Командир

Глава 14

Проводив майора, который уехал в тот же день, я снова окунулся в подготовку с головой, только в этот раз плотно начал работать с разведчиками.

Оказавшись в, что называется, родной стихии, я сутками пропадал в лесах, меняя разведгруппы и тасуя их напропалую. В разведке как нигде важна слаженность работы и взаимодействие бойцов, можно сказать, на инстинктивном уровне, что достигается длительными тренировками и правильным комплектованием людьми разведгруппы. Говоря проще, бойцы должны понимать друг друга с полунамека целиком и полностью, знать все о недостатках и сильных сторонах друг друга, быть, как говорится, на одной волне. Вот я и присматривался к людям, бегая с ними по лесам, отрабатывая и шлифуя различные схемы, попутно тасуя людей, перекидывая их из одной группы в другую. Делился своим опытом, рассказывая и показывая на практике некоторые ухватки, о которых здесь пока в принципе не слышали. Двух человек по итогам этих выходов пришлось переводить сначала в мотострелки, а позже и вообще от них избавляться, организовав перевод в другую часть.

Терпеть ненавижу склочников, а если ещё не поддающихся перевоспитанию и хитрых, так вдвойне. Именно из этой категории были эти двое, изображавшие из себя рьяных комсомольцев. По сути, они были подленькие мудаки, кайфовавшие от подставы ближнего.

В общем, я проводил время с пользой и радовался самой возможности заниматься делом без ненужных преодолений, планомерно, без уже доставшего сумбура и бардака. Всё-таки на порядок проще служить, зная о службе все до мельчайших подробностей, спокойнее и эффективнее. Мой же покой закончился с первыми поступлениями техники.

Сначала двумя партиями по десять автомобилей с разницей в два дня прибыли двадцать тентованных грузовиков ЗИС-5, а ещё через три дня — двенадцать обещанных броневиков. Что удивило, вся техника доставлялась под довольно сильной охраной и укомплектованной по полной программе. По крайней мере, наши водители очень удивились наличию в автомобилях довольно богатых наборов инструментов, запасных колёс и даже пары канистр в каждом. Два грузовика и вовсе были оборудованы по типу передвижных мастерских. И пусть наши технари радовались такому счастью, я смотрел на все это с некоторой грустью. Просто доводилось мне видеть подобные мастерские в своём мире, и нынешние варианты у меня ничего другого, кроме как реальной грусти, вызвать не могли. Но, как говорится, чем богаты, тем и рады.

Похоже, майор действительно подошёл к делу со всей серьезностью.

Броневики, кстати, тоже пришли, можно сказать, укомплектованными на все сто. Загружай боеприпасы и хоть сразу в бой. Правда, если тенты были, то вот маскировочных сетей мы не обнаружили, хотя майор и обещал ими обеспечить. Может, позже доставят с оставшейся техникой или со складов выдадут, посмотрим.

Почти неделю мы потратили на освоение техники и немного потренировали народ работать под прикрытием брони на поле боя. После чего я отправился прямиком к начальнику управления НКВД города Белосток с предложением, от которого в здравом уме не отказываются.

Да, я решил не тянуть все одеяло на себя и поделиться, надеюсь, удачей.

Пётр Андреевич, как начальник велел к нему обращаться, внимательно выслушал мои предложения по работе с местным подпольем и мысли по чистке присоединенных территорий от бандформирований и неожиданно спросил:

— Скажи, Сергей, почему ты пришёл ко мне, а не начал снова действовать через Москву? Возможностей-то у тебя хватает, а это дело могло бы дать тебе хорошего пинка в карьере.

— О карьере не думал, а добро помню, поэтому и пришёл к вам.

Начальник управления задумчиво кивнул и ответил:

— Спасибо, Сергей, не забуду. Думаю, для реализации задуманного наших сил не хватит и нужно привлечь ещё и войска. После поимки этих подпольщиков действовать надо будет быстро, и сил понадобится немало. Не сомневаюсь, что после допросов придётся побегать по округе, вычищая всю нечисть.

— На первом этапе мы должны справиться силами моего подразделения. Мы уже успели маленько натаскать людей, пусть не полностью, но зато мы укомплектованы техникой, поэтому мобильны. Думаю, справимся, по крайней мере, на территории вверенной вам области — точно. В других местах многое будет зависеть от местных органов НКВД. Так-то я не против поработать везде, где только можно, мне народ тренировать надо.

— Сергей, ты уверен? Сам говорил, что только в городе, считай, одновременно надо будет брать несколько десятков человек, а потом ещё оперативно выдвигать подразделения сразу в несколько сторон для нейтрализации хорошо вооруженных банд.

— Уверен. В городе совсем проблем не вижу, по районам области, думаю, тоже справимся, дальше будем смотреть по динамике развития событий.

— Хорошо, тогда сегодня готовимся, а завтра приступим, думаю, не стоит затягивать, тем более мои все на месте.

— Хорошо, но есть ещё одно дело, которое желательно решить уже сегодня.

Пётр Андреевич вопросительно поднял бровь, и я продолжил:

— Нужна комната, в которой мы разместим моих связистов, и еще одна, где мы организуем что-то вроде штаба для координации работы подразделений. Должна быть возможность играться подразделениями, чтобы успеть везде и всюду. Отправлять их после поступления информации в нужные районы области и перенаправлять по мере выполнения заданий на новые участки.

Начальник управления даже с каким-то уважением на меня посмотрел и коротко ответил:

— Подготовим.

На том мы и договорились.

Сказать по-честному, у меня и так все было готово. Люди знали, кому как действовать, предварительно побывали на местах, изучили окрестности, поэтому я так уверенно и говорил, что мы справимся.

Конечно, по деревням и лесам при поимке банд такой уверенности нет, но я точно знал, что, может, за исключением пограничников никто другой с подобной задачей лучше нас здесь и сейчас не справится.

Вернувшись из города в расположение, я развил бурную деятельность. В первую очередь велел связистам готовиться к переезду в город и отправляться туда уже сегодня. Я поставил им конкретную задачу: к утру развернуть в здании УНКВД две радиостанции и обеспечить бесперебойную связь с нашими подразделениями.

После этого собрал совещание и ещё раз оговорил с командирами порядок действия, чтобы они потом уже сами ставили задачи подчиненным. Единственное, о чем с ними поговорил из нового, — это поднял вопрос об обнаруженных во время будущей операции схронах или укрытиях бандитов и в целом о трофеях. Я в курсе, как сейчас вышестоящие командиры относятся к трофеям, поэтому и завёл этот разговор, несмотря на определённые риски. Сознательно в какой-то мере рисковал, но не то чтобы сильно, всё-таки присмотрелся уже к подчиненным и определил в той или иной степени, кто чем дышит. Вряд ли эти люди побегут сдавать меня с потрохами, они так или иначе научились за это время доверять моим словам. По крайней мере, я на это надеюсь, очень уж мне хочется сделать хоть какой-то задел на будущее и не в плане наживы, а в плане эффективности ведения партизанской войны в будущем, в том числе и в этих краях тоже.

В общем, я объяснил командирам, чего я от них хотел в случае обнаружения этих самых схронов и укрытий, ну и рассказал, какой порядок действий с трофеями. Естественно, если с подразделением будет кто из посторонних, даже думать не надо, чтобы что-то скрыть или утащить. А вот если будут действовать без лишних глаз, заныкать трофеи и сохранить в секрете расположение схронов — святое дело. Но действовать в этом случае тоже нужно с умом. Если при допросах бандитов выяснится, что о схронах знают их коллеги, надо забрать оттуда все ценное и укрытие уничтожить. В противном случае — по возможности законсервировать и запомнить месторасположение, в будущем пригодится.

Разговор затянулся допоздна, и мне удалось убедить людей действовать именно так, как я предлагаю. О приказах на эту тему здесь речи не шло.

Операцию по уничтожению подполья начали на рассвете и действовали стремительно. Подразделение чуть не в полном составе вошло в город, задействовав при этом всю имевшуюся технику. Все единицы этой техники двигалась в своём направлении, и бойцы на каждой из них действовали в каждом конкретном случае по-разному. Где-то внаглую подъезжали к частному дому и стремительно штурмовали здание, а где-то, как зачастую делали в многоквартирных домах, старались скрытно, не привлекая внимания, проникнуть в подъезд и уже там, вышибив заготовленными кувалдами входные двери, врывались в квартиры.

Практически возле каждого дома, где происходил захват, наших людей ждали либо представители НКВД, либо милиции, которую тоже привлекли к участию в операции.

В целом отработали на отлично. Затык случился в одном месте, где в частном доме ночевали сразу человек десять бандитов, но ребята справились, хоть два бойца и получили при этом ранения, притом достаточно тяжёлые. Но в этот раз оба благодаря своевременно оказанной помощи выжили.

Кстати сказать, даже не в одном этом месте обнаружили при задержании «гостей» и другие дома, где улов получился больше предполагаемого.

В итоге в общей сложности арестовали пятьдесят два человека, и сотрудникам НКВД работы подвалило, что называется, выше крыши.

Ближе к обеду привалило работы и моему подразделению. В разные районы области ушли колонны техники с задачей арестовать, по возможности тихо, некоторых деятелей, проживавших в тех или иных населённых пунктах. Колонны по мере движения дробились и растекались по области как ручейки в половодье.

И нет, днем наши люди не работали по населённым пунктам, только по возможности осматривали подходы к нужному подворью или хутору. Действовали снова на рассвете уже следующего дня.

Здесь уже по большей части работали с арестованными сами, у НКВД просто не было столько сотрудников, чтобы обеспечить присутствие своих людей в каждой нашей группе, задействованной в операции. Пришлось бойцам практиковаться в полевом допросе, в буквальном смысле выбивая из пленников нужные сведения.

Я находился все это время в здании УНКВД, куда стекалась вся информация о действиях моих людей.

Честно сказать, в какой-то момент я подумал было, что переоценил свои силы. Эта своеобразная зачистка области с каждым часом по мере поступления информации от задержанных подпольщиков и моих людей, работавших по другим населённым пунктам, набирала обороты и разрасталась до каких-то немыслимых значений. Не успевали отработать и зачистить одну банду в каком-то из районов, как появлялась информация о другой, и конца-края этому видно не было. Это как начать рушить карточный домик, только как бы сверху и упорядочено.

Пять дней пришлось нам с начальником управления торчать, по сути, безвылазно в штабе, куда постоянно стекалась информация от следователей и от моих людей, работавших в поле.

Покидали мы штаб по очереди, только чтобы перехватить по паре часов сна здесь же в здании или по-быстрому привести себя в порядок, посетить туалет, столовую или просто ополоснуться под холодным душем.

За это время, пока накал зачистки не пошёл на спад, а вернее, не начал перемещаться на другие области республики, по подсчетам начальника, мы уничтожили под две тысячи бандитов и более двух сотен арестовали.

Такая операция не могла быть не замечена по определению ещё и потому, что, когда мы вышли за границы области, нам поневоле пришлось взаимодействовать с другими отделами НКВД, отвечающими за происходящее на их территориях, что в свою очередь не могло не заинтересовать более высокое начальство.

В общем, на пятый день с начала операции в Белосток во главе внушительной свиты прибыл старший майор ГБ Лаврентий Фомич Цанава.

Понятно, что ему пришлось уделить внимание, и этим занимался Пётр Андреевич, я же, после того как мне было велено заниматься своими делами, продолжил руководить операцией, только уже под прицелом многочисленных глаз.

Надо отдать должное старшему майору, вмешиваться в происходящее он не стал. Вникал во все дотошно — это да, но перехватывать управление или как-то влиять на ход событий не стал и прибывшим с ним людям лезть в работу отлаженного механизма не позволил. Наоборот, разобравшись, что происходит, начал помогать.

Он организовал в Бресте и Барановичах точно такие же узлы связи, как были у нас, и попытался создать штабы подобные нашему, чтобы координировать работу в соседних областях. Правда, с последним мало что получилось, потому что информация в последнее время поступала в основном от моих работающих на зачистке людей. В распоряжении НКВД неожиданно не нашлось частей подобных моей, которая могла бы перехватить эстафету у моего подразделения, чтобы продолжить действовать в том же темпе и в других областях тоже.

Просто другие подразделения не умели в должной мере пользоваться радиосвязью, даже не смотря на то, что радиостанции у них были. Тут надо понимать, что у нас на технике тоже стояли маломощные радиостанции, но при этом группы зачистки сопровождало несколько грузовиков с мощными радиостанциями, которые и выступали в роли своеобразных ретрансляторов.

Цанава настолько впечатлился нашей слаженной работой, что задержался в городе на целую неделю, пока операция не сошла на нет, превратив наш штаб в такой себе учебный класс для сопровождавших его командиров.

Надо сказать, он не торчал у нас как мы с начальником управления или сопровождавшие его люди, которые ни на миг не оставляли нас без внимания. Заглядывал время от времени, выслушивая доклады, и на этом все. По большей части он, оккупировав кабинет начальника, занимался своими делами. Но если накал работы у нас спадал, а он в это время находился в штабе, начинались расспросы о моем подразделении. Притом первым нашим, так сказать, знакомством было его вопрос:

— Так это, значит, ты тот борзый старший лейтенант, что побывал в плену у бандитов и выбрался оттуда живым, да ещё и с прибылью?

Вот честно, я был замотанный и отупевший от нескончаемой работы на износ, и мне почему-то было пофиг, кто мне задаёт вопросы, соответственно, и ответил я, не задумываясь о последствиях.

— Ну, если считать прибылью разбитую голову, то да, это я.

— И правда борзый, — с каким-то даже восхищением произнес Цанава. — И роту свою сформировал как хотел, а не как принято. Очень интересно.

В тот раз разговор прервал связист, занеся в кабинет очередные сообщения, и мне пришлось снова включаться в работу, но позже подробных расспросов от старшего майора избежать не удалось.

Собственно, я, имея какую-никакую уверенность в своей безнаказанности, ничего от него не скрывал и подробно отвечал на вопросы, что и как делал, попутно пожаловавшись на всякий случай, что так до сих пор и не набрал всех нужных специалистов, чтобы можно было сказать, что подразделение укомплектовано на все сто процентов, да и технику ещё не получил в полном объеме.

С этой техникой, кстати сказать, тоже получилась интересная история. Так уж случилось, что вместе с этой самой техникой прибыли и майор Иванов с Борисовым. Как они подгадали, чтобы появиться вместе с эшелоном, доставившим броневики, я не знаю, но именно эти двое принесли мне весть, что все уже здесь и нужно организовать приемку. Все бы ничего, но при этом присутствовал Цанава, который потом долго расспрашивал о чем-то майора и не поленился самолично поехать посмотреть, что же там мне привезли.

Впечатлением об увиденном он со мной, понятно, не делился, но по словам Борисова (которого у меня после всего им сделанного даже в мыслях не было продолжать про себя величать ботаником), Цанава впечатлился и неслабо озадачился, почему такие броневики поступают только в мою часть.

По окончании операции, которую пришлось в какой-то момент прекращать, потому что информация о ней разлетелась среди заинтересованных, и бандиты всех мастей просто исчезли с горизонта, эпопея с Цанавой не закончилась. Сам он уехал, даже не попрощавшись, а вот люди его остались, чтобы посмотреть на моё подразделение, так сказать, в естественной среде обитания, после того как оно соберется полным составом в месте расположения. Но показывать и рассказывать, что и как устроено, мне не придётся, собственно, как и встречать своих людей.

Я только и успел, что нормально отоспаться у себя на квартире и привести себя в порядок после этого многодневного марафона, как моё жилище посетил дежурный по УНКВД и с порога озадачил:

— Собирайся, Сергей, тебя срочно приказано доставить в Москву, как я понял, сам нарком звонил.