Гранатовая бездна Калиройя

Глава 2. А ведь волк остался бы в живых, если бы не заговорил в тёмном лесу с незнакомой девочкой в красной шапочке

— Прекрасно выглядишь сегодня!

— Это гипсовая статуя! Я правее.

Первое что я почувствовала, выныривая из внутренней темноты, был холод, в придачу я, кажется, была ещё и промокшая насквозь. Мозг лихорадочно заработал. Это как? В Аду же должно быть жарко? На рай я, вполне объективно, не претендовала — не с моим вредным характером.

А потом я втянула всем своим существом воздух. Да именно вот так — втянула. Не ртом, не носом, а именно всем существом — и у меня получилось! Воздух был невероятно вкусным — свежий, со множеством тонких ароматов. И поняла, что я всё-таки в раю. Это как же меня туда занесло-то? Такую вредную и злобную?

И я открыла глаза.

Надо мной было огромное тёмно-синее ночное небо, которое сразу и сказало мне, что я точно не дома. Это как минимум. Лун на небе было три: одна большая и две поменьше, по обеим сторонам от неё. Они золотили свои бока и были похожи на блинчики. Звёзд было запредельно много, но я не сильна в астрономии. Большую медведицу ещё найду, а вот все остальное вряд ли. Но тут я медведиц с ковшами не наблюдала, ни больших, ни малых.

Так. Что у нас дальше?

Дальше я попробовала сесть. И это мне, как ни странно, прекрасно удалось. И тут я опять впала в ступор — тело было совершенно точно не моё. У меня не было таких тонких пальцев, не было высокой груди, обтянутой мокрым платьем, и абсолютно точно — тяжёлые волосы, что длинными прядями липли к телу, тоже были не мои. Я была брюнеткой, а теперь даже в мокром виде цвет моих волос был странным. Тёмно-красным. Гранат — вот что пришло мне на ум, пока я разглядывала мокрую прядь, поднеся её ближе к глазам. Когда вроде бы чёрная тьма, но в тоже время и глубоко-красные. Как спелая сердцевина у граната. Как гранат-камень в переливах света. Красиво.

И что? Это теперь моё?

Я осмотрелась. Это не рай. Вот сто процентов — не он. Ну не оказалась бы я в раю такой ободранной. Платье было порвано в нескольких местах — один рукав отсутствовал, юбка вся в прорехах. Кстати, юбка длинная, а ткань дорогая и красивая. По бокам платья — шитьё золотом, лиф отделан тонким кружевом, и в целом выглядело очень достойно, очень похоже на амазонку. Раньше в таких на лошадях ездили. На ногах высокие сапоги из тонкой, отлично выделанной, кожи. Я правда на лошади не сидела ни разу, но в кино видела. Лошадей я всегда побаивалась. Я маленькая, а они огромные. Для меня залезть на лошадь — почти как на небоскрёб. Так что — никаких лошадей. Я ещё раз себя осмотрела и ощупала на предмет повреждений. Шишка на голове под волосами, пару царапин, но в целом ничего ужасного не обнаружила. И я решила, что можно попробовать встать.

Моя голова.

Это тело было выше, больше и сильнее. Но и центры тяжести несколько другие. Стоять — можно. Идти? Пока не знаю как. Но попробовать стоит. Я огляделась. Мне бы палку. А то боюсь, что далеко я не уйду. Осмотревшись, я поняла, что нахожусь на берегу довольно бурной широкой реки. Н-да. Переход в потусторонний мир всегда был по реке. И перевозчики там… всякие. Монетки вечно требовали, жадные нелюди. Символично, ничего не скажешь. Что ж наличие другого тела, трёх лун и незнакомой местности говорит мне о том, что я … попала. Уж попала, так попала. Я читала книжки о попаданках, и, признаться, никогда им не верила. До сего момента. Но первый же мой шаг убедил меня, что я и в самом деле в другом теле. Идти было непривычно. Да и земля была далековато. Я реально высокая. Сколько во мне? Метра два? Гулливер просто! Надеюсь, местные жители не лилипуты?

Итак? И куда же мне, собственно, идти?

Выбор у меня не богатый. С одной стороны, река, а с другой лес. В лес мне как-то совсем не хочется. Мало ли какие в этом мире есть животные? Если я такая высокая и сильная, представлю, какие тут монстры могут по лесам бегать. Поэтому медленно и аккуратно идём по берегу реки. Берег усыпан камнями, и идти по нему не так чтобы просто. Я выбрала направление вверх по течению, рассудив, что если это тело принесло и выкинуло на берег, то попало оно туда выше по течению. И я побрела. Признаться, это было проблематично — юбка, мокрая и тяжёлая, волочилась за мной, сковывая движения, да и к новому телу я ещё не привыкла. В общем, несколько раз я всё же падала, ободрав себе ладони об острые камни — давно забытые ощущения, между прочим. Сил у меня практически не оставалось, когда я услышала голоса.

Это не меня ли ищут? Было бы неплохо, если бы нашли.

Голоса приближались, и я даже постаралась закричать. Но тут вышел казус. Наверное, я была долго в воде, и голос осип, поэтому не то что крикнуть, у меня даже шипеть достаточно громко не получилось. На моё счастье, меня заметили, и навстречу побежали люди. Ох. Это, слава всем богам, были не лилипуты, а вполне себе здоровые мужики. Одеты они были в простую одежду из холстины. Подбежав, один из них почтительно поклонился и застыл. За ним подбежал ещё один. И ещё. Я переводила взгляд с одного лица на другое и постепенно успокаивалась. Мужики были высокие, плечистые, выше двухметровой меня почти на голову. Но при этом на лицах, обращённых ко мне, никакой агрессии не было, только почтение.

А говорить, интересно, я на их языке умею?

Я открыла рот, но голос так и не появился. Единственное что я смогла выдавить из себя:

— Я Ве… — дальше дело застопорилось.

Голос совсем сел, и я покачнулась, схватившись за горло.

— Эманта Вендла Синдри?! Мы уже и не надеялись найти вас живой! — заговорил один из мужчин, а я выдохнула.

Ну, вроде бы всё понимаю. Я ещё раз показала на горло и покачала головой. Мужики дружно закивали, а я снова покачнулась.

— Эманта Синдри? Вы позволите отнести вас?

Я судорожно закивала. Да-да! Хочу на ручки!

Тот, что со мной разговаривал, довольно улыбнулся и легко подхватил меня на руки. Ух, ты! Это в прошлой жизни я была как пушинка, а здесь-то явно вешу немало. Но мужчина нёс меня и даже не запыхался. Я откинула голову ему на плечо, закрыла глаза и расслабилась. И почти сразу же услышала тихий шёпот.

— Одд? Ты уверен, что это она? Эманта Синдри по описанию не была Гранатоворождённой. Нас бы предупредили, что мы Гранатоворождённую ищем. Да и людей бы согнали гораздо больше. Да и вообще. Не дали бы ей кататься на лошади без охраны. Её бы вообще на лошадь не пустили.

— Мортен, а какая нам разница-то? Мы своё дело сделали. Девушку нашли. А уж то, что она оказалась Гранатоворождённой, так это к лучшему. Нам, может, награды больше перепадёт — тоже шёпотом ответил мужчина, что нёс меня.

Картина вырисовывалась весьма ясная. Некая Эманта Вендла Синдри поехала кататься на лошади. А дальше, скорее всего, лошадь её сбросила, и девушка оказалась в реке. Интересно, у них лошади такие же, как у нас, или с крыльями, например? А дальше или утонула, или замёрзла, или ещё какая напасть приключилась. Но факт в том, что она погибла, и вот — я заняла её тело. И ещё не просто заняла. Я стала этой «Гранатоворождённой», что бы это ни значило. До сего происшествия девушка ею, похоже, не была. Всё, в общем, неплохо. Судя по тому, что меня так долго и тщательно искали, обо мне заботятся и любят. А ещё, скорее всего, я из богатой семьи. Пока — одни плюсы. И я окончательно расслабилась, а потом и вовсе задремала. День был уж больно насыщенный на события.

— Венди? Венди? — настойчиво звал голос.

Это интересно кого зовут? Венди? Так девочку звали из сказки о Питере Пене. Там ещё такой страшный пират Крюк был. И кто это интересно у нас Венди? Подумала я и соизволила открыть глаза.

Рядом со мной сидела девушка и плакала. Очень красивая девушка. С длинными белокурыми волосами и синими глазами. Это она шептала и звала «Венди», и стоило мне открыть глаза, она встрепенулась и закричала:

— Папа! Мама! Венди очнулась!

Ага. Значит Венди — это я. Странная у меня какая-то трансформация имён. Была Вера, потом меня, кажется, Вендлой назвали, а теперь я — Венди. Вендла, хм. Что-то знакомое. Точно! На скандинавском это — «Странница». Что ж, мне подходит. Что-то там ещё было такое. Эманта Вендла Синдри. Эманта, насколько я помню, — госпожа, кажется на финском. А вот Синдри — искрящаяся. Я, получается, — Госпожа Странница Искрящаяся. Мило. С этим разобрались. Что у нас дальше интересного? И я попыталась сесть.

Только вот мне не дали. Девушка решительно не дала мне приподняться на подушках.

В комнату вбежали высокий мужчина и почти такая же высокая женщина. Оба блондины с голубыми глазами, правильными чертами лица и оба красивые. У них тут что? Поветрие такое? Все писаные красавцы. А я? Кроме волос и фигуры с моей внешностью пока мало что понятно. Мне бы зеркало. Река, в которой я тонула, ну в смысле из которой я выплывала, была довольно быстрая, и разглядеть мои новые черты лица мне не удалось.

— Венди, доченька! — и вбежавшая женщина села рядом со мной на кровать и заплакала.

— Мы уже не надеялись! Мы глазам своим не поверили, когда тебя на руках у Одда увидели. Это чудо! — темпераментно воскликнул мужчина.

Так. Это, по всей видимости, мои родители. Нужно помолчать. Они мне сами всё и расскажут. И я положила руку на горло и помотала головой. Мол, не говорю. Универсальный жест, и меня поняли.

— Да, да. Мы знаем. Ты потеряла голос в ледяной воде. Но доктор уже приходил, пока ты спала. Он сказал, что ничего страшного не случилось, твой организм достаточно быстро справляется с повреждениями. А ещё, доченька, там, в воде, что-то произошло. И ты стала Гранатоворождённой.

— Мы пока никуда об этом не сообщали, но новость разлетится быстро, ты же понимаешь. Скрыть подобное просто невозможно, — сказал мужчина.

Я сдержанно кивнула, а потом решилась. Показала на свою голову и покачала головой. Универсальный способ выпутываться из сложных ситуаций. Чего не помню, того и не было. Вот, например, в тот Новый Год на корпоративе… Хм. Лучше не вспоминать. Не было, не помню, это вообще не я была. Мой жест поняли не сразу. Посыпались уточняющие вопросы. Болит ли голова? Кружится? Тошнит? И только потом мой, по всей видимости, отец сообразил:

— Венди, доченька, ты ничего не помнишь?

Я закивала на подобии китайского болванчика с головой на проволоке.

— Ох. Гранатоворождённая. Она, похоже, действительно родилась заново, — приложив пальцы к пухлым губам, прошептала сидевшая рядом девушка.

— Ты только не волнуйся, дорогая. Мы со всем справимся. Вместе всё преодолеем, вот увидишь! — и моя новая мама мне ободряюще улыбнулась.

Очень на это надеюсь.

— Я помогу, сестрёнка. Ты всё вспомнишь! — сказала девушка.

Ну вот. Это сестра моя. Количество родственников увеличивается. Только бы мужа мне не нашли где-нибудь под кроватью. А в остальном — я не возражаю. Чем больше народу любит меня, тем лучше.

— Герда, — отец покачал головой, — ты же понимаешь, что она может и не вспомнить.

— Тогда узнает заново! — решительно поджав губы, сказала девушка.

Герда, это означает Крепость. Что ж крепость мне не помешает. Её тёзка ещё и не из таких передряг Кая вытаскивала.

— Исгерд права, милый. Если не вспомнит, то просто будет учиться заново. Мы справимся. — спокойно и уверено сказала женщина, что постарше… Моя мама… надо привыкать.

Исгерд — «ледяная защита». Это тоже не плохо.

Но тут женщина прижала пальцы к губам и заплакала:

— Она ведь теперь совсем нас не помнит? И не знает, как сильно мы любим её?

— Милая, она узнает! У нас будет ещё много времени, чтобы показать ей это. Идём, обсудим, что мы предпримем.

И мужчина, бережно обняв женщину за плечи вывел её из комнаты, предварительно одними глазами подав Герде знак остаться.

Та посмотрела на меня и решительно начала:

— Маму зовут Эманта Раннвейг Синдри, а папу Фри Аксель Синдри. Меня Эманта Исгерд Синдри, тебя Эманта Вендла Синдри. Но мама зовёт папу — Сель, а папа маму — Ранни. Меня Герди, а тебя Венди. Они очень любят нас.

Будем надеяться, что мне с родными повезло.

… Время показало, что мне не просто повезло, а невероятно повезло! Сказочная удача привалила. Сестра действительно оказалась крепостью, а родители — целым бастионом. Я никогда не решилась бы их расстроить и сказать, что их дочь мертва…

Я просто постараюсь стать для них дочерью. Надеюсь, что у меня получится.

А Герда между тем продолжила:

— Мы очень похожи. … Были. Мы родились с разницей в несколько минут. Роды были сложные, и детей у мамы больше не будет, но и двое в семье варгов — это уже много.

Я приподняла брови. Варги? Она это серьёзно? Я прокашлялась и попыталась задать вопрос. В итоге мне удалось только прохрипеть что-то невразумительное с вопросительной интонацией, увы. Но Герда всё поняла правильно:

— Варги? Да. У нас две расы — варги и обычные люди. Варги это…

— Волки, — просипела я.

— Ты помнишь?! — обрадовалась Герда.

Я кивнула. Не то чтобы я именно «помнила». Все имена были очень знакомы. Они часто встречаются в скандинавских странах в моём мире. А варгами называют легендарных огромных волков, сыновей грозного волка Фенрира, сына Локи и Ангрбоды. Только вот живут эти огромные волки в мифах и легендах. А тут они реальны. И я — одна из них.

— Может быть, и в остальном память вернётся!? — обрадовалась сестра и с энтузиазмом продолжила рассказ.

— Варги делятся на чистокровных и нет. Чистокровные — это те, у кого оба родителя варги, и они умеют обращаться в волков, а если один из родителей человек — то ребёнок уже чистокровным не будет, и оборот в волка, как правило, ему не доступен.

— А у нас? — проскрипела я.

— Мама — чистокровная, а папа — варг только наполовину. Папа волком не оборачивается, а мама — очень красивая волчица, но оборачивается она нечасто. Мама очень любит папу. Они поженились по большой любви. Папа богат, а у семьи мамы денег было не много. Поэтому ей и разрешили выйти замуж за отца.

Я кивнула и вопросительно приподняла брови. Говорить было ещё сложно. Но Герда меня опять поняла и продолжила:

— Мы с тобой обращаться в волков не умеем. Хотя, про тебя теперь сложно что-то сказать. Ты переродилась и стала Гранатоворождённой.

Я взяла прядку волос и поднесла её к лицу. Волосы высохли. Они были всё того же чёрно-багрового цвета, но красных оттенков прибавилось.

— Да. Так называют девочек, которые рождаются в семье у варгов именно с таким цветом волос. Гранатоворождённая девочка — это самая лучшая жена или Каллис. Она может подарить своему мужчине здоровых и сильных сыновей. И, как правило, нескольких. А дети у варгов рождаются редко. Мы — не люди. У тех рождаемость высокая. Но и живут варги дольше. Так что, это своеобразная плата за долгую жизнь.

— Редкость? — прохрипела я и дёрнула себя за длинный красный локон, показывая, что имею ввиду.

— Да. Такие девочки в последнее время — редкость. И о них сразу же необходимо поставить в известность специальную учётную комиссию.

Я снова приподняла брови.

— Потому что Гранатоворождённых предпочитают брать в жёны богатые и чистокровные варги, даже если приданого нет, и семья девочки небогата. Гранатоворождённая сама по себе — очень ценное приобретение. Она подарит сильного наследника. А это немало.

Я фыркнула. Не дождётесь! Сейчас вот как разбегусь и со всего размаху замуж прыгну. Ага. И я снова фыркнула. Я в своей прошлой-то жизни романами не сильно увлекалась, уже не говорю про замужество. Так с чего бы мне в этой, новой жизни, изменять своим принципам?

Герда прекрасно поняла моё фырканье и звонко рассмеялась.

— Сестрёнка! Узнаю твой непокорный нрав! Я так рада, что ты возвращаешься к нам. Хотя бы вот в таких мелочах. Ты никогда не хотела замуж. Я вот хочу мужа и детей. А ты всё больше лошадьми, скачками да оружием интересовалась.

— Заставить? — лаконично спросила я.

— Нет. Заставить Гранатоворождённую выйти замуж никто не может. Просто их с самого детства воспитывают так, чтобы они понимали свой долг. С тобой этот фокус уже не пройдёт, — и Герда снова звонко рассмеялась. — Поздно тебя перевоспитывать.

Я кивнула и тоже заулыбалась. Раз заставить не могут, то и не добьются они от меня ничего. Только если я сама захочу. А я не захочу.

— Мы должны будем, в любом случае, отправится в столицу. Это принято. И откладывать на год больше нельзя. Мы и так с этим затянули. Ты почему-то всё время находила убедительные доводы не ехать в столицу. Но нам с тобой уже двадцать.

— Зачем?

— Там будет проходить ежегодный бал в королевском дворце. На нём обязаны присутствовать, хотя бы раз, все незамужние девушки-варги. Кто-то из них может встретить свою пару.

Я закатила глаза, а сестрёнка снова звонко расхохоталась.

— Венди! Ты всегда так глаза закатывала, когда слышала про пару.

А как ещё реагировать-то? Да, я читала про истинные пары в своём мире. Любовные романы в этом вопросе были единодушны. Мол, это величайшее благо, такая вот совместимость, и всё в том же духе. А я вот никак понять не могла. Как это — он её обнюхал? лизнул? ну, или в постели хм …? И вдруг вот так сразу — понял, что вот она-то и есть идеал? Как такое вообще возможно? А вдруг она читать не умеет? Или болтает без умолку? Или просто ума у неё, как у курицы? И что с ней такой делать, даже если и пахнет она при этом как любимый бабушкин пирог с яблоками? Лично у меня это в голове никогда не укладывалось. И сама я на это совершенно точно ориентироваться не смогла бы! Никогда! Совсем!

— Как понять? — снова задала я лаконичный вопрос.

— На запястье, с внутренней стороны, вот тут, появляется знак. У мужчин — чистокровных варгов — он присутствует с рождения. А у девушек появляется, когда они встречают своего избранника, — и она потёрла руку.

Хм. У нас тут вены режут. Символично. Ничего хорошего от этого быть не может. И я нахмурилась. Но тут она впервые меня не поняла и объяснила по-своему.

— Да. Варги с каждым годом слабеют и сил на то, чтобы присвоить себе пару, у многих просто нет. У девушек знак теперь появляется очень редко. Пары скоро совсем мифом станут, — и она грустно опустила глаза.

Похоже, Герда мечтает встретить своего суженного. Ну… Это я — человек, прибывший из другого мира и придерживающийся других правил и традиций, не нахожу в этом ничего привлекательного. А ей хочется эту их истинную пару. В конце концов, я ещё толком ничего про этот мир и не знаю.

Но новость о трудностях в постановке этого знака меня всё же обрадовала. Пару же теперь получается можно долго искать? У меня будет время всё выяснить, всё разузнать и со всем разобраться. Возможно, и замуж я когда-нибудь соберусь. Возможно, и детей тоже со временем захочу. Ну и что, что от подобной перспективы меня пока в дрожь бросает? Всё меняется. В прошлой жизни я не удосужилась этого сделать, так почему бы в этой не попробовать? Но в чём я была абсолютно уверена, так это в том, что делать это нужно, руководствуясь не рисунком на руке, а чем-то более серьёзным. Это что ещё за пиратская «черная метка»? Нет, и ещё раз нет!

— Многие связывают то, что варгам всё сложнее оборачиваться, иметь больше, чем одного ребёнка, и то, что не все могут поставить вязь истинности на руку избраннице с Разломами, — поймав мой недоумевающий взгляд, Исгерд продолжила, — Это такие большие овраги в земле. Тебе, как Гранатоворождённой, придётся один раз в год в них спускаться, пока замуж не выйдешь. Это традиция такая. Устраивается праздник рядом с таким разломом, и все незамужние Гранатоворождённые туда спускаются и проводят там ночь. Не знаю, что конкретно это означает. Можно будет потом почитать. Нас с тобой это раньше не интересовало, и мы на таком празднике ни разу не были. На нашей земле разломов нет. Но, говорят, это совершенно безопасно. Все Гранатоворождённые утром возвращались целыми и невредимыми. Никто бы не стал ими рисковать. Просто старая традиция, — и она пожала плечами.

И с этим разберёмся. Раз все остаются в порядке, то и волноваться, пока не стоит. Мне столько всего нужно изучить! И этикет, и географию с экономикой, и политикой не забыть поинтересоваться. Кто у них тут правит? Царь-батюшка? Ещё бы юриспруденцией заняться — а то незнание законов не освобождает от ответственности. И это я не говорю про танцы. Хорошо, что язык хотя бы учить не пришлось.

— Книги? — задала я следующий вопрос.

— Да. Я принесу. Тебе нужно много прочесть и вспомнить. Но времени ещё много, и мы всё наверстаем, — успокоила меня сестра и ободряюще пожала мою руку

Я кивнула. Я знала, что справлюсь.

Мне принесли по моей просьбе зеркало. В принципе, видя перед собой Герду, я уже примерно знала, чего мне следует ожидать. И не была разочарована. Скорее уж наоборот. Я была красива. Даже слишком, на мой взгляд: нежная кожа, правильные черты лица, сочные красные губы, глубокие большие глаза, обрамлённые длинными, пушистыми ресницами. Я просто идеальна. Надеюсь, больших проблем это не создаст. В конце концов, здесь почти все очень красивы.

С постели мне разрешили встать только через несколько дней. Всё это время сестра проводила со мной. Речь на вторые сутки вернулась, и я засыпала её вопросами. Книги из библиотеки она исправно приносила, и, пока мне не разрешили вставать, я читала их одну за другой. Благо с письменностью проблем тоже не возникло. Память тела? Определённо. Многие жесты, ранее мне не свойственные, проявлялись у меня спонтанно, что неизменно радовало мою новую семью. Они каждый раз торжествующе переглядывались, подмечая такое, а я не хотела их разочаровывать, открывая правду.

В прошлой жизни я много читала, и делала это довольно бегло. А ещё у меня была хорошая память, и я очень быстро усваивала информацию. В новом теле прежние навыки, к моей огромной радости, сохранились, и я читала сутки напролёт, проглатывая книгу за книгой, стараясь, как губка впитать в себя как можно больше информации.

Мир назывался Калиройя. В голове крутились обрывки фактов из прошлого мира, но всё что я вспомнила это, что была такая девушка, возлюбленная скульптора — Каллиройя, и её имя означало «прекрасногранатная», а гранат в ту эпоху символизировал женскую грудь. Как-то так. Но вот всё остальное я, увы, не вспомнила. Впрочем, это было не так уж и важно.

Я с нетерпением ждала того момента, когда мне разрешат подняться с постели. Очень хотелось посмотреть на мой новый дом и мир своими глазами, а не руководствоваться только полученной из книг информацией и рассказами Герди.

И я дождалась.