ИНОЕ НАЧАЛО. Книга третья: И грянет весна!

Глава 9

— Жив!!! — бежал ко мне крича на ходу и размахивая руками один из мужиков моего ополчения. — Он жив, господин анай!

Ожидая пока он подбежит поближе, я раздавал указания по рассылке дозорных и подготовке к переправе назад с того берега жителей. Дождь набирал обороты и оставлять их на том берегу в такую погоду нельзя.

— Кто жив то? — хмурясь задал я вопрос мужику.

— Да громила этот, эквилианец то который!

Я забыл сразу обо всём!

— Где он?

— Да вон, его мужики токмо вытащили из под трупов да из грязи! — махнул рукой он, указывая в сторону прохода между стенами.

Я рванул с места туда, где уже собиралась толпа громко выкрикивая имя эквилианца и восхваляя его воинскую доблесть.

— В сторону! — не сдерживаясь стал я грубо проталкиваться сквозь них, пока люди в конце концов не распознали меня и не расступились.

Тарталана, всего в грязи и крови, тащили на двухколёсной телеге мужики, в сопровождении Рона и Хорста. С виду эквилианец не подавал признаков жизни, и я подумал — уж не ошиблись ли часом мужичьё?! Но потом поймал на себе взгляд варвара и заметил слегка дёрнувшиеся в улыбке губы.

«Жив всё-таки!… Ай да сукин ты сын, Тарик! Ай да сукин сын!»

Увидев меня, Рон вопросительно бросил взгляд.

— Варвара в Буртс Анайман, положите пока внизу! Хорст, отправь кого-нибудь за анайлэ Фелани на тот берег, Хвирт вон не поспевает даже со своими сподручными!

Когда телега проезжала мимо меня, я только головой покачал, увидев раны по всему телу эквилианца.

«Как выжил, х#й его знает!» — подивился я ещё раз искренне.

— Рон, не забудь о постах! Дежурить денно и нощно! — погрозил я пальцем. — Кто его знает, может рахи снова прибудут.

При моих последних словах, народ настороженно покосился в сторону поднимающегося за воротами дыма и звуков рушащихся, где сами по себе из-за огня, а где потому, что растаскивали горящие брёвна баграми да крюками, домов. Дождь вошёл в один ритм и ощутимо помогал в тушении пожаров.

— Чего стали рты пораскрывали!? — вдруг раздался голос старика Лобеля. — Мёртвые сами себя не похоронят, а раненые не подлечат! За дело!

— Всё железо с рахов — к кузнице Михана стащить! Трупы за городом подальше сложите, дождь закончится — сожгём! — направляясь к дому в котором жили тангоры, приказал я. — Ворота и проход между стенами хоть чем-то перегородить надо…

— Отдыхайте, господин анай. — сделал успокаивающий жест Лобель. — Разберёмся, справимся!

Проходя мимо дома Мори, заскочил на секунду в кузницу.

— Жив, здоров? — заглядывая внутрь поинтересовался я.

Плетнёв обернулся. Его голову перетягивали белые бинты.

— Зацепило шальной стрелой, — буркнул Мишка

Подойдя ближе друг к другу, мы крепко обнялись. — Слава Роду, пронесло! — словно расстроившись произнёс он.

«Уже второй раз поди. Надеюсь людская поговорка у местных богов не в чести…»

— А чё надутый такой?

Мишка потупился:

— За Айру переживаю…

— Не тужи, детина! — хлопнул я его по плечу. — Когда планировали всё, за беременными женщинами я наказ дал особый приглядывать.

Мишка кивнул немного помявшись:

— Сварог за боем следил.

— О как!

— Угу… Ток не понравилось мне ощущение, когда он парил над городом духом. Словно я клин какой-то к которому волкодава привязали, а он волка увидал, да рвётся с цепи! Такие вот у меня ощущения были брат. — покачал головой Михан.

Я посокрушался немного с ним, но потом попытался успокоить:

— Потерпи земеля, Род работает над телом для него. Как оказалось, подобрать тело из смертных этого мира для божественной сущности — без вариков.

Михан фыркнул, и погляделся в ровную гладь воды в бочке:

— Вот суки, а ведь и убить могли… А ты хорош Серый, отмахались!

— Угу… — помрачнев буркнул я на его похвалу. — Но народу полегло не мало. Считай в каждом третьем доме поминки… — грустно обронил я потупясь. — Ладно брат, пойду к тангорам зайду.

Во двор вошли первые носильщики и прошлёпав по грязи, скинули у стены кузни громыхнувшие железом доспехи раханидов.

— Давай, брат, — обнял меня Михан. — Бородачам передавай мои сожаления от души.

— Передам, — кивнул я, и выскочил из кузни снова под дождь.

Из трубы незатейливого жилища тангоров шёл дым, а возле их порога виднелось множество следов. Постучав для приличия, я не дожидаясь ответа вошёл в дом.

В единственной комнате собрались все тангоры. Было настолько тесно, что оставалось только стоймя стоять. Посередине, на большом столе, лежали трое мёртвых тангоров. Их даже от грязи и крови омывать ещё не начали. Кивнув обратившим на меня внимание бородачам, я скорбно посмотрел на их мёртвых собратьев. У одного было разорвано горло и клочками вырвана борода. У второго зияла ужасная рана на левой стороне лица. Судя по раздробленным костям и отсутствующей напрочь глазнице, ему досталось рахской дубиной. У третьего на лице видимых повреждений не было, но его живот и часть груди прикрывала промокшая от крови холстина, а в воздухе витал специфический запах внутренностей. Не было ни слёз, ни причитаний за убиенными. Лишь суровые взгляды на нахмуренных лицах, да сжатые в мстительной озлобленности кулаки.

— Как у вас принято хоронить? — помолчав немного, задал я важный для себя вопрос.

Тангоры подняли на меня взгляды кустистых бровей и один из них ответил:

— Выдалбываем в камне нишу, и ложим мёртвых туда, после чего закупориваем вход. Через месяц от тела не останется и следа.

Я не сдержался:

— Ты уж прости, но как так?

— Из камня вышли, в камень и уйдём! — с большим выражением ответил тангор. — Таков завет Айдануна.

«Ну не в карьер же их тащить ей богу!… Как же быть?»

— Господин анай, — раздался просевший голос Каменюки, и я отыскал его взглядом в толпе. — Вы не могли бы спеть ту песню, в честь моих павших братьев? Пожалуйста!

Я заменжовался немного:

— Но все скорбят…

— Что может быть лучше погребальной песни, в честь погибших в славном бою! — поддержал Айтэна Дайен.

— Что ж, возможно ты и прав. — повёл я плечами и запел. — Мы бридём сквозь Мглистых Гор хребет…

По итогу, решено было всё же везти погибших тангоров в каменоломню, больше некуда было. Хоронить их в монолите скалы не рискнул, дабы упаси боги не разозлить почивших предков в крипте. В стороне от выработки, тангоры за ночь выдолбили могилу в пласте, и поутру положили в неё тела мертвых собратьев, после чего привалили плитой. Каково же было их удивление, когда стоя в момент молчаливого прощания над могилой, к ним подъехали не только я с варварами и рукавым, но и многие другие. Как воины, так и простые горожане. Тангоры честно сдержали клятву, и достойно сражались, защищая город и его жителей наравне с людьми. Было бы бесчестием оставить их одних в такой момент и не прибыть почтить память павших вместе с ними. Даже скептически смотревший на отношения тангоров и людей Судольф Рыжий, и тот признался, что никак не ожидал такого сочувствия от больших.

Четыре долгих дня город и окрестности приводились в порядок. Кое-как справили ворота, растащили обгоревшие брёвна построек, убрали пепелище. Рахские трупы обчистили до нитки на трофеи и сложив в пять больших костров, сожгли в пепел подальше от города. Почтили погребальными кострами и наших павших. Восемьдесят четыре человека были положены в пять великих костров и преданы огню. Раненых и покалеченных и того было больше. Такие большие потери вогнали меня в отчаяние и я два дня пил в своей комнате, никого не желая видеть. Наверное многие бы меня осудили за такое, но после всего произошедшего моя психика требовала внимания, а спиртное помогало сгладить последствия. Единственная кого я не прогонял, так это Линни, которая свернувшись клубочком, тихо и аккуратно, как могла гасила своей аурой мою душевную боль, не давая разуму сорваться в пропасть.

Рон тем временем отправил в Вилюхи отряд разведки, дабы всё обследовать не только в самой деревне, но и в окрестностях. Уцелевшим нужно было возвращаться назад, восстанавливать и строить заново дома, готовиться к посевной. Коренные северяки, как называли здесь южане людей с севера (слово с ударением на «я» произносилось странно и непривычно), на удивление не долгое время горевали, и перенесли всё случившееся гораздо легче чем я. Да, были разрывающие душу слёзы и стенания по погибшим, озлобленные крики и проклятия в сторону сожжённых рахов за сгоревшие дома и потерю близких. Но на пятый день, едва прибыла разведка и донесла, что всё спокойно в округе, словно отрезав прошлое народ снова засобирался назад. В том числе и в Пятидворье. Люди несомненно боялись, но возвращались на свои обжитые места. Не зря у южан гуляет поговорка: «Хоть тёмный день, хоть огненная ночь, а северяк глядит на север!». В общем понимании это означало — чтобы не случилось, но истинный человек севера всегда держится за свою землю.

Тарталан медленно но верно шёл на поправку. Ему здорово досталось конечно, но самая опасная рана была чуть ниже груди. Рахский ятаган врубился поперёк, разрубая кожаный нагрудный доспех и едва не привёл варвара к гибели. Если бы не остекленевший шрам на его теле, результат магической медицины Разнака, то вскрыл бы эквилианца поперёк. Лезвие ятагана не смогло даже поцарапать шов, не говоря о том, чтобы разрубить его и вонзиться в плоть. Загнутым краем конечно зацепило, и глубоко, но кабы не этот шрам, Тарик бы уже брёл по Улице Душ на Страшный Суд. Свидетели его яростной битвы в проходе, в окружении рахов, теперь будут из поколения в поколение передавать историю храброго, но безусловно самоубийственного (а значит и глупого, как по мне!) поступка эквилианца.

Пригнанный Варгоном табун в большинстве своём временно простаивал из-за плохой погоды и хлопот по восстановлению города, но тут уж ничего не поделать. По этому поводу правда пришлось срочно снаряжать торговый обоз в туримас Галейна, за зерном и сеном для кормёжки. Я уже, поджав губу на пару с хомяком, подсчитывал в какую цену мне это дело станет, когда прилетел зимовидок от Драмона. В коротеньком сообщении он написал что возьмёт плату за требуемое только чтобы отбить расходы не более. А сено, так и вовсе даст впрок бесплатно, ибо честь по чести признаёт, что кабы рахи взяли Хайтенфорт, то и его земли оказались под угрозой. В том числе и торговый путь по Тамурской дороге вглубь восточной части северных земель. Обещал Галейн также в скором времени приехать и сам в гости.

В общем дел хватало от зари и до зари. Прибывшие с Варгоном люди стали лагерем возле города и без лишних уговоров принялись активно помогать местным, чем не без настороженности, но тем не менее вызвали доверие как с моей стороны лично, так и со стороны моих людей в целом. Брычи соседнего, некогда великого туримаса на удивление держались как-то обособленно от солдат, что не осталось незамеченным мною. Как бы я не оттягивал по разным причинам, но встречи с непонятным Варнаком было не избежать. Некто Бранан, бывший голова города Родвэна, уже несколько раз засылал послов с просьбой о встрече с его господином.

И вот в один из дней, когда погода порадовала наконец ясным солнечным днём, раздав указания бригадирам для возобновления работ, я созвал свой большой совет, и пригласил представителей группы незнакомцев. Единственные кто отсутствовал, это представители от тангоров. Но у них было оперативное задание, продолжить рубку тоннеля внутрь монолита скалы.

От пришлых явились двое — седой как лунь дед с клюкой, и сурового виду, щупловатый в теле молодой парень, годов эдак двадцати. Может чуть больше, может чуть меньше. В этом мире мне всё ещё сложно определять возраст на глаз.

«Если это урум Варнак, то мне остаётся только гадать о его способностях за какие он получил титул урума.»

— Добра вам, люди! — кивнул я им с места. — Проходите, садитесь за стол! Нам явно есть о чём поговорить.

Гости присели на лавку за столом в Буртс Валле, и не стесняясь оценивающе осмотрели помещение, а молодой так ещё и по лицам всех собравшихся пробежался. Я заметил краем глаза как он задержал на мгновение взор на Саране и что-то шепнул старику.

— И так, перво-наперво я бы хотел от всей души поблагодарить вас за столь своевременную помощь моему городу! Прошу прощения за то что заставил вас ждать аудиенции, но сами понимаете, дел невпроворот. — на правах хозяина начал я разговор. — Не скрою, без вашей лихой атаки справиться с раханидами нам бы удалось большой кровью. — я чинно отсалютовал кубком в их сторону, и дождавшись ответной реакции сделал хороший глоток. — Так представьтесь же пожалуйста, кто вы и откуда?

В этот момент я заметил как Варгон заёрзал на месте не отрывая взгляда от своей кружки. Слово взял седой старик. Вставая, он придерживался за плечо своего молодого спутника, но тем не менее перед словом, слегка поклонился.

— Спасибо за добрые слова, господин анай! — голос старика звучал необычайно твёрдо для его лет и если бы не вид, то я бы подумал что со мной ведёт беседу мужчина лет тридцати пяти. — Меня зовут Бранан, сын Барида. Я бывший голова города Родвэн, что к северу от Беледара.

Я косанул на Варгона, но тот невозмутимо пригладив усы смотрел куда угодно, только не на меня. Я тут же вопросительно перевёл взгляд на Сарану.

— Бранан… — промолвила сестра. — Бывший урум отца моего почившего мужа, Адамона Фортака Булхайна!

— Госпожа анайлэ, — чинно поклонился старик в её сторону, но не более того что требовалось по этикету. — Рад видеть вас и вашу дочь в добром здравии. Позвольте мне сказать, что я очень сожалею о смерти вашего сына, моя госпожа. — старик с сожалением покачал седой головой. — Эвейн безусловно не заслуживал такой смерти.

— У богов свои планы на нашу жизнь, — с каменным лицом ответила ему Сарана. — Но, благодарю вас за добрые слова. — тем не менее учтиво ответила сестра слегка кивнув. — Представьте пожалуйста своего спутника. Это ваш сын? — улыбнулась она.

— Ох, что вы госпожа! — скромно заулыбался в ответ Бранан и посмотрев на парня, снова вернулся к нам. — Позвольте представить вам…

Тут на плечо старика легла рука и его молодой спутник встал с места:

— Позвольте я представлюсь сам, уважаемые!

Учтиво ожидая, он выжидательно смотрел прямо на меня.

Я слегка развёл руками:

— Как вам будет угодно, юноша.

На мгновение на лице этого парня отобразилось до боли знакомое выражение некой спесивости и гордыни, но потом он снова стал простым незнакомцем.

— Моё имя, Жанар Гайрис Булхайн! Я сын Гайриса Адамона Булхайна!

Тут я уже не смог сдержать своего удивления. Как впрочем и многие сидящие за столом. Сарана сжала кулаки, Лобель вытаращил глаза как лемур, и только Фелани была само спокойствие и стойко сохраняла «покер фэйс».

— Да ладно? — вырвалось у меня.

Признаться честно — у меня в этот момент все мысли сбились в кучу, а варианты развития дальнейших событий и моих действий просто громоздились один на другой образуя такую кучу-малу, что кроме дебильного «да ладно» я ничего не смог выдавить. Но этим я выиграл время для слов и поведения в дальнейшем разговоре.

— Не сочтите за недоверие молодой анун, но нам ничего не известно о вас. — видя моё явное замешательство, приняла разговор на себя Фелани. — У вас есть какие-либо доказательства вашей родственной связи с родом Булхайнов?

«Вот что значит истинная дворянка! А я лапух, который даже и не подумал о таких вещах, растерявшись сходу и принимая всё на слово.»

— Есть, госпожа! — пылко кивнул Жанар, и его взгляд в этот момент мне пришёлся не по душе.

Старик Бранан вдруг прихватил его за руку, но тот мягко, хоть и явно настойчиво отстранил его.

— Моё доказательство находится по правую руку от вас, анай Янко!

Я нахмурив брови повёл взгляд вправо, и наткнулся на побледневшее лицо сестры…

— Сарана? — осевшим голосом произнёс я.

Фелани с вытянувшимся лицом медленно встала и тоже в недоумении и шоке взглянула на дочь.

— Это возмутительно! — раздался негодующий голос Лобеля.

Он рывком встал с места, и хоть его трясло как осиновый лист, но голос его выражал презрение и истинное осуждение.

— Да как ты смеешь, юнец?! — тут он повернулся ко мне. — Господин, этих проходимцев надо гнать в шею из вашего туримаса, предварительно всыпав по десять ударов палкой каждому!

«У ти бл#ть какой воинственный! А то что у них больше сотни воинов у меня под городом, тебя не смущает?… А вот меня да! Тем более теперь.»

— Эти люди помогли нам справиться с рахами, управляющий! — напустив на себя грозности громко произнёс я. — Поэтому как бы ни было, я настоятельно рекомендую тебе попридержать свой язык!

Лобель поклонившись, сел молча назад. Его лицо выражало полное несогласие с моим мнением.

Я повернулся к сестре:

— Сарана, объясни во имя Рода…

Вместо ответа, она резко встала и с размаху влепила звонкую пощёчину Варгону, после чего еле сдерживая слёзы тут же покинула Буртс Валле едва ли не бегом, уйдя через переходную дверь в дом. Фелани попыталась остановить её, но она только ускорила шаг. Мать бросила на меня тревожный взгляд, и я жестом попросил её следовать за Сараной. Сестра явно пребывает в шоковом состоянии и мало ли чего может произойти. Хотя судя по опешившим лицам вокруг, наверное нам всем бы сейчас не помешал психолог и пара бочонков крепкого снака. Хата, словно читая мои мысли, достал флягу и сделал солидный глоток.

Едва за Фелани закрылась дверь, я обернулся к Тамари:

— Ты всё пишешь, девочка?

Та слабо кивнула в ответ. Видно было, что эта новость выбила и её из колеи.

Я вернулся вниманием к оставшимся.

— Может нам стоит выйти, господин анай? — негромко спросил Рон, и остальные посмотрели на меня в ожидании ответа.

— Нет! Останетесь все. — хмуро обведя взором людей, я задержал настороженный взгляд на сидящем как ни в чём не бывало рукавом, и снова сел в кресло. — Мне не нужны пересуды да кривотолки о моей семье! Анун Жанар, будьте добры, присядьте пока что.

— Анай Булхайн, если вы не возражаете…

— Анаем ты станешь, когда найдутся доказательства одной крови с этим родом, юноша! — не сдержавшись резко повысил я голос. — Не испытывай моё терпение парень! Да, у тебя есть сила под стенами моего города, но на гербе моего дома чёрная корона не просто так! И к тому же, за столом присутствует туримский капитан, как представитель трона!

Жанар хотел было что-то сказать в ответ, и наверняка резкое, но старик вполголоса что-то рявкнул ему. Угомонив своих блох, он нехотя сел на жопу. Его глаза зло смотрели прямо на меня, но старика он не ослушался.

«А я смотрю и действительно, яблочко от яблони…»

— Теперь, я бы хотел выслушать тебя рукавой! — жёстко посмотрев на Варгона, настойчиво произнёс я.

Варгон махнул остатки вина из кружки. Утёр усы и выдохнул.

— Я не буду вдаваться в подробности случившегося много лет назад, — в конце концов начал он говорить. — При всём моём уважении господин, но об этом вам лучше поговорить с анайлэ Сараной. Но скажу одно — он действительно бастард Булхайна!

Старый рукавой, с пылающей от звонкой пощёчины щекой, буквально выдавливал из себя каждое слово через силу. Было ясно и понятно, что то, что он отказывается во всеуслышание поведать, было похоронено где-то глубоко в прошлом. И об этом не должен был знать никто.

— Ради всех богов, да откуда такая уверенность?! — взбеленился я.

— У него двойная родинка за правым ухом.

— Хата, глянь пожалуйста!

Алагат молча встал, подошёл к Жанару, и не смотря на недовольство оного не церемонясь осмотрел указанное место. Спустя миг, Хата кивнул и вальяжно вернулся на своё место. Лицо бастарда побагровело от злости, но бычиться на варвара он благоразумно не стал.

— Откуда ты знаешь об этом? — не скрывая своей раздражительности произнёс я в лицо рукавому.

— Оттуда, что я должен был его убить, едва он родился!

Тут я пожалел, что не выгнал лишних прочь. Но уже было поздно суетиться.

— По чьему приказу?

— По приказу вашей сестры, господин анай. — ответил Варгон с лицом постаревшим на годы за последние минут десять. — Но я не смог убить дитя! Не смог руки поднять на младенца, и просто бросил его в доме где проходили роды.

— Он бросил его в доме моей сестры, господин анай. — спокойно, но громко и отчётливо произнёс бывший городской голова. — Она как раз была на сносях, и со дня на день должна была родить, поэтому ни у кого не вызвало подозрений, что родилось двое детей. Сперва всю тайну замкнули золотом, но вскоре присыпали ещё и смертями тех, кто знал!

Варгон встал с места:

— Не примазывай ко мне эти убийства старик! — прорычал Нойхэ гневно глядя на него. — Я был молод и верен дому Фортхай! Все мои действия всегда направлены на то, чтобы оберегать этот род всеми силами, а этот бастард ставил под угрозу честь госпожи Сараны, и рода в целом! Да, убить его была моя идея, но без приказа госпожи я бы не стал этого делать! — он плюхнулся обратно на место. — Хотя видят боги, и так и так не смог бы. Золота было дано достаточно, но кто-то из повитух стал трепаться, и об этом узнал Гайрис. Так что та кровь — на нём!

— То есть? Каким образом никто не знал о её беременности? — чувствуя нестыковку, задал я логичный в этой ситуации вопрос.

— Тогда шла война с племенами дикарей, расплодившимися в горах Торгадории и совершающих набеги по всему восточному пригорью севера. Гайрис и Верис отбыли с войском надолго. Когда скрывать живот уже было невозможно, госпожа покинула Беледар, сказав что отправится в столицу, а сама, подав мне весть, поселилась на отдалённом хуторе в Междуречье, где и родила. Сразу после родов она всё же отбыла в столицу. Благо времени прийти в себя у неё было предостаточно по пути в Акаван и обратно, поэтому Верис ничего и не заподозрил. Ну и без магического лекаря тут не обошлось, столица всё-таки. — пожав плечами, Варгон умолк.

— А что Гайрис когда узнал?

— Думаю он и убил всех кто знал. В том числе и тех, кто жил на той ферме. — с горечью проронил Нойхэ. — Меня, и госпожу Сарану ему было не достать понятное дело. А мы естественно молчали.

— И что случилось дальше с ребёнком? — задал я конкретно уже вопрос старику Бранану.

— Поняв, что её жизнь, и жизнь детей под угрозой, сестра отдала обоих мне. За хорошую плату, я организовал якобы усыновление этих детей у одной бедной семьи, потому как своих детей заиметь боги мне не дали. И вот теперь они выросли, а господин Гайрис через некоторое время бросил попытки разыскивать своего… Своего сына. Хорошо ли, плохо ли это, но его самого уже давно никто не видел. Поговаривают, что он сгинул где-то в Междуречье в зиму. То ли рахи с арданами убили, — пожал плечами старик. — То ли зимоволки настигли.

«Них#я себе картина маслом получается! Этот мальчишка, если всё так, действительно является наследником туримаса Булхайнов! А если меня вдруг не станет, то ещё и туримаса Фортхай, по праву крови матери! Есть конечно Тамари, но что с того? Дворянская кровь женского пола в этом мире, не более чем дипломатический инструмент. Вопрос — как он отреагирует если узнает о том, что именно моя рука оборвала жизнь его отца?»

— А что вы делаете здесь? — задал я не маловажный вопрос. — Насколько я слышал, вы собирали сторонников и заявили о претензиях на Буртс Анайман в Беледаре? Почему пришли сюда? Да к тому же с брычам из тех мест.

— Я пришёл за Доказательством Крови к своей матери! — подал вновь голос Жанар, в котором явно читались нотки переполняющих его чувств. Парень совсем не умел держать себя в руках, и был слишком горяч.

«Это ещё что за хрень? Звучит как-то нехорошо.»

— Дело в том, — вновь заговорил старик, — что некоторые анаи и их прихвостни возжелали земель Булхайнов после того, как госпожа Сарана с детьми покинула туримас после кончины мужа, а господин Гайрис пропал. Когда Жанар заявил о своих правах, они осмеяли его, а позже и вовсе не раз пытались убить. Собрав воинство из сторонников рода, мы провели несколько битв против них, и проиграли. — дед встал и низко, как мог, поклонился мне. — Узнав, что анайлэ Сарана жива и проживает в вашем городе господин, мы решили обратиться к вам и вашей сестре за Доказательством Крови, после чего мы покинем ваши земли и отправимся к туриму, искать правосудия!

«Сперва я разберусь что это за х#ня, и только потом старик, не раньше!»

— Это я сперва обсужу с членами моего рода почтенный. — твёрдо ответил я, и тут же у меня назрел вопрос. — Как вы сошлись с Варгоном? Ведь дело давно прошлое и… — я выразительным жестом взмахнул над своим лицом.

Бранан хрипло рассмеялся.

— Простите господин, но плохой я был бы голова города, и трижды плохой урум, кабы не узнал известного бойца Ратного Лагеря мастера Радака! — старик уже тонко улыбаясь повёл рукой в сторону Варгона. — Особенно когда он держа меч обратным хватом, убил Третьего воина, Юрвана Стардабарда, на глазах у дэйвина Хаммермана. Такой боец только один на весь север, насколько я знаю.

«Обосновал как надо, не докопаешься. Сарафанное радио, воистину великая сила.»

— Что ж, — прихлопнул я по подлокотникам кресла вставая на ноги. — В виду открывшихся мне обстоятельств, я вынужден отлучиться для разговора с семьёй. — все тут же встали, в том числе и Жанар. — Вам выделят комнату в покоях…

— О, не стоит господин! — отмахнулся старик. — Мы вернёмся в свой лагерь за городом и подождём вашего решения там, если позволите.

«Перестраховывается дед, как пить дать. Что ж, винить его не могу. Нет человека, нет проблемы! Здесь эта поговорка прямо к месту.»

— Как вам будет удобно, дело ваше. — добродушно улыбнулся я. — Тогда до встречи, господа!

Тихонько постучавшись в комнату сестры и не дожидаясь ответа, я вошёл внутрь. Сарана с матерью стояла у окна обхватив себя руками и положив голову на обнимающую её за плечи Фелани. Ко мне никто не обернулся, но я с пониманием отнёсся к этой ситуации. За всё то время что я прожил с ними в этом мире, я первый раз видел их вот так. Забывшими о титулах и рангах, без напускной строгости поведения титулованных особ, мать подставила плечо дочери в тяжкие мгновения её жизни. И сейчас внутри меня снова проснулось чувство, которое постоянно напоминало мне о том, что я чужой не только в этом мире и реальности, но и в этой семье. Сердце вдруг защимило от тоски, и на мгновения я подумал о своём сыне, оставшемся в Мидгарде. Может и ему вот так вот сейчас нужна моя поддержка, а меня рядом нет… Но спустя секунду, железной волей грубо оборвал эти мысли и затолкал в глубину души.

— Понимаю что сейчас не до того, но они пришли за каким-то Доказательством Крови.

Сарана вздрогнув и обернувшись в пол оборота сперва бросила испуганный взгляд на меня, а потом на мать.

— Если это какая-то дичь, я сейчас же соберу людей и пошлю их нахер, не взирая на последствия.

Сарана усмехнулась сквозь слёзы, вытерла их, и шмыгнула носом:

— Ты как всегда предлагаешь интересные решения, брат.

Обе анайлэ повернулись ко мне. На глазах Фелани тоже были заметны следы слёз, однако она выглядела более стойко чем её дочь.

— В самом ритуале нет ничего страшного, — заговорила мать доставая платок и неспешно утирая уголки глаз. — Но если это всё-таки… Если он действительно её сын… То тогда ты лишишься титула аная!

«Ну пи#дец! Приехали!»

— Чёт я не пойму, — стараясь сохранять спокойствие, стал прохаживаться я по комнате. — Разве Эвейн, да будут милостивы к его душе боги, мог стать анаем и туримаса Булхайнов, и Фортхаев?

— Мог, — кивнула Фелани. — Если бы не было тебя. Но если кровь подтвердится, этот Жанар старше тебя, и по праву имеет причину оспорить твоё анайство. — она бросила быстрый взгляд на поникшую плечами дочь.

Тут во мне забурлила такая злость и ярость, что обе женщины вдруг отшатнулись едва увидев моё поменявшееся лицо.

— Этот туримас мой! — рыкнул я, шарахнув кулаком об стену.

Видя их перепуганные лица, я тут же поспешил усмирить свой закипающий гнев.

«Да что со мной? Когда это я стал таким властным? Что-то я раньше не замечал такого за собой.»

— Именно поэтому этот юноша не должен уйти отсюда живым! — твёрдо произнесла Фелани глядя на меня.

— Послушайте, — на мгновение прикрыв глаза я сделал глубокий вдох. — Жанар и его дед ждут ответа. Если мы им откажем, то будет драка. Но даже если и так, то не это меня пугает! — я провёл рукой по волосам. — А то, что вдруг он действительно твой сын, м!? — тут уже я обратился к нервно мадражировавшей сестре. — У него за ухом двойная родинка! Варгон его признал!… Вы хотите, чтобы я убил своего родовика?… Твоего сына?!

— Нет, не хочу! — взорвалась наконец выкриком сестра, сжимая кулаки в бессильной злобе и отчаянии, которое ясно читалось в её порыве. — Но что теперь делать? Я думала что Варгон сделал что до́лжно много лет тому назад! Я ему даже имени не дала, ведь он был просто выродком от насилия, которое учинил надо мной этот ублюдок! — казалось она сейчас взорвётся от переполняющих её чувств, хотя ещё совсем недавно она была сама печаль во плоти. — Чёртов Варгон! Слабак…

— Слабак!? — рывком приблизился я к сестре, да так, что её волосы качнуло ветром. — Думаешь убить младенца — это и есть норма храбрости и силы?… Молчишь?… Варгон предан этому роду, словно он его по крови! Не вздумай его упрекать за то, что он его не убил тогда, хоть и предложил сам.

— Он солгал мне! — выкрикнула она мне в лицо. — Солгал своей госпоже, род которой он так горячо клялся опекать!

— Хватит! — воскликнула Фелани. — Взгляните на себя! Орёте друг на друга, словно брычи у сломавшейся телеги!

Мы и вправду стояли с сестрой лицом к лицу, едва ли не в упор кидаясь доводами.

— Я не стану убивать Жанара ради сохранения титула, — отстранился я от взбалмошной сестры. — Но и туримас ему так просто не отдам!

Обе анайлэ терпеливо ждали что я скажу дальше. Они уже достаточно хорошо меня узнали за пройденное время с момента нашего семейного воссоединения. Я никогда не критиковал их действия и советы, не имея своего собственного варианта решения проблемы.

— Вы проведёте ритуал Доказательства Крови, и я отправлюсь к туриму вместе с ним и этим дедом, Брананом.

— Они убьют тебя при первой же возможности! — тут же отсекла Фелани.

— Не убьют! Ибо какой им тогда был смысл помогать нам отбить нападение рахов?

— Они помогали себе. — уже успокоившись, промолвила Сарана. — Не будь меня в этом городе, Жанар сюда бы и не пришёл. Им нужна я, Янко! Только через меня они смогут добыть доказательства, что Жанар не просто бастард трактирной шлюхи, а бастард с чистой кровью аристократов.

— Этот ритуал, только ты подойдёшь для этого? — теряя какую-то петляющую мысль, с тревожным чувством задал я вопрос.

Буквально на глазах меняясь в лице, Сарана отрицательно покачала головой в ответ.

— Тамари! — вырвалось у меня.

В домовом комплексе её нигде не было, и я рванул к казармам. Тамари частенько пропадала на площадке для тренировок, ухватываясь за любую возможность попрактиковаться с мечом наравне с простыми солдатами, особенно с фенрировцами. Хата по возможности всегда старался сопровождать её в такого рода «хотелках», но сейчас он стоял и что-то обсуждал с Айтэном, которого сплошь покрывала каменная пыль почти черного цвета. При разговоре Каменюка вытаскивал из своей рыжей бородищи мелкие осколки скалы. Со стороны выглядело будто он в ней блох ловил.

— Тамари видели?! — подбегая к ним, встревоженно задал я с надеждой вопрос.

— Нет, — покачал головой алагат и тангор одновременно. — Что случилось? — едва завидев моё обеспокоенное лицо и рыскающий по округе взгляд, насторожился варвар.

Айтэн перестал ковыряться в бороде, и тоже ждал ответа.

— Нет времени на разъяснения! Нужно срочно найти её, и быстро!

— Я на стену, спрошу у постовых. — сразу перешёл к делу варвар, и быстро зашагал к воротам.

— Я за город пойду схожу. Там сейчас много народу работает, может видел кто. — развернувшись, поспешил вслед за Хатой Каменюка.

— Ты бы умылся хоть сперва! — крикнул я на автомате.

— Да ладно, — отмахнулся Айтэн. — Кстати, — притормозил он. — Мы закончили тоннель, и кое-что нашли внизу. Но так понимаю, тебя это сейчас мало волнует.

Я выразительно приложил палец к губам, давая понять тангору попридержать язык. Каменюка опомнившись шлёпнул себя по лбу. Махнув рукой, обозначая что понял промашку, торопливо зашагал искать Сарану.

Пробежавшись к реке, заскочил на пути и на тренировочную площадку. Заглянув в таверну на всякий случай, но Тамари негде не было. В голову всё глубже лезли нехорошие мысли, а сердце чуяло неладное.

Едва я двинулся за город, как из-за поворота верхом на лошади вылетел варвар, еле успев притормозить чтобы не сбить меня с ног.

— Стражник видел её выезжающей за город! — крикнул он, спрыгивая с лошади и вручая мне поводья.

Я ухватил из с лёту, и не касаясь стремени взлетел в седло.

— Куда поедешь? — крикнул Хата.

— В лагерь Жанара!

Варвар кивнул, а я пришпорил лошадь.

Пролетев по улице, заставляя горожан бросаться прочь с дороги, я выскочил из ворот и на секунду приостановился нашарив взглядом Рона, у сторожки при входе в город.

— Поднимай воинов, и к лагерю Жанара!

Туримский офицер без лишних вопросов кивнул и поспешил к казармам.

Тут появился запыханный Айтэн, весь мокрый, словно на него бочку с водой опрокинули:

— Она в сопровождении чужаков вошла в их лагерь!

— Чёрт! — рявкнул я, гарцуя на месте.

— Что делать, говори!

— Держи молот при себе, тангор! — только и крикнул я ему, стартуя с места галопом в сторону расположившихся чуть севернее города так называемых гостей.

Очень хотелось конечно сказать ему что бы заряжал клины, но если пойдёт слух что мои тангоры при помощи горак нудуш убивают людей, то мне можно смело топиться в Янве вместе с ними.

Видя меня, несущегося в их лагерь во весь опор, стражники лагеря Жанара похвастались за копья и хотели было перегородить мне дорогу.

Я слегка притормозил перед ними и зло прорычал:

— С дороги брычи! — напирал я лошадью на попятившихся воинов, которые тем не менее отступали наставив в мою сторону четыре копья. — Или клянусь Словом — вы сейчас умрёте! — вытащил я меч.

Сделав правильные выводы, воины расступились давая мне проехать.

— Где ваш хозяин!?

— Прямо езжайте, господин, — поспешил ответить один из них. — Там правее будет чёрно-серый шатёр господина Жанара!

Пока я мчался к месту, вокруг и следом начал собираться народ, провожая меня встревоженными взглядами.

— Жанааар! Выходи!!! — крикнул я едва спрыгнув с лошади и с клинком наголо.

Среди собравшейся вокруг небольшой площадки толпы замелькали воины, которые стали проталкиваться вперёд сжимая оружие и перебрасывая щиты из-за спины.

Вскоре полог шатра откинулся, и оттуда вышел сам виновник суеты.

— Что случилось? Почему ты врываешься в мой лагерь, да ещё и с мечом наголо?

— Где Тамари? Верни её немедленно! — наставил я на него клинок, давая понять что шутить я не намерен.

— Вернуть? — с сарказмом спросил он. — Она что по твоему, какая-нибудь вещь?

— Не е#и мне мозги, Жанар! Ты прекрасно понимаешь в чём дело! Ты взял её для Доказательства Крови, несмотря на уговор!

— Не было никакого уговора, дядя! — зло выкрикнул он. — Я по праву попросил, а ты пошёл советоваться с бабами!

— Отдай мне мою родо́винку, и забирай свой туримас по ту сторону Янвы! — надвинулся угрожающе я на него.

— И только? — ехидно усмехнулся Жанар оглядываясь вокруг. — Моя мать отдала МОИ родовые земли Торихолду и его прихвостню, этой крысе Тарко! Если бы она осталась править в Беледаре, то всё бы сейчас было иначе!

— Ты многого не знаешь Жанар, и торопишься судить!

— Не знаю, ты прав…

Он полез за пазуху и через секунду в его руке протянутой ко мне, закачался красный клятвенный кулон. — Так может объяснишь мне вот это?

«Твою-то мать!…»

— Верни Тамари! Дай ей уйти, а я останусь, и мы поговорим.

На окраине лагеря послышался топот копыт, шум голосов, крики. Спустя минуту брычи бросились врассыпную кто куда и я услышал басистый, хриплый голос Варгона.

— Прочь с дороги я сказал! — раздался мимолётный звон стали, а затем сдавленный стон. — Кто ещё хочет заступить мне дорогу? Ты?… А может быть ты!?… Пошли прочь я сказал!

Не церемонясь, Варгон лошадью растолкал солдат Жанара и выехал к нам на площадку:

— Жанар! Мы с тобой условились всё решить миром, а ты что устроил?

— Я спас вас там, и помог твоему анаю отстоять город, урум! — дерзко высказался отпрыск Гайриса. — Кабы не я, вы и до Междуречья не добрались бы!

— Может и так, а может и нет! — пожал плечами рукавой сидя в седле. — Но ты обещал всё решить миром, а теперь захватил ни в чём не повинную девушку. Свою сестру!

Жанар дёрнулся и его лицо приобрело хищническое выражение:

— Сестру?! Разве может она считаться моей сестрой, если мать решила меня убить? Род Фортхай причастен и к убийству моего отца, не так ли рукавой? — Жанар сжал кулак с кулоном, и вытащил блеснувший меч из ножен. — Фортхай убили моего отца в Ардановом холме! — громко объявил он в окружающую нас толпу. — Моя так называемая мать, свела в могилу и Вериса Булхайна! — его голос едва не срывался на визг. — И Фортхай хотели убить меня, едва я родился!!!

Вдруг в шатре позади него раздался звук удара, потом хрип… И в следующий миг полог откинулся, а из шатра выскочила Тамари с большим ножом в одной руке, и с кровоточащей ладонью другой, которую она прижимала к груди.

Жанар не раздумывая размахнулся мечом и нанёс удар по горизонтали, метя девушке на уровне груди.

— Нет!!!! — устремился я вперёд, но понятное дело, что не успевал.

Варгон с мечом наголо вонзил пятки в бока лошади и та жалобно заржав, рванула с места так, что комья земли разлетелись у неё из-под копыт.

Но никто из нас не успевал хоть как-то помочь девушке…

Тамари вдруг резко присела, меч свистнул у неё над головой сопровождаемый воплем Жанара, и в тот же миг она вогнала свой нож ему в бок. Жанар охнул, переводя удар в круговую и метя рубящим сверху ей прямо в голову, но меч Беспалого одним ударом сносит ему часть лица и со звоном врезается в опускающийся клинок, отбивая его в сторону. В это же мгновение лошадь Варгона врезается в падающее тело Жанара и на всём скаку они влетают в шатёр, заваливая его и падая вместе с копыт. Всё случилось настолько быстро, буквально за несколько мгновений, что никто даже не успел толком понять случившееся. Осознание пришло уже секундой позже. Я развернулся лицом к толпе, готовясь сражаться до последнего, но его люди застыли в изумлении, словно не веря в произошедшее.

Поняв что пока до драки дело не идёт, я подбежал к Тамари. Убедившись мельком что она в порядке, я сперва помог высвободиться из ткани шатра перепуганному животному.

— Садись на лошадь, быстро! — скомандовал я девушке, и та кивнув без лишних слов, вскочила в седло еле сдерживая ошарашенное животное. Однако покинуть место развернувшихся событий она не могла, ввиду плотного окружения площади толпой.

Бросив взволнованный взгляд там где упал Варгон, я увидел как рукавой, ворочаясь под покровом частично рухнувшего шатра и матерясь на все лады, встал на ноги. Одним махом разрубая ткать, готовый к бою он выбрался наружу.

Однако нас так никто и не попытался атаковать.

— Предначертанное исполнено. — как-то буднично промолвил он убирая оружие в ножны.

Жанар был мёртв. Материя шатра быстро пропитывалась кровью, а его ужасный вид заставил меня отвернуться.

Где-то под развалившимся шатром раздался стон, и не теряя ни секунды распоров ткань, я увидел бледное лицо старика Бранана. Приподняв окровавленную голову умирающего и захлёбывавшегося собственной кровью старика, я встряхнул его:

— Доказательство Крови!… Ну! — тормошил я его приподымая голову повыше, и кровь потоком хлынула из его рта. — Во имя богов — говори же, ну!

Я до последнего момента тешил толику надежды, что всё это окажется ошибкой. Неудавшейся попыткой Жанара выдать себя за другого.

Блуждающий уже в Чертогах Душ взор старика на секунду вернулся в этот мир:

— Сын… Он, сын! — еле вымолвил Бранан роняя ослабевшую руку, из которой выпала маленькая чаша с густой розовой жидкостью, после чего его глаза заволокла пелена смерти.

Я взглянул молящим взглядом на рукавого, но тот переведя взор на чашу, только молча кивнул. Где-то в глубине моей души окончательно лопнула струна надежды, что это всё развод! Что этот юноша лежавший с отрубленным лицом, на самом деле никакой не сын Сараны не смотря на многие факты свидетельствующие об обратном.

Но видимо у богов было своё видение судьбы этого парня.

«Господи! Как же так?!… Почему?… Подумать только — я убил родное дитя своей сестры! За что мне всё это, Род Всемогущий!»

Прибывшие с Жанаром и Брананом люди, молча взирали на нас. Ошеломлённые событиями, уставшие, сильно напуганные и полностью лишённые понятного будущего. Их можно было понять, ведь до сего момента у них был вожак. Лидер, объединяющий их и определявший каждый их день существования в это смутное время. Они двигались к цели, превозмогая трудности сложившихся обстоятельств, но теперь всего этого не было! В их лицах воцарилась пустота и апатия, которую я наблюдал в глазах своих людей когда-то, проезжая первый раз по центральной улице Хайтенфорта. И вот теперь, они в одночасье остались сами по себе! Они растерянно смотрели на нас троих, застывших над трупами их ещё совсем недавно живых господ. Иными словами, они просто не знали и не понимали — что им делать дальше?

И тут я понял, что настал момент, когда я должен подтвердить свою судьбу! Показать себя не просто главой рода и властным хозяином аристократической крови. Показать себя анаем — лидером, несущим ответственность за каждое своё действие, которое отражается эхом не только на статусе моей семьи для таких же дворян, но и на сотнях простых людей, что решатся пойти за мной следом куда бы то ни было!

— Северяки́! — зычно крикнув, вышел я в центр площадки поворачиваясь кругом, чтобы каждый из окружающих мог видеть моё лицо. — Да, я убил Гайриса Адамона Булхайна в Ардановом холме, за его предательство! Он поддался тёмным силам настолько, что связался с Тёмными Жрецами, напал на жену своего брата едущую в Хайтенфорт со своими детьми, и убил одного из них! — я выдержал паузу, давая людям достаточно времени осмыслить сказанное. — Гайрис Булхайн убил своего клятвенника, своего племянника!

«Какая печальная ирония, чёрт бы её побрал!»

— Он убил наследника туримаса Булхайнов, ануна Эвейна Вериса Булхайна! Анан Тамари, — указал я на притихшую в седле племянницу. — Вы все её знаете! Она подтвердит мои слова, как и её мать, анайлэ Сарана Фортхай-Булхайн!

Раздались удивлённые вздохи, а на лицах многих вокруг отразилось искреннее недоумение и растерянность. Не каждый день тебе доводится услышать, что твой анай якшался с тёмными.

— У меня есть и другие свидетели этого бесчинства! — рубил я уже правду матку без оглядки. — Они также могут вам подтвердить, что избежать убийства Гайриса Булхайна у меня не было возможности! — я почти охрип от крика, но продолжал давить. — Жанар был бастардом, проживший всю жизнь в неведении о деяниях своего отца, но признаюсь — его право на наследование было обоснованным! — народ всколыхнулся, а я поспешил продолжить речь, вколачивая в их головы слова как гвозди. — Но он выбрал неверный путь, приведший его на Страшный Суд! В своём стремлении власти и титула, ваш господин ступил на ту же тропу, пролив кровь своей же сестры! И вот каков результат! — я указал рукой на его ужасный труп, вокруг которого образовалась огромная лужа крови. — Вы вольны собраться, и уйти назад, в туримас Булхайнов. Но я говорю вам здесь и сейчас — земли того рода уже начали рвать на части, и неизвестно сколько ещё подобных ему, — указал я снова на труп Жанара, — бастардов, возжелают заявить о своих правах, что раз за разом будет приводить к смуте и кровопролитию!

Все пришлые мало-помалу опускали своё оружие. Мои подтянувшиеся к этому моменту воины, тоже.

Подойдя к своей лошади, я влез в седло:

— Вы — люди Булхайнов, и я прекрасно понимаю ваши чувства сейчас. — я тронул поводья и подъехал к задумчиво взирающей на толпу Тамари. — Вот последний истинный потомок великого и древнего рода из Беледара! — указал я на неё, чем вызвал растерянный вид у девушки. — Отныне, я объявляю союз родов Фортхай и Булхайн! — с этими словами я полоснул свою ладонь мечом, вогнал его в ножны, и взяв в пораненную руку окровавленную ладонь племянницы, сцепив их, поднял вверх. Наша кровь смешиваясь потекла струйками по нашим предплечьям.

Когда я отпустил руку девушки, Варгон сунул ей кусок материи, а потом и мне протянул такой же. Стоило нам подъехать к толпе, как люди тут же расступились, образуя живой коридор. Сперва мы двигались среди людей Булхайнов, и честно говоря, я был весь в напряжении, ожидая удара в спину или стрелы в ухо. Но вскоре люди обеих домов смешались, и я уже почувствовал себя более уверенно.

«Если они уйдут, то грош мне цена, и как анаю, и как оратору, и как главе рода.»

Но они не ушли!

После того, как мы похоронили со всеми причитающимися почестями сына Сараны, люди принесли присягу верности Тамари и моей сестре, хоть сама Сарана этого не хотела для себя. Но после нашего долгого разговора в тесном кругу семьи, она всё-таки согласилась.

Так же у меня состоялся разговор и с молодым алагатом, который едва узнав, что Хорст хочет отправиться на поиски его брата в одиночку, впал в угрюмое состояние. Хата находился в нешуточном смятении и не знал как ему быть.

— Если ты всё же примешь решение и уйдёшь, я тебя ни в чём винить не стану, друг.

Мы сидели на берегу Янвы на одной из перевёрнутых лодок. В кои-то веки погода порадовала неплохим деньком, и вечерний воздух нёс в себе запахи всё больше набирающей обороты весны.

Хата, молча сложив руки на мощной груди, уставился зависшим взглядом в медленно плывущие воды реки. Из этого парня и в лучшие то моменты сложно было выдавить хоть слово пока он сам не захочет, а сейчас и вовсе мне казалось, что я разговариваю сам с собой.

— В словах твоего дяди есть резон. Ты же понимаешь это, так?

Хата вздохнув провёл ладонью по своей светловолосой щетине:

— У тебя есть там братья иномирок? — прервал он молчание.

— Да. И не один. — усмехнулся я, испытывая лёгкое дежавю от давнего разговора с Сараной, когда она меня встретила по пути из Арнагейта зимой.

— И если кто-то из них попадал в беду, что ты готов был для них сделать? На что ты пойдёшь ради них?

Этот вопрос застал меня врасплох.

— Ну… — пожал я плечами, — Трудно сказать. Наша жизнь сильно отличается от вашей.

— Ты убьёшь за них? — взглянул он на меня в упор своими голубыми, как лёд в его родных горах, глазами.

— Мне трудно тебе на это ответить, варвар. — в конце концов честно ответил я ему.

— Почему?

— Потому, что в моём мире убийства конечно присутствуют, куда ж без этого, но у нас там слишком всё… — я замялся, стараясь подобрать слова для объяснения. — Понимаешь, у нас там множество законов сдерживающих насилие, и не только. Если брать здесь и сейчас, то да, без сомнения я бы убил за них! Но посмотри, что случилось с Жанаром. Его убила по сути родная сестра…

— Варгон ему лицо срезал, если ты не забыл! — хмыкнул алагат.

— Такое хрен забудешь, — качнул я головой. — Но ты не видел нож в руках Тамари, и то, как она нанесла удар. — дёрнул я многозначительно бровями. — Жанар уже был не жилец, поверь. Её брат начудил такого, что дошло до кровного убийства! И вот ты мне скажи, как бы ты поступил, если бы Аглан был на его месте, и уже тебе пришлось бы делать выбор?

Варвар задумался, а потом хмыкнул:

— Я не знаю, потому, что не могу себе представить такой ситуации с моим братом.

— Вот и я о том же дружище! — хлопнул я его по плечу. — Я считаю такие вопросы задавать, это лишнее. Каждый может рассказывать как он поступит в той или иной ситуации хоть сто раз. Но истина такова, что это узнается только тогда, когда такая ситуация случится. Не более.

— Да, но в моей ситуации нужно ещё для начала найти своего брата. — Хата встал с лодки на которой мы сидели. — А потом уже, я решу кого убить!

Хата повернулся было и двинулся прочь от реки.

— Рахи которые на нас напали, это всего лишь передовой отряд разведки боем.

Алагат остановившись обернулся:

— Откуда ты знаешь?

— Да сам подумай, — я рывком спрыгнул с днища на ноги. — Они шли на город с одним бревном в качестве тарана. Они думали что Хайтенфорт без войска, и они возьмут его с наскока. И так и было бы! Не останови мы их всадников, которые нашли лазейку, и они бы подожгли город изнутри. А защищать на стене пылающий позади город — ну такое себе… Короче, ты мне нужен друг! — я подошёл к нему и заглянул в его лицо. — А когда Хорст даст весточку что нашёл Аглана, я тебе клянусь — мы вместе отправимся за ним, и дадим такой пи#ды виновным в его пропаже, что боги глаза прикроют руками!

Алагат взглянул в небо, с пышными, проплывающими неспешным ходом облаками, и тяжко вздохнул.

— Ладно иномирок, договорились.

Мы ударили с ним по рукам.

— Но запомни, я ждать не буду! Когда он его найдёт, я сразу же отправлюсь за братом.

— Идёт. — кивнул я в ответ. — Но что если он мёртв? Ты же понимаешь, что и такое может быть.

Глаза Хаты блеснули голубым холодом ледников:

— Тогда мы узнаем кто в этом виноват, и я убью эту падаль!

Сразу после присяги, первым делом всем миром принялись за восстановление домов. Однако я дал жёсткий запрет на застройку пространства перед стенами города. Атака рахов, как бы это ни было прискорбно, преподала нам важный урок. Да, затея со строительством стены пришлась мягко говоря не ко времени, но кто может предсказать когда этим заниматься при такой-то жизни? А вот то, что у рахов лишь по счастливой случайности не оказалось парочки катапульт, которые можно было так удобно расположить между домами и закидывать город камнями или огненными снарядами, давало мне время осознать и исправиться.

«А с другой стороны, ну и чем бы мы ответили даже будь они в чистом поле? Мне нужно нечто, чем можно бить на большое расстояние! И желательно с более чем приемлемой точностью и убойной силой.»

Тут мой взор упал на возвышающийся монумент скалы. А точнее — на её верхушку!

«Ну да, неплохо было бы срезать её и на образовавшейся площадке водрузить пяток антиосадных машин. Да только где их взять? По всем канонам — такая техника дорогое удовольствие как по производству, так и по обслуживающему персоналу… Но кстати наблюдательный пост для начала, там вполне можно организовать! Хм, надо обдумать.»

Из Вилюх вскоре пришла весть о начавшихся восстановительных работах, но пришлось в дело пустить заготовленный по зиме лес, который предполагался на строительство форта с рынком, и частокола. Однако дома́ важнее, и пришлось скрепя сердцем смириться.

«Чёрт! Я топчусь на месте б@я! Как у попаданцев в книгах всё выходило наладить за пару-тройку месяцев? Как, подскажите мне?! И металл на коленке плавили, и крепости строили, и людей на всё хватало. А особо успешные, так и вовсе огнестрелом обзаводились!»

В общем проведя снова мобилизацию всей рабочей силы, кое-как принялись снова за стену. Волей не волей пришлось выделить отдельные бригады для строительства домов, что в нынешнем положении и при таких потерях замедлило работы по стенам, но делать нечего. Дабы хоть как-то ускорить процесс, я строго настрого приказал строить небольшие дома с двумя компактными комнатами, не более. От строительства каменных я не откажусь никогда, поэтому все эти постройки были лишь временным убежищем. В этом отношении я был непоколебим.

«Благо хоть скотину успели увести внутрь, а иначе ваще был бы пи@дец.»

Я стоял и смотрел как тангоры готовят факела и верёвки. Они продолбили скалу и как оказалось, внутри неё есть сильно покатый тоннель уходящий вглубь скалы, вниз. Он больше напоминал некую расщелину природного происхождения чем тоннель в моём понимании, но это так, придирки. Тоненький ручеек воды с тихим журчанием стекал по образовавшемуся за десятилетия природному желобу.

— Вода наверняка попадает сюда из крипты… Спускались? — замер я с факелом в руках у чёрного зева наспех, грубо пробитого входа

— Я что, на дурака похож? — возмутился Каменюка. — Моё дело работа, а там уж вам виднее. Проход ведёт круто вниз. Непохоже, что это дело чьих то рук. Больше похоже на расщелину. — не зная того повторил мою мысль тангор.

Стоящий неподалёку тангор утёрся влажной тряпкой, стирая пыль с уставшего лица:

— Странная эта ваша скала, господин анай, впервые такой камень встречаю! — удивлённо повёл он рукой в сторону. — Кабы не горак нудуш, то вы бы тут киркой да зубилом век бы долбили.

Я многозначительно обвёл взглядом вырубленную в скале темницу, и подумал в том числе о крипте.

«Да кто же это всё сделал тогда? Кто-то из предков рода явно должен что-то знать по этому поводу… Ладно, то потом.»

Словно под гипнозом, я всматривался в кромешную тьму уходящего вниз пролома. По коже пробегали лёгкие покалывания и волосы вставали дыбом.

«Там внизу явно находится что-то, что имеет отношение к Силе!»

— Давай верёвку. — бросил я тангору, туго перепоясываясь заготовленным ремнём под мышками и стягивая им грудь. — Если дёрну дважды, тогда тяните.

Застывшие в ожидании тангоры кивнули, раскуривая трубки после тяжёлой работы и пуская по кругу предусмотрительно захваченный мною по пути сюда солидных размеров кувшин с пивом. Айтэн принялся меня увязывать.

Каменюка взволнованно ухватил меня за руку когда я уже шагнул вперёд:

— Янко! Может всё-таки давай кто либо из нас спустился сперва на разведку, а? — заглянул он в глаза. — Даже нам понятно, что там что-то есть наполненное Силой, а с ней шутки плохи, слышишь! — в голосе тангора звучала неподдельная тревога. — Случись чего там с тобой, с нас шкуру спустят живьём.

Я бросил короткий взгляд на молчаливых тангоров и понял, что он не единственный кто так считает.

— Не мели, Емеля! — с нажимом в голосе произнёс я. — Теперь, когда мы все здесь повязаны кровью рахов и смертями наших, никто не смеет к вам относиться по прежнему. И уж тем более, обвинять вас в моей смерти! — я чуть смягчился в лице и положил руку на плечо смотрящего на меня снизу вверх друга. — Если что случится, не брось Линни пожалуйста! Отвези её домой, в Маланор.

Айтэн крепко пожал мне предплечье и кивнул торопливо отступая, пряча тревогу на лице.

— Да хранит тебя Род, анай.

Казавшийся таким приемлемым по началу для свободного спуска пролом, уже вскоре стал сужаться, заставляя меня буквально протискиваться в теле массивной скалы. Кое-как удерживая одной рукой чадящий факел, я медленно но верно спускался вниз, в буквальном смысле нащупывая ногами опору. Пару раз я всё-таки поскользнулся, больно ударился копчиком о торчащий камень и выронил факел. Если бы не верёвка, то я непременно бы полетел вниз, и наверняка переломавшись застрял бы тут в какой-нибудь нелепой позе. Но тангоры наверху не дремали и вовремя дали натяг.

— Янко!

— Сука!… Е#ать те уши б#я! — выругался я сквозь зубы от боли, кривляясь в душной и тесной расщелине не имея даже возможно потереть ушибленное место. — Нормально всё! Травите верёвку помалу!

Бросив взгляд вниз, я увидел свет оброненного мною факела. Он лежал метрах в десяти — пятнадцати подо мной, тускло и неровно освещая более широкое пространство где-то там внизу. Продолжая потный спуск уже фактически вслепую, я вдруг чётко почувствовал стекающие вниз, словно вода льющаяся мне почти на голову, потоки Силы.

«Да тут метров двадцать от верха, а то и больше! Странно что факел не потух, ведь там наверняка должна быть лужа… Куда я б#ять лезу?!»

Но отступать уже было поздно. Теперь, только вперёд!

На последних метрах к валяющемуся и уже еле тлеющему факелу, стало совсем тесно. Мне пришлось раскарячившись, с риском для жизни снять верёвку и скинуть с себя почти всю одежду что бы пролезть, оставив на себе только портки да сапоги. Не мудрствуя лукаво, вниз полетела сумка с водой и запасом факелов. Изодрав себе всё тело в кровь и промокнув до дробящего стука зубов пока пролазил, я застыл на выходе! Ну или входе, смотря с какой стороны посмотреть. До пола оставалось ещё метра четыре. Дальше только прыгать.

— Айтэн! — задрав голову закричал я.

— Я тут! — высоко вверху и глухо раздался голос тангора.

— Страви шесть мер!

Едва мне на плечи упало достаточно запаса верёвки, я спрыгнул вниз и больно ударившись пятками завалился набок.

— Б#я!… Ах ты ж б@я! — скривился я от очередной боли лёжа на полу, пытаясь отдышаться.

Прийдя немного в себя, я достал из сумки новый факел, и после непродолжительных мучений кое-как зажёг его.

«Первым что изобрету не взирая ни на что — это спички!» — ворчливо подумал я, убирая причиндалы для розжига обратно в сумку.