Осколок Демиурга. Пробуждение (СИ)

Глава 12. Возвращение в Аркхейм

— Малфориан, — я крепче сжал Осколок Равновесия. — Твое время прошло. Мы не позволим истории повториться.

Проекция возвышалась над полем боя — полупрозрачная, но излучающая почти осязаемую угрозу. Воздух вокруг нее искажался, словно от сильного жара, а трава под ней чернела и рассыпалась.

— История не повторяется, Азраэль, она развивается, — голос существа отдавался не в ушах, а прямо в сознании. — Как и мы все.

Культисты продолжали свое песнопение, создавая энергетический канал для проекции. Я чувствовал, как с каждой секундой она становится плотнее, материальнее. Если Малфориан полностью проявится здесь... я не был уверен, что мы сможем противостоять ему.

— Нила, Лириана, — позвал я, не отрывая взгляда от проекции. — Мне нужна ваша помощь.

Нила быстро подняла Сферу Гармонизации. Лириана активировала Хранитель Памяти. Я сконцентрировался на Осколке, направляя через него свою энергию.

— Готовы?

— Готовы, — ответили они в унисон.

Я резко развернулся и одним движением разрубил пространство за спиной проекции. Осколок прошел сквозь ткань реальности, создавая разрыв — не в физическом измерении, а в энергетических потоках, питающих проекцию.

В тот же миг Нила направила луч Сферы в этот разрыв, стабилизируя его края. Лириана активировала защитную функцию Хранителя, создавая барьер между нами и внезапно усилившимся потоком энергии Бездны.

Проекция Малфориана задрожала, ее очертания стали расплываться.

— Ты не понимаешь, что делаешь, — прохрипело существо. — Без контролируемого слияния Бездна поглотит все. Я единственный, кто может управлять процессом!

— Единственное, чем ты управляешь — это собственным безумием, — я сделал еще один разрез Осколком, пересекающий первый крест-накрест.

Нестабильность нарастала. Искажение вокруг проекции усилилось, воздух наполнился потрескивающими разрядами энергии. Культисты закричали — их связь с аватаром Малфориана обернулась против них самих, выжигая сознание тех, кто был слишком глубоко вовлечен в ритуал.

— Азар, осторожно! — крикнула Селена, бросаясь ко мне.

Слишком поздно я заметил одного из магов Дома Каз, прорвавшегося сквозь хаос битвы. Его заклинание было направлено мне в спину — смертоносный луч концентрированной энергии, способный пробить любую защиту.

Селена оттолкнула меня, принимая удар на себя. Заклинание рассекло воздух, задев ее лицо. Она вскрикнула и упала.

Один из Пробужденных — высокий мужчина с кристаллической кожей — мгновенно оказался рядом с напавшим магом. Его рука трансформировалась в острое лезвие, одним движением прекратившее угрозу.

Тем временем проекция Малфориана начала разрушаться. Перекрестные разрезы в энергетическом потоке превратились в воронку, засасывающую обратно ту силу, которая питала аватар.

— Это не конец, Азраэль, — последние слова проекции звучали почти печально. — Мы оба знаем, что в глубине души ты согласен со мной. Иначе зачем бы ты экспериментировал с теорией порталов?

Я не ответил, сосредоточившись на завершении разрыва связи. С последним усилием я направил Осколок в самый центр воронки и активировал его скрытую функцию — поглощение остаточной энергии.

Вспышка белого света на мгновение ослепила всех. Когда зрение вернулось, проекции уже не было. Уцелевшие Культисты в панике разбегались. Маги Дома Каз, потеряв своего лидера, начали организованное отступление.

Я бросился к Селене. Рана на ее лице выглядела ужасно — глубокий порез от скулы до подбородка с обожженными краями.

— Держись, — прошептал я, накладывая исцеляющее заклинание. — Мы справимся.

Ее глаза открылись, в них читалась боль, но и облегчение: — Ты в порядке?

— Благодаря тебе, — я осторожно поддержал ее, помогая сесть. — Заклинание очистит рану, но шрам, скорее всего, останется.

— Шрамы напоминают нам, что прошлое было реальным, — слабо улыбнулась она.

Профессор Кайрн поспешил к нам с походной аптечкой: — Позвольте мне помочь. У меня есть специальная мазь для магических ожогов.

Пока он занимался Селеной, я осмотрелся. Поле боя представляло собой картину разрушения — выжженная трава, разбросанные предметы, тела погибших. С болью я увидел, что двое из сопровождавших нас Пробужденных лежали неподвижно — их кристаллическая кожа потемнела, потеряв внутреннее свечение.

Меридиан подошла ко мне, ее лицо было мрачным: — Карин и Фейн... они пожертвовали собой, чтобы остановить волну искажения от обратной связи с Бездной.

— Мне жаль, — я положил руку ей на плечо. — Они умерли героями.

Сердце Гор находилось всего в двух часах пути — в скрытой долине между тремя вершинами. По пути Меридиан рассказала нам древнюю легенду Пробужденных:

— Говорят, когда Демиурги создавали этот мир, они сначала построили его скелет — горные хребты, формирующие энергетическую структуру планеты. В некоторых местах, где сходились важные энергетические линии, они оставляли артефакты-регуляторы. Сердце Гор — одно из таких мест.

Путь становился все круче, но вскоре мы вышли на перевал, с которого открывался вид на скрытую долину. Она выглядела неожиданно живописно — изумрудно-зеленая растительность, небольшое озеро в центре и окружающие долину пики, создающие естественную защиту.

— Красиво, — выдохнула Лириана. — Словно кусочек другого мира.

Возле озера располагалось древнее сооружение — не грандиозный храм, как можно было ожидать, а скромная круглая постройка из белого камня, вросшая в землю так, что лишь купол полностью возвышался над поверхностью.

Профессор Кайрн не мог скрыть волнения: — Судя по архитектурному стилю, этому сооружению не менее пяти тысяч лет!

— Не совсем, — я внимательно рассматривал символы, выгравированные на камне. — Это чистая демиургическая постройка, но намеренно скромная. Это не храм, а технический объект — станция мониторинга и регулирования энергетических потоков.

Вход в сооружение представлял собой низкую арку с символом, который я сразу узнал — руна стабильности, один из базовых элементов демиургического письма.

— Как мы попадем внутрь? — спросила Нила. — Здесь должна быть защита.

Я подошел к арке и провел рукой по символу: — Это не замок, а идентификатор. Станция распознает демиургическую энергию.

К моему удивлению, ничего не произошло. Я нахмурился и попробовал снова, вкладывая больше силы.

— Странно. Она должна реагировать на мое присутствие.

Меридиан подошла ближе: — Возможно, система распознает только чистую демиургическую сигнатуру? Ваша энергия сейчас... смешанная, из-за симбиоза с Эрином.

Позволь мне отступить, — внезапно прозвучал в моем сознании голос Эрина. — Временно. Полностью высвободи свою сущность.

Это рискованно, — мысленно ответил я. — Без твоего тела как якоря я могу потерять материальную форму.

Ненадолго, — настаивал Эрин. — Я останусь связан с тобой, просто отдам полный контроль.

Я глубоко вздохнул и кивнул: — Мне нужно изменить энергетическую конфигурацию. Временно. Не беспокойтесь, если что-то странное произойдет.

Закрыв глаза, я сосредоточился на внутреннем разделении наших сущностей. Это было похоже на распутывание переплетенных нитей — осторожное, медленное отделение демиургического от человеческого.

Я почувствовал, как Эрин сознательно отступает, уходит глубже, оставляя мне полный контроль. Тело задрожало, по коже пробежали волны света.

Когда я открыл глаза, мир выглядел иначе. Я видел энергетические потоки, пронизывающие долину, яркие сигнатуры моих спутников, древние силовые линии, сходящиеся к храму.

Судя по изумленным взглядам спутников, изменился и мой внешний вид.

— Ваши глаза... — прошептала Лириана. — Они светятся как звезды.

Я снова коснулся символа на арке. Теперь реакция была мгновенной — руна засветилась золотым светом, и каменная плита бесшумно отъехала в сторону, открывая проход.

— Не задерживайтесь там, — предупредила Меридиан. — Ваша нынешняя конфигурация нестабильна.

Внутреннее пространство станции оказалось больше, чем можно было предположить, глядя снаружи. Центральный зал представлял собой идеальный круг с куполообразным потолком, на котором мерцала проекция звездного неба — не современного, а того, что было видно до Затмения.

В центре зала располагалась кристаллическая конструкция, напоминающая модель солнечной системы, но с дополнительными элементами — силовыми линиями, соединяющими различные точки.

— Это модель региональной энергетической сети, — объяснил я, осматривая механизм. — Она показывает состояние на момент последней активации... — я присмотрелся к индикаторам, — примерно тысячу лет назад.

— Смотрите! — профессор Кайрн указал на темную область в модели. — Это Трещина?

— Да, — я кивнул. — Даже тогда она существовала, хотя была значительно меньше. Система пыталась компенсировать ее влияние, перенаправляя энергетические потоки.

— А где артефакт? — спросила Селена, осматривая зал.

— Вот он, — я указал на сердцевину механизма — небольшую кристаллическую сферу, пульсирующую мягким светом. — Печать Равновесия. Сейчас она в спящем режиме, но все еще функционирует.

Я осторожно приблизился к механизму. Моя демиургическая сущность резонировала с устройством, позволяя интуитивно понимать его работу.

— Мне нужно обновить модель, — сказал я, касаясь панели управления. — Показать текущее состояние сети.

Механизм загудел, кристаллы засветились ярче. Модель пришла в движение, перестраиваясь. Мы наблюдали, как темная область, обозначающая Трещину, увеличивается, искажая окружающие силовые линии.

— Древние небеса... — прошептал профессор Кайрн. — Она выросла в десятки раз!

— И процесс ускоряется, — мрачно добавил я. — Смотрите, как меняется скорость расширения.

Я начал настройку механизма, готовя его к активации. Мои пальцы двигались по панели управления, словно вспоминая древний танец. Это были не заученные движения, а интуитивное понимание технологии, созданной моим народом.

— Готово, — наконец сказал я. — Теперь нужно активировать.

Я положил руки на кристаллическую сферу и сосредоточился. Энергия потекла из меня в устройство, заставляя его светиться все ярче. Боль пронзила все мое существо — не физическая, а более глубокая, как будто часть моей сути отрывалась.

Держись, — поддержал меня Эрин из глубины сознания. — Мы справимся.

Наконец сфера вспыхнула ярким светом, и вся модель пришла в движение. Силовые линии перестроились, формируя новый узор, концентрически окружающий Трещину.

— Печать активирована, — выдохнул я, отступая от механизма. — Она создаст стабилизирующее поле, которое замедлит рост Трещины.

— На сколько времени этого хватит? — спросил профессор Кайрн, делая заметки в своем блокноте.

— Судя по показаниям... — я изучал данные на панели, — примерно на три месяца. Может, немного больше.

В Кристальном Приюте нас ждал Совет Пробужденных. Мы рассказали о результатах активации Печати и новой информации о характере Трещины.

— Три месяца — это мало, — заметил Нарам, отвечающий за безопасность. — Если учесть время на поиск остальных хранилищ и Ключей.

— У нас есть Карта Хранилищ, — напомнил я. — С ее помощью мы можем быстрее локализовать оставшиеся.

— Проблема в том, что Малфориан тоже ищет их, — сказала Сайра, руководившая исследованиями. — И у него есть преимущество — многочисленные агенты среди Культистов и Домов.

После долгого обсуждения мы пришли к решению: разделиться. Профессор Кайрн и часть его группы останутся в Кристальном Приюте для дальнейшего изучения Печати и разработки способов ее усиления. Я с Лирианой, Нилой и Селеной вернусь в Аркхейм, чтобы собрать информацию о планах Культистов и найти доказательства союза между ними и Домами.

— А как насчет Фрагмента Бездны? — спросил я Меридиан, вспомнив об артефакте, который мы видели в Хранилище Теней. — Он может помочь нам создать детектор для обнаружения активности Культистов.

— Я дам вам образец, — кивнула она. — Но будьте осторожны. Даже стабилизированный фрагмент может искажать реальность вокруг себя.

Приготовления заняли весь следующий день. Меридиан предоставила нам защитное снаряжение и маскировочные кристаллы, подавляющие энергетическую сигнатуру.

Перед отправлением я нашел тихий уголок в пещере, чтобы поговорить с Эрином. Эти разговоры становились все более осознанными — не просто отдельные мысли и воспоминания, а настоящий диалог двух личностей внутри одного тела.

Ты справился отлично там, в храме, — начал я. — Это было... необычно — полностью высвободить свою сущность.

Странные ощущения, — согласился Эрин. — Словно наблюдать за происходящим из глубины колодца. Но удивительно — я не чувствовал страха.

Мы становимся ближе, — заметил я. — Наши сущности переплетаются сильнее. Ты чувствуешь это?

Да, — его ментальный голос звучал задумчиво. — Сначала это пугало меня. Потеря себя, растворение в чем-то большем... Но теперь я вижу, что это не поглощение, а трансформация. Мы оба меняемся.

Подземный путь в Аркхейм оказался долгим и изматывающим. Древние туннели петляли и разветвлялись, иногда обрушиваясь и вынуждая нас искать обходные пути. Меридиан отправила с нами двух проводников-Пробужденных — Лумину и Зетара, чьи способности к навигации под землей были невероятными.

На второй день пути мы достигли подземного озера, которое нужно было пересечь, чтобы добраться до катакомб Аркхейма. Пробужденные подготовили лодку из того же кристаллического материала, что использовался в их поселении.

— За озером туннели становятся опаснее, — предупредила Лумина, чья серебристая кожа мягко светилась в темноте. — Ближе к городу больше шансов встретить патрули или существ, измененных влиянием Бездны.

— Мы будем осторожны, — заверила ее Нила, проверяя свою Сферу Гармонизации.

Пересечение озера прошло без происшествий, но в туннелях за ним мы действительно столкнулись с первыми признаками влияния Бездны — странными искажениями в структуре камня, необычными световыми эффектами и ощущением постоянного наблюдения.

— Трещина влияет даже здесь, глубоко под землей, — заметила Селена, рассматривая кристаллические наросты с пульсирующей тьмой внутри.

— Ее влияние распространяется сквозь энергетическую сеть, — объяснил я. — Как инфекция по кровеносной системе.

К концу третьего дня мы достигли катакомб под Аркхеймом. Здесь туннели становились более упорядоченными — некоторые были явно рукотворными, с остатками древней кладки и полустертыми символами на стенах.

— Эти катакомбы древнее самого города, — объяснила Лумина. — Когда-то здесь было поселение, предшествовавшее Аркхейму. Оно было уничтожено во время первых войн между магическими Домами.

— Некоторые символы похожи на ранние версии современных рун, — заметила Лириана, изучая стены. — Интересно, были ли эти люди первыми магами после ухода Демиургов?

— Вполне возможно, — кивнул я. — Демиургическое наследие сначала передавалось через избранных учеников, многие из которых основали первые поселения магов.

Чем ближе мы подходили к поверхности, тем осторожнее становились. Лумина и Зетар активировали особые кристаллы, подавляющие звук и затемняющие наши ауры.

— Здесь мы должны расстаться, — сказал Зетар, когда мы достигли развилки. — Правый тоннель ведет к заброшенному складу в Нижнем городе. Левый — к подвалам Академии. Какой выбираете?

После короткого обсуждения мы решили использовать выход в Нижнем городе — более безопасный и менее охраняемый.

— Будьте осторожны, — Лумина передала мне небольшой кристалл. — Это коммуникатор. Сожмите его и подумайте о сообщении, которое хотите передать нам. Мы останемся в катакомбах на случай, если потребуется быстрая эвакуация.

Мы поблагодарили проводников и двинулись по правому туннелю. Вскоре заметили впереди тусклый свет и уловили запахи города — смесь дыма, специй и влажного камня.

Выход действительно вел в заброшенный склад — полуразрушенное здание с провалившейся крышей, через которую проникал дневной свет. Судя по положению солнца, был поздний вечер.

— Нам нужно найти безопасное место для ночлега, — прошептала Селена. — И раздобыть местную одежду. Мы слишком выделяемся.

— Я знаю одно место, — ответила Лириана. — Таверна "Хромой гусь". Хозяин — старый друг Дарена. Он не задает лишних вопросов и имеет комнаты с отдельным входом.

Выскользнув из склада, мы оказались в узком переулке Нижнего города — самого бедного района Аркхейма. Здесь жили в основном безродные, мелкие торговцы и ремесленники. По сравнению с блеском и чистотой центральных кварталов, где располагались особняки Домов, эта часть города выглядела серой и неухоженной.

По пути к таверне мы заметили первые тревожные признаки изменений в городе. На многих дверях были нарисованы защитные символы — не традиционные руны Домов, а странные спирали и разломы, похожие на тот символ, что мы видели на проекции Малфориана.

— Культисты распространяют свое влияние, — тихо заметила Нила. — Эти символы — примитивные копии знаков Бездны.

— Люди напуганы, — добавила Селена. — Они чувствуют, что что-то не так, но не понимают природы угрозы. Поэтому принимают любую защиту, которую им предлагают.

Таверна "Хромой гусь" ничем не выделялась среди других зданий Нижнего города — двухэтажное строение из серого камня с потрепанной вывеской, на которой был изображен гусь с перевязанной лапой.

Лириана уверенно провела нас через боковую дверь, минуя основной зал. Короткий разговор с хозяином, несколько серебряных монет, и мы получили две комнаты на верхнем этаже с отдельным входом со двора.

— Никто не знает, что вы здесь, — заверил нас хозяин, пожилой мужчина с седеющей бородой. — И никто не узнает.

Комнаты были маленькими, но чистыми. В каждой стояло по две кровати, стол и умывальник. Окна выходили на задний двор, что позволяло незаметно покидать здание в случае опасности.

— Отдохните, — хозяин поставил на стол корзину с хлебом, сыром и фруктами. — Завтра я пришлю человека, который поможет с одеждой и информацией.

Когда он ушел, мы наконец смогли расслабиться. Путешествие через подземные туннели измотало всех.

— Что дальше? — спросила Нила, жадно поглощая хлеб. — Какой у нас план?

— Нам нужна информация, — сказал я. — О планах Культистов, о реакции Домов, о состоянии Академии.

— Разделимся, — предложила Селена. — Я могу использовать свои старые связи, чтобы выяснить позицию Домов.

— Я попробую проникнуть в Академию, — вызвалась Лириана. — Мастер Тейн должен знать, что происходит внутри.

— А я проверю астрономическую башню, — добавила Нила. — Оттуда можно наблюдать за Трещиной и изменениями в небе.

— Хорошо, — согласился я. — А я встречусь с одним человеком, который знал Эрина. Возможно, он прольет свет на его поиски.

Утро встретило нас тревожным небом — низкие тучи, окрашенные в странный пурпурный цвет. Жители города бросали встревоженные взгляды вверх, некоторые украдкой рисовали защитные символы в воздухе.

Как и обещал, хозяин прислал помощника — молодого парня по имени Ривал, который принес нам городскую одежду и последние новости.

— В городе неспокойно, господин, — рассказывал он, пока мы переодевались. — Люди говорят, что Трещина растет. На площадях проповедуют о конце света и новом начале. Некоторые утверждают, что видели странных существ, выходящих из теней.

— А что Дома? — спросила Селена, закалывая волосы в простую прическу, скрывающую ее аристократический облик.

— Они заперлись в своих особняках, — ответил Ривал. — Усилили охрану. Говорят, в особняке Дома Каз собираются важные люди со всего континента.

— Академия? — поинтересовалась Лириана.

— Закрыта для посторонних, — покачал головой парень. — Только студенты и персонал. На воротах стоит удвоенная стража, и они проверяют каждого.

Мы разделились после полудня. Селена, одетая как обычная горожанка, направилась в район особняков Домов. Лириана и Нила, использовав маскировочные кристаллы, отправились к Академии разными маршрутами. Я же остался в таверне, ожидая вечера для встречи с контактом Эрина.

Ожидание было мучительным. Я пытался медитировать, сосредоточиться на связи с Эрином, но мысли постоянно возвращались к угрозе, нависшей над городом. Если Культисты проведут ритуал, Трещина расширится катастрофическими темпами, и даже Печать Равновесия не сможет сдержать ее.

Ближе к вечеру я почувствовал странное беспокойство — не физическое, а что-то на уровне демиургического восприятия. Словно тонкая ткань реальности вокруг начала растягиваться.

Они что-то делают, — понял я. — Какой-то подготовительный ритуал.

Я тоже это чувствую, — отозвался Эрин. — Странное давление, словно воздух стал тяжелее.

Я не мог больше бездействовать. Решив отправиться на встречу с Торасом раньше назначенного времени, я покинул таверну, предварительно оставив записку для остальных.

"Серебряная лампа" располагалась в торговом квартале — заведение посолиднее "Хромого гуся", с претензией на изысканность. Здесь собирались в основном мелкие торговцы, учителя и низшие чиновники — люди, не принадлежащие к Домам, но достаточно обеспеченные.

Я занял столик в углу, откуда хорошо просматривался весь зал. Эрин описал мне Тораса — высокий худощавый мужчина с длинными седыми волосами, заплетенными в традиционную косу ученых.

Ждать пришлось недолго. Примерно через час после начала вечерних сумерек в таверну вошел человек, точно соответствующий описанию. Он двигался с достоинством ученого — неторопливо, внимательно осматривая зал, словно оценивая его интерьер с академической точки зрения.

Это он, — подтвердил Эрин.

Торас занял столик у камина и заказал вино. Он не выглядел обеспокоенным или напряженным, скорее — задумчивым, погруженным в свои мысли.

Я поднялся и направился к его столику: — Мастер Торас? Можно присоединиться к вам?

Он поднял взгляд — проницательные серые глаза изучающе смотрели на меня: — Мы знакомы, молодой человек?

— Не совсем, — я сел напротив него. — Но у нас есть общий знакомый. Эрин.

Его глаза слегка расширились: — Эрин исчез несколько месяцев назад. Говорят, он отправился в экспедицию к Северным горам и не вернулся.

— Это правда, — я внимательно наблюдал за его реакцией. — Он нашел то, что искал. Медальон.

Торас напрягся: — Кто вы?

— Сложный вопрос, — я слегка наклонился вперед. — Сложнее, чем может показаться. Я связан с Эрином... теснее, чем большинство людей могут представить.

— Вы говорите загадками, — в его голосе появились нотки раздражения. — Если вы что-то знаете о судьбе моего ученика, говорите прямо.

— Эрин жив, — сказал я. — В определенном смысле. Но его тело теперь разделяет другая сущность. Демиург, которого он искал.

Торас побледнел. Его рука, державшая бокал с вином, задрожала: — Невозможно. Это всего лишь легенда, старый миф его семьи.

— Нет, — я покачал головой. — Это правда. Медальон действительно содержал частицу демиургической сущности. Мою сущность. И когда Эрин активировал его, произошло слияние.

— Вы... — он не мог закончить фразу.

— Я Азраэль, — тихо произнес я. — Демиург, создавший основы этого мира. Но сейчас я также и Эрин. Мы делим одно тело, одно сознание, постепенно интегрируясь друг в друга.

Торас молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Затем сделал большой глоток вина: — Если это правда... то почему вы здесь? Зачем вы пришли ко мне?

— Мне нужна информация, — ответил я. — О семье Эрина. О том, почему они из поколения в поколение хранили знание о медальоне. И главное — что вы знаете о Затмении и его последствиях?

Торас огляделся, словно проверяя, не подслушивает ли кто-то: — Не здесь. Это не та история, которую можно рассказывать в публичном месте.

Он поднялся и бросил на стол несколько монет: — У меня дом недалеко отсюда. Там безопаснее говорить о таких вещах.

Я следовал за ним через тихие улочки торгового квартала. Его дом оказался скромным трехэтажным зданием, зажатым между мастерской кузнеца и небольшой библиотекой.

Внутри царил уютный беспорядок типичного ученого — книги и свитки на каждой поверхности, странные инструменты, развешанные по стенам, карты и диаграммы, приколотые к доскам.

Торас зажег несколько ламп и запер дверь: — Начнем с проверки. Если вы действительно тот, за кого себя выдаете... — он подошел к книжному шкафу и достал старинную книгу. — Прочтите это.

Он открыл книгу на странице, полностью исписанной странными символами. Я узнал их мгновенно — ранняя форма демиургического письма, адаптированная для человеческого восприятия.

Я начал читать вслух: — "В начале было Слово, и Слово было у Демиургов, и Слово было Демиурги. Они пришли из-за пределов известного и принесли порядок в хаос. Своей волей они создали структуру, своим дыханием — жизнь, своей мыслью — разум."

Торас побледнел еще сильнее: — Достаточно. Эти символы... никто в Академии не мог их расшифровать. Даже в древних текстах лишь отрывочные упоминания об их значении.

— Это примитивная адаптация нашего языка, — объяснил я. — Созданная для первых человеческих учеников. Со временем она упростилась и трансформировалась в рунический алфавит, используемый сейчас.

— Расскажите мне о семье Эрина, — мягко направил я разговор. — Откуда они знали о медальоне?

— Это древняя линия, — начал Торас, собираясь с мыслями. — Не принадлежащая ни к одному из Домов, но хранящая знания, которые многие Дома хотели бы заполучить. Первый известный предок — человек по имени Верен, живший примерно триста лет после Затмения. По легенде, он был последним учеником Демиурга.

— Не просто учеником, — тихо произнес я, когда воспоминания начали проясняться. — Верен был моим последним контактом с этим миром перед заточением. Он пытался помочь мне во время катастрофы.

— В семейных хрониках говорится, что в момент кризиса произошло частичное слияние, — продолжил Торас. — Демиург передал часть своей сущности своему ученику, чтобы сохранить связь с миром.

— Да, — я кивнул. — Теперь я вспоминаю. Это был акт отчаяния. Моя сущность разрушалась под воздействием Затмения, и я инстинктивно попытался сохранить часть себя в единственном доступном сосуде — своем ученике.

— И эта частица передавалась из поколения в поколение, — Торас взял книгу обратно. — Не напрямую, а через кровь, через генетическую линию. В каждом поколении рождался ребенок, несущий немного больше этой сущности, чем остальные. Его готовили, учили, передавали знания.

— Эрин, — я понял. — Он был кульминацией этого процесса. Тело, способное принять полную демиургическую сущность благодаря вековой подготовке.

— Именно, — кивнул Торас. — Когда я встретил его десять лет назад, я сразу почувствовал потенциал. Даже без формального обучения он обладал интуитивным пониманием магических концепций, которые другим требовались годы для освоения.

Внезапно мы услышали шум снаружи — крики, лязг металла, топот множества ног.

Торас бросился к окну и осторожно выглянул: — Городская стража... и люди в черных мантиях. Они окружают дом.

Я почувствовал холодок по спине: — Они знают, что я здесь. Каким-то образом обнаружили.

— Черный ход, — быстро сказал Торас, указывая на узкую дверь в задней части комнаты. — Он ведет в переулок. Возьмите это, — он сорвал со стены странный амулет в форме спирали. — Это поможет скрыть вашу энергетическую сигнатуру.

— А вы? — я не мог просто оставить его.

— Я задержу их, — твердо ответил он. — Скажу, что вы уже ушли. У меня достаточно связей в Академии, они не посмеют причинить мне серьезный вред.

Я колебался. Стук в дверь становился все настойчивее.

— Идите! — почти крикнул Торас. — Если они поймают вас, все будет потеряно!

Я быстро пожал его руку: — Спасибо. За все, что вы сделали для Эрина.

— Это была честь, — он слабо улыбнулся. — Теперь идите. И остановите их.

Я скользнул через черный ход в момент, когда входная дверь затрещала под ударами. Оказавшись в темном переулке, я побежал, пригибаясь и прячась в тенях. Амулет Тораса действительно работал — я чувствовал, как он подавляет мою демиургическую сигнатуру.

Пробираясь обратно к "Хромому гусю", я размышлял о полученной информации. Теперь картина складывалась. Малфориан планировал использовать энергетический узел под Академией для создания контролируемого разлома — миниатюрной версии Трещины Небосвода, но достаточно мощной, чтобы нарушить защитные барьеры между измерениями.

В таверне меня ждали встревоженные спутницы. Лириана бросилась ко мне, едва я переступил порог: — Азар! Мы уже начали беспокоиться.

— Город на ушах, — добавила Селена. — По улицам ходят патрули, они кого-то ищут.

— Меня, — мрачно ответил я. — Они каким-то образом узнали о моем присутствии в городе.

Я быстро рассказал о встрече с Торасом и о том, что произошло после. Затем мы обменялись информацией.

Селена использовала свои старые связи и узнала, что между Домами заключен тайный договор о ненападении на время "великих перемен". Фактически, Дома готовились к тому, что космический порядок изменится, и занимали выжидательную позицию.

— Мой отец лично встречался с представителями всех Домов, — сказала она. — Даже те, кто публично осуждает Культистов, тайно сотрудничают с ними.

Лириана смогла проникнуть в Академию и поговорить с Мастером Тейном: — Он напуган, но старается действовать. По его словам, нижние уровни Академии закрыты даже для преподавателей. Там строят какую-то конструкцию — огромный круг из особого металла и кристаллов.

— Основа для ритуала, — кивнул я. — А что с Нилой?

— Она еще не вернулась, — с беспокойством ответила Лириана. — Должна была проверить астрономическую башню.

В этот момент дверь резко открылась, и в комнату вбежала запыхавшаяся Нила: — Они начали! — выпалила она. — Подготовительный ритуал уже идет!

— Что? — я вскочил. — Откуда ты знаешь?

— Я видела из башни, — она пыталась восстановить дыхание. — Над Академией формируется энергетический купол. И Трещина... она реагирует, искажается, словно тянется к этому месту.

— Сколько у нас времени? — спросил я.

— Судя по астрономическим таблицам и тому, что я слышала от культистов... — Нила задумалась, — основной ритуал состоится в ночь новолуния. Через три дня.

— Три дня, — я сжал кулаки. — Мало времени. Но мы должны успеть. Нам нужно разработать план.

— И найти союзников, — добавила Селена. — Мы не справимся вчетвером.

— Верно, — согласился я. — Завтра начинаем действовать. Я свяжусь с Пробужденными в катакомбах. Лириана попробует организовать сопротивление внутри Академии. Селена использует свои связи, чтобы найти тех в Домах, кто еще не полностью продался Культистам. Нила продолжит наблюдения за Трещиной.

— А как же ты? — спросила Лириана. — Теперь они знают о твоем присутствии.

— Я отправлюсь туда, где они меня не ждут, — ответил я. — В саму Академию. Если основной ритуал через три дня, то нам нужно действовать быстро. Медлить больше нельзя.

Мы еще долго обсуждали детали плана. Наконец, усталость взяла свое, и девушки удалились в свою комнату. Я остался один, размышляя обо всем услышанном и увиденном.

Многое прояснилось. История Эрина и его семьи. Планы Малфориана. Участие Домов в заговоре. Но оставались и вопросы. Как Культисты узнали о моем присутствии в городе? Кто их настоящий лидер? И самое главное — сможем ли мы остановить ритуал до того, как будет слишком поздно?

Что думаешь? — мысленно обратился я к Эрину.

Думаю, что в этом есть какая-то ирония, — задумчиво ответил он. — Моя семья веками ждала твоего возвращения. И вот ты здесь, чтобы остановить то, что началось в момент твоего исчезновения.

Круг замыкается, — согласился я. — Но вопрос в том, сможем ли мы разорвать его или обречены повторять ошибки прошлого.

Есть разница, — возразил Эрин. — В прошлый раз ты был один. Теперь у тебя есть мы. Лириана, Нила, Селена... и я.

Я почувствовал теплую волну благодарности. Он был прав. В этот раз все иначе. Я не одинокий Демиург, решающий судьбу мира. Я часть команды, где каждый вносит свой уникальный вклад.

С этой мыслью я лег, позволяя телу отдохнуть перед грядущими испытаниями. Завтра начнется новый этап нашей борьбы. И на этот раз ошибки прошлого не должны повториться.