Мракоборец 2 (СИ)

Глава 13

Я скрипнул зубами: поезд уже мчался на приличной скорости, управляемый этой чёртовой тварью. И если не взять всё под контроль, мы рисковали врезаться в стоящий состав.

— Так пусть отгонят товарняк и всё, — рявкнул я.

— Я же им сразу так и сказала. Там стоят только вагоны, — тут же ответила начпоезда. — Локомотив за ними приедет. Мы должны были ждать пока их уберут.

— Значит, у нас ещё меньше времени, — выдохнул я.

Начпоезда нервно кивнула:

— Да. Если мы не остановимся, через полтора часа, мы достигнем Новых Песков. И там тупик.

— Или столкновение, — угрюмо добавил Ладыжин. — Проклятье…

Я перевёл взгляд на лежащих машинистов — Палыча и Николаича. Оба были полностью беспомощны; никто из них уже не мог взять под контроль поезд. Впрочем, с учётом Скрежетника в кабине даже дюжина здоровых машинистов вряд ли справилась бы, если он сросся с механизмами.

— В таком случае, нам придётся поторопиться с приготовлением антипроклятия, — медленно выговорил я. — И с тем, чтобы вытащить эту тварь из локомотива или прикончить её на месте.

Начпоезда обвела взглядом шеренгу испуганных проводников, возившихся с травами и банками спирта:

— Я всё ещё опрашиваю пассажиров, но… может быть вы скажете, чего именно вам не хватает?

— Да, сейчас, — буркнул я. — Посмотрю, что вы принесли. Для начала сделаем базу против проклятий и стабилизируем состояние пострадавших. Если Скрежетник начнёт слишком активно развиваться, мы должны быть готовы. Потом решим, как глушить его самого.

Она прижала рацию к груди:

— Я сообщу диспетчеру, что мы пытаемся остановиться. Может, они успеют отбуксировать товарняк…

— Надеюсь, — откликнулся я с нажимом. — Но лучше рассчитывать только на себя.

Женщина кивнула и выбежала в коридор, отдавая резкие указания. В вагоне стояла смесь запахов — лекарственных настоек, пота, ржавчины, вперемешку со страхом людей, которые понимали: поезд мчится к потенциальной катастрофе.

Я встал, обменялся взглядом с Ладыжиным:

— Время пошло. Если тварь не убить — всем крышка.

Он лишь коротко кивнул:

— Что ж, давай приниматься за дело… Конец формы

Я вздохнул тяжело, осматривая собранную в коробку добычу, которую проводницы притащили в наше импровизированное «медицинское» купе. Вокруг меня суетились люди, у некоторых дрожали руки; чувствовалась атмосфера нарастающей паники — не у всех, но многие понимали, что поездом управляет какой-то монстр. В голове я прокручивал, как собрать из этого хаотичного набора предметов всё, что мне требовалось.

— Ага, — пробормотал я под нос, перебирая свёртки из бумаги, пакетов и прочего. — Неплохо собрали… но мне-то нужны определённые ингредиенты.

Первым делом я прикидывал, что именно мне потребуется: чабрец, валериана, прополис, зверобой, нашатырь, уксус, спирт, зерновой кофе, что-нибудь медное, машинное масло и керосин. Плюс к этому я собирался добавить то, что у меня осталось из прежних заготовок: тумель из Бологого и красную крапиву с кровавником, этих я прикупил с большим запасом. С этим я смог бы сделать два жизненно важных варева: антидот против проклятья для наших двух машинистов и тех, кто ещё заболеет и особое зелье для ослабления Скрежетника.

Я прокрутил в памяти рецепты.

— Так, есть валериана? Отлично, — я кивнул. — Зверобой тоже… хорошо. Прополис, кофе зерновой… неплохо. Спирт есть в запасе, нашатырь тоже.

Но быстро обнаружил: чабреца, меди и уксуса не было. Масло и керосин мы могли бы достать только в машинном отделении… то есть опять идти туда, где ждал Скрежетник. Просто превосходно.

— Нет чабреца и уксуса, — сообщил я, обводя взглядом начальника поезда, что стояла в коридоре. — Плюс ещё медь. У кого-нибудь есть медь?

Она удивилась:

— Чабрец?.. Уксус? Медь?.. Не знаю. Мы попробуем найти, что сможем. У пассажиров всякое бывает.

— Отлично. И поторопитесь! — отрезал я.

Когда она скрылась, я повернулся к Ладыжину.

— Нам нужно ещё машинное масло и керосин, — буркнул я, — значит, придётся снова идти в локомотив. Там Скрежетник может бродить где угодно, надо бы разведать обстановку.

— Я готов, — он стиснул кулаки. — Сбегаю быстренько, да?

— Да, — кивнул я. — А пока я хоть возьмусь за антипроклятье, соберу основу.

Ладыжин побежал на разведку, чтобы выяснить, как обстоят дела в машинном отделении, а я начал суетиться над остальными ингредиентами, смешивая разные настои.

Спустя несколько минут в купе ворвалась начальник поезда, запыхавшись. У неё в руках оказались три находки: небольшой пузырёк уксуса, старая и потускневшая медная монета и коробка с надписью «Дриншилд с чабрецом» — судя по виду, это был чай-россыпь.

— Спасибо, — проворчал я, принимая их. — Хотя чай мне на фиг не нужен, придётся его разделять.

Она непонимающе округлила глаза:

— Как разделять?

— Неважно, — отмахнулся я, — спасибо за помощь.

Я тряхнул пальцами, начал складывать руну «Кариб», но ничего не получалось. Руна была из разряда крайне сложных, а сейчас…

— Чёрт возьми, — выругался я, отбрасывая попытку. — Опять в яме полотна эфира. Или не выехали ещё из него… Канал широкий просто жесть.

В этот момент вернулся Ладыжин, взмокший, по лбу струился пот:

— В машинном отделении никого, — сообщил он. — Скрежетник, видимо, вернулся в кабину управления. Кажется, он начинает расползаться, захватывая всё больше частей поезда. Я слышал глухие лязги и видел, как провода шевелятся сами по себе, как змеи.

— Дерьмово, — я нахмурился. — Значит, мозг твари находится снова там… Он явно планирует присосаться к пассажирам через сам поезд.

— Да, — коротко кивнул Ладыжин. — Я проверил, масло и керосин можно взять, но надо пойти глубже, там, где я слышал лязг, один не рискнул.

— Ладно, вдвоём веселее, — я помрачнел.

Словно подтверждая мои слова, за стеной раздался долгий протяжный гудок локомотива, и свет в вагоне начал мигать всё более учащённо. Пассажиры застонали, кое-кто в панике кричал. Я заметил, как две проводницы метались между купе, прося людей успокоиться.

— Умная зараза. Становится всё сильнее, — сказал я. — Так, давай, помоги мне пока с чабрецом. А то эфир нестабилен.

Тот кивнул и встал рядом.

Я вздохнул, собрался с мыслями и принялся медленно складывать пальцы. В памяти всплыл образ руны «Кариб» — она отвечает за тонкое разграничение и отделение веществ, но требует плавного потока эфира.

Ладыжин принялся мне помогать, сжав правой рукой мою, чтобы объединить наши энергетические резервы. Раньше мы так не делали, и не сказать что было сильно приятно, но сейчас другого выхода не было. Сперва ничего не получалось, эфир ускользал. Но я упрямо продолжал, и, он тоже сосредоточился изо всех сил.

Капли пота выступили у меня на лбу. Внутри ощущалось жгучее напряжение, словно я пытался сдвинуть с места огромную глыбу. Наконец почувствовал лёгкое движение, едва уловимый ветерок внутри сознания. И тут руна «Кариб» заискрилась бледно-голубым свечением. На столе чабрец начал слегка шевелиться, и из общей массы стали отделяться тонкие нити, скатываясь в одну аккуратную горку.

— Есть! — воскликнул я, сжав зубы. — Держи, держи…

— Держу, — откликнулся Ладыжин, я видел, как жилка бьётся у него на виске, он напрягался не меньше моего.

На это ушло минут десять, хотя обычно такая процедура занимала считаные секунды. Но в итоге мы сделали: отделили самое ценный чабрец от чёрного чая. Я облегчённо выдохнул:

— Отлично…

Тут же схватил со стола тару, куда предварительно плеснул изрядную порцию спирта, подмешал зверобоя, того же прополиса и наш «экстракт» чабреца. Быстро перемешал, добавил уксус, а затем понемногу начал всыпать кровавник и красную крапиву. Запах взметнулся едкий, будто выхлоп. Я зажмурился, встряхнул головой и прошипел:

— Похоже это будет не самое приятное лекарство… — пробормотал Ладыжин.

— Зато действенное, — отозвался я.

Примерно через пару минут у нас образовалась мутная буро-зелёная жижа, которую я аккуратно процеживал через тряпицу, чтобы убрать лишние куски. Получилась густая, зловонная жидкость. Я протянул флакон девушке-лекарю:

— Намажь эту штуку на лимфоузлы у обоих. Каждые пять минут обновляй слой, а Николаичу делай это в два раза чаще. Он больше пострадал.

Она кивнула, хотя выглядела так, будто сейчас вырвет от запаха. Я не виню её: сам с трудом переношу это зловоние, но для борьбы с проклятиями хороший аромат необязателен.

— А ты уверен, что это сработает? — тихо спросила она.

— Насколько можно быть уверенным в такой ситуации, — ответил я уклончиво. — Главное, чтобы это приостановило расползание. Полностью исцелить их сейчас не выйдет, мы же не знаем, насколько глубоко внедрился Скрежетник. Но если хотя бы процентов на пятьдесят снизится воздействие, они протянут ещё пару часов. А нам хватит и часа, лишь бы справиться с тварью и остановить поезд.

Она кивнула, уже стряхивая капли на ватный тампон и осторожно обрабатывая шею Николаича, который тихо стонал во сне. Палыч лежал почти без движения. Я взглянул на него, сжал кулаки:

— Держитесь, ребята… — пробормотал я.

Время неумолимо тикало. Мы возились уже полчаса, ни много ни мало, и катастрофа приближалась. Нужно было срочно варить ту самую адскую смесь, которая, как я рассчитывал, сможет ослабить Скрежетника достаточно, чтобы я смог нанести решающий удар. Без неё пробить его металлические пластины и бешеную энергию будет в разы сложнее.

Я быстро дал отмашку проводницам:

— Девушки, срочно тащите из вагона-ресторана всё чугунное и керамическое, что есть. Всё — от сковородок до кастрюль. Что угодно, лишь бы это выдержало нагрев и было достаточно прочным.

Одна проводница вытаращила глаза:

— Зачем?

— Затем, что мне надо расплавить немного меди, — зарычал я. — Монета есть, но без посуды и правильного нагрева мы не добьёмся эффекта. Давайте, шевелитесь!

Они кивнули, видя, что спорить бессмысленно, и умчались. Я повернулся к Ладыжину:

— Теперь идём за маслом и керосином. Нам нужен этот чёртовы жидкости. Без них зелье не заработает.

— Понял, — сказал он. — Снова в логово твари.

— Скажешь тоже «логово», — фыркнул я. — Так… за дверкой спрятался. Пошли, время не ждёт.

Мы шли осторожно, понимая, что Скрежетник может появиться откуда угодно. По пути я заметил, как некоторые трубы пульсировали, словно жили — точно работа Скрежетника. Где-то из-за угла слышались щелчки, будто провода били током о металл. Свет моргал тускло, кое-где висела мерзкая паутина из тонких металлических нитей.

— Смотри, — тихо произнёс я, указывая на стену, где выступили капли чёрной жидкости. — Это машинное масло, похоже, уже перепачкано эфирными нитями.

— Осторожней, — предупредил Ладыжин, оглядываясь. — Я чую, скрежет где-то рядом, но не вижу тварь.

Мы пробрались чуть глубже, к техническому отсеку, где, по идее, стояли резервуары. Запах был острый, в нос бил металл и ржавчина. Несколько минут поиска — и мы нашли небольшой бак с надписью «Масло». В нём плескалась жидкость, хоть и частично уже загадочная. В отдалении показались канистры с керосином, на паре были протечки, но ещё не критичные.

— Быстро, заливай в канистру, — скомандовал я.

Ладыжин раздобыл какую-то тару, пока я держал ухо востро. Слышался лязг, будто кто-то крался по потолку над нами, но тварь не вылезала. Возможно, Скрежетник, слившись с локомотивом, контролировал всё на расстоянии.

Мы торопливо набрали достаточно масла и керосина, чтобы хватило на варево, и попятились обратно, стараясь не стучать лишний раз. Я держал меч наготове, ожидая нападения, но чудовище не появилось. При этом видно было, что внутри локомотива всё будто жило собственной жизнью: кое-где механизмы шевелились, рычаги дёргались сами собой, а провода мигали.

— Лучше не задерживаться, — прошипел я.

— Валим! — ответил Ладыжин.

Мы вырвались обратно в вагон, где уже суетились проводницы, принеся увесистые сковородки, горшки и всякие керамические посудины. Я быстро оглядел:

— Ну что, только чугунная сковорода с толстым дном мне подходит.

— Ага, а дальше что? — проворчал Ладыжин.

— Клади на неё медную монету, разогрей. Сможешь огнём? — спросил я.

— Да, — он протёр лоб. — Но будет жарко, придётся напрячься.

— Старайся не обжечься, — усмехнулся я. — Пока ты занимаешься, я смешаю остальные ингредиенты, — сказал я, доставая спирт, уксус и немного тумеля.

Ладыжин занял позицию у «импровизированной кузни»: поставил сковороду на металлический поднос, начал творить заклинания огня. Выделялись капли пота на его шее, но он упорно создавал тепло, чтоб расплавить медь.

Я в это время смешивал машинное масло, керосин, спирт и уксус — в точных пропорциях. Добавлял к ним крохотную дозу тумеля. Когда Ладыжин закончил, то протянул сковороду мне.

— Осторожно, вспыхнет же! — рявкнул Ладыжин, когда увидел, что я лью расплавленную медь в масляную жидкость.

— Не вспыхнет, — заверил я. — Тумель не даст совмещения, замедлит реакцию. Так что всё под контролем.

Он с опаской смотрел на меня, но я не останавливался. В итоге через пару минут у нас в миске булькало нечто тягучее, отдающее смрадом. Я осторожно помешивал его заострённой палочкой:

— Вот оно, зелье для ослабления Скрежетника. Надеюсь, подействует.

— Потрясающе, — пробормотал Ладыжин, переводя дух после огненной руны.

Тут свет в вагоне начал мигать с катастрофической частотой. По коридору послышались крики: кто-то звал о помощи… Пара проводниц вбежали в купе:

— Люди в панике! Они хватаются за грудь, падают на пол… Неизвестно, что делать…

Я сжал кулаки:

— Значит, Скрежетник расширил своё влияние, забирает энергию людей!

— Да, — подтвердила одна из женщин, заикаясь от страха.

— Чёрт, у нас мало времени… — выдохнул я.

— Сколько до столкновения? — спросил я, оборачиваясь к начальнице поезда, которая в этот момент тоже появилась.

— Минут… двадцать пять, — проговорила она. — Товарняк не успевают отгонять, диспетчеры кричат по рации.

— Понял, — кивнул я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — У нас всего двадцать пять минут, чтобы либо убить монстра, либо остановить поезд. Иначе мы врежемся.

Я встретился взглядом с Ладыжиным:

— Готов?

— Готов, — ответил он, сжимая зубы.

Я сдёрнул ножны с меча, взял приготовленное зелье, которое налил в стеклянные флаконы, и рванул в сторону локомотива. Ладыжин бежал за мной. По пути мы проскочили мимо нескольких пассажиров, которые стонали на полу от недуга проклятья. Но у меня не было времени останавливаться: если мы не уничтожим Скрежетника, все погибнут в аварии.

Когда мы подскочили к дверям машинного отделения, там царил настоящий хаос. Металлические трубы гнулись под странными углами, один из реле-блоков разбрызгивал искры, а из-под пола слышался лязг. Протиснулись вперёд и распахнули двери кабины управления. Тут было ещё темнее, только красноватые лампочки мигали.

— Ну где ты тут засел? — рявкнул я, срываясь на крик.

Ладыжин стоял за моей спиной, формируя щит. Но Скрежетник не вылез: лишь слышалось дребезжание, а ярко-синие разряды пробегали по панелям. Я сделал шаг, второй — и тут со свистом из-под пульта управления вылетел хлыст из проволок, который чуть не обвил мне ногу. Я отскочил, успев разрубить его мечом.

— Берегись, — крикнул я Ладыжину. — Оно нас заманивает!

Словно в ответ, из-под переборки вытянулся сам Скрежетник: длинное, вытянутое тело, покрытое металлической чешуёй, руки-крюки, голова со скрипучей «пастью». От него шёл едкий запах ржавчины, а глаза светились холодным электрическим блеском. Вслед за появлением монстра пол освободился от прикрывающих пластин — почти вся обшивка локомотива заползала на него, словно второй слой панциря.

— Надел броню из металла… — процедил Ладыжин. — Чёрт, это плохо.

Скрежетник рывком ринулся на меня, выкатив длинный коготь. Я попробовал блокировать мечом, но искры посыпались — чудовище метнуло электрический заряд, и меня тряхнуло так, что в глазах потемнело. Я задохнулся от боли, на миг потеряв ориентацию.

— Градов! — заорал Ладыжин, отталкивая меня в сторону. Я почувствовал, как его заклинание ударило по бестии, чуть откинув её. Но Скрежетник тут же рванулся обратно и ударил снизу, ломая торчащие провода. Огромный кусок потолка обвалился, едва не придавив нас.

— Да чтоб тебя… — прошипел я, хватаясь за меч и пытаясь подняться. — Тварь крепкая.

Ладыжин поставил защиту, прикрывая нас от новой вспышки тока. Искры брызнули, наш барьер разлетелся, но хотя бы смягчил удар. Я, понимая, что надо действовать, попробовал выплеснуть зелье на монстра, но Скрежетник, завидев мой жест, отскочил, скрывшись между рычагов управления.

— Подонок, — прохрипел я. — Веди его на открытое место!

Мы стали двигаться, пытаясь прижать тварь к переборке. Скрежетник не давался: метался, выпуская щупальца из проводов, врезался в стены, застревал на долю секунды, но тут же вырывался. Мне всё никак не удавалось облить его масляной смесью — слишком быстро он уворачивался.

Наконец, мы прижали его возле узкого люка, ведущего на крышу поезда. Я махнул мечом, успев разрезать часть «панциря» на его боковой части. Монстр завизжал, посыпался поток искр. Самое время. Я уже замахнулся флаконом. Но Скрежетник вдруг резко схватился за люк и дёрнул заслонку:

— Нет! — выругался Ладыжин.

Тварь прорвалась наружу, вынырнув на крышу поезда. Мы переглянулись, осознав, что придётся продолжать погоню уже сверху.

— За ним! — хрипло сказал я. — Иначе он сейчас просто сбежит вглубь состава или…

Мы выбрались через тот же люк, ощутив сильный ветер: поезд мчался с бешеной скоростью, а впереди — навстречу товарному составу. На крыше был оглушающий гул, воздух рвал волосы. Скрежетник там уже карабкался по металлическим рёбрам, оставляя за собой ржавые следы, издавая мерные, жуткие лязги.

— Осталось, наверное, минут десять… — пробурчал я, глянув вдаль: на горизонте виднелись фонари станции, значит, столкновение уже близко.

Скрежетник обернулся, клацнув пастью, и снова метнул в нас разряд. Я еле увернулся, ледяной ужас от скачка тока прошёл по телу. Ладыжин попытался ударить потоком, но тварь увернулась и ударила его раскалёнными когтями, чуть не оторвав ему руку. Кровь брызнула, но рукав его куртки выдержал часть удара. Ладыжин застонал, но держался.

— Сволочь! — зарычал я, выплеснув зелье. На сей раз жидкость попала на тело чудища. Масляный состав с примесью расплавленной меди зашипел, вступая в реакцию с эфиром. Скрежетник взревел с металлическим лязгом, затрясся, будто не мог удержать равновесие. Я отскочил вбок, качаясь вместе с поездом, боясь упасть под колёса.

— Ещё немного! — крикнул Ладыжин, выжимая остатки сил.

Но Скрежетник всё ещё сражался, размахивая когтями. Оставалась пара минут, судя по ландшафту: товарняк был уже недалеко. Я заметил огни, которые становились всё больше и ярче.

— Ладыжин, кончай шоу! — крикнул я.

Он ринулся вперёд, сбивая чудовище на бок. Скрежетник завопил дуром, пытаясь зацепиться за край. Этого оказалось достаточно, чтобы я прыгнул и с разворота рубанул мечом по его горлу, где проходил основной пласт сгустка энергии. «Пожиратель плоти», усиленный зельем, проник в соединения металла и биоткани. Послышался резкий треск, чудовище в конвульсиях завалилось на крышу, чуть не утащив меня за собой.

— Быстрее! — завопил Ладыжин, указывая на приближающийся состав. — Вот-вот!

Я, едва дыша, оттолкнул монстра, который уже не шевелился, и соскользнул обратно в люк. Увидел панель управления, схватился за рычаг тормоза:

— Пожалуйста, не подведи, — прошептал я, дёргая рычаг со всей силы.

Поезд резко затормозил, лязгая колёсами, и нас повело юзом по рельсам. Сверху раздался скрежет: похоже, тело Скрежетника соскальзывало. Впереди маячили вагоны товарняка, огромные тёмные силуэты. Остановка была длинной, гадкой, с визгом и рывками, но мы успели…

Почти.

Лоб локомотива чуть коснулся ближайшего товарного вагона с приглушённым стуком, без серьёзного удара.

— Фух… — выдохнул я, смеясь от напряжения.

— Это… было… что-то. Ты в последний момент успел.

Я лишь кивнул, выровняв дыхание:

— Да уж, адреналина хватит надолго.

Когда мы выбрались из локомотива в вагон, нас встретила толпа испуганных, но теперь облегчённо вздыхающих людей. Многие просто стояли в проходе, боясь приблизиться. Начпоезда, увидев, что мы живы и поезд не летит больше вперёд, вопросительно взглянула:

— Получилось? Мы не столкнулись?

— Монстр уничтожен, — сказал я устало, — столкновения избежали. Но раненым всё ещё нужна помощь.

В вагоне раздался шум радости: кто-то хотел хлопать, кто-то выкрикивал «ура!». Но я поднял ладонь:

— Спокойно, не расслабляйтесь. Проклятие у некоторых сильное, они будут в тяжёлом состоянии. Помогайте им.

Начпоезда кивнула, велев проводницам заняться пассажирами. Мы с Ладыжиным зашли в наш «медпункт». Машинист и помощник всё ещё лежали, но их кожа выглядела чуть мягче — антипроклятие начало действовать.

Скоро в тамбуре послышался стук и шум: это снаружи подогнали восстановительные бригады, чтобы осмотреть поезд. Все радовались, что погибших нет. Ну, по крайней мере, если всё так и останется. Несколько пострадавших были без сознания, но дышали. У некоторых, кто поддался панике, серьёзно пошаливало сердце, но их сейчас вытаскивали на воздух.

— Как-то быстро всё оборачивается, да? — заметил Ладыжин, утирая платком кровь с собственного виска. — Только что орали от ужаса, а теперь все ликуют.

— Ликуют, потому что выжили, — я пожал плечами. — Уж лучше так.

Спустя пару минут, когда первая волна ажиотажа спала, я вышел на перрон и, прищурившись от яркого света прожекторов, взобрался по внешней лестнице на крышу локомотива. У меня была одна причина — я хотел увидеть тело Скрежетника и выдрать из него сферу, которая там точно была.

Но когда я забрался туда, перед глазами предстала картина: вокруг несколько вмятин, чёрные пятна от масла и гари, а самого Скрежетника… не было. Ни тела, ни обломков. Просто тёмная жидкость, которая уже подсыхала, и царапины от его когтей.

— Чёрт… — прошептал я, ощупывая ладонью то место, где тварь разваливалась. — Значит, кто-то специально призвал его в поезд и убрал, как только всё закончилось?