями резкая смена поведения не осталась бы на Гриммо незамеченной. Но потом Джинни подумала о целом лете в одном доме с Гарри и без Гермионы, и по её лицу скользнула улыбка, когда она подумала о "подарке", который всё ещё могла дать надоедливой всезнайке.

Однако её улыбка быстро исчезла, когда Гарри продолжил:

405/821

— Гермиона, конечно, будет заглядывать при каждом удобном случае.

После чего наклонился и поцеловал свою жену. Джинни с трудом сдержалась от того, чтобы заскрежетать зубами.

— Здорово, — пробормотала она, снова начав размышлять о возможных вариантах. Она мысленно похвалила себя за то, что не стала выливать зелья, оставшиеся после того, как она пропитала ими лежавшие в сумке еду и сладости.

"Придётся снизить дозу," — подумала она, — "но у меня будет всё лето, чтобы давать их моему Гарри".

— Ну, нам с Гарри пора в вагон для старост, — сказала Гермиона, вставая. — Мы вернёмся как только сможем.

Глаза Джинни на секунду сузились, и она посмотрела на Гарри:

— Старост? Я думала, что тебя назначили старостой только на остаток учебного года.

Она надеялась провести хоть немного времени с Гарри наедине, пока Гермиона занималась своими обязанностями.

— Малфоя нет, так что одного старосты не хватает, — пояснил Гарри, пожав плечами, после чего взял Гермиону за руку и вышел из купе.

Когда дверь закрылась, Невилл сказал:

— Здорово они всё-таки смотрятся вместе, правда?

— Точно, — согласилась Полумна. — А что ты думаешь, Джинни?

Джинни была глубоко погружена в обдумывание своих планов на лето, но, когда она услышала вопрос Полумны, ей в голову пришёл ещё один план. Простой план, который мог побудить друзей Гарри поддерживать её, а не Гермиону.

— А я не уверена, — сказала она.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Невилл.

— Вам не кажется странным, что они так быстро сошлись? — спросила Джинни. — Я волнуюсь за Гарри, особенно с учётом тех событий с любовными зельями...

— Думаешь, Гермиона могла дать Гарри что-то привлекающее нарглов? — спросила Полумна.

— Не берусь ничего утверждать, — вскинула руки Джинни, изобразив на лице невинное выражение. — Но всё возможно, правда? То есть, Гермиона мне нравится, но всё произошло так быстро...

Невиллу стало интересно, что Джинни раскроет, если он подыграет ей. Так что он кивнул:

406/821

— Наверное, ты права. Они начали встречаться довольно резко.

Джинни довольно улыбнулась и начала смотреть за окно, не заметив, как Невилл подмигнул Полумне. Через некоторое время Джинни полезла в сумку и достала номер "Придиры"; она знала, что Полумна поверит любому, кому нравился этот журнал. Она начала разгадывать головоломки, время от времени бормоча себе под нос "мысли вслух", достаточно громко, чтобы Невилл и Полумна её услышали. "Мысли" вроде 'Возможно, поэтому они и перестали дружить с Роном, его обеспокоила такая резкая перемена в Гарри' и 'Они часто ели не в Большом зале. Это была бы удобная возможность...'

Через некоторое время Невилл под предлогом того, что ему нужно было в туалет, встал, вышел из купе и пошёл искать Гарри с Гермионой, чтобы рассказать им о последних попытках Джинни.

Идя к голове поезда и вагону старост, Гарри и Гермиона заглядывали в каждое купе. Они искали Дина Томаса. Все члены ОД радостно приветствовали их, кроме Мариэтты Эджкомб, одетой в балаклаву, и Чжоу Чанг. В итоге они нашли Дина в одном купе с Роном, Симусом и Эрни Макмилланом. Рон был занят игрой в шахматы с Симусом, а Дин и Эрни резались во взрывные карты.

— Рон, — сказала Гермиона, — разве ты не должен идти в вагон для старост?

— Пойду, как только закончу с этим, — ответил Рон, кивнув на доску.

— Но поезд скоро отходит, и до этого мы должны быть там!

Рон лишь небрежно махнул рукой и снова сосредоточился на доске.

Прежде чем Гермиона успела выдать какую-нибудь полную возмущения фразу, Гарри мысленно попросил её не ввязываться в этот спор, а затем сказал:

— Дин, есть минутка? Я бы хотел с тобой кое-что обсудить.

— Конечно, Гарри, — ответил тот, вставая.

— Прошу прощения, — сказал Эрни, тоже вставая и аккуратно протискиваясь мимо Гарри. — Увидимся в вагоне для старост, — он направился к голове поезда.

— Ну хоть кто-то понимает, что значит быть старостой, — пробурчала Гермиона достаточно громко, чтобы Рон мог её услышать.

Тот ничего не ответил, продолжая смотреть на шахматную доску. Когда Дин вышел в коридор и закрыл за собой дверь, Гарри начал:

— Тут слух ходит, что вы с Джинни теперь встречаетесь.

— Джинни? Уизли?

— Ага.

Дин пожал плечами и хмыкнул:

— А я об этом и не в курсе. Хотя девчонки и не о таком болтают... эм, извини,

407/821

Гермиона, — стушевался он. — Она говорила со мной в карете, когда мы ехали на станцию. Сказала, что будет писать, — Дин улыбнулся. — Даже пообещала послать яблочный пирог, с яблоками из их сада. Очень мило с её стороны, она вообще девушка приятная... но нет, мы не встречаемся.

— Ну, думаю, теперь мы знаем, как она планировала его окрутить, — подумал Гарри, бросив взгляд на Гермиону, а затем кивнул Дину. — Просто хотел уточнить. Извини, что побеспокоил.

— Никаких проблем, — ответил Дин.

Уже повернувшись к купе и взявшись за ручку двери, он оглянулся:

— А ты планируешь на следующем курсе продолжать занятия ОД?

— Посмотрим. Надо сначала узнать, кто у нас будет следующим учителем.

— Наверное, но кто угодно будет лучше Амбридж, так ведь?

— А если это будет Снегг? — спросил Гарри.

— Ох, даже не шути о таком! — воскликнул Дин со страдальческим выражением на лице. — Это было бы ужасно.

— Ну, в Хогвартсе надо быть готовым к чему угодно, — хмыкнул Гарри, хлопнув однокурсника по плечу.

— Нам пора, Гарри, — сказала Гермиона.

Когда они отошли на достаточное расстояние, она прошептала:

— Его ещё не опоили зельем, но весьма вероятно, что Джинни использует этот пирог или ещё что-то, чтобы этого добиться.

— Но мы не сможем этого доказать.

— Пожалуй... но можно попробовать с ним переписываться и посмотреть, изменится ли его поведение, — ответила Гермиона. — Хотя я надеюсь, что на Гриммо мы сможем разобраться с Джинни как можно раньше.

Когда через час пришёл Невилл, рассказавший им о намёках Джинни, Гермиона была готова разобраться с проблемой на месте.

— Она довольно худая, Гарри, я бы смогла вышвырнуть её в окно, — шипела она мужу. — В крайнем случае можно увеличить окно.

— Я бы с радостью тебе позволил, — ответил Гарри, — но нет.

Он посмотрел на Невилла, и неожиданно ему пришла в голову идея, когда он вспомнил поездку в начале пятого курса.

— У неё ведь должны где-то храниться эти зелья? Вероятно, в сумке.

— Ну да.

408/821

— Нам просто нужна причина туда залезть, — сказал Гарри. — Невилл, у тебя всё ещё с собой эта мимбулс... как её там?

— Моя мимбулус мимблетония? Да, конечно. А тебе зачем?

— Она ещё может выбрасывать смердящий сок?

— Да.

— А можешь попробовать направить её на что-нибудь... на сумку Джинни, например?

Невилл понял его задумку и усмехнулся:

— Думаю, смогу. Я достану её к вашему возвращению.

— Просто не дайте Джинни пойти в туалет до нашего возвращения, — попросил Гарри. — Рано или поздно ей придётся пойти, и это даст нам шанс.

Невилл снова усмехнулся и направился обратно в хвост поезда.

Идя обратно, они снова прошли мимо купе с Чжоу Чанг и Мариэттой Эджкомб, и Гермиона спросила:

— Мариэтта вроде тоже была среди тех задир, которых перечислил Добби?

— Да.

— У меня есть идея, — сказала Гермиона, открыв дверь купе и засовывая голову внутрь. — Мариэтта, можно тебя на минутку?

Девушка в балаклаве повернула голову и посмотрела на неё со смесью страха и злости:

— Чего тебе нужно, Грейнджер?

— Просто поговорить, — ответила Гермиона.

Помедлив несколько секунд, Эджкомб встала и направилась к двери. Чжоу попыталась было последовать за ней, но Гарри остановил её взмахом руки:

— Мы не навредим ей, Чжоу. Мы просто хотим сделать ей предложение.

Закрыв дверь купе за собой, Мариэтта повернулась к ним.

— Какое предложение? — в её голосе звучали рычащие нотки, но в глазах плескался страх.

— Насчёт... — Гермиона выразительно кивнула в сторону лица Эджкомб.

Мариэтта отшатнулась от Гермионы, но всё же попыталась огрызнуться:

— Какое ты имела право накладывать на тот пергамент сглаз и не сказать нам?

409/821

— А какое ты имела право становиться доносчицей? — прорычала Гермиона, стараясь не повышать голос. — Из-за тебя Гарри чуть не исключили, а случись это, его палочку бы сломали. И кто бы в таком случае, по-твоему, дрался с Волан-де-Мортом?

При упоминании Тёмного Лорда Мариэтта отшатнулась ещё сильнее. Её плечи дрогнули:

— Я просто делала то, что мне говорила мать.

— А она поддерживала Амбридж, которую теперь судят за убийства, покушения на убийства и пытки. Твоя мать тоже теперь под следствием?

Мариэтта явно пыталась выглядеть стойкой, но её пробила мелкая дрожь:

— Я... я не знаю. Может быть. Она говорила, что случилось что-то плохое... так что, наверное.

Гермиона вздохнула:

— Ладно, я пришла не спорить с тобой. Я вообще-то хочу тебе помочь... возможно.

В глазах за маской вспыхнула искра надежды, но ответа Эджкомб не последовало.

— Видишь ли, мы знаем, что ты и ещё несколько человек задирали Полумну Лавгуд.

Глаза Мариэтты расширились, и в них снова появился страх. Она замотала головой:

— Я... нет...

— Мы знаем об этом, и не отпирайся. Среди твоих пожитков были некоторые вещи, украденные у Полумны, — сказала Гермиона. — И вот что я тебе предлагаю: я создам новый контракт, согласно которому ты не будешь задирать Полумну. А если увидишь, как это делают другие, приложишь все усилия, чтобы это пресечь, — он сделала секундную паузу, прежде чем закончить. — Когда ты его подпишешь, твоя текущая проблема исчезнет.

Руки Мариэтты взметнулись к маске, скрывающей её лицо.

— Но, — продолжила Гермиона, — предупреждаю тебя: если ты подпишешь контракт и ОПЯТЬ решишь его нарушить... скажем так, слово "Ябеда" тебе покажется безобидным пустяком.

— А если я его не подпишу?

— Тогда на следующем курсе, после первого же раза, когда над Полумной кто-то начнёт издеваться, Гарри и Невилл отправятся в гостиную Когтеврана и закидают сглазами и проклятиями всех, кто хотя бы помышлял о том, чтобы задирать нашу подругу, — ответила Гермиона. — Хотя они всё равно могут это

410/821

сделать... но, если ты подпишешь контракт и на тебе не будет следов его нарушения, тебя не побеспокоят.

— И... и это всё? — спросила Мариэтта. — Не задирать Полоум... — она осеклась, заметив гневные взгляды Гермионы и Гарри, — то есть Полумну.

— В контракте будет и пункт, запрещающий использование этого прозвища, — сказала Гермиона. — Да, это всё. И потом, помни, что Полумна столкнулась с Беллатрисой Лестрейндж, и Лестрейндж теперь мертва. Ты точно хочешь оказаться под прицелом палочки Полумны, если она окончательно устанет от твоих издевательств? Ты же когтевранка; используй свой мозг и, когда я позже вернусь с контрактом, поступи по-умному.

— Я об этом подумаю.

— Ну, решать тебе, — пожала плечами Гермиона.

— И помни, — добавил Гарри, — с контрактом или без контракта, если ты снова начнёшь издеваться над Полумной, ты об этом пожалеешь. Передай это своим друзьям. Скажи им, что мы знаем, кто они, и что мы будем следить. Я защищаю своих друзей, а Полумна именно что мой друг.

Выражение лица Гарри заставило Мариэтту сглотнуть и нервно кивнуть. Гарри взял Гермиону за руку и направился дальше к их купе, оставив растерянную и испуганную Эджкомб позади.

Вскоре после их возвращения в своё купе Джинни вышла в туалет. Едва дверь купе за ней закрылась, Гермиона схватила сумку Джинни и взяла несколько образцов еды и конфет, не забыв даже про жидкость в бутылках со сливочным пивом. Когда она закончила, с растением Невилла произошёл "инцидент". Благодаря двум слоям защитных чар, ни капли сока не попало ни на кого из четверых. Когда смердящий сок был отчищен отовсюду, кроме сумки Джинни, Гарри послал в неё слабое ударяющее заклятие.

Когда Джинни вернулась, Невилл быстро перевёл на неё взгляд и начал испуганно бормотать:

— Я... мне ужасно жаль, Джинни, я просто... — он кивнул на своё растение, — и это снова произошло. Я пытался отчистить твою сумку, но... — он кивнул на полку, — заклинание, оно... — он с отчаянием покачал головой. — Я заплачу за всё, что повредил!

Джинни схватила свою сумку с полки, на которой та лежала, и увидела, что та была заляпана смердящим соком. Заглянув внутрь сумки, она обнаружила, что несколько коробочек, в которых лежали её "подарки", были основательно раздавлены. От двух бутылок остались только осколки стекла. Взгляд, которым она смерила Невилла, был откровенно пугающим:

— Как... ты знаешь... то есть...

Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. Наконец она сжала губы, достала палочку и послала в сумку чистящее заклятие. Видимый смердящий сок исчез, но запах намекал, что часть его перемешалась с едой и конфетами внутри.

411/821

— Я помогу ему оплатить, — сказал Гарри, запуская руку в свой кошелёк. — Вот пять галлеонов, этого хватит?

Не обратив никакого внимания на деньги, Джинни резко села и уставилась за окно.

— Право же, Джинни, это был просто несчастный случай, — сказал Гарри. — Я не могу видеть, как моя сестрёнка расстраивается. Хочешь, я куплю тебе новую сумку?

Не в силах больше выносить происходящее, Джинни вскочила и выбежала из купе, схватив по пути свою сумку.

Гарри повёл плечами и посмотрел на Невилла:

— Отлично сработано. Думаю, мы достаточно саботировали её планы. По крайней мере, пока она не сможет дать никому ничего с зельями.

— А если это было не всё? — спросила Гермиона. — Что-то может лежать у неё в сундуке.

— С этим разберёмся на Гриммо. Главное, что сейчас нам необязательно за ней следить.

Убедившись, что весь смердящий сок был убран, и наложив заклинание очищения воздуха, Гермиона начала составлять контракт для Мариэтты Эджкомб, перед этим рассказав об этой идее Полумне. Узнав, что другим вариантом был более прямой подход в исполнении Невилла и Гарри, та, поколебавшись, согласилась. Когда поезд уже подъезжал к Лондону, Гермиона закончила контракт, и они с Гарри снова пошли к Мариэтте.

— Вот, — сказала Гермиона, протягивая пергамент Эджкомб.

Мариэтта взяла его и внимательно прочитала. Затем прочитала ещё раз. Затем посмотрела на Гермиону:

— А что случится, если... если я...

Ей не было нужды заканчивать вопрос.

— В первый раз ты обзаведёшься предупреждающим прыщом на кончике носа, — ответила Гермиона. — Если других нарушений не будет, он исчезнет через шестьдесят дней. Во второй раз прыщ будет куда крупнее, и между глаз. Он останется на год. Третьего раза ты точно не захочешь, потому что, гарантирую, эффект скрыть будет невозможно.

Мариэтта на секунду прикрыла глаза, очевидно, пытаясь представить себе подобное. Наконец, сглотнув, она посмотрела на Гермиону:

— И это заставит то, что ты сделала раньше...

— Что ТЫ сделала раньше, хочешь сказать? — перебила Гермиона. — Я ведь тогда ясно сказала, что подписавшиеся соглашаются на то, чтобы не

412/821

рассказывать Амбридж или ещё кому-то. Ты подписала и поплатилась за нарушение своего слова.

Мариэтта пробормотала себе под нос что-то очень похожее на "Чёртовы гриффиндорцы и их слова".

— Никто не говорит, что ты должна это подписывать, — сказал Гарри. — Ты теперь прекрасно знаешь, какой будет цена ещё одного нарушения.

— Просто дайте мне перо, — буркнула Мариэтта.

Взяв протянутое перо, она быстро подписалась под контрактом. Закончив, она посмотрела на Гермиону:

— И когда исчезнут эти прыщи?

Гермиона достала карманное зеркальце и протянула ей:

— Взгляни.

Медленно сняв балаклаву, Эджкомб посмотрела в зеркало. Кислое выражение её лица сменилось на изумлённое, когда она не увидела на своём лице ни одного прыща. Она не сказала ничего, лишь посмотрела на Гарри и Гермиону, и Гермиона кивнула.

Заметив, что за окном уже были видны пригороды Лондона, Гарри взглянул на Гермиону:

— Ну, пойдём обратно.

Обменявшись последним взглядом с Мариэттой, они пошли к своему купе. Эджкомб, на чьём свободном от балаклавы лице читалось непередаваемое облегчение, вернулась в своё.

Когда поезд замедлил ход и остановился у платформы девять и три четверти, Гермиона неподвижно сидела на сиденье, смотря в окно.

— Родители? — спросил Гарри, пододвигаясь ближе к ней.

Гермиона посмотрела на него и улыбнулась, но её глаза и мысли выдавали затаённую печаль.

— Да, — кивнула она. — Я знаю, что для них этого никогда не случалось, но я всё равно это сделала. Лишила их памяти и услала прочь...

— Ты сделала это, чтобы их защитить, — мягко напомнил Гарри. — Если кого-то и винить, так это меня. Ты сделала это из-за меня.

Из глаза Гермиона выкатилась одинокая слезинка. Она поспешно стёрла её рукавом, но, прежде чем она успела возразить, сказав Гарри, что это не была его вина, тот заключил её в объятия.

— Думай об этом как о сне, о кошмаре, что тебе недавно приснился, — посоветовал он. — Те два человека, что ждут тебя на вокзале, любят тебя, и в

413/821

этот раз всё будет по-другому. Я снова обрёл Сириуса, а ты обрела своих родителей. Мы оба обрели свои семьи.

Он встал, взял её за руку, проведя большим пальцем по кольцу на её левом безымянном пальце, и помог ей подняться, тепло улыбнувшись:

— Пойдёмте, миссис Поттер. Пора вам как следует представить меня родителям моей очаровательной супруги.

Они взяли свои сундуки и оказались в числе последних, сошедших с поезда. Пройдя через барьер, они обнаружили на другой стороне ждущих их Сириуса, Римуса и Тонкс. За ними стояли Молли и Артур, как раз приветствовавшие Джинни и Рона. Гермиона огляделась и увидела двух людей, которых жаждала увидеть больше всего. Её невольно пробила лёгкая дрожь.

— МАМ... ПАП! — воскликнула она, бросившись им навстречу.

Гарри сделал знак Сириусу и остальным, показывая, что скоро вернётся, и последовал за своей женой.

— Это было неожиданно, — сказал мистер Грейнджер, отвечая на сокрушительные объятия своей дочери. Завидев парня, следовавшего за ней, он вопросительно приподнял брови.

Когда Гермиона закончила обнимать ещё и свою мать, она отступила на шаг и встала рядом с Гарри:

— Мам, пап, вы уже встречали его несколько лет назад, и я вам много о нём писала, но... но я всё равно хочу представить вам моего парня, Гарри Поттера.

— Парня, говоришь? — спросил Ричард Грейнджер, смеряя взглядом молодого человека рядом со своей дочерью.

Он не считал себя подверженным социальным предрассудкам, но стоявший перед ним парень выглядел не особо презентабельно. Его одежда была слишком большой по размеру, кроссовки выглядели так, словно их стоило выкинуть, а волосы торчали в большем числе направлений, чем улицы Лондона. Он вежливо протянул руку, но уже начал обдумывать то, как бы отговорить свою дочь от встреч с таким парнем... пока не посмотрел Гарри в глаза. В ярко-зелёных глазах, смотревших из-за очков, смешались нервозность и уверенность, а пожатие руки парня было не слишком сильным, могущим сойти за угрозу, но и не слабым. Казалось, это рукопожатие, как и глаза, излучает нервную уверенность.

— Приятно познакомиться, сэр, — сказал Гарри.

— Взаимно, — ответил Ричард, всё ещё пытавшийся понять странный контраст в парне своей дочери. — Ричард, Ричард Грейнджер.

— Гарри, — ответил Гарри.

— Значит, ты — тот самый парень, что сражался с драконами и троллями?

Гарри нервно огляделся, но Гермиона пришла ему на выручку:

414/821

— Да, это он, но лучше обсудим это позже, дома.

— Конечно.

Гарри посмотрел на миссис Грейнджер:

— Мэм.

— Джин, — представилась миссис Грейнджер, тоже протягивая руку.

— Так это в честь вас Гермиона носит такое среднее имя, — слегка улыбнулся Гарри, аккуратно взяв протянутую ладонь в свою и слегка пожав. — Приятно познакомиться, мэм.

Джин увидела, как рука Гарри опустилась вдоль его тела, а затем соединилась с рукой Гермионы. Их пальцы сплелись, и она увидела серебряный отблеск. Отблеск от кольца на безымянном пальце её дочери.

— Гермиона, это у тебя на пальце кольцо?

— Да, мама, — ответила Гермиона, поднимая руку и показывая кольцо. — Гарри мне его подарил.

Джин Грейнджер внимательно посмотрела на кольцо, отметив вправленные в него бриллиант, изумруд и светло-коричневый камень, который не смогла опознать:

— Очень красивое. Ты знаешь, что у ношения кольца на этом пальце есть определённый смысл?

— Конечно, — ответила Гермиона, взглянув своей матери прямо в глаза. — Поэтому оно и на нём.

Словно специально подгадав момент, неподалёку прошли братья Криви, хором крикнувшие "Счастливого лета, мистер и миссис Поттер!", после чего они звонко расхохотались и поспешили за своими родителями.

— Мистер и миссис Поттер? — повторил Ричард Грейнджер.

— Ну... понимаете, наши друзья некоторое время назад прикинулись, что женят нас, — объяснил Гарри.

— И в насколько серьёзных вы отношениях? — спросила Джин Грейнджер.

— Мам, можем мы поговорить об этом позже? — попросила Гермиона. — Гарри нужно встретиться со своим крёстным.

— Конечно, — ответила миссис Грейнджер таким тоном, который не оставлял сомнений в том, что позже они ОБЯЗАТЕЛЬНО поговорят.

— Мистер Поттер, — услышали они голос. Гарри обернулся и увидел Амелию Боунс вместе со своей племянницей Сьюзен. — Можно вас на пару слов? И м... мисс Грейнджер тоже.

415/821

— Сэр, мэм, — повернулся Гарри к Грейнджерам, — мне было очень приятно познакомиться с вами, и я надеюсь, что этим летом мы ещё увидимся.

Снова взяв Гермиону за руку, он направился вместе с ней к главе ОтМП:

— Мэм?

— Сьюзен, можешь оставить нас на минутку? — спросила мадам Боунс свою племянницу. Когда та кивнула и направилась прочь, она снова посмотрела на Гарри и Гермиону. — Я бы хотела, чтобы вы завтра посетили Министерство, дабы ответить на кое-какие вопросы. Если завтра вы не можете, то в ближайшее удобное время.

— Мэм?

— Я обнаружила некоторые любопытные детали и желала бы услышать их объяснение, — проговорила Амелия, понизив голос. — Например, почему я веду этот разговор с мистером и миссис Поттер? — она подняла ладонь, едва Гарри и Гермиона начали открывать рты. — Вы, очевидно, не спешите широко распространять эту информацию, и я тоже не планирую ей ни с кем делиться... пока что.

— Мы придём, — сказал Гарри, бросив взгляд на Гермиону.

— Благодарю, — слегка кивнула Амелия.

Затем Гарри с Гермионой направились к Сириусу, к которому уже успели присоединиться Уизли.

— Даже странно не видеть здесь Дурслей, — заметил Гарри, оглядываясь.

— Если хочешь, могу тебя к ним подбросить, — ухмыльнулся Сириус.

— Нет уж, спасибо, — фыркнул Гарри, прежде чем повернуться к мужчине с седеющими волосами. — Как ты, Лунатик?

— Отлично, Гарри. А ты как, держишься в тонусе? — улыбнулся оборотень.

Гарри невольно бросил взгляд на Тонкс и заметил, как та время от времени стреляла глазами в сторону Люпина. Он тоже улыбнулся и пожал Римусу руку:

— Стараюсь.

После обмена ещё парой приветствий для Гермионы настало время возвращаться к своим родителям, а для Гарри — идти с Сириусом.

— Как только сможешь, позови Добби и Винки и попроси их доставить тебе шкаф, — шепнул Гарри, когда они с Гермионой обнялись на прощание. — Не подумай, что я хочу лишать тебя времени с родителями, но я уже скучаю, хотя мы даже ещё не расстались.

— Знаю, — ответила Гермиона. — Но мы никогда не расстанемся по-настоящему, верно?

416/821

— Но я не смогу делать вот это, когда мы не вместе, — ответил Гарри, накрыв её губы своими.

Только завершив поцелуй, он вспомнил, что они были на виду у нескольких человек. Оглядевшись, он увидел, что родители Гермионы застыли на месте; на их лицах было написано удивление. Джинни и Рон побагровели и отвернулись, Сириус широко ухмылялся, а Тонкс снова поглядывала на Римуса.

— Ну, — быстро сказала миссис Уизли, — думаю, нам пора.

— До скорого, миссис Поттер, — подумал Гарри, обменявшись с Гермионой ещё одним быстрым поцелуем.

— Я люблю тебя... мой дорогой муж, — ответила Гермиона.

***

Драко Малфой сидел в своей комнате в одиночестве и смотрел за окно. Изгороди и лужайки поместья медленно темнели под угасающим светом закатного солнца. Он вздохнул. Он знал, что это был день, в который он обычно возвращался домой на Хогвартс-экспрессе; день, когда его мать и отец ждали его при выходе из поезда. Но ещё он знал, что эти дни теперь остались лишь в воспоминаниях.

Последняя неделя прошла для него как в тумане. Он просыпался много позже того, как его мать уходила, и поэтому почти всё время проводил в одиночестве. Он почти не выходил из своей комнаты, потому что каждая комната особняка вызывала у него воспоминания об отце. Об отце, который, судя по словам целителей, больше никогда не сможет даже встать с кровати, в которой сейчас лежал. Днём ранее Драко проходил мимо кабинета своего отца и почти слышал скрип пера по пергаменту. Звук, который был совершенно обычным все предыдущие годы. Он тогда вошёл в кабинет, чего прежде никогда не сделал бы без разрешения... но он знал, что отец больше не сможет дать ему такое разрешение. Знал, что больше никогда не сможет сидеть в кресле рядом с письменным столом своего отца, пока тот говорил о магическом мире, который однажды будет избавлен от грязи магловской крови, или жаловался на потомство других чистокровных семей, загрязнивших кровь браками с маглами или маглорождёнными. Драко знал, что никогда больше не получит ни одного урока о его родословной и о правильной истории магического мира. Истории, которая отвергалась нечистокровными, которая показывала, почему чистокровные маги во всех отношениях превосходили других.

Когда свет из-за окна стал ещё слабее, свечи на столе автоматически загорелись, повинуясь наложенным на них чарам. Это заставило взгляд Драко обратиться в том направлении. На столе лежали его учебники и номера "Ежедневного пророка". Это заставило боль, которую Малфой-младший испытывал, стать только сильнее. Пока его отец лежал в Святом Мунго, Гарри Поттер был на первой странице "Пророка" почти каждый день. Также на столе, ещё с первого дня возвращения Драко домой, лежал пергамент, который теперь был скомкан и нечитаем. Неделю назад он был заполнен двумя именами и множеством слов. Когда его гнев на мать схлынул, Драко вспомнил "подсказку" Поттера. Записав имена и поняв, что они были анаграммами, он сначала поверил в слова Поттера и попытался понять, зачем тот рассказал ему об этом, в чём была его выгода. Но, продолжая размышлять, он осознал правду, и поэтому в

417/821

итоге и скомкал пергамент. Поттер явно пытался обмануть его, настроить против его отца. Он выдумал имя, переставив буквы имени и титула Тёмного Лорда, чтобы сбить своего давнего врага с пути! Это заставило гнев и раздражение младшего Малфоя разгореться ещё сильнее. За прошедшую неделю они только нарастали и, не имея выхода, начали грызть его изнутри.

Погрузившись в размышления, Драко не расслышал звона колокольчика у входа, но вскоре услышал голоса внизу. Сначала он не обратил на них внимания, но потом сообразил, что голос, отвечавший его матери, был незнакомым. Любопытство взяло над ним верх, и он встал с кресла, направившись к выходу из комнаты.

Когда он спустился по лестнице и подошёл к гостиной своей матери, голоса стали громче. Взглянув в приоткрытую дверь, он застыл, увидев, с кем говорила Нарцисса.

"Но... она мертва," — была его первая мысль, когда он увидел темноволосую женщину, сидевшую напротив матери. Его движение привлекло внимание Нарциссы, и та повернулась к двери:

— Заходи, Драко. Это моя сестра, Андромеда.

"Не Беллатриса," — подумал он, но потом вспомнил, кем была Андромеда и что его отце думал о ней. То, что о ней думала даже собственная мать.

— Ты пригласила в наш дом предательницу крови?! — прорычал Драко, когда гнев, копившийся в нём последнюю неделю, яростно вскинул голову. Предательница крови, приглашённая в дом его отца, пока тот лежал в Мунго без шансов на выздоровление... Драко не мог воспринимать это иначе как подлейшее предательство.

— Драко, это моя сестра, — резко сказала Нарцисса. — И ты не будешь говорить о ней так.

— ОНА — ПРЕДАТЕЛЬНИЦА КРОВИ! — выкрикнул Драко. — ОТЕЦ БЫ НИКОГДА НЕ ПОЗВОЛИЛ ТАКИМ, КАК ОНА, ОСКВЕРНИТЬ НАШ ДОМ!

— Наверное, мне стоит уйти, — осторожно сказала Андромеда, поставив свою чашку чая на столик и встав с кресла.

Нарцисса подняла руку, молчаливо попросив сестру остаться, и снова посмотрела на своего сына:

— Драко, я твоя мать, и ты не...

Она не закончила, потому что Драко резко развернулся и выбежал из комнаты.

— Извини, Цисси, — сказала Андромеда. — Мне правда не стоило приходить.

— Не переживай, — ответила Нарцисса, продолжая смотреть на дверь, за которой исчез её сын, и задаваясь вопросом, что произошло. — Он успокоится, и я поговорю с ним завтра. Он просто не понимает.

Но она не поговорила с ним на следующий день. Утром она вернулась в больницу

418/821

Святого Мунго и провела день рядом со своим мужем. Андромеда снова пришла к ней вечером. Когда она вернулась домой, было уже поздно, и она не удивилась, что её сын не вышел ей навстречу. На следующий день она пошла поговорить с ним, но не нашла его в комнате. Она снова не удивилась, решив, что он был где-то на землях поместья. Только когда стало уже совсем поздно, она осознала, что он так и не вернулся. К следующему утру она окончательно уверилась, что её сына в поместье не было.

419/821

Часть 22 — Грейнджеры и Гриммо

Всё ещё 24 июня

Сидя на заднем сиденье Mercedes 190E, которым управлял её отец, Гермиона сообразила, что дело было в запахе. Кожаные сиденья автомобиля источали определённый запах, пробуждавший воспоминания. Родители купили этот автомобиль в 1992 году, и она впервые ехала в нём после своего первого курса Хогвартса. Гермиона ясно вспомнила эту поездку и то, как бесперебойно говорила, рассказывая родителям всё то, что не упомянула в письмах. Она до сих пор не была уверена, что родители поверили её словам о тролле и трёхголовом псе. Хотя она помнила их разочарование, когда она объяснила, что не может продемонстрировать им выученную магию.

"Прошло уже несколько лет, а они так и не видели, как я колдую," — подумала она. Но потом вспомнила, что всё-таки показывала родителям свою магию, после шестого курса, чуть больше года тому вперёд. Вспомнила их изумление... и то, что последним проявлением магии перед ними было стирание воспоминаний

"Какая ирония," — с грустью подумала она, скользя взглядом по другим машинам, едущим за окном. Затем она закрыла глаза и постаралась отогнать эти воспоминания. — "Гарри прав. Это теперь всё равно что сон; то, что я помню, но чего на самом деле не происходило. Мне теперь снова шестнадцать, мама с папой сидят на передних сиденьях, и их воспоминания на месте".

Она открыла глаза, повернулась к передней части машины и увидела, что мать смотрит на неё.

— Как прошёл твой год, дорогая? — спросила Джин. Гермиона интуитивно почувствовала, что она имела в виду не совсем её год. — По крайней мере, теперь мы знаем, почему твои письма были менее подробными. Это из-за Гарри ты не приехала на Рождество?

Воспоминания о том Рождестве нахлынули на Гермиону. Она вспомнила, как проснулась и обнаружила исчезновение Гарри и Уизли; объяснение от Дамблдора; выдумка для родителей о том, что она остаётся в Хогвартсе, чтобы готовиться к экзаменам; поездка на "Ночном рыцаре" на Гриммо, больница святого Мунго, мистер Уизли... Слегка покачав головой, чтобы прояснить её, она ответила:

— Нет, это было не из-за Гарри, в Рождество он ещё не был моим парнем. И письма тоже не из-за него. А сам год... — ей вспомнилась одна из её любимых цитат, которая прекрасно описывала её пятый курс. — Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время.

— Время мудрости и время безумия? — спросила её мать. — Рада видеть, что ты хотя бы не забыла классику*. Так что было причиной? Мы бы хотели узнать больше про твоё "прекрасное и злосчастное". Для начала, как прошли твои экзамены... как уж они называются?

— СОВ, мама, Стандарты Обучения Волшебству, — ответила Гермиона. — Я уверена, что справилась хорошо, но результаты будут только через несколько недель.

420/821

— Рада слышать, — кивнула Джин. — Так что ещё произошло за последний год? Что, помимо этих СОВ, относится к "злосчастному" времени?

— А я бы хотел узнать, — добавил мистер Грейнджер, — зачем нам понадобилась эта магическая защита на нашем доме. Ты не особо объяснила её необходимость, да и ваш директор не стал вдаваться в детали.

Гермиона вздохнула, собираясь с мыслями. В прошлый раз она рассказала им обо всём; иного выхода просто не оставалось, учитывая, что ей приходилось пить десять зелий в день, восстанавливаясь после проклятия Долохова. Она подумала, что в этот раз могла бы не рассказывать... но потом встретилась взглядом с матерью и вспомнила отсутствующее выражение в её глазах после того, как она стёрла ей память.

— Что такое? — обеспокоенно спросил Гарри. — Я чувствую, что ты расстроена. Что-то случилось?

— Нет, просто рядом с родителями я вспомнила о...

— Этого НЕ произошло и НЕ произойдёт, — твёрдо сказал Гарри. — Тебе надо это осознать и преодолеть, чтобы перестать себя винить.

— Жаль, что тебя нет рядом, — прошептала Гермиона. — Мне сейчас хотелось бы обняться.

Гарри послал ей мысленный образ рассвета, за которым они наблюдали вместе:

— Я с тобой, в твоём сердце. Я люблю тебя, Гермиона.

— И я тебя люблю, — ответила она, прежде чем снова вздохнуть, собираясь с силами для ответа родителям. — Экзамены были не так уж плохи, — наконец начала она, — в них ничего злосчастного не было. Плохим год сделали... другие события. Их было много, и они связаны, так что... начну с прошлого лета.

Она замолчала на несколько секунд, переводя дыхание:

— Прошлым летом, после того, как я уехала к крёстному Гарри, на Гарри напали дементоры...

Она продолжила описывать главные события пятого курса так подробно, как только могла вспомнить. Рассказала о суде над Гарри, возвращении в Хогвартс и Амбридж. Рассказала о том, почему на самом деле не приехала на Рождество, объяснив про нападение на отца Рона и Джинни. Затем она перешла к нападкам Министерства на Гарри.

— Именно поэтому я перестала писать подробные письма. Мы узнали, что Министерство или как минимум Амбридж перлюстрируют почту.

Её мать ахнула, когда Гермиона дошла до ареста Амбридж и рассказала, в чём та призналась. Наконец, добравшись до событий последней недели, Гермиона залезла в сумку и достала оттуда номер "Придиры" и выпуск "Ежедневного пророка", вышедший в день после битвы в Министерстве.

421/821

— На прошлой неделе... — начала она, прежде чем продолжить ложью, которая была не такой уж ложью, — на прошлой неделе Волан-де-Морт одурачил нас, а точнее Гарри, заставив его решить, что удерживает в заложниках в Министерстве его крёстного отца. Мы отправились в Министерство, а там встретились с двенадцатью последователями Волан-де-Морта, Пожирателями смерти. Помнишь, я о них рассказывала? — её мать, которая сильно побледнела, кивнула. — Они ждали нас. Это была ловушка.

Джин снова ахнула, а Гермиона уже заметила, что её отец несколько минут назад повернул зеркало заднего вида так, чтобы видеть свою дочь.

— Что значит "ловушка"? — спросил он. — Что произошло?

— Им было кое-что нужно, — объяснила Гермиона. — Одна штука, которую мог дать им только Гарри. Мы сразились с ними, — Гермиона передала матери газету и журнал, — и... и победили. Прочитайте это и всё узнаете. Лучше всего написано в "Придире".

Взгляд Джин на несколько секунд задержался на её дочери, прежде чем она перевела его на журнал в своих руках. Открыв его, она начала читать вслух (по просьбе мужа). Закончив, она перешла к чтению газеты, время от времени бросая неверящие взгляды на Гермиону.

— А где была волшебная полиция, или как они там называются? — спросил Ричард, когда его жена закончила читать. — Или этот ваш директор? Я думал, уж после неразберихи на втором курсе вы должны были быть в безопасности.

Разумеется, её мать и отец не знали всей правды о её втором курсе. Гермиона сказала им лишь то, что стала жертвой нападения и была вынуждена провести несколько дней в больничном крыле. Она боялась, что, расскажи она им полную правду о произошедшем тогда, они могли забрать её из Хогвартса. А теперь Гермиона размышляла, как бы ответить своему отцу. В прошлый раз он задавал похожие вопросы, но не настолько подробные. Тогда её родители больше беспокоились о её здоровье.

— Я же говорила вам, как Министерство поливало Гарри грязью, — наконец объяснила она. — Накал в итоге немного снизился, но он всё равно считал, что ему никто не поверит.

— И он втянул тебя в какой-то безумный план? — сердито спросил мистер Грейнджер. — Звучит всё так, будто ты могла погибнуть!

— Он меня не втягивал, — возразила Гермиона, вспомнив, что в прошлый раз говорила то же самое. — Наоборот, он хотел, чтобы я осталась в Хогвартсе, но я... то есть мы не собирались отпускать его одного.

Ричард хотел сказать что-то ещё, но Джин положила руку ему на предплечье.

— Дорогой, — мягко сказала она, — это уже случилось. Мы не можем этого переменить.

— Мне это не нравится, — пробурчал Ричард. — Выглядит так, будто этот парень втянул нашу девочку прямо в пекло войны.

422/821

Гермиона издала грустный смешок:

— Это и есть война, папа, и да, я в её пекле. Я ведь маглорождённая, так что это случилось бы так или иначе. Если бы вы знали, что стали целью, предпочли бы вы активно сражаться или просто сидеть, ожидая, пока что-нибудь случится?

— Тебе всего шестнадцать. Сражаться с кем бы то ни было — не твоя работа, — возразил её отец.

— Мы не планируем специально искать противников, чтобы сражаться с ними, — пояснила Гермиона. — Но Волан-де-Морт охотится за Гарри, и пока Гарри в опасности — я тоже.

— Значит, это всё-таки вина этого парня? — спросил мистер Грейнджер. — Возможно, нам стоит забрать тебя из этой школы. Так ты, по крайней мере, будешь от него подальше.

Глаза Гермионы расширились: услышать такое она не ожидала. В прошлый раз её отец даже не заикался о подобном.

— Нет... нет, вы не можете, — наконец сказала она.

— Мы твои родители, Гермиона, — ответил её отец. — И если нам нужно сделать что-либо, чтобы оградить тебя от этого парня и опасности, — мы это сделаем.

— Гарри — не "этот парень", папа, он... он мой парень, и я люблю его, — закончила Гермиона, слегка запнувшись и бросив сердитый взгляд на родителей.

— Дорогая, — мягко сказала её мать, — я знаю, что так может казаться, первая влюблённость зачастую такова, но любовь...

— Это не просто влюблённость, — твёрдо возразила Гермиона. — И вы не удержите меня от возвращения в Хогвартс.

— Юная леди, — в голосе Ричарда послышалась сталь, — вы всё ещё наша дочь, и будете слушаться нас.

— Только вот ты забываешь один момент, — сказала Гермиона.

— И какой же?

— Я ещё и ведьма, — Гермиона крепче взяла свою сумку. — Увидимся дома.

Она слегка повернулась на сиденье, и через секунду, с негромким хлопком, исчезла.

— ГЕРМИОНА! — закричала её мать, через полчаса вбежавшая в переднюю дверь их дома. — ГЕРМИОНА, ТЫ ЗДЕСЬ?!

— Да, мама, — ответила Гермиона, сидевшая с книгой (из которой она, впрочем, не прочитала ни единой строчки) в гостиной.

— Ричард, она здесь, — крикнула Джин своему мужу, вбежав в гостиную, прежде чем остановиться и повернуться к дочери. — Что это вообще было?

423/821

— Это называется трансгрессия, мам, — пояснила Гермиона, откладывая книгу и поднимая взгляд на мать. — Один из способов, которыми ведьмы и волшебники путешествуют.

— Ты... ты нас перепугала, — Джин Грейнджер тяжело дышала, пытаясь успокоиться. — То есть... ты просто испарилась!

— Я знаю. И мне жаль, но...

Однако в этот момент в гостиную вошёл её отец.

— Что всё это значит, юная леди? — сердито вопросил он.

— Я не хотела спорить, — искренне ответила Гермиона. — Но нам нужно это прояснить. Я знаю, что вы беспокоитесь обо мне и считаете, что поступаете правильно, но мне уже не двенадцать лет. Я с радостью объясню вам всё подробнее, но поймите: через три месяца мне будет семнадцать, и в волшебном мире я буду считаться совершеннолетней. А до этого, если понадобится, я смогу отправиться жить к Сириусу.

Джин и Ричард обменялись взглядами, которые говорили им столь же многое, как и прочие взгляды между людьми, женатыми больше двадцати лет. Повернувшись к дочери, Джин вздохнула.

— Да, тебе определённо не двенадцать. Не знаю даже, было ли тебе когда-нибудь двенадцать, — они с мужем уселись на диван напротив Гермионы. — Ты всегда была развита не по годам.

Гермиона кивнула:

— И давайте больше не говорить о том, чтобы не пускать меня обратно в Хогвартс. И, папа, не называй Гарри "этот парень".

— А как ты будешь платить за это? — спросил мистер Грейнджер, надеясь ухватиться за аргумент. — За учёбу, я имею в виду.

— За меня заплатит Гарри, — повела плечами Гермиона. — Думаю, у меня даже отказаться не выйдет.

— Этот п... то есть, каким образом? — спросил Ричард. — Он себе даже приличную одежду позволить не может.

Гермиона улыбнулась:

— Пап, ты же сам не раз говорил не судить книгу по обложке. Гарри, — мысленно обратилась она к своему мужу, — я хочу рассказать родителям кое-что о твоём детстве. К несчастью, папа решил судить моего парня по внешнему виду.

— Я доверяю тебе, но не хочу, чтобы они меня жалели.

— Они скорее будут тебя уважать, — ободрила его Гермиона, прежде чем ответить отцу. — Я ведь уже говорила вам, что Гарри потерял своих родителей

424/821

во младенчестве, после чего стал известен как Мальчик-Который-Выжил.

— Да. И?

— Его отправили жить к дяде и тёте, людям, которые искренне ненавидят магию. В течение десяти лет... — она замешкалась, подыскивая подходящие слова, — с ним плохо обращались. Его двоюродный брат получал на каждые день рождения и Рождество груды подарков, а Гарри не доставалось ничего. Даже одежду ему приходилось донашивать за своим кузеном. Ему никогда не доводилось посещать места, в которые обычно ходят дети, — Гермиона сделала паузу, ощутив, как некоторые из переданных ей Мирандой воспоминаний Гарри всколыхнулись. — Ему... пришлось довольно тяжело.

Мягкость, появившаяся во взгляде матери, убедила Гермиону, что та поняла несказанное ей. Однако Ричард отступать не собирался:

— И как это относится к плате за школу?

— Когда Гарри впервые оказался в волшебном мире, он узнал про своих родителей и обнаружил, что они оставили ему в наследство целое состояние.

— Состояние? — повторил Ричард. — Тогда почему он одет как бродяга?

— Это же очевидно, Ричард, — сказала Джин. — Он скрывает эти деньги от своих родственников, чтобы те не захотели попробовать их отобрать.

— Именно, но это больше не проблема, — сказала Гермиона. — Теперь его опекуном стал его крёстный. Так что это последние дни, когда он носит подобные вещи. Я даже надеялась, что мы вместе сходим с ним за новой одеждой.

Заметив, каким взглядом смотрел на неё отец, она продолжила:

— Прошу, папа, дай ему шанс. Гарри — самый добрый и хороший человек, о каком можно только мечтать.

— Дорогая, насколько серьёзны твои отношения с ним? — повторила Джин вопрос, который уже задавала на вокзале. — Тебе только шестнадцать.

"Вообще-то восемнадцать, почти девятнадцать, только ты об этом не знаешь," — подумала Гермиона. Она знала, о чём думала её мать; та продолжала считать, что её отношения с Гарри были простой влюблённостью, школьным романом. Опустив взгляд на своё кольцо, она провела по нему большим пальцем, прежде чем снова взглянуть на Джин:

— Думаю, ты и сама знаешь, что это — кольцо обещания. Когда Гарри надел мне его на палец, он пообещал, что я — его будущее. А Гарри никогда на моей памяти не нарушал обещаний.

— Гермиона... — начала её мать.

— Прошу, не заставляйте меня выбирать между вами и Гарри, — в этот раз к глазам Гермионы подступили слёзы. — Я очень люблю вас обоих, но Гарри — часть моего будущего, и точка.

425/821

— Гермиона, — сказала Джин, — первая любовь — всегда нечто особенное для человека, но она редко длится долго. Мы с твоим отцом просто не хотим, чтобы тебе потом было больно, — она встала с дивана и села рядом с Гермионой, обняв её одной рукой. — Ты, очевидно, уже твёрдо приняла решение, и собираешься ему следовать. Также очевидно, что мы не можем тебя остановить. Но знай, что мы всегда готовы будем тебя поддержать, — она бросила на мужа многозначительный взгляд.

— Да... ладно, я дам этому п... молодому человеку шанс, — с неохотой сказал Ричард. — Он собирается заглянуть к нам, или ты опять планируешь уехать этим летом?

Его тон и слова заставили Гермиону бросить на него сердитый взгляд. В прошлый раз её отец не был так резок... но потом она поняла, в чём состояла проблема. Её родители просто очень соскучились по ней. Она проводила в школе девять-десять месяцев в году, прошлым летом уехала на Гриммо довольно рано, и не приехала на последнее Рождество. За последние пару лет она провела с родителями меньше месяца. Она слабо улыбнулась и вытерла слёзы рукавом.

— Гарри советовал, чтобы я этим летом провела как можно больше времени с вами, — сказала она. — И даже придумал неплохой план.

— Какой план? — спросила Джин.

— Такой, чтобы я могла проводить время с ним, в то же время не оставляя вас. Винки, Добби, — позвала Гермиона.

Почти мгновенно послышались два хлопка, и в гостиной появились оба эльфа. Родители Гермионы вскочили на ноги, с шоком уставившись на них. Видеть то, как их дочь исчезает, было и близко не так пугающе, как появление из ниоткуда двух странных, большеглазых, большеухих созданий.

— Мам, пап, это Винки и Добби. Они — домовые эльфы, — представила их Гермиона. — Добби, Винки, это Ричард и Джин Грейнджеры, мои родители.

— Винки очень рада познакомиться с родителями хозяйки Гермионы, — радостно закивала Винки. — Может ли Винки работать здесь, пока хозяйка не в Хогвартсе?

— Добби тоже очень рад познакомиться с родителями хозяйки Гермионы! — прибавил Добби.

— Эмм... взаимно, — пробормотала Джин. — Гермиона, это те самые... эмм... — она не была уверена, как их назвать, — существа, о которых ты так переживала прошлым летом?

— Да, но я была неправа.... обсудим это позже, ладно? — Гермиона отвела взгляд от матери и повернулась к Винки. — Да, если вас не хватятся в Хогвартсе, вы можете работать здесь. Можете спрашивать моих родителей, есть ли у них дела по дому, которые нужно сделать.

— Дела? — эхом повторила Джин.

— Понимаешь, мам, они очень любят работать. Если вам понадобится, например,

426/821

что-то вымыть, почистить или разгрести, — они это сделают, — объяснила Гермиона. — Только не пытайтесь давать им одежду или платить.

— Но... ты же вроде говорила, что...

— Говорю же, я ошибалась. Я до сих пор не всё поняла, но твёрдо знаю, что в этом отношении была неправа.

— Ну ладно, наверное, — неуверенно ответила Джин.

— А теперь к делу. Где мы можем установить большой шкаф? Примерно вот такого размера, — Гермиона обозначила руками размер Исчезательного шкафа.

— Зачем?

— Это позволит Гарри навещать меня, а мне — навещать его, — пояснила Гермиона. — Как я уже сказала, это был его план. Так я смогу провести всё лето с вами, но иметь возможность заглядывать и к нему.

— Каким образом?

Гермиона объяснила, что из себя представляли Исчезательные шкафы.

— Это шкаф позволяет путешествовать между одним и другим? — с подозрением спросил отец. — Гарри часом не предложил установить его у тебя в спальне?

Гермиона бросила на него сердитый взгляд:

— Нет, не предложил. Но спасибо за отличную идею. Думаю, если убрать самый большой книжный шкаф, он туда поместится.

— Гермиона... — начала Джин.

— Я шучу, мама. Не хочу давать папе дополнительные причины не любить Гарри. Ещё раз прошу: дай ему шанс, — добавила она, посмотрев на отца.

Под пристальными взглядами жены и дочери Ричард слегка съёжился и поднял ладони:

— Хорошо, хорошо.

В итоге было решено, что шкаф установят в гараже. Он был соединён с домом, но Ричард твёрдо заявил, что дверь будет заперта, и Гарри должен будет сперва постучаться. Гермиона не стала говорить ему, что у Гарри был нож, способный открыть любую дверь, так что при желании он всё равно мог бы войти. Через десять минут Добби и Винки установили шкаф в углу гаража и накрыли большим брезентовым полотном.

— Как эта штука работает? — спросил Ричард.

— Ты просто залезаешь внутрь и закрываешь дверцу, — объяснила Гермиона. — И потом появляешься во втором шкафу.

Чуть позже вечером, когда солнце начало садиться, Джин Грейнджер

427/821

предложила своей дочери прогуляться. Они отошли совсем недалеко от дома, когда она начала:

— Я на самом деле хотела поговорить с тобой наедине.

— Я поняла, — ответила Гермиона.

— Так очевидно?

Гермиона пожала плечами.

— Ты ведь знаешь, что он любит тебя? Твой отец, я имею в виду.

— Разумеется.

— Мужчине зачастую трудно видеть, как его дочь превращается из девочки в молодую женщину, — объяснила Джин. — Мы за последние годы так мало тебя видели, что, как мне кажется, он хочет, чтобы ты оставалась той же девочкой, что прежде, — они повернули на другую улицу. — И тот поцелуй на станции делу не помог.

— Знаю, — ответила Гермиона. — Извини, пожалуйста. Не за поцелуй, а за то, что так мало времени проводила с вами.

— Ты правда планируешь остаться здесь на всё лето?

— Очень надеюсь, мам. Я жутко по вам соскучилась.

— Ты пропустила отличную лыжную поездку в Рождество.

— Прости. Но... — Гермиона повела плечами.

— Я понимаю. Почему бы тебе не рассказать мне о твоём парне, Гарри? — предложила Джин. — Расскажи мне о вашем первом поцелуе.

— Он был просто волшебным, мам, — искренне ответила Гермиона. — Он буквально изменил всю мою жизнь.

— Звучит как некоторое преувеличение, но я тебя понимаю, — улыбнулась Джин.

— Если бы ты только знала, — подумала Гермиона, тоже улыбнувшись при воспоминании о первом поцелуе с Гарри.

Следующий час они провели, обсуждая Гарри Поттера. Гермиона рассказала матери выдуманную историю о том, как они сошлись после празднования победы в квиддиче, и о некоторых событиях, аккуратно опустив другие. В частности, она в подробностях описала, как они с Гарри наблюдали за рассветом, но не упомянула, что до этого они проснулись в одной постели. Когда они с матерью вернулись на улицу, где жили, в небе уже ярко светил полумесяц.

— А ты бы правда ушла? — спросила Джин, когда они подходили к дому. — Ну, пару часов назад.

— Мне было бы очень больно это делать, но да, — ответила Гермиона через

428/821

несколько секунд. — Я знаю, ты считаешь, что это простая влюблённость, но, поверь, это не так. Я искренне люблю Гарри и знаю, что и он меня любит. Он — моё будущее, — она вздохнула и с лёгкой грустью посмотрела на свою мать. — Я только хочу, чтобы вы с папой узнали его получше, дали ему шанс. Я уверена, что и вы его полюбите. Он не знал собственных родителей, а единственная другая семья, с которой он близко знаком — Уизли. Они хорошие, но у них семь детей, и это порой... чересчур. Мне бы хотелось показать ему любящую семью поменьше. И когда-нибудь... — она замолчала и повела плечами. — Я знаю, что вы с папой желаете мне всего наилучшего, и когда-нибудь, я надеюсь, вы убедитесь, что Гарри — и есть для меня наилучший вариант.

— Ну, по твоим рассказам он выглядит вполне приятным молодым человеком, — сказала Джин. — Я постараюсь проследить, чтобы твой отец его не запугивал. Просто помни, что ты для него всегда будешь его маленькой девочкой, которую он хочет защитить.

— Тогда он поладит с Гарри, ведь тот тоже хочет меня защитить, — улыбнулась Гермиона. — Помнишь, что он однажды уже спас мне жизнь? Многие ли одиннадцатилетние мальчики прыгнули на спину двенадцатифутового чудовища, чтобы спасти девочку, с которой почти незнакомы?

— Двенадцатифутового? — встревоженно переспросила Джин, остановившись и повернувшись к дочери. — Тот тролль с твоего первого курса? Я не припомню, чтобы ты описывала его как двенадцатифутового. Мы думали, что ты преувеличила опасность.

— А если бы я рассказала вам, вы бы позволили мне вернуться в Хогвартс?

— Наверное, нет, — признала Джин. — Выходит, и трёхголовый пёс в тот год тоже был? Он тоже был двенадцатифутовым?

— Нет, скорее примерно как эта изгородь, — Гермиона указала на соседскую изгородь, возвышавшуюся над их головами на пару футов. — Его звали Пушок.

Джин несколько секунд смотрела на вершину изгороди, прежде чем перевести взгляд обратно на Гермиону:

— Лучше не говори об этом папе. Он и так уже считает, что лучше бы тебе не возвращаться туда. Хотя, думаю, с учётом всего происходящего он и так будет волноваться.

— Я могу о себе позаботиться. А если мне и понадобится помощь, Гарри будет рядом.

— Опять же, твоего отца это не слишком успокоит, — заметила Джин с нотками веселья в голосе, прежде чем снова посерьёзнеть. — Прошу, будь осторожна, и, когда вернёшься в школу, пиши нам как можно чаще. Мы правда скучаем, когда тебя нет рядом.

— Вообще-то Гарри подумал и об этом, — сказала Гермиона. — Он волновался, что я проводила слишком мало времени с вами. Когда мы вернёмся в Хогвартс, он собирается забрать туда другой шкаф, чтобы я могла навещать вас в любой момент. Понимаешь, для него семья значит очень многое. Он всегда хотел её иметь. Видела бы ты его глаза, когда мы как-то завели разговор о детях! Он

429/821

будет чудесным отцом.

— Отцом? О детях? Гермиона, ты... ты спишь с ним? — последние слова Джин произнесла очень осторожно.

Гермиона несколько секунд изучала выражение лица матери, прежде чем решила сказать ей правду:

— Я спала с ним в одной постели, но секса у нас не было. Я всё ещё девственница.

— Но он тебя к этому склоняет? — спросила Джин.

— Нет, Гарри об этом и не думал, — заверила Гермиона. — Мам, мы не планируем в ближайшее время заводить детей, — добавила она, заметив, что Джин всё ещё выглядела обеспокоенной. — Мы просто как-то заговорили на эту тему. Я даже сказала ему, что нам стоит думать о детях только года через три после окончания школы, когда мы устроим свою жизнь.

Внимательно смотря на лицо своей дочери, освещённое светом луны, звёзд и ближайших уличных фонарей, Джин Грейнджер поняла, что Гермиона была куда больше молодой женщиной, чем развитой не по годам девочкой.

— Но всё-таки, думаю, мне стоит записать тебя к гинекологу. Возможно, тебе лучше начать принимать противозачаточные.

— У нас есть зелья, которые более надёжны и не имеют побочных эффектов, — успокоила её Гермиона. — Я собиралась этим летом сварить кое-какие зелья, заодно сварю и противозачаточное. К врачу я схожу; мы с Гарри пока решили, что не готовы, но я понимаю, что должна быть подготовлена, когда это всё же произойдёт.

Джин испустила негромкий вздох облегчения. Будучи стоматологом, она видела в своём кресле слишком уж много девочек-подростков, которые были готовы стать или уже стали матерями.

— Опять же, не говори об этом своему отцу. Думаю, он предпочтёт, чтобы ты подождала лет эдак до тридцати. Или хотя бы до брака.

— Я уже подождала до брака, мам, и всё ещё жду, — подумала Гермиона. — Не волнуйся, мы не будем спешить, мам. Когда это произойдёт, мы будем готовы.

Джин улыбнулась:

— Я не сомневаюсь. Ещё помнится, ты говорила, что хотела бы сходить с Гарри за покупками?

— Ага, и чем скорее, тем лучше. Нам завтра нужно сходить в... — она прервалась, чтобы широко зевнуть. — Извини, день выдался долгим... завтра нам нужно сходить в Министерство магии. Может, получится вечером.

— Думаю, получится. А Гарри понимает, каково это — ходить за покупками? Особенно с двумя женщинами и за всем гардеробом?

430/821

— Наверное, нет, — ответила Гермиона.

— Тогда лучше тебе об этом не говорить, а то он ни за что не согласится, — усмехнулась Джин.

— Думаю, ему будет всё равно.

— Мальчик-подросток, который не возражает против покупки кучи одежды? — брови Джин взлетели вверх. — Мне уже не терпится на это посмотреть.

Когда они наконец вошли в дом, Гермиона сказала:

— Я только на минутку загляну к Гарри, поцелую его на ночь и вернусь. Как я говорила, этот день выдался долгим.

***

Гарри покинул Кингс-Кросс в компании Сириуса, Римуса, Тонкс и нескольких Уизли. Они шли тем же путём, что перед пятым курсом, только в обратном направлении. Гарри заметил, что остальные постоянно оглядывались, словно ожидая нападения, и сам постоянно держал ладонь на рукояти лежавшей в кармане палочки. Он не был удивлён, когда им на пути стали попадаться другие члены Ордена. Первым он увидел Грозного Глаза Грюма. На голове прислонившегося к стене отставного мракоборца была шляпа-котелок, которую он надвинул на свой волшебный глаз. Гарри был уверен, что взгляд глаза внимательно скользил по всему окружающему. Он вспомнил этот самый глаз, вставленный в дверь кабинета Амбридж, и вспомнил саму смерть Грюма. Смерть, которой вообще не должно было случиться.

— Надеюсь, Дурслям и Чаклзу понравится Австралия, — подумал он, задавшись вопросом, последует ли Дамблдор его совету. — Привет, Грюм. Симпатичная шляпа, — добавил он вслух, когда они проходили мимо.

— Поттер, — хрипло откликнулся Грозный Глаз. — Просто способ держать глаза открытыми.

Следующими оказались Билл Уизли и Флёр. Они сидели на скамье и о чём-то разговаривали. Гарри сначала даже не узнал старшего сына Уизли без полученных им от Сивого шрамов, но Флёр, с её длинными светлыми волосами, идеальной кожей и словно излучаемой красотой ни с кем нельзя было перепутать. Несколько мужчин чуть не врезались в других людей, засмотревшись на неё. Однако Гарри подумал, что, даже при всей красоте четвертьвилы**, в его глазах она не могла сравниться с Гермионой. Вспомнив, как Рон реагировал на Флёр, Гарри обернулся и усмехнулся, увидев, что Рон смотрит на француженку с отсутствующим выражением лица.

Когда они подошли ближе к скамье, Билл и Флёр поднялись.

— Привет, Билл, — сказал Гарри, вовремя прикусив язык, чтобы не упомянуть коттедж "Ракушка", который мог ещё даже не существовать. — Флёр? Рад снова тебя видеть, — добавил он, повернувшись к его невесте.

— Bonjour, 'Арри, — улыбнулась француженка, взяв Билла за руку. — Как долго

431/821

мы не виделись!

— Не так долго, как ты думаешь, — подумал Гарри.

— Нам нужно идти дальше, — сказала миссис Уизли, в чьём тоне сквозило явное неодобрение.

Гарри пожал Биллу руку, а Флёр наклонилась к нему, быстро поцеловав в обе щёки.

— Осторожней, Флёр, — сказал Сириус с усмешкой. — Начнёшь целовать Гарри — можешь огрести от одной разозлённой ведьмочки. Его сердце, видишь ли, принадлежит другой.

— Vraiment? Qui? То есть, кому имьенно? — спросила Флёр, вопросительно оглядывая остальных. Заметив, как Джинни покраснела, она приподняла бровь. — Джинни?

Гарри бросил взгляд на младшую Уизли и увидел скользнувшую по её губам улыбку. Подобную мысль нужно было задавить в зародыше.

— Нет, конечно. Она ведь для меня как сестра. Помнишь Гермиону Грейнджер? Мою подругу, которая на Святочный бал ходила с Виктором Крамом?

— Qui, конечно. Tres bon. Вы хорошо д'гуг другу подходите, — кивнула Флёр. — Но бедная Габ'риэль... помнишь мою сест'гу?

— Конечно, — ответил Гарри, вспомнив, что Флёр рассказывала, как её сестра говорила о нём.

— Она так в тебья влюблена, весь год гово'гила о 'Арри Поттере, — объяснила Флёр. — И так надеялась вст'гетить тебя на следующий год, когда... ах да, ты вьедь не знаешь.

— Чего не знаю? — спросил Гарри, изобразив на лице заинтересованность.

— Следующим льетом мы с Биллом женимся.

Молли громко прочистила горло:

— Нам нужно идти дальше. Дамблдор сказал нам не задерживаться.

Выйдя вперёд, она взяла своего старшего сына за руку и потянула за собой. Флёр пошла рядом с Гарри, продолжая говорить:

— Будет п'гиятно видеть тебя этьим летом. Мы с Биллом тоже будьем жить у Си'гиуса.

Гарри помнил, что в прошлый раз они останавливались в "Норе", но всё равно вопросительно взглянул на Сириуса.

— Дамблдор хочет, чтобы охраной занималось как можно больше людей, — пояснил тот. — В этом случае не вижу причин с ним спорить.

432/821

— Справедливо, — ответил Гарри. — Если, конечно, никто не будет лезть мне под ноги.

Затем он повернулся обратно к Флёр:

— Значит, вы с Биллом решили пожениться? Это здорово. Желаю вам счастья! И надеюсь, что в этот раз свадьбу не прервут Пожиратели смерти.

Гарри заметил, что Тонкс шла настолько близко к Римусу, насколько возможно, чтобы оставаться в рамках приличий. И отметил, что она продолжала бросать на него взгляды. Продолжая идти, Гарри переместился чуть поближе к ней и поставил подножку. Тонкс споткнулась, и Люпин инстинктивно подхватил её, не давая упасть. Прошло несколько секунд, прежде чем она опомнилась и высвободилась из его рук.

— Извини, — пробормотала Тонкс.

— Никаких проблем, — ответил Люпин.

Ещё через десять минут они оказались в доме двенадцать на площади Гриммо.

— Я отнесу это в твою комнату, — сказал Сириус, подхватывая сундук Гарри.

— Надо поставить туда ещё и кровать для Рона, — сказала миссис Уизли. — Он...

— Нет! — резко ответил Гарри. — Вы что, этого ещё не обсуждали? Или Рон вам просто не сказал?

— Что не сказал? — спросила Молли, переведя взгляд на сына.

— Что мы с ним больше не друзья. Ему не понравилось, что я, дескать, украл у него девушку, — пояснил Гарри.

— У меня была собственная девушка, — пробурчал Рон. — Но тебе обязательно надо было подначить свою девушку, чтобы та наговорила чего-то Лаванде. Просто не можешь вытерпеть, когда у кого-то другого есть что-то, чего у тебя нет?

— Рон, ты... а впрочем, нет, — вздохнул Гарри. — Не хочу тратить время на спор с тобой. Миссис Уизли, просто примите к сведению, что с Роном в одной комнате я жить не буду, — он развернулся и направился вверх по лестнице. Сириус последовал за ним.

Растерянно посмотрев ему вслед, миссис Уизли перевела взгляд на своих детей, ожидая объяснения. Лицо Рона налилось краской, став похожим по цвету на его волосы.

— Вот козёл, — пробормотал он, тоже бросив взгляд вслед Гарри.

— РОНАЛЬД БИЛЛИУС УИЗЛИ!

Гарри успел услышать вопль Молли, донёсшийся снизу, но не расслышал остальную часть тирады, потому что захлопнул дверь и запер её за собой.

433/821

— Ну как, уже предвкушаешь лето без Дурслей? — спросил Сириус.

— Конечно. Но я бы остался и у них, если бы это помогло тебе выжить, — ответил Гарри.

— Ну, я сам не особый фанат умирания, но не забивай себе этим голову, — ухмыльнулся его крёстный. — Зачем, кстати, ты поставил подножку Нимфи? Ты на неё за что-то зол?

— Ты это заметил?

— Я шёл прямо за тобой. Точнее, за Флёр, но не говори ей об этом, — подмигнул Сириус.

— Хочешь сказать, не говорить Биллу? — усмехнулся Гарри.

— И Биллу тоже. Повезло всё-таки ему, — на лице Сириуса появилось мечтательное выражение. — Если во Франции такие девушки, надо подумать, не переехать ли мне туда...

— Тебе ПРАВДА нужно начать с кем-то встречаться, — сказал Гарри. — Кстати об этом: где Клювокрыл?

— Ох, кажется, меня только что подкололи! — воскликнул Сириус, смотря в стену, прежде чем повернуться обратно к крестнику. — Он всё ещё в своей комнате, но Дамблдор думает, что на этой неделе его можно будет вернуть в Хогвартс. Ему осталось только согласовать всё с Хагридом.

Упоминание Хагрида заставило Гарри вспомнить о мокожаных мешочках и том, что они хотели туда положить:

— Сириус, а ты не знаешь, где можно раздобыть гоблинские ножи или кинжалы?

— Какого размера? — спросил Сириус. — А то на кухне лежит целый набор гоблинских ножей.

— Правда? — воскликнул Гарри. — Действительно гоблинских?

— Ну конечно. Всё самое лучшее для моей дорогой матушки, — фыркнул Сириус. — Так зачем тебе ножи?

Гарри объяснил, для чего они с Гермионой хотели их использовать.

— Неплохая идея. Думаю, вам подойдёт пара ножей для фруктов, — сказал Сириус. — Они маленькие, но сломать их практически невозможно. Но всё-таки, чем тебе насолила моя двоюродная племянница?

— Она мне ничем не насолила, — сказал Гарри. — Мы просто не рассказали тебе кое-что о будущем, потому что не были уверены, как ты отреагируешь. Но теперь, поскольку ты остался жив, думаю, ты должен знать. Иначе события могут пойти не так.

— Ты меня заинтриговал. Вы ведь вроде говорили, что Тонкс погибла, как и я.

434/821

— Да. Погибла вместе со своим мужем. У них остался сын возрастом несколько месяцев.

— Тонкс вышла замуж? — моргнул Сириус, а потом понял, что имел в виду Гарри. — За Лунатика, да?

Когда Гарри кивнул, его крёстный расхохотался:

— Подумать только! Этот облезлый волчара со мной породнился!

— Пожалуйста, не говори ничего, — попросил Гарри. — Или хотя бы не так прямо. Если я правильно понял, Тонкс уже влюблена в Римуса, и она ему тоже нравится, но он не считает, что достоин её. Думает, что связь с оборотнем может ей повредить.

— Но они сошлись?

— Да, после смерти Дамблдора. И поженились незадолго до Билла и Флёр.

Сириус улыбнулся:

— Так это ж здорово! Значит, у них ещё и сын был? — хитрые искры в его глазах сделали бы честь и Дамблдору. — Возможно, у меня получится чуть-чуть их поторопить.

— Только осторожно, ладно? Знаю, гарантировать ничего нельзя, но Лунатик и Тонкс были счастливы. Они даже попросили меня стать крёстным Тедди.

— Тедди? В честь отца Тонкс?

— Да. Он тоже погиб.

— Если это будет от меня зависеть, они будут счастливы, — твёрдо сказал Сириус. — Мерлинова борода, Лунатик заслуживает в жизни чего-то хорошего! Ещё кто-нибудь про это знает?

— Гермиона, конечно, но я не... хотя миссис Уизли может знать, — вспомнил Гарри. — Не о будущем, конечно, но в прошлом времени, в ту ночь, когда я прибыл в "Нору", они с Тонкс о чём-то разговаривали. Тонкс выглядела расстроенной. Я тогда думал, что из-за твоей смерти, но теперь я думаю, что из-за Лунатика.

— Я поспрашиваю Молли, — кивнул Сириус. — Заодно, может, она перестанет думать о Флёр. Они с Биллом тут всего пару дней провели, но Молли её уже терпеть не может.

— Хотелось бы это исправить, но в прошлый раз миссис Уизли сообразила, что Флёр действительно любит Билла, лишь когда его ранил Сивый.

— Думаю, на месте Билла я бы предпочёл этого избежать. Рано или поздно Молли сама успокоится.

— Согласен, — кивнул Гарри.

435/821

— А о чём с вами на вокзале говорила Амелия?

— Попросила нас с Гермионой завтра зайти в Министерство и ответить ещё на несколько вопросов.

— Я могу это организовать. В какое время вам удобнее?

— Чем раньше, тем лучше. Я хочу завтра ещё навестить родителей Гермионы и зайти в банк, чтобы взять денег. Понимаешь, я хочу сводить Гермиону на свидание. Знаю, в волшебном мире сейчас небезопасно, но в магловском, думаю, можно ходить спокойно.

— Альбус скорее отложит драконье яйцо, чем позволит тебе передвигаться без надзора.

— В прошлом защита Дамблдора была в лучшем случае слабоватой, — фыркнул Гарри. — Мне всё равно, что он там думает.

— Гарри, ты думаешь, что Молли и Артур живут здесь просто так? — спросил Сириус. — Они в этом никогда не признаются, но гарантирую, что Альбус велел им следить за тобой и сообщать ему, если ты попытаешься быть слишком уж независимым. Если ты просто так покинешь дом, они или попытаются тебя остановить, или немедленно побегут к камину, докладывать Дамблдору.

Гарри пожал плечами:

— Меня это не волнует. Так может быть даже лучше.

— И почему у меня такое чувство, что ты не собираешься просто согласиться с Альбусом?

Гарри улыбнулся:

— Пока он думает, что я здесь, так же будет думать и Снегг. Снегг ничего не расскажет Волан-де-Морту, и мне не придётся оглядываться в поисках Пожирателей смерти. И потом, — он кивнул в сторону шкафа, — у меня есть выход, о котором никто не знает, так что не удивляйся, если я целый день буду сидеть в комнате, заперевшись. Если кто-то будет меня искать, скажи мне через зеркало, и я быстро вернусь.

Сириус тоже улыбнулся:

— Серьёзно, ты каждый день становишься всё больше и больше похожим на Джеймса.

— Спасибо, но я всё-таки не мой папа, — ответил Гарри. — У меня уже есть жена, и я надеюсь однажды завести собственную семью.

Последовало короткое молчание, прежде чем он продолжил:

— Знаешь, я ведь видел их могилы, когда мы с Гермионой были в Годриковой впадине. И их старый дом тоже.

Улыбка исчезла с лица Сириуса, сменившись болью:

436/821

— Я... а я ведь туда так и не сходил. Мне стоило, но...

— Они бы поняли, — мягко сказал Гарри. — Может быть... когда всё это закончится, сходим вместе.

Сириус кивнул:

— Хорошая идея.

Они разговаривали ещё несколько минут, пока не были прерваны стуком в дверь.

— Гарри? — позвал голос Молли Уизли. — Ужин готов.

— Скоро спустимся, — откликнулся Гарри, затем продолжив потише. — Помоги мне следить за Джинни. Я потом расскажу тебе про поездку из Хогвартса, но мы знаем, что у неё было несколько котлов с зельями любви и ревности. И даже один с зельем похоти.

— И что вы с Гермионой собираетесь делать?

— Понять, остались ли у неё ещё эти зелья, и поймать на горячем, — ответил Гарри. — Причём сделать это в присутствии Артура, или хотя бы Билла с Флёр.

— А Молли? — спросил Сириус. — Ты думаешь, она ей помогает?

— Вряд ли. Миранда говорила, что ей не нравится в ней только чрезмерная опека. Но она сама упоминала, что в молодости давала любовные зелья Артуру. Так что я боюсь, что она просто не отнесётся к этому серьёзно.

— Молли всем рассказывала эту историю, — хмыкнул Сириус. — Чего она не знает, так это того, что Артур прекрасно знал про зелья. Она ему тоже нравилась, но он стеснялся к ней подойти. Вот и решил, что зелье ему только поможет. И, похоже, действительно помогло.

— Вот только Джинни эту часть явно не рассказали. И она думает, что использовать зелья на мне — нормально.

— И то верно. Так какая помощь тебе нужна? — спросил Сириус.

— Ещё не знаю. Я даже не уверен, что у неё ещё остались зелья. Если да, то я должен про это знать, а если нет, мне нужно знать, если она начнёт варить ещё.

— Могу я привлечь Кикимера? — спросил Сириус. — Он может при случае незаметно проверить сундук Джинни.

— Это будет здорово, — согласился Гарри. — Спасибо.

Если у Гарри и были какие-то претензии к Молли Уизли, то готовка к ним точно не относилась. Стол, вокруг которого все сидели, был уставлен разнообразными горшками и блюдами с различными яствами. Кто-то позаботился о том, чтобы Рон не сидел рядом с Гарри, но, к сожалению, Джинни оказалась сидящей слева от него. Едва наполнив свою чашку, Гарри отодвинулся от неё.

437/821

— Итак, — начала миссис Уизли, — как прошли ваши СОВ?

Увидев, что она смотрит на него, Гарри ответил:

— Мне сказали, что я прекрасно справился на чарах, и я уверен, что весьма хорошо сдал ЗоТИ. Возможно, я даже получу П по зельеварению. Цвет зелья был в точности такой, какой надо.

— Замечательно, Гарри! — воскликнула миссис Уизли с искренним энтузиазмом, после чего посмотрела на сына. — А ты так справился, Рон?

— Новмавно, — ответил Рон с набитым ртом.

— Рональд Уизли, не говори с набитым ртом, — строго сказала Молли.

— Нормально, — ответил Рон, проглотив, после чего сразу сунул в рот ещё одну ложку с едой.

— У тебя в итоге приняли экзамен по чарам? — спросил Гарри.

— А что случилось? — обеспокоенно спросила Молли, снова поворачиваясь к сыну. — Почему его не приняли сразу?

Рон всё ещё жевал, так что ответил Гарри:

— В тот день кто-то опоил некоторых учеников любовными зельями. В итоге прямо перед экзаменом Драко Малфой и Панси Паркинсон подрались из-за Рона в Большом зале. Панси даже его поцеловала.

— Ну, лучше она, чем Драко, — ухмыльнулся Сириус. — Любовные зелья, значит? Неплохой розыгрыш. А кто ещё пострадал?

Гарри посмотрел на Джинни:

— Ну, Миллисента Бул...

— НЕТ! — вскричала Джинни, вскакивая и выбегая из комнаты. Добежав до ванной, она принялась яростно чистить зубы, пытаясь забыть снова всплывший в памяти поцелуй похожей на тролля слизеринки.

В столовой же Тонкс удивлённо посмотрела на Гарри:

— Миллисенте Булстроуд подлили любовное зелье, завязанное на Джинни?

— Ага. Я слышал, что они и поцеловались, и всё такое, — усмехнулся Гарри.

— Надо мне поговорить с Дамблдором, — сказала Молли. — Как подобное вообще может происходить в школе?

— Миссис Уизли, Дамблдора тогда не было в Хогвартсе, — напомнил Гарри. — А Амбридж в итоге обвинила Гермиону, из-за этой дурацкой статьи Скитер в прошлом году. В итоге, правда, она сама оказалась под следствием, — закончил он, снова усмехнувшись.

438/821

— А как Гермиона справилась с СОВ? — спросила Тонкс.

— Она получит одни П, ясное дело, — пожал плечами Гарри. — Моя девушка — самая умная ведьма Хогвартса.

— Совсем как твоя мать, — заметил Сириус. — Римус, — он кивнул в сторону друга-Мародёра, — и твой отец были очень умны, но Лили превосходила их обоих.

— Сириус, возможно, тебе не стоит... — Молли бросила осторожный взгляд на Гарри.

— Я в порядке, миссис Уизли, — ответил Гарри.

— И Лили была единственной, кто мог легко поставить Джеймса на место, — продолжал Сириус. — Очень похоже на то, как ты прислушиваешься в основном к Гермионе. Помню, в это Рождество ты сидел в комнате и не хотел выходить. А она, как только вошла в дом, сразу поднялась к тебе, и через несколько минут сделала то, чего не мог никто другой.

— Но на прошлой неделе я к ней не прислушался, — сказал Гарри, стараясь изобразить в голосе печаль. — Она предупреждала меня, что в Отделе тайн может быть ловушка.

— И всё же она пошла с тобой.

— Кстати, о Министерстве, — заговорил Артур. — Вы не слышали новости? Меня повысили. Теперь, когда признали возвращение Сами-Знаете-Кого, на рынке появилась куча контрафактных защитных устройств и тому подобного. Теперь под моим началом десять человек, и мы занимаемся тем, что ищем и конфискуем такие вещи.

— Значит, примерно как ваша прошлая работа, только вместо маглов вы защищаете волшебников и ведьм? — спросил Гарри.

— Точно, — просиял Артур.

Пока Молли радостно говорила о повышении её мужа, Гарри невольно задумался об услышанном. Получалось, защитой маглов занимались всего два человека, а вот когда дело дошло до защиты волшебников, их стало одиннадцать. "Выходит, даже те, кто хорошо относится к маглам, в чём-то предубеждены," — подумал он. Однако решил об этом не говорить: Молли и Артур ему всё-таки нравились.

— Это здорово, — наконец ответил он.

После ужина Гарри объявил, что возвращается к себе в комнату.

— Мне нужно начать делать домашнюю работу, — сказал он. — И ещё изучать руны. МакГонагалл разрешила мне на следующий год взять курс древних рун, и я надеюсь к концу лета быть на уровне четверокурсника. Не без помощи Гермионы, конечно.

— Ты молодец, Гарри, — одобрительно сказала Молли, после чего повернулась к

439/821

своему младшему сыну. — Рон, тебе стоит следовать примеру.

— ИФО БОФФЕ УВОКОВ? — спросил тот, снова с набитым ртом, но под осуждающим взглядом матери слегка съёжился и быстро проглотил. — Ещё больше уроков? Учёба летом?

Остальную часть разговора Гарри не услышал, потому что уже встал из-за стола и направлялся к лестнице. Вернувшись в свою комнату, он сел читать учебник по рунам третьего курса, который ему дала Гермиона. Он одолел двадцать страниц, когда в его голове материализовался голос его жены:

— В твоей комнате сейчас кто-нибудь есть?

— Никого, кроме меня.

— Тогда я сейчас загляну для поцелуя на ночь.

— Ты не можешь остаться тут?

— Не сегодня, — негромко сказала Гермиона, выбираясь из шкафа. Подойдя к своему мужу, она заключила его в объятия и поцеловала в щёку. — Я по тебе соскучилась. Но мы с мамой провели весьма плодотворный разговор. Папе не слишком нравится, что у меня появился парень, но он даёт тебе шанс.

— А о чём вы с мамой говорили?

— О тебе, конечно.

— Рассказала ей о чём-нибудь хорошем?

— Ну, о паре вещей, — улыбнулась Гермиона, затем переведя взгляд на учебник. — Уже учишь руны?

— Лучше, чем быть в компании Рона, — признал Гарри. — И потом, это не так скучно, как я опасался.

— Хотелось бы тебе, чтобы ты изначально взял их вместо прорицания?

— Определённо, — ответил Гарри. — Возможно, проведи я с тобой больше времени... ну, мы поцеловались бы куда скорее.

— Именно этого хотела Миранда. Но сейчас это уже не изменишь.

— Знаю. Кстати, здесь Билл и Флёр. И ещё Тонкс и Римус. Я рассказал Сириусу о них в будущем, включая Тедди.

— А нам стоит вмешиваться? — нахмурилась Гермиона. — Мы не можем гарантировать, что всё пойдёт как надо.

— Я уверен, что они уже влюблены друг в друга, просто Лунатик не верит, что достаточно хорош для Тонкс. Не думаю, что это будет таким уж вмешательством, если мы поможем им осознать чувства друг к другу. И потом, Сириус мог бы навредить их отношениям, если бы начал отпускать какие-нибудь шуточки.

440/821

— Да, ты прав.

— А ещё Сириус сказал, что организует наш завтрашний визит в Министерство, — добавил Гарри.

— Просто скажи... — Гермиона снова зевнула, — ...скажи, когда встречаемся. Я пойду спать; слишком уж рано мы встали этим утром.

Гарри притянул её к себе и нежно поцеловал, словно обещая, что его любовь останется с ней даже во сне:

— Да, я ещё сказал Сириусу, что хочу завтра зайти в банк. Мне нужны деньги, раз уж я собрался сводить тебя на свидание этим летом.

— О, мне это нравится, — ещё один лёгкий поцелуй. — Кстати, вспомнила: завтра, когда моя мать вернётся с работы, мы пойдём покупать тебе одежду.

— Она пойдёт с нами? — спросил Гарри.

Гермиона кивнула и улыбнулась:

— Я хочу, чтобы она как следует с тобой познакомилась. И увидела, какой ты замечательный парень, и каким замечательным мужем ты будешь и уже являешься.

Ещё раз поцеловав его, она направилась обратно к Исчезательному шкафу.

***

— Ты уверен в этом? — спросил Волан-де-Морт у Пожирателя, стоявшего перед ним на коленях.

— Да, милорд, — ответил тот. — Я забирал своего сына со станции, когда услышал, как Поттер говорил о том, что его родственники-маглы, которые должны были его защищать, не приехали. Похоже, этим летом он не вернётся к ним.

— Он упомянул, куда именно отправится? — спросил Волан-де-Морт.

Его агенты в Министерстве сообщили ему, что прошлым летом на Поттера действительно напали дементоры. Допрос Долорес Амбридж это подтвердил. И это доказывало, что Поттер выходил за пределы защитных чар, которые его скрывали. Сейчас область атаки патрулировали четыре Пожирателя смерти, ожидая, появится ли Поттер снова.

— Нет, милорд, но пошли они пешком. С ним были Блэк, тот оборотень, эти предатели крови Уизли и ещё несколько человек. Они прошли мимо обычной точки трансгрессии. Я сначала следовал за ними, но потом увидел Аластора Грюма и поопасался продолжать.

— Ты хорошо справился, Гойл, — мягко сказал Волан-де-Морт. — Да, очень хорошо. Если Поттер не вернётся, та защита падёт через несколько дней, и

441/821

тогда мы узнаем, известно ли что-то тем маглам. А пока вы с Яксли начните обыскивать область, в направлении которой они шли. Не удивлюсь, если Поттер снова выйдет за пределы защиты Дамблдора.

— А если мы его увидим?

— По возможности схватите его, но не убивайте, — велел Волан-де-Морт. — Приведите его ко мне, и я покажу миру, что Гарри Поттер не сможет им помочь.

Примечание к части

Примечания переводчика:

* — Гермиона и её мать цитируют начало "Повести о двух городах" Чарльза Диккенса.

** — Veela — это всё-таки вила, а не вейла. Такие существа действительно есть в европейской мифологии.

442/821

Часть 23 — Нападение

25 июня

Гермиона проснулась и поняла, что проспала только часов пять-шесть. В её комнате на втором этаже всё ещё было темно, и только свет ближайшего уличного фонаря проникал через шторы на окне. Она сообразила, что её разбудил шум заведшегося автомобильного мотора чуть дальше по улице. Этот звук совсем не походил на те, что она обычно слышала за последний год.

"Кто-то начинает свой день чересчур рано," — подумала она. Вздохнув, Гермиона посмотрела на электронные часы на тумбочке рядом с кроватью. Те показывали одиннадцать минут пятого. Перевернувшись на бок, она попыталась снова заснуть, но у неё не получилось: ей было слишком неуютно. Это была её кровать, в её комнате, в её доме, но это всё равно не была ЕЁ кровать. Должно было пройти время, прежде чем она заново бы привыкла к твёрдости матраса под ней.

Минуты на часах медленно прибавлялись, а Гермионе так и не удавалось заснуть. Она лежала неподвижно, и её мысли бродили, то и дело возвращаясь к предыдущему утру, когда она пробудилась от кошмара. Однако думала она не о кошмаре, а о своём муже. Она почти ощущала его руки, ласково обнимающие её, дарящие покой и комфорт.

— Жаль, что тебя нет рядом, — прошептала она.

Повернув голову, она сообразила, что теперь спала не в середине кровати, как прежде. Теперь она спала на левой стороне, словно нутром ощущая, что на второй половине должен лежать Гарри. Она могла представить его лежащим там, с мерно вздымающейся и опускающейся грудью... Она провела с этими мыслями всего лишь пару минут, прежде чем ей в голову пришла идея. Она быстро встала, взяла сменную одежду и засунула её в сумку. Набросив халат и надев тапочки, она тихо спустилась по лестнице и вошла в гараж. Приподняв брезент, она залезла в шкаф, и секундой позже вышла из другого шкафа в комнату Гарри. Убедившись, что дверь была заперта, она сбросила халат с тапочками и залезла под одеяло к своему мужу. Сначала она хотела просто посмотреть, как он спит, но уже скоро её веки отяжелели, голова опустилась на грудь Гарри, и она заснула, вдыхая аромат его тела.

— Миона? — послышался тихий голос Гарри. — Миона, проснись.

Глаза Гермионы открылись, и она обнаружила себя смотрящей в зелёные глаза Гарри, полные нежности и весёлых искорок. Он лежал, опираясь на локоть, и смотрел на неё.

— Доброе утро, — сказала она.

— И тебе доброе утро, — на губах Гарри продолжала играть усмешка. — Забавно, я не помню, чтобы ты была здесь, когда я засыпал.

Гермиона легонько пихнула его в плечо:

— Я рано проснулась и поняла, что соскучилась.

443/821

Усмешка Гарри превратилась в мягкую улыбку. Он осторожно заправил несколько прядей волос ей за ухо и провёл пальцами по щеке.

— Я тоже скучал, — признался он.

Затем он обвил её руками и притянул к себе, одновременно снова улёгшись на кровать.

— Интересно, что произойдёт, если сейчас войдёт Молли? — задумчиво сказал он, поглаживая Гермиону по руке.

— Я проверила, что дверь заперта, когда пришла.

Гарри поцеловал её в лоб.

— Ну конечно, — пробормотал он. — Чтобы моя жена о таком да не подумала?

Некоторое время они просто молча лежали в обнимку, пока Гарри не спросил:

— А что подумает твой отец, если встанет и увидит, что тебя нет?

Гермиона застонала и начала выбираться из кровати:

— Определённо ничего хорошего.

Вытащив из сумки одежду, она стала переодеваться.

— Мне нужно вернуться и позавтракать с ними, — пояснила она, стягивая ночную сорочку через голову.

Поймав взглядом своё отражение в зеркале, она сообразила, что ничуть не смущается от того, что раздевается в присутствии Гарри. Судя по тому, как тот следил за ней взглядом, он тоже не возражал. Она надела лифчик и улыбнулась, когда Гарри преувеличенно застонал.

Наконец одевшись, Гермиона наклонилась над кроватью и быстро поцеловала своего мужа. Затем она повернулась, подошла к шкафу и открыла дверцу. Там, к её удивлению, обнаружилась записка. Взяв её, Гермиона увидела, что та написана почерком её матери.

"Гермиона, — гласила записка, — я уверена, что знаю, где ты. Я сказала твоему отцу, что ты решила подольше поспать, так что, если вернёшься до нашего ухода, постарайся выбраться из гаража незаметно".

— Спасибо, мама, — прошептала Гермиона, показывая записку Гарри.

— Твоя мать не возражает против меня? — спросил Гарри.

— Скорее против того, что у меня появился парень, — ответила Гермиона. — Тебя она ещё толком не знает.

— Вы об этом говорили вчера вечером?

— В основном — да. Но мне уже пора возвращаться.

444/821

— Возьми мантию, — предложил Гарри, быстро вытаскивая из своего сундука мантию-невидимку. — Не хочу, чтобы у тебя были неприятности с отцом, особенно из-за меня.

Гермиона благодарно улыбнулась, принимая мантию.

— Как только они уйдут, я сразу вернусь, — пообещала она, прежде чем залезть в шкаф.

Через пару секунд она вылезла из-под брезента в гараже и, увидев, что автомобиль всё ещё был здесь, быстро накинула мантию-невидимку. Приоткрыв дверь в дом, она облегчённо вздохнула, не обнаружив никого поблизости. Быстро и бесшумно поднявшись по лестнице, она зашла в свою комнату. Некоторое время пошумев, изображая пробуждение, она снова вышла из комнаты и направилась в ванную.

— Проснулась, дорогая? — спросила выходившая из их с Ричардом спальни Джин, приподняв брови. — Надеюсь, ты хорошо спала?

— До четырёх утра — не очень, — ответила Гермиона. — Спасибо, что не стала меня будить.

— Но я всё-таки надеюсь, что такое будет не каждый день, — заметила Джин. — Мы бы хотели видеть тебя по утрам.

— Вот ты где, Гермиона, — сказал вышедший из спальни её отец, чьи волосы всё ещё были мокрыми после душа. — Ты, должно быть, очень устала, раз спала так долго, — добавил он, посмотрев на часы. — Какие у тебя на сегодня планы?

— Нам с Гарри нужно сходить в Министерство магии, — ответила Гермиона. — Женщина, которая вчера отозвала нас в сторону, чтобы поговорить — глава Отдела магического правопорядка. Она хочет задать нам вопросы о событиях прошлой недели.

— Понятно, — на лице Ричарда Грейнджера появилось обеспокоенное выражение. — Вам нужен будет адвокат?

— Нет, — покачала головой Гермиона. — Я уверена, что это просто пара вопросов для завершения расследования.

— В любом случае свяжись с нами, если что-то потребуется, — сказал её отец. — Ты ещё не забыла номер нашей практики?

— Я записала его в органайзере.

— Рад слышать. Это займёт весь день?

— Нет, после этого мы хотели сходить в Косой переулок, а потом провести пару часов у крёстного Гарри, — объяснила Гермиона. — А во второй половине дня я хотела привести его сюда, чтобы показать наш дом.

— Ты приведёшь сюда... — Ричард замолчал, пытаясь тщательней подобрать слова, — своего молодого человека?

445/821

— Мне уже не двенадцать, папа, — напомнила Гермиона. — А шкаф работает в обе стороны. Прошу, папа, доверься мне и дай ему шанс, — добавила она более мягким тоном.

— Ричард, — Джин бросила на него взгляд, который был знаком каждому мужу, — я уверена, что мы можем доверять нашей дочери в том, что она будет вести себя прилично. Я права, Гермиона?

— Конечно, мама, — кивнула та.

— Меня беспокоит не наша дочь, — пробормотал Ричард, обращаясь в основном к самому себе. Наконец он вздохнул. — Ладно, только.... — он снова замолчал, решив не заканчивать фразу. — Давайте позавтракаем, что ли?

— Что бы ты хотела на завтрак, Гермиона? — спросила Джин. — В честь первого дня твоих каникул я сделаю всё, что ты хочешь.

— Как вам идея того, чтобы попробовать настоящий хогвартский завтрак? — спросила Гермиона.

— Что ты имеешь в виду?

— Винки, Добби!

— Да, хозяйка? — в унисон спросили два появившихся рядом эльфа.

— Можете приготовить для нас завтрак? Хотя погодите, — спохватилась она, вспомнив, что было после того, как Добби применил магию у Дурслей. — Если вы будете здесь колдовать, Министерство это засечёт, — она многозначительно посмотрела на Добби.

— Нет, хозяйка, — сказал Добби, потупившись. — Добби тогда специально колдовал так, чтобы его магию можно было засечь. Добби хотел помочь Гарри Поттеру. Добби надеется, что хозяин и хозяйка на него не сердятся.

— Конечно, нет, Добби, — ответила Гермиона. — Мы знаем, что ты пытался помочь. Я просто хочу убедиться, что у Министерства не будет ко мне претензий.

— Добби и Винки будут осторожны, — заверила её Винки. — А когда Винки закончит с завтраком, может Винки прибраться в доме?

— Вы не будете возражать, если эльфы приберутся? — спросила Гермиона родителей, с живым интересом наблюдавших за разговором.

— Нет, конечно нет, — ответила Джин. — Ну, если они действительно этого хотят, но... ты уверена?

— Уверена, мам, — кивнула Гермиона. — Когда-нибудь я надеюсь понять это достаточно, чтобы вам объяснить, но они правда этого хотят.

Она посмотрела на эльфов:

— Тогда приготовьте нам хороший завтрак, а затем можете заняться уборкой.

446/821

Оба эльфа радостно закивали, а затем исчезли.

— У нас не очень много времени, — нахмурился Ричард, снова посмотрев на свои часы. — Скажи им, чтобы приготовили что-нибудь несложное. Возможно, в другой день они сделают что-то позамысловатей.

Гермиона хитро улыбнулась:

— Ну пойдёмте, скажем им.

Дойдя до столовой, они обнаружили, что стол уже был уставлен самой разнообразной едой, среди которой были яйца, бекон, сосиски и много чего ещё. Тарелки были расставлены, а Винки магией наливала в стаканы сок.