Корпорация попаданцев

Глава 4

Втроем мы вышли из здания Сансита и сели в машину к Кате.

— Тоже думаю себе такую купить… — сообщил вампир, — … вернее, думал… итак, у вас есть мысли, где искать артефакт?

— Мыслей пока не нет. Только узнали, что этот артефакт имеет пару. И надеялись что-то узнать у вас. Вы же дежурили этой ночью?

— Дежурил, — мрачно подтвердил Виктор.

— Может быть, видели что-то или кого-то?

— Самая обычная смена, только Миша Босоногий забегал… — вампир пожал плечами, и почему-то быстро добавил, — … но я ему дверь не открывал.

— Точно не открывали? — усомнился я.

— Если говорить точно, я его в здание не пропускал, — поправился вампир, — Миша, когда все деньги пропивает, потом ходит у всех просит. А он знает, что у третьего выхода слепая зона у стенки. Вот он всегда туда приходит.

— Так. Пришел Миша Босоногий и попросил денег. Что дальше?

— Я его в здание не пустил. Не положено. Но отказать не мог. В общем я вышел из здания буквально на несколько секунд, дал ему косарь и сразу заперся.

— Вообще-то нескольких секунд достаточно, чтобы незаметно войти с амулетом невидимости, — сказала Катя, — А потом дождаться утра и так же незаметно выскользнуть.

— Наверно вы правы, — вампир загрустил, — Значит, это все моя вина. Я нарушил инструкцию.

— Посыпать голову пеплом пока рано, — сказал я, — У нас появилась зацепка. Кто такой Миша? И почему он босоногий? Это его фамилия?

— Прозвище. Или погоняло, как это принято у них, у оборотней.

— То есть он еще и оборотень.

— Ну да. Он когда нажрется, босиком бегает. На волка не оборачивается, на это ему ума хватает, но бегает и на луну воет.

— Разве вампиры дружат с оборотнями? — удивилась Катя, — Я думала, у вас вражда.

— Поменьше сериалов смотрите, — посоветовал вампир, — Хотя вы наверно правы. Какой он мне друг после этого?

— Да уж. Алкоголь превращает оборотня в животное… в плохом смысле этого слова, — сказал я, — Где найти этого Мишу? Он тоже здесь работает?

— Нет, что вы. Оборотни обычно идут в пожарники или МЧС. Им нужен адреналин постоянно. Но я знаю, где живет Миша. Он сейчас точно не на работе. Перед сменами он не пьет.

— Вы можете сейчас съездить? Сами не на смене?

— У меня была ночная. Я всегда стараюсь брать ночные, я же не сплю.

Катя завела мотор, и мы поехали к Мише. Босоногий оборотень жил в очень старом трехэтажном доме, ожидающем своей очереди на снос по программе реновации. Виктор долго долбил кулаком в старую дверь, обшитую дерматином.

Я уж думал, нам не откроют, однако через какое-то время услышал за дверью шаги и невнятное бормотание. Открыл нам бородатый косматый мужик, выпустив на лестничную клетку тяжелый перегарный шлейф. Он долго пытался сфокусировать взгляд, но ему этого никак не удавалось.

— Миша, это я Виктор.

— А, Витюня, — обрадовался Миша, — Какими судьбами?

— В дом пригласишь? — Виктору явно было неприятно панибратское обращение Мишы, но делать замечания он не стал.

— З-заходи, — Миша махнул рукой и, покачиваясь, направился вглубь своей квартиры.

Мы прошли в его комнату. Угол был заставлен большим количеством пустых бутылок, но на столе стояла непочатая бутылка водки. А еще возле дивана я увидел водочную картонную коробку, которая звякнула, когда Миша прошел по скрипучему полу. Похоже кто-то подогнал ему целую коробку водяры.

— Миша, ты с кем бухал сегодня ночью? — спросил Виктор.

— Витюня, ты зже жзнаешь, йа пю один, — с трудом ворочая языком, ответил Миша.

— А откуда у тебя ящик водки? Да еще такой дорогой? Ты забыл, как у меня ночью косарь выпрашивал?

— Нисо я не сабыл, я со помю.

— Так откуда бухло? Вспоминай, Миша.

— Я не помю, — с пьяной откровенностью сообщил Миша.

Он достал из кармана сильно помятую пачку дорогих сигарет, вытянул одну зубами, потом еще долго нащупывал в том же кармане спички. Наконец, ему это удалось. Он попытался зажечь пичку, но спичка сломалась. Миша расстроился, а я обратил внимание на коробок. На нем была изображена эмблема Март-отеля.

— Март-отель — это дорогая гостиница? — спросил я.

— Пять звезд, — ответила Катя, — То есть да, дорогая.

— Миша, откуда у тебя эти спички? — Виктор попытался забрать у него коробок, но Миша уперся и не отдал.

— Щ-щасс, — драматично заявил Миша, убрал спички, выплюнул сигарету, скрутил пробку с бутылки, налил себе полстакана, и выпил жадно словно воду. Мы ждали пару минут, надеясь, что полстакана водки сотворят с Мишей чудо. Но полстакана водки чуда не сотворили. Миша стал еще более бухим, чем был до этого.

Виктор мурыжил в стельку пьяного оборотня еще с полчаса, но результат был нулевой. Нам пришлось уйти ни с чем и возвращаться в офис.

— Как думаете, Виктор. Когда Миша протрезвеет, он что-то вспомнит?

— Вряд ли. Он даже не вспомнит, что мы к нему приходили.

— Виктор, у вас есть какие-то идеи на счет пары для артефакта? Как выяснить, что это за пара?

— Это запара, — мрачно скаламбурил вампир, — Попробую поговорить со своими, но надежды мало.

Высадив Виктора по дороге, где он попросил, мы с Катей доехали до здания Сансита и поднялись в наш триста семнадцатый. В приемной нас дожидался клиент, корректный немолодой китаец в костюме тройке со значком на лацкане в виде красного флага Поднебесной. Китаец сидел на стуле и созерцательно наблюдал за шлепающим по клавишам Додей.

— Вы ко мне? — спросила ошарашено Катя, с последними событиями мероприятия и праздники вылетели у нее из головы.

— Если вы Катерина Граневская, то к вам, — на приличном русском ответил китаец.

— Да, я Катерина Граневская.

— Меня зовут Ли Ши, — представился китаец, — Наша фирма хочет привлечь вас для организации праздника. Двадцать пять лет со дня основания фирмы.

Катя посмотрела на меня беспомощно. Она бы предпочла, чтоб никакого китайца здесь не было. Но я думаю, раз ей грозит депортация, то лучше депортироваться с деньгами, чем без них. Поэтому незаметно утвердительно ей кивнул, мол бери заказ. Мол деньги лишними не бывают.

— Прошу вас, уважаемый Ли Ши, пройдемте в мой кабинет, — Катя быстро взяла себя в руки, — Что бы вы хотели организовать? Банкет, выступления танцоров, музыкантов…

— Очень надеюсь, что наше пожелание не покажется вам нескромным, Катерина. Мы бы хотели, чтоб на нашем празднике выступила группа «Брюки вверх», — выдал китаец так запросто, будто попросил нечто тривиальное.

— М-м… — Катя постучала карандашиком по блокнотику, — «Брюки вверх» имеет очень плотный график выступлений. Все расписано на несколько месяцев вперед. Когда намечается ваш корпоратив?

— Увы, Катерина, мне очень жаль ставить вас в такие тяжелые условия, но корпоратив назначен на послезавтра.

— Но это нереально.

— Понимаете, Катерина, мы рассчитывали пригласить нашу популярную китайскую исполнительницу, но она слегла с тяжелой ангиной. Выбор совета директоров пал на брюки… вверх… — китаец виновато улыбнулся, — Простите за невольный каламбур. Разумеется, мы готовы оплатить все по двойному… тройному тарифу…

— Да тут не в тарифе дело. Я же говорю, у них на два месяца все распланировано, а вы хотите через два дня.

— Мы оплатим все неудобства, связанные с пересмотром графика выступлений, — с прежней невозмутимостью заявил китаец.

Катя приобрела страдальческий вид. Я видел, что она очень хочет, чтобы китаец, ставящий нереальные задачи, провалился сквозь землю.

— Уважаемый, Ли Ши, — я решил, что мне пора включиться в разговор, — Мы конечно сделаем все возможное, подключим все свои связи, но я должен предупредить, что стопроцентной гарантии мы не дадим.

— Я все понимаю, — китаец плавно словно на шарнирчике покивал, мы заплатим вам хороший аванс, который вам не придется возвращать. А в случае успеха ваш ждет премия в… ска-ажем… в десять тысяч американских долларов.

У Кати слегка отпала нижняя челюсть. По-моему она уже мысленно пересчитывает доллары в валюту своего родного мира.

— Ну хорошо, мы попробуем, — сказала она, шумно выдохнув, — Вот здесь реквизиты нашего агентства.

Не моргнув глазом, китаец достал модный китайский смартфон и сделал авансовый перевод. А затем раскланялся и удалился.

Когда за ним закрылась дверь, Катя помотала головой.

— Макс, штука баксов аванса — это конечно здорово, — сказала она, проверив расчетный счет, — Но я не представляю, что делать с этим китайцем. Теперь просто забить на него будет нечестно.

— Ну и ладно, Кать. Наше расследование пока зашло в тупик. Чем сидеть сиднем в офисе и страдать, попробуем пробить выступление группы. У нас ничего не выйдет, конечно, но мы составим для китайца отчет, не из пальца высосанный, а по честноку.

Катя хотела что-то ответить, но входная дверь открылась. В офис опять приперся Натужников.

— Я тут видел китайского товарища. Выходил от вас, — сообщил вездесущий инквизитор.

— Он хочет заказать корпоратив, — объяснилась Катя, — Но если инквизиция против, мы все отменим.

— Ну зачем же отменять. Наоборот. Налаживать связи с иностранными партнёрами очень полезно. Сами видите, весть о вашем агентстве разносится среди дальневосточных коллег. Японцы остались довольны, наверняка это они вас китайцам посоветовали. Работайте… работайте…

Дав нам отеческое напутствие, Натужников с достоинством удалился.

— Этот Натужников совсем дурак? — задал я риторический вопрос, — Если он думает, что раз Китай и Япония соседствуют, это автоматически делает их друзьями? Типа они общаются тут друг с другом на почве землячества.

По понятным причинам Катя отвечать не стала. Взяла мобильник и начала обзванивать каких-то знакомых, пытаясь выяснить, кто занимается организацией концертов для группы «Брюки вверх». Я не стал ей мешать и замолк.

— В общем так, Макс, — сообщила она, переговорив с кем-то, — У них продюсер некий Веточкин. Его номер я добыть не смогла, но мне дали наводку. Он обычно пьет кофе в одной кофейне после двух часов дня. Если поедем прямо сейчас, имеем шанс его застать.

— Ну хоть кто-то пьет не водку, а кофе. Поехали, конечно.

На этот раз за руль сел я. Катя хотела посмотреть, насколько уверенно я вожу машину. И хотя успел отвыкнуть от механической коробки, ожидания, надеюсь, оправдал.

— Кать, а ты давно работаешь в Сансите?

— Пол года… даже меньше. Видно по мне, что плохо знаю внутреннюю кухню холдинга?

— Я так понял, ты не особо интересуешься. И в общем можно только приветствовать, когда человек сосредоточен на своем непосредственном деле и не лезет в то, что его не касается.

— Как видишь, надо было лезть. Лучше бы разбиралась в методах инквизиции. Я ведь как думала. Я не маг, не вампир, не оборотень, в иномирье не лезу. Кому до меня какое дело?

— В иномирье?

— Слышала такой термин. Макс, я сама очень плохо представляю, что это и где это. Полгода назад я вышла из портала, когда сбежала из своего родного мира. Меня здесь встретили. Дали жилье, работу и спокойную жизнь. Все остальное я предпочла забыть как страшный сон.

— Понимаю… слушай, нескромный, наверно, вопрос, если не хочешь, не отвечай. Чем занимается Додя?

— Он программирует какую-то платформу для интернета. Как раз связанную с нашей темой. Честно говоря, я сама плохо понимаю.

— Разве он не в твоем агентстве?

— Он числится на правах свободного агента. Додя сам по себе. Зарплату я ему не плачу. Есть не просит, да и ладно.

— О как. На какие шишы он живет тогда?

— Без понятия. Вроде у него есть какие-то средства. Из родного мира сбежал не с пустыми карманами, как я. Он попросился ко мне, потому что ничего не понимает в бухгалтерии и не хочет открывать собственное юрлицо. Ему так спокойней. Обещал отстёгивать со своих доходов. Правда, что-то не видно пока от него доходов.

— Ты говорила, он незаконный сын царя.

— Ага. Он в анкете так написал в графе «причина эмиграции из родного мира». Я его иногда этим подкалываю… вот здесь, Макс, налево. Видишь вывеску?

— Ага. Вижу кофейню.

На забитой парковке, нашел свободное место и втиснулся задним ходом между двумя машинами, за что был одарен уважительным взглядом.

— Я вообще задом плохо паркуюсь, — призналась Катя.

— Это дело навыка. Ну что, где там товарищ Веточкин?

Сидящего за столиком с чашкой кофе Веточкина Катя узнала по снимку из соцсети.

— Здравствуйте. Меня зовут Катя. Это Макс. Извините, что без предварительного созвона. Не смогла достать ваш номер.

— Садитесь, чего уж теперь, — вздохнул Веточкин.

Мы присели к нему за столик. К нам сразу подошел молодой человек в джинсовом фирменном фартуке.

— Что будете заказывать? — спросил он.

— Советую попробовать местный капучино, — сказал Веточкин, — Я только ради него сюда хожу.

Мы согласились на капучино. Молодой человек сделал в блокнотике почеркушку и удалился.

— Ну так что вам от меня от надо, Катя? — спросил Веточкин.

— Увы, я буду не оригинальна. Одна песня на корпоративе.

— Когда корпоратив?

— Послезавтра.

— Где ж вы раньше были, Катя? — задал Веточкин резонный вопрос.

— Приглашенная исполнительница слегла с ангиной. Заказчик хочет вас и готов платить двойной тариф.

— Не в тарифе дело, — Веточкин сказал то же самое, что до этого говорила Катя китайцу, — У меня ребята и так пашут на износ. Сегодня они в Твери, завтра едут в Самару. Так что не вариант. Извините.

У Кати доводы закончились. Я решил, что пришло время подхватить затухающую беседу.

— Чес — штука неблагодарная. Ребята выгорают от рутины, — я катнул пробный шар.

Веточкин скривил щеку, давая понять, что озвученная мною мысль слишком очевидна, чтоб ее комментировать.

— Нужны новые впечатления, новые площадки. Новые перспективные рынки в конце концов, — продолжил я.

— Это вы сейчас вообще о чем? — Веточкин скептически изогнул бровь.

— Катя не сказала, кто заказчик. Позволю себе устранить эту оплошность. Вас хочет китайская госкорпорация. Вы же знаете, как там в Китае устроено. Сначала скромный корпоратив, потом приглашение на гастроли. Потом целый гастрольный тур, приглашение на ток-шоу, интервью с блогерами миллионниками. Полтора миллиарда внутренней аудитории. Музыкальный рынок на порядок превосходит Российский, — я понимал, что выступаю сейчас в роли Остапа Бендера, плетущего с голодухи байку по Нью-Васюки, но надо ж было хотя бы попробовать.

Как ни странно, Веточкин наживку заглотил, алчно забарабанив пальцами по столу.

— А ведь я думал про китайский рынок, думал… — выдал он откровенно, — Но как туда зайти? Другая культура, другой менталитет…

— Как раз сейчас в Китае в моде все русское, — пояснил я, — Особенно сейчас, когда они закусились с американцами, и все идет к войне за Тайвань. У них на подкорке записано, что вместе с русскими они сила. Так что если заходить на китайский рынок, то сейчас самое время.

— Так, — решился Веточкин, — Оставьте ваш номер. Поговорю с ребятами. Уж извините, единолично решать не буду. Если ребятам идея понравится, завтра с вами свяжусь. Идет?

— Идёт, — обрадовалась Катя и достала из кармашка визитку.

— Тогда до созвона, — забрав визитку, Веточкин ушел, оставив нас вдвоем.

Капучино в этой кофейне в самом деле оказался бесподобен. Мы с Катей смаковали напиток. Вдвойне приятно было от того, что Веточкина почти удалось уговорить.

— Макс, откуда ты знаешь, что этот Ли Ши из госкорпорации? Он вроде этого не говорил.

— Да я и не знал. Так, приплел для солидности… да не парься, Кать. У них там бизнес плотно связан с государством. В любом случае я не сильно приврал.

— Вообще-то да, — Катя сразу согласилась, потому что очень хотела, чтобы так и было на самом деле, — У него значок на пиджаке был с китайским флагом. Не просто так, ведь да?

— Вот и я о том же.

— Макс, ты крут. Ведь как-то подобрал правильные слова. Вон как Веточкин загорелся.

— На то он и Веточкин, — ответил я со скромной рассудительностью, — Ему гореть по фамилии положено. Надо было только правильно промотивировать.

Веточкин не стал дожидаться следующего дня. Отзвонился, когда мы с Катей ехали обратно в здание Сансита. Гонорар за одну песню он, правда, запросил не самый скромный. Кате пришлось созваниваться с китайским товарищем и согласовывать сумму. Но китайский товарищ не подвел и с легкостью распахнул толстый китайский кошелек.

Остаток рабочего дня мы провели в офисе. Катя согласовывала условия контракта, время и продолжительность выступления и прочие технические детали.