Специалист по кадрам

Глава 11

Когда я почти поддался на чары танца, снова внезапно подключилось мое тонкое видение. Как будто сработал предохранительный клапан. Восприятие резко изменилось. Я осознал, что Нагата попросту стирает мне память о сегодняшнем вечере. Я тут же непроизвольно поставил защиту от ее воздействия. Почти стершиеся воспоминая ожили и обрели краски.

Лихо работает эта Нагата. Чародеев такого уровня лично я не встречал. Она закончила танцевать и снова присела на циновку. Маюми подала Нагате чашку чаю, и та жадно выпила. Затем еще с полминуты посидела, отдыхая и восстанавливая силы.

— Каратоси-сан, — позвала она, — Вы там случайно не уснули?

— Извините, кажется задремал немного, — подыграл я ей.

— Напрасно вы пили в клубе тот коктейль, — с сочувствием продолжила она, — Вас с него разморило.

— Не пил я никакого коктейля, — с усмешкой сказал я.

— Он помнит? — озабоченно спросила Маюми.

— Да, я помню. И впредь попрошу не пытаться стирать мне память. А то могу и осерчать.

— Он чертов хантер! — зло выкрикнула Маюми, подскакивая с циновки.

Я и представить себе не мог, что такая миниатюрная женщина способна содержать в себе столько свирепости. Зрачки у нее мгновенно пожелтели от злости. Я увидел, что левая сторона ее ауры наполняется магическим свечением и начинает преобладать над правой человеческой стороной. Через считанные секунды она превратится в зверя, точнее в довольно крупную рысь.

— Маюми, успокойся… успокойся немедленно, — осадила ее Нагата.

Маюми Кимото с огромным трудом взяла себя в руки, но обратно на циновку не села. Осталась стоять, показывая всем видом, что готова к решительным действиям.

— Как вам удалось противостоять моему танцу? — спросила Мэй Нагата, — И не надо повторять байку, что вы обычный человек, Каратоси-сан.

— Я и не говорил, что я обычный, — ответил я настолько невозмутимо, насколько мог, — Я же начал рассказывать, что иногда кое-что вижу… а вы, Кимото-сан, сами меня прервали.

— Мы больше не будем вас прерывать, — пообещала Нагата и зыркнула на Маюми неодобрительно. Та фыркнула недовольно, совершенно как кошка.

— Я обладаю магическим видением, — продолжил я.

— Очень любопытно. Что, например, вы способны увидеть, Каратоси-сан?

— Могу увидеть ауру. У екаев она двойная. Вы, Нагата-сан, способны превращаться в лису, а Кимото-сан — в рысь.

Женщины со значением переглянулись.

— Вы, пожалуйста, не судите строго, Каратоси-сан. Мы и так все на нервах, а тут еще вы объявились со своей поразительной осведомлённостью. Значит, вы видящий?

— Видящий.

— И вы можете в толпе людей распознать екая?

— Ну да.

— Вы так спокойно это говорите. Это же потрясающий дар, — восхитилась Нагата.

— Проблема в том, что я не могу подключить магическое видение по желанию. Оно включается само независимо от моей воли. И случается это редко.

— Насколько редко?

— Раз в месяц, не чаще.

— Жаль. А я уже хотела воспользоваться вашим даром, — призналась Нагата, — Хотела попросить вас съездить в одно место и определить, живет ли там екай.

— Тогда есть и хорошая новость, — сообщил я с улыбкой, — Оба раза, когда я наблюдал за вашим танцем, включалось мое видение. Уже дважды за сегодня.

— Вы хотите сказать, танец включает ваше видение? Словно лампочку?

— Вроде того. Если продолжить электрическую аналогию, я бы сказал так. Ваш танец подаёт напряжение на мою катушку. Одним словом, если хотите использовать мое магическое видение, танцуйте, Нагата-сан.

— Э, сильно не наглей, — возмутилась Маюми, грубовато перейдя на ты, — До сих пор Мэй танцевала только по приказу Накамуры. Теперь еще один выискался… ценитель ее танцев.

— Я тоже с первого взгляда ощутил к вам симпатию, Кимото-сан, — миролюбиво пошутил я.

— Маюми, перестань топорщить шерсть на загривке, и сядь… сядь, я сказала… а перед вами, Каратоси-сан, я должна извиниться. Я сразу почуяла, что вы необычный. Но я не могла ослушаться приказа Накамуры.

— А. Это он приказал вам танцевать этот…

— Танец забвения, — подсказала Нагата, — Да, приказал. И, поверьте, я рада, что вы не поддались моим чарам. Я буду для вас танцевать.

— В таком случае, я к вашим услугам, Нагата-сан. Куда нужно ехать?

— Сегодня уже поздно. Съездим завтра. Я подвезу вас до дома.

Прощаясь с Маюми, я от всей души поблагодарил ее за ужин. Готовит она отлично. Мы с Нагатой сели в ее шикарную машину цвета яичного желтка.

— Тачка у вас улетная, Нагата-сан, — поделился я.

— Не люблю этот вызывающий ядовитый цвет, — с усмешкой ответила она, выруливая на дорогу.

— Зачем же тогда вы ее купили?

— Я ее не покупала, Каратоси-сан. Эта машина принадлежит Накамуре… как и я сама…

— Извините.

— Вам не в чем извиняться. И на Маюми не обижайтесь. Она умеет держать себя в руках. Но тут случай из ряда вон.

— Я видел. Выдержка у нее солдатская. А вообще этот средневековый беспредел в голове не укладывается. Вчера один из тех… оябунов… избивал ее на глазах у всего клуба. Что она такого натворила, Нагата-сан?

— Вы умеете хранить тайны, Каратоси-сан?

— Умею.

— Тогда я вам расскажу. С моей стороны было бы подло использовать вас в темную. Вы имеете право знать. К тому же Маюми права, для обычного человека вы и так уже слишком много знаете.

— Я весь внимание.

— Накамура готовил сделку по слиянию фармацевтической группы Шода с нашей корпорацией.

— Если можно, маленькое уточнение Нагата-сан. Это было слияние на равных или в итоге кто-то должен будет «слиться» насовсем?

— Справедливое уточнение. Разумеется, группа Шода была бы поглощена корпорацией Техиро. И тем не менее иного выхода у Шода не оставалось. Его все равно сожрут, не мы, так кто-то другой.

— Жестокие законы бизнеса, — я понятливо покивал.

— Именно так. В океане бизнеса иногда и акулы становятся жертвами. Группа Шода — это остатки некогда могущественной корпорации, которая проиграла. Основная схватка происходила в Токио. Здесь в Киото рвут оставшиеся куски.

— Понимаю.

— Готовилась сделка по слиянию, — продолжила Нагата, — Ничто не предвещало беды, но на днях был убит наш курьер, который вез на подписание пакет важных документов.

— То есть, пропали важные документы?

— Не в этом дело. Владелец Шода вместо того, чтобы объясниться, просто перестал с нами общаться. Убийство курьера — это как прилюдная пощечина. Шода дал понять, что разрывает сделку.

— Странный вы народ, товарищи японцы. Обязательно было убивать ни в чем не повинного курьера?

— Убивать гонцов — это давняя традиция и не только японская, — возразила Мэй Нагата.

— Ну тут вынужден согласиться. Традиция в самом деле многонациональная.

— Как бы то ни было Накамура не мог оставить оскорбление без ответа. Он отправил нашу Маюми.

— Тоже убить курьера?

— Убить самого Шода вместе с супругой.

— Суров товарищ Накамура… так… что пошло не так?

— У Шода в доме оказался девятилетний сын. Мы ничего не знали о наследнике. Шода воспитывал его в строжайшей тайне от посторонних глаз. Маюми не смогла убить ребенка. Фактически, она нарушила прямой приказ.

— Разве?

— Именно. Приказ был дан в виде иероглифа, означающего всю семью. Иных толкований быть не может. Маюми должна была убить и ребенка тоже.

— Жестко. Что теперь делать?

— Поговорим об этом завтра, Каратоси-сан, мы приехали.

Всю ночь мне снились гигантские кошки с горящими как пламя глазами, а утром проснулся резко, внезапно и крепко сжав зубы. Будильник противно пищал, недовольный моим нежеланием вставать с постели.

Тело ломило от усталости, будто вчера разгружал вагоны, но я умылся, собрался, вышел на улицу и побрёл в направлении заветной остановки, запоздало думая о том, что номера телефона у Есико не взял, а то стоило бы созвониться, чтобы добираться на работу вместе.

Когда подходил к остановке увидел «мой» автобус, а вместе с тем и саму Есико. Она до последнего не заходила внутрь, шарила искательным взглядом по окружающей толпе.

Я не стал кричать издалека, а бежать просто не было сил. В конце концов бегать за девушками и автобусами — занятие неконструктивное. Ничего страшного, встретимся на работе.

Утром в здание Техиро с ядовито-желтыми буквами на вывеске в верхней части фасада беспрерывно стекались сонные и показательно-вежливые офисные работники. Проходя турникеты, они прикладывали пропуска с сканеру, чтобы компьютерная система зафиксировала время прибытия на рабочее место.

В этой чудесной стране не то что опоздать, а придти в последний момент перед началом рабочего дня считается дурным тоном. Все стараются придти пораньше, чтобы побольше поработать на благо корпорации.

Я тоже не опоздал. Зевая во весь рот, пикнул пропуском и вошёл в фойе. Сегодня сразу шестеро полицейских встречали работников перед лифтами и плюс двое в штатском, по цепким ищущим взглядам которых было понятно, что эти двое тоже копы.

Отдельных подозрительных работников они тормозили и проверяли документы. Меня, само собой тоже тормознули. Было бы странно, если гайдзин, идущий с утра на работу в японскую корпорацию, не вызвал подозрений.

— Фамилия? — сухо спросил меня полицейский в форме.

— Здравствуйте!

Коп посмотрел на меня вдвойне подозревающе.

— Здравствуйте, здравствуйте… я спросил вашу фамилию.

— Меня зовут Кротовский Максим, — доложил я с лучезарной улыбкой.

— Из какого вы подразделения? — полисмен опустил взгляд в слегка помятую распечатку и нахмурился. Видимо в распечатке не содержалось инструкции, как вести себя с придурковатыми гайдзинами.

— Я умею говорить по-японски, — радостно сообщил я полисмену, излучая готовность к общению.

— Что? — он снова поднял взгляд на меня.

— Меня зовут Кротовский Максим. Токио столица Японии. Добрый день… добрый вечер… до свидания… как вас зовут? — я изобразил на лице туповатую старательность туриста, готового в любой миг вывалить на первого встречного весь невеликий запас японских слов.

Полицейский закряхтел, его напарник посмотрел на коллегу с явной иронией, мол, чего ты пристал, видно же, что это гайдзин.

— Проходите, — он жестом показал, чтобы я валил и перестал загораживать проход.

Продолжая растягивать губы в дежурную улыбку, не свойственную русскому человеку, я зашёл в ближайший пустой лифт, где вернул лицу более привычное естественное выражение.

— Придержите лифт, пожалуйста, — крикнул торопящийся к лифту полноватый японец, на ходу убирая во внутренний карман пиджака проверенные копами документы.

Я послушно нажал кнопку раскрытия дверей. Японец скользнул внутрь

— Благодарю вас. На какой вам этаж? — спросил он.

— Тринадцатый.

— И мне тринадцатый… О! Так вы все-таки говорите по японски? — толстячок по всей видимости слышал мой разговор с копом.

Я дождался, когда лифт закроется и поедет наверх.

— Ну да. Я полицейскому так и сказал, — ответил я невозмутимо.

— А, понимаю, — японец понятливо покивал, — Вы ловко сыграли на предрассудках. Если видят европейца, то думают, что по-японски он двух слов связать не может… послушайте, а вы, наверное, тот новичок агентства Мэй Нагаты?

— Да, тот самый, — осторожно подтвердил я.

— А я Кантима Футоши, — он заранее заулыбался, как будто выдал угарную хохму и ждёт, что я начну безудержно хохотать. Его полноватые щёчки расползлись вверх и чуть в стороны.

— Простите. Боюсь, вы переоценили мои познания в японском.

— Да, видимо так… моя фамилия… она пишется двумя иероглифами, означающими «золотые яйца».

— Действительно, забавная фамилия, — сдержанно прокомментировал я, на всякий случай соблюдая служебную дистанцию.

— А вы?

— Масима Каратоси. Если уж на то пошло, фамилия от слова «крот».

— Для меня фамилия — способ произвести впечатление, сразу расположить на переговорах, — Кантима машинально достал из кармана сигаретную пачку и выудил сигарету, потом спохватился, усмехнулся и убрал обратно.

— Весь этот переполох немного выбил меня из колеи, — объяснился он, — Это всё из-за тех убийств.

— Каких убийств? — я сделал вид, что удивлён.

Лифт остановился, мы вышли и двинулись по коридору.

— Вы еще не слышали? Вчера убили двух сотрудников финансового департамента.

— Ого!

Получается, те два оябуна работали в финотделе. Прям как подпольный миллионер Александр Иванович Корейко. Ну а что, должны же они были где-то числиться. Почему бы и не там.

— Все новостные каналы об этом трубят. Вообще убийства в Японии случаются редко, — охотно поделился Кантима, — И если случаются, то становятся темой для новостей на месяцы и годы… вы пьёте кофе, Каратоси-сан?

— Прямо сейчас мечтаю о чашке кофе.

— Тогда позвольте похитить вас на чашку кофе. Тоже без кофе не могу включить мозги, — сообщил новый знакомый, и повел меня в лаунж-зону. Я бы предпочел выпить кофе с Есико, но куда ж тут денешься.

Понажимав на кнопки, он запустил приготовление двух порций.

— А вы, Кантима-сан, в каком департаменте работаете?

— В том же, что и вы. Я директор агентства, с которым вы волею судьбы делите помещение… только прошу вас, Каратоси-сан, давайте обойдемся без соблюдения этикета.

— В этикете я не силен.

— Вот и отлично. Мне так не хватает общения на равных. Знаете, я учился в Беркли, Калифорния. Там можно встретить миллиардера из совета директоров, и вы ему так запросто «привет Сол» или там «привет Дик»… полгода отучивался кланяться при встрече. Потом вернулся, учился обратно. А вы, Каратоси-сан, откуда?

— Я? Учился в Санкт-Петербурге.

— Санкт-Петербург… дайте угадаю… штат Флорида? Угадал?

— Что? Нет, который в России, вторая Венеция, но размером больше первой.

Кантима Футоши улыбнулся, в очередной раз став похожим на позитивного обаятельного кота. Этакий стопроцентный японец, нахватавшийся американского либерализма.

— Приятно с вами общаться, Каратоси-сан, но меня ждут невеселые будни, — допив кофе, он швырнул пустой бумажный стаканчик в мусорное ведро.

— Какие-то проблемы?

— Не без этого. Полгода работы коту под хвост.

— Как так? Вы разве занимаетесь не подбором кадров?

— Все верно. Подбором кадров, — Кантима горестно вздохнул, — Нашим последним проектом было предстоящее слияние с Шода-групп. В Техиро должны были влиться свыше двух тысяч новых сотрудников. Представляете, какой это объем работы?

— Честно говоря, не очень, — я сразу вспомнил вчерашний рассказ Нагаты про наследника Шода, но говорить об этом, разумеется, не стал.

— Нам нужно было перелопатить все личные дела, вплоть до уборщиков. Мы должны проверить и перепроверить всех, начиная с низовых должностей. Плюс неизбежные перестановки кадров. Все это на наших плечах.

— Действительно, объем работы колоссальный. И что же теперь?

— Семья Шода пропала. Сперва я еще надеялся, что это временно, но подвижек никаких. А теперь вот еще и убийства… чует моё сердце, наше агентство останется без премии.

— Сочувствую.

Кантима вяло отмахнулся. Мы вышли из лаунж зоны и двинулись в сторону офиса.

— Не будем о грустном, Каратоси-сан. Как вы втягиваетесь в работу на новом месте?

— Справляюсь.

— До меня дошли слухи, вы заключаете какие-то договора.

Ага. Кажется, начинаю догадываться, что стало причиной внимания к моей скромной персоне со стороны директора крупного агентства. Ну, шила в мешке не утаишь, а скрывать мне нечего.

— Пока заключил только один договор. Если хотите, могу показать.

Мы зашли в офис вдвоем. Вся полусотня кадровиков, увидев своего входящего директора, как один подскочила с рабочих мест и поклонилась. Поскольку я стоял рядом, возникло ощущение, что они кланяются и мне тоже. Есико, сидящая почти у входа, поддалась всеобщему порыву. Тоже вскочила и отвесила поклон.

— Вольно, рядовой Ямасаки-сан, — пошутил я, — Покажите пожалуйста директору Кантиме наш договор с мусорщиками.

Получив в руки договор, Кантима быстро пробежался глазами по тексту контракта. Возвращая документ, он не сдержал разочарованного вздоха. Даже головой покачал, будто не в силах поверить глазам своим.