Утро нового мира

Глава 16 Побег

Их снова завели в хижину. Некоторые из жителей поселения последовали за ними. Маша окинула взглядом хижину, её взгляд зацепился за хлипкого мужчину с высокими залысинами, который не сводил глаз с груди Лены. Маше стало неприятно, её замутило. Атмосфера в хижине изменилась с сурового поклонения и послушания на возбуждённо-волнующую, словно все присутствующие чего-то ожидали. Арсен набил сухой травой какую-то полую трубку, после чего принялся раскуривать её, выпуская густые клубы дыма, которые медленно растворялись в воздухе.

— Насладимся же тем вечером, что мы заслужили, — объявил он и передал трубку Марийке.

Под пологом хижины распространялся дымный туман со странным сладковатым запахом жжёной травы.

— Хотите попробовать? — поинтересовался Арсен, когда трубка, обойдя всех, вернулась к нему, и он вновь принялся её набивать.

— Что это? — хрипловатым голосом поинтересовалась Лена.

— Травка, что произрастает в низине, — Арсен затянулся и выдохнул. — Она обладает чудесным действием, дарит волшебное чувство эйфории.

Он наклонился к Марийке и грубо её поцеловал. Марийка прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Внутри хижины сгущалась атмосфера необузданной чувственности, порождая некую картину вакханалии, где все ласкали друг друга и безумно хихикали. Тот хлипкий мужчина, на которого Маша обратила внимание ранее, приблизился к Лене и попытался её обнять. Лена вскрикнула, оттолкнула его и выскочила из хижины. Маша кинулась за подругой. Бежать особо было некуда, и Маша быстро догнала подругу.

— Они наркоманы! — зло сообщила Лена. — И какие-то извращенцы! Я не хочу оставаться в этом поселении.

— Я тоже, — согласилась Маша.

— За нами никто не последовал, — обратила внимание удивлённая Лена.

Маша оглянулась, и правда, в центре поселения было пусто, никто не спешил их схватить и вернуть в развратную хижину.

— Пойдём, найдём наших парней, — предложила Лена.

Они обходили поселение и вскоре услышали крики ребят, если уж честно кричал только Макс. Их поместили в довольно глубокую яму, а сверху накрыли бамбуковой решёткой, придавленной с двух сторон небольшими валунами.

— Макс, заткись! — приказала Лена, приблизившись к краю ямы. — Мы вас достанем.

— Почему меня всегда затыкают? — недовольно отозвался Макс.

— Потому что ты вечно орёшь, — заметил Антон.

— Так я же по делу.

— Поищите верёвку, — подсказал Антон, девушкам наверху. — Тут высоко.

Лена кивнула, и они двинулись на поиски. В поселении было тихо. Девушки шли вдоль узких тропинок, обходя хижины и прислушиваясь к каждому шороху. Наконец, они наткнулись на одну из хижин, где на крыльце сидела та самая девушка, которой Марийка отвесила пощёчину. Около хижины горели два высоких факела, а сама девушка что-то лущила на крыльце дома.

— Подожди, — сказала Лена. — Я с ней поговорю.

Маша не думала, что это хорошая идея, но она бы никогда не смогла остановить Лену, если бы даже захотела.

— Привет, — сказала Лена, подкравшись к девушке из темноты.

Девушка не испугалась, словно прекрасно знала об их присутствии.

— Привет, — ответила она, её щека была красноватой и припухшей.

— Кажется, тебя Соней зовут. Я Лена. Ты не обязана это терпеть. Вы больше не одни в этом мире. Мы не хотим оставаться здесь. Идём с нами, — предложила Лена.

Девушка удивлённо подняла глаза, её взгляд был полон вопросов, но она не произнесла ни звука.

— Тебе не надо страдать здесь, — настаивала Лена.

— Вы всё не так поняли, — возразила девушка. — Мы живы только благодаря Марийке и её правилам. Когда мы с Томой попали сюда, мне было шесть, а Томе восемь. Мы бы просто не выжили в этом мире. Марийка заменила мне мать, как и Кантору. Она стала для нас всем.

— Мы с Соней разделяем взгляды, что не все люди равны, — из хижины вышел парень, что вёл записи на собрании, видимо, услышав их разговор. — Вы совсем не понимаете, что уже обречены.

— Что? Почему? — удивилась Лена.

Парень тяжело вздохнул и присел на крыльцо рядом с Соней, достал откуда-то скрученную лиственную трубочку и прикурил. Лена презрительно покосилась.

— Это просто дымная палочка, — пояснил Тома. — Знаете, этот мир для нас с Соней родной. Мы практически не помним, как жили до того, как попали сюда. У нас остались редкие воспоминания о прошлой жизни, больше похожие на разрозненные картинки из сна.

Как же мы отличаемся от Сони и Томы, — подумала Маша. — Двенадцать лет — огромнейший срок для детей, — это большая часть их жизни. И каждый день им приходилось бороться за жизнь.

— Видите ли, — продолжал Тома. — Как я понял, вы тут совсем недолго и просто ещё не знаете. Люди в этом мире не плодоносят так же, как семена из хранилища. Понимаете, о чём я?

Лена задумалась.

— Дети? — неуверенно уточнила Маша.

— Да. В этом мире не рождаются дети.

Как же они не заметили? В поселении не было ни одного ребёнка. Учитывая свободные отношения и разгульные нравы, да отсутствие средств контрацептивов, тут должен бегать целый выводок из детишек.

— С чего вы решили? — не веря спросила Лена.

Тома рассмеялся:

— За двенадцать лет ни одного дитя не родилось, — это ли не доказательство?

Девушки замолчали обдумывая.

— Вы можете в это не верить, но так оно и есть, — подтвердила Соня. — Когда люди поняли, это очень подорвало всех морально. Для большинства жизнь потеряла свои краски, а вместе с ними и смысл. Стоит ли их винить за то, что они увлеклись веселящей травкой? Многие впали в апатию. Без строгого регламента и обязанностей работ они не способны существовать, превращаясь лишь в тень человека.

— Вы можете идти, — сказал Тома. — Никто не будет вас удерживать.

Соня кивнула, подтверждая его слова.

— Верёвка, чтобы достать ваших друзей, лежит под бочками около ямы, — добавила Соня. — Не такие уж мы и плохие.

Вот так просто? Они нас отпускают? — удивилась Маша, но промолчала.

В душе Маша радовалась, что не является талантом или специалистом в чём-либо. Её радовало то, что она безнадёжный неудачник и полный отброс. Все они нечета исключительным людям этого поселения.

Но по личному Машиному мнению, именно в группе отбросов были лучшие люди, которых она когда-либо встречала в своей жизни. За это время, что отбросы были тут, они не переставали улыбаться. Как бы ни было тяжело, как бы они ни подкалывали друг друга, они всегда поддерживали собрата и помогали. Всё делали сообща, по мере возможностей и сил каждого. Им приходилось страдать от изнурительной жары, но, когда ты не один, это переносилось гораздо легче. Случалось, и спать ложились на голодный желудок, оттого что не могли найти пропитания, но ни разу, ни на секунду не унывали. Они смеялись, придумывали весёлые игры, рассказывали страшные сказки или истории из книг, которые читали когда-то. Даже если это всё иллюзия и обман, она не хотела, чтобы это кончалось. Каждый из них стал её другом, ради которого она готова пожертвовать многим.

Больше с Томой и Соней они ни о чём не говорили. Вернувшись к яме, торопливо разыскали верёвки под бочками. Зацепив один конец за столб, другой спустили к ребятам.

Тома проследил за тем, как девушки неуклюже привязывают верёвку к столбу. Первая же попытка завершилась провалом: слабо завязанный узел развязался, и верёвка упала в яму. Парни несколько раз пытались выкинуть её обратно, пока, наконец, догадались привязать к ней какую-то палку. Когда с верёвкой всё удалось, оказалось, что у рыжего ничего не получается. Они всей толпой давали советы ему, как это делать успешнее.

Если бы их и вправду удерживали, — подумал Тома, — им бы никогда не сбежать. В этом мире осталось две категории людей: те, кто может сам выжить, и те, кто не может. Этим не выжить.

Тома приблизился к большой хижине, где сейчас оргия была в самом разгаре. Стараясь не особо разглядывать, кто и где находится в переплетении тел, он повысил голос, заглушая характерные звуки:

— Марийка, наши гости уходят. Мне их задержать?

— Нет, — отозвалась откуда-то из глубины Марийка. — Пусть уходят.

— Да, они должны сами познать отчаяние, — добавил Арсен.