Лед Апокалипсиса 3

Глава 12 Лидс

'Нет человека, властного над ветром,

Удержать умеющего ветер,

— И над смертным часом нет власти,

И отпуска нет на войне'

Ветхий Завет, книга Екклесиаста, Соломон

Утром мы взяли целых три единицы техники.

Кипп оседлал внедорожник Volkswagen Amarok. На мой взгляд, это был скорее паркетник, тяжёлый и неповоротливый, чем транспорт для снегов. Как и Паджеро до него, он был тюнингован, увеличены колёса и так далее, ещё и стилизован по теме Безумного Макса. Впрочем, надёжен он или нет, скорее проблема Киппа.

После некоторых отнекиваний, Вадим согласился сесть за руль грейдера. Мне пришлось проехать с ним пару кругов, чтобы показать, что бандура некомфортабельная, зато на порядок более живучая и прочная, чем обычное авто, которое переоборудовали под Апокалипсис.

Я же не собирался покидать северянский вездеход. В крайнем случае был готов забрать этих двоих, плюнуть на грейдер и понтовый Volkswagen.

Вообще-то у колонии уже было два вездехода, но оба советские и больше походили на военную технику, даром что покрашены в поблёкший оранжевый. И ладно бы они были неуютными и тесными, чёрт с ним. Но расход в сто пятьдесят литров на сто километров отрезвит любого. Они доехали до колонии и не были использованы ровно ни разу.

Гражданский вездеход, в котором ехал я, расходовал, если верить бортовому компьютеру тридцать литров на сто километров и это был приемлемый показатель. Ну, это когда одной рукой рулишь, другой слёзы утираешь.

Всё дело в том, что такие изделия в СССР не строились в расчёте на экономию. Армия страны, которая добывала нефть, могла залить в двигатель столько топлива, сколько надо. К тому же это была техника двойного назначения, родственная военной, а значит узлы прочные, тяжелые, можно повесить броню. Само собой, это счастье надо переть, значит двигатель будет потреблять топливо.

Мой вездеход был гражданским, сразу. Сравнительно экономичным и броню тут некуда цеплять.

Я потратил час на подготовку грейдера и вездехода, инструктаж Вадима и мы поехали. Само собой, двигались не быстро, пару раз останавливались, чтобы вытащить севшего на брюхо Киппа. К сожалению, комфорт, который дарили дорогие автомобили, плохо сочетался с живучестью, отчего штрафник тихонько матерился себе под нос.

— Куда мы едем? — спросила рация голосом Вадима спустя час нашего пути.

— Лидс.

— Что?

— Я не знаю, что это значит, но заведение, когда мы его нашли, называлось Лидс.

— Приватный канал активен, — внезапно сообщил мне Климентий из рации. — Остальные каналы отсечены.

— Ээээээ. А кто у меня в приватном канале? — я не понял, что творит Климентий.

— Кабыр. Личность проверена и подтверждена.

— Врубай! Я безумно рад видеть, слышать, Кабыр Онаакович! Я бы обнял тебя! Рад, что ты живой.

Рация отчётливо усмехнулась.

— И тебе привет, Странник. Мы катимся в Лидс, получили твоё сообщение. Мы верно его поняли?

— Да. Климентий смог связаться с собственными серверами по узкому каналу… Короче, да, всё как договаривались.

— Да, всё в силе. Мы тоже туда едем. Нам осталось… Часа четыре, мы близко.

— Ого! А нам восемь.

— Нам? То есть, Ден с тобой?

— Да, нас двое. Или ты ещё кого-то ждал?

— Нет. А вот я — не один.

— Привет, Антоха! — ворвался в разговор Денис Сотников.

— А кто там с тобой? — серьёзно спросил Кабыр.

— Кипп и Диджей Ярут.

— Хм. Тот зэк? И… это не тот парняга с радио?

— Он. Звезда эфира. А Кипп теперь штрафник. По сути, он сейчас воин.

— В задницу терминологию, Странник! — снова ворвался в разговор Денис. — Ты нас прости, сенсей, но мы ему не доверяем.

— Ясен хрен. Больше скажу, Денис, он нам тоже. И тем не менее, очень скоро мы все вместе будем убивать человеков. Ну, не все, Диджея оставим на базе.

Они непонимающе засопели.

— Так будет лучше, — пояснил я. — Расскажу на месте.

— Ладно. Связь каждый час. Отбой!

— Конец связи.

— Приватный канал выключен, — уведомил меня Климентий.

— … за чертовщина? Эй, Странник? Что за молчание? — ругался Вадим.

— Дээээ… У меня тут неполадки, волна слетела, настраивал.

— На рации, интегрированной в бортовой компьютер? Мы переживали. Начал говорить и пропал.

— Ну, вы же меня визуально видите, чего паниковать? — в колонне я шёл головной машиной. — Короче, место называется Лидс. Но оно возникло… Могу рассказать.

— Дорога длинная, отжигай! — подбодрил меня Вадим. Рация чем-то напоминала ему радио, и он чувствовал себя увереннее, в отличие от Киппа, который ехал молча и отвечал односложно.

— Давным-давно, в некотором царстве… Нет, не так. Короче, Вадим, у слегка шибанутых сталкеров много баз разной степени полезности. Чем больше баз, тем больше вероятность выжить, когда похолодание, мародёры шастают или буран.

— Я заметил.

— Принято считать, что у сталкеров столько убежищ, сколько он может выкопать нор. У выживших мало еды, но смерти… смерти у выживших столько, сколько раз они способны опустить руку. Мы, выжившие, изменились настолько, что, если взять машину времени и перекинуть десяток-другой в прошлое, где нет никакого Апокалипсиса, они будут подобны диким зверям и будут представлять опасность для окружающих.

— Может, это не очевидно, Странник, но я гуманист. И ты ушёл от темы.

— Ну да, точно. Короче, дело был так… Больше года назад, наверное, в сентябре… Я потерял счёт времени и иногда путаюсь, но события помню хорошо. Была такая тётя Оксана, она же Судья. Она же лидер гопников и человек, который мог бы создать на месте нашего любимого Города царство насилия и убийств. И был такой вредный и неуступчивый гондон, как я. Ни разу не герой, потому что герой был пришёл к её замку, в данном случае к ДК, вызвал бы на бой как дракона и сразился в честном бою.

— И ты её убил в ДК?

— Не совсем. Мы с Кабыром и Денисом Сотниковым напали, когда они этого не ожидали, испугали и обратил в бегство. Точнее, к этому моменту я уже был один. Вообще мои действия нельзя назвать умными, ведь Кабыр тогда чуть не врезал дуба. Но я и не соревновался за приз «самый умный в снегу». Я был зол и хотел убить врага, меня даже не интересовало, выживу ли я, при этом не действовал даже как камикадзе. Это другое. Камикадзе жертвует своей жизнью. А я не жертвовал жизнью, я на неё наплевал.

— Догнал?

— Всю ночь то они за мной, то я за ними. Ну да, тёте Оксане настал карачун. Несчастный случай, случайное столкновение человека и летящих освинцованных пуль. С каждым может случится, не будем винить меня. Да и вообще, винить меня вредно для здоровья.

Вадим рассмеялся.

— А пока мы играли с её прихвостнями в кошки-мышки, и я несколько раз чуть не отбросил коньки, я услышал про место, куда они ехали.

— Как человек от природы любопытный, я это место искал и нашёл. Молчановский ХПП. Там же было девяносто тонн зерна, и я потратил кучу сил впоследствии, чтобы уничтожить грызунов и перевезти продовольствие на основную базу, что спасло многие жизни в Городе.

— А говоришь, что не герой.

— Герой следует определённым штампам. В общем, пару тонн я припрятал в месте, которое Денис Сотников случайно отыскал. Внешне это просто нагромождение холмов и льда. Не знаю, какой чудик построил Лидс и что это слово значит. Скорее всего от белорусского города Лида. Все строения из брёвен, то есть очень теплые, прямо-таки чрезвычайно. Там есть бассейн, баня, мы ими не пользуемся, там кафешка, несколько номеров для постояльцев. Вроде как там был мини-отель. Короче, сейчас там небольшая база для малой группы. И это место подходит для нападения на Орду и, одновременно для того, чтобы оставить тебя кушать, спать и приходить в себя.

— Странник, я не болен. Да, голодал, растягивал паёк. Но не надо меня опекать.

— Не кипятись. Я тяну тебя туда по очень практичной причине. Там буду я, Кипп, Кабыр и Денис. Все пережили вирус и не заразны. Однако ты заболеешь, это неизбежно, как только попадешь в колонию. Замкнутое пространство и много больных. И есть вероятность в примерно тридцать процентов, что помрёшь. Было бы неплохо, чтобы ты поправил своё здоровье до того, как встретишь заразу.

— Откормить меня решил?

— Повысить процент. Прости, что, спасая тебя, подвергаю риску.

— Херня, так у меня есть хороший шанс. А чем плохо кормить меня в полевых условиях?

— Мы поедем бодаться с Ордой. У нас не поспишь, не поешь и можно словить пулю. К тому же остальные как на подбор, убийцы. Без всякой лирики.

Вадим молчал.

— Давай это обсудим на месте. Короче, место прикольное, там чисто и тепло. Я использовал Лидс как периферийную базу, до неё можно доехать меньше чем за день и о ней мало кто знает.

— А то ХПП почему бросили?

— ХПП? Это же в первую очередь это гигантские цилиндры, там не то, что девяносто, там и полмиллиона тонн поместится. Тут их было три, и они торчали из-под снега. Отличный ориентир. В том числе и для не-друзей.

Я писал. В Лидсе нашёлся ультимативно-яркий красный фломастер и при помощи его я написал обороте календаря фразу на латыни.

— И чё это значит? — Денис стрелял глазами то на меня, то на Киппа.

Мы были в большой столовой комплекса. Вообще пользовались только частью помещений, и столовая была условным центром.

— Amat Victoria Curam, можно перевести как «Победа любит подготовку» или, скажем, старание. Сейчас будет подготовка. Климентий, ты тут?

— Больше скажу, при помощи рации Лидса я взаимодействую с основными серверами протоколом GGWave, так что…

— Ты умнее, я понял. Можешь на большой телевизор передать карту?

Телевизор ожил, Вадим Ярут чертыхнулся, а Кипп, наоборот, удовлетворённо кивнул. Он вообще поддерживал технологии и всё, что с ними связано.

— Орда там же, где ты её оставил, — Климентий сам выбирал свой стиль общения, в данном случае обращался ко мне.

На карте высветилось пятно на месте населённого пункта и отмечена база выживших, точнее место, где эта база была. Три здоровенных прямоугольника окрашены красным. Кроме того, было множество красных точек по периметру посёлка.

Климентий отодвинул карту и показал отдельные красные точки, которые были на расстоянии десяти-двадцати километров от основного скопления.

— Массовое заражение произошло.

— То есть, белый модуль работает?

— Ответ утвердительный, — Климентий стал говорить голосом штурвала «Авто» из мультфильма «Валли». Эдакий у него юморок. — Предполагаю, что отдельные группы в отдалении от центра Орды — это разведка и поиск. Они тоже инфицированы и представляют опасность при тактическом маневрировании.

Денис и Кабыр переглянулись.

— С тыла зайдут, — буркнул Кабыр.

— А мобильники у них, рации?

— Да.

— Тогда давайте планировать. Отсыпаемся сутки, во второй половине дня выезжаем.

— Погоди, Антон Александрович, — Денис поднял руку, но не как школьник, а скорее, как гаишник, только без полосатой палки. — Я тебе один умный вопрос задам.

— Спрашивай, конечно.

— Антон Александрович, ты не ебанулся? Ну, то есть… Их тысяча человек.

— Тысяча двести.

— Вот мне ни разу легче не стало. А нас, нас-то всего четыре придурка.

— Я тоже! — подал голос Вадим.

— Как скажешь. Пять придурков, а ты собираешься пойти в кавалерийскую атаку на этих гоблинов⁈

— Ты сильно утрируешь.

— Да ну?

…

Мы брели с Киппом по хрустящему ночному снежку и над нашей головой расцветало северное сияние.

— Как думаешь, это всё из-за мороза или потому, что в верхних слоях атмосферы вулканическая пыль? — от скуки спросил я.

— Странник, как ты сейчас можешь об этом?

— А что особенного сейчас? Или ты о том, что мы в полутора сотнях метров от противника?

— Дистанция сто двадцать, они в низине, — влез в разговор Климентий.

Мы с Киппом шли вдвоём пешком к стоянке одного из разведотрядов Орды. Двадцать два человека, семь единиц техники. Они поставили её в круг, потому что не нашли места под убежище. Просто выставили в низине, в центре зажгли пару небольших костров, которые в настоящий момент догорали.

— Стоп! — тихо, но твёрдо сказал я, остановился, стал на колено. — Для штурмовиков пришла пора нацепить беруши. Я серьёзно.

Я скинул шлем, шапку, вторую шапку из флиса, поправил гарнитуру AirPods, сверху надел плотные тканные наушники, вернул шапки и шлем и заставил то же самое сделать Киппа.

— Нахера всё это? Я ж тебя не слышу почти.

— Через гарнитуру услышишь. Давай. Я тебя убеждать не буду. Ты просто делаешь, как я сказал или ты сам хаваешь последствия.

Кипп вставил свой AirPods и повторил ту же конструкцию, но в целом, всем своим видом показывал, что особо мне не доверяет.

— Клим, связь.

— Вы все в канале, — тихо прошуршал голос в гарнитуре.

— Кабыр, есть часовой?

— Есть и он сейчас зашёл на крышу автобуса и изображает из себя древнерусского дозорного.

— Остальные вроде как спят?

— Ага.

— А есть второй часовой?

— Есть, он с другой стороны лагеря.

— Ладно мы сделаем крюк, чтобы снять его.

— Не нужно, этот придурок отошёл от машин посикать и он тоже у меня в прямой видимости.

— Сможешь двоих заминусовать?

— Да, по твоей команде.

— Ну, тогда давай… Какой у хакасов самый страшный бог?

— Антон, я не силён в эпосе. Я на горное дело учился, у нас самый страшный зверь был Валерий Витальевич по вентиляциям.

— А в язычестве? Страшный дух?

— Страшный дух, если вентиляцию в помещении, где сто мужиков работают, не включить.

— Самый страшный и опасный дух хакасского пантеона, — как всегда беспардонно влез в разговор Климентий, — это Чилбеген — семиглавое чудовище, пожиратель скота и героев.

— Вы совсем ошалели? — задохнулся в гневе Кипп и часто-часто замахал руками. — Мы почти в бою! Какое чудовище⁈

— Семиглавое, мля… Короче, Кабыр, будь как это… Чемберлен, мочи всё, что увидишь, ну кроме нас, наверное.

Я повернулся к Киппу и показал ему рукой — вперёд. В подтверждение этого побежал сам на чуть согнутых ногах.

В руке автомат, под ногами пока ещё белый снег. Я взбежал на пригорок и стоянка ордынцев открылась мне, как картинка.

Техника самая разная, в том числе здоровенный ярко-синий автобус с высоким клиренсом. Мне понравился он, так что побежал я тоже к нему.

Над снегами не раздались выстрелы. Однако фигурка здоровяка на крыше этого самого автобуса чуть дёрнулась и упала вниз, как безвольная кукла.

Кипп ненамного от меня отставал. Климентий прав, народ спит. Однако это никак не исключало у них звериной интуиции или сигнальной системы, о которой Климентий мог не знать.

В любом случае, Кипп двинулся вперёд, чтобы пройти мимо кормы автобуса и завалить двух ордынцев, которые дремали прямо у костра. Остальные спали внутри техники. Автобус был заведён и мерное дырчание было единственным звуком в лагере.

Ветра нет, прямо сюр какой-то.

Боковым зрением я заметил движение. Через заднее стекло автобуса на меня посмотрел сонным взглядом какой-то мужик. Моя автомат был направлен вперёд и вместо того, чтобы разворачивать его, рискуя что мне не хватит места, я сцапал из нагрудника пистолет Вальтер и выстрелил в лоб любопытного мужичка.

Это было громко. Голова, которая была обезображена дыркой где-то по середине, пропала, а я тут же ударил рукоятью пистолета по стеклу и в пару ударов выбил дырку. В принципе, мне этого хватит.

Кипп где-то впереди стрелял, но его автомат был снабжён здоровенным глушителем. Кабыр, не произнеся ни слова, стрелял, вокруг раздавались звуки бьющегося стекла.

А я, словно шума от пистолетного выстрела мне было мало, закинул в салон гранату РГД-5. В замкнутом пространстве пренеприятная вещь.

— Кипп, — крикнул я. — Вспышка справа.

Кипп, а судя по татуировкам, он служил в армии, скорее всего в морской пехоте, упал в снег, головой от автобуса. Моей подлянки с гранатой он не видел, но выучка решает.

Я прижался спиной к автобусу и сгруппировался как перед падением.

Бахнуло, автобус на миг озарился вспышкой, его дёрнуло, что ударило меня в спину, но, не очень сильно. Так, лёгкий пинок.

Я моментально вскочил и, привстав на заднем бампере, стал выцеливать салон. В автобусе больше всего людей… Было.

В проход вскочил водитель, или кто-то, кто спал на его месте. Для меня он стал силуэтом и в середину этого силуэта я тут же вложил четыре заряда одиночными. Слева кто-то привстал, как шальной, и я тут же успокоил его пулей.

Грёбанный тир.

Те, кто вставали, получали заряд. Через семь секунд они перестали вставать. Я мельком глянул на Киппа.

Он подбежал к внедорожнику и одиночными расстрелял тех, кто был внутри. Я перезарядился, наклонил голову, чтобы подбородок упёрся в грудь и, оттолкнувшись, помогая себе левой рукой кувыркнулся в салон.

В этот момент на меня напрыгнула фигура откуда-то справа. Кто-то выжил чуть ли не в эпицентре взрыва.

Он щупал рукой, чтобы найти мою шею и возможно, задушить.

Пережил взрыв он ненадолго, поскольку он другой рукой блокировал мой автомат, я извлёк пистолет и сделал ему в груди пару дырок, поспешив оттолкнуть ногой.

Вскочив, я не обнаружил, чтобы в салоне ещё кто-то шевелился.

Режим огня был на «одиночном», и я технично, как в тире стал делать в каждом ордынце, даже в тех, кого я уже подстрелил, по дырке, стремясь попасть в голову.

Только мёртвый в спину не стреляет.

Восемь готовы. Двое возле костра убиты Киппом. Трое во внедорожнике, двое часовых и сколько-то завалил Кабыр, пока я тут кувыркаюсь как циркач Дю Солей.

Дверь была закрыта, я пнул кнопку и вывалился из автобуса, прикидывая, что в магазине у меня ещё двадцать два заряда.

Кипп бежал ко мне.

Проснулись, мать их. В нашу сторону направился луч прожектора из одного из внедорожников. Кипп сцапал меня, и мы полетели кубарем в сугроб между автобусом и каким-то трактором.