ИНОЕ НАЧАЛО. Книга третья: И грянет весна!

Глава 8

Едва я стал проваливаться в беспробудный пьяный сон, как вдруг едва слышно раздался звук приоткрывшейся двери и в комнату кто-то вошёл. В драбадину пьяный, я приподнял голову и увидел на фоне пляшущих огней очага хрупкий женский силуэт!

«Твою же дивизию…»

— Вишна?!

Девушка молча выскользнула из одежд, и грациозно извиваясь всем телом скользнула ко мне на кровать. Стоило ей коснуться меня, слегка качнув грудями с набухшими сосками, как с таким трудом воздвигнутая мною темница океану страсти, рухнула в бездну. Её рука нащупала мой набухший как баобаб член, и не медля более ни секунды, она меня оседлала. Девушка начала активно двигать телом упершись руками мне в грудь настолько, что я стал чувствовать ногти впившиеся мне в кожу. Её томные вздохи и энергичные движения телом погрузили меня в пучину блаженства и экстаза, не давая и без того затуманенному разуму хоть как-то контролировать процесс. Сперва я думал что всё закончится быстро, но из-за выпитого спиртного дело явно затянулось, и в какой-то момент я вдруг понял…

«Это не Вишна!!!»

В полумраке сверкнули зелёным глаза и по комнате пронёсся еле слышимый лёгкий смех, словно эхо какое.

«Какого…»

Извернувшись, обхватываю хрупкое тело и швыряю её с кровати на пол! Одним рывком скатываясь на другую сторону выхватываю из ножен клинок:

— Как ты сюда попала!? — наставив на неё острие меча через разделяющую нас постель, удивлённо и зло задал я вопрос.

Сперва казавшаяся несчастной и обескураженной, девушка встала и с наслаждением и соблазнов потянулась всем телом:

— Я тебе пришлась не по нраву? Я так не думаю! — хищно, и в то же время соблазнительно облизнулась она.

Майрана была великолепна в неровном свете огня!

— Что ты здесь забыла, ведьма?! — обошёл я кровать по широкой дуге выходя на пустое пространство комнаты.

— Я же сказала ещё тогда, в лесу, ты меня разве не слушал? — издевательски обиженным голоском произнесла она. — Я чувствую, что ты иномирок… Мне нужно твоё семя!

Майрана с грацией пантеры направилась ко мне и упёрлась шеей в острие клинка. Вопреки моим ожиданиям увидеть кровь, её кожа в месте прикосновения стали вдруг задымилась и она отпрыгнула в сторону, зашипев будто кошка:

— Небесная сталь? — зло сверкнула она глазами, облизывая руку и приложив её к почерневшему месту на коже. — Так вот в чём дело! Откуда у тебя такой меч!?… А впрочем, неважно. — Майрана опёршись руками на спинку кровати повернулась ко мне задом и изогнулась всем телом, заставляя меня едва ли не выколоть себе глаза, дабы сдержаться. — Дай мне дитя! Всё что мне нужно, это ребёнок зачатый от тебя! Я уйду, и ты меня больше никогда не увидишь, клянусь Словом!

«Род всемогущий, дай мне сил сдержаться!» — я словно пелену тумана отгонял от своего разума, сражаясь с выжигавшим его одним лишь только желанием — отдаться похоти!

— Зачем это тебе?

Майрана постанывая развернулась и выгнулась дугой, выставляя в полном свете на показ свою восхитительную грудь:

— Твой малый, но яркий Источник в купе с моим освоением Силы создадут воистину великого вожака стаи! — тут она вдруг запрокинув голову протяжно завыла и бросилась на меня, словно голодная волчица.

Убивать эту девчонку у меня, по крайней мере сейчас, совсем не было желания. Перехватив её за руку с выпущенными звериными когтями, чуть отклоняясь влево перехватываю меч обратным хватом и чётким ударом бью в хрупкую на вид оскалившуюся челюсть. Майрана охнула и отлетела обратно к кровати. Не теряя времени подскакиваю к ней, хватаю за волосы задирая ей голову назад, и прикладываю к горлу лезвие меча. Её кожа моментально начинает дымиться, а из её разбитого рта стекает струйкой кровь. Молодая, чертовски красивая ведьмочка, вдруг начала рыдать и умолять не убивать её.

— Это всё она! — запричитала девчонка, бросив на меня испуганный и вполне трезвый взгляд, лишённый той развратной истомы, что царила в её очах совсем недавно.

— Кто «она»?!

Тут входная дверь резко распахнулась и в комнату с мечом наперевес влетает Сарана! Я от неожиданности машинально отпускаю Марайну, дабы прикрыть руками срамоту. Но сестра лишь мельком бросает на меня взгляд, и отведя руку для выпада устремляется к ведьме. Та зарычала по звериному и попыталась спиной залезть на кровать, но клинок сестры уже нёсся к её груди…

— Стой! — я едва успеваю ударом меча отбить выпад Сараны в сторону.

Комнату озаряет зелёная вспышка и теперь на месте ведьмы оседает только зелёный туман, а откуда-то с улицы донеслось эхо унылого, волчьего воя.

— Ты ополоумел?! — вызверилась на меня Сарана, яростно вгоняя свой меч обратно в ножны.

Качаясь из стороны в сторону, я взял плащ с кресла и прикрыл хозяйство. По дому уже слышен был топот сапог и скоро сюда нагрянет толпа, а я в неглиже.

— Что-то меня выдало, Сарана. — устало обронил я плюхнувшись в кресло и вытянул ноги, оперевшись одной рукой на меч.

Сестра обошла меня с боку:

— О чём ты?

Я провёл рукой по лицу взглянув в огонь очага:

— Она поняла, что я из другого мира!

— Янко! — раздался встревоженный голос Фелани, но сперва в комнату ввалились Хата и Тарталан с оружием наперевес.

— Спокойно парни! — обернувшись, осоловевшими глазами выглянул я из-за спинки кресла. — Всё в норме! Я жив и здоров!

Фелани никак не удавалось обойти варваров заполнивших собою казалось бы всю комнату.

— Да убери ты свою оглоблю, и дай мне пройти к сыну! — не выдержав наконец стукнула она Тарика по плечу. С тем же успехом она могла стукнуть по стволу столетнего дуба. Оба варвара переглянувшись, поспешили выйти в коридор, отпихивая распихивая по сторона сбежавшихся перепуганных слуг.

— С анаем всё нормально! — раздался голос Хаты. — Можете идти спать! Ну же, расходитесь! Если надо будет, вас позовут!

Едва захлопнулась дверь и мы остались втроём, я рассказал сестре и матери что здесь произошло.

— Так ты принял её за Вишну? — поразилась мать.

— Да. Кабы не был пьян, то разобрался бы быстрее что это не она.

Сарана хмыкнув, раздражённо дёрнула щекой. В этом безмолвном жесте было сказано очень многое по поводу того, что вздумал водить шашни с простолюдинкой, да ещё и какой!

— Как она узнала что ты иномирок? — задала вопрос Фелани, прохаживаясь по комнате.

— Без понятия. Может у ведьм особое чутьё есть на эти вещи? — пожал я плечами.

— Эта тварь очень хорошо пользуется Силой, возможно это и повлияло? — выдала версию сестра, прислонившись к стене и скрестив руки.

— Разнак тоже пользовался Силой не на простачка, но он и словом не обмолвился. — возразил я покачав головой.

— А может у него просто хватало ума молчать. — поделилась мыслью мать, и подойдя ко мне вплотную, взяла за подбородок и заглянула мне в глаза. — Она успела добиться своего?

— Не знаю. — честно ответил я.

Фелани разочарованно вздохнув прикрыла глаза. Отпустив моё лицо, мать присела на стул.

— То есть «не знаю»!? — воскликнула Сарана в негодовании. — Ты что, не знаешь как это, когда…

— Мне пятый десяток, девочка! — рыкнул я, и в негодовании чуть подался в кресле вперёд. — Естественно я знаю как и что! Но так же я знаю и то, что во время пьяного стояка, в купе с долгим воздержанием, мужик может вообще не осознавать что… — тут я бросил взгляд на старательно прячущую взгляд Фелани. — Что уже всё случилось!

Сарана закусив губу отвернулась к окну.

— Чем это нам грозит? — успокаиваясь положил я меч на пол и поправляя полы плаща.

— Как минимум — бегающим по лесам бастардом с непонятными возможностями! Зря ты не дал её убить, брат! — высказалась первой сестра.

Я испытывающе посмотрел на мать, и та наконец прервала своё задумчивое молчание:

— Если всё случилось, то в один прекрасный день она может заявиться в Хайтенфорт, и заявить права на наследство. Или же сам отпрыск, когда вырастет.

— Если раньше их обоих не прикончат истиниане! — язвительно заметила Сарана.

Фелани рассудительно кивнула:

— Это тоже может быть. И тогда проблема решится сама собой.

— Вообще-то мы возможно говорим о моём ребёнке! — возмущённо промолвил я, видя как спокойно они обсуждают желанную смерть и матери и дитя.

Обе женщины тёмными взорами уставились на меня.

— Никогда! — холодно произнесла Фелани. — Никогда не смей упоминать об этом в слух! Сегодня здесь ничего не произошло, кроме как того, что тебя попыталась убить проклятая ведьма! — Фелани встала и жёстко ещё раз взглянула мне в лицо. — Ты меня понял?

Сарана подошла и стала с ней рядом не спуская с меня глаз.

— Да понял я, ёпт!

«Сами то себя сейчас видели бы! Как есть две ведьмы, блин. Прости господи…»

Перед уходом Фелани обернулась:

— Если красные узнают что ты переспал с ведьмой — Хайтенфорт сожгут вместе со всеми жителями! Даже турим здесь не поможет. Запомни это, сын!

— Проснитесь, господин анай! Проснитесь!!!

В двери моей комнаты нещадно ломились, от чего она тряслась звеня железным запором. На улице ещё была темень, поэтому я даже не сразу сориентировался. По уже выработавшейся привычке, спешно схватился за ножны и в одном исподнем распахнул тяжёлую деревянную дверь.

На пороге стоял весь бледный и перепуганный Лобель:

— Беда, господин! Рахи напали на Вилюхи!

Меня словно ушатом холодной воды окатило.

— Люди!? — одеваясь в спешке, задал я тут же вопрос управляющему.

— Успели бежать, господин! Они движутся к городу, но обременены хозяйством!

На ходу опоясываясь ножнами, вылетаю в коридор. На первом этаже уже стоят все мои офицеры, мать с сестрой, и племянница. Кроме Фелани и Лобеля, все остальные были вооружены. Едва меня увидев спускающегося по лестнице, их голоса затихли.

— Господин, — коротко кивнул Рон. — Все солдаты подняты на ноги!

— Сколько рахов? — спустившись к ним задал я первый, и наверное главный вопрос.

— Около пяти сотен, господин. — немного дрогнувшим голосом объявил Рон. — Среди них много простых загонщиков, но есть и раханиды. Этих примерно сотня. Также разведкой были замечены около пятидесяти наездников на свинорылах.

— Как далеко успели отойти люди из Вилюх? — подходя и рассматривая разложенную на столе карту местности, поинтересовался я.

Рон ткнул пальцем чуть менее на пол дороги к городу:

— Сейчас они здесь. Разведка сработала заранее, поэтому люди успели подготовиться и бегут со всем скарбом. Но им не поспеть до города, рахи их нагонят.

— Отправить срочно гонца, и приказать им бросить всё! Пусть оставят хозяйство прямо на дороге и спасаются сами. Это задержит рахов, а им хватит времени что бы оторваться. Корову купим, а людей уже не вернёшь. — пристукнул я кулаком по столу.

— В городе каждая мера еды на счету, анай! — возразил Лобель, подходя к столу. — Дело не в их жадности или благоразумии, а в том, что в их возах!

— Я понимаю о чём вы, — осмотрел я собравшихся. — Но тогда у нас только один выход — встать между рахами и селянами, прикрывая их отход! Благо что наездников не так много, и можно отбиться, однако если увязнем… — я покачал головой. — Рахи нас раздавят! Почему они до сих пор не нагнали их? Отряд в пять десятков свинорылов легко разметал бы отступающих!

Рон прочистил горло:

— Если позволите господин, то осмелюсь предположить, что рахи специально гонят людей к городу. Думаю они на то и рассчитывают, что мы отрядим часть войска для их защиты, и тогда они атакуют. Они знают наверняка, что солдат у нас мягко говоря маловато для открытого боя в поле, но для защиты города — вполне.

— Да, но у нас дыра между стенами шириной в три телеги! — раздражённо отметила Сарана. — Едва им станет это известно, они устремятся в этот проход, словно вода в жёлоб.

— В узкие ворота беглецы протискивались бы долго! — поразмыслив, парировал я. — А так, по проходу они пройдут довольно быстро и рахи не успеют понять что произошло. Если бы мы пропускали их сквозь ворота, то рахи непременно бы атаковали, с целью прорваться внутрь пока мы пускаем беженцев, и вынуждая нас закрыть их раньше. А это плохо бы отразилось на моральном духе остальных. — приподняв бровь закончил я речь и бросил взгляд на сестру.

— Если у тебя есть план, то его пора озвучить. — раздался спокойный голос Фелани.

Я нашёл её лицо, и с горькой ухмылкой кивнул:

— Да, есть пара идей…

Нападение рахов застало меня врасплох, хотя в принципе я знал, что это случится рано или поздно. Лучше бы конечно поздно, но у судьбы свои причуды. И хотя с виду я был собран и сдержан от паники, внутри у меня всё тряслось, а мои мысли на огромных скоростях сталкивались друг с другом словно локомотивы из-за ошибки диспетчера.

Воинство в полтысячи рахов направляющееся к городу было бы не столь критично для наших жизней, кабы не раханиды в их рядах, и будь стена целая. Та даже просто, будь она целой! Можно было бы запереться, и бросая камни им на головы, посылая стрелы, крутить им дули сверху. Но это кабы у меня было время её достроить. А сейчас у меня толпа беженцев на подходе, и проход между стенами, как уже справедливо заметила Сарана, в три телеги шириной. Каменные блоки возвышались едва ли на пару метров от земли с наружной стороны. Любой рах подпрыгнув, сможет без проблем забраться на стену. Ставить людей на готовую деревянную, не было никакого смысла сейчас. Если рахи втиснуться в проход, люди на частоколе будут отрезаны и уничтожены.

Отправив конную десятку присматривать за беженцами и поторапливать их, я собрал людей у городских ворот, приказав вооружиться всем и каждому от мала, до велика. Кому не хватало оружия, выдавались длинные рогатины, которые я приказал заготавливать едва только началась вырубка леса для строительства.

Когда я поднялся на галерею между надвратными башнями, на востоке уже начало всходить солнце, и первые его робкие лучи едва пробившись сквозь тяжёлые тучи на горизонте, пронзая небо разбивались о возвышающийся монумент тёмной скалы Хайтенфорта, наделяя его светящимся ореолом.

— Славный народ севера! Вот и настал тот день, когда судьба даёт нам настоящее испытание! — голос у меня слегка срывался от волнения, но приходилось говорить громко, ибо народу собралось порядка трёх сотен. — Сюда движется большой отряд рахов преследуя по пятам наших людей из Вилюх! Наших братьев и сестёр по родной земле! — я сделал пару выдохов, и продолжил снова набрав воздуха в грудь. — Думаете они идут за скарбом?! Может быть и так… Но я знаю точно, что ещё они идут за нашей плотью и кровью! За нашими жёнами! За нашими матерями, и детьми! — я запрыгнул на парапет и поднял высоко вверх блеснувший в лучах зарницы обнажённый клинок. — Так давайте же покажем им, что они жестоко ошибаются в своих намерениях!!! — народ грянул кромогласным кличем потрясая разномастным оружием. — Давайте заберём их кровь и плоть!!! — я орал что есть мочи. — Я призываю вас, дети севера, дать бой этой нечисти!!!

В сотнях людских глаз полыхнуло пламя войны. Сотни глоток исторгли яростные вопли сотрясающие воздух над городком. Люди были готовы драться на смерть!

Я опустил меч и вогнал его в ножны. Люди слегка приумолкли.

— Слушайте командиров! Стойте крепко! И да придаст Род каждому силы в бою! — двусмысленно выкрикнул я. — Бейтесь за своих близких, и за свой род!!!

В этот момент я повернулся на запад и увидел первых беглецов и одинокого всадника, мчащегося во весь опор к городу.

Я взял в руки сигнальный рог висевший в сторожке над воротами и от всей души протрубил в него, снова привлекая внимание разгоряченной моей речью толпы.

— На позиции!

Гонец на ходу спрыгнул с лошади и бегом устремился ко мне:

— Господин анай, рахи на свинорылах свернули к Пятидворью! Их основное войско двигается не спеша, но и отдыха не знают!

— Чуют ублюдки, что деваться нам некуда. — прорычал Хорст, поплёвывая на большой палец и проверяя остроту своего боевого топора.

— Люди с хутора поспели в город, так что максимум что потеряем, это дома. Ничего страшного, восстановим. — спокойно констатировал я.

— Анай, рахи на свинорылах могут двинуться на север, в Вербки и Лесовку. — подметил Рон Тагор.

— Гонцы разосланы по деревням, у людей есть время уйти в леса.

— А если замешкаются?…

— Значит такова их судьба, капитан! — жёстко парировал я. — Перво-наперво спасение утопающего, дело рук самого утопающего! Если начнут цепляться за тарелки да горшки, то это их выбор. Я бы к примеру, не стал… Дайлин!

Мальчишка с готовностью подбежал, и козырнув застыл по стойке смирно. Великоватый кожаный шлем на его русой голове чуть сполз на левое ухо, а нательный доспех делал парня похожим на черепаху из какого-нибудь диснеевского мультика. С левой стороны у него был приторочен обычный нож, а на плече болтался маленький щит из досок, обитый жёсткой кожей скорой выделки.

— Отправляй телеги навстречу беженцам. Грузить только людей, понял? Так и передай!

— Будет исполнено, господин!

— Вперёд!

Мальчишка быстро откланялся и умчался прочь.

— Лобель, всех подготовили?

— Да господин. Как вы и приказали, все женщины, старики и дети, находятся на берегу у плотов.

— Я отправил на ту сторону двух разведчиков на всякий случай. — добавил по этому поводу туримский капитан.

— Если доложат что всё тихо, начинайте переправу. — кивнул я Рону, и снова повернулся к Лобелю. — Что с мостом?

— Пятеро мужиков отправились уже туда с топорами. Как и условлено, они будут ждать гонца с приказом рубить столбы. Я взял смелость отправить с ними четверых фенрировцев на всякий случай, мало ли. Коли придётся рубить мост, им приказ перейти на другой берег и присоединиться к переправе на плотах для их защиты, и уводить в туримас аная Драмона.

Я хмыкнул:

— Хвалю! Но впредь, фенрировцев без моего ведома не трогать. Можно было и простых солдат туда отправить.

— Простите господин, — как всегда мелко дрожа в адреналиновые моменты, поспешил извиниться управляющий.

— Ну, уже сделано. Чего уж тут… — махнул я рукой.

Мы стояли с моими офицерами на деревянном помосте стены из частокола, откуда наблюдали за приближающимися беженцами и теми, кто выехал им навстречу. Уже можно было разглядеть заляпанных грязью телеги и лошадей, а также выглядевших под стать им поторапливающихся людей.

«Эх, мне бы подзорную трубу, да наблюдательный пост повыше!» — с досадой подумал я не спуская глаз с приближающейся толпы.

— Янко, тангоры идут. — как всегда спокойный как мамонт, сообщил мне Хата. Ему я официально разрешил обращаться ко мне без титула среди своих, чем естественно вызвал нарекания не только со стороны семьи, но и чуткого до субординации Лобеля.

Я оторвался от фронта и обернулся навстречу шагающим во всеоружии бородачам. Судольф со своими был тоже тут, хотя мог этого и не делать. Я честно предлагал ему покинуть город и отправиться с донесением к Галейну Драмону. Однако гордый и упёртый как сто баранов тангор заявил что для этого есть гонец, а ему и его братии не пристало бежать от рахов. На мои слова, что они все могут погибнуть вместе с нами, он не скрывая корысти заявил, что может и такое быть. Да только если победим, то он рассчитывает на награду, и отнюдь не золотом. Что он имел ввиду я так и не понял, но честно, от души, поблагодарил его и пожал ему руку. Пожал уже не просто как знакомому, а как товарищу по оружию, крепко ухватив за предплечье.

— Где наше место в бою анай? — с ходу крикнул Каменюка, за что Судольф и его тангоры неодобрительно на него покосились, но правда молча.

Я дал знак Рону и Хорсту. Они, сойдя вниз со помоста, начали громко отдавать приказы людям и уводить их в сторону. Свидетели разговора с тангорами мне были не нужны. Конечно, когда всё произойдёт, и если произойдёт, то все эти конспирации пойдут по ветру. Но для начала нужно выжить, а там будем решать проблемы по мере их поступления.

— Клины прихватили?

Переглянувшись с Дайеном, Айтэн кивнул.

— Значит так, господа тангоры! Делаем вот как…

Когда первые телеги с беженцами стали проезжать по проходу между стенами, я одновременно хотел и плакать, и накинуться с кулаками на взрослое население организовавшее бегство из Вилюх.

Перепачканные грязью и с перепуганными глазами, в телегах сидели измотанные дети! Старшие держали младших на руках. У многих не было даже обуви на ногах. Но благо хоть одеты были в тёплые шкуры и шапки. Весна хоть и стартовала, но по настоящему тёплые времена наступят после дождей, который кстати уже начинал накрапывать. Погода в наших краях менялась едва ли не за минуты.

Справа вдалеке в воздух поднялись чёрные столбы дыма.

«Пи@дец Пятидворью! Ох и не везёт этому хуторку!… Хоть красных зови освятить!»

— Дайлин, гони телеги к берегу сразу! Все шкуры какие есть, вяжите на ноги босым! Исполнять! — крикнул я сверху, провожая хмурым взором детвору.

«Ну б#ять, погодите у меня, товарищи взрослые! Помоги Род отбиться, будет у меня с вами разговор!»

Следом стали подтягиваться всё новые и новые телеги гружённые добром доверху и едва ли не утопающие по оси в грязи. На тяговый скот в хомутах жалко было смотреть. С животины пена исходила кусками, и многие дышали с хрипом. Вернулись и конные из сопровождения.

— Поспеем? — только и спросил я у них.

— Поспеем, господин! — кивнул один из наездников, в котором я узнал Бора. — После наших там такое болото остаётся, что свинорылы едва ли не по брюхо тонут! — прищурившись улыбнулся парень. — Загонщики токмо шустрят, но отрываться от раханидов не хотят. А тем тоже не легко по грязи хлюпать, здоровые твари.

«Ну, с паршивой овцы, хоть шерсти клок. Хоть какая-то польза от дождей.»

В главные ворота что-то бухнуло и створки слегка пошатнулись.

— Эй! Потише там! А то вместо крепежа, распахнёте рахам прямую дорожку! — заорал я.

По моему наказу, ворота изнутри подпирались тяжёлыми телегами и санными фургонами, всеми которые только были в городе. Ставились по системе три в первый ряд в высоту, двое во втором ряду, ну а в третьем уже подпирали чем оставалось. Работёнка конечно не лёгкая оказалась, но и стимул был не из лёгких.

Набегающие с северо-востока свинцовые тучи стремительно затягивали небо над городом. Раздался раскатистый, настоящий, первый весенний гром и с неба стали срываться одна за одной крупные капли дождя. Тяжело гружённые телеги в купе с копытами лошадей и волов, превратили проход между стенами в сплошное болото. Некоторые возы приходилось толкать всем гуртом. Люди матерились, скотина мычала, лошади рвали поводья выбиваясь из сил, а в воздухе то и дело раздавалось жалобное ржание. Собаки следовавшие за хозяевами скулили и тявкали пробираясь по грязи. Утопая в ней едва ли не по ноздри, выбравшись на твёрдую землюи животные выглядели как какие-то адские твари. Ступив на твёрдую землю, они принимались отряхиваться, разбрызгивая грязь во все стороны. Короче в этом месте города творился какой-то пи#дец, и я уже едва ли не забыл о ёб#ных рахах, когда в воздухе раздался мрачный звук рахского рога! Спутать этот звук было невозможно, потому как я навсегда его запомнил после похода в пещеры.

Я резко обернулся и выглянул за стену!

Рахские загонщики верещали на все лады и суетились как муравьи, размахивая разномастным оружием. Они наконец поняли, что что-то пошло не так, и люди входят в город не через узкие главные ворота, а исчезают за деревянной стеной.

— Пошевеливайтесь, мать вашу е#ал! — заорал я на замешкавшихся внизу беглецов. — Или клянусь богами, оставлю рахам на закланье!

Вываливаясь в грязи и надрывая жилы, как человеческие, так и животных, последние телеги втащили в город.

— Начали! — махнул я рукой Тарталану, и в проход между стенами полетели сотни так называемых «ежей» — связанные по три штуки под разными углами остро заточенные колышки. По краю каменной кладки выставлялись вдоль края новоприбывшие оперативно разгруженные телеги, груз с которых второпях скидывали прямо на землю. Всем прибывшим из Вилюх мужчинам и юношам выдавались дубины с гвоздями, рогатины, а также длинные колы заменявшие копья.

— Первый отряд лукарей, занять стену!

Ко мне на помост тут же стали подыматься стрелки, а один из них подал мне лук и колчан со стрелами. — Второй отряд — занять позиции, и не стрелять без моей команды!

Рахский рог зычно и зловеще протрубил снова. Загонщики с визгом ринулись в атаку, подгоняемые подтянувшимися с Пятидворья наездниками на свинорылах. Среди них мелькнула знакомая фигура на звергане и тут же пропала.

«Майрана?… Ах ты ж сука! Убью на#уй! Сперва выпытаю что мне надо, а потом сожгу на медленном костре су́чку!»

Первые рахи уже вошли в зону поражения луков, но я выдержал ещё несколько секунд, подпуская их поближе.

— Огонь! — скомандовал я, и спустил тетиву.

В такую толпу целиться было в принципе и не нужно. Рахи, словно понимая что есть проход без ворот, устремились всем скопом к нему, рассчитывая с наскока ворваться через него в город и связать нас боем до подхода раханидов.

Хоть луков у нас было и не много, а из них настоящих боевых и того меньше, но в набегающей тёмной волне, с криками от боли вдруг разом осело несколько десятков тел поймав выпущенные стрелы кто чем: от попадания прямо в голову, до ранений разного характера. Вдруг некоторые загонщики остановились, натянули луки, и послали ответку в виде чёрных стрел, сорвавшихся со смертельным гудением тетив и по наклонной устремившихся в нашу сторону.

— Воздух!!! — крикнул я, и резко присел за частоколом.

Теперь с нашей стороны раздались крики боли и проклятий от пойманных самыми неудачливыми чёрных стрел.

— Залп!!! — снова даю команду, и встав выпускаю стрелу в стремительно приближающееся воинство. И снова мелкие твари гибнут десятками, а стрелок слева от меня падает в грязь прохода со стрелой в шее. Рахи начали вести беспорядочный огонь.

— Вторая линия — залп!

Нестройным хором щёлкнули тетивы второй группы лучников, и Рахов снова накрыло жиденьком ливнем стрел.

— Огонь по готовности! — дал я команду, посылая очередную стрелу в тёмных.

Захлопали об специальные рукавицы тетивы. Рахи гибли валясь на всём ходу в грязь, где их тут же затаптывали свои же. Чёрные стрелы со свистом проносились но тут, то там, втыкаясь в дерево и гудя оперением. Но и с нашей стороны на помосте уже лежало несколько трупов. Отступали раненые, где их тут же уводили в тыл. Вот ещё одного пробило стрелой в глаз почти на вылет и он перекувыркнувшись, плашмя рухнул в грязь разбрызгивая её в стороны.

— Отступаем на вторую позицию! Быстро! Быстро!! Быстро!!! — низко пригнувшись рванул я к спуску вдоль частокола, притянув за рукав к низу особо ретивого бойца, решившего выглянуть и выстрелить ещё разок. Стрела едва зацепив его по уху, прожужжала оперением и встряла в телегу на каменном парапете. — Пригнуться всем! Отступаем б#я!

По пути прихватываем с кем-то вдвоём раненного в плечо мужика и тащим его вниз без церемоний, как мешок. Рахи стали выворачивать из-за стены и посылать нам стрелы в спины.

— Роооон!

Над телегами и парапетом ворот поднялись наспех сработанные щиты, и второй отряд лучников, всем скопом, синхронно появились из-за укрытия выпуская стрелы по рахам почти в упор. Воздух буквально взорвался яростными криками, предсмертными воплями и хрипами раненых рахов, утопающих в грязи под ногами своих же собратьев. Но их было слишком много. Твари не считаясь с потерями чёрной лавиной лезли по проходу. Начали срабатывать «ежи» из колышков, заставляя напоровшихся на них тварей вопя и беснуясь оседать в грязь, что бы быть затоптанными напирающими сзади. Не редкие вражеские стрелы находили свою цель, и тогда в эту кучу нет-нет да и сыпались убитые защитники города. На них тут же набрасывались беснующиеся твари и буквально разрывали их на куски.

Сдав на поруки раненого, не теряя ни секунды я рванул на надвратную галерею. Это единственное место, откуда можно было видеть всю картину боя для командования. Оказавшись наверху и глядя на кровавое месиво в теперь уже казавшимся не столь широком проходе, я ужаснулся, представив что будет если они прорвутся в город. В проходе между стенами царил какой-то ад! Вот уже первые ряды воинов перегораживающих проход вступили в ближний бой с дорвавшимися до них рахами. С обеих сторон всё реже летели стрелы, и в ход уже пошли длинные колья, копья и мечи. Фенрировцы под прикрытием стены щитов, сдерживая тёмную волну рубились в первых рядах. Из-за их спин тыкали рогатинами ополчение.

«Пора!»

— Тарик! — еле перекрикивая чудовищную какофонию битвы замахал я руками эквилианцу, который то и дело метал через баррикады тяжёлые куски камня.

Наконец расслышав меня и заметив знаки, он кивнул и активно жестикулируя принялся сгонять народ с телег. Фенрировцы под натиском тварей начали пятиться, теряя то одного, то другого бойца. Каменюка нашёл меня глазами и в волнении потряс руками, мол: «Ну что!?». Я только отрицательно тряхнул головой. Ещё не время! Все тангоры сражались во втором ряду в проходе, но ведающие горак нудуш мне были нужны целыми и невредимыми, поэтому я приказал им стоять в стороне и ждать приказа.

А тем временем тяжёлые возы с каменной кладки стены полетели вниз один за другим, накрывая рахов и вдавливая их в грязь. Тут же с края пошли в ход камни, копья и рогатины. Над полем боя раздался громовой рёв, и здоровенный эквилианец со своим огромным мечом на перевес прыгнул вниз, в самую гущу врагов. Едва он принялся рубиться с рахами, у меня сразу возникла ассоциация со сценой из советского мультфильма «Маугли», когда медведь Балу сражался с рыжими псами! Вспыхнули красным глаза Тарталана, и от первого же широкого взмаха его меча рахи легли как колосья под косой бывалого ко́саря.

Хата в нетерпении сжимал свои топоры, и едва ли не подпрыгивал на месте. Но мой характер он уже знал чётко, и что в таком ответственном бою как оборона города я своеволия не потерплю.

— Хорст! — тронул я за плечо алагата. — Бери резерв и смените отряд Рона! Выпустите рахов немного из прохода для манёвра! И следите чтобы они не прорвались через баррикады на фундаменте!

Алагат кровожадно облизнулся и поспешил в бой, активно раздавая указания.

Вдруг с надвратной башни активно замаячил смотрящий, указывая рукой в северную часть города!

— По коням! — закричал я, буквально слетая с надвратной галереи по лестнице вниз.

У ворот в моем личном оперативном отряде стояли пятнадцать конников со средними копьями и в каких только можно было найти лучших доспехах. Взлетев вместе с Хатой в сёдла, я перехватил притороченное копьё:

— За мной! К пристани!

В серой пелене сумерек хлынувшего дождя первый наездник на свинорыле показался уже спустя минуту. Эти ублюдки раздолбали самый край стены с просевшей кладкой, и первые их всадники ворвавшись в город принялись вламываться в дома и постройки поджигая их изнутри. В одном из домов оказалось пряталась семья. Их кричащих и молящих о пощаде, выволокли на улицу и хладнокровно прирезали.

Издав сорванным голосом охриплый крик, я на ходу вонзил копьё в первого же раха. Бывалые воины успевают на всём скаку ещё вытянуть оружие из трупа, но в виду моей е#учей некомпетентности в верховом бое, я благоразумно оставил его в теле ублюдка и выхватил меч. Прорвавшуюся группу мы вырезали за пару минут. Каково же было моё удивление, когда я заметил как через полуразрушенную стену карабкается свинорыл с прижавшимся к его спине рахом в седле.

— Хата! Блокируйте пролом! Я проверю что там на берегу с плотами!

Молодой алагат коротко кивнул, и высоко подняв копьё издал громогласный боевой крик алагатов, похожий на крик Тарзана, только грубее. У стены с этой стороны уже собралось около десятка всадников на свинорылах, и они активно колупали проём, делая его шире и ниже, что бы остальные всадники могли быстрее попасть внутрь. Хата с бойцами врезался в них на всём ходу и в шуме дождя снова раздались крики боли, звон стали, визги свинорылов вперемешку с рахами, и ржание раненых лошадей.

Резко крутанув коня, я галопом ринулся к берегу реки.

«Если туда добрался хотя бы один наездник, то он там сможет таких дел натворить!…»

Трое! Трое ублюдков чёрными тенями скользили в пелене дождя, мчась под грохот молний к переправляющимся на тот берег людям. Вперёд вышли две женские фигуры и обнажили мечи.

«Нет!!!»

Сарана и Тамари приготовились продать свои жизни подороже.

Сила всколыхнула сознание! Из моего горла выдался дикий вопль, разметав от меня в стороны тугие струи дождя. Этот крик слышно было наверное аж у самых главных ворот. Скачущий последним рах обернулся в седле и что-то крикнул своим. Они всей тройкой развернулись в мою сторону, видимо рассчитывая покончить с одиночкой в один присест, а уже потом окунуться в пучину злобного безумства среди безоружных женщин, стариков и детей.

Я нёсся им навстречу во весь опор, ослеплённый безумной яростью и праведным гневом.

— Во славу Рода!

На всём лету свинорыл прыгает прямо в морду моей несущейся во весь опор лошади, и происходит ужаснейшее столкновение! Брызги воды прыснули в стороны словно от взрыва. Раздался хруст сломанных костей, смешанный с хрипящими воплями переломанных животных, а за мгновение до этого привстаю в седле щурясь от секущих по лицу тяжёлых капель. Время замедлилось, останавливая в воздухе тяжёлые капли хлынувшего ливня. В мгновение выплеска Силы, отталкиваюсь от седла и прыгаю вперёд. Вижу как рах, с вылезшими из орбит глазами и замахнувшись кривым ятаганом, начинает вылетать со спины свинорыла. Перелетаю через ломающиеся с хрустом кости черепа лошади и сворачивающейся набекрень пасти свинорыла. В полёте хватаю выродка за ухо, отклоняю уродливую голову в сторону и полосую мечом по открывшейся шее. Время снова делает рывок приходя в нормальное состояние. Не успев отреагировать, лечу кубарем дальше, врезаясь камнем на лету в следующего раха и выбивая его из седла. Если бы не Сила, я безусловно переломал бы не только ему, но и себе все кости! Перед падением на землю, пространство вокруг снова застывает на миг, и мне удается вернуть контроль над телом в свободном падении. Я приземляюсь почти на четвереньки, одной рукой вогнав меч в податливую почву. По инерции движения, меня ещё метров пять тащило по прибрежной грязи, оставляя глубокую борозду клинком, словно от плуга на поле.

Свинорыл потеряв своего седока, в заносе разворачивается и устремляется ко мне. Над головой слышу заветный тихий «дзынь», и словно пуля из ствола выстреливаю своё тело ему навстречу. В мгновение ока приблизившись к распахнутой пасти, хватаю тварь рукой за нижнюю челюсть и оттягиваю её вниз. Реальность дёрнулась в нормальном режиме, и не ожидавший такой скорости от меня свинорыл пытался рывком мощной шеи высвободиться. Но мгновение, и снова гель окутывает пространство. Скользя вместе с ним по грязи, всё-таки отвожу нижнюю челюсть твари до конца вниз, и с полуразворота, прямым выпадом вгоняю ему меч глубоко в глотку на всю длину, засовывая руку в пасть едва ли не по локоть. На обратном рывке, винтом с хрустом проворачиваю клинок и успеваю вынуть его за мгновение до того, как из пасти свинорыла хлынула кровь.

Время вернулось в стабильность. Я крутнулся на месте ища глазами последнего раха, и резким движением руки стряхнул кровь с клинка. Мне всё ещё сложно было ловить ориентацию после серии рывков и замедлений.

«Вот ты где!»

Третий наездник появился откуда-то сбоку и уже на подлёте замахивался ятаганом, слегка отклоняясь в седле. Ныряю в сторону кувырком уходя с линии атаки. Выщербленное лезвие пролетает в сантиметре над моей головой. Оказавшись возле мясной кучи, в которую превратились моя лошадь и свинорыл после столкновения, подхватываю свой щит. Мельком отмечаю, что он сейчас не такой тяжёлый, как года я его покупал в Арнагейте.

«Интересно…»

Рах, скользя на своём свинорыле развернулся, и уже снова мчался на меня, вопя во всю глотку и наставив теперь уже в мою сторону чёрное, короткое копьё с зазубренным наконечником.

«Сила ещё есть… А попробуем!»

Широко разведя в стороны руки, я застыл запрокинув и подставив его проливным струям дождя. Я приглашал ублюдка рискнуть и покончить со мной одним ударом! Рах утробно зарычав ринулся на меня так и намереваясь поступить.

Метров за пять до столкновения, я с силой свожу руки и бью мечом плашмя об щит:

— Ару!!!

Взрывная волна Силы, от удара вздымая грязь и воду, устремилась навстречу наезднику и его твари. Свинорыла подкидывает на задние лапы, и в этот миг я делаю молниеносный рывок раскидывая куски грязи по сторонам. В замедлении рассекая клинком капли дождя, скользящим ударом вспарываю ему брюшину, из которой тут же вывалился на берег весь ливер. Вовремя подняв щит, с глухим стуком ловлю брошенное в выпаде копьё, после чего обхожу со стороны заваливавшуюся на бок тушу с закатившимися под лоб глазами. Не взирая на торчавшее в щите копьё, отражаю удар рахского ятагана сверху. Встречаю его клинок столь сильно и яростно, что у него оружие отбрасывает вверх вместе с удерживающей его рукой. Воспользовавшись моментом, сразу вгоняю свой меч ему в подмышку, прокалывая её насквозь. Острие выходит в плече, пробивает снизу челюсть, и с хрустом входит в череп. Всё это заняло примерно не более пяти секунд боя в реальном времени.

В полном непонимании пространства, в созерцании радужных всполохов и стекающим по лицу струям проливного дождя, я почувствовал как меня кто-то куда-то тащит.

— С… стой… Куда?… К… кто?

Раздавшийся оглушительный гром и яркая молния грянули так, что у меня всё нутро подпрыгнуло. Но вместе с тем, это привело мои чувства в режим «вижу, слышу, понимаю». Меня грузили на плот женщины среди лиц которых я угадывал сестру и племянницу.

— Отплываем! Быстрее! — скомандовал Сарана.

Я трепыхнулся:

— Нет! Стойте! — взбунтовался я, кое-как сев оперевшись на руки и намереваясь встать.

Но тут мир вокруг меня резко крутанулся, качнулся, и в следующий миг с всплеском рухнул в воду.

Благо отплыть ещё толком не успели, поэтому дна я достиг очень быстро. Ледяная вода привела меня окончательно в чувство, а нехватка воздуха заставила шевелить конечностями по дну, пока я не выполз на берег хватаясь за прошлогоднюю траву и кустарник по берегу.

— Янко!… Янко!!! — услышал я голос сестры, после чего следом раздался всплеск.

Заняв сидячее положение и сплюнув воду, я смотрел как Сарана гребёт к берегу, а последний плот всё дальше уплывает от берега, с застывшей на нём Тамари.

— Дура, б#я! — крикнул я выбиравшейся предо мной на берег сестре чуть ли не в лицо. — Плыви назад!

— Нет!!! — яростно выкрикнула она мне в лицо с таким гневом, что я слегка опешил. — Ты сам когда-то сказал, что Хайтенфорт и мой дом тоже не смотря ни на что! — она поправила пояс с ножнами и проверила легко ли выходит клинок. — И если даже иномирок готов за него биться насмерть, то я, Сарана Фернидад Фортхай-Булхайн, анан Фернидада Куро Фортхай, умру рядом с тобой за наш родовой дом!

«Чёртова баба! Ух!!!!… Как стукнул бы!»

— Если зарубят, на глаза мне не попадайся… — кое-как поднимаясь с земли посмотрел я на неё на полном серьёзе. — Выгоню из дома нахрен!

К тому моменту как мы подошли к городским воротам, дождь помаленьку стал сходить на нет, и теперь с неба жирные капли падали всё реже и реже. Но небо всё ещё было затянуто тучами, а где-то вдалеке слышались громыхающие раскаты. Звуки этого грома слились воедино с ещё одними звуками… Нам настойчиво стучала в городские ворота разъярённая толпа рахов! И били они туда отнюдь не кулачками.

К нам подъехал на гарцующей лошади Хата. Алагат был весь в рахской крови, с перевязанной шеей и левой рукой на предплечье.

— Госпожа анайлэ! — тактично поклонился Саране варвар, после чего обратил свой взор на меня. — Я думал ты умер! — скаля свои белоснежные зубы подколол меня он.

— Да всё как-то недосуг, — я окинул взглядом его раны. — Я смотрю ты разучился драться? — с прищуром и ухмылкой вернул я подколку. — Стареешь?

Хата заржал во весь голос, привлекая к себе внимание оборонявшихся, которые едва меня увидев поспешили передать весть по всем рядам. Секунду спустя к нам уже спешил капитан Рон, и тангоры — Дайен, Судольф и Каменюка.

— Господин анай, рад видеть…

— Докладывай Рон! Почему они ломятся в ворота? — непонимающе развёл я руками.

— Проход завален трупами и телегами! К тому же, тяжёлые раханиды тонут в раскисшей грязи по колено и становятся лёгкой мишенью. Хотя, ни у нас, ни у них из метательного оружия ничего не осталось. Камни не в счёт, ибо по раханидам они дают незначительный урон.

— По итогу? — вопросительно бросил я на него взгляд.

— Ворота долбят бревном. Долго они не выдержат и их сломают рано или поздно. — не моргнув и глазом констатировал факт туримский офицер. — Придётся принимать бой в городе, но… У нас мало сил что бы выстоять против них, анай!

— Сколько их осталось?

— Мелких перебили почти всех. Так же отправили к Мораку около трёх десятков наездников на свинорылах, но те что остались уже большой угрозы не представляют. Однако эти ублюдки жгут дома за городом. Помешать мы им не можем. Так что в целом, рахов всего осталось сотни полторы, ну может две от силы. Но раханиды заставят нас умыться кровью. Достать их со стен у нас просто нечем, а в ближнем бою… — туримский офицер лишь покачал головой, смахивая влагу с лица.

— Наши потери? — задал я самый больной для меня вопрос, но так необходимый для планирования дальнейших действий.

— Если считать не боеспособных раненых, то половина примерно.

— У вас как? — посмотрел я на прислушивающихся тангоров.

— Трое убитых, и пятеро раненых. — ответил Дайен. — Но все готовы для последнего боя.

С сочувствием посмотрев на сосредоточенные лица бородачей, только горько кивнул на скорбные вести. Тангоров у меня было мало, и по сути честно говоря, они не обязаны были здесь умирать. Даже те, что пришли с Дайеном.

Я в раздумьях смотрел как створки ворот всё больше начинают колебаться по амплитуде, и вот уже сверху полетела вниз первая телега баррикады. Хорст что-то пытался организовать над воротами, заставляя кидать камни и всё что попадет под руку вниз, но по сути — мы могли только поссать на них сверху от досады.

— Собери всех оставшихся у ворот. Справа и слева расставь людей с копьями и рогатинами. Всех верховых поставить выше по улице, мер на сто! Каменюка, тащи установку и занимайте позицию перед воротами! Как закончите с горак нудуш, сразу уходите в сторону, это будет сигналом для конницы. Всё, по местам!

Я нетвёрдым шагом направился к лестнице ведущей на надвратную галерею.

— Ты куда!? — крикнул мне вслед Хата, спешиваясь и отдавая лошадь Саране.

— Поссать!

— Ну тогда и я с тобой! — словно чувствуя мои намерения, гоготнул варвар.

Устало поднимаясь по ступеням, я вдруг опомнился:

— А где Тарик?

Звук шагов позади меня прервался и я обернулся.

— Не думал что скажу когда-нибудь такое, — без тени веселья проговорил алагат переводя взор в сторону заваленного трупами прохода между стенами. — Но он пал как герой!

Сердце щемануло от этой новости! Однако размеренный стук тарана в ворота и вопли рахов не дали мне полностью осознать случившегося.

— Жаль. — пробурчал я возобновляя подъём на галерею. — Хороший был воин! Летопись рода Фортхай о нём не забудет, как и о многих других павших сегодня.

Поднявшись на одну из башен, я бросил взгляд на проход.

«Да брат… Воистину, ты погиб как герой!»

Среди обломков телег и прочего баррикадного хлама, из-под груды кровавых и изувеченных рахских тел, видно было только руку эквилианца сжимающую в смертельной хватке рукоять своего ужасного оружия. Сегодня его меч свершил великую жатву смерти!

Взглянув в низ, я увидел как перекатываются волнами чёрные ряды раханидов. Это уже были далеко не простые низкорослые загонщики рабов и разбойничьих набегов, а настоящие воины расы тёмных. Эти монстры носили металлические шлемы, нагрудники, и вооружены были все как один тяжёлыми даже на вид щитами, обитыми железом. В остальном же раханиды были снаряжены всевозможным оружием на разный лад — от шипованных кистеней, до коротких, широких мечей. И самое что приметилось особенно — доспехи и оружие раханидов были глубоко чёрного цвета.

«Да с такими биться разве что только на танке! А если стрелять, то исключительно из пушек! Есть конечно масса вариантов как с ними справляться, но нужна более тщательная подготовка, время, ресурсы… Которых у меня нет, от слова совсем!… Ммммда.»

Я расстегнул и приспустил штаны:

— Эй вы там, у@бки черножопые! — закричал я вниз и вдобавок лихо свистнул.

На время долбёжка тараном уже шатающихся во всю ворот прекратилась, и на меня уставились уродливые рожи с акульими глазами.

«И всё-таки я прав был — при свете дня у рахов глаза меняются. Видать словно защитный механизм включается от солнца!»

Не став томить ожидающих, я от души и с удовольствием начал опорожнять мочевой пузырь прямо в рожи ублюдкам.

«Фууух!… Поднакопилось однако.»

Рядом полилась вторая струя. Повернув голову, вижу как Хата скептически глянул в мою сторону в район живота, и хмыкнув, с довольной рожей отвернулся продолжая делать дело.

— Чё ты хмыкаешь, громила! — стряхивая на беснующихся внизу рахов последние капли, я спрятал «младшенького» в штаны. — Вообще-то, я только что побывал в ледяной воде Янвы, если что!

Хата важно закивал повторяя за мной процедуру окончания мочеиспускания, и отвернулся в сторону пряча ехидную ухмылочку.

— Мой-то член для девушек, а твоим только коней е#ать! — буркнул я и сплюнул вниз. — Пошли, коне#б, а то всё веселье пропустим.

Хата продолжая ухмыляться с прищуром чуть присел, показательно оттягивая мотню и что-то там поправляя:

— Как будет угодно, господин анай! Как будет угодно…

А внизу в это время униженные раханиды впав в бешенство с удвоенной яростью принялись долбить в ворота всем чем попало.

Все собравшиеся перед воротами готовы были принять последний бой. На стенах не осталось никого, ибо смысла в этом уже не было. Главный бой будет здесь. Люди и тангоры заняли места согласно плану. Кто-то бы наверное поставил копейщиков и ополченцев с рогатинами перекрыв проход в воротах, но я отказался от этого. Добрых копий у нас кот наплакал, а рогатинами так и вовсе только если в морды им тыкать. Порубят эти черти людей да и только! А так, посмотрим что выйдет из затеи с горак нудуш. Опосля, подожмём с флангов, да ударим по центру конными. Больше здесь сделать мы ничего не сможем.

Ворота с треском и грохотом приоткрылись, раздвигая остатки баррикады.

Я кивнул тангорам и те, разложив по направляющим желобам специальной конструкции клины, начали нараспев читать молитву Айдануну. Люди не понимали что происходит и только недоумевающе смотрели на всё приготовления. По толпе прокатился возглас удивления, когда заговорённые клинья засветились голубым цветом.

Судольф неодобрительно покачал головой, а его тангоры хмуро взирали на всё это дело. Однако мешать никто из них не стал. Все понимали — бой будет кровавым, и вполне вероятно последним для каждого из нас.

«Недолго моё правление продлилось, недолго… Но всё равно — я благодарен в какой-то мере судьбе, что она показала мне новый мир из моих фантазий. Жестокий, суровый, бескомпромиссный и несправедливый, но вместе с тем яркий, волшебно-сказочный, и наверняка интересный, наполненный бесконечными тайнами и чудесами. Вот чем меня на самом деле зацепил Акливион!»

Створки рухнули, и рычащая в своей ненависти ко всему живому толпа раханидов вломилась в город!

Я шагнул на середину дороги и призывая к битве поднял меч, словно бросая вызов. За спиной загудели монотонные голоса тангоров. Рон со своими людьми с одной стороны, и Хорст со своим отрядом с другой, навалились с боков копьями и рогатинами на раханидов. Но те, почти не обращая внимания на их потуги, устремились вперёд, прямо на меня.

— Пли! — дал я отмашку и кубарем откатился в сторону.

Раздалась череда громоподобных звуков, и в толпу раханидов словно выстрелили из крупного калибра трассерами! Заговорённые клины прошивали первые ряды врага насквозь, а вторым, и третьим доставалось так, что куски плоти и крови разлетались в стороны будто от взрывов. Раханиды заколебались теряя темп, но лишь на мгновение. Визжа словно вепри, тёмные снова ринулись в бой. Тангоры успели сделать ещё несколько выстрелов, и отбежали в сторону, оттаскивая установку.

«Ну всё. Баста карапузики, кончился танцы!»

Вдруг, где-то с северной стороны раздался певучий звук трубящего рога! В рядах раханидов не успевших втиснуться в тесный проём ворот началась непонятная суета и крики. Те что с такой яростью прорвались минуту назад в город, стали быстро отступать назад, спеша выйти наружу. Началась толкотня и свалка.

— Что происходит? — Сарана в недоумении, впрочем как и все остальные, смотрела вслед отступающим тварям подъехав ко мне поближе. Мгновение назад мы готовы были верхом ворваться в драку для последней зарубы.

— Да без понятия. — честно ответил я ей.

Тут певучий звук рога пропел ещё раз, уже гораздо ближе, и сопровождался он непонятным то ли гулом, то ли топотом. Ему ответил мрачный рог рахов, а потом раздался звук который ни с чем не спутаешь… Звук врезающейся в щитовой строй конницы, мчащейся во весь опор!

— Кто-то пришёл нам на помощь! — сам не веря своим словам произнёс капитан Рон.

— Да, и они сейчас рубятся у ворот, а мы стоим раскрыв рты! — сдерживая храпающего жеребца под собой, пробасил Хорст.

— Растащить завалы в воротах!!! — опомнился я. — Быстрее, быстрее!!!

Люди сперва с опаской, но потом всё живее принялись оттаскивать сорванные и развороченные створки ворот, трупы раханидов и остатки развалившихся телег. Едва путь был очищен, я скомандовал:

— Конные, за мной! Пехота следом!… Во славу Рода и севера! За Турию и Хайтенфорт! В атаку!!!

Разогнавшись до приличной скорости мы влетели во фронт раханидскому строю разбивая им боевые порядки, и отчаянно принялись рубить их по чём зря! Не было никаких там тактик и правил ведения боя верхом. Рубились все как только могли и умели. Даже Сарана участвовала в этой свалке! В какой-то момент один из раханидов срубил таки мою лошадь, и дальше уже пошла драка с мечом и щитом на ногах. Своим напором, в купе с атакой неизвестных всадников пришедших так неожиданно на помощь, нам удалось разбить плотный строй раханидов. Теперь битва рассеялась на бо́льшую площадь и шла уже между горящими домами за городом. Рахи понимали, что отступать им бессмысленно, и сражались стойко, идя до конца.

Вдруг я услышал то, что вселило мне в сердце не просто надежду и веру в победу, а то радостное чувство, когда ты вдруг неожиданно становишься воодушевленный до такой степени, что хочется петь прямо в бою!

Вокруг носились на лошадях какие-то всадники без опознавательных знаков, и рубили, кололи рахов длинными копьями. Но не это было главным, а лёгкие толчки использования Силы и…

— Чудан!!! — раздался звонкий лязг удара. — Кулак ярости! — последовала серия хлопков и крики боли рахов.

В тон ему вторил другой голос:

— Уширо!!! — из-за угла горящего дома вылетел и упал в грязь корявый раханидский шлем. — Удар коня! — раздался чёткий звук удара и покосившийся от пожара домишко дрогнул и стал разваливаться.

Я не веря своим ушам, осторожно приблизился к углу строения.

— Выдох дракона! — хлопок, и прямо перед моим носом разгоняя воздух, с выпученными глазами пролетел раханид и врезавшись в стену горящего дома, исчез под рухнувшим от такого тарана строением.

На всякий случай присев, я выглянул за угол…

Кедан и Надайн сияя кулонами, нацепив свои железяки на конечности, раздавали священных п#здюлей рахам используя Силу! Близнецы крутились неуловимыми волчками среди непонимающих как с такими драться раханидов. Братья двигались едва ли не в таком же режиме, как когда я сам использовал Силу. Рывок — серия смертельных ударов, рывок, снова атака. И так по кругу! Вот Над подлетел (по другому и не скажешь!) к пытающемуся укрыться за щитом раханиду, чётким ударом выбивает у того меч, потом следует удар в челюсть, отклонился с прогибом в ускорении…

— Копыто! — кулак на правой руке слегка засветился красным, в цвет кулона, а в следующий миг он наносит сокрушительный удар прямо в щит врага. Рах в полёте сносит забор и врезается в чей-то сортир разнося его в щепки, и уже не встаёт.

Перевожу взгляд на Кедана, и вижу как он подбивает ногу раханида наружу, одновременно уклоняясь от его меча сверху. Тот нелепо пытается устоять, но сделав моментальную разножку, Кедан бьёт раха по яйцам с такой силой, что рахские ноги сходятся мгновенно, едва ли не опутывая застрявшую между ними ногу близнеца в железных сабатонах и наголенниках. Не давая раху и секунды на осознание боли, тут же подпрыгивает на одной ноге, и лихо крутанувшись бьёт второй ему прямо в горло и немного вверх!

— Хвост дракона!

Башка раха с противным звуком взлетает, отрываясь от уже падающего в судорогах тела. Высвободив ногу, Кедан по простецки футбольным ударом отправляет башку куда то там через крыши горящих домов.

Расправившись с последними рахами, рыча и хохоча близнецы обнялись по быстрому, и хотели было искать следующих врагов, но тут откат настиг обоих. Оба два на ватных ногах кое-как доковыляв до чудом уцелевшего пролёта забора, устало осели на землю.

«Хехе! А вы что, думали всё так просто?»

Я вышел из-за угла и направился к ним поглядывая по сторонам. Судя по раскиданным телам раханидов, парни отправили к Мораку в Лес Мучеников не меньше десятка тяжёлых воинов рахов. И это без оружия, только в рукопашную!

«Ох, чую открыл я какую-то дверь, которую возможно не стоило открывать!» — я брезгливо обошёл рахский труп с измочаленным и буквально вколоченным в тело доспехом в совокупности со щитом, торчащим под странным углом из трупа. На месте его лица царило месиво из костей и мозгов. — А хотя…»

Как бы я не хотел обнять братьев, я всё же напустил на себя строгий вид подходя к ним.

— Что, воины, откат сморил? — всё же не удержавшись, потянул я краешек губ в ухмылке.

Оба близнеца подпрыгнули как ошпаренные, и пошатываясь, попытались вытянуться по стойке смирно.

— Господин!

— Господин анай!

Находясь словно под хмелем тем не менее козырнули оба.

— Ладно, вольно! — похлопал я их по плечам.

Подойдя поближе, я рассмотрел несколько перевязанных и открытых ранений на обоих братьях. Их доспехи и лица были сплошь забрызганы кровью и грязью.

— Где Варгон? Почему так долго не посылали весть? И кто эти бравые вояки, что носятся по улицам и насаживают раханидов на пики?

Братья переглянулись:

— Так с наскоку и не объяснить, мой анай. — ответил более степенный из них двоих Кедан. — Думаю вам лучше всё пояснит рукавой, господин. — он бросил короткий взгляд мне за спину.

Я обернулся на нарастающий топот копыт и фырканье множества лошадей. Вскоре из дыма и гари стелющихся по нешироким улочкам пригородного района, стали один за одним появляться всадники. Среди них я не сразу, но рассмотрел и своего рукавого.

Подъехав ближе, под моим суровым взглядом рукавой тяжело спешился и преклонил колено. Варгон склонив голову молчал и ждал, как и незнакомцы застывшие на лошадях.

Сделав пару шагов в его сторону, я всмотрелся в лица всадников поближе. Ещё недавно казавшиеся такими бравыми воинами, сейчас я увидел, что это простые мужики одетые кто во что горазд: от кусков каких-то доспехов из кожи, до единичных вариантов частей лат, а то и вовсе из дерева. Но что интересно — все с неплохим оружием! Имеется ввиду, что не с колами да ножами, а с мечами (хотя наверняка из негожей чернухи), копьями явно не кустарного производства, щитами, шестопёрами и прочими атрибутами ратного дела.

— Кто все эти люди? — вглядываясь в лицо каждого из незнакомцев, я искал хотя бы тени усмешек или хитрых взглядов. Однако воины, от мала до велика, только сурово хмурили лица и утирали бороды.

«А их немало! Случись среди них сговор, то не быть мне анаем уже сегодня.»

— Люди из туримаса Булхайнов, мой анай. — ответил Варгон всё так же не вставая с колена, но уже взглянув на меня. — Ими руководит некто Варнак, молодой урум из отдалённых угодий Булхайнов. Сейчас он со своим отрядом рыщет по округе, выискивая и добивая остатки рахов.

Я красноречиво поднял одну бровь:

— И много их?

— Немало, — кивнул Нойхэ. — Здесь личные солдаты урума Варнака, и часть ополчения из Родвэна. Остальные стоят лагерем в дне пути, присматривают за табуном.

Я поднял вторую бровь.

— Встань, урум.

Варгон поднялся, поскрипывая кожаной снарягой.

— Как бы мне не хотелось узнать подробности, но придётся отложить разговор. — я взглянул на всадников. — Если вы пришли с миром, то добро пожаловать в туримас Фортхай! — поприветствовал я их, и развернувшись зашагал между полыхающих и догорающих подворий прямиком к городским воротам. Ну или к тому, что от них осталось. А с неба снова начинал накрапывать дождь, тяжёлые капли которого с шипением исчезали в гудящем пламени превращающегося в пепел пригорода.

«Вот тебе и грянула, твоя первая весна.»