Непростая работа - горшки обжигать 5

Глава 2

— Во время разговора Кости с аватарами —

— Ну! — из-за грозной и неприступной стены членов оцепления, что своими силами и широкими плечами организовали «неживую» стену, донёсся окрик нетерпеливого гражданина. — Чегой там говорят?

Охрана лишь искоса взглянула на него, но препятствовать разговорам личностей по разные стороны оцепления не стала, ибо понимали они — то живой интерес народа. Великое дело! Константин в кои-то веки решил взять отпуск, после чего не сразу зарылся в работу, а показался на публике, да не один, а с пассией, что только сильнее подогревало интерес. А если учесть и многие другие нюансы, то становится понятным столпотворение, которое и не стремилось уменьшаться. Напротив, с момента убытия Кости на подмогу толпа лишь ширилась да множилась, и, как следствие, росло число охочих до аудиенции, из-за чего пришлось вводить дополнительный заслон и увеличивать территорию ожидания.

Правда, жаловаться охраняющие и не думали — видели ведь тот восторг и благодушие народа пред своим вождём и сами наполнялись благостью, из-за чего допускали малые вольности наподобие разговоров обеих сторон. Естественно, с ростом допущений выросла и бдительность, что вылилось в поимку парочки подозрительных персонажей и срыв теракта в самой гуще квиритов, а про многочисленных стрелков да магов-дальнобоев и говорить нечего — их в полном составе крутила доблестная полиция, усиленная силами аватаровых стражей. Так что работа спорилась, и упрёков сверху не ожидалось.

— Не гунди под руку, — беззлобно огрызнулся в ответ посредственный во всех смыслах зомби. Ходячий стоял не так чтобы и далеко от вопрошающего, всего лишь в паре десятков метров, и всеми силами вслушивался в разговор аватаров и Извечной. — И так не слышно ни черта, ещё и ты мешаешь.

Он, как и некоторые из ожидающих, невольно оказался «добровольцем» из народа, который по истечению уже многих мириад лет так и не стремился самостоятельно предстать пред очами Самого да смущать его речами простецкими. Уж лучше они с местечковыми начальниками порешают, чем будут тревожить Голову. Однако упускать удачно выпавший случай зомби был не намерен и даже заготовил просьбу одну по случаю.

— Так чего говорят? — не унимались любопытствующие с той стороны оцепления.

— Да ничего покамест, — раздражённо шикнул им скелет-ждун, что также высматривал да выслушивал из-за плеч второго круга оцепления события. — Обычный трёп. Обсуждают отпуск и накопившиеся дела.

— А дядь Костя? — тонкий детский голосок озвучил самый важный для нежити вопрос, аж малость притихли после него с той стороны.

— Спит вроде, — уже мягче, чем в прошлый раз, отозвался давешний говорун. — Умаялся, видимо, бедняга.

— Оно и понятно, — каркающим голосом прокомментировал дряхлый мумий в кресле-каталке. — Дома всяко лучшее, нежели в басурманских заграницах.

— Ага, — поддержали его остальные граждане. — Особливо после отпуска.

— Дома и стены помогают.

После чего многоголосая масса жителей Плана Смерти начала на разный лад обмусоливать тему труизма мёртвых земель и красоты местных пейзажей да особо выделяющихся достопримечательностей.

— Чу! — внезапно по толпе прошлась единая мысль, вытеснив праздное пустословие. — Чуете?

— Да, — с былым жаром перескочила нежить на новую тему. — Эй! С той стороны! Есть новости?

— Есть! — из-за стройных рядов охраны донесся радостный окрик. — Есть движение. И Вивея чегой-то встрепенулась.

— Вижу-вижу, — вторил ему женский потусторонний голос. — Захлопотала над Костей.

— Сейчас его зазабочат по самое не балуй, — знающим тоном пролепетал малец «метр с кепкой». Он вместе с родителями также угодил в цепкие лапы отбора добровольцев.

— Хе-хе, — потеребил его по макушке отец и усадил себе на плечи, дабы тот зорко следил за действом. — Устами младенца, однако.

— Тише, — чуть смутилась от стыда мать пацанёнка, но окружающие только захихикали на меткое замечание.

— Вещают о чём-то, — вытянул что есть мочи в ту сторону дуллахан свою голову на руках, дабы подслушать тему разговора. — Ого! Вот оно как, оказывается.

— НУ! — из последних сил сдерживались зеваки с той стороны оцепления, чтоб не прорвать его и не навалять товарищам по ту сторону. — Изведёшь ведь ожиданием!

— Баранки гну! — снова огрызнулся на них скелет. — Опять намечается заварушка супротив усех.

— Не удивил, — раздражённо отмахнулась от его слов толпа. — Каждый раз одно и то же. Ты лучше про мальца послушай и узнай, как там ивент.

— Та чагой с ним станется, касатиком? — шамкая, прокряхтел мумий-колясочник. — Побили, говорят, мальца-то, — приложившись к слуховой трубке неприличных размеров, что аж зависла за вторым кольцом оцепления, выиграв тем самым слухачу добрых два метра, прояснил он. — Но Константин, да благословен он будет в вечности, — по старинному обычаю, что введён был ещё до реформы религии, осенил старикан себя. — Вмешался и не дал сгубить парю окончательно.

— Ого! — воскликнули с той стороны. — А если поподробнее?

— Кондрашка, говорят, — вмешался в разговор дух, зависнув над вторым рядом охранения. — Во время битвы раз на раз с Демиургом вышел. Но не получилось у него одолеть супостата.

— Хмм… — забряцав орденами, почесал редеющую макушку вурдалак. — Думается мне, что даже в случае его успеха ничем благим не закончилось.

— Тоже мыслю так, — поддержал его служивый сотоварищ со стороны толпы. — Однозначно дело лихое довершили бы иные личности.

— Уж не те ли, кто наблюдали всё это время?! — с медленно ворочающимся языком и тягучим, но зело зычным говором огромная туша кадавра грозно нависла над третьим кольцом оцепления, но та не дрогнула и сурово зыркнула на него. — Те, кто выжидали удобного момента и зрелищ?!

Гнев кадавра был понятен, хоть тот немного запоздал, ибо остальные уже давно пришли к этой мысли и успели настроиться на нужный лад. Впрочем, иного от медлительных и, чего уж говорить, не блещущих острым умом туш никто и не ждал, однако попрекать его в тугодумстве не стали, ибо изъяном не считалось, а скорее особенностью расы. И пусть среди пациентов трупошовных не было россыпи учёных да стратегов (ну разве что кроме Маркиза, но он отдельный случай), зато они были душой компании и верными товарищами. Таких уже давно и с большой лаской общество немёртвых нарицало не иначе как «блаженный», а те и не обижались.

Как бы то ни было, но именно слова кадавра стали спусковым крючком, что разворошил затхлое болото нежити, отчего всё разрастающаяся со временем толпа большей своей массой с пылом приступила к обсуждению намечающейся (в их головах и мыслях) кампании.

Другая же часть погрузилась в пучины поиска глубинного смысла тех или иных действий молодого аватара и слов Кости. Да так ловко у них это получалось, что забурились они в непролазные дебри «закулисных тайн» и «теорий заговоров».

— Неужели малец по стопам Драконьего Предка решил пойти? — бегающим взглядом переглянулся аугментированный немертвый с товарищами по мозговому штурму.

Да вот беда, у всех них сей орган отсутствовал как класс: у ауга его заменял процессор на магической основе, а остальные и без него, хе-хе, жили припеваючи.

— Выходит, что так, — полый доспех гулко отозвался на предположение товарища, нервно полирнув шлем фетром, будто пот промокнул. — Коли супротив Демиурга попёр, то иного и думать не получается.

— Что ж деется-то, а, честной народ? — зябко поёжился с венком в виде шва от трепанации чумной зомби, но не в плане конкретного заболевания, а в смысле разносчика инфекций, отчего, собственно, озноб его и пробил.

— Неужто решил сменить направленность? — лукавая улыбка тронула лик невесть откуда взявшегося посреди скромного люда клыкастого аристократа. Этот прохиндей не был членом сего стихийного кружка по интересам, скорее его привлекла возможность подначить родственников.

— Та кто ж ему с гулячества-то сойти даст? — скрипнул кряхтящий мумий-колясочник. Его хоть и доканывал временами маразм, но способность рационально мыслить ещё одерживала верх, посему и попытался привнести голос разума в тёмную беседу.

Правда, скрип, что сопровождал мумия, исходил совсем не из того места, где ожидался, так как за транспортом следили со всем тщанием две бригады некроконструктов во главе с инженером-прорабом, чего не скажешь о самом хозяине, ибо давно не смазанная челюсть порой выкидывала нелепые коленца. Хоть стой, хоть падай от них. Окружающие, конечно, относились с пониманием, но всё едино хохму ловили, а старик и не прочь был разбавить «смурную сурьёзность», из-за чего всячески манкировал соблюдением режима и проведением осмотров, но без излишеств.

— Максимум к смежным веткам пустят, не иначе, — вежливо поклонился старцу вампир.

— А ну как дуриком через Костю попробует? — прокралась в пустую черепную коробку, поеденного временем и событиями скелета.

Этот индивид пожертвовал собственным здоровьем, пострадав от крайне мощного заклятия разложения, что понеслось вместе с кучей других атак, что так эффективны против нежити, в сторону не успевающего отразить напасть аватара, когда тот участвовал в, казалось бы, мирном саммите, где пострадавший был в роли охраны. Никогда ещё так не был резв скелет — всего за миг он сумел преодолеть расстояние, разделяющее его и подопечного, и прикрыть его от вероломного нападения, выиграв драгоценное время для ответного удара.

Тем паче было удивление всех окружающих, когда скелет остался в живых, стойко перенося неимоверную пытку, вследствие чего Сам успел спустился в его тело и восстановил оное, однако в силу многих обстоятельств в полный порядок привести не смог. И ладно бы только тело — пустяк, один разок в Санктуарий окунуться — всего делов. Но не всё было так радужно — урон пришёлся и по душе, из-за чего, собственно, полное восстановление провести было невозможно. Естественно, сие сказалось и на разуме героя. Однако попрекать его в когнитивных искажениях и откровенных бреднях не спешит, так укажут мягко на ошибку да объяснят промашку, чего с лихвой хватает скелету для признания неправоты.

— Нет, не настолько он дурак… — начал было за здравие дуллахан, да вот только закравшиеся сомнения свернули на дорожку «за упокой». — Хотя неспокойно у меня на душе после известий, а ну как взбредёт?

— Типун тебе на язык! — заворочался в кресле мумий да замахал культяпками, барабаня в обмотанную изысканной парчой грудь. — Наш он! Тухлый, как есть!

— Ну не знаю, — плут клыкастый только сильнее залыбился. — Слава Герцога Костяной Чешуи во много раз больше Маркиза Швов и Гноя.

— Не гони! — вскинулся тут же чумной. — Маркиз так-то «Указом Карающим» одно время заведовал и личным палачом Самого был. А ещё он за безопасность границы отвечает, ибо землю ему там выделили. Так что ещё поспорить можно, чья слава громче.

— Тю, — не остался в стороне потомок Герцога Чешуи и, щёлкнув костяным хвостом, встал напротив болезного. — Да на Драконьем Предке треть тяжёлой промышленности висела, что делало его главным заводчиком всея Плана. Так ещё и курировал школы боевых искусств, а при Самом был цельным гвардии генералом лётной дивизии и по совместительству главой авиации.

— Ага, — невольно подначивал ещё сильнее разгорающийся спор вставший на сторону собрата поеденный скелет. — Чай, костяком быть куда как лучше, нежели гнойником: с нас максимум пыль посыплется, а с этих если не шмат плоти упадёт, так точно замарают мостовую выделениями. А запах…

— Точно, а ещё у гнилушек и без того много Богов, — подключился в перепалку вампир, загибая пальцы. — Бвон, Осирис, Хель… И это только аватары, простых Богов ещё больше.

— Вот не надо тут! — пуще прежнего рассвирепел старичок-мумия. — Бвон хоть и напоминает труп, но из племён Лоа выходец, оттого и относится к Духам, как и Азраил с Нергалом. Последний вовсе из астральщиков, сиречь призраков. Осирис так и вообще мумия!

— Но мумии ведь тоже под протекторатом Маркиза находятся, — указал на изъян в словах оппонента скелет с кучей наростов по хребту. — Так что неча! Хватит вам и его, а мальца оставьте другим!

— Вам, костяшки, вообще говорить нечего, ибо Костя из скелетов, — встал на сторону консерваторов полый доспех. — Так что захлопните варежку! У вас, вон, ацтеки есть и Кащей.

— Да гикнулись они давно уже, а последний так и вовсе к личам тяготел, — ответили ему из толпы скелеты. — Так что нету у нас аватаров или, на худой конец, Богов представителей.

— Уж лучше малой пойдёт по стопам других предков вурдалаков, а именно вампиров! — решил направить разговор в нужное русло клыкастый аристократ. — Будет вторым после Сангвия. Тот тоже одно время камердинером и церемониймейстером Кости был.

— Да! — заступились за слова кровавого собрата другие аристократы мира мёртвых. — Уж мы-то его в обиду не дадим и как есть всем выводком примчимся на помощь в случае чего. Благо узы семейные это позволяют сделать беспрепятственно.

От таких вывертов в толпе по ту сторону оцепления начался сущий бедлам, и в воздухе отчётливо запахло грядущим столкновением Родов, но без крайностей — бородоволочение, скорее, с рукомашеством на равных, не более.

— Э! Вы куда лапы свои загребущие потянули, птенчики? — запротестовали костяшки и стали консолидироваться в единый кулак.

— А ты тут не говори под руку, босота! — ехидно отозвались аристократы.

— Ишь, выискалися, знатоки нелёгкой зомбячьей доли! — тухляки тоже не остались в стороне и со всех ног помчались в намечающуюся драку, а как известно, тут главное ударить первым, что они и провернули, ажно кадавра подключили.

— Да помалкивайте в тряпочку, которой закутываетесь от солнца, или вмиг узнаете, почём фунт лиха! — ворвались в бугурт иные недовольные.

— Братцы! — прокричал на всю ивановскую астральщик. — Гнилушки в край офанарели! Вместе с голышами клыкачей бьют!

— И без нас?! — отозвались ему с самого конца толпы. — Не можно так! А ну, ребята, навались! — и предприняли попытку прорыва к месту драки.

Безуспешно, так как слышали те слова все вокруг и, естественно, посчитали делом чести поучаствовать в потасовке. А как лучше всего в ней участвовать? Правильно, организуй на месте. Благо и цель нашлась сразу же — организованный отряд призраков, духов и прочих нематериальщиков, что так нагло пёрли через ряды зевак.

Ох, что же началось по всем сторонам необъятного моря мёртвых тел. Тут и там вспыхивали разного масштаба и характера баталии промеж нежити, создавались и рушились союзы да альянсы под гнётом наступающих родственных родов, что выбрали их своей целью, или конфликтов управления.

Послы и прочие гости, наученные горьким опытом, или по наущению и наставлению старших товарищей, споро ретировались в свои резиденции и носа не казали оттуда. А нежити и хорошо — никто не наругает за нарушение дипломатической неприкосновенности, если лиц, подверженных данному праву, рядом не будет. Значит, можно самозабвенно мутузиться.

— А ну! — зычно пронёсся над всей толпой громогласный окрик, и в небе вспыхнул замысловатый герб. — Прекратить разнузданное непотребство пред ликом Самого!

— Ох ты ж! — словил тяжёлую оплеуху отвлёкшийся на представление в небе драчун, да так и застыл. — Сами орденцы повылазили!

— Ну ухари! — раздосадованно сплюнули особо горячие головы. — Всю малину обломали.

— Эти то да, — переключились на новую тему сплетники. — Не зря же за ними свои Боги-покровители стоят: Аид, Персефона, Эрешкигаль, старик Яма…

— Вертаем обратно. Остатки Поля боя —

— Здрасьте, — стоило только вернуться сознанию в тело, так сразу же я попал в странную и до нельзя нелепую ситуацию. — Уважаемые персоны, что я пропустил?

К этому времени арена событий плавно и очень незаметно (спасибо Вселенной) переместились в реальный мир. И ведь так ловко произошло это, что лишь единицы смогли считать тот неуловимый момент, когда произошёл перенос, однако вида не подали. Впрочем, сей нюанс очень скоро откроется остальным.

Заданный мною недавно вопрос, конечно, был с подковыркою, так как Костя смог худо-бедно передать ход событий и наказы, а спрашивал лишь для профилактики лжи и кривотолков. С этих плутов станется наплести с три короба, а мне ещё стрясти виру с них надобно, причём богатую, что, естественно, очень не понравится раскошеливающимся. И лучше к помощи Вселенной не обращаться. Да, поможет от всего своего великого сердца, но скажется сей манёвр на мне не с лучшей стороны, ибо репутацию необходимо создавать самостоятельно. Плюс нужно вернуть лицо перед гражданами за проигрыш и пришествие Смерти. Как видите, планов громадьё, и, чего уж греха таить, не самые простые они.

Кстати о Косте, а точнее, о его недавнем вселении. Так понимаю, оно было полным, так как мало мне потери сознания, вдобавок ещё ужасающая ломота в теле, без учёта дикой дезориентации из-за линьки, просевших в ноль показателей (временный статусный эффект) и куча иных мелких нюансов. Хотя и брюзжать не следует, так как вселение не прошло без приятных бонусов: тут тебе и полное восстановление после серьёзного махача, и латка души (ого, всего лишь 3-я ступень! Растём), и какой-никакой прибыток в силах. Приблизительно эдак в полсотни ОХ и парочки навыков. О последнем как-нибудь потом, на данный момент самое важное — это получение одной очень интересной способности. И заметьте все приобретения прошли в обход Системы. Подобное дорогого стоит.

«Расчёт итогов события в процессе. Ожидайте», — дала о себе знать сухими строчками текста преснопамятная.

Странно, обычно она довольно быстро озвучивает результаты, а тут буксовать начала. Неужто обиделась на наказание и таким образом пакостит? Ежели так, то неровен час напорется на крепкое огорчение Кости, а у него разговор в таком состоянии короткий. Нет, не смерть, так как слишком лёгкий исход для косячника. Всё будет гораздо круче, от чего виновный будет ещё очень долго выпрашивать прекращение мучений. Но мольбы его не будут услышаны, покуда не искупит тот своей вины.

Беглая самодиагностика и оценка окружающей обстановки не выбила меня из колеи откупного вопроса, благо вопрошаемые молчали и, погрузившись глубоко в мысли, тупили взор, начав потихоньку замечать отсутствие четвёртой стены, а именно — то, что они оказались в реальности. Но не все пустили фокус внимания на это. Малая часть несогласных с момента моего прихода (или ухода Кости — тут как посмотреть) лишь сильнее распалялась, недовольно бухтя промеж себя. Как хорошо, что еще никто из присутствующих не предпринял попытку бегства. Видимо, не все мозги прошляпили, что не может не радовать. Или, быть может, наличие Вселенной их отрезвляет и намекает на толстые обстоятельства. Возможно, но надеюсь на лучшее.

Впрочем, сей факт не относится к оскорблённым обиженкам — эти обо всём на свете позабыли, позволив поглотить себя негативному самокопанию наряду с уязвлённой гордостью.

— Хмпф! — фыркнул, выдав облачка плазмы, широким носом зевака с рангом Высшего Бога и эго, сравнимым разве что с Извечным. Да вот только роль подкачала — типичный Бог, связанный с конкретной расой и невзрачным аспектом «Огонь». — И вот этой мелюзге мы должны отплачивать? С чего бы?

— Поддерживаю, — встал на сторону прошлого персонажа Демиург, в ком смутно угадывался аспект Тени. — Не пристало Нам, — преисполненный самовлюблённостью и пренебрежением ритор коснулся груди, продублировав незамысловатым жестом свои слова, — нисходить до черни.

— Я бы даже сказал, до праха, — ухватился за мелко колыхающееся от едва сдерживаемого смеха пузо, пошутил ещё один Высший Бог. В этом персонаже уже была какая-никакая изюминка — «Жор» был его аспект.

Громогласный хохот («разговор» шёл не ртом, а энергией, так что физика ещё работает) сотряс окружающее пространство, вызвав парочку столкновений небесных тел и их разрушение. И мало им того было, так ещё и активное жестикулирование привнесло новые катаклизмы на телах ещё не сформированных планет.

Нет, подобную наглость спускать не буду. Ладно, попытка покушения — это привычная уже практика, с ней давно свыклись и стратегия поведения выработана, но вот наплевательское отношение к чужому труду — это прощать нельзя ни в коем случае. Вон, даже среди зевак есть индивид, что разделяет мои мысли, не иначе как из-под крыла Ремесла вышел или других Извечных с аналогичным аспектом и складом ума. Однако сие не спасёт его от виры ни на йоту.

— Измельчали, однако, — сцедил по каплям слова, встретившись взглядом с новоявленным товарищем, из-за чего по телу Владыки промаршировали толпы мелких мурашек. Помнит ещё, кто говорил то же самое недавно. — Таких, — ткнул пальцем в сторону несогласных барагозеров, — только могила исправит.

Фраза специально была сказана достаточно громко, чтобы её услышали объекты разговора, и при этом на грани максимально допустимого по этикету уровня, чтобы, значится, не прослыть невежей, грубияном и хамом.

— И кто нас туда сопроводит, м? — поинтересовался с надменным видом и мерзкой ухмылкой один из суетологов-интриганов. — Неужто ты?

— А пупок не надорвёт? — с интересом заправского энтомолога взглянул на меня Демиург, интересуясь у товарищей.

— Ох и юморист этот новый божок смерти, — промокнул уголки глаз платком Старший Бог из тёмной братии. — Непонятно кто, то ли Бог, то ли смертный, а вздумал указывать уважаемым личностям.

Сей факт пришёлся не по душе многим, даже, казалось бы, нейтрально настроенным персонам, из-за чего они начали на все лады хаять да поносить дерзкого новичка. Одни сдержанно и нарочито корректно, другие же не ограничивали себя в выражениях да эпитетах.

— Непорядок.

— Да как так можно!

— Резка уж больно молодая поросль. Нехорошо.

— Предлагаю наказать выскочку.

— Да!

— Поддерживаю!

— А не боитесь? — прозвучал робкий голос разума, разом застопоривший ненадолго эмоциональное словоблудие. То был Старший Бог Безумия.

Как ни странно, а наиболее влиятельные из представленных персонажей, такие как Предвечные, Система, Мироздание и Вселенная, с интересом взирали на разворачивающиеся события, не спеша при этом выступать на чьей бы то ни было стороне. Оттого в силу зашоренности взгляда и странного восприятия мирового уклада (иными словами, поверили в собственное заблуждение) всё сильнее и сильнее наглели главные подстрекатели и зачинщики той неприятной во всех смыслах и для каждого её участника ситуации. Ну, из тех, кто не попал сразу под горячую руку карающей Вселенной. Однако та всё равно наблюдала за ними и записывала косяки, чтоб потом спросить за них в самый неподходящий (для штрафников) момент.

— Кого? — заносчиво и в равной степени брезгливо отозвался Демиург. — Всклоченного? — пренебрежительно обозвал он Смерть. — Забейте на него. Сами же видели, что он нам ничего не может сделать.

— А мы очень даже, — с лукавым довольством растянулся в улыбке Высший Бог Злобы и Несчастий. — Остальные коллеги разделяют наши воззрения, — объяснил тот простой расклад честному Богу.

— Думаешь, хоть кому-нибудь по душе пришлось прошлые события? — такой вопрос от Демиурга с аспектом желания поставил в тупик рационального безумца, на что оный просто пожал плечами. — То-то же.

А пока хулиганы лихие бравировали промеж себя да думали, как бы сподручнее изничтожить молодого Бога Смерти и, как следствие (в их розовых мечтах), избежать виры, их «жертва» вела примерно схожий диалог, но с гораздо более властным и единственно верным с точки зрения дарования санкции на что-либо эгрегором.

— Многоуважаемая Вселенная, — обратился к самому главному персонажу в этой ситуации. — Ничего, если парочки Демиургов не досчитаешься?

— Блып… Фшшш… Кх… — клокотание вакуума и завывание черных дыр явственно говорили о согласии, хоть и неохотном.

— Мир наш выдержит подобный урон? — продолжил допытываться, ведь кто его знает, вдруг станешь причиной колоссальных масштабов проблем (крепкое словцо стараюсь не использовать). — Не падёт быт непричастного населения под гнётом внешних угроз?

— У-у-у… — задумалась ненадолго вопрошаемая, но, взвесив за и против, выдала вердикт: «Буп», — который хоть и звучал комично, но скрывал в себе крайне строгий посыл: «Один». Что можно понять как «одного» или «конкретный». К тому же есть на примете такой персонаж. Ну или что-то похожее по смыслу, ибо словами она не пользовалась, а интерпретация сложных мысленных посылов ложится на плечи интерпретирующего. И, честно говоря, я в этом не силён. По верхам знаю мал-мала, но не более.

— Понял, — с насколько возможным с моей низкоуровневой актёрской игрой каменным лицом ответил ей и переключил своё внимание на недобитков, взглядом вычленив на краткий миг свою цель в задних рядах.

Те заприметили шевеление на периферии и прекратили своё пустословие, обратившись в само внимание.

— Кхм-кхм… — прочистил горло перед волнующей и судьбоносной речью. — Господа Болезные, — театрально поклонился им, задорно и несколько комично шлёпнув широко размахнувшейся рукой по штиблетам. Нетрудно догадаться, что поклон был издевательским насколько возможно. — Кто телом, — повторил поклон в сторону одной группы непримирившихся, — кто душой, — другая компашка получила свою долю «почтения», но уже наклоном шляпы, — кто разумом, — просто помахал лапой. — Вашему вниманию, — широким жестом обвёл собравшихся, — представлен один из адептов и, не побоюсь этого слова, учеников, — обвёл себя рукой, — лучшего во всех окрестных мирах и слоях смежных врача высочайшей степени мастерства, — подобострастно и с льющимся через край пафосом, вздёрнув голову, воздел руки, аки человек-газета из сериала «Рим», — Константина, — закончил представление на придыхании.

Подобное представление ввело всех присутствующих, мягко говоря, в смятение. Искоса взглянув на Бога Безумия и засвидетельствовав, что никаких воздействий со стороны оного произведено не было, все в немом согласии чутка отстранились от бесноватого божка.

Меж тем вошедший во вкус и шик театра абсурда помешанный Бог продолжил.

— Сей доктор лечит любой недуг, — медленно и с чувством распростёртой пятернёй провёл я рукой, пристально всматриваясь в глаза каждого. — Бесплатно! — воскликнул, устремив перст ввысь, — но кондово, — развёл руками. — Зато один раз и навсегда.

Ох, и видели бы вы рожи тех несогласных. Ух! Будто мешком огреты. Некоторые и вовсе включились в просмотр представления и стали переживать навязываемые эмоции. Ажно рты раскрывали и ахали в напряжённые моменты. Правда, были и те, кто остался верен своей злобе, и на них, увы, действо не подействовало. Лица только кривили да порывались сорвать постановку, но их вовремя осадила великая кучка, состоящая из сторонних наблюдателей. Да-да, Предвечные с Системой и Мирозданием всё же приступили к действиям.

А диктор всё продолжал.

— Сам, конечно, подобных высот не достиг, — смиренно, умерив тон речи, склонил голову я. — И оттого отправился в странствие далёкое, дабы талантами и умениями своими принести благо любому страждущему и подверженному, да через то практики с опытом набраться. И вот! — вновь повысил голос. — Только сегодня совершенно безвозмездно провожу приём, где окажу первую помощь, после чего при наличии показаний направлю к маэстро, — выпрямил руку с раскрытой ладонью вверх. — Хотя, думается мне, дальнейшая терапия в вашем случае будет как мёртвому припарка, — совершенно сбил весь настрой под конец и позволил себе немного съёрничать в адрес неблагожелателей.

— Ы-ы-ы, — покоробило одного из них от резкого перепада настроя и скрытым за всей мишурой смыслом. — Эта мелюзга что-то странное лопочет.

— Как же меня бесит эта манера мертвечины сыпать фразеологизмами о смерти, — получили наконец возможность те кисломордые индивиды на речь.

— Ничего, — заверил его в полном единодушии Демиург с аспектом жизни, что до сих пор только из-за кулис да задних рядов подначивал других являть неудовольствие да сыпать громкими фразами. — Сейчас мы эту ошибку природы быстро исправим.

С полным чувством собственного величия и, без лишней скромности, мощи (а силён он был, и причём вполне) Демиург выверенным шагом перешёл в наступление. А цель его лишь этого и ждала. Едва он оказался в непосредственной близости для нанесения точного и гарантированно летального удара, как Божок ухмыльнулся и произнёс:

— «Успение».