Утро нового мира

Глава 11 Ночь в городе

— Так, все успокойтесь! — закричала Марина. — Сядьте и отдышитесь. Спокойнее! Аня, присядь, пожалуйста. Ты неважно выглядишь. Вова, присмотри за Анной.

Аня действительно выглядела плохо: её лицо было бледным, словно мрамор, а глаза — тусклыми, как запылившиеся зеркала. Девушку заметно качало, и вовсе не от бурности вод.

— Неужели это и правда случилось? — прошептала она, не отрывая взгляда от руин моста.

— Разве теперь это имеет значение? — спросил Вова, сидевший рядом. — Всё действительно просто изменилось. Мы теперь в другом мире, и это уже не исправить.

Не обращая внимания на слова парня, Анна повернулась к Стасу:

— Стас, можно я возьму надувной плот и проверю город? Я из Екатеринбурга. Город должен быть чуть дальше за мостом.

Стас кивнул в ответ и обратился с вопросом к Вове:

— Ты же тоже из Ёбурга, пойдёшь с ней?

Парень нервно сглотнул, но кивнул в ответ.

— Хорошо, отправляйтесь вместе. Если даже задержитесь, мы будем ждать вас. Ориентируйтесь на дым. Я буду поддерживать дым каждые два часа. И у меня есть свисток, его хорошо слышно. А вы свистите в твою штуку, — сказал Стас и добавил: — И будьте осторожны.

Вова кивнул.

— Отвязывайте плот и отправляйтесь. Быстрее уйдёте, быстрее вернётесь, — велел Стас. — А мы пока придумаем, как слезть с мели.

И вот они вдвоём выдвинулись в ту сторону, где когда-то возвышался огромный город-миллионник. Полуразвалившиеся корабли, ржавые останки некогда величественного моста остались позади. Сейчас они проплывали мимо то тут, то там покрытые мхом скалы или обломки чего-то.

— Какая здесь зелень… и воздух такой тяжёлый, пахнет тиной, — заметила Анна, озираясь вокруг. — Так тихо…

— Тихо? — Вова нахмурился: — Да нет, здесь не тихо. Я слышу множество звуков. Ты прислушайся.

Анна напрягла слух и затаила дыхание. И действительно, её уши уловили множество звуков: где-то что-то поскрипывало, булькало, капало, и, кажется, она слышала писк. И отчего-то от этого у неё по спине пробежал холодок…

— Как далеко мы отплыли? Ведь уже должен быть город… — вздохнула Анна.

— Наверное, сейчас все города разрушены, как наш… — заметил Вова.

— Прекрати! — закричала Анна. — Это не город, а просто зелёные холмы.

— Ты прекрасно знаешь, что это за холмы. Посмотри туда. Ничего не напоминает? — Анна повернулась и посмотрела, куда указывал Вова. С её губ сорвался вопль, который эхом разнёсся по округе.

Она кричала, срывая голос, и не могла остановиться. Ей, казалось, она не прекратит кричать никогда. Холм, на который указал Вова, был идеально круглый, по его периметру возвышались высокие металлические шпили, которые пронзали небо, как острые кинжалы, и сверкали на солнце, отражая лучи. Это была знаменитая башня «Исеть», некогда символ их успешного города, который теперь казался лишь мрачной тенью прошлого.

Вова наблюдал за ней с равнодушием на лице. Он не спешил ей помочь. Он знал: всему приходит конец, и её истерике тоже. Они продолжали движение мимо крыш зданий затопленного города. Всё было таким древним. Им до сих пор не верилось, что их построили давным-давно…

— Эй! Кто-нибуууудь! Есть тут кто-нибууудь! — отчаянно кричала Анна.

— Это бесполезная трата времени, — критически заметил Вова, но на него снова не обратили внимания. — Здесь нет жизни. Что теперь? Взберёмся на какое-нибудь здание?

Анна была сама не своя и не могла логично думать. Она посмотрела на него, как на предателя, её глаза наполнились слезами:

— Ну, должен же остаться кто-то в живых, — не сдавалась она. — Тут целый город, не могли же они все погибнуть…

— Я бы не думал так уверенно, — Вова вздохнул и отвернулся. Он не хотел её расстраивать, но знал: в этом мёртвом городе не было никого живого.

— Вова! — с напором произнесла девушка, истерично хватая его за руки. — Ты не хочешь, чтобы кто-то выжил⁈ Неужели, у тебя нет никого, кого ты хотел найти? Даже если все погибли…

— Нет, — спокойно ответил он, душевное состояние Анны внушало ему опасение: — Я чувствую облегчение.

— Облегчение? — озадаченно повторила она.

— Да. Ты только посмотри, сколько воды кругом. Скорее всего, тот метеорит всё-таки упал. Были землетрясения и цунами. Безусловно, произошла смена климата. Возможно, даже земная ось сдвинулась. Я слышал, Олежа говорил, что по его расчётам, мы сбились с курса и это может быть лишь по одной причине — звёзды находятся не там, где были. А он у нас умный в том, что касается расчётов. Это случилось со всем миром. Со времени падения метеорита должно пройти много времени, пока всё восстановится… Это значит, что человечество вымерло, а людей, которых мы знали при жизни, больше не существует. И я, правда, чувствую облегчение. Смотри! — Он поднял руки, покрытые белыми перчатками, и показал их Анне. — Мне больше не надо беречь руки. Потому что мне не надо больше играть на пианино! Без человека музыка тоже погибла! Никаких конкурсов, никаких занятий и дисков. Больше никто не будет оценивать меня, никто не будет говорить, насколько я хорош. А ты знаешь, какое это давление расти в такой семье, как моя, где все пианисты, дирижёры и скрипачи? Но тут нет ни родителей, ни учителей, которые внушают, что ты талантлив и не должен подвести семью. Мне не надо больше играть! Разве это не здорово⁈ Любил ли я музыку? Нет!

Анна посмотрела на лицо Вовы, произносящего свой горячий монолог. Она хотела возразить, но ошарашенно произнесла совсем другое:

— Тогда… почему ты плачешь?

Анна почувствовала, как её собственные глаза наполняются слезами. Вова перевёл на неё взгляд, смахнул слёзы и возмущенно ответил, но совсем нелогично:

— Нет! Просто с этими проповедями уже становится темно!

В этом был весь Владимир. Он умел легко переключаться с одного на другое, приводя окружающих в замешательство.

Наверное, потерять главную цель в жизни, равносильно потери любимого человека. — подумала она. — Ему приходится не легче, чем ей.

Анна вздохнула, чувствуя, как ветер играет с её волосами:

— Ну что теперь будем делать? Вернёмся?

— Нет, я не хочу сегодня больше грести веслом, это плохо для моих рук, — слегка капризно ответил парень. Анна ухмыльнулась. Это странно для того, кто не любит музыку, но продолжает заботиться о своих руках…

— Тогда давай где-нибудь высадимся и разведём костёр, — предложила она. — Скоро стемнеет.

— Согласен, — кивнул он, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на благодарность с примесью облегчения и за себя, и за неё.

Они пришвартовались к широкому выступу всё той же башни «Исеть», что ранее являлся лоджией одной из квартир. Внутрь помещения забираться не стали, в развалинах обитали вполне себе обычные крысы. Ребята развели костёр. Огонь быстро разгорелся, и они сели рядом, греясь его теплом и перекусывая отварными яйцами. Ночь была лунной и тихой, и свет луны отражался в воде, создавая причудливые узоры на поверхности.

— А мы сидим на сорок пятом этаже, — как бы невзначай заметил Вова. Анна вопросительно приподняла бровь, а он лишь спросил: — Знаешь, почему я так легко узнал этот дом?

— Нет, конечно. Ну-к, просвети меня, — улыбнулась девушка.

— Я жил в этом доме на восемнадцатом этаже, — Он помолчал, глядя на огонь, а затем продолжил: — Только боюсь, моя квартира или то, что от неё осталось находиться глубоко под водой. В доме пятьдесят два этажа. Когда было светло, я насчитал семь этажей над водой. Это один из первых домов, построенных по технологии «умный дом». Как гласили брошюры, на постройку дома по спиралевидной системе, архитекторов вдохновила спираль ДНК. При постройке учитывалось движение солнца. Во всех апартаментах панорамные окна из стекла с защитой от солнечной радиации. Внутри — отделка из природного камня. Четыре первых этажа занимают тренажёры, SPA, рестораны и сервисные службы… Ах да! У нас ещё был бассейн и парковка на четыре этажа под землю. Стоимость квадратного метра от двухсот тысяч.

Он хвастался, как мальчишка, и было видно, что это всё впечатлило девушку:

— Я и не знала такие особенности. Мы с Антоном жили через пару кварталов на улице Ельцина. Но теперь… Теперь вся улица под водой.

— Ну, это тоже неплохой район. Антон — твой парень, как я понял? Почему-то не заметил, чтобы ты переживала потерю родителей, как, скажем, Марина, — заметил Вова, поддерживая беседу.

— Наверное, — протянула девушка в ответ. — По причине того, что я не была особо близка с родителями. Мои воспоминания о родителях ограничиваются возрастом семи лет. Мы много путешествовали, ходили в походы и были всё время вместе, а потом они стали пропадать на работе. Всё реже возвращались домой. Точнее сказать, они уходили, когда я спала, и приходили, когда я уже спала. За мной присматривала бабушка, когда её не стало, мне было четырнадцать. Вскоре они открыли счёт на моё имя. Хоть мы и часто созванивались, но их в моей жизни будто и не было. В пятнадцать я познакомилась с Антоном. Мы были практически всегда вдвоём. Поэтому Антон для меня гораздо важнее. Мы проводили почти всё время вместе, и он стал для меня всем. Он самый важный человек в моей жизни.

Закончив своё признание, девушка бросила скорлупу в воду, и та медленно уплыла по течению, как воспоминание.

— Я прекрасно тебя пониманию насчёт родителей. Мои тоже всегда были в разъездах. Концерты по всему миру, понимаешь ли. Мы с детства воспитывались с нянями и гувернёрами. Когда я выступал на конкурсах, со мной ездил гувернёр потому, что родители тоже где-то выступали в это время. Мы почти не созванивались, разве что только поздравить с победой на конкурсе. Остальное в нашей семье мало кого интересовало. А вот кем-то типа Антона я обзавестись не успел. Получается, в моей жизни нет важного для меня человека, — признался парень в ответ.

— Наверное, это нормально, — заключила девушка. — Не все успешные люди могут совмещать работу и семью.

— Знаешь, когда я первый раз увидел тебя, подумал, что ты одна из современных тупых девушек, которые только и делают, что красуются в соцсетях, — рискованно усмехнулся Вова, но девушка лишь рассмеялась в ответ:

— Может, ты и прав. Антон всегда говорил, что я слишком большое внимание уделяю внешности. Я вела свой инстаграмм, и у меня было больше миллиона подписчиков, — с постироничной гордостью произнесла она.

— Да ты что⁈ — воскликнул Вова, и они оба рассмеялись.

— Сейчас всё кажется таким глупым, — вздохнула Анна, глядя на лунный след на воде. — Когда-то в детстве я смотрела фильм, кажется, он назывался «Водный мир». Там вся планета была покрыта водой, и люди искали землю, следуя за легендой, что земля где-то существует. Мы как герои этого фильма ищем землю…

Парень кашлянул и тихо сказал:

— Ты сегодня была в расстроенных чувствах и не заметила, но дальше за городом на горизонте виднеется земля.

Анна удивлённо посмотрела на него, не веря своим ушам. Ей не верилось, что земля была так близко, а она её не заметила. В этот момент раздался громкий всплеск, и они вздрогнули, вглядываясь в темноту.

— Там что-то в воде… — пробормотал Вова вставая.

Его слова звучали предупреждением. Этот новый мир уже приучил их ко всяким неожиданностям. И будто в подтверждение его слов, из воды на выступ, где они стояли, выпало извивающееся тело, похожее на змею с небольшими плавниками. Анна вскрикнула:

— Это змея!

Из воды показалось ещё несколько тел, пытающихся выбраться из воды на сушу, их чешуйчатые тела блестели в лунном свете.

— О боже! — воскликнула девушка, вцепившись в руку парня. — Что будем делать?

Они заметили, что огонь вовсе не пугал змей, видимо, они были ночными слепыми жителями. Вова схватил палку из костра, превратив её в импровизированный факел, а вторую протянул Анне:

— Залазь в окно! — указал он.

— Но там крысы… — неуверенно произнесла девушка.

Вова нахмурился, его лицо было серьезным.

— Крысы боятся огня в отличие от этих змей, — уверенно заявил он,, наблюдая, как змеи всё прибывали, шипя и извиваясь, вылезая из воды на сушу. Их было так много, что казалось, будто сама вода ожила. — Их полно в воде.

Подхватив рюкзак, он подтолкнул девушку к проёму, что раньше был окном. Перебираясь через стену, Анна осветила помещение, и крысы, пища разбежались в стороны, прячась в тенях. Вова проследовал за ней.

— Я думаю, они охотятся на крыс, что обитают тут, — заметил Вова, поднимая факел повыше. Как и всё в этом районе, кладбища кораблей было затянуто зелёным мхом. Заметив тёмный проход в дальнем углу, Вова осторожно двинулся к нему, взяв Анну за руку, боясь потеряться в этом мрачном лабиринте. — На этих этажах были двух- или трёхуровневые квартиры, так что давай поднимемся выше.

Крыс в здании было действительно очень много, они серыми кучками разбегались в стороны, пропуская ребят. За их спинами раздавался отчаянный писк, заполнявший пространство. В тусклом свете импровизированных факелов они заметили, что змеи уже забираются внутрь. Из комнаты, которую они только что покинули, ребята попали в широкий коридор. Пройдя мимо нескольких комнат, они увидели, что змеи заползают и туда. В конце коридора справа они обнаружили лестницу, ведущую наверх.

— Крысы тоже бегут наверх, — отметила девушка, её голос дрожал от напряжения. — Надо найти, где можно закрыться.

Тусклый свет выхватил из темноты что-то напоминающее дверь с большой рычагообразной ручкой, сплошь покрытую мхом. Ручка от старости не поддавалась. Вова бросил горящую палку на пол. Огонь зашипел, столкнувшись с влажным мхом. Парень налёг на ручку всем своим весом, и со скрипом рычаг медленно опустился, отворив дверь.

— Пианисты не слабаки! — засмеялся Вова. Как показалось Анне, слово «пианисты» он произнёс с особой гордостью.

Дверь, массивная и толстая, словно из банковского хранилища, с трудом поддалась их усилиям. Она была не просто дверью — это был настоящий барьер, защищающий от времени то, что скрывалось за ней. В комнате, куда они, наконец, попали, с удивлением обнаружили, что мха, который покрывал всё вокруг, здесь не было. Стены блестели металлом.

На стеллажах лежали слитки золота, платины, и кучи бумажных денег разных стран. Анна осторожно протянула руку, чтобы взять одну купюру, но та рассыпалась в её пальцах, как песок сквозь пальцы.

— Видимо, это был чей-то сейф… — предположил Вова, прикрывая дверь.

Бежавшие в панике крысы пытались проникнуть и сюда.

— Смотри, тут свечи, — сказала Анна, держа в руках вполне обычную хозяйственную свечу.

Она подожгла, и комната озарилась мягким, тёплым светом. Они затушили последний факел, пока за дверью писк и шипение всё усиливались.

— Удивительно, какое богатство хранили некоторые люди дома, — задумчиво протянула Анна, осматривая стеллажи. — А сейчас это не имеет никакого значения. Бумага — мусор, а золото — это просто куски бесполезного металла. Даже странно, зачем человеку в сейфе, забитому драгметаллами, нужны были свечи…

— А я думаю, как там остальные. Они остались на плоту. Зря мы разошлись, — Вздохнул парень, доставая спальник из рюкзака. И пожалел, что сказал, заметив, как опечалилась Анна, и быстро добавил: — Они найдут, где укрыться. С ними Стас. Он всегда знает, что делать.

— О Боже! Вова, иди сюда! — внезапно воскликнула девушка. — Смотри, что тут.

Он поторопился к ней. За рядами стеллажей, в углу комнаты стояло пианино. Настоящее произведение искусства — полностью покрытое золотом, оно блестело в свете свечи, словно маленькое солнце.

— С ума сойти! — выдохнул он. — Я слышал, люди делали золотые унитазы, но такого я не предполагал… Это что-то невероятное.

— Может, у него до сих пор стоит золотой унитаз и ванна, — засмеялась девушка, её глаза светились озорством. — Если мы, конечно, найдём туалет. Ну-ка, проверь, оно работает. Тут и стул золотой…

Он неуверенно присел за пианино, стянул перчатки и открыл крышку. Его пальцы нежно коснулись клавиш.

— Это слоновая кость… — поразился он.

Девушка улыбнулась. Парень закрыл глаза, пальцы скользнули по клавишам, и зазвучала музыка. Владимир играл Бетховена, «Мелодию слёз». Для музыки ему не нужны были ноты или свет. Придерживая свечу, девушка села на пол, опершись о стену, и тоже закрыла глаза. По телу прошли мурашки, музыка будто уносила её вдаль, прочь из этой комнаты. Звуки отражались от металлических стен, даря ощущение волшебства. Казалось, что время остановилось, и только музыка продолжала жить.

Когда парень окончил произведение, она открыла глаза и произнесла:

— Это чудесно.

— Ну, не совсем, — не согласился Вова. — Пианино расстроено…

— Всё равно я не понимаю, — отмахнулась она и грустно добавила: — Это прекрасная музыка. Сейчас я жалею, что никогда не ходила на концерты классической музыки.

Вова посмотрел на неё, осторожно принял свечу из её рук и бережно установил на пианино. А затем вновь заиграл. На этот раз его любимую «К Элизе» — мелодию, которая всегда давалась ему легко и с душой. Теперь многое неважно, но в том, что он знал всё произведения, он уверен. Вова играл, не чувствуя усталости, его пальцы скользили по клавишам с уверенностью и грацией, словно он был рождён для этого. Он играл столь вдохновенно, что не заметил, как Анна уснула, привалившись к рюкзаку.

Анна проснулась первой. Тело немного затекло от неудобной позы, и она потянулась, разминая затёкшие мышцы. В комнате царил полумрак, и лишь фитилёк свечи, утопленный в застывшей луже воска на пианино, продолжал едва заметно мерцать. Она встала и зажгла новую свечу. На полу, в спальнике, зашевелился Вова:

— Уже утро? — спросил тот.

— Не знаю, но хочу посмотреть и проверить, — ответила Анна, прислушиваясь к звукам за дверью. Внезапно она услышала, как их зовут. — Там остальные! Они ищут нас.

Вова поспешил к ней, помогая открыть тяжёлую дверь.

— Мы тут! — закричали они в ответ.

— Аня! Вова! С вами всё в порядке? — услышали они голос Стаса.

— Да! Сейчас спустимся! —крикнул Вова в ответ.

Свечи решено было забрать, а дверь плотно закрыть, как было до их прихода. В комнате осталась чудесная вещь, которую они пока не могли забрать с собой — пианино. Свет свечи отражался от его поверхности, создавая ощущение, что инструмент ожил и смотрит на них с лёгкой грустью.

Количество крыс в здании значительно уменьшилось, и они беспрепятственно спустились к своим друзьям. На их лицах читалось облегчение — все были целы, хотя и изрядно измотаны. Всю ночь им приходилось отбиваться от ползущих гадов. Стас предположил, что они попали на территорию кладбища кораблей в сезон размножения этих полурыб, полузмей.

— А я провела прекрасную ночь, наслаждаясь музыкой, — улыбнулась Анна.

Они восторженно рассказали, что обнаружили в руинах башни «Исеть».

— Мы за вас рады, что всё обошлось, — с теплотой сказала Марина, обнимая их. — Но сейчас будем искренне благодарны, если вы упадёте на вёсла. Мы всю ночь не спали, а потом разыскивали вас, пока не наткнулись на плот.

— Да, конечно, — с энтузиазмом согласилась Анна.

Впереди их ждали новые испытания, но сейчас они были вместе, и это придавало им сил.