Нить в прошлое

Глава 8

— Здесь у меня могут бывать, только те, кто участвуют в моём проекте, и полностью понимают суть происходящего.

Проектом Санька называл адекватную плату в его казну, выражавшуюся в денежном или материальном эквиваленте.

— Ничего личного, только бизнес⁈ — резюмировал как-то Устинов.

— Именно, — согласился тогда Санька.

Так, через два месяца появился Капыч — Андрей — капитан дальнего плавания и Вовка Канитель, который предложил свои услуги по монтажу приобретённого оборудования и механизмов. Он, как оказалось, был неплохим рукастым инженером-механиком универсалом. И, узнав, что Санька как-то лечит людей, попросил подлечить свою жену-инвалида. Санька вылечил и Канитель теперь пахал за пятерых, устанавливая и монтируя всё, что нужно и не нужно.

Саньке Владимир понравился. Канитель был весёлым при жене-инвалиде, а теперь и вовсе светился и радовался на каждом шагу, хоть крутя гайки, хоть монтируя электрооборудование, хоть развешивая камеры наблюдения, хоть… Что угодно его радовало.

Капыч предложил Саньке «просто деньги в разумных суммах». Но Санька грезил морем и уважал всех, кто с ним был связан. Да и послушать капитана было интересно.

Пошли контейнерные поставки сетчатого забора высотой четыре метра. В сорокафутовый контейнер входило по три стопки. Очень удобно. Пиехади, отправленные в командировку, Славкины рабочие, так и не понявшие, куда их пивезли. Забор был установлен в периметре четырёх тысяч метров в руслах двух ручьев, впадавших в реку Сучан ниже по течению от «хоромины» и обошёлся Санькиным «партнёрам» в миллион рублей.

Пока хозяйство строилось и развивалось под присмотром и чутким руководством Канители и Петровича, Санька провёл разведку острова Аскольд и, как и ожидалось, намыл за сутки в русле безымянного ручья, позже получившим название «Основательный», десять килограммов золота. Добыча представляла собой крупный песок и самородки, размером до шестнадцати кубических сантиметров. Иногда они были вкраплены в кристаллы кварца и это вызывало у Саньки эстетическое наслаждение.

Александр тут же перебросил на остров десяток работников и принялся всех манз — любителей морской капусты — просто топить, переворачивая их лодки и утаскивая китайцев в морскую пучину. Первое и последнее «китайское предупреждение» возымело своё действие почти мгновенно и буквально через месяц никто из китайцев к острову не подходил ближе двухсот метров.

Как прочитал Санька из открытых источников, всего на Аскольде официально добыли около двух тонн золота. Сколько добыли китайцы, случайно открывшие для себя «островной Клондайк» примерно в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году, никто не знает. Но для того, чтобы вывезти золото в Маньчжурию, они, когда их выгнали с острова, устроили, так называемое, «восстание манз», разгромив по пути к границе посты в Раздольном, Уссурийске-Никольске и ещё в нескольких местах.

Сейчас Санька, предвосхитив события, собирал «пенку». За месяц, мытья и рытья, на острове добыли чуть меньше полутонны драгоценного металла. И Санька об этом никому из своих бизнес-партнёров не сказал. А зачем? У них свой бизнес, у Саньки свой. А работникам память он стёр.

Так, через некоторое время у Александра в закромах появились золотые соверены — монеты Британской чеканки весом семь целых девяносто восемь граммов. Его ноосфера, воспользовавшись имеющимися в ней матрицами, произвела на свет первую Санькину монету. Раньше он такой «ерундой» не занимался, ибо надобности не имелось. Точно так же он получил и серебряные российские рубли серии тысяча восемьсот пятьдесят второго года из того серебра, что хранилось у него в формате двухсот граммовых слитков «древнерусских гривен».

«Выпуск» собственных монет, подтвердили слова Гарпии, о том, что он у себя в ноосфере может придавать любые формы предметам, а значит и себе. Но в матрице должны находиться все необходимые компоненты, положенные в неё именно Санькой. А не из природы, так сказать. Тогда он, перейдя в матрицу, «слепил» себе, действуя словно настоящий скульптор, нормальные ступни, распределив остаток материи в мышечную массу.

Таких золотоносных мест, как Аскольд, в Приморье было много. Одно из них находилось, как следовало из интернета, относительно недалеко от устья реки Сучан в небольшой бухте, названной прибывшими сюда россиянами — «Подосенова». Да и вообще, здесь и далее на восток по побережью во всех реках китайцы мыли золото и ковыряли скалы, так как кварц проявлялся на них крупными жилами.

Санька отправил уже, фактически, «своих» старателей с подправленными матрицами в бухту Подосенова и убедился, что интернет не врёт. Да и что бы ему врать, когда в нём публикуются исторические факты и документы свершившихся событий. Потом старатели посетили бухту Триозёрье, получившее своё название в будущем от наличия там пресных озёр, образовавшихся от добычи золота.

В бухту впадало сразу четыре реки и стояла фанза китайцев — собирателей морской капусты. Сюда даже на берег во время шторма выбрасывались огромное количество этого подводного растения. Санька когда-то сам увидев эти горы, а увидев обомлел. То есть, китайцы в «спокойную воду» резали капусту, ныряя, а в шторм, собирали её на берегу. Однако вода в бухте была и в летнюю пору очень холодной. Да и течение не придавало уверенности ловцам, а потому фанза пустовала.

Санька дождался, когда китайцы приплывут, соберут капусту с берега и уплывут, и «забросил» туда отряд «старателей». Золото нашли сразу же, как только убрали донные наносные и песчаные отложения, оголив коренную подстилочную породу. В песке тоже было много золота, но Саньке были нужны самородки и они там нашлись в изобилии. А песок можно и потом переработать.

Так, постепенно, Санькина казна наполнялась золотом в прямом и переносном смысле этого слова. Можно было начинать торговлю с аборигенами, тем более, что они уже обратили на Санькину территорию своё внимание. Санькино сознание с помощью матрицы не допускало охотников ближе известного Саньке ещё по первой жизни, Романовского ключа, что располагается в пяти с половиной километрах от Хоромины, но те упорно эти попытки предпринимали.

В устье Романовского ключа туземные охотники-золотоискатели ставили стойбище, а далее пройти не могли по разным причинам: массовые поносы, нападение ядовитых змей, тигров, локальные неблагоприятные погодные условия. Туземцы пытались обойти препятствие, но к концу лета поняли, что что-то с той территорией случилось неладное. Периметр Санькиной территории был определён и центр его установлен.

Китайский шаман, покамлав, правильно понял проблему и сообщил соплеменникам, что живущий «там в горах» демон[1], не желает, чтобы его тревожили. Санька, когда узнал об этом из своей ноосферы, даже одобрительно хмыкнул и подкинул шаману в кошель золотой самородок, размером с детский кулак. Шаман, удивившись резко потяжелевшему на десять килограммов гомонку, развязал его и потом, наевшись грибов, долго не выходил из транса и благодарил демона гор.

После, шаман снарядился в путь-дорогу и двинулся вверх по реке Сучан. Шёл он от места, где его высадили на берег пешком, четверо суток. На Романовском ключе выкопал себе землянку и назвал себя хранителем тайны «Демона».

Не долго думая, китайцы-охотники соорудили недалеко от землянки культовое место, назвав его «Храм Гор». Через месяц храм представлял собой каменную башню круглого сечения с конусообразной и с приподнятыми краями крышей. Камень, удивительно правильной квадратной формы, нашёлся прямо в ручье и это, сказал шаман, ему привиделось, когда он разговаривал с демоном. После удаления камня из ключа, у храма образовалось небольшое, очень симпатичное озерцо.

Так в хлопотах о материальном у Саньки прошёл целый год. В его первом мире прошло чуть меньше. Как уже говорилось, если никто за тем миром не наблюдает, а кто-то из него вышел, то время там может и остановиться, что и происходило неоднократно. Санькиным компаньонам нравилось иметь «дополнительные отпуска» без ущерба для работы.

«Компаньоны» свой перезд в другой мир обсуждали, но как-то вяло. Их вполне устраивало то, как они живут сейчас и менять свою жизнь они не хотели. Лучшее, как говорится — враг хорошего, а жили они в своём мире хорошо. Да и бизнес, в который ими было вложено столько средств и сил, куда девать? Продавать? Можно! Но ради чего? Тем более, когда здоровье у всех сейчас зашкаливало от «нормы» процентов на триста-четыреста.

Санька подлечил всех их родственников, друзей и знакомых. Причём, с малоимущих плату брал соответственно их бюджету. С кого-то взял всего тысячу рублей, а за восстановление здоровья детей, денег не брал принципиально, хоть многие и предлагали, не доверяя «бесплатной медицине».

Постепенно Сашу Яковенко, который заведовал «лечебным проектом», стали одолевать желающие оздоровиться и их родственники. Пришлось устраивать видео-конференции, объявленные, как лекции о здоровье и оформлять под это дело предприятие, со всеми вытекающими, кхе-кхе, заботами и хлопотами. Но Шурочка с организацией оздоровительного проекта справился и проект приносил немалый доход с которым Санька не жадничая делился с государством. Был в его команде и представитель мытарной профессии с «позывным» Юрич. Он всё и помог правильно в рамках закона организовать.

К концу года в Санькином «проекте» в общей сложности оказалось замешано, кроме рабочих, двадцать два человека. Были и врач, и полицейский, и действующий военный, и учитель, и авиатор, и много кто ещё с полезными и достойными профессиями. Главное, что они были посвящены в тайну, о которой никто больше на всём земном шаре не знал. Тайну существования параллельных разновременных миров.

Чем им нравился Санькин проект, так тем, что он был честный. Охотник покупал разрешение на отстрел животных, или зверей, стольких, скольких хотел «взять», и он их «брал». Тут ведь были и волки двух видов: серый и красный, и медведи, и тигры, и другие хищники, количество коих тоже нужно было регулировать. Чем Санька и занимался. Что в своём мире охотник покупал лицензию, что в этом, но в этом удачная охота была гарантирована. А птица? Здесь на малых озёрах и водохранилище весной останавливались разные пролётные водоплавающие: утки, гуси, лебеди и получилась очень хорошая охота на «подставки». А осенью на овсы слетелись гуси. Такого количества птицы Санька не видел никогда.

— Неплохой у тебя бизнес, — серьёзно отметил Устинов.

Кроме охоты и дополнительного отпуска, не влияющего на Славкины бизнес процессы, ему нравилось продавать через свои продовольственные магазины Санькины деликатесы. Их было немного как в количественном так и номенклатурном выражении, но уходили копчёности моментально, ибо были не дороги и правильно приготовленными по сравнению с конкурентными брендами. В основном деликатесы разбирали «свои», думая, что Славка так реализует «самодел».

— Это не бизнес, — покрутил головой Санька. — Это продажа своих излишков и переработка вашего мяса за долю малую. Прибыль ерундовая, но убоину надо куда-то девать. Плюс олени стали плодиться и размножаться.

— Я и говорю — бизнес.

— Суета-сует, — махнул рукой Санька.

— Правильно, — поддержал Саньку Санечка и выдал. — Золото надо добывать. Тут этого золота, хоть лопатой греби.

Устинов и Селиванов переглянулись. Прибыли они к Саньке втроём и явно с каким-то прицелом, а не только поохотиться.

— Говорите уже, — поговорил, хмыкнув, хозяин. — Вижу же что держите в себе.

Устинов подбросил на каменку водички, а Шурочка сказал.

— Созрели мы, Викторыч, на бизнес, но не знаем, как ты посмотришь?

— Что хотите?

— Хотим этот мир немного, э-э-э, освоить. Ты вот лес пилишь, как-то складируешь без техники, как-то обрабатываешь без лесопилок, доску, брус как-то получаешь. Я в дела твои не лезу. Это твой мир. Но… Может и нам чем-то таким можно тут заняться. Ну… Или не тут… На Люцихе тойже.

— Хм! И займётесь вы, а дальше что? Куда лес трелевать будете?

— Э-э-э… Тут два варианта: либо туда, либо здесь продавать…

Яковенко замолчал. Хозяин дома хмыкнул и оглядел «партнёров».

— А мне это зачем? — спросил он. — И тут надо понимать, что это не мой мир, в смысле собственности и я не его божество. Тут живут люди и у меня могут возникнуть серьёзные проблемы, когда здесь появятся представители Российской империи. И мне их нужно будет решать. Так же, как я сейчас решаю проблемы с туземцами. А как вы их станете решать? Или вы хотите рвануть по-быстрому и убежать? Не получится если вы имеете ввиду второй вариант. И это я не касаюсь того, что мне не интересно стать вашим перевозчиком.

Санька, конечно же, лукавил, и думал не совсем то, что говорил.

— Ты правильно сказал, Саша, что золото — лучший бизнес, если его грести лопатой. Вот я, честно сказать, и гребу потихоньку. И те люди, которые сюда приедут, будут грести и станут миллионерами. И не только на золоте, но и на трепанге, на морской капусте. Тут пока присутствуют китайские скупщики, но их скоро подвинут русские купцы. Вы, наверное почитали историю освоения Приморского, вернее — Уссурийского, края. Почитали?

— Почитали, — кивнул головой Устинов. — Ты собрался легализоваться в этом мире? По тем документам, что я тебе выкупил?

— Собираюсь, — кивнул головой Александр.

— Мы тоже нашли себе документы, — сказал Селиванов. — Мы тоже хотим поучаствовать в освоении Уссурийского края.

— Хм! А «Красное колесо»?

— Ну… Есть ещё время, и возможность, не сильно вкладываясь, получить хороший доход. Потом свалим за границу.

Олег произнёс эти слова так буднично, что Санька сразу поверил в то, что эти мужики продумали всё досконально.

— Про брёвна — это так. Попутный промысел… Главное и основное — золотодобыча. Мы нашли перспективные места, которые хотели бы освоить. Возьмём участки в аренду, когда тут появится власть. Пока безвластие, будем брать так. У нас есть четыре года, чтобы заработать первичный капитал.

— Что-то ты, хе-хе, Олег, всё про вас и про вас. А я-то, где в этой финансовой схеме?

Санька искренне насмехался над прожектёрами.

— Десять процентов добычи — твои, проговорил чуть в нос Яковенко.

— Хы-хы-хы-хы, — прохихикал Санька. — То есть, вы то золото, которое у меня практически в руках делите на сто частей и даете мне десятую часть. Прекрасно. Да будет вам известно, господа золотодобытчики, что все те золотоносные участки, про которые написано в интернете, уже мной выработаны. Не полностью, конечно. Там много ещё можно намыть с помощью техники, но сливки мной уже сняты.

— Ни хрена себе! — произнёс и приоткрыл от удивления рот Устинов и посмотрел на Селиванова.

— Да, уж, — сказал тот.

— Тихо ходим! — бросил Яковенко. — Говорил вам тогда ещё, в самом начале. Да вы всё… Охота, охота. Не согласится.

— И не согласился бы! — сказал Санька. — Здесь я вам пока не пропишетесь официально, брать ничего не дам. С какого? Вы же мне не отдаёте свой бизнес там. А это, по сути, всё моё.

— Да, ладно тебе! Что тебе, жалко что ли? — улыбнулся Славка. — Тут всем хватит.

— Жалко, — улыбнулся Санька. — Офигеть, как жалко. Предлагайте нормальную цену, выгоду мне, тогда я подумаю. Слышите? Подумаю. И не надо меня дурить. Я, вроде бы, не давал повод предположить, что это можно со мной делать. Или всё-таки давал?

Устинов снова, чуть прищурив веки, улыбнулся.

— Всё ясно! Однако хотелось бы понимать, что для тебя нормальная цена? — спросил Селиванов.

— Половина, — тут же сказал Санька. — Хранение всего добытого и его логистика на мне.

— То есть, ты забираешь всё и выдаёшь нам из своих закромов нашу долю? — спросил Яковенко.

— В слитках.

— Охренеть, — охнул Селиванов. — Я согласен.

— И я, — кивнул головой Устинов.

— Я тоже.

— Э-э-э… А доставка на место? — спросил Шурочка.

— Ещё десять процентов.

— Ё-ё-ёпт-ть! — струдом выговорил Устинов.

— Я согласен, — сказал Селиванов.

— Я тоже, — вздохнул Шурочка. — Вот, ты торгуешься! Я весь взмок!

— Ты же в парной, — хохотнул Славка.

— Всё равно. Я так никогда не потел.

— Побудь царём с моё, и ты бы научился, — хмыкнул Санька.

[1] Чимей — это демоны дикой природы. Иногда их считают демонами гор и лесов, которые рождаются из аномальной, или мутной ци. Демоны могут соблазнять, очаровывать и убивать. Их часто противопоставляют ванлянам, которые являются демонами болот и рек.