Гранатовая бездна Калиройя

Глава 14. Вообще-то, волка голова кормит. А ноги, это так — удачный гаджет

Говорят, что для счастливой семейной жизни варгам надо закрывать глаза на недостатки друг друга…

Вопрос: а когда глaзa-тo можно открывать?..

Я окончательно высвободилась из объятий Рунольфа и, подойдя к Альве, обняла их вместе с ребёнком. Альва уткнулась в меня и зарыдала ещё горше. Я была выше её и сильнее, поэтому легко повернулась вместе с ней и пошла в дом, буквально таща её за собой. Хватит театральных сцен на широкую публику. Все и так, затаив дыхание, следили за нами — и работники Магни, и те, кто приехал вместе с Рунольфом.

— Альва, перестань рыдать. Слышишь меня!? Я во всём разберусь и постараюсь исправить! — встряхнула я девушку, когда мы зашли в дом.

— Что там можно исправить? Его Высочество приглашал к нему лучших столичных лекарей, и они в один голос сказали, что исправить уже ничего нельзя. Слишком поздно, — еле выговорила она сквозь слёзы, но успокаиваться всё же начала.

Я перевела взгляд на Рунольфа, и он хмуро кивнул. Тааак. Но вслух я спросила:

— Где вы разместились? На первом этаже?

— Да, в спальне рядом с кабинетом. Туда его и перенесли из кареты. Она единственная уже готова, вы такие молодцы! — закивала Альва.

— Идём, — и я, подхватив её за руку, потащила в комнату, благо это было недалеко.

Рунольф шёл следом. Проходя мимо кабинета, я увидела сидящего за столом незнакомого мне мужчину, который разбирался в счётных тетрадях и что-то кропотливо писал. Тааак. Потом разберусь. Сейчас не до этого.

Я влетела вместе с Альвой в комнату. Эта спальня была единственная на первом этаже, которую мы почти и не трогали. Она была в сносном состоянии и подверглась чисто символическому ремонту. Шторы были распахнуты, и в открытые окна лил яркий свет. На кровати лежал Сверр. Он, вопреки моим опасениям, умирающим не выглядел. Наоборот. Он полусидел на кровати и улыбался сидящему рядом с кроватью Магни. Они о чём-то оживлённо беседовали, и Сверр даже улыбался.

— Милый, Венди вернулась, — слабо сказала Альва.

— Да, я видел в окно, — улыбнулся мне Сверр, только вот улыбка у него была невесёлой.

Магни при нашем появлении вскочил. Он подвинул стул, и Альва села на него, покачивая ребёнка. Магни собрался было выйти, но я покачала головой, прося его остаться. Друг кивнул и отошёл к окну.

— Так. Мне нужны подробности. Что, как, когда, почему? — сказала я, тоже усаживаясь на стул.

И все устремились взглядами на Его Высочество, пришлось тоже вопросительно взглянуть на него.

— В столице начались беспорядки, сразу же после того, как до нас докатилась первая волна слухов. Варги выражали недовольство новыми сородичами, полуварги требовали закрытия остальных разломов, а люди, испугавшись, что они попросту вымрут как вид, были против всего. Недовольных было много. И половина из них даже иногда не понимала, что они вообще хотят и требуют. В городе начались погромы. Любители лёгкой наживы пошли грабить богатые особняки под предлогом борьбы за равноправие рас. Под лозунгом «равные права для варгов и людей» — они грабили и убивали.

Я опустила голову. Вот камень и покатился. Я дотронулась до мешочка на груди, в котором по-прежнему покоился синий сапфир. Что же я натворила?!

— Мы навели порядок, и вскоре смутьяны и грабители были упрятаны за решётку, но жертв избежать не удалось, — хмуро закончил Рунольф.

— Они ворвались к нам в особняк, когда мы уже готовились отправиться в поместье. Все вещи были собраны, и мы уже были одеты на выход. Их было много, и они пришли не просто грабить, они пришли убивать. Сверр он… — Альва не смогла больше говорить из-за слёз, опять хлынувших из глаз, а только взяла любимого за руку и крепко её сжала.

Сверр посмотрел на меня и продолжил за неё:

— Мы стали отступать, и в итоге я встал на пороге комнаты, в которой укрылась Альва вместе с ребёнком, няней и несколькими служанками. Я старался изо всех сил их удержать. И мне это удалось. Я многих убил и они, чтобы не связываться убежали. Только вот перед этим они успели ограбить особняк твоих родителей, Венди, убили нескольких слуг, а меня ранили.

— Это всё из-за закрытия разлома, — в ужасе потрясла я головой.

— Нет. Разлом тут почти ни причём. Недовольство, беспорядки множились и росли. Закрытие разлома послужило просто спусковым крючком для начала погрома. Он планировался давно, и мы принимали меры. Но сроки сдвинулись, и мы не успели вовремя отреагировать. Даже больше тебе скажу, благодаря этому событию удалось избежать ещё больших жертв, — покачал головой Рунольф.

— Это как же? — не поняла я.

— В погромах почти не участвовали полуварги. Все те, в ком есть кровь варгов, не вышли на улицы. Ведь с закрытием разлома у них появился шанс стать полноценным варгом с оборотом, улучшенной регенерацией и продлением жизни. Они все остались по домам и не приняли участия в погромах. Если бы, как и планировалось изначально, они тоже вышли на улицы — жертв было бы в разы больше.

— Но почему вы вообще допустили это?

— Реформы идут. Но это сложный и кропотливый процесс. Недовольные будут всегда. Всегда будут те, кого что-то не устраивает. Мы вводим законы, но сотрясать устои общества и стравливать варгов и людей не входило в наши планы. А многие хотели бы именно этого.

Я кивнула. В моём мире происходило то же самое. И революции бушевали, и бунты были, и перевороты, и свержения правительств. И всегда это сопровождалось кровью невинных жертв. Виновата ли я в том, что закрытием разлома невольно это спровоцировала? Похоже, что нет. Это бы всё равно, по словам Рунольфа произошло. Теперь нужно понять, что делать с последствиями.

— Сверр? Что говорят врачи?

— Во время боя меня ударили ножом в спину. Я вначале толком и не понял как. Уже потом, когда всё закончилось, выяснилось, что нож сломался, и когда его вынимали, осколок впился мне в позвоночник, повредив и его, и спинной мозг. Я начал регенерировать, но осколок всё время резал и кромсал моё тело заново. А вокруг творилась такая неразбериха, и было трудно понять, что делать, куда бежать, где прятаться.

— Мы его перевязали. Он был весь в крови, мы вынули не только тот нож. В нём было порядка пяти дротиков. Врачи сказали, что нужно было резать и вынимать кусок ножа из спины сразу. Но я тогда не смогла бы это сделать. Тут был нужен врач. А я…— глаза Альвы снова наполнились слезами.

— Альва, ты и так сделала тогда всё, что было в твоих силах. Осколок вынули? — спросила я.

— Да. Только вот это сделали слишком поздно. Регенерация завершилась. И позвоночник срастаться не хочет, — покачал головой Сверр.

— А сломать и попробовать снова? — не сдавалась я.

— Мы попробовали. Врачи оперировали, но процесс восстановления не запускается, и спинной мозг не срастается и не регенерирует, — ответил мне Рунольф.

— Почему? — спросила я, — У варгов же сильная регенерация. Что не так?

— Пробили позвоночник почти насквозь, а потом ещё несколько раз в нём пошуровали. Там, если говорить образно, огромная дыра. Через неё и вытекает вся необходимая для регенерации энергия.

— А если он обернётся?

— Он не может. Сил у него на это не хватает, — покачал головой Рунольф.

— Но оборот мог бы помочь?

— Да, возможно, в этом случае он бы смог восстановиться. Трансформация в волка изменила бы всё и запустила регенерацию по новой, — кивнул Рунольф.

— Я пробовал, Венди. Но у меня не получается. Я — слабый варг, ты же видела моего волка, — и Сверр грустно посмотрел на меня.

— Это неправда! — вдруг резко сказал Рунольф, а я удивлённо взглянула на него.

Он же сам всё время называл Сверра не-до-волком?

— Там была бойня. Я прибежал туда, как только мне сообщили. Ты сражался, как истинный варг, защищая свою семью. Ты и выжил-то чудом. Огромная потеря крови и энергии. Тебе повезло, что ты был на закрытии разлома, иначе бы не хватило у тебя сил выкарабкаться. То, что твоя Каллис и сын невредимы — полностью твоя заслуга.

Я слабо улыбнулась Рунольфу, а вот Сверр смотрел на него с благодарностью. Ему было нужно всё это услышать.

— Что теперь? — спросила я.

— Теперь ты должна подписать документы, Венди, — с мягкой улыбкой сказал мне Сверр.

— Что? Какие документы? Я? — не поняла я.

— Согласно закону, если происходит потеря оборота, такие случаи, уже были, то варг не может иметь и жену, и Каллис. И уж тем более его женой не может быть Гранатоворождённая. Ты должна подписать отказ от брака со мной. Просто поставь подпись, и ты свободна. Простого «да», как на нашей свадьбе, будет достаточно, — всё с той же мягкой улыбкой пояснил мне Сверр.

— Наступили сложные времена. И он не может больше защитить ни себя, ни тебя, Венди. И ты слышала, что говорил тебе советник. На тебя и на других девушек будет отныне открыта охота. Ты сама в опасности и подвергаешь этой опасности не только себя, но и Сверра с Альвой. Так будет лучше для всех, — хмуро посмотрел на меня Рунольф.

— Будет правильно, если ты вернёшься в столицу с Его Высочеством, — тихо добавила Альва и отвела взгляд в сторону, чтобы я не заметила сквозившего в нём отчаяния.

Но я-то заметила!

— Его Высочество был очень щедр к нам. Он вернул всё твоё приданое твоему отцу. И нанял управляющего, который разберётся с делами и поможет с арендаторами и хозяйством. Чтобы то, что случилось с моим отцом, больше не повторилось.

Я была уже в курсе разорения семьи Вагни. Отец Сверра плохо разбирался в финансах и сильно запустил дела. Аренда собиралась не вовремя, и он не всегда помнил, кто ему платил, а кто нет. В торговле он тоже не преуспел, зато преуспел в трате денег в столице. Он нанял управляющего, который пообещал исправить ситуацию, только тот запутал всё ещё больше и удрал, прихватив все оставшиеся деньги. Его так и не нашли, а дела поместья скатились в окончательную финансовую дыру. Дохода не было, а расходы росли.

— Ты нанял управляющего, вернул отцу моё приданое, оплатил врачей. Доставил Сверра с семьей сюда. По сути, оплатил ремонт особняка. Что ты хочешь взамен? — прищурилась я на Рунольфа.

— Ничего я не хочу. Просто подпиши бумаги и возвращайся со мной в столицу. И дай мне время, которое ты мне пообещала. Ты — моя Каллис, я не могу заставлять тебя, шантажировать и причинять зло! Ты — моё дыханье! Моя жизнь! Как ты себе представляешь угрозы в твой адрес?! — вышел из себя Рунольф.

— Прости. Я не хотела тебя обидеть, — я встала и, подойдя к нему, обняла.

— Просто подпиши бумаги, — шепнул он мне.

— Мы справимся, Венди. Магни тоже обещал помочь.

А я перевела взгляд на друга.

— Магни?

Друг хмыкнул и прямо посмотрел на меня.

— Я человек простой, Венди. И в ваших столичных штучках мало что понимаю. Но одно могу тебе сказать. Не справятся они! Поместью и хозяйству нужна твёрдая рука и хозяин, который крепко стоит на ногах. А Сверр и раньше-то был не слишком в этом силён, а теперь и подавно сил у него не хватит. Как только ты уедешь, всё тут развалится, и никакая помощь со стороны им не поможет.

— Венди, он не прав. Я справлюсь! — горячо возразил Сверр.

— Милая, это его семья и его проблемы. Ты не должна всё это на себя взваливать. Поехали со мной в столицу? Я позабочусь о тебе, — крепко прижав меня к себе, сказал мне в волосы Рунольф.

— Нет.

Раздался громкий вздох.

— Я, почему-то так и думал, — сказал Рунольф.

— Венди!? — удивленно воскликнул Сверр.

— Ты это что, серьёзно? — подал голос Магни.

— Да, она серьёзно. Не бросит она его. Это было понятно. Но я понадеялся. А вдруг? — не выпуская меня из рук, сказал Рунольф остальным.

— Нет, тут ты не прав. Я подпишу бумаги и уеду с тобой в столицу. Но только при одном условии, — тоже тихо ответила ему я.

— Всё что угодно! — последовал поспешный ответ, полный скрытой надежды.

— Ты закроешь со мной разлом.

— Что? — возгласы Рунольфа и Магни слились в один.

— Как? Ты с ума сошла!? — одновременно с ними воскликнул Сверр.

— Это я закрыла разлом… Так получилось, — выдохнула я.

— Зачем, Венди? — простонал Сверр, он-то про разлом прекрасно всё знал.

А вот для Магни, Альвы и, главное, Рунольфа это стало большим сюрпризом.

— Потому что если привезти тебя туда, и я его закрою, то ты сможешь обернуться в волка. А без помощи мне не справится, — ответила я ему.

— А ведь это и в самом деле может сработать? — спросил Магни.

И я принялась сбивчиво объяснять свою мысль, что мне нужна верёвка, что меня нужно туда вниз спустить, а самое главное потом вытащить. И должен это сделать человек. Вот прям, без единой капли крови варгов.

— Во мне есть кровь варгов. Я не подойду, — покачал головой Магни.

— Это очень опасно. Во-первых, гарантии, что такой человек не обернётся — нет совершенно никакой. Во-вторых, что он успеет тебя вытащить. Сил может не хватить, ведь люди физически слабее варгов. В-третьих, что он захочет тебя вытаскивать? Такой шанс решить эту проблему. Я не могу это никому доверить, — протянул Рунольф.

— То есть? — подняла я глаза на Принца.

— Я сам буду тебя страховать. Я самый сильный варг в империи. И это — правда, а не пустая похвальба. У меня хватит сил сдержать оборот, на то время, что понадобится, чтобы тебя вытащить. К тому же ты — моя Каллис. Тебе будет грозить серьёзная опасность. Одна эта мысль остановит любой оборот, — пояснил Рунольф.

— Да, это может сработать, — снова задумчиво сказал Магни.

— И вы пойдёте на это? — с предыханием спросила, обращаясь сразу к нам обоим Альва.

Я просто кивнула. А вот Рунольф тяжко вздохнул.

— Правильнее было бы спросить — отпущу ли я её туда. Только она же всё равно туда полезет. А без моей помощи всё может обернуться катастрофой. Так что, уж лучше я помогу, чем потом буду гадать, в какой момент она туда сбежит, прихватив с собой Сверра, — пояснил нам свою мысль Рунольф.

— Сколько человек с собой берёте? — по-деловому спросил Магни.

Он не церемонился и «Вашим Высочеством» себя не утруждал, но Рунольф почему-то не возражал.

— Чем меньше народу будет знать о том, куда мы едем и зачем, тем лучше. Безопаснее. Исходя из этих соображений, у меня вопрос. Если привязать тебя к лошади, ты доедешь, Сверр? — ответил Рунольф.

— Да. Я доеду! — с воодушевлением быстро ответил Сверр.

А вот Рунольф взглянул на Магни, и только поле его подтверждающего кивка, продолжил:

— Тогда сейчас — всем отдыхать, а завтра рано утром мы отправимся. Я, Венди и Сверр. Все остальные остаются здесь.

— Венди, а ты уверена, что тебе нужно одной туда спускаться? — озабоченно спросила Альва.

— Да. Согласно традиции, только Гранаторврождённые могут быть в разломе в момент закрытия. Не хочу хотя бы это нарушать. Мы и так многое не соблюдаем. Но, надеюсь, что всё остальное не существенно. И ещё. Одну меня можно будет успеть вытащить, а вот двоих уже вряд ли.

— Согласен. Мне очень не хочется, что бы ты спускалась туда одна, но выхода другого я тоже не вижу. Магни, на тебе завершение строительства. Задействуй всех моих людей по полной программе. И поторопись. Как только мы вернёмся, я хочу сразу же отправиться в столицу, — отдал приказ Рунольф.

Магни кивнул.

— К чему такая спешка? — не поняла я.

— В столице беспорядки ликвидированы, но обстановка по-прежнему напряжённая. Я нужен отцу и брату, — пояснил мне Рунольф.

— Хорошо, — покорно согласилась я.

— Я забрал почти всех работников. Вам троим, следует отправиться переночевать ко мне. От меня до разлома пусть и ненамного, но ближе. К тому же, Венди устала, ванна и хороший сон перед завтрашним испытанием ей не помешают, — сказал Магни.

— Дельная мысль. Собираемся и отправляемся, — согласился Рунольф.

— Мне нечего собирать — все мои вещи там.

— Тогда поехали. Мне не терпится услышать, как ты закрывала разлом во всех подробностях.

Мы отправились в дом к Магни, в котором я, собственно говоря, и жила всё это время. Я первым делом рванула в ванну. А уже потом, сидя на террасе в объятиях Рунольфа и любуясь на заходящее солнце, подробно рассказывала, как и что случилось со мной в разломе.

— Что ж. Значит, мы не соблюдаем всего несколько традиций. Будем надеяться, что они и в самом деле не существенны, — протянул в конце моего рассказа Рунольф.

— Несколько? И какие ты насчитал?

— Время. В разлом Гранатоворождённых отправляли всегда в ночь того дня, когда снег уже полностью сходил, то есть в первую ночь лета. Но мне почему-то кажется, что это не имеет совершенно никакого значения. Снег тает каждый год по-разному.

— Мне вот тоже кажется это не обязательным условием. Может, просто праздновать было удобнее, когда весь снег уже стаял? И Гранатоворождённым не приходилось месить грязь?

— Согласен. Это только ты у меня не боишься испачкать руки. В основном все Гранатоворождённые очень избалованы.

— Так вы сами их так воспитываете. Изнеженными, капризными и безропотными одновременно.

— Хм… Скорее хитрыми, коварными, самолюбивыми, жадными до власти.

— Это ты о ком?

— Не важно. Ещё, согласно традиции, на небе должны ярко светить три Луны, то есть — должна быть ночь. А мы туда приедем днём, и я предлагаю сразу же, не теряя времени, пробовать. Ночи мы дождаться и так успеем.

— Да. Я тоже думаю, что время суток не важно. Просто потому что Лун там видно и не было бы. Там яма, больше похожая на пещеру с вертикальным узким входом. Какие Луны? — кивнула я.

— Состав девушек, подозреваю, тоже не принципиален. Ты всё это проделала одна. И совершенно ни к чему ещё шесть Гранатоворождённых.

— Да. Думаю, и в этом ты прав. Да и не пролезем мы туда такой толпой, — пошутила я.

— Ну и, надеюсь, что твоей крови, как просто Гранатоворождённой, тоже будет достаточно, — протянул Рунольф.

— А что не так с моей кровью?

— Ты больше не девственна. Но, надеюсь, это не играет никакой роли, и важно только, что ты Гранатоворождённая. Я покопался в книгах и узнал, что раньше в разлом сгоняли любых девушек. Даже замужних. И ещё старались, что бы во всех разломах каждую ночь была хотя бы одна. Сейчас это отменили.

Он говорил, а я не верила своим ушам. Что значит — «ты не девственна»? Он что? Думает, что я… и Сверр? Ой, мама. И он нам ещё и помогает? Ой, мамочки! При этом Рунольф ведь жутко ревнивый и страшный собственник. Я же отлично помню, как он рычал на всех желающих просто потанцевать со мной на балу во время зимнего сезона.

— Рунольф, а ты не злишься? На нас? На меня и Сверра? — аккуратно спросила я.

— Я разнёс кабинет и изрубил мечом стол, который никак не желал ломаться, когда об этом услышал. Меня заперли на сутки. Именно поэтому, кстати, не сразу и узнал о трагедии, произошедшей с твоим мужем. Именно из-за того, что я был не в состоянии что-либо решать, так и затянули с реакцией на погромы. Просто все боялись подойти ко мне. А отец и брат не всё успевали охватить. Да и смелости им не хватило отдавать жёсткие приказы, — его спокойный тон совершенно не сочетался со смыслом слов, что он произносил.

— А теперь?

— У вас не было выхода. Советники выдали бы тебя замуж в любом случае. И даже хорошо, что это оказался он, а не кто-нибудь другой. Так что я ему, в какой-то мере даже благодарен. Он слабый. Ну… Относительно, конечно. Но мне уж точно не соперник, — всё так же спокойно объяснил мне Рунольф.

Я снова открыла и закрыла рот. Что-то спрашивать было страшно. Стол — мечом, значит? Ну, ну.

— К тому же, у него есть Каллис, а ты любишь меня. Всё остальное не существенно, — добавил Рунольф.

— Я тебя что?!

— Да. Я даже рад, что это замужество и разлука случились. Это, наконец, открыло тебе глаза, что ты не можешь без меня. Что именно меня ты любишь и хочешь.

— Я?!

— Да. А что, у тебя ещё есть сомнения? Ты изменилась. Снова стала ласковой и нежной. Такой, какой и должна быть. И какой ты была до того, как…

— Ах ты ж…!!!

— Пойдем спать? Завтра тяжёлый день. Тебе необходимо выспаться и отдохнуть, — и он свёл на нет все мои возражения ласковым поцелуем.

Я расслабилась в его руках, сама тянулась к нему, зарывалась пальцами в его волосы и отвечала на поцелуй. Но он первый отстранился.

— Нет. Не здесь и не сейчас. Ты устала. Половину дня скакала верхом, а потом ещё выслушивала не самые приятные новости. Мы продолжим, но не сегодня.

Он встал, подхватил меня на руки и понёс в спальню. Там он уложил меня в кровать, а сам принялся невозмутимо раздеваться.

— Ты будешь спать со мной? — как-то это не вязалось с его словами о том, что мне нужен отдых.

— Да. Я теперь вообще постараюсь не выпускать тебя из виду надолго.

— Думаешь, получится? — хмыкнула я.

— Нет, разумеется. Но я буду стараться. Как только всё окончательно утихнет, будешь, как и прежде сидеть у меня в кабинете.

— Его уже восстановили? — съехидничала я.

Ну, просто невозможно спокойно наблюдать, как он невозмутимо стягивает камзол, снимает высокие сапоги и расстёгивает рубашку. Стриптиз чистой воды, причём высококлассный… Он же просто ходячий сексуальность!! А учитывая нашу взаимную тягу, так это же вообще что-то нереальное. Да, мне пришлось признать эту пресловутую взаимную тягу.

— Восстановили. У меня было много работы, и кабинет мне был жизненно необходим.

— Ничего у тебя не выйдет. Меня сложно будет привязать. Я — не комнатная собачка, — покачала я головой.

— Я знаю. Поэтому и собираюсь быть рядом. А то, стоит мне отпустить тебя на два дня на праздник, как у меня в империи — восстание, разлом закрыт, ты выходишь замуж, советники рыдают, и вся столица стоит на ушах. Я что-то упустил? — и он с размаху бросился рядом со мной, растягиваясь на кровати во весь свой немаленький рост.

— Да, нет, кажется… — пожала я плечами.

— Давай спать. Я тоже устал, как волк. Гнал лошадей, не останавливаясь. Потом приехал — а тебя нет. «Поехала кататься». Я Магни чуть не прибил за то, что отпустил тебя без охраны. Но где бы он её взял-то? Еле сдержался — друг и брат всё-таки. Собирался выехать тебе на встречу, но испугался, что мы разминёмся, а я не хотел терять время. Так боялся, что ты опять во что-то влипнешь, — последние слова он говорил уже совершенно сонным голосом.

— Магни? Он что, твой брат? Вы знакомы?

— Давай спать. Завтра все вопросы.

Он повернулся на бок, сильной рукой подгрёб меня к себе и засопел мне в волосы.

Я была уверена, что не успокоюсь из-за роившихся в голове вопросов, но почти сразу же провалилась в сон.

День был и в самом деле тяжёлый.