ИНОЕ НАЧАЛО. Книга третья: И грянет весна!

Глава 7

Фелани и Сарана наотрез отказались присутствовать на этом ужине, сославшись на то, что посиделки с этими «волосатыми увальнями» не по стати высокородным дамам. Стерпеть сабантуй ради торговых дел, они ещё могли. Но вот сидеть с ними за одним столом, это уже они посчитали через чур.

«Ну, бабы с возу, кобыла в курсе дела…»

Стол накрыли по принципу «чем богаты, тем и рады». Не сказать прям уж что тангоры слыли прожорливыми гурманами, совсем нет, но мяса на столе хватало. Как впрочем и лепёшек из помола коричневато-бурого зерна, которое здесь называлось я́рница. Да, у этого зерна было много общего с пшеницей, но пользовалось оно в основном для хозяйства. Однако времена теперь не до жиру как говорится. Так же на столе присутствовали варёные куриные яйца, немного мочёных ягод, и размоченные, а потом обжаренные сушёные грибы. Ну и немного каши. Всё! По выпивке же тангоры приволокли своего спиртного. Пять среднего размера бочек полных, и две пустых, которые скорее всего опорожнили в пути. Сперва я думал что там пиво, однако это оказалось не так.

Прибывшие гости чинно-благородно поприветствовали нас. Даже Айтэна. Хоть и было заметно, что им не по нутру от этого. Тем не менее Каменюка ответил учтивой взаимностью, проигнорировав оттопыренные губы.

Не успели мы перекинуться с гостями парой слов, как распахнулась тяжёлая дверь Буртс Валле и в зал дружною гурьбою ввалились двенадцать тангоров во главе с Дайеном. Все были чисто одеты, бороды вычесаны и заплетены в косы, усы закручены у кого как на разные лады. Лица моих тангоров то и дело растягивались в улыбке, оглядывая крутую поляну в предвкушении доброго застолья после многих дней их нелёгкой, но самой важной работы. Даже ворчливый и вечно недовольный всем и вся Хинди, и тот скупо улыбался.

Сказать что девятнадцать прибывших тангоров были удивлены, это не сказать ничего! Одни из них застыли в изумлении с выпученными глазами. Другие, разводя руки переговаривались на своём наречии с недоумением на физиономиях. И только Судольф сдержанно, с каменным лицом смотрел на ввалившуюся в зал шумную ватагу бородачей. Бывшие заложники Хвидульф и Кульфман по привязавшейся привычке местного аная, то бишь меня любимого, поздоровались с каждым из вошедших тангоров за руку, и перекинулись с улыбкой несколькими фразами то с одним, то с другим.

— Добра вам в дом, господин анай! — помахал рукой Дайен, и подойдя ко мне сперва откланялся, а потом пожал протянутую мной руку. На его лопатных ладонях я почувствовал грубые, окаменевшие мозоли. Но для тангоров иметь мозоли на руках дело привычное. Даже, на сколько я правильно понял, если у тангора нет мозолей, значит он лентяй и лымарь! Такого уважать другие тангоры не будут, и воспринимать его слова как дельные, тоже не станут.

— Рад вас всех видеть Дайен! — искренне улыбаясь ответил я, и сделал приглашающий жест в сторону Судольфа. — Познакомьтесь, это…

— Простите, но мы знаем кто это, господин Янко. — как-то странно блеснув глазами в сторону нахмурившегося Судольфа, тем не менее с улыбкой заявил Дайен.

«О как?!» — замер я, кидая поочерёдно взоры то на одного, то на другого.

— Давненько не виделись, Судольф Фьётбург! — Дайен подошёл и протянул ему руку.

Непривычным для себя движением Судольф ответил на рукопожатие:

— Рад видеть тебя живым, Дайен Торнигурд! — ответил Судольф, но на его лице особой радости от встречи не проявилось.

«Какая интересная ситуёвина! Любопытно, что же там у них за тёрки?»

— Ну что же, — хлопнул я в ладоши и потёр руки. — Айга посмотрим, чем торговать думаете!

Тангорские товары, прямо скажем, меня очень интересовали! Если всё получится, и меня не грохнут в какой-нибудь весёлый день, то Хайтенфорт должен стать своего рода хабом северо-западной части Турии с алагатскими, тангорскими, и маланорскими товарами. По типу того же города со странным названием, Ингр. Гуриндан за Макаранским форпостом конечно конкурент прямой в этом деле, но у меня будет ещё и своё производство, а это немаловажный момент. Тангоры приволокли отличного качества сталь, вино своего собственного производства, двадцать мешков высококачественного зерна выращенного на маланорских полях, красивые шкатулки из кости, пару кинжалов в ножнах всё из той же кости, хозяйственный инструмент, просто ножи да ложки, ну и прочего всего понемногу. Каждый товар я собственноручно потрогал, рассмотрел, обсудил с Каменюкой интересующие нюансы по каждому экземпляру. В целом — я остался доволен увиденным. Тангорам явно есть чем торговать! И то, что они хотят начать торговлю в Хайтенфорте, не кривя душой можно назвать большой удачей.

— Недурно, — облизнул я губы отпив первый глоток терпкого вина с неизвестным мне вкусом. Я даже не мог сравнить его ни с чем, ибо не знавал такого. — Что это?

Один из гостей, кругловатый на вид тангор с чёрными казацкими усами и разделённой на три «хвоста» бородой, открыто улыбнулся. Он был явно довольный, что вино заинтересовало меня.

— Мох, господин анай! Вино сделано из мха.

Я не таясь вопросительно посмотрел на Каменюку.

— Стоны танги, — ухмыльнулся он. — Так у нас называют этот напиток.

— «Стоны танги»? Что за танга?

Ближайшие тангоры засмеялись, но явно не в насмешку, а действительно радовались, что получилось удивить большого.

— Танга — это значит женщина-тангор! — посмеиваясь скромно себе в усы пояснил Каменюка.

— Ну если танга — это женщина, то тангор — значит мужчина? Нет?

— И да и нет, господин анай, — произнёс Дайен, утираясь рукой после того, как хорошенько отпил из кружки хмельного. — Если переводить на ваш язык, больших, то тангор состоит из двух слов: тан — что значит низ или низкий, и гор — что значит горы. Давно-давно, ещё на заре времён, мы назывались талнагерами — подгорным народом! Знаники утверждают, что тангорами мы стали после Войны Леса и Гор. Именно после той войны наша раса начала активно общаться с большими, а талнагеры стали называться тангорами через языки других рас!

Мало-помалу ужин вошёл в русло непринуждённости и дружеской атмосферы. У компании Дайена и Судольфа нашлись общие знакомые, даже какие-то родственные колена стали выводиться под хмельное, как это часто бывает у тангоров. Историю нашего же знакомства с Дайеном и его командой гости слушали с нескрываемым интересом, и были очень впечатлены! Мой авторитет в глазах гостей вырос на приличный уровень особенно сильно после того, как Нориг — весёлый, светловолосый, молодой тангор, рассказал им, как я держал за руку Айтэна на экзекуции в Арнагейте. И тут, глядя на их реакцию, я пришёл к выводу, что как бы там чего нибыло, но единство своего народа для них стояло на первом месте. То что Каменюка был изгоем, как оказалось по факту отнюдь не делало его чужаком для этого подгорного народа. Отщепенцем достойным порицания, и даже презрения, это да. Но отнюдь не чужим для их расы. Тангоры дружно затопали ногами, когда им поведали в подробностях бой со зверганами и зимоволками на дороге. Да много о чём ещё было рассказано, но строго то, что знали в принципе все в городе и окрестных деревнях, не более.

И только между их негласными предводителями, Дайеном и Судольфом, чувствовалась напряжённость в общении. Ну и Каменюка всё больше общался со своими, чем с гостями. А этих двоих, я специально усадил по разным сторонам от себя, и всячески старался разговорить их на нужные мне темы. Иногда, украдкой, поглядывал на в сторону племянницы, лишний раз убеждаясь, что Тамари ничего не упускает записывать в довольно таки уже объёмную летописную книгу. С недавних пор я разрешил ей добавлять красок своими словами, но без фанатизма.

Рядом с моей племянницей, важно и немного горделиво, стоял Кульфман, всячески ей подсказывая если она чего-то не успевала записать. Молодой тангор, как я и рассчитывал, очень заинтересовался школой. После того, как он представил детям новые парты и видя их восторженные лица (а одна милая маланорочка даже назвала его дядя Кульфи и проворно забравшись к нему на плечо застенчиво лизнула его в щёку), тангор захотел остаться и посмотреть на сам процесс обучения. Для начала — из чистого интереса. Но вскоре он уже сидел за одной из парт и внимательно слушал лекцию Вишны об истории развития государственности Турии, которую она зачитывала из потрёпанной книги. Эту книгу ей привёз селянин из Вилюх, который слыхал, что такие вещи нужны в городе, и выкупил её у заезжих торговцев.

Уже поздним вечером, завершая затянувшийся ужин, я торжественно объявил, что буду рад видеть почтенных тангоров с их товарами в своих владениях, чем вызвал у них одобрительные возгласы, обильные кивки бородатых голов, и хвалебные тосты про род Фортхай. В оконцовке, мои тангоры ушли в свою избу, а гости, сложив товар в угол, вполне себе легко расположились в Большом Зале на полу, поближе к жаркому очагу. Но не все! Дайена, Судольфа и Айтэна я позвал с собой в кабинет для разговора на серьёзные темы…

— Первое, что я хочу вам сказать, уважаемые мои бородатые други, — оперевшись задницей на стол и скрестив на груди руки, слегка пьяным голосом начал я речь перед закурившими трубки тангорами. — Каждый тангор в этих землях, который служит мне, достоин уважения и подобающего обращения! Это касается тебя Судольф, и твоих товарищей в отношении Айтэна!… И не спорь! — оборвал я уже было зарождающиеся слова протеста в его бороде. — Дело решённое, раз уж мы с тобой теперь торговлю вести будем.

— Гильдия Каменноделов не примет его всё равно. — всё-таки буркнул он, но уже явно в мирном тоне, словно просто констатируя факт.

— А кто сказал, что она нам нужна?

Судольф немного опешил и мельком взглянул сквозь дымку табака на ухмыляющегося в усы Дайена. Каменюку он настойчиво не хотел замечать в упор.

— Да, эмблема гильдии нужна тангорам, иначе мало кто, если вообще кто-то, захочет иметь с тобой дело. — чуть ли не рассматривая вальяжно свои ногти на руках, произнёс я. — Но мне на это наплевать! — забил я тоном гвоздь. — Мне нужно делать дела и не малые, тангор. Перестройка стены — это всего лишь неудобное, несвоевременное и неожиданное мать его неудобство в моих планах!

Тут я говорил искренне и с досадой, потому как вся эта заморочка со стеной уе#ала меня по времени, по карману, и по ресурсам так, что ноги трясутся и глаз дёргается. А ведь ещё дел ппц сколько!

Глубоко затянувшись, Судольф выпустил дым через нос, и смирившись кивнул, принимая мои условия. Я обошёл стол, приоткрыл окно, давая ворваться свежему, прохладному северному воздуху в кабинет и немного облегчить мою участь некурящего человека. Зима уже доживала крайние деньки, и пусть её извечные спутники снег и мороз уже считай исчезли, холод всё ещё держался по ночам. В лесу этого почти не чувствовалось, но здесь, на вершине холма, ветра́, разгоняясь в Междуречье легко доносили холод до Хайтэнфорта через Янву.

Я кивнул Каменюке, и тот нехотя сполз со стула на котором сидел и подойдя к Судольфу, протянул ему руку. Сейчас настал момент истины!

«Если я просчитался, то только лишний раз создал унизительную ситуацию для своего друга, а торговать мне с этими тангорами всё равно придётся. Дела рода, превыше всего!»

Судольф встал, расправил плечи, пригладил бороду… и указав трубкой на Каменюку, пожал протянутую Айтэном руку:

— Я надеюсь ты знаешь кому служишь, Айтэн Гелхад Блайнстоун! — пробасил он, и не отпуская руку, повернулся к Дайену. — И кому вы открыли наш секрет!

— Ты о чём? — невозмутимо спросил Дайен.

Судольф Рыжий отпустил Айтэна, и пройдя мимо них двоих к камину, принялся чистить трубку:

— Я о молитве Айдануну! — не поворачиваясь к нам, произнёс он. — О мастерстве горак нудуш, с помощью которого вы колете камни для стен этого города.

Мы признаться были удивлены его словами. Уж я так точно.

— Мы теперь здесь живём…

— Ардаргон ушт дарани, талнагер! — завёлся Судольф повышая тон, и сверкая глазами повернулся вновь к нам, пряча трубку за широкий пояс.

— Безрассудно? — переспросил Дайен, спрыгивая со своего места и сжимая кулаки. — Безрассудно было ссориться с большими и не прийти им на помощь во времена Большого Набега рахов! Вот что я называю безрассудством!

— Когда нам было плохо, Толдвик разве помог? — багровея на грани, задал вопрос Судольф.

— Мы только что уничтожили целый народ! — не отступаясь набычился Дайен. — Ты бы нам захотел помогать!?

— Мы воевали не с людьми…

— Да какая нахрен разница, как ты не поймёшь! — закричал не выдержав Каменюка.

Я понимал, что сейчас мне приоткрылась тайна причины расовой ещё не ненависти, но дискриминации тангоров на территории Турии, и специально не тормозил закипающий тон разговоа.

— Ты вдумайся только — мы уничтожили целый народ, Судольф! — понижая голос и словно вопрошая к разуму своего собрата, произнёс слова Айтэн. — Люди испугались нас, и поэтому взяли границы в копьё! И они были в своём праве так сделать, ибо у них своя судьба, а у нас своя. Но Большой Набег, это горе всем нам! К тому же, когда Турия после смуты пришла в упадок и секрет стали был утерян, мы им так его и не вернули толком! Ты посмотри как они куют её, вкладывая все силы в работу без остатка. А ведь мы могли бы им помочь! — горячо произнёс последнее Каменюка. — И сейчас можем, но не делаем этого! — Каменюка стал у окна и занялся своей трубкой. — Горак нудуш используется исключительно потому, что больше нет других вариантов дабы всё поспеть.

— Они узнают, Айтэн! — Судольф нагнулся и подкинул дров в очаг. — Узнают, и пришлют войско под эти стены.

— Стоп-стоп-стоп! — замахал я руками. — Войско? Серьёзно? — я обвёл взглядом тангоров поочерёдно. — Ваши соплеменники готовы развязать войну из-за такой мелочи?

— Да поймите анай, — приложил Судольф руку к своей широкой груди. — У нас есть свои секреты, которые к людям просто не должны попадать в руки! За то же самое и началась война Леса и Гор! Уж не знаю, что там выведал у наших предков лесной народ, но знаю точно — это было какое-то тайное знание, а вот какое именно, ведают только турдахины.

«Делааа… А ведь у меня лежат какие-то книги из руин! Возможно там есть инфа.»

Мешки с трофеями я так толком и не разбирал ещё, погрузившись по приезду с головой в дела и проблемы, хоть и просмотрел мельком. В том числе и мешок с инвентарём лже-аталана.

— Если ваши правители из-за этого захотят развязать войну — это их дело! — сел я за стол и плеснул разбавленного винца себе в чарку. — Да только я бы на их месте озадачился поедполагающейся атакой на Гуриндан.

— Что!? — в какой раз уже за сегодня поразился Судольф.

И я рассказал про допрос раха, и о том, что отправил письмо в Гуриндан с предупреждением. Выслушав, Судольф какое-то время не знал что сказать, и только безмолвно уставился в пляшущие огни очага.

Тут я понял, что момент для решающего вопроса настал.

— Чего ты хочешь, тангор? — смотря на него в упор задал я вопрос, и он тут же словно очнулся.

— Как я и сказал, торговать…

— Х#йня полная, тангор! — уверенно произнёс я. — Ты предводитель охотников за рахами! Так какого хрена ты теперь мне пудришь мозги и забиваешь мои мысли ложью?! И заметь, — я поднял палец. — Я не утверждаю, что торговля, это лишь пустые слова да и только! Но из воина в торгаши… — я развёл руками, указывая на очевидный диссонанс.

Некоторое время Судольф молча сдерживал на себе наши испытывающие взгляды.

— Как ты уже знаешь анай, мы с моими братьями вольные охотники на рахов. — наконец тихо заговорил он. — Мы путешествовали по всему Подгорью выискивая их караваны, перехватывая лазутчиков, освобождая захваченных ими рабов на перегонах. — Судольф с хрипотцой усмехнулся, и в его глазах блеснули золотом отблески пламени. — Всё это приносило нам немало золота! Мы беззазорно грабили этих ублюдков, а среди освобождённых пленников нередко попадались и те, кто расплачивался с нами на воле за спасение.

Дайен презрительно фыркнул.

— Можешь фыркать сколько угодно Дайен! — огрызнулся Судольф. — Мы не скупали краденное, а брали его, рассчитываясь кровью с рахами! Твоя таверна в Гуриндане построена за честно заработанные хочешь сказать!?

— Именно потому её у меня и отобрали! — подавшись вперёд зло выплеснул ему в лицо Дайен. — Ты сказал, что золото на её строительство чистое, и я поверил тебе! — побагровел он. — Курдаш нагриммат!

— Следи за своими словами, талнагер! — угрожающе прошипел Судольф.

Я шарахнул по столу пустой чашей так, что подпрыгнули от неожиданности все трое:

— Разговаривать всем по русс… тьфу ты бля — на турийском!!! — тангоры смиренно отвели взгляды. — Никаких аглы-маглы при людях, я ясно выразился!?

Дайен приложив ладонь к груди, извиняясь поклонился:

— Простите, господин.

Судольф не тормозя повторил его жест, выражая смирение:

— Как будет угодно, анай.

— Все ваши склоки оставьте в прошлом! Дайен теперь мой подданный, как и Айтэн, и остальные тангоры. Запомни это, Судольф Фьётбург!

На миг в комнате повисла тишина.

— Продолжай, почтенный тангор…

Судольф разнервничавшись, принялся заново набивать трубку:

— В общем, нам удалось поднакопить деньжат кто поумнее. Не всем конечно, кто-то мастак погулять в таверне или поиграть на пьяную голову. — тут он чему-то усмехнулся и взяв клещами уголёк из очага, раскурил трубочку. — Но вскоре мы начали нарываться в тоннелях под горами на раханидов! Они больше обычных рахов, лучше вооружены и обучены, и сражались не в пример лучше. Мы думали сперва, что это всё случайность, но вскоре поняли что нет. — Судольф вышел на середину кабинета и обвёл нас всех хмурым взором. — У рахов появился кто-то, кто командует ими не хуже самого Рахшанара, да приласкает Морок его зад в Лесу Мучеников. По Подгорью теперь меньше чем в пятьдесят воинов не ходить больше тангорам! А может и вовсе.

Судольф вздохнул и присел на стул:

— Поэтому мы и решили попробовать себя в торговле, дабы не прокутить деньги со временем.

«Мда уж. Мутная компания тут у меня собирается, нечего сказать… Но зато я хоть немного узнал о причинах разлада между Турией и Пятиградьем. И плюс ещё появился важный момент — по поводу производства хорошей стали! Интересно, что за технологию он имел ввиду?… Ладно, посмотрим как оно будет дальше.»

В комнату я вернулся уже поздно, но спать почему-то не хотелось совсем. Назревающий лёгкий будун маячивший головной болью где-то вдалеке, я угомонил бокалом пива опрокинутым едва ли не залпом.

«Ох не спиться бы тебе Серый!»

Достав мешки с трофеями, я вывалил всё на пол посредине комнаты. Всё равно спать не хотелось ещё. Подкинув дровишек и запалив несколько свечей, присел на устланный шкурами пол, оперевшись спиной на кровать.

Первым я взял в руки клинок лже-аталана и осторожно, не торопясь, потянул его из ножен. Мягкое лазурное сияние голубой стали на миг вспыхнуло и мерно стало светиться вырываясь из ножен. Не став томить, вынул клинок полностью.

— Какая красота! — не удержавшись вымолвил я, рассматривая широко раскрытыми глазами дивное оружие.

Меч напоминал японскую катану, и был просто невероятно лёгок по весу. Но в отличии от катаны, этот клинок имел двухстороннюю заточку. Гарды и навершия на черенке небыло совсем. Небольшое рикассо в виде трёх неравномерных лучей, центральным лучом переходило в дол, смещённый больше к наружному изгибу. К острию меч немного сужался и под столь узнаваемым углом переходил в острие. Пробовать на остроту его лезвие было излишним — оружие из голубой стали никогда не тупилось, и не ржавело.

«Этот меч явно не для яростной рубки в строю. Это истинное оружие убийцы! А его лёгкое сияние, это должно быть последним, что увидит жертва перед тем, как умрёт.»

Убрав клинок, я взял в руки то, что заинтересовало меня ещё больше — это было нечто вроде небольшого арбалета с раздвижными плечами, удлинённым ложем и направляющей, что вообще-то сильно отличало его от того арбалета в моем понимании, который должен стрелять короткими болтами. Рассмотрев повнимательнее, я заметил что в его конструкции так же, хоть и в малом количестве, присутствуют механические элементы из голубой стали, такие как зацеп, курок, вставки в сами плечи и щеколды фиксаторов. Несколько не стандартных стрел под него лежали тут же: тонкие, прочные, и прямые как натянутая струна.

«А вот это уже не по времени! Совсем не по времени! Здесь даже пружин не знают, так откуда такие технологии?… Нужно копать! Арбалет отнесу к Мишке, пусть разберёт его на части и посмотрит что можно изготовить самим. Арбалеты — сильная вещь!… И всё-таки — откуда?… Тангоры? Светолики? Алтары, цохи, или может быть вообще маланорцы мастерят? Хомякоидам такое оружие было бы прямо-таки под стать.»

В остальном из пожиток местечкового ниндзи больше ничего стоящего не было. Единственное что, это эмблема с гербом аталанов, и деньги: двадцать шесть золотков, двенадцать серебра, и горстка меди. Да оно и понятно, этот ублюдок работал на легке. Наверняка где-то в лесах оставил лошадь с остальными пожитками, но теперь уж поздно её искать. Халявное мясо на привязи долго бродить не будет!

«Интересно, как бы этот засранец отреагировал на солнечный свет? Да и вообще, может ли существовать в день?… Эх, жаль его Разнак сжёг… А может всё же и не жаль.»

Следующими на очереди были трофеи из руин светоликов. Сразу взял в руки два мешочка и высыпал наружу их содержимое…

— М-мать честна́я! — трезвея на яву воскликнул я, слегка прикрываясь рукой от яркого разноцветного сияния самоцветных камней.

В танцующих огненных бликах разноцветный контрастный блеск самоцветов с гипнотической силой притягивал взгляд и заставлял пялиться на них с жадным восхищением! Некоторые камушки были одинакового цвета, но разных оттенков.

Взяв один из них в руки, жёлто-золотистый (возможно это был цитрин), я поднёс его к лицу и восторженно обласкал взглядом. Неровная огранка камня была тем не менее великолепно отполирована. Сразу видно, мастер не ставил цель придать форму, а просто отсёк лишнее, и отполировал до блеска что осталось. И так выглядел абсолютно каждый камень! Словно кто-то гранил их как попало, не для продажи, а от нечего делать, но тем не менее добиваясь чистоты блеска цвета.

Хомяк и Жаба уселись на эту кучку, и злобно зыркая по сторонам со стекающими слюнями принялись подсчитывать стоимость самоцветов. Я подождал пока они справятся и получил вполне себе приличную сумму — около пяти тысяч золотков! Сумма конечно более чем внушительная, но наверняка чересчур влажная от моих мечтаний. Точной стоимости этим драгоценностям я не мог дать по определению.

«Та даже если в половину угадал, уже сало! Да ещё какое — с мясными прослоичками, да в три рядка!» — подумал я, алчно сгребая драгоценности в один мешочек и уже думая где бы закопать это добро поглубже. — «Блин! Надо же будет ещё не забыть с Тариком и Хорстом поделиться.»

Жаба, выпучив лупездрища возмущённо-вопросительно квакнула, а Хомяк занял оборонительную позицию перед наступлением совести, окопавшись, расставив пулемётные точки и ракетные войска.

«Не-не ребята! Так дело не пойдёт! Мы там вместе кровь проливали и чуть не сдохли, так что тут без вариантов!»

Хомяк обречённо ткнулся лбом в бруствер окопа уронив с головы каску, и поднял белый флаг. И только Жаба продолжала осуждающе пялиться.

«Ну в принципе, можно себе маленько кучку поболя отгрести… Совсем чуть-чуть поболя.»

Жаба с Хомяком мочканули по рукам «пятюню».

«Забороли таки, ироды жадливые.»

— Так, ну с этим понятно, — отложил я в сторону четыре слитка тускло светящейся серой стали, кил по пять каждый примерно.

«Чистая серая сталь! Приинтереснейший образчик, но пока что для меня бесполезен. Можно конечно было бы попробовать Михалыча привлечь, но думается мне сейчас ему точно не до неё. Интересно, справится ли? Что такого в этой стали, что только турдахинам она подвластна? Эта ветвь тангорской расы ведёт крайне закрытый образ жизни в необъятных чащах Зикфорна, но со светоликими у них по всему видать особые отношения.»

Заховав светящиеся тусклым, серо-белым светом слитки в потасканный мешок, я взял в руки приятную на ощупь, сложенную в несколько слоёв белую ткань с витиеватым серебристым узором. Она была немного в пыли. Встав нехотя с пола, я развернул её и несколько раз встряхнул.

— Хм! Свадебная фата?… А может, накидка на плечи? — сам себе бурчал я под нос рассматривая превосходную, нежную даже на взор витиеватую вышивку, исполненную на тончайшем белом шёлке волшебным серебром. Чарующие отблески едва уловимого свечения указывали на то, что рисунок явно выполнен нитями с содержанием серой стали. Расправив её на кровати, я бережно провёл пальцами по изящным ветвям деревьев с тончайшей прорисовкой стволов деревьев покрытых мелкой листвой. Кроны и ветви венчались знакомыми круглыми шапками.

— Сильниды! — тут же вспомнил я название, поглаживая эту великолепно изготовленную вещицу на кровати. За рукой тут же протянулся след всполыхнувших белесым светом стежков, и угас, обретая снова равномерное, неяркое сияние.

— Что бы это ни было, эта вещь достойна королевы, или даже богини!… Да, никак не меньше чем богини! И наверняка стоит больших, очень больших денег.

«Снова серая сталь турдахинов! Да что же это за городок такой там был!? Светолики и турдахины, что же вас связывает?»

Я обратил свой взор на оставшиеся пока ещё не тронутые трофеи. Это были две книги.

«Открывать непонятные книги из всяких подземелий и гробниц — смутное, и опасное дело Серёжа!»

Жаба слала ментальные посылы «спрячь и продай!», но хомяк, пища и вытаращив бельма на эти книги, грыз ногти в нетерпении, и словно зомбированный, медленно двигался к ним.

«Ниииии… Зя!… Зя! Зя! Зя!»

Первой я дотронулся и провёл пальцами по рельефному рисунку книги взятой с постамента посвящённому уруму Стражи Богов — Анриэль Светоносной. На очень жёсткой обложке из серой стали и кожи была исполнена гравюра в виде огромного, раскидистого дерева на высокой горе, у подножия которой замерли с простёртыми к нему руками, словно в мольбе, восемь молитвенниц богини Алайлин. Откинув элегантно сделанный крючёк, я раскрыл книгу. Как я в принципе и предпологал, витиеватый, с фирульками и загогулинами текст в ней был написан на языке светоликов. Но пролистнув пару страниц, обнаруживаю несколько картинок. На первой: молодая девушка среди леса с величественными деревьями достигающими неба смотрит с улыбкой на падающий прямо на неё из-за облаков луч света. Под рисунком имеется небольшой текст с явным пояснением к нему.

«Эх, говорила мне мама — учись сынок!»

Пролистав далее, остановился на втором рисунке неизвестного художника: девушка с сосредоточенным лицом и в доспехах, преклонив колено и оперевшись на клинок, взирает на девушку с предыдущей картинки, а та со скромной улыбкой простирает ей свою правую руку, держа в левой уже знакомого вида цветок. Точно такой же, из которых были сделаны венки на головах молитвенниц в тех руинах. Действие происходит в какой-то беседке с вычурными колоннами, цветами на крыше, и всякого рода животными, от белок и пятнистых оленей, до маленьких пташек порхающих вокруг да около.

«Похоже на прошение, или может быть на принятие присяги. Хм… Анриэль даёт присягу богине Алайлин? Возможно… Пояснение есть и тут, но толку то!»

На третьем изображении, снова была нарисована девушка, по моему разумению та же самая Анриэль. Здесь она парила высоко над некой скалой раскинув руки широко в стороны, и от неё расходились волны чего-то непонятного. Словно от брошенного в воду камня. Присмотревшись к её лицу, я вдруг почувствовал такую горечь и жалость к ней, что аж сердце защемило… На её столь детально отображаемом лике, прекрасном и нежном, ясно читалась ужасающая гримаса муки и адской боли!

Поскорее перелистнув страницы, дабы успокоить взбудораженное искренней жалостью сердце, я наконец открыл последнюю, четвёртую картинку. Она была нарисована не в полную страницу как предыдущие, а всего лишь в треть, а остальное место под ней занимало её описание. На картинке изображена некая пещера с каменным постаментом, на котором, словно в глыбе льда, лежало женское тело со сложенными на груди руками. На заднем фоне импровизированного саркофага, стояли рыцари в роскошных доспехах с узорами, и в шлемах с высоким плюмажем в виде конских хвостов.

«Книга определённо не простая, но где мне найти знатока по языку светоликов?… Ближайший вариант в Арнагейте, но не факт. А вот в столице найдутся такие, в этом я больше чем уверен.»

Также меня сильно заинтересовал тот факт, что во всей этой истории явно замешаны турдахины. Если я всё правильно понял, то с серой сталью могут обращаться только они. Ну и возможно что Мишка теперь! Да и то, кабы не сущность Сварога, то и нечего было бы надеяться. То, как он совместил небесную сталь с иным, непонятным металлом, это тот ещё вопрос, но не столь важный на этом фоне.

Вдруг, источник внутри меня тихонько всколыхнулся и я почувствовал как Сила бережным потоком устремилась в моё сознание! Меня тут же пошатнуло и я хотел было отложить книгу в сторону, но в голове зазвучал тихий шелест, больше похожий на неразборчивый шёпот. Я постарался сосредоточиться на нём, но что-то с мягкой настойчивостью заставило меня вновь обратиться к размышлениям. Не став упорствовать, я поддался этому воздействию и вновь вернулся к своим рассуждениям об этом странном металле.

«А что у нас есть такого особенного в серой стали, что она подвластна только турдахинам, тангорам, которые охраняют… Род всемогущий!… Мёртвых! Ведь говорили же мне, что вся суть жизни турдахинов свелась к охране подземных склепов! Конечно всем официально поясняется, что якобы они охраняют их от разграбления, но что если… Что если серую сталь турдахины создали не для борьбы с живыми, которых спокойно можно отправить на тот свет и простым клинком, а для мертвецов!?»

В этот миг я понял, что снова мой разум принадлежит мне.

— Ну и что это было? — в недоумении задал я сам себе вопрос.

Не став заморачиваться на хмельную голову и просто пролистав ещё раз эту безусловно интригующую книжку, я понял что нащупал нечто необыкновенное и немаловажное, но что никак не могу освоить до конца. Рассматривать свои догадки и предположения в серьёзном ключе я честно говоря устал. С тех пор как я оказался в этом мире, я словно слепой котёнок тыкался моськой в поисках правды и правильного пути. И я без зазрения убеждал себя, что это нормально! А как ещё прикажете действовать? Ведь не зря же говорят — знания, правят миром!

«Ладно. Всё равно своим умом не осилю, так чего ломать голову. Посмотрим на вторую книгу, из сундука.»

Этот экземпляр был побольше первой форматом, но потоньше содержанием, и не столь вычурной отделки. Деревянный переплёт со странными рунами на лицевой стороне и грубовато-угловым орнаментом нарисованного серой краской. Книга явно повидала лучшие времена: краска орнамента местами поистрепалась до дерева, углы потеряли свою строгость и стали какими-то затертыми и полукруглыми, а корешок подшивки расшатался настолько, что она едва ли не могла раскрыться веером.

«Книге ни один десяток лет полагаю. Странно что страницы целые, а не развеялись прахом со временем.»

На первой же странице был изображён судя по всему герб: молот слева, булава справа, а посередине — череп с бородой. Череп явно не человеческий, слишком широкий лоб, носовые отверстия тоже чуть приплюснутые и растянутые, да и в принципе сам череп имел немного приплюснутую форму…

«Тангор… Череп тангорский!»

Больше никаких картинок в книге не было, только текст. Но текст меня интересовал больше всего. В этих двух книгах явно содержалась некая информация касающаяся событий из истории этого мира, и сейчас я жаждал этих знаний даже больше, чем… Больше, чем вернуться домой.

Мне захотелось тут же подорваться, и бежать среди ночи к Каменюке. Но подумав, решил всё-таки не поддаться сжигающему меня любопытству и потерпеть до утра. У тангоров выходной, и я хотел с ними обсудить давно назревшую тему по поводу пробития тоннеля в глубь скалы под криптой. Дело важное и нужное, но меня катастрофически на всё не хватало. С этими бл@дскими ведьмами промуздыхался и потерял кучу времени. Хотя, что не делается, всё к лучшему! Кто его знает чем обернулось бы дело, если бы я не вмешался в бой Торада и аталанов с верном Гроком. Даже если бы просто сбежал, то скорее всего уже сейчас бы у моих стен стояли войска истиниан. Верн Грок ясно дал понять своё отношение к моим тёркам с рахами. Я ни в жизнь не смог бы ему доказать что Разнак был белой вороной среди чёрных товарок. А если бы он ещё прознал про то, как я воспользовался целых два раза его помощью, то там вообще хоть в бега подавайся.

— Так, хватит на сегодня! — я решительно принялся паковать трофеи обратно по мешкам.

Пока убирал всё, у меня в голове вдруг родился ещё один вопрос:

«Почему эти гуманоидные крысы до сих пор не разграбили эту комнату? Может их отпугивала серая сталь? Да и что это вообще за существа такие, о которых не слышали даже варвары?!… Эх, жаль не удалось дальше продвинуться по тоннелю и обследовать его до конца.»

Встал я утром на удивление рано и бодро. Камин погас совсем недавно, и в комнате было тепло. Единственное что меня постоянно бесило — это неизбежная сероватая пелена и запах от просачивающегося в комнату дыма. Но с этим я пока что поделать ничего не могу. Точнее можно заморочиться, но это явно не сейчас.

Одевшись позёвывая, распахнул двери на балкон. Небо едва светлело, отгородившись строгой чертой сумерек от земного и насущного. Выйдя и потянувшись от души, взглянул на ещё виднеющиеся кое-где звёзды.

«Облака собираются в тучи. Время до проливных дождей всё меньше. Вторую часть стены и воротный корпус зачинать не стану. Не поспеем. Одно дело воду терпеть от дождичка когда-никогда, и совсем другое недельный ливень!»

— Кто рано встаёт, тому бог подаёт! Так говорят славяне?

Голос Рода на этот раз не заставил меня вздрогнуть, а лишь внутренне напрячься от неожиданности.

— Здравия желаю, Род! — спокойно и вполне собрано повернувшись к богу, поприветствовал я его.

— Привык? — ухмыльнулся он смотря на меня из-под кустистых бровей.

— Можно и так сказать, — кивнул я. — Давненько мы не виделись.

— Есть такое. — Род подошёл и став возле меня, окинул взором город и ведущуюся стройку. — Я смотрю ты быстро освоился.

— Ну знаешь ли, стимуляторов тут хватает. — невесело констатировал я, поглаживая потёртости на навершии рукояти меча. Цеплять на себя оружие первым делом, уже вошло в привычку.

Род вздохнул, оперевшись двумя руками на свой посох.

— Знаешь, я тут давеча переведался с атлантами, — бросил я на него взгляд. — Даже вполне мирно побеседовал с Ареаном на едине.

— Знаю. — сдержанно кивнул Род и подмигнул моему слегка растерявшемуся лицу. — Неужели ты думаешь, что я оставлю без присмотра тебя и Михаила?

— Вообще-то я считал, что ты с ним в контрах, и не подпустишь атлантов к нам.

Род отпустил посох и опёрся на перила локтями, а сам посох так и остался стоять ровно, словно его воткнули в землю.

— Не забывай, Сергей — это их мир! Как не крути, возможностей у них побольше моего будет. Силы сейчас явно не равны.

— Тогда почему ты ещё здесь?

Род непонимающе посмотрел на меня.

— Ну, я имею в виду, что вы же вроде как враги, так? — пожал я плечами. — Не так давно ты был один, но уже сейчас на твоей стороне есть Мороз и Сварог. — многозначительно поднял я бровь.

— Можно? — Род выпрямился и протянул руку с раскрытой ладонью к моей голове. — Так быстрее будет дать тебе ответ.

— А больно не будет? — прям как в детстве в больнице у доктора спросил я.

На лице Рода отразился довольно всеобъемлющий ответ, мол: «Ну ты чё, дебил? Я же профессионал!»

— Ну, ладно. Давай.

Род просто положил руку мне на голову и я почувствовал, как дрогнули потоки Силы вокруг. В глазах калейдоскопом пронеслись картинки из недавнего прошлого настолько быстро, что я не успевал их даже толком осознать. Едва ли не за секунду всё закончилось. Меня покоробило немного от того факта, что Род увидел больше чем мне хотелось бы. Но судя по его реакции на лице, ему не было никакого дела до сторонней информации кроме моего разговора с атлантами.

— А, задёргались? — обронил род убирая руку с моего чела и приглаживая бороду. — Считают что Чёрные значит подсуетились?

— Так они думают. А чего ж войной не пошли, если так?

Род сложил на груди руки и повернувшись к городу спиной, опёрся поясницей на скрипнувшие перила.

«Не выпал бы старец. Позору не оберусь потом…»

— Ты что нибудь о таком месте как Инмир слышал? — задал он вопрос.

— Да. Зверганы, и возможно рахи, пришли оттуда. Да и вообще так понимаю нечисть всякая прёт оттуда.

Бог кивнул:

— Чёрная кровь и характерные глаза — это отличительная особенность существ из Инмира. Есть и помеси за века, но приоритет чёрного там будет очевиден. Так вот — Чёрные боги находятся где-то там, в глубинах Инмира. Чтобы попасть туда, атлантам до́лжно спуститься с небес на землю, а потом и под неё. А теперь представь, что будет если это случится? — Род выразительно посмотрел на меня.

— Боги обладают великой Силой, и они должны будут воспользоваться ею в полной мере. — понимающе согласился я.

— Всё-таки не всё ещё потеряно с твоей головой! — по доброму посмотрев на меня сказал бог. — И как мы уже говорили с тобой ранее, вот почему война богов — это почти верная гибель мира. К тому же, такое задействование Силы не останется без внимания хаоситов, купол то разрушен!

Я принял такую же позу как и Род:

— Так теперь мы невольные союзники?

Бог хрипло хохотнул:

— Пока не уверен, но думаю, что именно так оно и есть. Будь купол целым — они развоплотили бы меня при первой же возможности и жили бы дальше, а Ареан продолжал бы вынашивать свои планы.

— Думаешь он не отказался от идеи создать армию и ворваться в Мидгард за Создателями Миров?

— Ты с ним говорил. Как думаешь, такой способен отступиться? — слегка сощурившись Род посмотрел на меня.

Немного подумав, я отрицательно качнул головой:

— Ты прав. Он не отступится. Но прошли века! Почему он тянул так долго?

Род взял посох в руку и слегка стукнул по полу балкона:

— Для богов нет слова долго или быстро, Сергей. Просто случилось то, что несомненно связывает смертных и богов! — Род важно помахал пальцем.

— Да ну? И что же это?

— Это когда в степенном исполнении плана, в какой-то момент что-то пошло не так! — буднично пояснил он.

Сказав это, он вышел на середину площадки и я понял, что он собирается исчезнуть:

— Погоди! — окликнул я его. — Что с телом для Сварога?

— В этом мире тела для его сущности нет, — развёл он руками и, как мне показалось, был даже сам немного растерян от этого факта. — Как выяснилось, разумным в Акливионе можно дать божественную силу, наградить ею! Но Сущность перенести нельзя из-за того, что источник Силы в каждом разумном существе и есть сама основа Сущности. — и предвещая мой следующий вопрос, он остановил меня жестом. — Знаю! Тело Михаила рождено не здесь и поэтому в нём они сосуществуют, но я не думаю что это может продолжаться долго. Две Сущности в одном теле — это грубый диссонанс!

— Диссонанс возник после пробуждения Сварога, Род. Я не упрекаю, но нужно что-то придумать! — взволнованно заявил я.

— Когда ты убил Второго Несущего Весть, я получил немного Силы. Были дела на которые я её собирался потратить, но видать придётся сотворить тело для него.

Я вскинулся:

— А чё, так можно было!?

Род молниеносным движением вскинул посох и дал мне по лбу.

— Ты что, думаешь это так просто? Тяп-ляп и готово?! — раздосадованно отчитал меня он. — Да ты знаешь какие процессы приходится задействовать дабы создать плоть, даже для простого разумного, не говоря уж о боге!?

Потирая лоб у меня как-то сразу сами собой возникли мысленные картинки как делают детей.

— Тьфу ты! — плюнул в сердцах Род. — Воистину, каждому своё! Всё, бывай!… Ах да, передай своему другу тангору — я слышу его молитвы, и в ближайшее время намерен встретиться с Айдануном, дабы не возникло проблем.

— И кто из них Айданун? — я предполагал уже ответ, но лишний раз решил убедиться.

— Гефест! — не оглядываясь бросил Род и исчез, оставив после себя лишь взбудораженные потоки Силы.

9 цветня 706 г. от Перелома.

Варгон отсутствовал уже больше трёх недель, почти четыре. Деревянную стену успели догнать до ворот, а каменную, от южной надвратной башни, только кинули первые блоки на фундамент, прорубив и выровняв скалу за пару суток тяжёлой, круглосуточной работы. Дальше нужно было таскать крупный камень на нижнюю часть стены, но из-за нехватки тяговой силы дело едва двигалось. Задумка возводить Вторую стену от реки не удалась, из-за хлопот в той части с переносом мельницы, и собственно самого дома мельника. Благо хоть деревянную, Первую стену, начали строить оттуда.

Последняя весточка от рукавого пришла когда он достиг земель Булхайнов. Больше от него вестей небыло. И хоть дождь конкретно так застопорил работы, словно выгадывая время пока вернётся рукавой, но можно было бы хоть малым ходом попробовать блоки хотя бы к городу подтащить. Грязь и слякоть та ещё погодка, но хоть чуть-чуть, хоть что-то сделать!

За всё время стройки мы основательно подрубили лес в округе и подвыбили зверьё на мясо. Народ устал, роптал себе в бороды, но дело делали. В аварийном режиме пришлось превратить строящееся здание школы в барак, потому как некуда было разместить в дождь народ. Хвирт с ног сбился со своими подручными контролируя соблюдение людьми гигиены и пресекая болезни в зародыше. Тангоры Судольфа пару раз уже ходили с кое-какими товарами в земли аная Драмона, и в третий раз уже собирались туда не только они, но и мой обоз. Узнав что тангоры квартируются пока что у меня в городе, Галейн через них передал письмо, в котором приглашал навестить его в, Дубхоуле, его родовом городе. Но пока ситуация с Варгоном и близнецами не прояснится, я решил что никаких поездок по гостям. Фелани и Сарана настаивали конечно что надо ехать укреплять отношения с соседом, однако я оставался непреклонным в своём решении. Если я теперь и поеду куда, то только на поиски своих парней.

— Как думаете, за сколько управитесь?

Мы с тангорами стояли у гладкой стены в темнице держа в руках по факелу и ярко освещая тёмный монолит скалы. Присутствовали здесь тангоры обладающие знанием горак нудуш: Дайен, Курос, Гирик и Айтэн. Ворчун Хинди отправился подсобить остальным в каменоломне.

Каменюка подошёл к стене, простукал её молоточком в разных местах попутно что-то тихо обсуждая на тангорском языке со своими. В итоге курчавобородый Курос достал клинышек и зачитав молитву одним ударом вогнал его в монолит едва ли на треть.

— Крепкая скала, анай! — подивившись насупился он тут же. — Насколько глубоко придётся долбить?

— Ну, мы сейчас под криптой… Сперва мер восемь — десять надо по прямой прорубить, до того места где я видал утечку Силы. А там я уже смогу более точно определиться. С наскока не скажу.

— Был бы маг, можно было бы наверняка высчитать. — посетовал Гирик, тангор с лысой как яйцо головой, но с самой пышной, белоснежной и ухоженной бородой из всей их компашки. — Они такие вещи за сто мер чуют.

Айтэн принялся развязывать свой мешок в котором позвякивал инструмент:

— Если бы, да кабы… Нет у нас мага, братья! Так что давайте-ка за дело приниматься. Всё равно пока дождь х@ярит задницы отсиживать что ль. Парни вон в каменоломне, ну а мы тут поработаем!

Уже поднимаясь по лестнице наружу, я услышал как слаженно и хором затянули молитву Айдануну тангоры, и в стену с характерным звуком стали вбиваться клины.

— Никого не подпускать! — приказал я четырём фенрировцам во всеоружии и уже с новыми кописами на поясах. — Как скажут чего, сразу ко мне! Хоть днём, хоть ночью!

— Как прикажете господин! — козырнул старшой наряда.

Я присмотрелся:

— Бор, ты что ль?

Пацан расплылся в улыбке:

— Я, господин анай.

— Окреп я смотрю! — улыбаясь в ответ, хлопнул его по плечу.

— Дык в Фенрире по другому никак, господин! — смущённо ответил он и крепкие фенрировцы вокруг заулыбались. — Нет ли вестей от рукавого, господин? — посерьёзнел Бор, и его товарищи, разного возраста и стати, вмиг стали снова суровыми воинами Фенрира.

— К сожалению нет пока. — не стал я скрывать своего беспокойства. — Подождём пару дней, и будем выдвигаться на поиски.

— Возьмите и меня с собой, господин Янко! — горячо произнёс Бор ловя глазами мой взгляд.

— И я пойду!

— Я тоже готов, господин!

— И я!

Я посмотрел на парней, готовых хоть сейчас мчаться за мной в неизвестность, и грустно усмехнулся, вспомнив отчего то тех самых ребят, туримских солдат, которые остались под Ардановым холмом.

— Несите службу воины! Когда придёт нужда в ваших мечах, я позову.

Все четверо козырнули, а я уже удалялся от них, чтобы они не увидели налёта горечи на моём лице. Все кто знал о тех событиях воспринимали это обыденно, но для меня это была первая массовая гибель людей под моим командованием. Те погибшие туримские солдаты нашли смерть не в славной битве на поле брани, рядом со своими товарищами, где погибших хоронили бы как героев и воздав почести, нет!… Они полегли в тёмных, холодных подземельях, бывших некогда гнездом арданов, сражаясь с изменником и извергом-колдуном! Да, они совершили великое деяние, но кто об этом знает в мире? Кто их чествует? Знают ли их семьи, что они мертвы и где находится их братская могила? Знают ли их сыновья и дочери…

«Сука!… Простите парни. Слово даю — устаканится всё, и ваши имена будут высечены на плите и прибиты на стене у ворот!»

Весь день прошёл серо и смутно, под стать погоде. Все работы по обеим стенам были приостановлены, и я перекинул людей на строительство школы и второго этажа казарм. Так же обновили ямы небольших общаковых нужников, сваяв поверх задел для капитального здания, в будущем к которому пристроится общественные бани. В городе оставил только мужиков да малую часть женщин для кухни, остальных распустил по домам. Всё равно делать здесь особо было уже нечего. Точнее работы то было хоть отбавляй, но люди устали, давно не виделись с семьями, да к тому же я не мог нормально управлять процессами. Все мои мысли сводились к одному вопросу — где Варгон с парнями!? Всё бы ничего, я понимаю что дорога, то да сё… Но не прислать птицу!

«Что-то случилось! Чует моя жопа, что что-то пошло не так!»

Попросив Дайлина пригласить ко мне в кабинет Тарталана и Хорста, я с лёгким скупердяйством на сердце выдал мужикам их долю за наши приключения и риски. Тарталан старался как мог сдержанно отреагировать на такую щедрость с моей стороны, но в конце, уходя, обернулся и коротко склонил голову в знак уважения и чести. Хотя как по мне, это было лишним. Огромный шрам на его теле говорил об этом красноречивее слов. А вот Хорст, задумчиво подкинув мешочек в руке и слегка дёрнув бровью, уходить не спешил.

— Что тебя смущает, алагат? — усмехнулся я. — Понимаю, удивить брата великого вождя самоцветами не то, чтобы очень, но там неплохая премия выходит по деньгам!

Хорст с коварной ухмылкой спрятал мешочек за пазуху:

— Тут ты прав анай! Уж не знаю о какой такой премии ты толкуешь, но камешков тут на приличную сумму в золоте. — он похлопал себя по груди.

— Тогда что не так?

Хорст прочистил горло и подойдя поближе сложил перед собой руки и повёл покатыми плечами:

— Я хочу уйти, анай Янко.

«Вот же…»

— Что так? — холодно задал я вопрос.

Не то чтобы обиделся, но я откровенно очень рассчитывал на двух алагатов. Если уходит Хорст, значит и Хата с ним наверняка, а это… Это печалька! Пи#дец какая печалька!

— Ты не подумай парень, — как-то уж совсем по отечески взглянув на меня, произнёс алагат. — Решение я принял только что, — алагат замешкался. — Когда…

— Когда получил самоцветы, — помог я ему. — Если не тайна, чем планируете заняться дальше? Куда направитесь?

— Я, господин анай. Ухожу только я.

Тут ситуация проявилась уже в ином для меня спектре.

— Я хочу продолжить поиски Аглана, анай! Это…

— Младшего брата Хаты? — произнёс я занимая из расслабленного, деловое положение за столом. — Я слушал тогда у костра, и запомнил. Думаешь Хата согласится отпускать тебя одного?

Хорст слегка замялся, а потом присел в кресло напротив:

— Если честно, то я считаю его присутствие рядом только мешает делу.

Видя моё недоумение, Хорст поспешил продолжить:

— Они очень похожи друг на друга, лицом. — махнул он у себя перед глазами рукой. — Вы разумный человек господин анай, и я думаю что вам не стоит объяснять как это мешает делу.

«Ну как бы да. Будь я на месте работорговца и ко мне пришёл бы человек похожий на моего раба и заявил, что он ищет родственника, я бы всё сделал чтобы наша встреча с ним была последней. А уж тем более, когда его ищут два здоровых варвара!»

— Не скажу, что ты не прав уважаемый, но просто кинуть парня в таком важном для него деле… — я многозначительно дёрнул бровями.

— Поэтому я сейчас с тобой и разговариваю, анай Янко. — алагат как-то устало вздохнул, проведя рукой по лицу и густой бороде. — Я прошу тебя поговорить с ним, и убедить остаться здесь!

«Еи#дец… Нашёл психолога!»

— Ладно Хорст. Я попробую, — встал я с места и протянул ему руку.

Хорст тут же поднялся следом и крепко её пожал:

— Я найду своего родовика либо живым, либо мёртвым!

— Держи связь со мной, не забывай по возможности слать весть.

Суровый алагат кивнул и на этом наш разговор был окончен.

Вечером я не стал ужинать в кругу семьи, а вместо этого поплёлся в таверну к старику Фронди. Хотелось просто посидеть за барной стойкой, сжевать яичницу поджаренную на сале и запить это дело ведром пива, а заодно обмозговать убедительную речь для молодого алагата.

Едва я вошёл в переполненную таверну, как люди сразу в ожидании уставились на меня.

— Всем добра, народ! — махнул я рукой. — Фронди, найдётся местечко?

Сквозь толпу откуда-то от столов протиснулся хозяин таверны:

— А как же! Вон там у окошка! Сейчас брычей токмо…

— Я вижу у тебя за стойкой есть место, вот и отлично. Там сяду, оставь людей в покое.

— Как угодно, господин. — кивнул в ответ Фронди.

Видя что их анай зашёл просто так, люди расслабились и продолжили отдыхать дальше, наполняя маленькую таверну старика шумом бесед, споров, и криками «эй красавица, плесни-ка ещё пенного!», привлекая к себе внимание единственной девушки-официантки в зале. Меня же обслужил сам хозяин, подав приличных размеров чарку с нефильтрованным пивом и яичницу, поджаренную с кусочками солонины.

Я в пол оборота ненавязчиво окинул битком набитый зал.

«Мда уж… Старик явно вырос из этих квадратов. Надо всерьёз браться за проектирование здравого постоялого двора. Даже двух, а ещё лучше — трёх! А что? Один нужен для простого заезжего люда за воротами. Один для знатных гостей уже внутри городских стен и один для местных горожан.

«Эх, мечты да хотелки! И когда всем этим заниматься?…»

Я отвернулся и уперев взор в пивную кружку, погрузился в свои мысли…

— Можно присесть рядом с вами? — раздался нежный, узнаваемый, но безусловно неожиданный женский голос за моей спиной.

Я обернулся:

— Вы тоже пришли пропустить кружечку пива? — пряча свои озадаченности под непринуждённой улыбкой, повернулся я к Вишне. У её ног, сложив за спиной свои беленькие лапки и смотря на меня укорительным взглядом стояла Линни.

К маланорке и нашим с ней отношениям уже давно все привыкли и перестали удивляться тому, как мы общаемся. Только бабская оппозиция, в виде моей семьи, неустанно давали понять всякими словесными шпильками, что негоже анаю так общаться с непонятного рода холмовником. Но я упорно ломал мало-помалу эту систему и настойчиво игнорировал бесячие законы общения с друзьями не дворянской крови.

— Линни! — развёл я руки радостно. — Да ты никак подросла прямо что!?

Как бы мне не хотелось её обнять и погладить между ушек, я не хотел давать лишний повод для пересуд. Оно то вроде все понимают и принимают, но ситуация с верном Гроком наглядно показала что понимают не все, и далеко не всё!

— Мне удаётся кое-что заработать на отдельных уроках с некоторыми детьми, — тем временем скромно сдерживая улыбку ответила Вишна. — А у старика Фронди есть недурное вино из южных земель, которое недавно ему удалось купить у заезжих торговцев.

— И ты не представляешь как я жалею, что ты мне не по годам! — по доброму пошутил старик, подмигивая ей. — Под такое винцо я бы уже давно сватов заслал, клянусь покровителем трактирщиков Диносом!

Глядя на скромную учительницу и будущего завуча, а так же на насупившуюся малютку Линни, я понял как проведу сегодня вечер.

— Предлагаю тогда купить бутыль этого чудного напитка, кувшинчик холодного пива, — я щёлкнул пальцами привлекая внимание трактирщика. — А так же кружку морсика из ягод, чего нибудь поесть, и отправиться поужинать втроём на балконе в моих покоях. Благо погода сегодня порадовала теплом и солнцем!

Я говорил не громко, но вполне слышно. Скосив взор, замечаю ехидные ухмылки на лицах мужиков поблизости, которые старательно делали вид будто бы наш разговор их совсем не волнует.

«Ну да, рыбак рыбака, видит издалека! Да только не нужно мне это сейчас. Хочется просто обычной обстановки с разговорами не о чём, нелепыми шутками и душевным, непринуждённым смехом… Но вот вопрос, захочет ли она? Без сомнения — если не пойдёт она, то и Линни откажется. Я совсем замотался с делами и в последнее время почти не уделял внимания этой стороне моей жизни: в школу не заходил, с Линни виделся пару раз да и то мельком, обсудить с Вишной что нужно для школы, тоже забил на это… Ну что же, попробуем наверстать. А тем более завтра я намерен выдвигаться на поиски своих людей и могу уже не вернуться. В этом мире это может произойти запросто.»

Эти мысли промелькнули у меня в голове за одно мгновение пока я ждал ответа.

— Возможно тогда… — Вишна скромно улыбаясь чуть склонилась, обращаясь к Линни, — Нам стоит подняться наверх и прихватить с собой тёплые плащи!

Мне вдруг непреодолимо захотелось пойти с ними и одним глазком взглянуть на её комнату. С чем это связано и почему меня вдруг посетило таковое желание, я не могу объяснить даже сам себе.

— Позвольте мне пройтись с вами, дамы! — вставая с высокой табуретки, учтиво произнёс я.

Вишна нерешительно переглянулась с Линни от неожиданности. Но я не дав им опомниться уже жестом приглашал дам следовать вперёд. Мимолётно маякнул Фронди привлекая его внимание. Хотя по большому счёту это явно было лишнее, и так все вокруг следили за нами, но естественно старательно не подавая виду.

— Эй, Фронди! Доставь ко мне всё по списку, и не забудь солёных сухариков!

Поднявшись по скрипучей, накрашенной лестнице на второй этаж, мы прошли по тесному коридорчику к комнате Вишны. Нетвёрдой рукой отомкнув дверь, девушка пропустила вперёд семенившую следом Линни, а потом попыталась уступить мне дорогу. Однако деликатно приобняв её за талию, я легонько подтолкнул её вперёд. Скромно улыбнувшись, Вишна переступила через порог, ну а потом и я вошёл.

Первое что меня сразу приятно удивило — это запах! Тонкий аромат хвои и ещё чего-то мне непонятного, но так напоминающего запах лаванды, было легко вдыхать даже не смотря на то, что явно ощущался запах дыма от наполовину прогоревшего камина. Прямо напротив входа было небольшое окошко, у которого пристроились грубые стол и два стула, один из которых был сделан явно с учётом роста маланорки. На столе лежали несколько стопок грубого пергамента, тонкие рулетики письменной кожи стянутые тесёмками, угольки дерева рут, и небольшая лампадка.

Справа же расположилась крепкая на вид кровать, аккуратно застланная грубой серой тканью и с подушкой в виде валика всё из того же материала. В дальнем углу притулилась уже маленькая кроватка для Линни и небольшой миниатюрный шкафчик. Слева же, за камином в углу, стоял большой шкаф для вещей со слегка покосившимися дверцами. Вот и всё убранство.

Вишна зашла за дверь и сняла с гвоздиков поношенный плащ, а Линни просто достала из-под своей подушки накидку, пошитую из чего только можно было представить.

«Вот уж действительно — с миру по нитке.»

— Она сшила его сама, господин. — видя как я хмурюсь на плащ Линни, пояснила Вишна.

«А, ну если так…»

— Роскошный плащик! — потеребил я с улыбкой на лице маленькую маланорку между ушек. — В таком плаще между прочим очень хорошо ходить на охоту, я серьёзно. Маскировка что надо!

Линни немного оттаяла, а её увеличившийся за последнее время пушистый хвостик слегка шевельнуться.

— Ну, — потёр я руки об бёдра и развёл ими в стороны. — Пойдёмте!

Это был самый чудный вечер в моей новой жизни!

Небеса словно услышали мои молитвы. К тому моменту как мы поднялись наверх и распахнув двери я с гостями вышел на балкон, погода встретила нас тихим, слегка прохладным вечером. Из комнаты я выволок в одно лицо тяжёлый стол, расставил стулья, не забыв для маланорки на одном из них соорудить из вещей стопку повыше. Вынес пять свечей в подсвечниках, и попросил подвернувшегося под руку Дайлина принести ещё с десяток. В общем организовался как мог, и сегодня я был исключительно джентльменом обхаживающим дам. Перво-наперво я строго запретил называть меня господином, анаем, или даже великим повелителем (последним особенно рассмешил Линни), установив железное правило, что сегодня мы будем ужинать просто как друзья. И Линни и Вишна только удивлённо хлопали глазами и иногда скромно посмеивались над моей суетой. Маланорка окончательно забыла обидки. А когда я с пафосом, торжественно внёс тяжёлый поднос с кушаньями и поставил на стол, он радостно захлопала в ладошки. Хоть настоящего хлопка у неё конечно же не получилось само собой, ведь всё-таки у неё были мягкие лапки.

Ужин прошёл легко и непринуждённо. Вишна поделилась своими идеями по поводу школьной программы и процесса в целом, отметив особенно одарённых по её мнению детей, имена которых мне абсолютно ни о чём не говорили. Вскользь коснулись планов на будущее по развитию города и окрестных деревень. Немного поговорили о моде, соглашаясь единогласно что нужно задуматься о смене стиля одежды для начала самих горожан, а потом уж и остальных в туримасе. В этом разговоре Линни проявила себя особенно активно, рассказывая и сравнивая манеру одеваться маланорцев и больших, то бишь людей. Ну и о прочих мелочах. Раздухарившись, маланорка даже отважилась лизнуть того самого недурного винца. Скривившись как среда на пятницу, Линни забавно поморщившись чихнула и заявила, что никогда в жизни не станет больше пить эту гадость, чем от души нас повеселила.

Поздним вечером, после сытного ужина, малышка широко зевнув, лизнула меня на прощание в щёку и обняв Вишну, отправилась спать. Сперва я думал что она расположится в кресле у камина, как она обычно это делает. Но маланорка заявила, что отправится спать в свою кроватку в таверне. На мой вопрос а не проводить ли её, Линни гордо ответила что она уже достаточно взрослая чтобы дойти до таверны сама.

Едва за ней захлопнулась дверь, как я вдруг почувствовал себя немного в растерянности. За время ужина втроём мы много о чём поговорили, многое обсудили, и сейчас я просто не знал как продолжить вечер. Решив выиграть немного времени, я встал, и подойдя к перилам запрокинул голову устремив свой взор к таким незнакомым мне звёздам при почти полной луне.

«А может она уже тоже хочет отдохнуть, но без моего наказа не может меня оставить?… Ну да, наверняка так и есть. Какой же я дурень, что…»

Вдруг, я почувствовал осторожное прикосновение к моему плечу, и мои мысли тут же сбились в кучу, заставив меня сперва вздрогнув замереть, а потом обернуться к ней. Вишна была заметно ниже меня ростом, но её томный взгляд буквально заставил меня склониться и уже не чувствуя реальности, погрузиться в жаркий поцелуй. Её нежные руки прикоснулись к моему лицу и… И теперь решилось всё! После её прикосновений и медового поцелуя я понял, что больше не смогу хранить верность своей жене даже мысленно. Утонченное, стройное тело Вишны сводило меня с ума даже под ворохом одежды. Страсть, сдерживаемая мною всё это время, взорвалась будто давно набиравший силу вулкан. Вишна немного отстранилась, словно опомнившись. Она попыталась отвести глаза, робко нашёптывая какие-то там извинения, что нам не стоит, и прочую ерунду про дворянскую кровь. Но я прервал её тихий шёпот новым страстным поцелуем, после чего подхватив её на руки, занёс в комнату и уложил на кровать.

Закрыв двери балкона и подкинув побольше дров в камин, я обернулся к девушке скидывая свой плащ. Вишна прижала руки к губам и испуганно посмотрела на меня своими изумрудными глазами. Я заметил как она мелко дрожит, и меня словно ведром ледяной воды окатило.

«Она боится! Тупой ты кретин, Серёжа! Она боится того, к чему идёт дело! Вдруг она боится не за то, что она переспит с анаем, а из-за воспоминаний о произошедшем в Пвятидворье? Боль и следы изнасилования ушли, но страх наверняка остался… Она не готова сейчас принять тебя!»

— Прости, — промолвил я проведя по волосам и лицу ладонями, успокаивая бурлящий океан внутри себя готовый уже было вот-вот вырваться, смывая все границы и преграды. — Прости меня, Вишна. Я вёл себя несдержанно. Так вести себя, недостойно аная!

Я подал ей руку и помог встать с кровати. Потом взял её плащ, и заботливо накинул на дрогнувшие плечи.

— Ты можешь идти. — как можно спокойнее и нежнее сказал я, и открыл ей входную дверь.

— Господин, я… — заикнулась было девушка.

— Ты забыла? — улыбнулся я ей. — Никаких «господинов» когда мы наедине! Ну, давай. Увидимся когда я вернусь с Варгоном и… И возможно тогда у нас всё получится. — я не удержался и поцеловал её в щёку.

Вишна не стала как-то уклоняться и даже слегка подставила её для моего поцелуя. Я заметил как краешек её правильно очерченного рта поплыл в улыбке и потупив взор она ушла.

«Род всемогущий! Спасибо тебе, что дал мне сил сдержаться!… Фух б#я… Мне надо выпить, срочно!»

Добив пиво прямо из кувшина, я заправился ещё парой добрых глотков вина, и под ворвавшийся в голову спиртовой удар от мешанины хмеля и чувств, еле успев раздеться рухнул на кровать. Накиданный под завязку дровами камин жарко трещал и гудел, поэтому я разделся до гола и даже не укрывался.

«Блин! Надо было замкнуться, но я уже не встану…»