На перекрестке путей

Глава 6

Как говаривал один по своему мудрый человек, быстро только мухи женятся. У нас же зима проходила долго и местами даже мучительно. Причём пытки пленных в нарушение Женевской конвенции тут ни при чём, как и сама конвенция кстати, которая тут по понятным причинам не действует. Подобные договора заключаются между как минимум двумя сторонами конфликта. То есть если ты не делаешь чего-то жёсткого с пленными, то это значит, что и с твоими людьми в плену не сделают ничего ужасного. После войны вы сможете всех обменять и бойцы вернутся домой живыми и даже не покалеченными. Но коль скоро те же эльфы не брали на себя никаких обязательств относительно короткоживущих, то и короткоживущие не имеют причин быть гуманными по отношению к эльфам. Иное просто было бы глупостью и воспринималось бы как слабость. А слабости этот мир не прощал, здесь тот кто может порезать окружающих на ремни уважает тебя ровно до тех пор, пока ты можешь порезать на ремни его самого.

Кстати о эльфах. С ними вышло не очень хорошо. Конечно попавший в наши загребущие лапки звёзднорождённый довольно быстро сломался и добросовестно выполнил наши требования. Может у нас тут и нет специалистов уровня Ока Одина Великого Конунга или особым образом подготовленных когтей из мрачных застенков Берна, но кое-что умеем и мы. Однако как я и подозревал от всех клятв освободить какого-нибудь из рядовых ушастиков сможет разве что верховный друид или верховная же жрица всего их народа и то не факт. Иногда всё слишком уж жёстко сформулировано. Однако многие обеты действительно были сняты, а потому военнопленных удалось превратить в бесплатную рабочую силу, используя их как похоронные команды и сборщиков трав. Правда толку от них всё равно было немного, а сам я недооценил те тёплые чувства, что питали к плющевикам мои соратники.

Это Асмунду на них в целом было положить с прибором, как и большинству ассонов. Ну пленные и пленные, ярлу виднее чего с ними делать, лишь бы нашу долю в добыче не зажимал. Коли приказа нет, перебьём только за попытку восстать или сбежать, а смирно сидят так и нехай. А вот полуэльфы и полуэльфийки желали видеть дражайших родственничков исключительно мёртвыми, как впрочем и их слуг. На них была коллективная вина за сломанные жизни матерей будущих жертвенных агнцев, за судьбы самих жертв и за то, что хозяева не заделали детишек со своими триэлями, чтобы положить их потом на алтарь, а пошли гулять на сторону, кабелины ушастые. Я к мести подходил с точки зрения рациональности, предпочитая убивать обидчиков и врагов просто для того чтобы они не убили меня и моих близких. Ну или чтоб иную какую-то выгоду получить. У прочих в этом мире были другие, более эмоциональные резоны. Порой из-за них вырезались целые народы включая девок и грудных младенцев, вся вина которых только в том, что они родились не там где надо. Что уж о нескольких десятках не слишком виноватых и не слишком сопричастных эльфов говорить, если они все к нам сами припёрлись с недобрыми намереньями. Даже чуть-чуть вины в этих вопросах — это уже очень много вины и вообще горе побеждённым.

Короче дело кончилось тем, что я пришёл к Бруни и прямо у него поинтересовался, нужна ли ему эльфийская кровь для каких-нибудь опытов. Почесав репу алхимик ответил, что это конечно не его область, однако в хозяйстве и такому ресурсу найдётся применение. А потом спросил, как я её с дохлых эльфов собрался сцеживать. Пришлось мысленно матюгнуться и объяснить, что с живых ушастых её можно получать регулярно до тех пор, пока мы кормим пленников, а запасов еды пока что хватает. Так у нас появилось что-то вроде донорского центра. Успехи Бруни правда пока что были скромными, но в худшем случае запасённую алую жидкость всегда можно было пустить на ритуалистику.

Вторым нюансом, пока что спасающим жизни пленных, была их полезность на арене. Звёзднорождённого туда пускать никто не собирался, этот трофей я планировал задарить Сигурду Медведю, а потому он должен был сохранять товарный вид. В конце концов выкуп за аристократа всё равно некому будет платить, дом Колючего Плюща-то мы собираемся вырезать, а клановому конунгу будет интересно послушать подобного собеседника. В конце концов уж во внутренней географии и архитектуре Эльфхейма Келиандул был весьма недурно подкован и если клятвы своей семьи мешали ему рассказать о внутренней планировке его собственного дома, то о чужих цитаделях он был не прочь потрепаться, выбалтывая всё что знал и о чём просто слышал даже без специальных зелий. Уж очень заклятых соседей не любил, наверно аж кушать не мог.

А вот с зелёноволосым Ислуалианом говорить на подобные темы было тяжело, по крайней мере без пыток и алхимии, молодому, особенно по эльфячьим меркам, парню патриатизм был не чужд. Или он хорошо притворялся. Но зато с ним можно было душевно позвенеть клинками, как и с остальными длинноухими воителями. Я им сообщил, что если они пару лет будут нас активно радовать своим искусством клинка, то мы отпустим и их, и их слуг с парочкой необременительных клятв не вредить нам и заповедовать тоже самое своим потомкам. Обеты запрещали эльфам учить иные народы своим воинским и магическим премудростям без особого позволения, которое к примеру имели преподаватели Френалионской академии. Но о форме обучения «Я буду изо всех сил стараться тебя выпотрошить» похоже никто не подумал. Хирдманов же только что не трясло от радости, когда они дрались с противником, что реально пытался нанести им вред. Ушастым я запретил лишь убивать и чётко указал с какими ранами мы можем вытащить бойца с порога Вальхаллы. Так что наш «колизей» теперь был практически всегда занят как бойцами, так и зрителями, а северяне к сегодняшнему дню имели весьма неплохое представление о эльфийском стиле фехтования. Ушастикам из «кшатриев» же куда больше нравилось махать клинками на арене, чем сидеть в каменных мешках или зависать на дыбе в застенках. А эту меру пришлось применить к некоторым несознательным личностям, что пытались халтурить, изображая неумёх. Правда я всё больше склонялся к мысли, что наших гостей надо переселять на как можно более дальний необитаемый остров, они ведь тоже учились у нас, приноравливались противостоять северянам. Так что нехай лучше становятся морскими эльфами, чем возвращаются в свой лес. Хотя мысль о том, что и несколько десятков ушастиков, свободных от подавляющего большинства клятв могут пошатать чужое общество после войны, меня естественно посещала.

Однако как говорится не эльфами едиными. Дел за зиму было переделано много, однако пожалуй главным своим достижением я считал постройку галер. Они мало напоминали легендарный Арго на котором Ясон со своими товарищами ходили за золотым руном, но зато весьма походили на корабли, которые строил Пётр Великий, правда с некоторым акцентом. Носовая фигура с рунированным черепом, характерная для драккаров прямо таки отдавала севером, парусное вооружение на двух мачтах было в основном содрано у моряков Сяньской империи, а обводы корпуса частью напоминали джонки, а частью балтийские коги, виденные мной на картинках в прошлой жизни. В результате появился корабль с относительно небольшой осадкой, пусть и сидящий в воде заметно глубже чем драккары, достаточно остойчивый и быстроходный для океанских плаваний, с небольшой носовой и кормовой надстройками, где располагались орудия и естественно вместительным трюмом. Ассонская изобретательность, сяньские технологии, друидская магия и магическая древесина Фростхейма позволили сделать для будущего похода посудины в пятьдесят шагов длинной. Если память мне не изменяет, то тут мы отца российского флота обогнали примерно на четверть. Вроде бы у основателя Санкт-Петербурга самая длинная галера во флоте была тридцать девять метров. Что кстати тоже очень солидно.

И сейчас я с удовольствием шёл вдоль гладкого борта своего флагмана, ведя по нему рукой. Сюда мы вкладывали всё, весь наш труд, всё наше усердие, все расчёты корабелов, всё искусство плотников, мои навыки ритуалистики, алхимические составы Бруни, что пропитали доски и сделали их ещё крепче…

— Всё не можешь налюбоваться? — с усмешкой спросила у меня Иви, с которой мы прогуливались по свежему воздуху, пользуясь потеплевшей погодой. Даже оазисы тепла подвержены сезонным изменениям температуры, пусть и не сильно. А на дворе уже наступала весна, пусть и очень ранняя.

— И это тоже — признался я — Хотя хочется построить нечто ещё более грандиозное.

— Пятимачтового монстра в сто пятьдесят шагов в длину? — приподняла бровь моя жена.

— Не отказался бы, но это не то. Нет, конечно и такой корабль был бы великолепен, но это всё работа в одной плоскости — провёл я рукой перед собой — К тому же боюсь мы если и не достигли предела прочности дерева, то уже где-то близко к нему. Дальше киль и шпангоуты нужно будет делать из металла.

— Боюсь мы разоримся его покупать у гномов, лучше насесть на близнецов, чтобы что-нибудь придумали с древесиной — покачала головой моя рачительная благоверная — Да и продадут ли столько после твоего прошлогоднего выступления с разделанным драконом. Это же…

— Да, огромное количество, а если вес рассчитывать, то оторопь берёт — пришлось кивнуть — Но я на этом бы не остановился. В идеале бы обшить скелет металлическими листами, сделав корабль практически неуязвимым благодаря им и мощному зачарованию на прочность. Добавил бы ещё винтовой движитель на магическом приводе, чтобы более не зависеть от парусов. Поставил бы самые мощные гномьи баллисты, которые влезут и носовое магическое орудие. А потом взмыл бы на этом чуде ассонской мысли в небеса.

— Сказала бы что подобное невозможно, но я и в летающие драккары не очень верила. Только будь с этим осторожнее, а то как бы боги не обиделись, если ты на эдаком чудовище прилетишь к ним в гости живым, а не как все нормальные северяне придёшь по Биврёсту — с этими словами меня слегка ткнули локтем в бок.

— До Асгарда мне на нём будет не добраться, тем более сомневаюсь, что он находится в нашей звёздной системе — пожал я плечами — К тому же для самого выхода за пределы Свангарда металлический драккар надо будет герметизировать и теплоизолировать. Чем выше, тем меньше воздуха, в какой-то момент он пропадает вовсе. Про собачий холод я и вовсе молчу.

— Раньше ты о подобном даже не заикался — подозрительно посмотрели на меня. Подруга жизни, сделавшись женой и родив первого ребёнка, стала относиться ко мне заметно более собственнически. Что поделать, всё течёт, всё меняется, люди и их мысли не исключение. К тому же да, я имел привычку превращать странные и местами даже бредовые идеи в нечто рабочее и применимое на практике — Искал значит пути, но пока не нашёл.

— Эй, я много чего ищу. И вообще не отказался бы слетать на броненосце к демонам подпалить их рогатые задницы — всплеснул руками я.

— У них рога несколько выше — фыркнула Иви.

— Ничего не знаю. Я вирдман, я так вижу — пришлось мне изобразить лицом мыслящий кирпич. Иногда включить дурака это самое разумное решение.

— Ну вот только идиота из себя не строй — опять ткнули меня локтем — Да и ты знаешь, передай ка в моё заведование всю эльфийскую кровь.

— Её-то почему? — приподнял я бровь.

— Он ещё спрашивает! После разговоров об открытии дверей к демонам — усмехнулась моя жена.

— Вот не надо. Сама видишь как мы к походу на эльфов готовились — отморозился я — К рогоносцам бы собирались ничуть не менее тщательно. Чтобы точно знать где выскочить, на кого выскочить, как его сподручнее прибить и чётко представляя что возьмём трофеями. Ну и с благословения богов конечно. А вот когда всё уже готово, проверено и перепроверено, тогда да, тогда можно было бы начать собирать необходимое для открытие портала. А кровь и так не у меня, а у Бруни. Это он там что-то мутит, заодно и эльфов изучает.

— Сделаю вид, что поверю — подозрительным взглядом посмотрела на меня благоверная — И за стариком посмотрю, а то уже наслышана как он эльфиек изучает вместе с некоторыми.

— Дамы прониклись высокими чувствами к статным северянам? — приподнял я бровь.

— Эти дамы беспринципные сучки, готовые на всё, чтобы улучшить своё положение или хотя бы пайку — фыркнула моя благоверная, которая была прямо скажем не высокого мнения ни о эльфах в целом, ни о наших пленниках и пленницах в частности. Хорошо хоть без трупов обошлось и ушастики вообще до сих пор живы, отделавшись пока что по сути лишь новыми обетами.

Впрочем я на двуногих, взывающих неприязнь супруги, внимание заострять не стал, продолжив уводить разговор в шутливое русло подальше от светлых эльфов и тёмных демонов. Что до предположений Иви, перспектива заглянуть в Инферно или ещё какой-нибудь аналог Ада меня нисколько не привлекала, скорее уж наоборот. Во-первых это само по себе опасно, а во-вторых надо мной всё ещё тяготеет вероятность превратиться в аватару Локи. И пусть своего бога я безмерно уважаю, а демонов наоборот так не люблю, что аж ночами кушать не могу, а днём спать не получается, терять свою суть желанием я тоже не горю, даже если мне в посмертии отсыпять целый мешок подарков. Другой разговор исследования ближнего космоса, а так же самого Свангарда. Вот этого я по прежнему жаждал, дух авантюризма отнюдь не был мной утрачен. Всё так же хотелось посещать новые, удивительные места, увидеть дальние берега, взобраться на самые высокие горные пики, а потом взлететь ещё выше, нырнуть в тёмные глубины океанов и узнать что скрывается там. Да, практически всё это сопряжено с риском для жизни, но тут уж ничего не поделать, да и мою нить и так есть желающие оборвать. Что ж теперь, забиться в свою крепость и не жить вовсе? Это был бы не наш путь, не ассонский. Так что я предпочитал идти вперёд без липкого страха. Ну и на всякий случай вёл дневники для потомков, в которые записывал всё что помнил от конструкции шариковой ручки и танка с его катками и пушкой до учебника геометрии и принципа действия генератора электрического тока вместе с теорией о протонах, нейтронах и электронах. Впереди война, там вообще бывает убивают, все люди смертны, причём внезапно смертны и вот это вот всё. Потому разумно оставить семье интелектуальную собственность в наследство.

Правда сейчас мы с Иви отправились не в мой кабинет обсуждать тайные знания и планы на будущее, а в медовый зал, где уже собирался народ. За зиму я окончательно устал сидеть на вычурном троне в гордом одиночестве, так что теперь и моя беременная жена имела удовольствие примоститься на не менее пафосной мега-табуретке, как хозяйка Грайгейра и прилегающих земель в моё отсутствие. Народ, собравшийся на пир уже заждался нас, так что я сходу поднял рог, заполненный мёдом и провозгласил:

— Рад видеть вас, славные воители и вирдманы севера! Затянувшаяся зима наконец-то заканчивается и мы все уже чувствуем, что наступает время весны. Время похода по лебединой дороге! Время битв, время подвигов, время славы, время звона мечей и пира топоров. Но сегодня у нас иной пир! Ешьте, пейте и веселитесь, ассоны. Я знаю каждого из вас и я верю в доблесть каждого, кто завтра вступит на палубу драккаров, иначе бы вас не было ни в этом хирде, ни в этом зале. Здесь нет сопливых мальчишек, здесь каждый — отважный герой! А потому врагам уже стоит начинать бояться. О нашу стену щитов ломалась нежить и мы сжигали её кости. На наши копья пёрли демоны и мы уничтожали нечистых тварей. Чудовища пытались пожрать нашу плоть, но в конце концов мы пировали на их костях. Так поднимем кубки! Пусть стрелы эльфов затупятся о наши брони, а северные топоры пустят кровь южан! Во имя ассов и Ассонхейма!

— За ассов и Ассонхейм! — грянуло под сводами медового зала и бойцы, следуя моему примеру осушили рога и кружки.

Начался традиционный пир перед походом. Все понимали, что войны без потерь не бывает, но страх смерти это не про северян. Вальхалла желанный приют для нас, мы стремимся туда всю жизнь, просто никто не хочет явиться пред очи предков и око Одина с коротким списком деяний, всем охота насовершать побольше и позначимей, чтоб боги и герой прошлого одобрительно похлопали по плечу и сказали «Молодца!». Хотя о последнем приюте воинов сегодня вообще мало кто говорил. Зато много спорили о том, кто первый убьёт эльфа, кто быстрее других окажется на вражеских стенах, кому достанется больше славы и добычи и так далее. В этом все ассоны, война для них не только богоугодное деяние, но и величайший из аттракционов, как для заядлого гонщика ралли. Я же мог только постараться вести их вперёд мудро, чтобы мы вернулись домой не только с победой, но и потеряв как можно меньше своих боевых товарищей. Таков мой долг как ярла, который обязан не только махать топором, но и думать головой.