Шеф с системой. Гамбит повара

Глава 12

Проснувшись с первыми лучами солнца в своих новых, просторных покоях, я первым делом погрузился не в утренние заботы, а в самого себя. Мощь нового, одиннадцатого уровня Дара гудела во мне ровным, сильным потоком. Вместе с ней пришли и два нераспределенных очка улучшения — два ключа к новым возможностям. Я закрыл глаза, вызывая перед мысленным взором сияющее Древо Навыков.

Передо мной были соблазнительные варианты, и я начал методично их перебирать, взвешивая каждый.

Мой взгляд сперва упал на изумрудную «Ветвь Преобразования». Я мог бы усилить

[Нейтрализацию Токсинов], сделав ее еще сильнее и нейтрализовывать еще более ядовитые растения, к примеру. Или же можно было открыть новый, манящий навык

[Усиление Эффектов]. Мысль о том, чтобы сделать мои блюда еще на десять-пятнадцать процентов мощнее, была невероятно соблазнительной. Это был бы прямой и понятный путь к усилению моего влияния.

Затем я перевел внимание на золотую «Ветвь Влияния». Можно было улучшить пассивный навык

[Создание Усиливающих Блюд], получив постоянную, пусть и небольшую, прибавку к силе всех моих рецептов. А рядом манила загадочная способность

[Эмоциональное Воздействие] — возможность влиять на храбрость, страх или спокойствие. Это был путь настоящего кукловода, путь к контролю не только над телами, но и над душами. Но готов ли я к такому инструменту? И есть ли у меня для него нужные, «особые» ингредиенты?

Наконец, я посмотрел на синюю «Ветвь Познания», мою основу. Можно было еще дальше развить

[Анализ Ингредиентов], чтобы видеть самые сокрытые тайны природы. Или же открыть нечто совершенно новое, например,

[Определение Слабостей]. Этот навык позволил бы мне не просто кормить воинов, а давать им точные тактические рекомендации, видя уязвимости в броне и стиле боя их врагов.

Я долго рассматривал эти пути, но в итоге принял решение, которое удивило бы любого, кто мыслит категориями немедленной выгоды. Я решил не делать ничего.

«Сила ради силы — путь Морозова, — подумал я, закрывая интерфейс. — Моя сила — в правильном инструменте в нужный момент. Усилить все понемногу — значит распылить потенциал. Выбрать что-то одно сейчас — значит сделать ставку вслепую. Пока я не вижу явной, конкретной выгоды, я не буду тратить этот резерв. Он может понадобиться в критической ситуации, когда от одного верного выбора будет зависеть все».

Позже, на тренировочном полигоне, я увидел первые плоды своей основной работы. В дальнем конце поля, у мишеней, занимался отряд лучников под командованием десятника Гаврила. Я подошел ближе, вставая в тени навеса рядом с воеводой Ратибором, который с сосредоточенностью наблюдал за стрельбой.

Картина была поразительной. Не было больше ни громких криков, ни разбросанных по всему щиту стрел. Лучники работали молча, слаженно. Их движения были спокойными, экономными. Раздавался лишь сухие щелчки тетивы и почти одновременные, глухие удары стрел, втыкающихся достаточно близко к центру мишеней.

— Смотри, воевода! — возбужденно говорил Гаврил, тыча пальцем в свою дощечку с записями. — Точность стрельбы выросла почти на треть! Раньше и один из десяти попаданий «в яблочко» был удачей! А главное — не торопятся, не суетятся. Спокойные все как будто на прогулке, а не на учениях.

Ратибор ничего не ответил. Он лишь медленно повернул свою голову и бросил на меня короткий, но полный уважения взгляд. Этот взгляд стоил больше любых похвал.

Я мысленно отмечал, что система работает. Легкий рацион, который я для них создал, делал свое дело, обостряя их чувства и успокаивая нервы. Пока они оттачивали свое мастерство, я продолжал оттачивать свое. Каждый вечер я истязал собственное тело в арсенале, и мой [Восстанавливающий крем] творил чудеса.

Моя война велась на другом поле, но и для нее требовалась сила. Работа на кухне — это не просто рецепты и магия Дара, а тяжелый физический труд. Поднять пудовый котел с кипящим рагу, перетащить мешок с мукой, простоять у жаркого очага десять часов — все это требовало выносливости. Каждый новый пункт [Силы] означал, что я смогу работать дольше и эффективнее, не падая от усталости.

Именно поэтому мои показатели [Силы] и [Выносливости], медленно, по десятой доле единицы, но верно росшие с каждой тренировкой, были для меня так важны.

Однако, глядя на это идиллическое спокойствие, я не мог отделаться от тревоги. Затишье со стороны Демьяна и Морозовых было неестественным. Я понимал, что это затишье перед бурей, но пока все было спокойно, и это позволяло мне полностью сосредоточиться на укреплении гарнизона. Атмосфера заслуженного, но невероятно хрупкого мира окутывала крепость.

Обед был в самом разгаре. Общая столовая гудела, как растревоженный улей, но это был гул сытого, довольного улья. Дружинники, уже привыкшие к новой, вкусной еде, с шутками и смехом получали свои порции. На кухне царил идеальный порядок. Федот, как дирижер, управлял раздачей, а его команда работала слаженно и быстро.

Этот хрупкий мир рухнул в одно мгновение.

Дверь, ведущая из столовой, резко распахнулась, и на порог, почти бегом, шагнул Федот. Его лицо, обычно суровое и сосредоточенное, было бледным, а в глазах плескалась паника.

— Алексей… — он подошел ко мне, понизив голос до хриплого шепота. — Беда. Трое жалуются на муть в животе и слабость. От еды отказались. Говорят, после завтрака еще дурно стало.

Я почувствовал, как ледяная волна страха прокатилась по спине. Пищевое отравление. Кошмар любого повара. Идеальный повод для моих врагов. Я живо представил себе торжествующее лицо Демьяна, докладывающего князю о том, что мое «колдовство» начало травить людей. Все, что я построил за эти недели, могло рухнуть из-за одного испорченного куска мяса.

— Где они? — спросил я, заставив свой голос звучать спокойно.

— Там, в столовой, за дальним столом сидят, — ответил Федот. — Что делать, советник? Раздачу остановить?

Я на мгновение закрыл глаза, отгоняя панику и включая холодный, аналитический ум шеф-повара в разгар кризиса.

— Паника — наш главный враг, — сказал я твердо, глядя Федоту прямо в глаза. — Ты продолжаешь раздачу из остальных котлов. Из этого больше не раздавай. Ничего не случилось. Улыбайся и работай.

Я повернулся к своему ученику.

— Матвей, возьми чистую миску и ложку. Подойди к котлу с ячменной кашей, из которого ели те трое. Зачерпни порцию со дна, закрой плотно крышкой и отнеси на мою малую кухню. Никому ни слова.

Матвей решительный, кивнул и тут же бросился выполнять приказ.

— Федот, — я снова повернулся к старшему повару. — После раздачи этот котел не мыть, кашу не выбрасывать. Отставь в сторону. Я сам его проверю.

— Будет сделано, — глухо ответил он.

Я кивнул и, расправив плечи, направился из общей кухни в столовую. Моя безупречная система дала сбой, и теперь мне предстояло выяснить, была ли это случайность… или диверсия.

Войдя в гулкий зал, я сразу увидел больных. За дальним столом, отдельно от всех, сидели трое дружинников. Они сгорбились над своими почти нетронутыми мисками, их лица были бледными, с сероватым оттенком, а на лбах блестела испарина. Остальные воины бросали на них опасливые, любопытные взгляды. Атмосфера в столовой из сытой и довольной стала напряженной.

Я подошел к ним.

— Что с вами? — спросил я тихо.

— Мутит, господин советник, — ответил один из них, не поднимая головы. — И слабость такая… будто всю кровь разом выпустили.

Я внимательно осмотрел их, отмечая каждую деталь. Это не было похоже на обычную реакцию на испорченную еду. Не было ни резких спазмов, ни рвоты. Убедившись, что немедленной угрозы их жизни нет, но проблема более чем реальна, я кивнул их десятнику, чтобы тот присмотрел за своими людьми.

Затем покинул столовую и быстрым шагом направился на малую кухню. На идеально чистом столе уже стояла миска с остывающей ячменной кашей — тот самый образец, который принес Матвей.

Я не стал медлить. Сначала — классический анализ, которому меня учили в прошлой жизни. Зачерпнул немного каши ложкой, рассмотрел ее текстуру, поднес к носу. Запах был чистым — аромат жареного зерна и томленой говядины, без единой посторонней, кислой или гнилостной ноты. Все было идеально.

Тогда я призвал свой главный инструмент. Сосредоточившись на образце, я активировал Дар.

[Анализ Ингредиентов].

Мир подернулся серой дымкой, а затем в моем сознании развернулся подробный отчет.

[Объект: Каша ячменная с говядиной (базовый рацион)]

[Качество: Отличное]

[Состав: белки, сложные углеводы, клетчатка…]

[Токсины: не обнаружено]

Я с недоверием перечитал последние строки. Отсутствуют. Не обнаружены. Просканировал еще раз, затем взял образцы сырых продуктов, из которых она была приготовлена — зерно, мясо, воду из кухонной бочки. Результат был тот же. Все было безупречно чистым.

Я сел на табурет, уставившись на миску. Холодный пот прошиб меня. Еда была идеальна. Это означало, что проблема не в случайной порче продуктов, не в моей ошибке или халатности Федота. Это, с одной стороны, приносило облегчение, а с другой — настораживало.

Если еда чиста, но люди, съевшие ее, больны, значит, дело не в еде как таковой. В моей голове пронеслись слова управляющего о Демьяне, который ждет моего промаха. Это не могло быть совпадением.

Выходит кто-то мог добавить в еду нечто, что мой Дар пока не распознает, или же проблема вообще не в ней. Чтобы подтвердить или опровергнуть эту догадку, мне нужно изучить «заболевших».

Я подошел к двери и позвал своего стража.

— Борислав. Приведи ко мне одного из заболевших. Любого. Скажи, что я хочу лично осмотреть его и дать лекарство от живота.

Ветеран молча кивнул и исчез. Через десять минут он вернулся, ведя за собой молодого дружинника. Воин был бледен, тяжело дышал и с трудом держался на ногах. Он смотрел на меня с опаской, явно не понимая, зачем его привели к странному «повару-советнику».

— Присядь, — сказал я мягко, указывая на стул. — И выпей. Это просто теплый отвар из ромашки, он успокоит желудок.

Я протянул ему кружку с заранее заготовленным безобидным напитком. Это был предлог. Мне нужно было, чтобы он отвлекся и я мог сосредоточиться. Он с благодарностью взял кружку и начал пить маленькими глотками.

[Анализ Статуса].

Голубой интерфейс вспыхнул в моем сознании. Я пробежал глазами по его базовым характеристикам — Сила и Выносливость были ниже нормы, но это ожидаемо. Я искал другое и нашел.

Под списком обычных показателей горела новая, зловещая строка, выделенная не красным, а темно-зеленым, болотным цветом.

[Негативный статус: Истощение жизненной силы (слабое, прогрессирующее)]

Я похолодел. Это было не [Отравление]. Не [Несварение]. Не [Болезнь]. Это был статус, которого я никогда раньше не видел. «Истощение жизненной силы». «Прогрессирующее».

Все стало ясно.

Это не бактерия, которая вызывает резкую реакцию, а медленный яд, который не атакует желудок, а высасывает из человека саму жизнь, по капле, маскируясь под обычную усталость и хворь.

Я смотрел на ничего не подозревающего воина, который допивал свой ромашковый чай, и понимал, что столкнулся с врагом совершенно иного уровня. Это была не грубая диверсия Прохора. Это был ход умного, безжалостного и терпеливого убийцы.

Я отпустил больного воина, и задумался.

Яд. Медленный яд, который не оставляет следов в еде. Я ходил по комнате из угла в угол, как загнанный зверь, мой разум лихорадочно перебирал варианты. Как он попадает в их тела? Если не через мою кухню, то как?

К вечеру новости стали хуже. Число заболевших выросло до десяти. Я вызвал к себе Матвея. Он принес мне дощечку, на которой по моему приказу отмечал имена и отряды каждого, кто жаловался на хворь.

— Еще раз, Матвей. Думай, — я ткнул пальцем в список. — Что объединяет этих людей?

Он испуганно смотрел на меня, его лицо было бледным от сочувствия к товарищам и от страха за меня.

— Я не знаю, господин Алексей, — прошептал он. — Они все ели из разных котлов. Одни — базовый рацион, другие — силовой. Служат в разных десятках. Я спрашивал… у них нет ничего общего.

— Неверно, Матвей, — сказал я, останавливаясь и глядя не на него, а на дощечку со списком имен. — Не может быть, чтобы у них не было ничего общего. Общее есть всегда. Мы просто его не видим.

Я снова подошел к столу и склонился над миской с кашей, мой мозг лихорадочно искал зацепку. — Это точно яд. Других вариантов просто нет. Значит, есть закономерность в его распространении. Мы должны ее найти. Забудь о еде. Думай шире. Что еще они делают одинаково? Где спят? Где тренируются? Откуда пьют воду?

— Так все они из южных казарм, господин Алексей… — сказал он, и в его голосе прозвучала нотка неуверенности, словно он говорил очевидную и бесполезную вещь. — Тех, что ближе к главному двору. Они и воду для питья всегда из главного колодца берут, он им по пути.

Я замер. Его слова ударили по моему сознанию, как молния.

Колодец.

— А мы, Матвей? — спросил я почти шепотом. — Мы берем воду из нашего колодца, верно?

— Да, из малого, хозяйственного колодца, что у нас за углом, — удивленно ответил он. — Он ближе, зачем нам через весь двор таскать.

Я сел в кресло, чувствуя, как ноги внезапно ослабели. В моей голове, до этого забитой сложными теориями о редких ядах и хитрых диверсиях, все части головоломки со щелчком встали на свои места.

Вода.

Вода для готовки, которую мы берем из малого колодца, проходит через кипячение. Это первое. Второе — мой навык [Нейтрализация Токсинов], который автоматически активируется при готовке, уничтожал яд или ослаблял его до безопасного уровня. Ведь я так или иначе контактирую с принесенной водой. Поэтому наша еда была чиста. Поэтому те, кто ел ее, были в порядке. Ну или наш колодец не отравили.

Но питьевая вода… Сотни воинов каждый день, возвращаясь с тренировок, уставшие и измученные жаждой, шли к главному колодцу на центральном дворе и пили из него. Пили сырую, холодную, отравленную воду.

Осознание обрушилось на меня, как ледяной водопад. Враг нанес удар не по мне. Он не пытался испортить мою еду или подставить именно меня. Его план был гораздо масштабнее и чудовищнее. Он нанес удар в самое сердце крепости — в общий источник питьевой воды.

— Молодец, Матвей, молодец! — я потрепал улыбающегося мальчика по голове. — В очередной раз нас выручает твоя наблюдательность!

Я должен действовать. Немедленно.

— Борислав, — позвал я своего стража. Он тут же появился на пороге. — Мне нужно проверить воду в главном колодце. Срочно.

Он молча кивнул, и мы вышли в ночную, пустынную крепость.

Двор был залит холодным лунным светом. Наши шаги гулко отдавались от каменных стен. Подойдя к старому, массивном колодцу в центре двора, я почувствовал, как по спине пробегает холодок, не имевший ничего общего с ночной прохладой. Здесь, в этом древнем источнике жизни, таилась смерть.

Я коснулся мокрой от воды веревки. Мой Дар отозвался молчанием. Чисто.

— Помоги поднять, — попросил я Борислава. — Хочу набрать ведро для пробы.

Мы вдвоем навалились на тяжелый ворот. Скрип веревки, казалось, разрезал ночную тишину. Наконец, на поверхности показалось тяжелое деревянное ведро, до краев наполненное водой. Она была кристально чистой на вид, луна отражалась в ней, как в черном зеркале.

— Дай-ка я попробую, — сказал я и, опустившись на колени, зачерпнул пригоршню. Я не стал ее пить. Лишь коснулся воды кончиками пальцев.

[Анализ Ингредиентов].

В тот же миг мой мир взорвался.

Спокойный голубой интерфейс исчез. Вместо него мое сознание затопил каскад красных тревожных сообщений.

[ВНИМАНИЕ! ОБНАРУЖЕН СЛОЖНЫЙ ОРГАНИЧЕСКИЙ ТОКСИН «БОЛОТНАЯ СМЕРТЬ»!]

[Свойства: Медленное действие, накапливается в организме. Вызывает прогрессирующее истощение жизненных сил, поражает внутренние органы. При длительном употреблении приводит к летальному исходу. Вкус и запах отсутствуют.]

Я отшатнулся от ведра, как от огня, едва не упав на спину. Дыхание перехватило. Я смотрел на эту чистую на вид воду, и видел в ней не отражение луны, а сотни смертей. Медленных, мучительных. Весь гарнизон… Десятки, сотни людей медленно умирали с каждым глотком воды, и никто, кроме меня, об этом не знал.

Борислав с удивлением посмотрел на меня.

— Что с тобой, повар? Увидел русалку?