ИНОЕ НАЧАЛО. Книга третья: И грянет весна!

Глава 20

Войско тангоров скрыть было невозможно. Костры горели повсюду, особенно у берега. На сотни метров река этой ночью окрасилась багровыми всполохами и шумом голосов. Я сидел со своими людьми, но совсем не участвовал в разговорах. Особо жаркий спор разгорелся у варваров, когда дело дошло до бахвальства количеством убитых врагов. Варгон поглядывая на них, только покачивал головой. Старик кидал выжидательные взоры и в мою сторону. На его лице читалось, что пора возвращаться.

Неожиданная смерть Андэвэйна перевернула все планы. Точнее, ясно было, что ему немного осталось, но…

«Чтоб тебя, старый ты хрен! Нашёл время! Подумать только, столько жизней положили!» — скрипнул я зубами, кутаясь поплотнее в замызганный плащ, под которым большая часть тела была покрыта плотными льняными бинтами, пропитанными пахучей заживляющей мазью. — Досадно то, что никто из ближайшего круга его сэров и пэров не надоумился продолжить операцию. Вот что меня беспокоило и бесило одновременно! Как можно не понимать, что угроза рахов гораздо серьёзнее, чем простые набеги на отдалённые хутора да сёла?! Это стало понятно сразу, когда мы убили Рахшанара. Ворвавшееся в пещеру войско рахов отнюдь не походило на простых налётчиков-грабителей. Уже тогда надо было собирать войска, едва Торихолд доложил обо всём в Акаване. А теперь что делать? Начинать слать малявы принцам, в надежде, что они отложат распри за трон и выступят на помощь Гуриндану? Даже если и так, на это уйдёт месяц, если не больше. Да и то, если вообще захотят отвечать.»

Я буквально взявшись за голову пытался загипнотизировать костёр, всё больше погружаясь в мрачные думы.

«Ещё и корабль сжёг, мелкий п#дор! Брэнсон вон напару с Гунтаром до сих пор славят своих богов, что первой целью выбрал не их судно. Рах возможно решил, что на кораблях наше подкрепление, и шарахнул не разбираясь. Так что наверное да, никак боги шутканули.»

— Не помешаем?

Лана в сопровождении трёх тангоров вошла в круг света, прервав моё молчаливое уныние.

— Дочери Борда Железнорукого всегда найдётся место у моего костра. — ответил я ей, указывая на место рядом.

Лана подошла ближе. В добротной одежде, с заплетёнными косами и с изящным ремешком с многочисленными вкраплениями мелких драгоценных камней, тангорка выглядела достойной своего высокого положения.

— Это Танрад Седобор, — представила она незнакомого мне тагора. — Командующий дауранских талнагеров.

Сурового виду седой тангор шагнул вперёд и коротко кивнул в приветствии. В своих габаритах, этот дедковатый на вид талнагер мог с лёгкостью поспорить с Хатой. А толщиной рук и ног, так наверное и с самим Тарталаном. Рукава его камзола были закатаны по локоть, и на них виднелись шрамы. На ногах, вместо тяжёлых ботинок, на нём были лёгкие сапожки и обтягивающие штаны от поддоспешника.

— Рад знакомству, — как можно бодрее произнёс я ему. — Спасибо, вы вовремя подоспели! — с самым серьёзным видом поблагодарил я командующего тангоров.

Лана присела рядом. Седой тангор остался стоять, а двое других её спутников заняли место поодаль и достали трубки.

— Ваши речи лестны анай, не скрою. — пробасил Танрад, доставая в свою очередь расписную трубку и кисет из-за пояса. — Но благодарить вам нужно госпожу. — выразительно повёл он бровями в сторону тангорки и принялся набивать табаку. — На подходе к азготу на переправе, мы заметили отряды рахов, двигающихся на юг со стороны Гуриндана. Часть из них отделилась, и они стали лагерем неподалёку. Мы сразу смекнули, что они собираются напасть на азгот.

— Так к нам дошли только половина рахов? — поразился я.

Танрад Седоборый раскурил в два пыха трубку и отбросил лучину обратно в костёр:

— Не половина, — отрицательно покачал он головой, отчего кольца на его бороде звякнули друг об друга. — Треть примерно.

Я прикрыл глаза сжав кулаки.

— Используя неожиданность, мы не таясь вышли к ним и сходу отвлекли на себя боем. Едва началась битва, наш пятисотенный отряд вышел из ворот и ударил им в тыл. Эти пожиратели дерьма сурхов хотели было отступить на север, но у них ничего не вышло. Узнав, что немало рахов отправилось к устью, госпожа Лана наотрез отказалась уходить в Дауран, и настояла всем войском идти сюда. Оставив полторы сотни булав в азготе, мы двинулись к вам.

— Но откуда вас тут так много? — задал вопрос рукавой, внимательно до этого слушавший тангора. — За вашей госпожой должно было прийти пять сотен, а вас здесь никак не меньше тысячи! Как вы так быстро добрались в эти края?

Командующий повернулся к нему ухмыляясь в бороду:

— У нас есть свои секреты, большой.

Варгон только хмыкнул в ответ.

— Что ты намерен делать дальше, Янко? — спросила Лана.

Я открыл глаза и посмотрел на неё:

— А вы?

Все четверо дауранцев замерли в ожидании её ответа.

— Отец приказывает возвращаться в Дауран. — тихо проговорила она. — Мы не можем его ослушаться.

— Но ты уже ослушалась! — возможно резковато произнёс я, однако сдерживаться было трудно.

— Спасти вас, это одно. А выступить такими силами против всего войска тёмных — это уже другое! — твёрдо заявила она.

— Пф!… Вы предпочитаете ждать, когда они возьмут Гуриндан и явятся за главными сигернидами в остальные города? В тот же Дауран?

— Никогда им не взять Дауран! — жёстко парировала Лана, напыжившись словно воробей на морозе.

— Оглянись, дочь Борда Железнорукого! — неопределённо взмахнул я рукой над головой. — Главный сигернид Гуриндана не отвечает! Ингр захватили, да благо что турийцы помогли отбить! Какой-то е@анутый колдун собирается призвать Чёрного бога, а вся юго-восточная часть материка трещит по швам! — зло поправил я сбившийся с плечей плащ, пока бросался доводами.

На короткий миг наступила тишина. Даже соседние компании тангоров приумолкли.

Лицо Ланы стало жёстким и решительным:

— Рок Гуриндана не касается остальных талнагеров!

— Это с чего бы? — уже срываясь с тормозов возмутился я. — Воевали то все!

— Все, ты прав. — сразу согласилась Лана. — Но Гуриндан переступил черту, и даргоримы — наследие того поступка!

— Даргоримы — это наследие войны! — с ходу отрубил я. — Но даже если и по твоему, то проблема стоит не только в них. Рахами хоть и управляет Тёмный Город, но это лишь видимость.

Лана и Седобор переглянулись.

— Что ты имеешь ввиду, анай? — насторожился Танрад, вынимая изо рта трубку.

— В рахском городе, Гурахдаше, сидит некто могущественный из Иномирья. Это он поднял рахов и направил их войска на Гуриндан. И скорее всего, именно по его приказу этот Кир Де Гаррот хотел воскресить Рахшанара! Хотя на то, кто из них главный, я бы об заклад не бился.

Я специально говорил громко, чтобы слышали все кто был рядом. Что бы пересказали остальным, и крепко задумались.

— Я тоже слышал о том, что у рахов есть свой город. — вдруг удивил меня Седоборый. — Но толковой головы у них слава богу не было. А теперь выходит, что есть. — словно сам с собою разговаривая, пробурчал он последнее. — Если всё так, думаю нужно ещё раз попробовать поговорить с вашим отцом, госпожа.

— Я уже пыталась…

— На этот раз я буду рядом, и поддержу вас. К тому же, думаю мне стоит переговорить и с командующими талнагеров в других городах. Туриец прав, дело серьёзное!

«Ес!» — я еле сдержался чтобы не повторить жест Кевина из «Один дома». — Дед бывалый тангор, сразу видно. Понимает старый вояка, чем может дело обернуться. Вот только один вопрос — если останутся воевать, то где они будут брать припасы?»

В шатёр Ланы я вошёл низко пригнувшись. Хоть его габариты снаружи мало чем отличалась от людских шатров, но вход внутрь всё-таки был низковат для больших. Особенно для таких ростом, как я. Раны и ожоги саднили всё тело, заставляя порой шипеть как гадюка. Но отказаться от присутствия сеанса связи по сигернидам, я не мог. Любопытство, как известно, не порок! Внутреннее убранство не срывало оваций, всё по походному, но так даже было уютней. Небольшая металлическая жаровня с полыхаюшими углями и десяток свечей давали достаточно света, а минималистичная обстановка простой мебелишкой говорила о том, что сидеть на полу не придётся.

Внутри были только Танрад Седобор и Лана. Тангорка указала жестом куда мне сесть за походным столом, и я с облегчением опустил свой зад на грубый табурет, положив руки на стол. Лана с командующим присели на свои места, и молча стали чего-то ждать.

Так мы просидели некоторое время.

Когда я уже открыл было рот поинтересоваться чего же мы ждём, входной полог шатра откинулся в сторону, и внутрь шагнул странного виду тангор. Он был весь увешанный оружием, и самое интересное — из-за плеча у него торчал колчан со знакомым оперением стрел, а через плечо висел чехол, в котором угадывался запакованный в него лук.

«Руниградец?» — я вмиг подобрался.

Этот тангор сильно отличался от основной массы своих собратьев собравшихся в лагере. Ростом он был примерно такого же как и все тангоры, но в плечах явно им уступал. Вместо обильной бороды, руниградец носил богатые усы, свисающие ему почти что до пояса двумя тугими косами и перехваченные через равные промежутки широкими кожаными ремешками. Вместо роскошной шевелюры, его голова поблёскивала гладкой лысиной. И только на самой маковке у него имелся так называемый «лошадиный хвост», заплетённый всё в ту же тугую косу с ремешками. Лицо тангора покрывала вязь татуировок грубого тангорского орнамента, а правый глаз прикрывала пиратская накладка, из под которой по щеке протянулся шрам до самой скулы. Сколько ему лет, я даже гадать не стал. Оценивать возраст тангора — пустое дело.

— Госпожа Лана, — едва кивнув поприветствовал он тангорку, и не мешкая повернулся к Седобору. — Твои стражники очень дотошные! — ворчливо буркнул он ему.

Танрад встал, расправил плечи, и подошёл вплотную к руниградцу, после чего смерил его набыченный взором:

— Ты себя-то видел вообще, талнагер? — пробасил Танрад ему в ответ. — Воняешь так, словно сурх вываленный в собственном дерьме. — наглядно покривился Седобор.

«Видать не очень ладят Руниград с Даураном. На кой чёрт они его сюда позвали тогда?»

Тут к моему скрытому удивлению, оба тангора рассмеялась и крепко обнялись.

— Так это он? — удостоил наконец меня вниманием руниградец, без стеснения разглядывая одним глазом. — Довольно юн.

— Да. — коротко ответила Лана. — Но рекомендую тебе не делать поспешных выводов. — она перевела взгляд на меня. — Анай Янко Фортхай, познакомьтесь — это Гринди Рейвинсон, капитан отряда разведчиков из Руниграда. — представила она тангора указующим жестом. — Среди наших, он известен как Гри Одноокий.

Не вставая с места я кивнул тангору, и он ответил тем же.

— Так это вы напали на лагерь недавно? — тут же поинтересовался я.

— Наша работа. — довольно кивнул Одноокий присаживаясь за стол и доставая трубку.

— Спасибо, что не стали топить второй корабль. — скупо поблагодарил я его. — Хотя признаюсь, у меня на него были свои планы.

Гринди безразлично развёл руками:

— Кто бы знал? Мы бы и второй потопили, да не стали время тратить, и просто обрубили якорь. Но судя по остаткам, он бы всё равно тебе не достался, юноша.

Естественно что-то предъявить ему было бы крайне глупо. Но тем не менее Жаба внутри недовольно квакнула, а Хомяк её поддержал, и с набыченным взглядом в сторону одноглазого, скрестил лапки на объёмном брюшке.

Одноокий растянул трубочку и внутри шатра изящными завитушками заструился сизый дымок.

— Лихо вы провернули дело с жрецом и их капитаном, — посмеиваясь сквозь дым крякнул он. — Мы с парнями оценили. Смотрю, этот ублюдок жив ещё?

Я удивлённо дёрнул бровями:

— Так вы всё видели тогда? Вы были рядом?

Довольный произведённым впечатлением тангор расплылся в улыбке:

— Ну да. Признаюсь честно, вы сильно облегчили нам задачу, и в то же время сбили нас с толку.

— И чем же это?

— А тем, что спасли её, — он указал трубкой на Лану. — Мы хотели было идти за вами, да эти ублюдки кинулись в погоню. Пришлось остаться и заняться ими. А когда покончили, то обнаружили, что в лагере между рахами и людьми начался раздор при переделе добычи. Потом они замирились и, как водится, решили скрепить дружбу хорошенько выпив. — тут он от души засмеявшись во весь голос подмигнул мне глазом. — Грех таким было не воспользоваться!

— Так вас нанял её отец? — высказал я напрашивающуюся мысль.

Одноокий лукаво ухмыльнулся:

— Все знают, что лучше следопытов Руниграда не найти. Не даром же наш город стоит на границе с Зикфорном.

«Все, да не все. Но запомнил, записал.»

— Полагаю, перейдём к делу. — достала Лана свой сигернид. — Так ты поддержишь нас? — обратилась Лана к Рэйвинсону.

Седобор поставил на край стола маленькую треногу и тангорка установила на неё кристалл.

— Скажу вам больше госпожа, — произнёс Одноокий, подавшись чуть вперёд не вынимая трубки изо рта. — Я уже переговорил с нашим командующим, и он сейчас убеждает Нарамара выступить трёхтысячной ратью к Гуриндану!

Танрад Седобор одобрительно кивнул.

— Спасибо тебе Гри. — сдержанно, как и полагается титулованной особе, поблагодарила его Лана. — Настали тёмные времена. И дабы они не стали ещё темнее, нам нужно объединиться.

Гринди кивнул, тяжело откидываясь на спинку стула.

Лана произнесла короткий речитатив, и кристалл вспыхнул радужным светом на весь шатёр.

— Отец, ты меня слышишь? — произнесла она на турийском.

Сперва ничего не происходило, но вскоре над сигернидом проявился суровый лик тангора. Объём его чёрной бороды не поддавался описанию! Она была настолько большой, что не помещалась в границы конуса света, который бил воронкой из сигернида до самого потолка. Золотые кольца украшенные драгоценными камнями десятками стягивали бороду и усы, поблёскивая и заставляя меня слегка жмуриться. Густые, кустистые брови сошедшиеся над переносицей мясистого носа, только подчеркивали жёсткий взор широко посаженных янтарных глаз. Голову Борда Железнорукого опоясывал золотой обруч, испещрённый сахтиями — особой тангорской вязью узоров.

Мы сидели так, что повелитель Даурана видел нас всех.

— Герку нар дараваш, тархи! — громыхнул голос Железнорукого.

Лана бросила мимолётный взгляд на Седобора, но тот как ни в чём не бывало продолжал пыхтеть трубкой, издавая звук кузнечных мехов при раздуве.

— Прости отец, — Лана встала и поклонилась. — Да, твоя дочь ослушалась! Но если бы не мы, то рахи убили бы граднторских талнагеров, и турийского аная с его людьми! — горячо оправдалась она.

Борд Железнорукий обратил свой грозный взор на меня, от чего мне тут же захотелось испариться со стула.

— Уш варанат курдабиш? — снова с недовольным видом обратился он к дочери. — Ке будаиш норк Гуриндан, аташ Туриян!

Лана дрогнула, но сжав кулаки подняла голову и посмотрела на отца:

— Я прошу тебя говорить на турийском, ибо он не знает тангорского, отец.

Борд Железнорукий раздражённо качнул бородой, отчего золотые кольца на ней звякнули, а по стенам шатра запрыгали зайчики отражений от драгоценных камней.

— Вот видишь, он даже нашего языка не удосужился выучить! И ты рискуешь, ради него? — в негодовании пробасил он.

— Нет, не ради него! — твёрдо парировала Лана. — Ради всех тангоров Торгадории!

«Ну вообще-то…»

— Но если даже и так? Он спас меня и моих сестёр из плена. Недостойно дочери Даурана не прийти на помощь в ответ!

— Я послал за тобой Гринди, и он бы справился!

— Да, но спас меня турийский анай! — словно ставя точку в споре, произнесла Лана.

Железнорукий фыркнул и на мгновение со вздохом прикрыл глаза.

— Боги посмеялись надо мной, когда одарили лоно Гитэрии дочерью. Клянусь Айдануном, строптивей тебя, не сыскать среди всех талнагеров Пятиградья! — беззлобно произнёс он открывая глаза. — Танрад!

Седобор встал.

— Верни мне мою дочь. — безкомпромисно произнёс Железнорукий. — Если понадобится, то даже силой!

«Пи#дец…»

— Не гневайся брат, но я вынужден просить слово!

«Чё? Брат?!»

— Айданун Великий! — раздражённо затряс бородой Борд, сотрясая стены шатра своим могучим голосом. — Она и тебе голову задурила?!

Седобор едва смог спрятать улыбку в густых усах переходящих в бороду.

— Ты с самого детства ей потакал, но сейчас не время Танрад! Рок Гуриндана настиг Таналина и его город! Он, прямой потомок Дурвина, возомнил себя королём талнагеров! Но Совет Пятиградья лишил этот род королевского титула, когда они отказались открыть Врата и дать нам всем вместе покончить с даргоримами. Теша своё самолюбие они сотни лет искали возможность обуздать их, и использовать в своих целях. Так что это их проблема. Их, и Турии! Ведь именно туриец создал этих тварей!

Седобор кивнул:

— Да, ты говорил. Но когда тёмные покончат с ними, как думаешь, куда они обратят свои взоры? — прижав подбородок к груди посмотрел на него Седобор, держа трубку словно Сталин на заседании Совбеза.

«Что? Обуздать?»

— Прошу прощения! — словно в школе за партой поднял я руку привлекая внимание, и жест вполне успешно с этим справился. — Вы сказали «обуздать»? Но насколько мне известно, правители Гуриндана просто ждали пока даргоримы умрут там от истощения?

Железнорукий посмотрел на меня как на наивного дурачка:

— Для простых тангоров да, всё так. Но даргоримы даже без оружия, голыми руками, устроили там такую кровавую кашу, что многие из тех кто видел это, ещё долго потом просыпались по ночам вопя от страха, и сходили с ума от пережитого. Таналин просто мечтал о том, что бы приручить этих тварей и сделать из них своих личных воинов! С такой армией можно было бы таких дел наворотить, что лучше и не думать.

Я только растерянно уставился в стол, обдумывая услышанное.

— Тем более, нужно собрать талнагеров и покончить разом со всеми: и с даргоримами, и с рахами, и наконец со жрецами! — настоял Седобор, тыкая трубкой в воздухе едва ли не при каждом сказанном слове.

«Ну чистой воды Иосиф Виссарионович! Ща слезу пущу…»

— Почему мы, Танрад?! — воскликнул Борд сверкая глазами. — Где рати Турии? Помогли отбить Ингр, который кстати больше в их интересах, да и ладно? Где турийцы, готовые сражаться с тёмными, и проливать кровь вместе с тангорами за ради общего блага?!

Эти слова меня взбаламутили не на шутку.

Я спокойно встал, вынул нож, и несколькими движениями срезал бинты, обнажив сочащиеся пятна ожогов. Было больно отделять их от ран, но сцепив зубы я не мешкал. Зрелище конечно было ещё то! Набухшие ожоги сочились жидкостью смешанной с заживляющей мазью, а местами даже с кровью. Рану от удара рахского копья вскрывать не стал, и так было видно обширное красное пятно на повязке. В общую картину до кучи вписались и старые шрамы.

— Так сгодится? — раскинув руки, обратился я к Железнорукому. — Вот это, — ткнул я в бедро а потом в синюшный бок, — получил сегодня, сражаясь в одном ряду с тангорами против раханидов. Ожоги — результат рахской огненной магии. Я убил этого ублюдка, забив до смерти его же собственной обгоревшей ногой! — я повернулся спиной. — Вот это, было рахское копьё. Сражался с ними на Макаранском Тракте, защищая торговый маршрут, по которому хаживали не только люди и маланорцы, но и тангоры. — я повернулся снова лицом к хмуро наблюдающему правителю Даурана. — Остальные шрамы, их немало, заработал так же в битве с рахами и жрецами. В том числе — когда они пытались воскресить Рахшанара! И что немаловажно, таки воскресили! — поднял я палец. — Правда пожить ему удалось совсем немного.

Лана, не в силах созерцать всю эту «красоту», отвела взгляд. Седобор и Гринди только языком поцокивали да одобрительно покачивали бородами. Оба были воинами и знали, каково это получить такие раны. Одноокий больше не смотрел на меня своим единственным глазом как на юнца.

— Мои люди, и те что сейчас здесь, в лагере, и те, что остались в Хайтэнфорте, в том числе и тангоры кстати — кровью, потом, и своими жизнями платят за сопротивление тёмным! А для жрецов из Тёмного Города, я теперь первая цель при встрече. Их собралась добрая компания в гостях у Морака, а провожали их туда мы с моими товарищами.

Лана, не выдержав больше моего вида, встала и подошла к сумке. Тангорка вытащила перевязочные причендалы, заставила меня сесть, и принялась снова упаковывать. Эта речь далась мне не легко, и слава богу что присел. В глазах замелькали чёрные пятна, а в висках гудело как от удара в колокол.

«Ничё, ничё… В нашем анайском деле, без понтов никак. А хороший, своевременный понт, дороже денег!… Фух, б#я.»

— Ты ему доверяешь, дочка? — уже другим тоном произнес Борд.

Лана замерла с повязками в руках и посмотрела на отца.

— Полного доверия к нему нет. — не моргнув и глазом ответила она. — Но на моей памяти я такого турийца ещё не встречала, а в Ингре я их повидала немало. Он чем-то отличается от них внутри, я это чувствую отец!

— Седобор?

Командующий прочистил горло:

— Род Фортхай никогда не выказывал открытой неприязни в сторону тангоров, мой повелитель. — вдумчиво высказался он. — О полном доверии к анаю Янко речи не идёт, ведь он всё-таки туриец, а они, как известно, большие с двойным, а то и тройным дном! Но он молод, и пока что о нём худого слова не было слышно. Его люди ему преданы, храбры, среди подданных его рода даже тангоры есть, как он и говорил. Думаю, с ним можно иметь дело, брат!

Честно говоря, я и сам не понял как и почему акцент разговора сместился в мою сторону. Железнорукий некоторое время медлил, что-то усиленно обдумывая.

— Гри, — вдруг обратился он к Одноокому, и тот вынырнул из полумрака теней подавшись вперёд над столом. — Сообщи ему. Если не глуп, то разберётся что делать с этой вестью. Ну, а если дурень, то значит мой брат и дочь доверились дурню! — весело рассмеялся он, словно услышав хорошую шутку. — Готовьтесь принять припасы и войска! — сменяясь в тоне приказал Борд. — И Седобор…

— Да, мой повелитель? — официально ответил Танрад, застыв перед ликом брата.

— Если с Ланой что случится, головой ответишь!

Тон сказанного Железноруким чётко обозначил Седобору — оплошаешь, скидок на родство не будет. Развернувшись, повелитель Даурана дал понять что аудиенция окончена, и кристалл стал меркнуть. Но перед тем как он окончательно потух, я успел заметить мелькнувшее призрачно-белесым светом железное плечо отца Ланы.

«Да ладно! Оно что, из Серой стали?»

— Анай! — окликнул меня Одноокий и явно не первый раз, заставляя вернуться мыслями обратно.

— Да, извиняюсь, — смутился я не много.

Лана закончила перевязку и стала убирать всё обратно в мешок.

— То, что я тебе сейчас скажу, и как ты будешь поступать потом, либо решит многое в пользу, либо усугубит отношения наших народов! — с самым серьёзным видом произнёс Рэйвинсон. — У тебя ещё есть шанс просто встать и уйти, обратно, в свой родовой дом.

От этих слов по телу пробежала дрожь. Волей-неволей, но сейчас я чувствовал, что принимаю на себя очень, очень большую ответственность.

— Я слушаю.

Гринди кинул взгляд на Лану с Седобором, и снова обернулся ко мне:

— Ваш турим был убит одним из своих сыновей прямо на корабле, по пути сюда!

«Твою же мать! Так значит, Андэвэйн сдержал слово? Прости старик, зря я тебя поминал лихом.»

— Откуда знаешь? — заёрзав на месте, настороженно задал я вопрос.

— Сам видел, своим глазом. — хмуро заявил Гринди. — Один из моих парней частенько бывал в Ингре. Он знал сыновей вашего турима в лицо, и опознал убийцу.

— Кто?

Уточнять вопрос не было нужды.

— Это был Сирус Андэвэйн Мартас!

Я устало облокотился локтями на стол и потёр лицо ладонями. Затем сомкнул пальцы в замок и сильно призадумался.

— Но и это ещё не всё, — дав мне некоторое время для усвоения услышанного, продолжил тангор. — Пока Сирус перерезал туриму горло и скидывал его в реку, Ворад, его брат, обеспечивал ему прикрытие. Так что можно сказать, что они оба виновны в убийстве своего отца.

«Фелани, Фелани, как же ты была права! Ронвэл оказался ни при чём.»

— Если один из них сядет на трон Турии, о связях с Торгадорией можешь забыть анай. — жёстко произнёс Седобор. — Ни один из правителей нашего народа не станет иметь дело со страной, которой правит отцеубийца. Соответственно и с людьми, которые там живут. Едва кто-то из этих ублюдков займёт трон, все мало-мальски торговые связи с твоей страной, с нашей стороны так уж точно, будут прекращены. Пока что, мы просто будем следить за ситуацией, но стоит Сирусу или Вораду занять трон, мы предадим огласке факт убийства.

— А почему не сейчас? — искренне желая знать ответ, поинтересовался я.

— А зачем? — пожал плечами командующий. — Поняв, что тайна убийства раскрыта, изменники могут затаиться, или просто переметнуться на сторону Ронвэла, продолжая нести в себе гниль. Эти двое смогут всё перевернуть на нужный лад, как минимум объявив нас в клевете. Сейчас нам это не выгодно, кто бы что там не думал. Однако если они сядут на трон, мы будем рады подпортить им праздник. — оскалился в улыбке Гри. — Старый турим мёртв, и от того, кто займёт его место, зависит будущее вашей страны. Ронвэл для нас по сути такой же как и его братья, но пока он не запятнал себя бесчестием. Мы дали тебе спичку, а где, что поджечь — решай сам! Мы не можем быть больше турийцами, чем сами турийцы.

Как бы я не устал, но заснуть мне никак не удавалось. Тяжкие мысли в тандеме с ранами крайне негативно реагировали на моё желание поспать. Но если с болью можно было смириться, то вот от тяжких дум спасенья не было.

В очередной раз е@учий случай перевернул всё с ног на голову! Грёбаные Биба и Боба, два долба#ба, фактически ставили крест на развитии отношений с Торгадорией, а может и не только. Маланорцев я знаю недостаточно хорошо, но вполне полагаю, что они тоже объявят бойкот Турии и свернут с ней все дела. Тогда из ближайших серьёзных стран-соседей, с которыми можно будет вести торговлю, турийцам останется только юг. А там, судя по рассказам, обитают те ещё засранцы. Возможно ещё Арламор, но тоже — хрен их знает.

Но это ладно. А что делать мне? Пока что, я ещё не успел замараться в выборе стороны, но выбор делать нужно. И нужно сейчас! Какой смысл биться за расположение к себе тангоров, если потом вернусь под длань одного из двоих братьев? Выходит, нужно просто подматывать вещички, грузиться на корабль и уматывать в Турию. Но тогда мои земли рискуют превратиться в глухое захолустье в жопе страны. Макаранский Тракт окажется бесполезен, а все мои начинания и мечты завязанные на нём, обратятся в черепки!… А что тогда? Открыто выступить против них? Пф, это даже не смешно. Как бы там ни было, турима убили на севере, а значит, главы северных родов вполне могут быть на стороне этих двоих. Да Хайтэнфорт сожгут за сутки при желании!

«А может попроситься к тангорам? Построить тут где-нибудь небольшой городок и переехать?… Серёжа, что ты несёшь?! А если Ронвэл победит? Тогда род Фортхай однозначно объявят изменниками. Да и тангоры тоже далеко не ангелы знаешь ли!»

Приказав своим мыслям заткнуться, я в конце концов впал в дрёму, и вскоре Ланда — местная богиня снов, приняла меня в свои объятья.

Шорох откинувшегося полога заставил меня мгновенно открыть глаза и схватиться за меч. Я и в прошлой жизни всегда спал чутко, но здесь этот навык прокачался на новый уровень.

Внутрь просунулась бородатая голова рукавого.

— У тангоров что-то намечается, суета по всему лагерю. Думаю лучше собраться на всякий случай.

Я с тихим стоном повёл плечами:

— Спасибо что заглянул. Сейчас выйду.

Варгон было исчез, но потом снова заглянул:

— Что вчера решили? — коротко спросил он.

— Дауран пришлёт войска. Руниград тоже думаю не останется в стороне. Остальные, не знаю.

Варгон молча кивнул, словно подтверждая свои мысли, и критически окинул меня взглядом.

— Помощь нужна?

— Справлюсь, — отмахнулся я.

По понятным причинам, доспех я натягивать не стал, довольствуясь только лёгкой охотничьей курткой. Умывался я прямо с реки, косясь на остатки разнесённого в щепки корабля.

«Ссука!… Что б тебя козлину икота замучала на том свете, гнида!»

А огромный лагерь и действительно к чему то готовился. Тангоры сновали туда-сюда как муравьи, а на их лицах была заметна нешуточная озадаченность. На глаза мне попалась компания тангоров, состоящая из Хинди, Молчуна, и Финли. Лица их были мрачнее грозовых туч. Я тут же направился к ним.

— Здравия желаю, почтенные талнагеры! — поздоровался я с каждым за руку. — Что происходит? Мы куда-то выдвигаемся?

— Дауранцы готовятся принимать войска. — не радостно буркнул Финли.

— Ну дык, это же хорошо? — хлопнул я его по плечу, не понимая их кислых мин. — Да что с вами? Скоро сюда стянутся большая часть, если не все войска тангорских домов!

— Они могли прийти раньше! — вдруг не выдержал Молчун потрясая кулаками. — Больше сотни гуринданцев погибли вчера, а ради чего? Турим так и не пришёл…

— Турим мёртв, тангор! — жёстко оборвал я его. — Его убили по пути сюда! Так что не спеши хулу наводить на покойного.

Все трое тангоров замерли раскрыв рты.

— Как, мёртв? — уже более спокойно произнёс Сторан. — Рахи?

— Я не могу тебе всего сказать Сторан. — покачал я головой. — Но Турия не обманула. После смерти Андэвэйна, корабли развернулись уже на реке, и спешно вернулись в Ингр. Теперь турийцам будет не до вас, уж поверь мне.

Брэнсон потупился, поглаживая усы и бороду.

— Что же касаемо дауранцев, — продолжил я. — То лучше поздно, чем никогда. Ситуация с Гуринданом наглядно показывает, к чему могут привести распри внутри страны. — я окинул взором суетившееся воинство. — Надеюсь ваши правители это поймут, и сделают выводы. И нет — ваши воины полегли не зря! Оглянись вокруг, талнагер.

Сказав это, я развернулся и отправился поискать чего-нибудь пожрать. Желудок выводил такие трели, что слышали поди даже рахи под Гуринданом.

Едва я взял свою походную посуду и вылез из палатки, как наткнулся на обоих варваров и рукавого. Алагат держал в одной руке тарелку с кашей и мясом, а в другой, кусок лепёшки. По их лицам стало понятно, что люди хотят разговора, и прямо сейчас.

Я вздохнул разводя руками:

— Может сперва пожрать дадите?

Хата шагнул вперёд и протянул чашку с едой, положив в неё хлеб:

— Ложку свою возьмёшь. Не побрезгуешь? — ехидно ухмыльнулся он.

Я закинул свою посудину обратно в палатку и принял миску из рук варвара:

— Если только ты её мыл не три дня назад. — буркнул я, чем вызвал смешок у Тарталана. — Пока лучезарный я будет трапезничать, сгоняйте Хинди позовите.

Уединившись компанией в сторонке от всех, мы тесным кругом присели на бережку Тарнаи. Солнышко заставляло блаженно щуриться, а мерное плескание тихих волн навевало томительное состояние. Говорить о мрачных вещах совсем не хотелось, но делать нечего. Дальнейшие события в Турии коснутся всех нас, если только варвары не примут решения отвалиться в сторону. Упрекнуть их мне будет не в чем. Одно дело разбойников да рахов рубить, и совсем другое — принимать участие в неизменно приближающейся гражданской войне в Турии. Останутся — то скорее всего (не приведи господь!) им придётся резать турийцев. И если мой род в этом замесе проиграет, то новая власть им этого может и не простить. К тому же, Хата есть не абы кто, а сын вождя алагатов, что может за собой повлечь долгоиграющие последствия. Да и в целом с наёмничеством при гражданской войне есть нюансы.

Опуская некие подробности, я рассказал им всё что произошло вчера в шатре. Мужики выслушали молча, не перебивая, и крепко задумались. Уж им-то, местным так сказать, лучше понималось чем грозят эти игры престолов. Будь они напрямую наёмниками у претендентов на трон, то и вопросов к ним не было бы. Но вот когда ты выступаешь за мелкое дворянство, коим я и являюсь в этой новой для себя жизни, тот тут уже всё иначе.

И такую политику местных могущественных родов, претендующих на трон, я вполне понимал. Пока всё чинно, служи кому угодно, никто тебе и слова не скажет. Но когда доходит до войны за главенство над страной, очевидно что претендентам нужны войска подчиняющиеся именно ему одному. Таким образом ты предварительно нивелируешь мощь своих вассалов, дабы не дать им собрать бо́льшую силу и ударить тебе в спину. И эти правила игры поддерживают все желающие напялить корону, без исключения. «Сколько ты говоришь у тебя, как аная, войск? Ну край пять- шесть сотен при хорошем раскладе и богатом роде. А сколько у вас месье, желающий занять титул турима? Три тысячи? Тогда пардон, я ваш преданный слуга навеки! Вот так это здесь работает. И боже упаси взять тебе наймитов побольше, когда идёт такое дело. Независимо от исхода войны, тебе предъявит на вид и обвинит в предательстве либо твой сюзерен (коли выживет), либо его оппонент, заполучивший желанный табурет и расценивающий твоё наёмническое войско воевавшие против него, исключительно как яростное желание не дать ему этого добиться. Конечно если ты окажешься на стороне проигравшего, это не снимет с тебя опалу, но по крайней мере ты воевал своими силами, и был верен своему сюзерену, что в какой-то степени тебя оправдает в глазах нового турима. Но вот для проигравших претендентов, последствия такого промаха естественно были более тяжёлые.

Из всего выше упомянутого следовало одно — либо Тарталан и Хата присоединялись в качестве наёмников к воюющим наследникам, либо прикрывали лавочку своей деятельности на время войны за трон, нейтрально сторонясь участия. Есть конечно ещё один вариант, но он не для свободолюбивых варваров. Стать подданными моего рода принеся клятву верности. Но это явно не про них. Конечно у Андэвэйна были его эквилианцы в личной охране, с которых, я более чем уверен, взяли Клятву Слова служить ему и защищать. Но так тож турим! А я кто? Х@й с бугра. Причём едва ли не в прямом смысле слова.

— Нужно возвращаться домой, Янко. — без тени сомнения произнёс Нойхэ и пристально посмотрел мне в глаза. — Мы сделали всё что было в наших силах, помогли чем смогли. Дальше тангоры справятся сами. Хаммерман уже поди кинул клич о сборе войск, и если из Хайтэнфорта никто не явится, он расценит это как предательство!

«Аргумент, х#ле.»

— Вы, что думаете? — поинтересовался я у варваров.

Этих двух такими серьёзными я не видел ещё никогда.

— Наниматься к турунам (принцам), у меня нет никакого желания. — заговорил первым Хата. — После того, что они сделали со своим собственным отцом… — покачал он головой. — Это бесчестие!

Я понимающе кивнул:

— Вернёшься в Харадан?

— Нет. — ответил алагат ни секунды не сомневаясь. — Найду Хорста, и продолжу поиски брата.

Я перевёл взгляд на Тарика.

— Я пожалуй присоединюсь к Ронвэлу. — пробасил эквилианец. — Мой собрат прав, воевать за этих двух ублюдков у меня так же нет желания.

Варгон понимающе кивнул в поддержку его решения.

— Хинди, а ты что думаешь?

Тангор встрепенулся удивлённо выпучив глаза:

— А я что? Вы мой господин, и этим всё сказано. — он сумняшеся пожевал губами.

Тангор явно имел ещё что сказать, но не решался.

— Говори что думаешь на самом деле, талнагер. — надавил я на него.

Хинди насупил брови помедлив.

— Рукавой прав, анай. Идти домой нужно… — он приумолк.

— Но?

— Но если уйти сейчас, все ваши потуги на налаживание отношений с Торгадорией могут пойти прахом! — наконец выдавил он из себя, чем заслужил неодобрительный взгляд рукавого.

— Продолжай, — подбодрил я Хинди, внимательно приготовившись его выслушать.

— Кабы с туримом всё выгорело, то ваш уход тангоры приняли бы с пониманием. Войска-то у вас нет! Вы и так сделали немало. Но теперь, все сочтут что вы просто струсили… Не горячись рукавой! — поднял он руку на набравшего в грудь воздуха старика. — Дай договорить.

Нойхэ сдержался, но лицом покраснел.

— Так вот, — продолжил Хинди, убедившись что Варгон не тянется за плетью. — Дауранцы долго собираться не будут! У них до двух тысяч булав постоянно наготове. Рахи и Тёмный Город, не единственная напасть в наших горах. Даурану хватает с кем воевать. День, два, и их армия явится в эти холмы.

— Ты так говоришь, что можно подумать Дауран находится вон за тем бугорком! — хмыкнул Хата, указывая на холмы за лагерем.

Хинди бросил на него хитрый взгляд и пригладил свою чёрную как вороново крыло бороду:

— Останемся, и возможно вы увидите то, что ещё не видел ни один большой в этом мире! Это может помочь вашему роду укрепить связь с нашим народом.

По окончании разговора, я попросил оставить нас с Варгоном наедине.

— Дай угадаю, — тут же произнёс он с недовольством, едва мы остались вдвоём. — Ты хочешь остаться!

Я подобрал голыш с берега и щурясь от солнца, запустил его «лягушкой» по волнистой поверхности реки.

— Есть такая мысль. — кивнул ему в ответ, наблюдая как голыш скачет по воде. — Но я пока ещё не решил.

Варгон встал и занял позицию так, что бы видеть моё лицо.

— Когда-то я тебе пообещал, что убью тебя, если ты поставишь существование рода под удар. — холодно произнёс он положив беспалую руку на рукоять меча.

Я заметил этот демонстративный жест, но даже бровью не повёл.

— Предупреждаю тебя иномирок, сейчас ты подошёл очень близко к той черте! Коли ты так шибко ищешь смерти, то уж лучше я, чем рахи.

Я повернулся к нему:

— Убьёшь меня на глазах у всех?

Старик набычился, но руку с меча не убрал. Я всеми фибрами души чувствовал как в нём начинает просыпаться Сила. Рукавой действительно был настроен оказать мне таковую услугу. Нойхэ находился если не в ярости от моего упорства, то как минимум был искренне зол на меня. Несомненно, если он решит меня убить, то ему плевать где, и как это сделать. Беспалый будет действовать наверняка, и использует Силу не сомневаясь.

«Интересно. Сила пришла к нему легко и непринуждённо, судя по всему.»

Мой же Источник сейчас был тих и спокоен.

— Если мы останемся и примем бой вместе с тангорами, если победим тёмных и освободим Гуриндан, так просто мне уже будет не предъявить. — уверенно произнёс я. — Ни туриму, ни тем более дэйвину. Род Фортхай станет связующим звеном между Турией и Пятиградьем.

— Кем ты себя мнишь иномирок? — рыкнул рукавой. — Хочешь сказать, ты лучше послов, и даже туримского Вещего?

— Да.

Мой мгновенный ответ ошарашил его.

— Мне уже удалось сделать больше для налаживания отношений между нашими странами, чем всем им вместе взятыми.

Варгон выдавил из себя насмешливый смешок:

— Ты зарываешься, иномирок! Это выйдет боком и тебе, и твоим людям.

Я подошёл к нему в плотную и расправил плечи. На лице старика не дрогнул ни один мускул.

— Возвращайся в Хайтэнфорт, рукавой. Забирай варваров, садись на корабль, и отправляйтесь в Турию. С Гунтаром, у вас получится совладать с кораблём.

На каменном лице старика заиграли желваки.

— Только не забирай гарнизон с Макаранского форпоста. Тангоры и маланорцы не скоро туда вернутся, а пост нужно держать. Дома можешь сказать, что я погиб. С варварами я переговорю, они трепаться не станут. Да и Хинди тоже. Если дело выгорит, то я вернусь с весомыми аргументами, и расскажу, как чудом выжил. Если же нет, то… Ну, значит нет.

— Да ты спятил!…

В этот момент я заметил, как едва ли не спотыкаясь к нам мчался запыхавшийся Хинди.

«Ох не к добру он бежит! Ох не к добру!…»

— Господин анай! Рахи взяли азгот на переправе!

«Твою то мать!»

— Двоим тангорам удалось добраться сюда с вестью! Остальные, перебрались на ту сторону Янвы! Госпожа Лана ждёт вас в своем шатре вместе с командующим Седобором!

— Ну вот видишь старик, — развёл я руками. — Всё, началось!

«Плакали наши припасы, и мои товары! — утирая крокодильи слёзы, сквозь горестные рыдания возопил мой Хомяк. — И с туримскими обозами Ведана тоже придётся попрощаться… Вот же сучье племя! Седобору стоило оставить гарнизон побольше!»

В этот раз на совете присутствовали и другие командиры тангоров, отчего внутри было душно, как в литейном цеху сталеваров. Когда я вошёл, Лана как раз активировала сигернид, и в конусе света появился Борд Железнорукий. Поприветствовав отца, она отступила в сторону и её место занял Седобор.

— Три тысячи рахов движутся в нашу сторону! Самое большее через три дня, они будут здесь. — без долгих прелюдий сразу перешёл он к делу.

«Три тысячи?!»

— Турийцы пришли? — задал вопрос Борд.

— Нет. У них на носу возня за трон. Только анай Фортхай всё ещё здесь, но войска у него нет.

При этих словах многие тангоры обратили свои взоры на меня, чем заставили немного смутиться. Здесь собрались крепкие, бывалые бородачи, среди которых я чувствовал себя щеглом на «стрелке» старших где-нибудь в промзоне.

— Ну хоть у кого-то из всей Турии нашлись яйца в штанах. — беззлобно буркнул правитель Даурана, чем вызвал у собравшихся смех и улыбки, а кто-то даже похлопал меня по плечам и спине.

— Времени ждать больше нет, — продолжил Железнорукий, и тангоры снова стали серьёзными. — Портал нужно организовать сегодня же к вечеру. Я прикажу войскам готовиться к выходу. Готовьте геридримов!

Седобор угрюмо кивнул.

— Ещё кто-то придёт?

Командующий задал вопрос, интересующий здесь многих. Три тысячи рахов это ещё не всё их войско. По разным оценкам, не меньше шести тысяч этих тварей продолжают удерживать Гуриндан за горло. Логично прикинув я понимал, что город ещё держится. Иначе к нам бы сюда двигалось всё войско тёмных. Снимать с осады и отправлять половину сюда, тоже было бы крайне глупо. Поэтому рахов там осталось никак не меньше чем две трети, а значит, одними дауранцами тут не справиться. Руниградцы обещали впиться в бок армии рахов, но то тоже пока что вопрос открытый — сколько, и когда?

— На Ингр полагаться не стоит. — уверенно произнёс Железнорукий. — Город хоть и отбили, но полностью разбить тёмных не вышло. Вердух прислал к нам своих геридримов. Они пройдут сквозь портал с нами, и откроют свой. Тарадиш Гирнестоун отправит к нам полторы тысячи своих воинов, больше не может, ибо пираты на северном пути не дремлют. Из Даэра сегодня должны выступить ещё тысяча свободных бойцов, но геридримов у них нет, так что им нужно время. Они присоединятся к руниградцам на берегу Харадука.

— Сколько даст Руниград?

— Две тысячи. — ответил брату Железнорукий.

Седобор снова кивнул, принимая информацию во внимание.

«И того, около шести тысяч?… Немало, но хотелось бы побольше.»

— Предполагалось нагрянуть к тёмным одним ударом с двух сторон, — продолжил повелитель Даурана. — Но на войне не всё всегда идёт по плану. Нам придётся разобраться с этими ублюдками сперва в холмах, а потом уж и до города двинем. — Железнорукий коварно ухмыльнулся и стукнул железным кулаком в раскрытую ладонь, издав звон металла о металл. — Я свяжусь с Варигом в Руниграде, и мы немного подправим план.

— А что турдахины Граднтора? — вкрадчиво поинтересовался Одноокий, стоявший до селе молча в тени. — Помочь не хотят?

Железнорукий нашёл его взглядом.

— Ты же не хуже меня их знаешь, — буркнул Борд. — Они и пальцем не пошевелят, пока их дело не касается. Турдахины чтут свои заповеди похлеще Клятвы Слова.

Гри досадно дёрнул щекой:

— Ну мало ли…

— Будем воевать одни! — решительно бросил Железнорукий. — Тангоры Пятиградья всегда справлялись сами, и сейчас справимся.

Гул одобрительных тангорских возгласов поддержал слова Борда Железнорукого.

— На этом всё! Вы знаете что делать.

Кристалл потух, и тангоры стали расходиться.

Вывалившись из душного шатра наружу, я поспешил присесть в сторонке, прямо на утоптанную траву. Действие целебных мазей Ланы закончилось, и раны снова давали о себе знать. Особенно эти б@ядские ожоги, последствия от которых оказались хуже чем предполагалось.

«Эх Фелани, Фелани, — тяжко вздохнул я. — Как же мне не хватает твоего совета! Как поступить?… Прости, мама!»

Нахлынувшие воспоминания о той роковой ссоре между нами, заставили сердце сжаться от нахлынувшего снова чувства вины, заодно будоража память и о матери, что осталась где-то там, в прошлой жизни.

Настроение по наклонной покатилось в пропасть…

Какое-то время я просто блуждал среди суетящихся тангоров по огромному лагерю, погрязший в невесёлые думы о правильности своих действий, сгоряча сказанных слов и принятых решениях. Чем дольше я думал, тем больше склонялся к тому, что Варгон не так уж и не прав был. Я действительно заигрался в эдакого «решалу». Дома своих дел немерено, а я ввязался во всю эту движуху в тангорских землях. Сердце тоже начинало тяготеть тоской по горделивой и резкой на характер Саране. По нежным прикосновениям Вишны, и её умопомрачительным изумрудным взглядом. По любознательной и непоседливой племяннице Тамари, в глазах которой каждый раз загорались маниакальные огоньки, едва стоило попасть в её поле зрения чему-то новому. За невинной мимишностью Линни. Та даже за близнецами скучал, чёрт побери!

«Чёт я расчувствовался… Нет, со стариком надо замирить! Зря я так с ним.»

Громадная тень заслонила от меня солнце, заставляя отвлечься и поднять глаза.

Тарталан, сложив руки на груди с суровым видом взирал на меня. Хата, Варгон и Хинди, не спеша подошли и стали рядом с ним.

— Без тебя в Турию никто не вернётся! — строго произнёс рукавой облокотивши одну руку на меч, а второй приглаживая бороду. — Но и в Гуриндан мы не пойдём. Это не наша война, Янко.

Я стиснул зубы и отвёл глаза в сторону, нервно теребя в руках травинку.

— Соглашусь. Уйти сейчас, значит уронить честь в глазах тангоров. Но как только размажем ё#аных рахов по этим холмам — собираемся, садимся на корабль, и отчаливаем в Хайтэнфорт. Договор? — больше утвердительно, чем вопросительно произнёс Беспалый.

Упёртый осёл внутри меня, подбивал под локоть сказать нет. Но разум настойчиво убеждал акститься, и не лезть на рожон.

— Будь здесь турийская армия, и вопросов бы не возникло. — продолжил рукавой настойчиво, видя что я в смятении. — Но здесь её нет, а значит и нам тут не место. В большой драке мы для тангоров больше обуза, чем дельные воины. Биться в одном ряду с ними мы не можем, и будем только мешать. У тангоров своя тактика строя и ведения боя, и скоро ты в этом убедишься анай. Так что скажешь?

— Старик дело говорит, — поддержал его Тарик. — Прислушайся к нему, не ходи в Гуриндан. Подсобим им в первой стычке, и айга обратно.

Тут Хата подошёл ко мне, и положив руку мне на плечо, заглянул мне в лицо:

— Ты хороший воин, анай! — потрепал он меня. — Но тебе не достаёт опыта, и ещё многому нужно научиться. Битва тысячных войск в поле, это совсем не то, что сражаться против нескольких сотен на укреплениях. Тем более, в составе тангорского войска.

«По сути, они правы. Да и перед тангорами не стыдно будет, ведь всё-таки в немаловажной битве мы поучаствуем вместе… Ладно, х#ле!»

Отбросив травинку, я со вздохом кивнул.

Остаток дня я провёл в нихрена неделании. Сходил только к Лане с Седобором, поставив их в известность о принятом решении. Оба не выказали ни малейшего упрёка ни словом, ни видом, что честно говоря очень сильно облегчило душу. Лана настойчиво усадила меня на стул для смены повязок, а Седобор удалился по своим делам, которых у него явно прибавилось после сегодняшнего совещания с высоким начальством.

Беспрекословно выполняя указания тангорки, мне вдруг подумалось:

«А как же ей удавалось спрятать силу сигернида от жреца?»

Не томясь гаданием, я тут же озвучил интересующий меня вопрос.

Руки Ланы на миг застыли с валиками бинтов, но уже через секунду она продолжила меня перевязывать.

— Я прикрыла его внутри своим Источником. — с явным нежеланием вспоминать о том времени, нервно ответила она.

— Ты настолько хорошо умеешь пользоваться Силой? Или просто твой Источник настолько силён?

— А вот это, уже не твоё дело, Фортхай! — резко изменившись в настроении отрезала она.

«Хм! Учитывая тогдашние обстоятельства, у меня только одна идея. Но озвучивать её, я пожалуй остерегусь.»

Закончив дело, она суетливо принялась убирать пропитанные кровью и жидкостью от ожогов бинты. Её движения стали резкими, и какими то дёргаными. А на лице читалась раздражительность.

Я встал и принялся одеваться:

— Что с тобой? Чего ты злишься? — спокойно поинтересовался я. — Прости, я не хотел тебя обидеть. Я просто…

Опускающаяся крышка сундука резко хлопнула, Лана опёрлась на него поникнув плечами. Она стояла ко мне спиной и я не видел её лица, но с тангоркой явно что-то было не так.

— Лана, в чём дело?

Некоторое мгновение она стояла молча, но потом повернулась. Тангорка хмурилась, а её глаза смотрели куда угодно, лишь бы не на меня.

— Я думала ты останешься с нами до победы, и… — Лана запнулась в неуверенности и слегка прихлопнула себя по бёдрам. — А потом, я хотела тебя пригласить отправиться со мной в Дауран!

Мои брови взлетели вверх от неожиданности.

— Меня? — словно простоволосый брыч я ткнул себя пальцем в грудь.

— Что ты задаёшь тупой вопрос? — с лёгким упрёком глянула она наконец мне в глаза. — Что, есть какой-то другой «ты» окромя тебя?

«Ну, гипотетически, если поразмыслить, то есть.»

— Признаюсь, это неожиданно и лестно, — сконфуженно промямлил я. — И я с радостью приму твоё приглашение…

— Так ты пойдёшь с нами к Гуриндану? — сразу приободрилась Лана с плохо скрываемой надеждой в голосе.

«Род всемогущий…»

Я понимал, что мои следующие слова сильно расстроят её, но делать было нечего.

— Лан, я не могу.

Взяв стул и подойдя к поникшей разом тангоке, я присел. — Клянусь богами, я с радостью посетил бы Дауран и по достоинству оценил бы наверняка невероятные красоты твоего города! Но из-за убийства турима, я просто обязан вернуться домой.

Лана надув щёки шумно выдохнула и потёрла их руками:

— Ладно. Я понимаю.

Как и предполагалось, дочь Железнорукого расстроилась.

— Но, — поднял я палец с улыбкой. — Обещаю тебе, что едва возня за трон закончится, я с тобой свяжусь и мы договоримся о моём величественном, да что там — эпохальном прибытии в славный Дауран! — с напускной пафосностью произнёс я, чем заставил тангорку скупо улыбнуться.

— Иди уже, эпохальный ты наш. — наконец открыто улыбнулась она.

Я подмигнул ей, и встал.

— Хотя нет, погоди!

Я замер на месте, и Лана с лукавым взглядом подошла поближе, высоко подняв голову.

— Да наклонись ты, верзила!

Я послушно склонился к ней. Придержав одной рукой за шею, Лана привстав на цыпочках нежно чмокнула меня в щёку. Буквально почувствовав как мои уши и лицо в один миг вспыхнули огнём, я дождался пока она меня отпустит, после чего выпрямился потирая щёку.

— Дружеский поцелуй, — игриво промолвила она, и в отличии от меня, нимало не смутившись. — Смотри, — погрозила она пальцем, — если скажешь кому, размозжу тебе голову булавой! — пригрозила она.

Пребывая в лёгком шоке, я тем не менее по наитию с ухмылкой окинул её взглядом, что не укрылось от тангорки.

— Не обольщался анай, ты не в моём вкусе. Да и волос у тебя нет считай, а это, тебе на будущее, важно для любой тангорки! — деловито заявила она.

Я с улыбкой пожевал нижнюю губу:

— Чё это я не волосатый? Ноги у меня очень даже волосатые! Да и между…

— Всё! — с брезгливым видом замахала она руками отгораживаясь. — Дальше я слышать не хочу! Топай давай!

Еле сдерживая улыбку, я под впечатлением вышел из шатра.

Не пройдя и пяти шагов, я наткнулся на Молчуна. С невесёлым лицом он перегородил мне дорогу.

— Здарова Сторан! — с улыбкой поприветствовал я его. — Чего тебе? Чё хмурый такой?

— Не приходи сегодня на открытие портала. — сурово ответил он.

Я опешил немного.

— С чего бы вдруг? Из ваших старших никто не против вроде.

Молчун подобрался:

— Послушай моего совета анай — не приходи!

В душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Молчун не из тех, кто трындит попусту.

— В чём дело тангор? Тебе не по душе, что я снова узнаю парочку ваших секретов?

Молчун оглянулся по сторонам:

— Не в секретах дело. Боюсь, что после увиденного твоё отношение к тангорам изменится, как недавно изменилось у твоего алагата.

Я поморщился:

— Не обижайся на варвара, Сторан. У него просто обострённое чувство справедливости, замешанное с немалой толикой героизма.

В поле зрения показался Седобор.

— Сторан! — окликнул он тангора. — Ну где ты ходишь? Иди сюда, надо обсудить кой чего! — махнул он рукой привлекая его.

Молчун махнул командующему рукой и шагнул в его сторону.

— Я тебя предупредил анай. А там, решай сам. — словно о чём-то сожалея произнёс он напоследок, и двинулся к ожидавшему его Седобору.

«Странно, и так не похоже на него. Сейчас со мной разговаривал совсем не тот тангор, к которому я привык. — я задумавшись не отрываясь смотрел ему в спину. — Уж не знаю что там там будет такого, но теперь я обязательно там буду!»

На открытие портала нам выделили места в первом ряду. Вокруг обширной поляны, отыскавшейся среди трёх холмов недалеко от лагеря, собралось чуть ли не всё войско тангоров. Что меня сразу же насторожило, так это их крайне не бодрое настроение. Усевшись на кочку, я подозвал к себе Хинди и попросил сесть подле меня. Здесь явно будет происходить нечто, что потребует для меня дальнейших объяснений, и кому как не моему тангору этим заниматься.

Хинди с хмурым лицом приземлился рядом.

«Да чё такое то? Они как будто на похоронах собрались.»

Чуть сместившись от центра пустого пространства стояли Лана, и Седобор. Вот тангорка достала свой сигернид и водрузила его на высокую копию такой же треноги что была в шатре, и отступила в сторону. Седобор поклонился ей, и засунув руки за пояс, долгим взором окинул толпу.

— Талнагеры! — зычно крикнул он. — Тарнагуш курнад дэр Гуриндан! Харт омни варкух…

Дальше командующий разразился речью на языке тангоров, поворачиваясь в разные стороны дабы обратиться ко всем.

Я ткнул Хинди в бок:

— Переводи, чё сидишь! — не понимая мрачного настроения толпы, бодро скомандовал я ему.

Хинди сконфуженно бросил на меня робкий взгляд.

— Если коротко, он обращается к ним, взывая проявить храбрость и благородство для освобождения Гуриндана.

Я усмехнулся:

— Словно на смерть зазывает перед боем. Да только до драки ещё далеко, а лица у всех такие, будто бы из портала должны будут хлынуть тёмные!

Хинди дёрнулся, но ничего не сказал.

Закончив речь, Седобор отошёл в сторону и стал рядом с Ланой. Через секунду, из толпы по одному стали выходить обнажённые по пояс тангоры. Их по разному сложенные торсы были покрыты татуировками сахтий, а руки и лица испещрены тангорскими рунами. Они стали стягиваться к кристаллу и становиться в неровную очередь. В конце концов у сигернида их собралось под сотню. Седобор глянул на Лану, и кивнул. Тангорка на мгновение прикрыла глаза, откинула тугие косы за спину, и открыв их снова, шагнула к своему кристаллу.

— Я так понимаю, это и есть геридримы? — всё ещё не понимая до конца что происходит, махнул я головой в сторону расписной братии.

Не глядя на меня, сидевший рядом Хинди кивнул.

По губам Ланы было заметно, что она что-то говорит, но слышно не было ни слова. Едва стоило ей коснуться сигернида, как я почувствовал мощнейший толчок Силы! Метрах в двадцати от неё появилось синяя мерцающая точка, которая становилась всё больше и больше, приобретая форму арочного проёма с неровными, рваными краями. Достигнув внушительных размеров и коснувшись земли, она превратилась в арку, и замерла. Синий цвет сместился к краям, уступив место чёрному провалу, словно открывая вход в огромную пещеру. Голос Ланы усилился. Было заметно как трудно ей приходится, но тангорка ни на секунду не останавливалась. Синяя окантовка портала то и дело норовила сузить проём, но Лана уверенно не давала этому произойти. Ещё мгновение, и из тьмы прохода наружу шагнули первые ряды тангоров. Они шли в ряд не меньше десятка, и тут же сворачивали в сторону, освобождая дорогу следующим за ними. Не было ни дружественных приветствий, ни даже коротких взмахов рукой. Рати тангоров спешно лились из портала закованной в сталь рекой и уходили в право, проходя сквозь расступающиеся ряды своих собратьев.

«Хм. Так и в чём же суть этих геридримов?»

Словно прочитав мои мысли, арка портала колыхнулась и стала было сужаться. Лана выбросила руку в сторону растатуированных. Ближайший к ней геридрим не колеблясь ни мгновения тут же вложил свою руку в её ладонь… И его словно током прошибло! Мощным импульсом снова толкнулась Сила, портал снова выровнялся, и гередрим в мгновение ока осел мешком наземь! Его рука безжизненно выпала из ладони Ланы, а его тело тут же оттащили в сторону подскочившие тангоры.

Я напрягся!

«Да какого хрена здесь происходит?!»

Некоторое время арка оставалась стабильной. Из неё выходили всё новые, и новые воины. Но вот всё повторилось, и ещё один геридрим упал замертво!

Я с ужасом посмотрел на Варгона и варваров, словно ища в их лицах уверенность разумного объяснения. Но они явно сами пребывали в шоке от увиденного. Окинув взглядом толпу первых рядов, вижу как Молчун буквально впился в меня своим взором. Всем своим видом он буквально кричал мне: «Я же тебе говорил, но ты не послушал!»

Когда на траву упал пятый геридрим, я рывком поднялся, и бесцеремонно расталкивая окружающих тангоров, бросился прочь от этого места. Буря смешанных чувств захлестнула меня с головой.

Как я оказался на берегу реки, я не помню. Тело дрожало от переизбытка злобы и понимания того, что там сейчас происходит.

«Это какое-то безумие! Это… Это словно жертвоприношение какое-то! Магия сродни той, что Тёмный Жрец сотворил тогда в Ардановом холме! Она забирает их энергию для удержания портала! Она… Она убивает их! Но как?! Как такое возможно — обрекать на смерть своих же подданных?!»

Остатки разума убеждали меня, что эти тангоры сами жертвуют собой. Жертвуют ради того, чтобы их армия быстро переместилась к месту, минуя долгие дни пути сюда.

«Но так нельзя! До́лжно было найти другой выход!»

— Зря ты меня не послушал, анай. — раздался глубокий голос у меня за спиной.

Резко обернувшись, я увидел стоявшего неподалёку Сторана.

— Почему ты мне не сказал сразу?! — накинулся я на него с ходу.

— И что бы это изменило?! — зло ответил он. — Что бы ты сделал? В тот момент, когда ты убедил дауранцев прийти на помощь Гуриндану, всё было решено! Единственное что я мог сделать, это попытаться тебя отговорить присутствовать там! Но ты не послушал меня!

Обычно сдержанный и молчаливый Брэнсон сейчас буквально орал на меня. Но его слова заставили меня отрезвиться.

— Поэтому Железнорукий не хотел ввязываться в эту войну! Он понимал, чтобы поспеть помочь Гуриндану, придётся открывать портал! Госпожа Лана сильна, но провести тысячи тангоров через него, никаких сил не хватит в одиночку!

— А руниградцы? Там так же? — чувствуя как сердце разрывается от сжигающих его противоречивых чувств, горячо задал я вопрос.

— Ответ и так понятен. — проводя по лицу ладонью ответил Брэнсон.

От осознания, что где-то там так же сейчас отдают свою жизнь и другие геридримы, Сила хлынула в руки жгучим потоком. Выхватив меч из ножен, с диким криком размахнувшись, я прямым взмахом рубанул им по плещущейся у ног воде! Сила вырвалась через клинок, и словно огромным хлыстом резанула водную гладь. Масса воды двумя стенами рванулась вверх, рассекая реку будто ударом кнута кожу на спине раба. Сторан шарахнулся назад, упал прикрывшись руками и в страхе посмотрел в мою сторону.

Словно выпустив пар из страховочного клапана, я упал на колени вогнав клинок в прибрежный песок. Со стороны всё ещё открытого портала к нам бежали с оружием в руках рукавой с варварами, и несколько знакомых тангоров.

— Что случилось? — рыкнул он на поднимающегося Молчуна.

Тангор отряхнулся, поправляя пояс с висевшей на нём булавой:

— Мальчишка оказался не готов к нашим тайнам. — ворчливо буркнул он ему в ответ, и зашагал прочь.

Едва слышно ко мне за спиной кто-то осторожно подошёл

— Ты как, друг? — заботливо произнёс Хата.

Пошатываясь, я повернул к нему голову глядя через плечо, и алагат тут же убрал руки подальше от оружия.

— Если хоть кто-то вякнет при мне в сторону тангоров, я оторву ему башку голыми руками!

Шмыганув носом, я сплюнул в воду и поднялся на ноги.